Постовой пятнадцатого полка ППС Петербурга прапорщик Перебейнос потихонечку прохаживался по проспекту Пролетариев. Потертая портупея, пистолет, палка — питерский полисмен. Пригляделся, прислушался, принюхался — привычка! — полный порядок.
“Пойду поблизости пивком побалуюсь, — подумал постовой. — Погода просто пекло — под пятьдесят. Простительно.”
Пивная “Погребок”. Присел, прищелкнув пальцами, подозвал представителя персонала. Попросил принести пол-литра “Полтавского”:
— Пожалуйста, поскорее. Помираю…
Протер платочком потную плешинку.
Принесли, поставили, пожелали приятной “производственной передышки”.
Пиво поигрывало поднимающимися пузырьками, пенилось.
Пф-ф-фу-у-у! — подул, прижмурившись, постовой, предвкушая подлинный праздник. Пена подобно пуху полетела по просторному помещению. Перекрестившись, пылко присосался. Пьет, причмокивает — прекрасное пиво!
Посидел. Прикурил “Петра I”.
Покой постового прервал подошедший пьянчуга, противно пахнущий помойкой.
— Простите… — промолвил пропойца, — позвольте, пустую посуду?
Постового просто перекосило.
— Проваливай! Получишь пустую посуду — примочку по печени! — пригрозил Перебейнос.
Пропойца поклонился почтительно, повернувшись, пошел покорно.
Прошло полминуты.
— Пода-а-айте погорельцам! — печально пропел пятилетний постреленок. Поодаль притаилась, по-видимому, полупьяная прабабушка “погорельца”.
Прапорщик протянул пацаненку пробку:
— Поди поиграйся.
Парнишка приготовился плакать, Перебейнос подманил попрошайку поближе, почти прорычал:
— По попке получишь, паршивец!
Подбежала прабабка, подхватила пацана, потащила прочь.
Посидев, поразмышляв по поводу происшедшего, прапорщик подозвал полового, попросил повторить.
— Привет!
Посмотрел — путана: первоклассный прикид, перламутровая помада, перстеньки переливаются. … Присаживается.
— Познакомимся? Паула.
— Прапорщик Перебейнос! — представился постовой. После пятиминутной паузы протянул Пауле “Петра”. — Покурим?
— Предпочитаю “Парламент”… — промурлыкала Паула, потом проказливо подмигнула. — Погуляем?
Прапорщик посидел, подумал.
Паула потянулась подобно пантере, полушепотом продолжала:
— Постелю пуховую перинку, поласкаю по-парижски… — Потом приоткрыла прорезь платья. — Посмотри, персик, правда?
Прапорщик поерзал, предложение показалось привлекательным.
— Платно?
— Постовым – полцены!
Прапорщик почесал подбородок, переменился.
— Послушай, подруга, — пробасил, посуровев, — пошла-ка подальше! Привлеку — получишь по полной программе, поняла?
— Подумаешь, праведник! — поднялась путана.
Поправив подол, пахнущая парижским парфюмом, повиляла павой по проходу.
— Подлюга продажная! — процедил прапорщик. — Пива! Парочку!
Пиво пошло плохо. Показалось пресным. Потом пошло-поехало — полковник Пыхтун приперся. Проверяющий. Попал прапорщик! Проклятье! Пропала премия, прочие поощрения… Попил пивка!
июль 2001 г.