Толпа на ярмарке ещё не стала одним общим потоком, там и сям попадаются жанровые картинки-вот мужчины в национальных костюмах наливают водочку и косясь на явно хозяйку, быстренько выпивают. А тут дама оглядывается и мощной дланью даёт оплеуху самому маленькому мужчинке. Остальные хватают коробки с рыбой и, словно ничего не произошло, начинают раскладывать товар на столе.
А вот две дамы застряли прямо по ходу толпы и никого не замечая, болтают. У ног одной сидит бигль и моргает на здоровенную камеру в руках англичанина. Тот, согнувшись, суёт свою аппаратуру прямо в нос собаке, пёс тявкает и пытается укрыться в длинных полах хозяйского пальто. Хозяйка звонко выдаёт трель польских шипящих слов. Англичанин кланяется, хватает ручку дамы, целует и говорит, что счастлив видеть английскую собаку в Литве (муж перевёл)
На перекрёстке стоИт здоровенный стул, под ним важно базируются полицейские. Мою попытку сфотографировать их муж пресекает, он вообще нервничает, когда я снимаю полицию. Я останавливаюсь у магазина с сигареткой и жду-сейчас ктонить подойдёт клянчить. И точно-подходит. Я с изумлением смотрю на одноногого мужчину с костылями, даю ему сигаретку и не могу оторвать от него глаз. Он высокий, стройный, в дорогих джинсах, одна штанина до самого живота подвёрнута и аккуратно подшита. Ботинок на целой ноге сияет глянцем, облако дорогой парфюмерии окутвывает и меня. Холёное лицо свежебырито и надменно красиво. Я быстро ныряю за угол, потому что кинокамеры уже снимают нас.
Первые ярмарки проходили на Калварийском рынке. Было очень много хуторян и сельхозпродукци.Ещё продавали хомуты, подковы, колёса для бричек. Сейчас такой товар перешёл в разряд сувениров. Колёса украшают ковкой, розами из металла и такое колесо вешают на стену дома и стОит
оно столько, что от цены глаза становятся круглыми. Подковы тоже декоративные, для дверей на доме. В первый раз я привезла свои расписные досочки на ярмарку сама -одна и долго мыкалась по базару в поисках места. Наконец притулилась возле художников, как никак почти родня.Ребята были из Питера и Москвы, попивали водочку и жалели сами себя. Я тихонько сложила свои работы на картонную коробку и тут же набежали женщины, спрашивая, почём донышки (местечковый сленг) Через полчаса у меня разобрали всю продукцию, а художники пообещали, что к следующей ярмарке переквалифицируются и тоже привезут донышки. Я дала им денег на пару бутылок водки и они проводили меня словами благодарности.