Глава 6
Антон и Настя сдружились так, словно были родными братом и сестрой. Теперь они часто беседовали в школе, ходили друг к другу в гости без всякого стеснения, словно к родственникам, делились тайнами, мыслями и мечтами. Девочка призналась, что мечтает петь, да не умеет. Антон поведал парочку таких страшных секретов, что их и записать нельзя: можно только намекнуть, что связаны они с футболом и другом Владом… Впрочем, ничего криминального в них не было. Настя пересказывала Антону евангельские истории и запомнившиеся моменты из житий святых или из церковной службы. Знала она и много разнообразных забавных происшествий, случавшихся со знакомыми прихожанами. Антон, в свою очередь, научил Настю играть в пинг-понг и находить на небе Полярную звезду. Оба ждали зимы, потому что Настя не умела кататься на коньках, а Антон считался мастером фигурного катания в своём большом дворе.
Одноклассники даже пытались дразнить ребят «женихом и невестой», но Настя не обижалась. С улыбкой она сказала приятелю, что это, между прочим, один из красивейших христианских образов. Глядя на неё, Антон тоже не стал обращать внимания на насмешки, отчего они быстро увяли.
Как-то само собой получилось, что Ирина Александровна, мама Антона, стала всё чаще появляться в храме. Вскоре уже стало привычным правилом для них обоих — каждое воскресенье начинать с литургии. Нередко и субботний вечер они встречали на всенощной. Настя была этому очень рада. Правда, пока до исповеди и причастия дело не дошло, но торопиться тут, по мнению отца Георгия, не стоило. Зато после литургии, если священник не спешил на требы, он частенько приглашал новых прихожан на чай — и беседы увлекали всех так, что чаю приходилось выпивать далеко не по одной чашке.
Незаметно подкралась зима: сорвала с деревьев последние листья, разрисовала окна ледяными узорами, обрадовала детей долгожданными катками и горками во дворах. Настя вполне прилично научилась держаться на коньках, но до Антона ей всё-таки было далеко. Ещё бы: он который год был центральным нападающим дворовой хоккейной сборной. На дружеской встрече с командой соседнего двора Антон исхитрился уложить в ворота противника десяток шайб. Болельщики были в восторге — а Настя скандировала «мо-ло-дец!» громче всех.
К концу зимы службы в храме стали протяжными и печальными, внутреннее убранство торжественно-траурным: начался Великий Пост. Антону с мамой священник благословил держать пост не слишком строгий, правило молитвенное тоже дал небольшое, но подробно разъяснил, как важно не гнаться за подвигами, а соблюдать постоянство. Отец Антона к зиме как раз вернулся домой и подтвердил славу профессионального строителя, соорудив во дворе великолепную ледяную горку. Сам Виктор Петрович к религии был равнодушен, но жене и сыну не мешал, не осуждал их. Вспоминая покойную тёщу, которую он глубоко уважал и считал очень хорошим человеком, антошин папа не видел в Православии ничего дурного.
***
«Всему своё время, и время всякой вещи под небом», как говорил ещё святой царь Соломон, и всему приходит конец.
Закончилась суровая зима, поплакали и исчезли сосульки, солнышко подсушило землю, появились первые нежные листочки и подснежники. Приближалась Пасха.
— А знаешь, — спросила Настя Антона по дороге из школы, — как по-гречески будет «воскресение», ведь Пасха и так называется: Светлое Христово воскресение?
— Откуда ж я знаю? — удивился Антон. Я, видишь ли, в греческом не силён. Тут бы с временами английских глаголов разобраться…
— Ну, так слушай. Слово длинное: а-на-ста-си-я, — Настя лукаво подмигнула. — Так что у меня каждое воскресенье — маленькие именины, а на Пасху — большие. А самые настоящие — четвёртое января, день памяти великомученицы Анастасии Узорешительницы.
— О, классно как! Слушай, а когда ж у меня именины? И может ли моё имя что-то значить?
— А как же, обязательно значит! Вот только ты у меня единственный знакомый Антон, так что я сразу и не скажу, что да как. Разве что знаю, что полное святое имя — не Антон, а Антоний. И самый знаменитый святой — Антоний Великий, основатель монашеской жизни. День памяти его… не помню. И даже, что имя значит, не знаю. Послушай, да это же позор! Сегодня же в святках посмотрю и тебе завтра расскажу, идёт?
— Само собой! Спасибо.
Назавтра Настя честно отчиталась о проделанной работе:
— Знаешь, Антош, в месяцеслове, слава Богу, Антониев немало. Так что надо знать, в честь кого из них ты крещён. А если не знаешь, то можешь выбрать сам: либо самого известного — древнего Антония Великого, Египетского (17 января), либо того, чей день памяти ближе ко дню твоего рождения, либо того, кто почему-либо тебе ближе остальных. Может, ты захочешь просить о покровительстве святого Антония Дымского, который носил — представляешь? — железную шапку…
— Ух ты, как интересно! Дашь почитать и выбрать?
Настя кивнула:
— Ну, конечно. Вот, я тебе книгу принесла, почитай. Да, ещё. Значит твоё имя, что ты «из рода Антониев», то есть, могущественных и знаменитых римских императоров. Только не возгордись!
— Это я-то возгордюсь… возгоржусь? Да мы, римские императоры, славимся на весь мир своей скромностью! — горячо возразил Антон. И дети весело рассмеялись.