Как только приутихли ливни уходящей зимы, и над морским горизонтом полыхнуло солнце, пробиваясь алым лезвием между серым морем и серыми облаками. Вот тогда-то я и спустился с гор к людям. Поехал в Новый Афон. В ущелье изумрудной реки Псырцха поделать тайцзи на берегу на полянке. Поплавать там в густом воздухе и прохладе.
Однажды, по дороге на это место, встретил Инала (3-й дан шотокан карате), и мы пошли вместе. Пока я тао лу крутил, он стоял в сторонке, чтобы не мешать. Сам эту технику он не учил. А там туристы оказались, заглазелись. Храбрая девушка отделилась от них, подошла: "Это что вы делали? Это дыхательная гимнастика такая?"
-- Ой, девушка, -- говорю, -- я сам из Москвы, не местный, многого, что тут происходит, не понимаю. А вот он (показал на Инала) -- местный, вы у него спросите, пусть вам про все обычаи расскажет и прочее...
-- Ну вот ты!... -- буркнул Инал и онемел.
У нас с ним еще одна история веселая была, когда Юрочка Вдовин приезжал сюда, мы поехали в Гудауту на рынок. Там рядом есть храмик маленький православный, а в храмике настоятелем -- упитанный такой батюшка. И вот я застал Юрку на скамейке в храмовом дворике, где Юра (8-й дан карате) обсуждал с отцом святым достоинства и недостатки японского меча катана, а также обсуждались вопросы возможного провоза через границу катаны для батюшки (каратека оказался).
Однажды мы с Иналом и пионервожатой Ленкой шли по Гудауте и рядом с нами тормознула машина. Из нее выбрался батюшка. С крестом на пузе и поприветствовал нас: "Ос, сэнсеи!"
Ленка застыла на месте с разинутым ртом.
... А сейчас хорошо! Зимой отдыхающих в городе полтора человека бывает, не больше, а в ущелье вообще пустынно.
Это в сезон их туда толпами водят, показать пещеру Симона Канонита, одного из 12 апостолов Христа, который после казни своего учитель жил и работал здесь. До своей собственной казни. И людей тут крестил. Вот неподалеку от этой купели я и делал тайцзи, а потом омылся святой водой.
Оделся и пошел в сторону города.
Навстречу -- смотритель ущелья. В серой куртке с надписью securеity на спине, и с метлой, связанной из зеленых кустов колючки.
Однажды этот дед сказал мне при встрече:"Купаться ходил? Ты, смотрю, часто сюда ходишь... На душе неспокойно? По глазам вижу Тогда сюда надо ходить, тут вода очищает...
И вот опять встретились.
-- Здрасьте, -- говорю, -- что вы в дождики-то на работу всё ходите?
-- А я уже не могу без этого, -- объясняет, -- я если сюда не схожу в какой-нибудь день, нехорошо потом себя чувствую. А так приду, пройдусь, посмотрю всё, уберусь, даже вот на том берегу, -- он показал на крутой берег над бурным потоком, -- если и там пакет пластиковый увижу -- полезу через речку убирать.
Дед смотрит здесь за тем, чтобы на тропу не обрушивались валуны, и если есть опасность, сам их свалит вниз, чтобы упавшие деревья вовремя распилили и убрали, чтобы туристы здесь костры не жгли и шашлыков не жарили. Там можно это делать только в одном месте, да и то для своих, которые за собой всё уберут.
-- Вот, мужики говорят мне, -- продолжает дед, -- что ты всё в ущелье лазаешь, пошли в кафе, по пятьдесят граммов. А я им говорю:"Я же не против и по пятьдесят граммов, и больше, и за столом, чтобы правильно посидеть. Но сначала надо дело сделать, и на душе сразу хорошо становится, а потом и пятьдесят граммов можно. Каждому ведь своё, как в писании сказано. Я вот заболел этим ущельем и не могу без него, Вот так...
-- А может, и не заболел, -- говорю, -- может быть, выздоровел?
-- А может, и выздоровел! -- взбодрился дед. -- Хотя не нам с тобой судить....