Глава 4
Через два дня после очередного, уже третьего сеанса Лиза собираясь к доктору ощутила тревогу, спускаясь к машине она чувствовала, как колотится ее сердце. И погода, словно, уловив ее настроение, была пасмурной, хмурой, даже чириканье птиц заглушали порывы, какого то совсем не весеннего ветра. Дорога заняла не более часа, и привычно открыв дверь парадной, она поднялась на 4 этаж. Еще внизу ей почудилась тень, скользнувшая за ней из арки. Хотя от бессонной ночи вообще то еще и не то можно увидеть. А спала Лиза действительно плохо. Обе ночи, в ожидании ответов на свои вопросы, коих накопилось немало. Промучившись первую ночь, практически без сна, она постаралась отвлечься от тяжких дум. Междусобойчик со старой приятельницей подходил как нельзя лучше. Но двухчасовые посиделки в любимом ресторанчике на окраине города не принесли ничего кроме раздражения. Все ее интересы и новости казались Лизе бессмысленными и мелкими. Даже голос Валерии был особенно омерзителен и, едва расплатившись по счету, Лиза практически бегом покинула место неудавшейся встречи. Стоит ли говорить, что и в эту ночь спала она плохо, урывками, и что-то темное и липкое иногда будто толкало ее в бок, стоило ей закимарить. Промучившись несколько часов, выкурив с десяток сигарет, она достала с полки первую попавшуюся книгу и заставила себя вслух читать каждое слово, чтобы хоть как-то отвлечься. Это помогло, хотя и ненадолго. Едва наступило утро, она засобиралась дорогу.
Преодолев последний пролет, Лиза замерла, казалось, шаги внизу ей не чудятся. Она шаркнула ногой, шаги внизу тоже шаркнули. Резко перегнувшись через перилла, она увидела пустоту лестничной клетки нижнего этажа и невольно улыбнулась. Совсем нервы ни к черту! Прав был шеф, подписывая заявление на отпуск,- отдыхать нужно чаще.
Геннадий Львович отворил дверь, едва она поднесла руку к звонку. Она уже не удивлялась его проницательности и безупречно отглаженным брюкам в любое время суток. После привычных уже манипуляций по переодеванию, облачению в «кошачьи» тапочки и торжественному шествию в кабинет, следовало предложение о кофе или чае. Лиза, дрожа от нетерпения, вынуждена была согласиться, дабы Геннадий Львович не счел ее дурно воспитанной.
Сегодня она стояла лицом к окну с чашкой ароматного напитка. Сквозь стекло был виден небольшой, уютный дворик. Облагороженный чьими -то стараниями, и украшенный повсеместно столь модными сейчас альпийскими горками.
Майская листва, нерешительного зеленого цвета, нежная, словно ребенок трепетала верхушками деревьев. Лиза невольно залюбовалась. Из ее окна на славной улице известного революционера виднелось соседнее здание, украшенное большим носом. На самом деле это было не более чем отвалившаяся часть штукатурки, но «нос» твердо с чьей-то легкой руки прижился в их микрорайоне.
Геннадий Львович мерил шагами кабинет:
-Голубушка, быть может, Вы попробуете оригинал? Так сказать, первоисточник?
-Вы были правы, еще не время,- она почувствовала, как он облегченно улыбнулся ее ответу.
-Что ж, тогда не будем терять времени. Воистину торопиться надо медленно.
Снова включенный монитор и рябящие строчки. Буквы мгновенно складывались в слова, слова в предложения…..
«Шел 41 год. Весна уже незаметно перешла в лето. И сдав, выпускные экзамены мы стояли с подружками на пороге школы. Солнце слепило глаза и подчеркивало белизну ее туфелек-лодочек, специально по торжественному случаю натертыми воском. Подружки радостно чирикая, разбежались кто в кафе, кто домой, а они с Ларкой все стояли. И было немножко грустно покидать школу. На 29 июня был назначен выпускной. Оставалось всего 8дней и следовало вовсю вести подготовку к главному событию жизни-окончанию девятилетки.
-Давай по мороженному, -предложила Ларка.
Они спустились с крыльца, и дошли до угла с вожделенным лотком. Купив по стаканчику крем брюле, присели на скамейку.
-Кать, а интересно как в Ленинграде одеваются на выпускной?
-Не знаю, -протянула Катя, наблюдая, как луч солнца играет на носочке туфли, -Ленинград недалеко совсем. Думаю так же
Девочки еще постояли, доедая подтаявшее мороженное и разошлись.
Дома Катя резво скинула одежку и, переодевшись, как бабушка говаривала в «мальчишеское» выбежала во двор. Там гурьба мальчишек играла в футбол. Первым к ней подошел Стас. Они считались чуть ли не братом с сестрой. Да пожалуй, и внешне были слегка похожи. Оба невысокого роста, щуплые, одеты почти одинаково. С короткими стрижками и затылками - ежиками. Катин ежик был темный, а у Стаса белесый, словно выгоревший на солнышке. Прищурив светло серый, глаз он спросил:
-По крышам погоняем? Пацаны ждут.
Катя кивнула. Стас, взял со скамейки свитер и накинул на почти мокрую футболку. Они быстрым шагом устремились вглубь двора.
У входа на чердак их ждали еще двое подростков. Один из них держал в уголке рта самокрутку.
-У дяди Кости сперли,-полу утвердительно определил Стас.
Ребята сидели на бревне, подставляя еще белые лица под лучи яркого майского солнца. Катя улыбнулась. Какие они все-таки дети, не смотря на то, что старше ее. Вот Ромка в пиджаке, который даже при его долговязой фигуре приходиться поправлять в плечах. Круглолицый Андрей, сплевывающий семечки ловчее, чем баба Нюра с лавочки у дома.
Ленька со старшим братом Антоном отсутствовали.
-Где остальные, -спросила Катя, привыкшая быть вшестером, а не частями.
-Где-то, -неопределенно ответил Андрей, сплюнув в очередной раз,- семки будешь?
Катя помотала головой.
До вечера они гоняли по крышам голубей. Ленька с Антоном присоединились к ним уже на чердаке, когда компания спускалась обратно.
- Где были?,-возмутился Роман, который был негласным лидером
-Мамик не пустила, пришлось подвал разгружать и выносить хлам. Пока перетаскали, уже обед был,-потупив взгляд, ответил Ленька. Антон зевнул, как зевают люди, желая скрыть неловкий момент, и почесал кудрявую заросшую голову.
-Видали нашу надпись какие-то уроды потерли?,- перевёл тему Антон
Все побежали под любимую арку и увидели, что надпись и впрямь испачкали чем то темным. И слово Л.А.С.К.А.Р., образованное по первым буквам их имен выглядело жалко
-Как пить дать малышня борзеет. Встречу- за шкирку потрясу,- угрожающе заявил Роман и в его темно серых, почти черных глазах заиграли черти.
Катя рассмеялась:
- Брось, много чести. Чего проще-возьмём и исправим. Каждый свою букву.
Следующий час был посвящен реставрации. Каждый старательно подбирал осколок рыжих кирпичей и закрашивал малышковое творчество.
Полюбовавшись своей работой и сделав еще пару штрихов они удовлетворенно отошли, полюбоваться своей работой.
-Андрееей! Домооой!,-нараспев послышался голос тети Люды.
-О, горшки свистят,-ухмыльнулся Ленька.
Ребята разошлись по квартирам и еще долго перекрикивались из окон, заглушая недовольные окрики родителей.
Съев тарелку борща, Катя смыв с лица пыль длинного дня легла в кровать и мгновенно уснула. Во сне она видела свой выпускной, новое платье и ЛАСКАР в полном составе весело шагающий по булыжной мостовой. Впереди целая жизнь. Длинная, прекрасная, благополучная, полная всего того, о чем мечтает юность. И вот уже постаревшие они обновляют надпись, под аркой шамкая вставными челюстями. Во сне ей стало смешно. И она проснулась. Нет, не от сна, от дикого грохота. Словно падало вековое дерево с треском….»
Далее текст обрывался.
- Где продолжение?,- Лиза вопросительно посмотрела на доктора.
- Вы у меня спрашиваете?, обнажил ровные зубки Геннадий Львович,-продолжения нет. Пришлось прерваться, далее вы начали путаться, и речь стала сбивчивой, я счел нужным закончить сеанс.
- Война?
-Да.
-Вторая мировая,-зачем то уточнила она.
-Да. Канун. Скажите, Вам эти имена о чем-то говорят?
Лиза покачала головой. Из всего знакомо ей было только одно слово Ласкар. Но что это она не знала. Хотя стоп, знала!
- В детстве меня водили в спортивную секцию. Кажется, название, похоже,-она наморщила изящный носик,- быть может, это игра воображения и мозг нас просто разыграл?
- Подобрав имена и сократив их именно так? Не хочу Вас обидеть, но вы явно льстите человеческим способностям. Не забывайте, вы находитесь во время сеансов в состоянии гипноза.
Объяснение показалось вполне логичным.
- А что касательно имен…вроде в детстве у кошки появились котята и все как на подбор мальчики. Кажется, имена были эти, а на последнем, шестом котенке мужские кончились, и пришлось назвать Катей. Мне было лет шесть, не больше. Бабушка помню, тогда сердилась, что нельзя называть животных человеческими именами,-покопавшись в памяти, ответила Лиза.
Она вспомнила старый дом крыльцо, свою бабушку.. Как та стоит, вытирает морщинистые руки о передник и поучает Лизоньку:
- Ты же девочка большая. Надо это пережить. Не надо плакать. Котятки ушли с утра. Они не одни, не заблудятся. Им вместе хорошо и весело. Они играют. Спать ложись.
Тогда она почти поверила, не зная, что котят утопили. И это воспоминание не могло не провести параллель с прочитанным. Канун войны. Их шестеро. Пять мальчиков и одна девочка. Она. Катя, т.е. Лиза. Только вот воспоминания были будто не свои, словно она читала это в книжке. Лиза нахмурилась.
- Вы еще что-то вспомнили? На сей раз деталей очень много, возможно это связано с тем, что времени прошло относительно не много.
- Думаю, все катины друзья погибнут на войне,-мрачно произнесла Лиза,- мы можем продолжить.
- Сегодня?
- Сейчас!,-почти крикнула она.
Геннадий Львович настоял на ужине в качестве перерыва. Елизавета уступила. Они трапезничали в полнейшей тишине. Лиза слышала, как случайный дождь льет с крыши и стучит по карнизу. В юности гуляя с друзьями по улицам родного города, ей частенько не хватала то одной, то двух пар ног и она находила это забавным. Сейчас покопавшись в памяти, она поняла, что комфортно ей было только, если это было шесть пар ног. Бред какой-то! Может это как в бесконечных теориях и учениях за уши можно притянуть абсолютно все? Как вообще можно связать войну и котят? И почему все сопровождается ощущением отчуждения, словно не своей памяти? Она громче положенного отложила столовые приборы. Доктор спокойно посмотрел на нее:
- Можете смело делиться своими соображениями. Две головы все же лучше.
-Самое сложное в любой ситуации найти самый легкий выход из положения,- не желая делиться всплывшими образами прошлого, дабы не быть смешной, произнесла она.
- Не факт что он будет правильным.
- А что такое правильно? Только то, что правильно для всех?
- Так не бывает «правильно» у каждого свое,-сказав это, Геннадий Львович аристократическим жестом отправил в рот кусочек мяса. Аккуратно и вполне естественно. Сделав глоток из фужера с минералкой, он сосредоточенно рассматривал содержимое своей тарелки в полной тишине.
Лиза понимала, что разговор не клеиться и снова углубилась в свои мысли. Как то, будучи в гостях у приятельницы в сельском домике, сидя на крыльце дома, она смотрела на проезжающее мимо автомобили, проходящих людей и ей вдруг подумалось. Однажды это все будет и машины и люди и дома и деревья и небо, и собака соседская, но ее уже не будет. То есть в принципе мир продолжит жить и без нее. Понять это было больно, но ей казалось очень важно. Многое можно оценить по достоинству только в момент потери. И вот, сколько таких миров теперь живет без нее?
- Скажите, а эти реальности, ну то есть воплощения они сейчас существуют?,-она подняла глаза на доктора.
- Существует ли все это единовременно? Думаю, что нет. Может ли тот, кому открывается эта суть вернуться в то воплощение? Скорее да чем нет,-ответил Геннадий Львович
Она закурила.
- А изменить что-либо?
- Вы читали Р.Бредбери?
Лиза кивнула и вспомнила про бабочку. Чья нечаянная гибель поменяла суть истории.
- Посему вопрос остается открытым,-резюмировал доктор,- Вы будете чай или кофе?
- Кофе, пожалуй.
К кофе были поданы такие аппетитные булочки, они так таяли во рту, что Елизавета, позабыв обо всем на свете, поинтересовалась, где же в славном городе на Неве можно приобрести это блаженство.
- Никакого секрета нет. Их печет моя домработница. Я передам ваш восторг. Ей понравится.
- У вас есть домработница?,-ахнула Лиза
Геннадий Львович развеселился не на шутку.
- Голубушка, а Вы решили, что я сам умею готовить? К своему стыду, я даже брюки погладить не в состоянии. В управлении домашним хозяйством я невиннее младенца.
- Она невидимка?,-бестактный вопрос сорвался с ее уст,-простите…
- Ничего. Это скорее комплимент ее профессионализму. Она не мешает мне работать, и обеспечивает мои жизненные потребности на должном уровне. Я без нее буквально как без рук, потому что даже не предполагаю, где находится большинство вещей в квартире,-он виновато развел руками.
- Сколько же у вас комнат,-невольно подивилась Лиза
- Всего 11 помещений. Кабинет, кухня, спальня, столовая ….,начал он перечислять,-еще несколько комнат, которыми после смерти супруги я не пользуюсь совсем…
- Простите,-прикусила губу Лиза,-я не знала.
- В этом нет никакого секрета. Я не всю жизнь живу с домработницей. Моя Стелла была изумительным человеком, и прекрасной хозяйкой. Не поверите, но на протяжении 20 лет я не подозревал даже о стоимости хлеба и существовании магазинов. Она целиком и полностью занималась хозяйством и была в этом, как и во всем остальном безупречна.
В этот момент он протянул руку к тому месту, где V образный вырез жилетки заканчивался, и Лиза, почему то подумала, что там наверняка медальон с фотографией жены.
Пожалуй, она проявила излишнее любопытство. Надо было как-то сойти с грустной нотки.
- А я, интересно, во всех воплощениях встречала идеального?,-вслух подумала она.
-Побойтесь бога, милочка. Идеальных мужчин не существует. У любого мужа есть недостатки, если бы он был идеальным, он не женился бы на вас. Не зря же говорят идеальный мужчина не пьет, не курит, не смотрит футбол, носит домой зарплату, дарит цветы, не сидит с друзьями и..не существует.
- Хм, интересно получается. По-вашему есть только идеальные женщины?
- Отнюдь, идеальных людей вообще нет.
- А какие есть?
-Любимые.
Он оказался мудрее, умнее, и разумнее, чем она оказывается, ожидала.
Проваливаясь в приятную негу, Елизавета была уверенна, что на сей раз, она движется в правильном направлении. Последней мыслью была фраза из недавнего фильма: «То, что ты ищешь, тоже ищет тебя». А потом ее засасывало куда-то. Наступил Хаос. Все улетало в большую черную дыру.
Спустя несколько часов она покинула уютную квартиру доктора и поехала домой. Ее ревностно терзала буравчиком мысль о том, что Геннадий Львович уже возможно знает продолжение, а она нет. Конечно, во-первых у него и других дел хватает, а во-вторых она и сама могла бы в любой момент взять пленку и прослушать, но вспоминая свой голос на первой пленке, ее начинала бить нервная дрожь.
Не доехав до дома какие-то две-три улицы, она неожиданно для себя самой, развернула машину и поехала в единственное место, которое стараниями Геннадия Львовича получило историческое подтверждение. Выехав на трассу, Лиза порадовалась небольшому потоку машин и притопив педаль газа к полу смело поехала, сверившись с картой. Путь лежал на территорию соседнего государства и хорошо, что загранпаспорт она всегда возила с собой. Дорога заняла около пяти часов. Устав и, изрядно проголодавшись, она заехала на парковку придорожного кафе.
Свежий воздух настолько опьянил с первого вздоха, что даже закружилась голова. Лиза глянула в зеркальце. Оттуда смотрели два немигающих глаза и измученные щеки. Она вздохнула. Не удивительно.
Быстро пробежав глазами принесенное меню, она остановилась на курином супе из кубика и гренок в виде гарнира к нему. Этим точно сложно отравиться. До границы всего 3 км. Она была уверенна, что доехав оставшиеся 10км, расположиться на ночлег в отеле и там вполне себе получит полноценный обед, или скорее ужин. Суп с гренками принесли очень быстро, из чего Лиза заключила, что не ошиблась с заказом. Житейская мудрость :когда ешь, наслаждайся каждым кусочком, тут определенно не прокатывала. Надо было выпить залпом бульон и сгрызть гренки, запить все это чаем и ехать дальше…… 22 июня 1941 года канун войны, вспомнилось ей. Пайки хлеба в блокаду были настолько малы, что когда она видела их в музее со школьной экскурсией, не особо верила, что на это можно было выжить. Комок встал в горле. Глаза защипало. Ух ты, вот это перемены,-подумалось ей. Гренки она ела аккуратно, стараясь не уронить ни крошки. Выпила бульон. От чая отказалась. Расплатившись, вышла на воздух.
День катился к вечеру. Надо было спешить. Хотелось устроиться затемно. О блокадной пайке хлеба Лиза заставила себя не думать.
Машины совсем перестали попадаться на пути. По указателям оставалось всего три км. Скалы и сосны становились все более и более огромными, кроны словно подпирали вечернее небо.
Лиза вряд ли смогла бы ответить себе на вопрос, зачем она сюда приехала и что именно хочет найти, но карельской природой она всегда наслаждалась и была рада, что был повод поехать сюда. Какой? А кто ж его знает. Для нее теперь многое было в новинку. Даже если она совершает глупость пусть так. Ведь если мы перестаем делать глупости, значит, мы состарились. Где она взяла это крылатое выражение Лиза не знала, но оно ее развеселило.
Когда она подъехала к гостинице и расположилась на ночлег, уже совсем стемнело. Отужинав в гостиничном ресторане она, едва дойдя до номера, рухнула в кровать. Мозг уснул. Глубоко, крепко и безмятежно.
Проснулась она на рассвете в отличном настроении и томно потянулась. Вид из окна был прекрасен. Несколько десятков оттенков зеленого смешиваясь и растекаясь, превратились в листву. Потерев сонные глаза, Лиза босиком прошлепала к окошку. Вид на опушку. Вчера портье ей что- то говорил, но Лиза уже была не в состоянии разбираться в тонкостях гостиничных услуг. Ну что ж. Опушка так опушка. Вполне себе миленькая, даже с цветочками и памятником. Надо будет спуститься и посмотреть что там за симпатичный обелиск у скалы на опушке и что за ним? И кому он? Может могила, какой знаменитости? Ну, вроде строил дорогу, по которой все сюда едут ну тут и помер. Ладно, спрошу у местных, подумала она.
Лиза надела халат и бодро шагнула в сторону ванной комнаты. Вдруг она почувствовала, как все внутри нее скрутилось от ужаса. Сон окончательно ее покинул… Руки похолодели. Опушка, скала, с другой стороны спуск, обрыв , водопад !!! Она спала в номере с видом на собственную могилу!!!!!
Это, пожалуй, было слишком. Лиза села на пол и постаралась просто дышать. Сначала это требовало усилий, потом стало легче. Даже вернулась способность соображать. Она встала и, держась на всякий случай за стены прямо в халате встала под ледяной душ. Через 5 минут зубы стучали, но голова была ясной. Она взяла себя в руки.
Через 40 минут молодая женщина в зеленом платье, с копной рыжих волос, перехваченной желтоватой лентой на затылке спускалась по лестнице. На секунду замерев у большого зеркала, она посмотрела на себя, осталась довольна безупречным макияжем и прошествовала в ресторан. В столь ранний час еще не было посетителей и Лиза присев у окна(спиной, на всякий случай),заставила себя съесть полноценный завтрак. Война войной, а обед по расписанию.
Организм благодарно заурчал, получив на десерт целый банан. Второй банан отправился в сумочку и был обещан организму в дороге.
Лиза вышла из гостиницы. Закурив она медленно, но отважно двинулась вниз по ступенькам, к опушке. Да, так и есть. Могила. Памятник. Рядом скала, а вон и водопад. Церковь, как на фотографии из книги, а рядом с ней выступ. Кажется тот самый. Интересно день начинается. Не каждому дано стоять на собственной могиле. Хотелось позвонить Геннадию Львовичу и рассказать где она находится. Еще хотелось объяснить, зачем она здесь. Хотя бы себе.
Близко она подойти не решилась. Гуляя извилистыми тропками она вспоминала свой голос на пленке, художественную интерпретацию Геннадия Львовича и отмечала, что, пожалуй, сквозь пыль веков очертания прошлого проглядывали. Прошлое. Какое странное слово если вдуматься. Ей всегда казалось, что от прошлого надо избавляться, ведь не зря же говорят примирись со своим прошлым, чтобы оно не испортило твое настоящее или если ты привязан к прошлому, то будущее кажется невозможным.
А теперь вот оказывается, что прошлое прошлому рознь…
На тропинках стояли указатели, где на двух языках имелись таблички с надписями «беседка400м», «сторожка 150м», «дерево счастья320м», «последнее пристанище Лиззи и Стива 200м»….сердце заколотилось. Лиза поняла что ни за что на свете не сможет себя заставить войти внутрь, даже если пройдет эти двести метров. Тропинка как назло стала петлять, но была вполне облагорожена и исхожена и она не боялась заблудиться. Обогнув огромную ель, тропинка устремилась вниз. Она скорее сначала почувствовала, а потом увидела. Охотничий домик. Отреставрирован и ухожен. Обнесен изгородью, увитой плющом. Пожалуй, скала осталась нетронутой. Лиза подошла к ней поближе и потрогала рукой. Камень отозвался теплом. Она обошла скалу с другой стороны и прислонилась к ней спиной. Закрыла глаза. Вопреки ожиданиям она не почувствовала ничего. Все есть, как есть. Может и нет ничего, может все приснилось и Геннадий Львович шарлатан. И она может просто посмеяться и вернуться к своей жизни. К своей жизни? А что есть ее жизнь теперь. Лиза потянулась к сумочке, не открывая глаз, и нащупала сигареты. Выдувая струйку дыма, она вспомнила, как в детстве с первым мальчиком они оставляли записки под камешками, и она всегда хотела, чтобы это была скала. Ей казалось это романтично. Она пошарила в сумке, вынула блокнотик и ручку и, нацарапав «Здесь была Лиззи. Дважды. »Оторвала бумажку. Посмеявшись над собственной выходкой, она сложила листок в несколько раз и, повернувшись лицом к скале начала искать расщелину. Где то на уровне живота камешек поддался, и образовалось отверстие. Она радостно пихнула туда захоронку и услышала внутри легкое позвякивание. Запустив пальцы поглубже, она вынула тряпичный квадратик не более двух сантиметров, перетянутый чем- то похожим на леску. Пальцы торопливо развернули разваливающуюся истлевшую находку. Через мгновение на ладони у Лизы лежало два кольца из неясного, потемневшего от времени металла. Одно побольше, другое поменьше. Она облизнула пересохшие губы и одела кольцо на палец. Сомнений больше не осталось. Это ее кольцо, уже как минимум пару-тройку веков.
Сломя голову она побежала обратно к гостинице. Находу сложив кольца в сумку. Собравшись, менее чем за 20 минут она поспешила к машине. И тут остановилась, перевести дух. В 40 метрах от нее, на опушке у ее могилы стояла группа туристов и им на неведомом языке толстая тетка в мятом пальто цвета беж, задорно вещала. Лиза отчетливо слышала свое имя.
Находиться здесь было невыносимо. Стараясь ни о чем не думать, она, преодолев границу, быстро катила домой. Когда до города оставалось меньше часа, она набрала Геннадия Львовича.
- Добрый день, я понимаю, что тороплю события, но мне нужно с вами увидится непременно сегодня.
- Я буду свободен после 8 вечера. Если угодно приезжайте, но текст еще не готов,-любезно ответил он.
-Буду в 8.05,-она не могла этого знать, но была уверенна, что он улыбается
-Договорились. А сейчас извините, меня ждут.
Вечерние пробки нарушили ее планы, и до доктора она добралась только в половине девятого.
-Слушаю Вас. Что-то случилось?,-заботливо вопрошал он.
-Я там была!!!
-Где?
-Там!!!!!
Он посмотрел на Лизу как на умалишенную. Ей так казалось.
- Давайте попробуем еще раз. Где вы были сегодня?
-Ну, там, скала, водопад, Стив…,сбивчиво перечисляла она.
-Я понял. И что вы хотите от меня?
-Я хочу,-она сделала глубокий вздох,-чтобы я вспомнила про кольца. Я там была. Я нашла кольца в скале….мне очень надо это вспомнить.
-Вы сомневаетесь в моих способностях и хотите проверить меня?,-вопрос был задан спокойно, но Лиза почувствовала волну поднимающегося гнева.
-Нет. Я хочу больше сомневаться. Я хочу верить. Понимаю, глупо хотеть верить и искать подтверждение, но это последнее сомнение мне нужно развеять.
-Я вас понимаю,-терпеливо отозвался доктор,-но и вы поймите меня, если допустить, что вы не вспомните? тогда что? будете искать новое подтверждение?
-Нет. Даю слово.
-Хорошо, но тогда и у меня условие,-его зрачки точки уставились, не мигая,-Если вы во время сеанса вспомните про кольца, то эту часть записи вы прослушаете сами.
-Принято.
Спустя час они сидели рядом, и Геннадий Львович немного поколдовав над записью, нажал на кнопку. Лиза услышала свой голос: «Это были наши свадебные кольца. Стиви попросил знакомого кузнеца вместо денег за работу выковать два кольца. Они из очень прочной стали, а внутри по букве. На кольце Стива буква Л,а на моем С. Мы хотели …» Доктор нажал на кнопку и голос прекратился.
-Лиза на вас лица нет,-наверное, мое условие было довольно жестким, прошу прошения.
Вместо ответа Лиза встала и вернулась с сумочкой. Как во сне она положила перед ним на стол два кольца. Ей не надо было проверять есть там буквы или нет. Более она ничего не хотела знать. В голове был вакуум. Геннадий Львович взял большое кольцо, покрутил его в руках и молча положил на место.
-Что Вас пугает? Это нормально, воспринимайте как знаки. Вы движетесь в правильном направлении, только вот..,-он помялся, подбирая слова,- Знаете, бывают люди, которые идут напролом как танк. Идут к цели. Вы же напоминаете этакий бесцельный танк. Танк гуляющий сам по себе.
Лизе стала вдруг легко и весело. Танк гуляющий сам по себе. Так ее еще никто не называл. Напряжение куда -то ушло. Она поблагодарила доктора за эти пару часов и, тепло, попрощавшись до завтра, выпорхнула в ночь.
Она торопилась домой. Спать. Хотелось скорее проснуться, просто чтобы жить.