Письмо 1.
Здравствуй, мой друг. Это мое первое тебе письмо. И я даже не знаю с чего начать.
Может, с того, что я влюбился?
Ее темные шелковистые волосы, запах алебастровой кожи. Ярко-зеленые глаза и мягкие пухлые губы. Чем она меня привлекла – спросишь ты? Думаю, детской наивностью, с которой эта девушка танцевала в водопаде красных листьев, что осыпались с увядающих деревьев. Она звонко смеялась, пытаясь поймать ускользающую от ее длинных тонких пальчиков осень. Да, я будто видел перед собой себя, ведь совсем еще недавно я так же как и она бегал по аллеям, разбрасывая ногами шуршащие листья. Зачем? Кто знает. Тогда мне это казалось правильным, мою душу переполнял восторг и безграничное счастье. А потом я просто падал в пахнущую осенью разноцветную листву и так же смеялся, как сейчас смеется она.
Может, я просто нашел свое счастье? Вот оно, передо мной, только протяни руку, чтобы коснуться его. Сделать своим.
Но я боюсь. Боюсь, что если я дотронусь до нее – радужное ведение исчезнет, лопнет как мыльный пузырь, оставив после себя горькое послевкусие и тяжелый осадок.
Она оборачивается, будто чувствует то, о чем я думаю. И вновь улыбается. Неспешно подходит ко мне, будто гипнотизируя меня своими глазами, и берет за руку, уводя за собой под водопад листьев.
Нет, она не видение и не сон. Она – мое счастье. Счастье, с которым мы будем танцевать в этой осени.
Письмо 2.
Здравствуй, мой друг. Это снова я.
А ты знаешь, как хорошо думается во время дождя? Когда ты бездумно проводишь пальцем по стеклу, повторяя путь скатившейся капли? Когда тебе кажется, что весь мир плачет вместе с этим дождем и непрошено на глаза набегают слезы. Ты смахиваешь их немного небрежным жестом, но одна слезинка все же сбегает по твоей щеке. Ты ловишь ее языком, чувствуя соленый вкус. И понимаешь, что ты не один такой. Кто-то сейчас точно так же сидит под дождем и ждет чуда, как ждешь его ты. Может где-то в другом городе, в другой стране, но ты чувствуешь ту ниточку, что связывает вас – смотрящих на дождь.
А вода все также льет, будто объединяя, такие несовместимые и далекие друг от друга небеса и землю. Слезы неба.
Однажды в детстве мне сказали, что дождь – это слезы Бога. Что он тоже может и радоваться и плакать. Я верю в это и сейчас. Хотя я давно уже вырос. Я верю.
Я верю, что после дождя выглянет солнце, возникнет радуга. Будет пахнуть свежестью и влажной землей. И я вновь пройдусь по мокрой траве, собирая капли с листьев. Ощутив их прохладу, я вновь улыбнусь. Чисто и искренне. Потому что все в этом мире имеет начало и конец. Но кто сказал, что в конце одного не может быть начало чего-то нового?
Письмо 3.
И вновь здравствуй, мой друг. Ты уже меня наверно узнал. Да, это снова я. Что интересно ты сейчас делаешь?
А у меня за окном идет снег. Большими пушистыми хлопьями он кружится над землей, будто укрывая ее пуховым одеялом, который растает по весне.
Друг, ты знаешь, что снег очень жесток? Он скрыл ее следы, когда она ушла. А я все смотрел вдаль, будто надеясь, что она вернется. А снег все шел и шел, пока полностью не скрыл цепочку ее следов, навсегда разлучив нас. Она исчезла в этих обжигающе-холодных хлопьях, унося с собой то последнее тепло, что я пытался сохранить. Я разучился любить декабрь, который украл ее.
Я стоял на пороге, протянув руку ей вслед. Хотел остановить, но не мог вымолвить ни слова. Мое тело сотрясала дрожь, но не от холода, а от безысходности.
Ведь это я сказал ей слово. Одно слово. ИДИ. Я сказал, зная, что ничего уже не вернуть, что мы прошли наш путь до конца. Знал, но не хотел верить.
И вот я стою, а снег тает на моем лице. В моей руке письмо. Я узнал, что она погибла. Погибла в тот день, когда ушла от меня. Всего лишь пьяный водитель выскочивший на красный свет. Он не успел затормозить, она не успела ничего понять, а я не успел сказать, что я люблю ее.