Девятая глава. СТРАХ
Одноклассники гурьбой вошли в квартиру Ермека, мебель была разобрана, везде стояли коробки и тюки, родители готовы были к выселению. Они знали, что придется выезжать из квартиры, но чего-то ждали... Мебель и ковры говорили о былом достатке семьи. Обезумевшая мать, услышав, что пришли дети, вышла им навстречу и зарыдала на плече у Анны Михайловны. Бедная женщина кричала: «Ермек! Сынок, вернись, зачем ты покинул нас?!» И, обращаясь к судебным приставам, кричала:
- Возьмите все, верните мне сына! Присутствующие родственники и соседи рыдали вместе с ней. На стене осталась висеть фотография счастливой семьи: мать, отец и трое детей стояли, обнявшись. И в жизни они до последнего защищались от полиции и приставов. Входившие люди не могли сдержать слез – прискорбно, когда умирает человек, страшно, что ребенок наложил на себя руки, взяв на себя ответственность - защиту семьи. Мужчины и женщины переговаривались между собой:
- Может, им всё же оставят квартиру, неужели возьмут такой большой грех на себя?
- Банки Бога не боятся, заставят освободить квартиру.
Многие задавали вопросы: «Неужели нет других механизмов? Для чего мы живем, учимся и работаем, если государство не защищает нас? Как воспитать из ребенка патриота, если на его глазах семью выбрасывают из квартиры?»
В квартире много было народу, Анна Михайловна решила как можно быстрее увести учеников. Классный руководитель не хотела, чтобы дети тоже чувствовали себя раздавленными и ненужными. Одноклассники уходили из квартиры Ермека заплаканные и расстроенные. У каждого перед глазами был образ Ермека, отдавшего свою жизнь в бессмысленной борьбе против произвола банка.
Накануне Нового года на улице было морозно и скользко, мальчишки молча поддерживали девочек, чтобы они не упали. Декабрьский мороз пощипывал им лица, проникал под одежду, ребятишки шли задумчивые и сломленные горем.
Анна Михайловна понимала: дети теперь не будут прежними. Они прошли проверку на прочность, горе сплотило их, а смерть Ермека потрясла и ранила. Ученики не могли понять и спрашивали учительницу: «Почему банки не могут пойти на уступки? Неужели никто не ответит за смерть Ермека? Почему родителей вышвыривают без предоставления хоть какого-то жилья?»
Учащиеся были правы - впервые за двадцать пять лет работы в школе учительница засомневалась, ту ли профессию она выбрала? Хороший, грамотный учитель должен дать ответ на любой вопрос ученика. Анна Михайловна боялась действительности, боялась потерять работу, боялась старости. Женщина стала сомневаться: много ли она знает о жизни и впервые запуталась, как и ее ученики-троечники.
Дети группами потихоньку расходились по домам. Сердце Анны Михайловны болело за учеников. Классный руководитель переживала смерть Ермека как собственного ребенка. Только он мог пойти на такой поступок – мальчик всегда душой болел за всех. Ермек верил, что его смерть спасет семью от выселения. Дети были напуганы трагедией и впервые увидели отчаяние брошенных на произвол судьбы людей. Анна Михайловна каждому говорила теплые слова и отводила глаза, чтобы они не увидели в них затаившийся страх. Завтра будут похороны, завтра будет еще тяжелее. Позже дети острее почувствуют отсутствие Ермека, какие слова она им скажет?
Ажар не спешила домой. Девушка была потрясена, и только теперь до нее дошел смысл слов матери: «Доченька, ты не знаешь, в каком безысходном положении мы находимся!» Она представила, как выселяют ее семью. А она смогла бы, как Ермек, прыгнуть с седьмого этажа, продлив выселение на неделю в связи с похоронами? Позже её мама утверждала, что это сам Всевышний решил вмешаться и нашел правильное решение для нашей семьи. Ажар ощутила острую жалость к матери. Только теперь она поняла страх, который испытывала Зауре, скрывая истинное положение дел. Да она не имела права осуждать действия матери. Зауре любыми способами защищала свою семью, пусть даже далеко не этичными. Вот, оказывается, почему она радовалась квартире в дешевом районе столицы и довольно легко рассталась с прежними хоромами. Мать понимала, что впереди у них тупик. Если бы не помощь Серика Рахметовича, Ажар дважды была бы опозоренной перед сытыми одноклассниками. Судоисполнители с полицией без сожаления выбросили бы и их мебель, и остальное имущество, а директор школы отчислила ее из школы за долги по оплате. Несмотря на мороз, девочка не мерзла, ее сотрясала боль за Ермека и ужас увиденной картины у него дома. Ажар решила пойти в библиотеку, посидеть, чтобы осмыслить все происходящее. В такую погоду в помещении было мало детей. Девушке не хотелось идти домой. Она не знала, как поступить: стыд и жалость к матери вызывали слезы бессилия. «Бедная мама. Вчера Тоты опозорила ее перед детьми и соседями». Смелость дяди Серика, по-настоящему полюбившего мать, смутили девочку, и она не могла не признаться в этом своей матери.
А Зауре дома сходила с ума, она боялась, что дочь не выдержит новых испытаний и тоже наложит на себя руки. Мать звонила на сотовый телефон дочери. Он не отвечал. Она позвонила Анне Михайловне. Учительница встревожилась, и они решили искать Ажар, предварительно обзвонив одноклассников.
Девушка понимала, что мать ждет, ищет ее, но будто что-то удерживало ее от возвращения домой. Она плутала по улицам, хотела отодвинуть встречу и понимала, что теперь по-другому будет относиться к матери. Она взрослая дочь и должна не осуждать мать, а постараться понять и простить ее.