г. Никольск 2009 год
Содержание
Глава I
Знакомство 3 – 7 стр.
Глава II
Неожиданная встреча 8 – 21стр.
Глава III
Кровавая месть 22 – 26стр.
Глава IV
Ответ, за грехи 27 – 45стр.
Глава I
«Знакомство»
Всё началось, ещё ни в далёком, две тысячи четвёртом году.
Снег, лютый мороз пробирал до самых костей, даже в вагоне поезда, я никак не мог согреться. Я направлялся домой, из армии, всего как 3 часа стал дембелем. Отслужив два года, в Челябинске, в танковых войсках. Направлялся, я к себе на малую родину, в свою любимую деревню, название у неё ещё такое смешное Кинель, звучит почти как рыбка, «окинель». В деревне меня ждала моя мама, брат и сестрёнка. Я их ведь ни видел, целых два года. Вы не думайте, что я сумасшедший, просто вагон был полу пустой, бабки, да женщины с маленькими детьми. В общем, собеседников у меня не было, да я в принципе и не хотел не с кем и разговаривать. Путь до моего дома был долгим, двое суток. Достав из армейского рюкзака, бутылку водки, развернул парочку бутербродов, которые успел прихватить, из армейской столовой. Спросив у проводницы стакан, я налил, себе в склень, выдохнув воздух из лёгких, залпом опрокинул его. Закусив, армейским бутербродом, я решил сходить покурить. Закурив сигарету, я смотрел в это убогое, маленькое окно, мимо пробегали какие – то города, поселки, и мне не терпелось, поскорее приехать домой. И тут я услышал, что открылась дверь в тамбур, из соседнего вагона. В неё вошла, очень красивая и молодая девушка, мои глаза только и делали, что смотрели на неё. И тут я почувствовал, легкое жжение пальцев, это догорал фильтр, моей истлевшей сигареты. Она подошла и вежливо попросила у меня зажигалку, на что я тоже вежливо ответил: Да конечно. После чего, она встала напротив, и медленно покуривая сигарету, смотрела в окно, и что – то не разборчиво говорила. Не предав этому никакого значения, я пошёл в свой вагон. Голова моя была забита только одним, как можно скорее, приехать домой. Допив бутылку водки, я лег спать. Поезд стучал так, будто пел колыбельную песню, перед сном. Проснувшись утром, я привел себя в порядок, заварил чайку, и пока он остывал, я решил сходить покурить. Зайдя в тамбур, я увидел вчерашнюю картину, но только в точности наоборот. Уже я, входил в дверь, достав сигарету, начал ощупывать карманы, в поисках зажигалки. Но так и не нашёл. И вдруг она сказала: Простите, я вчера забыла Вам её отдать, вот возьмите. Меня зовут Наталья, Наталья Кузнецова. Я и не сразу то понял, что она сказала. Одернув себя, я по-армейски сказал: рядовой Прохоров. Она засмеялась, смех её был настолько пленительным, и прекрасным, что это просто не возможно передать. Спустя где – то минуту, я понял, что я сказал. Извините, проговорив вежливо, меня зовут Сергей Прохоров. Простите ради бога, ни как не могу ещё отвыкнуть от армейских привычек. Я извинялся как мальчишка, который ни чайно разбил, любимую мамину вазу. Она поинтересовалась у меня: А где Вы служили, если не секрет? На что, с гордостью ответил: В танковых войсках. Очень интересно, сказала Наталья, и мило улыбнулась. Мы разговаривали очень долго, находясь в тамбуре, покуривая, одну за одной, сигарету. Набравшись смелости, я пригласил Наталью в свой вагон. Где она мне и поведала о себе. Ехала она из г. Кургана в Самару, в институт, после очередных каникул. Училась она на втором курсе, медицинского института. Мы с ней оказались одногодками, только вот дни рождения, чуть – чуть не сходились. У меня то летом, а у неё весной. И тут я опять вспомнил, про свою, любимую деревушку. Как в ней весной красиво, всё цветёт, просыпается от зимний спячки. Как прекрасно, подумал я. Наташа спросила меня: А не собираюсь ли я, поступать в институт? Пока нет, задумчиво ответив. Незаметно подкралась ночь, моя станция приближалась, и мне оставалось, каких – то два часа. Но за это короткое время, что я общался с Натальей, я думал, что не перенесу этого расставания. Но, по-другому сделать было нельзя, единственное, что я мог, это спросил у неё адрес, где она проживает, и номер телефона. После чего, мы мило попрощались, и я сошел с поезда. На улице была, дикая вьюга. Помахав ей в след, я отправился к себе домой. Путь предстоял не близким. До моей деревне от станции было порядка, пятнадцати километров. Мне ничего не оставалось, как идти пешком. В деревню, я попал только под утро, где – то часов в шесть. Из труб домов, нежно клубился дым. Мой дом, находился в середине первого порядка. Деревня была не больной, все лишь в два порядка. Когда подошёл к дому, я увидел, как медленно открылась дверь, ко мне навстречу выбежал маленький брат и мама. Сестрёнка в то время, гостила у бабушке, в соседней деревне. Отца у меня не было, он погиб ещё во время первой войны в Афганистане. По крайней мере, мне так рассказывала мама. Я не мог нарадоваться, тому, что я вернулся в родной дом. Зайдя в дом, я увидел, что ничего и не изменилось. Всё так же стоял стол, а вокруг него, три стареньких стула, моя любимая печка, где я отогревался после долгих, катаниях на санях. Моей радости, не было предела. Мама усадила, нас с братом за стол, поставив чугунок, с пшенной кашей. Как приятен, был этот запах, я ел словно обезумивший от голода человек. После чего, я лег спать. Проспал я почти целые сутки, но из головы не выходила та девушка, Наталья, с которой я познакомился в поезде. Я постоянно думал о ней. Через несколько дней, я решил ей позвонить. Пошел на почту, заплатив, телефонистки, за пять минут разговора, я прошел в телефонную будку. Алло, алло, кричал я в трубку, но связь оставляла желать только хорошего. Алло, Наташа, ты слышишь меня, на что я услышал: да, да, очень хорошо. А это кто? Спросила она. Это я Сергей Прохоров, мы с Вами в поезде познакомились, помните? Кричал я в трубку. Да, конечно, Вас трудно забыть. Как у Вас дела Наташа? Всё хорошо, ответила она мне. Когда собираетесь приехать Сергей? Пока ничего не могу Вам сказать, Наташа. Алло, алло, прокричал я в трубку, но связь прервала телефонистка. Я спросил у неё, в чем дело? На что мне жестко ответила: Ваше время закончилось. Если честно, я даже и не заметил, как пролетели эти пять минут. Выйдя с почты, я закурил, и сам себе сказал: нужно ехать. Спросив у мамы немного денег, я отправился на станцию. По дороге мне попался грузовик, а за рулём я увидел, нашего Семёныча. Оказалось, что он работает в соседней деревне водителем, а сейчас едет в рай центр. Семёныч сказал: давай садись-ка Серёжка, довезу. По дороге до станции, я рассказывал ему про то, как я служил. Время пролетело быстро. Счастливо, крикнул я ему вслед. Зашёл я в маленькую избушку, это и был так называемый у нас, железнодорожный вокзал. Протянув, триста тридцать четыре рубля я сказал: мне до Самары, бабуль. Старушка, недовольным голосом, что – то бормотала. Взяв билет, я вышел на улицу. Закурив сигарету, я ждал прибытия поезда. Спустя, полтора часа, бабуля объявила: Прибывает поезд Челябинск – Самара, будьте осторожно, итак два раза. Кроме меня на этой станции, не было не души. Не считая меня, и этой суровой бабули. У меня был седьмой вагон, он остановился почти около меня, отдав проводнице, паспорт и билет, чтобы она сверилась. Все в порядке, спросил я у неё. Да, проходите, у Вас двадцать третье место, сказала она. На что я ответил: Спасибо. Заняв своё место в вагоне, я произнес: каких то шесть часов, и, наконец, то я увижу тебя. Поезд поехал, заказав у проводника чашечку чая, медленно попивая её, без всяких эмоций, смотрел в окно.
Глава II
«Неожиданная встреча»
Приехал я в Самару, уже под вечер, все, что я имел на данный момент, это две с половинной тысячи рублей, Наташин адрес и телефон. Но я не мог, встретиться с ней просто так. Я даже не могу, пригласить её в какое ни, будь кафе, сам себе, задавая вопрос. Первую ночь, я переночевал на вокзале. Конечно не номер люкс, какого ни будь пяти звёздочного отеля, но тем нимение, идти мне просто было некуда. Спал, конечно, я так себе, не очень хорошо. Этот шум поездов, он всё ночь беспокоил мои, и без того усталые мысли. На следующее утро, проснувшись, протер глаза и посмотрел на вокзальные часы, время уже было, без двадцати восемь. Я пошел в ближайший буфет, чтобы купить, чашечку кофе. Рядом находился ларёк с названием «Печать», где я и приобрёл газету, чтобы найти какую ни будь работу. Я был готов на всё, что мне предложат. Допив кофе, я позвонил в одну из организаций. После небольшого разговора, мы договорились о встрече. Так как я вообще не знал город, место встречи нашей было расположено, рядом с ж/д вокзалом. Время встречи было назначено на десять часов. У меня в запасе, было, где-то часа полтора. И я решил воспользоваться свободным временем, и осмотреть ближайшие округи этого города. Будний день, все люди спешат на работу, в этом большом городе человек просто теряется, он забывает обо всём. Человек, становится пустым. Но мне не было дела ни до кого. Я просто блуждал, по этим незнакомым мне улицам. Незаметно, пролетели и эти полтора часа. Я подошел в условленное место, где мы и договаривались встретиться. Минут через десять, подошел интелегентный парень и спросил меня: это мы с Вами договаривались о встрече, на что с сказал: думаю да. Он предложил пройти в офис, который располагался не по далёку от вокзала. Этот офис мне напомнил, один большой муравейник, все бегали из стороны в сторону, с какими то бумагами, что – то, крича, друг другу. Мы прошли в его кабинет, где этот человек представился: меня зовут Александр Викторович Семёнов, я руководитель частного охранного предприятия «Сокол», очень приятно, сказал я, а меня зовут Сергей Прохоров, не давно вернулся с армии. Очень хорошо, сказал Александр Викторович. Наша с ним беседа продлилась около сорока минут, он угостил меня каким то импортным чаем, мне он очень понравился, скажу честно. После такой длительной беседы он спросил меня: Вы согласны на такую работу? Конечно, согласен, если как Вы говорите, что жильё вы предоставляете, да еще и трех разовое питание, да, да, да, проговорил про себя. Да неожидал, что будет такой замечательный исход событий. Александр Викторович с кем-то поговорил по телефону, и минут через пятнадцать, зашел пожилой человек, и попросил меня, чтобы я проследовал за ним. Этот пожилой человек был управляющим этой фирмы, его я слышал, называли просто Петрович, на что он никогда не обижался. Мы вышли из здания и направились к его автомобилю. Сев в машину, он повёз меня в общежитие, показать, где я буду теперь жить. Бросив сумку в комнату, я вышел, теперь мы направлялись на объект, где с завтрашнего дня, я должен приступить к своим новым полномочиям. Это была крупно – габаритная стройка, в мои обязанности входило лишь смотреть, чтобы с объекта ничего не спёрли. После того как я совсем ознакомился, мы поехали в магазин, где Петрович купил мне форму, и всякие лычки. Это напоминало мне армию. После чего подвёз меня до общежития, объяснив на каком автобусе, я могу доехать на работу, напомнив мне, чтоб к девяти был как штык, и смотри без опозданий. Я отправился в свою комнату, для подготовки к завтрашнему, трудовому дню. В первый день на меня рухнула, слишком большая волна информации, но в моей голове крутилась лишь одна мысль: встреча, встреча, все твердил я, как какой – то безумец. Спустя три часа, моего прибытия в общежитии, я спустился к вахтёру и попросил у него телефон. В этот момент мне хотелось только одного, услышать её голос. Привет Наташ, ты меня узнала? Спросил я. Да конечно. Как у тебя дела Сергей? Всё хорошо. Ответил я. А ты где сейчас находишься? Там у себя в деревне? В Самару не надумал еще приехать? В течение десяти секунд, я не проронил ни словечка, лишь думал, сказать или нет, что я здесь, в Самаре. И решился: Я в Самаре Наташ. А когда ты приехал? Удивлённым голосом спросила она. Сегодня утром ответил я. По интонации голоса, я понял, что она была шокирована, столь приятными новостями. Наш разговор продлился не очень долго, где – то минут семь. Так как его прервала, занудливая вахтерша. Я вспомнил, подобный случай, когда я звонил Наташе из своей деревне, но только тогда было немного иначе. После небольших прений с вахтершой, я отправился к себе в комнату, чтобы отдохнуть. Ведь завтра, будет тяжелый день, сказал я вслух, сам себе. Проснувшись утром, за окном уже было двенадцатое января две тысячи четвёртого года. Этот день я, записал в свой маленький блокнот, ведь он был первым, трудовым моим днём. Как и объяснял Петрович, я сел на семнадцатый автобус и направился на своё новое трудовое место. Маршрут до работы, занимал где – то минут двадцать не больше. В небольшом пакете, вез форму и обед. Приехав на работу, время было где – то половина девятого, меня уже поджидал у ворот Петрович. Как спалось, на новом месте боец? Поинтересовался Петрович. Отлично, улыбнувшись, ответил я. Ну, пойдем, буду знакомить тебя с коллективом. Мы прошли, к полу покосившемуся вагончику, из него вышло пять человек, это и был мой новый коллектив. Знакомьтесь, это Серёга, сказал Петрович, вот этот, пожилой мужчина это старший смены, зовут его Анатолий Николаевич, ну, а дальше Вы и сами разберётесь, счастливо хлопцы, обронил уходящий Петрович. Я познакомился, со всеми оставшимися пятерыми, коллегами, все они были из разных городов, и деревень, только Анатолий Николаевич был местным. Серёга Бобров мой теска, бал родом из Сызрани. Коля Шувалов приехал, откуда – то из далека, я так и не запомнил. Димка Пряжеников был областным. И человек, который мне стал хорошем товарищем, это был Максим Воротников. После знакомства, мне показали моё рабочее место, где я должен находиться каждые четыре часа. Всё было просто, пока один наблюдает, другой идет отдыхать, на часок, а потом двигается, на другой пост. Благополучно, отработав свои первые сутки, я отправился в общежитие, отдыхать. Проснувшись под вечер, я спустился к вахтерши, чтобы позвонить. Набрав номер Наташи, думал, что вот – вот она возьмёт трубку, и я, наконец, то услышу её голос, но вместо этого, телефонные гудки. Положив трубку, я вышел покурить на улицу, после чего снова попытался, но всё было, безрезультатно. Поднявшись в комнату, переоделся, решил прогуляться по ночному городу, ведь впереди ещё целый выходной, выспаться успею, подумал я. Время оказалось моё ограничено, так как общага закрывалась в одиннадцать. Но в моём распоряжении было целых два часа. Мне вполне хватило этого времени, чтобы рассмотреть этот городок немного лучше, пусть хоть и часть. На следующий день, я проснулся в районе обеда, по завтракав, я вновь, решил позвонить Наташе. Но, как и вчера, всё было безрезультатно. Я ни как не мог успокоиться, самые глупые мысли лезли в голову, как хорошо обученные альпинисты. Через какое – то время, я пришёл в себя, ладно, завтра с работы позвоню, утешив себя, я отправился в комнату, готовиться к завтрашнему рабочему дню. За окном уже было пятнадцатое января, мой второй рабочий день. Приехав на работу, я поговорил, с Максимом рассказав ему, что у меня случилось. Он выслушал, мою историю он сказал: Не переживай, найдем твою Наташку, только позже, а то у меня своих проблем пока хватает. Поблагодарив его, я как - то сразу успокоился, ведь он обещал помочь, проговаривая про себя. Мысли о ней, не покидали мою голову, я не мог смотреть на других девушек, мне хотелось только одного, встречи с ней и только с ней. Спустя неделю, я, наконец – то дозвонился, и услышал в трубке долгожданный голос. Алло, сказала Наташа. Наташа, это я Сергей, как у тебя дела, всё ли в порядке. И после моих слов, я услышал, только плачь, и пару ели разборчивых фраз: не звони мне больше, пожалуйста, еще сильнее только стал, плачь. Что случилось? Но в телефонной трубке, уже раздались короткие и пронзительные гудки. Я метался по своей комнате, как «бешеная собака». Всё никак не мог понять, что же случилось. А тем временем, незаметно для меня наступил февраль. Пятнадцатое февраля, радостный день, для меня и моих коллег, день зарплаты. Мы как раз находились на работе, когда Петрович привёз нам зарплату. Как и полагается новичку, нужно было обмыть свою первую зарплату. На следующий день, мы собрались нашим маленьким, но дружным коллективом, в небольшом кафе, в центре города. Под конец вечера мы остались только с Максимом, так как все уже, разъехались по домам. Ну, мы тем временем, решили прокатиться на такси по ночному городу. Макс хотел мне показать, все достопримечательности, ну или почти все. Вызвав такси, мы терпеливо дожидались его в кафе. Прихватив с собой бутылочку водки, мы отправились в первый пункт, моего ознакомления с городом. Это было похоже на сказку, эти ночные огни, они так украшали и без того столь прекрасную набережную. Выпив немного водочки, Макс решил: Сейчас поедем, на центральную площадь, даже не отговаривай меня. Сказал он. Да, это было бессмысленно. По пути, к площади я увидел стоящих на дороге девушек. Макс, давай их подвезем. Он рассмеялся на всю машину. Это же проститутки, сказал мне. Но из этих четырёх девушек, я увидел похожую на Наташу. Сказав об этом Максу, он ответил: ты что дурак, или притворяешься, какая Наташа, она у тебя, небось, сейчас в своём медицинском общежитие спит, давным-давно. Ты посмотри на часы, время то уже третий час. И, правда, показалось. Может это из – за того, что я просто гредил её увидеть, подумал я про себя. Покатавшись по городу, где – то ещё минут тридцать, я сказал: Макс отвези меня домой, я всё, больше не могу, спать очень хочется. Через десять минут, машина подъехала к моему общежитию, я попрощался с Максимом, закурив сигарету, думал, как же я, попаду в общагу, ведь время то было уже почти четыре часа утра. Сходив в ближайший, круглосуточный магазин, купил коробку конфет, что бы подмазаться к вахтерши. Минут пять, стучал в дверь, после чего раздался не довольный голос: Кого, там черт принёс, в такое время? Ответив: Я Сергей Прохоров из триста четырнадцатой комнаты, откройте, пожалуйста. Ты на время смотрел сынок? Опять проворчала полусонная вахтёрша. Да я знаю, простите. Но не могу же я, переночевать на улице, сказал, возмущённым голосом я. Иди куда хочешь, в восемь зайдёшь, а сейчас не пущу. Я не стал больше с ней больше спорить, и пошел на лавочку, что была расположена рядом с общежитием. Мне очень сильно хотелось спать, и я расположился на лавочке. Но спустя десять минут, мой сон нарушили два сотрудника милиции. Подцепив под руки, они повели меня в отдел, на вопросы, что Вы делаете, они ответили очень просто: сейчас в отделе, разберёмся. Усадили меня в обезьянник, перед тем обыскав меня, в моих карманах они нашли только паспорт и двести тридцать рублей, начали проверять мои документы и расспрашивать меня, что я делал около общежития. Я им всё, как было, и рассказал. Продержав меня, полтора часа, у себя в отделении, они отпустили. Выйдя на улицу, закурил сигарету, и направился в общагу. Но по пути, у меня из головы не выходила та девушка, которая была так похожа на Наташу. Проспав до пяти часов вечера, я решил сходить в магазин, чтобы купить себе сотовый телефон. Купил, самый дешевый, так как денег то особо не было, оставалось только на проезд, да итак на мелкие расходы. Вернувшись в общежитие, поднялся к себе в комнату, и думал, позвонить или нет. Но желание услышать её голос, было превыше всего. Набрав её номер, я услышал: Я Вас слушаю, сказал её ангельский голосок. Алло, Наташа это я. Не услышав больше ни слова, кроме коротких, надоедливых гудков. Я никак не мог понять, почему, почему она не хочет со мной разговаривать. Быть может она и есть, та самая девушка, нет, нет сказал я себе, этого просто не может быть. Пытаясь как – то себя утешить, я говорил, может у неё, что – то случилось. Но как бы я не забивал себе голову, первая мысль была сильнее. Спустя неделю, нашего последнего, неудачного разговора, я попытался ещё, но в этот раз, телефон уже был отключен. Всё шло своим чередом, я так же продолжал работать охранником. Но как – то раз, я попросил Макса, показать днём мне то место, где мы встретили этих, ночных жриц любви. Он долго меня отговаривал, но нет, сказал я сам себе. Максим всячески пытался отговорить меня, от этой безумной идеи. Но у него ничего не получилось. Днём он показал мне, то место, где мы их встретили. Спустя несколько дней, я отправился туда. Время было где – то примерно половина первого. Я попросил таксиста, чтобы он не подъезжал слишком близко, остановившись в метрах двадцати, я не поверил своим глазам. Это была Наташа, холодный пот и дрожь пробежали по моему телу, я находился в каком – то оцепенении. Сказав таксисту, поехали, я резко крикнул: нет, стой. Я должен с ней поговорить, должен. Сказав себе. Идя к ней, проговаривал про себя: я помогу тебе, помогу. Когда она увидела меня, её взгляд, был настолько холодным, что казавшаяся на улице минусовая температура, для меня была плюсовой. Мы стояли, и смотрели друг другу в глаза, несколько минут, после чего, я молча развернулся и пошел к машине. Скомандовав таксисту, поехали, он спросил: куда едем? Да давай в магазин, какой ни будь. Он остановился, у входа в магазин, я зашел и спустя минут семь вышел, в руках у меня была, бутылка водки и пачка сигарет. Расплатившись с таксистом, я нашел лавку, около какого – то, неизвестного мне дома. Сев, закурил сигарету, медленно открыл бутылку и короткими глотками стал опустошать её. Я не мог поверить своим глазам, этого не может быть, неоднократно повторяя себе. Допив бутылку, я решил вновь, съездить туда. Поймал машину, и продиктовал улицу, на которую мне так было нужно. Но, приехав, я никого не обнаружил. Попросив водителя, довести меня до общежития, он сказал: это будет стоить ещё сто рублей, поехали, прокричал я ему, но после извинился. Зайдя в комнату, я рухнул на кровать. Каждый раз, когда я закрывал глаза, это картина вставала у меня вновь и вновь, словно заевшая плёнка, в магнитофоне. Нет, нет, кричал я, я не хочу этому верить. Но это была горькая правда, как бы я себя не утишал. На следующий день, я поехал в офис, где находилось наше руководство, попросив, неделю выходных, Александр Викторович меня спросил: А для чего так много? Мне нужно съездить к себе домой, по семейным обстоятельствам. Ну, что ж, езжай раз надо, задумчиво покачивая головой, сказал Александр Викторович. Получив зарплату, за отработанные дни, я поехал в общежитие. Собрав свою небольшую сумку, закрыв дверь, я медленно спускался по ступенькам. Ворчливая вахтёрша меня спросила: через сколько приедешь? Через неделю, ответил я. Пока ехал до вокзала в автобусе, я всё вспоминал, ту картину. Она ни как не покидала мою голову. Купив билет, я ждал отправления своего поезда. Я даже не мог себе и представить, что какой – то час, может показаться таким длинным, стрелки на часах будто замерли. Ну, вот, наконец – то передают, что мой поезд подъехал. Подняв сумку, опрокинув её через плечо, я отправился на платформу. Проводница спросила у меня билет, достав его, она проверила, проходите, всё в порядке, сказала она. Ели б Вы только знали, подумал я про себя, что я пережил, вряд ли Вы сказали бы такие слова. Поезд поехал, снег за окном, ещё больше, туманил, и без того забитую голову. Мне нужно было побыть наедине, самим собой. Я думал, что свежий воздух, родные места, помогут мне собраться с мыслями. Благополучно добравшись, до дома, я достал из подпола бутылку самодельного вина, налив гранёный стакан, я залпом опрокинул его, после чего, сразу же закурил сигарету. Мама всё расспрашивала меня, что же случилось, на что я отвечал: всё в порядке, просто устал немного с дороги. Но её материнское сердце подсказывало, что – то должно случиться. Проведя недельку в уединение, постепенно стал приходить в себя. Вспоминая, ведь у меня была такая же история, перед тем как уходить в армию, моя подруга Оксана говорила, что, мол, буду ждать и всё такое. Но только как я уехал, спустя три месяца мама прислала мне письмо, что Оксана выходит замуж, за Андрея из соседней деревне. Было с горяча, не наломал дров. Слава богу, прапор был у нас мужиком толковым. Объяснил, что бывает, если, я сделаю глупость. Хороший мужик был. Сейчас бы его мудрого совета, послушать. Попрощавшись с матушкой, братом и сестрёнкой, я поехал обратно в Самару. Пока ехал, я решил, что нужно с Наташей встретиться и всё обсудить. Почему она меня обманула, и что вообще с ней случилось. Возвратившись в Самару, я прямиком отправился в общежитие. Взяв ключи, от комнаты у вахтёрши, я положил сумку, и обратно закрыл дверь. Выбежав из общежития, я выскочил на дорогу, чтобы поймать машину. Наконец – то, хоть один остановился. Куда едем, на Ново – Садовую, дрожащим голосом сказал я. Приехав, мне не хотелось вновь видеть эту картину, но мои чувства к ней были превыше всего, и мне хотелось просто с ней поговорить, узнать, в чем же дело. Покинув машину, я направился к Наташе. Увидев меня, она тоже беспрепятственно, шла мне навстречу. Когда уже мы были на расстоянии вытянутой руки, я просто позабыл всё, о чем хотел её спросить. Она по-прежнему, была настолько красивой, что не было слов, у меня, чтобы выразить эту красоту. Но, одернув, себя от мыслей я спросил: Что с тобой случилось? Почему ты здесь? Объясни мне, пожалуйста, говоря беспокойным голосом. Но только, как она хотела обронить словечко, какой то парень схватил её за руку, и сказал приказным тоном: работать надо, а не лясы точить, а ты проваливай, отсюда, пока можешь. Прося в слезах, она только и говорила: уйди, уйди Сережа. Но меня переполнило чувство ненависти, к этому ублюдку. Схватив его за куртку, я раза два ударил его по лицу, он упал. И в ту же секунду, меня кто – то ударил по голове, каким – то предметом. После я ничего не помню, лишь тихо, как будто в дали, Наташа, мне кричала: Я же тебя просила, почему ты не послушал. Очнулся, я только в городской больнице, спустя два дня. С многочисленными переломами. Через несколько дней меня навестить пришла Наташа, вот чего уж чего, а такого поворота событий я не ожидал. Она принесла мне фрукты, сок, как и полагается больным. Разговаривать я не мог, так как у меня была сломана челюсть. Взяв тетрадку и ручку, я написал: что всё это означает, быть может, теперь, ты мне объяснишь. Ты точно хочешь знать, всю правду, спросила меня, дрожащим голосом. Я лишь только кивнул, в ответ.
Три года назад, когда я ещё училась в одиннадцатом классе, мой папа трагически погиб, в автокатастрофе, после чего мама серьёзно заболела. Она пыталась добиться справедливости, но всё было напрасно. В той аварии, что погиб мой отец, был виноват гаишник, он был при исполнении своих, должностных обязанностей, но по какой то причине, он был сильно пьян. Взяв свою служебную машину, он несся по улице как «бешенный», словно участник каких то автогонок. А мой папа как раз возвращался домой с работы, и как раз по той же самой улице, и тут этот гаишник не справляется с управлением и вылетает на встречную полосу. Машина моего отца, каким то образом, оказывается перед машиной этого гаишника, и удар. Как говорили очевидцы, папа даже не успел среагировать. Отец скончался ещё до приезда скорой помощи, а этой твари, практически ничего, лишь перелом ноги и сотрясение мозга. Мама жаловалась во все инстанции, но ей сказали четко: Этим Вы ничего не добьётесь, гражданочка. Не терзайте нервы себе и другим людям. После получения таких вот высказываний, у мамы случился сердечный приступ. Она двадцать один день пролежала в больнице, а сейчас ей требуется очень дорогостоящая операция. Сначала, когда я только приехала в Самару, я поступила в медицинский институт, на кардиохирурга, чтобы помогать, таким как моя мама. Первый курс я проучилась отлично, ездила домой, всё было вроде нормально. Но когда я приехала обратно в Самару, чтобы продолжать обучение, мне позвонил врач, из нашей больницы, и сказал: Что моей маме, уже немедленно требуется операция, а такие операции делали только в Москве. У нас в группе, была очень богатая девочка, точнее её родители. Я попросила, чтобы она познакомила меня со своим отцов. На, что мне она не отказала. Через два дня, я встретилась с ним. Я рассказала ему, что у меня за беда. И он, почему – то сразу согласился мне помочь, но тогда я была только рада, ведь операция стоила десять тысяч долларов. Кто мне, восемнадцати летней девчонки, дал бы такую сумму. Вот именно, что никто. Взяв деньги, я и не подозревала, что подписала себе приговор. Но цель была одна, быстрее попасть в Курган. Он любезно проводил меня в аэропорт, откуда я первым же самолётом, вылетела в Курган. После чего, я оплатила все услуги медиков, в том числе и переправку в Москву. Слава богу, всё прошло хорошо. Маме успешно сделали операцию, после чего она, два месяца ещё пролежала в Москве, под присмотром врачей. Затем вернулась домой. Когда, я узнала о приезде мамы домой, сразу же отправилась в Курган. Побыв дома около недели, я вернулась. Ну, а дальше стало всё происходить как в самом кошмарном сне. Мне позвонил Денис Витальевич, и попросил, чтобы я подъехала к нему в офис, на беседу. Но не каким разговором, там и не пахло, он начал до меня домогаться, и говорить: мол, деньги взяла, вот надо их теперь и отрабатывать. Я говорила, что я верну всё до копейки, только не трогайте меня. Но как я поняла, деньги ему были не нужны, ему нужна была я. А если ты не согласишься, я отдам тебя на панель, будешь дальнобойщиков грязных обслуживать. Я меняла номер телефона, квартиру, но он каким то образом меня находил, где бы я ни была. Ты наверно хочешь спросить, почему я не пошла в милицию? Я вновь лишь кивнул головой. Да у него всё куплено, я ходила, но надо мной только все смеялись. Ведь он очень влиятельный человек. Ты прости меня, я не хотела, чтобы с тобой это вот случилось. Но ты упёртый, я же тебя просила, забудь обо мне, не звони мне, ну вот и получил. Понимаешь, когда мы с тобой познакомились, я была настолько счастливой, что просто забыла обо всём. Но когда, ты вышел из поезда, по моему телу пробежала легкая дрожь, я понимала, что от них мне никуда не деться. Ты мне очень нравишься, ну пойми же ты, эти люди очень опасны.
Попросив у Наташи, её новый номер телефона, что она с неохотой сделала. Я взял её за руку, и написал: Скоро всё закончиться, поверь мне. Она молча, поцеловала меня, и выбежала из палаты. Я дал себе, в тот момент слово, что вытащу, её из этой грязи, чего бы мне это не стоило, будь то свободы, или жизни.
Глава III
«Кровавая месть»
Пролежав в больнице, больше двух месяцев, Наташа встретила, когда меня выписывали. Заехав вместе с ней к себе в общежитие, я собрал сумку, и мы отправились на вокзал. Наташа купила два билета до моей деревни. После того как мы сели в поезд, она всё спрашивала: Зачем ты меня туда везёшь? Но я ничего не хотел объяснять, лишь только сказал: Поживешь немного у меня, а там видно будет. Доехали мы нормально, только вот ночью, наш поезд, подъехал к моей станции, и нам пришлось идти пешком. Ну, ничего страшного, дойдем с божьей помощью, как ни будь, сказал я. Погода была не лучшей, был конец апреля, всё таяло. До деревни мы добрались только под утро, когда начало светать. Мы оба промокли на столько, что с нас просто текла вода. Шла, чертовски не приятная изморось. Я постучал в свою до боли знакомую дверь, нам открыла мама. Она радостно встретила нас, дала старую одежонку, переодеться, чтобы мы не заболели. Не задавая не каких вопросов, мама напоила нас горячим чаем. После чего, я уложил Наташу на теплую печку, а сам отправился в комнату. Мама тихо спросила меня: Что это за девушка? На что я ответил: моя будущая жена. Больше мама ничего не спросила. И мы легли спать. Я проснулся вечером, в доме было шумно. Младший брат, как всегда дрался с сестрёнкой, а мама всё расспрашивала Наташу, где и как мы с ней познакомились. Её можно понять, это было простое материнское любопытство. Выглянув из – за двери, чтобы не помешать, женскому разговору, я увидел свою маму и Наташу, они готовили ужин, и беседовали, будто знают друг друга уже давно. Я вышел из комнаты, и на меня обрушился шквал вопросов от мамы. На которые я с неохотой отвечал. Мне казалось, что я попал на допрос к ротному. Вместе, большой дружной компанией мы сели ужинать, еда приготовленная мамой и Наташей, была настолько вкусна и прекрасна, что ни в одном ресторане мира не смогут приготовить такую. Я наверно, просто отвык, от домашней еды. Ведь в больнице то, кормили так себе. Я ничего не стал рассказывать маме о случившемся, лишь только шрам, на правой стороне лица, напоминал об этом. Естественно мама поинтересовалась у меня, что это такое, на что я ответил достаточно просто: упал на стройке. И после этих слов, Наташа расплакалась и выбежала на улицу, я вышел за ней следом. Они нас и здесь найдут, зря ты, зря, всё это затеял. Ты не знаешь, что это за люди. Это даже и не люди, а звери какие – то. Прокричав Наташе: Хватит, я больше не хочу это слышать. Простояв на улице минут двадцать, мы зашли в дом. Время уже было позднее, и меня клонило в сон. Но Наташа, попросила меня, чтобы я побыл с ней, так как она боится оставаться одна. Её можно было понять, ведь она столько много пережила в свои девятнадцать лет.
С каждым днём, во мне копилась, месть к этим людям, я просто не мог смотреть, как она страдала. От каждого шороха, она вздрагивала, как напуганный ребёнок. Прошло две недели, как мы жили у меня в деревне. И, наконец – то, мой план мести, созрел. Я хотел, только одного, смерти этому ублюдку. Взяв из дома пятьсот рублей, и бутылку водки, я пошел к соседу, что жил через два дома. Николай Иваныч, открывай, это Серёжка Прохоров, сосед твой. Иваныч медленно открыл дверь. Что орёшь как резанный, слышу, чего надо то, спросил он. Дело одно есть, надо бы переговорить? А ты принес, чтобы разговаривать то? Конечно, обижаешь, Иваныч. Ну, заходи, не стой как истукан, заходи. Присев за стол, выпив по рюмке, я спросил: Помнишь, Иваныч, ты говорил, что у тебя ружьё есть? Ну, есть, а что? Продай, а, позарез нужно? Полторы? Что полторы, удивленно, спросил я? Тысячи дубина. Слышь Иваныч, давай так договоримся, я тебе сейчас пятьсот, а тысячу через месяц отдам, а? Нет, так дело не пойдёт? Ну, хорошо и ещё пузырь? Два? А, ладно, два так два. Оно хоть стреляет то? Обижаешь Сереженька, конечно стреляет. Вот держи, ой, патроны та, чуть – чуть не забыл, щас принесу, подожди. Договорившись с Иванычем, я взял ружьё и пошёл домой. Чтобы меня, не заметили, ни мама не Наташа, я обошел дом, и сразу же направился в сарай. Замотав ружьё в старую куртку, я спрятал его на чердаке в сарае, в стоге сена, а патроны, чтобы не отсырели, занёс домой. Через, несколько минут, в дом зашла мама с Наташей. А Вы откуда идёте? Спросил я. Ходили в магазин, ответила мама. Время не заметно летело. Наступило лето. Наташа уже почти привыкла, к деревенской жизни, и начала постепенно забывать обо всём, ей лишь только одно, не давало покоя. Ведь этот Денис Витальевич, знал, где живёт её мама в Кургане. Как она рассказывала, он был очень, жестоким человек. Но я лишь один знал, что всё это скоро закончиться. Я слишком долго, вынашивал этот кровавый план мести, говоря сам с собой.
В один из солнечных дней, мы пошли гулять с Наташей в лес. И там я спросил её: А ты помнишь адрес, где находиться офис, у этого Дениса Витальевича? Помню, а что? Скажи, пожалуйста, где он находиться? А тебе зачем, что ты задумал, говори. Крикнула она. Нужно, давай говори, хочу отдать ему деньги, которые ты у него занимала. Она засмеялась истерическим смехом. Откуда, где ты возьмёшь такие деньги? У меня есть, давай говори адрес? Нет, не скажу. Немного поругавшись, я всё-таки, уговорил её, чтобы она сказала мне его адрес. Я поеду с тобой? Нет, ты останешься здесь. Всё разговор окончен. Всё дорогу до дома, она не разговаривала со мной. Прошла ещё, одна неделя, и я решился ехать. Маме я сказал, что поеду съездию в Самару, на свою старую работу, чтобы забрать деньги, которые мне должны. На мой взгляд, мне показалось, что она не поверила. Ещё бы, живу, уже почти два месяца и только сейчас вспомнил, что мне нужно ехать. Это наводило её на не хорошую мысль. Но, убедив, в обратном, что всё будет хорошо. Я только на два дня и приеду. Заняв, денег у соседки, бабы Нюры, я отправился домой. Взял спортивную сумку, пошел в сарай, мама и Наташа в этот момент были в бане. Я положил ружьё, и пошёл в дом, сразу как я зашёл, направился в комнату, где были спрятаны патроны. Положив в сумку, ещё пару вещей, я поставил её около входной двери. Проснулся рано утром, потихоньку оделся, и вышел на кухню. Но следом за мной вышла мама, накормив меня, я попрощался с ней. Вышел я из дому, где – то часов в пять, на станцию пришёл, около половина восьмого. И уже вечером, я был в Самаре. Снял комнату на окраине города. Я позвонил своему другу Максу, поинтересовался как у него жизнь. Но он почему – то, не охотно со мной разговаривал. Тогда я спросил у него: Макс в чём дело? А ты, что не знаешь? Нет, а чё случилось то? Да тебя и твою девчонку, пол города ищет, и менты в том числе. Они к нам в офис и на стройку приезжали, всё расспрашивали, где живешь, да итак всякую хрень ещё. Пятьдесят тысяч, за тебя обещали, тому, кто найдёт, или подскажет, где ты сейчас находишься. Ладно, спасибо Макс тебе, счастливо. Да, такого поворота событий, я точно не ожидал. Но жажда мести, была сильнее меня. Всё выглядело как в американском кино. Я ещё несколько раз, обдумывал каждую деталь, этой кровавой мести.
Съездив по адресу, что дала мне Наташа, я увидел, большое многоэтажное здание. Я прошел внутрь, но меня сразу же остановила охрана. Вы к кому молодой человек? К Карпову Денису Витальевичу. А Вы записаны на приём? Нет. Тогда извините, мы ни чем не можем Вам помочь. Но мне нужно, очень нужно. Извините, ещё более настойчивей сказал охранник. Я вышел на улицу. Да, что бы попасть к нему, нужно быть просто невидимкой. Мой план, который мне казался безупречным, на самом деле, был похож на какую то детскую игру. Но, я хотел только одного, смерти, смерти, этому ублюдку. Простояв, несколько часов, у его офиса, я увидел, как два черных автомобиля, подъехали к зданию, из него вышел как я и предположил, тот самый Денис Витальевич. С ним находилось столько народу, что к нему было просто опасно подойти. Через минуту, взвыв как «собаки», эти два автомобиля потерялись, в городской суете. С недовольными мыслями, я отправился на остановку. Когда ехал в автобусе, я был похож на какого то психа, качавшись, то вперёд, то назад, и при этом, что – то нервно бормотал. С Вами всё в порядке мужчина? спросила меня одна из пассажирок. Отстань, отстань, всё хорошо, дерзко ответив. Но в моей голове, происходило, что – то странное. Когда я вспоминал его, перед глазами сразу же всплывала Наташа, и тот день, когда меня жестоко избили. Останови! Останови, слышишь. Прокричав, водителю. Он покорно послушался, я выбежал из автобуса как бешенный, что – то крича. Немного успокоившись, прошел в близ лежащий магазин, купив бутылку водки и сигарет, я пешком отправился до дома. Хорошо, что не выбежал раньше, а то пришлось бы далековато идти, подумав про себя. До дома оставалось минут тридцать хоть бы. И все, эти тридцать минут, я только и делал, что думал, как, как я могу с ним расправиться. Зашёл в комнату, присев на кровать, я открыл бутылку, и залпом отмахнул от неё половину, после чего закурил сигарету. И вспомнил, разговор с Максом. Ведь за меня, обещали пятьдесят тысяч. Я набрал номер Максима, и попросил его со мной встретиться. Но он, почему - то отказался, сказал лишь, что ему благополучно хочется дожить до старости, и всё, после чего бросил трубку. Да, дела, допив бутылку водки, я лёг спать. Мне казалось, что на этом, можно ставить, большую, жирную точку. Но через два дня, позвонил Макс: Где ты находишься, я сейчас подъеду? Сказав ему, что я буду на остановке, около павильона, а сам перешёл на противоположную сторону, к небольшому рынку. Через пятнадцать минут, звонит Макс: Алло, ты где? Я уже на остановке. Видишь, двадцать третий дом перед тобой? Да вижу. Вот иди к нему. Я должен лишь был убедиться, что он был один. Проследовав за ним, я догнал его и сказал: иди за мной. Мы зашли ко мне в комнату. Тут то всё и началось, если так можно сказать. Ты не куда не торопишься, Макс? Нет. Ну, тогда слушай, у меня есть идея, как можно наказать этого ублюдка.
Помнишь, ты говорил, что он обещал за меня пятьдесят тысяч? Помню, а что. Вот, расклад такой, слушай. Я найду какого ни будь бомжа, откормлю, отмою его, ну и, разумеется, приодену немного. Затем, ты звонишь, по номеру, что тебе оставляли и говоришь: что мол, я у тебя, и ты хочешь лично обсудить с главным, размер своей премии. А я, за день до встречи, напою этого бомжа в стельку, чтобы он, ни словечка не смог сказать, а то малоли, ляпнет еще, что ни будь. Встреча должна состояться, на заброшенной стройке, что находиться отсюда в трёх километрах, а откуда ты знаешь, что здесь стройка рядом? это мне, местные сказали. Я ещё сам, туда съездию и осмотрюсь. За три часа до встречи, ты звонишь мне, тем делом, визу этого бомжа туда, я надену на него мешок. А зачем? Чтобы не сразу меня могли узнать, дурак. Потому что с ним могут быть, те костоломы, из –за которых я пролежал в больнице, почти три месяца. Он сам, поднимется на этаж. С чего ты это взял, что он сам? Любопытство, любопытство, мой друг. Ему захочется посмотреть, кого же, он так долго и усердно искал. Понимаешь или нет. Понимаю, сказал, удивлённо Максим. И когда, они застрелят этого бомжа, из за угла выйду я, и Бум, покончив с ним раз и навсегда. Да, а ты возьми какой ни, будь, хороший кухонный нож, ну так, на всякий случай. Какой случай? Ты, что дурак. Да нас с тобой, на пару расстреляют. Кричал Макс. Нет, нет, я на такое не согласен, давай кА, ты лучше без меня, это всё дружок делай, а мне пора, извини. Он только хотел открыть дверь, как я оттолкнул его на кровать. Помоги мне, я тебя молю, помоги. Стоя на коленях, я плакал, и рассказывал историю, что случилась с Наташей. Пойми, я сам не хочу этого, но иначе, ни у меня, ни у неё и её матери не будет ни какой жизни. Пойми же ты, теребя его за плечи. Он ублюдок, у него всё куплено, всё, абсолютно всё в этом городе. Да и наверняка, за его пределами тоже. Ну, что Макс, ты мне поможешь? ещё раз спросил я его. Мне просто не к кому больше обратиться, ты единственный человек, кому я могу верить. Хорошо, Серёг помогу. Я пойду в магазин схожу, куплю, что ни будь поесть, да и выпить, не много не помешает. Макс вышел, я остался один, лишь нервно закуривая одну за одной. Через десять минут, Максим врывается в комнату и говорит: Я нашёл, нашёл? Кого, ты нашёл, спросил я. Бомжа, кого же ещё, он вон сидит во дворе, на лавочке. Я вышёл из дома и направился к нему. Здорово, как звать? А тебе то, не всё ли равно. Нет. Хочешь помыться, пожрать нормально, выпить и вообще начать новую жизнь. А ты, что из фонда милосердия, рассмеявшись, произнес бомж. Ну, можно итак сказать. Я понимал, что ему не важно, что будет завтра, он просто мечтал, нормально поесть и выпить. Согласившись, мы пошли в квартиру. Первым же делом, я сказал ему, чтобы тот сразу же шёл мыться, а то уж от него, слишком дурно пахло. Мой план, потихоньку приходил в действия. Мы с Максом отмыли его, накормили, и дали бутылку водки, он с жадностью открыл и отвернувшись, выпил её залпом. После чего уснул. Мне было очень жаль, этого человека, ведь он даже и не догадывался, что его ожидает через несколько дней. Я потратил, почти все свои деньги, на водку, чтобы споить его, оставив лишь себе на обратный билет до дома.
Всё началось, девятого июля две тысячи четвёртого года. Был отличный, солнечный июльский день. Всё люди спешили, кто на работу, кто на пляж, только я, уже никуда не спешил. Ровно в десять часов утра, Макс позвонил по номеру, что ему оставляли эти ребята. И сказал: У меня есть то, что Вас, точнее Вашего боса, очень интересует. Встретимся в половине двенадцатого на набережной. А как мы тебя узнаем? Прозвучал чей – то серьёзный голос. Я сам, к Вам подойду. До встречи, сказал Макс. Ну как думаешь, приедут, спросил меня Макс. Приедут, ни куда они не денутся. Макс, делаем, как планировали. Значит так, ты просишь у них двести тысяч рублей, и не вздумай сбавлять цену, и не кипешуй, а то сразу всё чухнут, понял меня. Да, понял, понял. Затем, переносишь встречу на три часа дня, и говоришь им место, куда они должны подъехать, но уже с деньгами. После чего, сразу же звонишь мне, я везу этого бомжа туда. Ну, а дальше тебе уж не надо объяснять, ты итак всё прекрасно помнишь. Ну, с богом Макс, будь осторожен. Он отправился на встречу, с этими ублюдками. Передо мной, лежал телефон, пепельница уже была переполнена сигаретами, и они скатывались на стол. Я лишь нервно продолжал курить, и смотреть на телефон. Время уже было почти двенадцать, но Макс, почему- то не звонил. И вот, наконец – то раздался долгожданный звонок: Как дела, Макс? Всё в порядке, сказал он. Они клюнули. Готовься. Но, я даже и не мог себе представить, что в это время когда он со мной разговаривал, у его головы, находилось дуло пистолета. Я продолжал действовать, строго запланированному плану. Захватив спортивную сумку, и бомжа я вышел на улицу, где поймал попутку и попросил водителя довести нас до стройки. Приехав на место, я зашел внутрь, царила мертвая тишина, можно было услышать как крысы, перебегали с этажа на этаж. Подняв бомжа, на второй этаж, я связал ему руки и надел на голову мешок. И стал ждать. Но от увиденной картины, я был сильно шокирован. Из черного джипа вывели Макса, и этот Денис Витальевич прокричал: хочешь, чтобы твой друг остался жив, скажи мне просто, где девчонка, и я отпущу его, да и деньги можете забрать, как награду, за смелость. Макс мне крикнул: Серёга, не слушай, он врёт, сначала убьют меня, а после того как ты скажешь им, где Наташка, они застрелят и тебя, а потом и всю твою семью. И я увидел, как после его слов, двое Амбалов накинулись на него, как две собаки, на маленького котёнка. Жестоко избив его, мне вновь прокричал Денис Витальевич, ну что ты согласен, даю тебе ровно минуту, а потом, я застрелю его, а после то же самое сделаю и с тобой щенок. Макс, ещё раз успел мне крикнуть: делай, как должен Серёга. Ну, у тебя осталось пятнадцать секунд, чтобы решить, жить твоему другу или нет. Скажи мне, как ты потом, с этим будешь жить, ой, рассмеявшись своим идиотским смехом, добавил, а тебе и не придётся, то долго жить, я уж совсем забыл. Ну, пять секунд осталось, решай. Из последних сил прокричал Макс: Сделай это, ради нас. После чего я увидел, как он хладнокровно застрелил, моего друга. Слёзы, сорвались с моих глаз. Чёрт, чёрт, зачем я тебя втянул в это, зачем. Лишь тихо прошептав, прости меня Макс. Я услышал, как он с командовал, возьмите мне его, но только живым, мне ещё нужно узнать, куда он увёз девчонку, и тут же произнёс: Нет, я сам. А Вы, ждите здесь. И он направился ко мне, я был готов, во мне было столько ненависти, к этому человеку, что мне казалось, я был готов разорвать его, голыми руками. Спрятавшись за стену, которая находилась, в пяти метрах от лестнице. Я слышал, как он медленно поднимался по ступенькам, я чувствовал его страх. Крикнув ему: ну, что ублюдок, ты готов умереть? Это мы ещё посмотрим, кто кого, дрожащим голосом, ответил мне. Выглянув, из – за стены, я увидел его, и, не задумываясь, выстрелил. Но промахнулся, он успел отпрыгнуть. Несколько раз, он выстрелил в мою сторону, но к счастью, безрезультатно. Ну, что, может, теперь поговорим, Серёжа. Нам не о чем, с тобой разговаривать. Посмотрев, в щелку, что была между кирпичами, я увидел, как он медленно подходил. Я, выскочив, из – за стенки, прокричал: умри, тварь, и выстрелил два раза. Первый патрон пролетел мимо, а вторым я прострелил ему ногу. Он упал. Медленно подошёл к нему, оттолкнул ногой пистолет, что лежал рядом с ним, сказал: ну, что всё. Приехали, «друг». Тебе, всё равно не выйти, отсюда живым. Выйду, выйду, но только не один, а с тобой. В его глазах, я увидел страх, он переполнял его, а я как безумец радовался этому. Положив, своё ружьё, я поднял его пистолет и сказал: ну, давай, вставай гнида. Он умолял, меня чтобы я не убивал его, предлагал мне денег, и обещал, что забудет всё, и больше никогда не вспомнит об этом. Но это меня, ещё больше разозлило. А когда ты, сука, убил моего друга, когда он тебя просил не убивать его, что ты, что ты сделал. Нет, ты не послушал его, а застрелил, как бешенного пса. А Наташу, помнишь, когда она говорила, что отдаст тебе деньги, которые занимала у тебя на лечение для своей матери, что ты сделал? но, ты опять сделал всё по - своему, и отправил её на панель, сучара. Вставай, и пошли. Сейчас, когда мы выйдем, ты скажешь своим ребятам, чтобы они положили стволы на землю, и отошли от машины. А мы с тобой, немного покатаемся по городу. Он сделал всё, как я ему и говорил. Он сел за руль, а я на переднее сидение. Езжай на вокзал, зачем? Езжай, вопросы здесь задавать буду только я. Понял, урод! Прокричал я. После того, как мы уже направлялись на вокзал, у него зазвонил мобильник. Достань его, кто звонит? Жена. Дай сюда трубку. Алло, я Вас слушаю? А где Денис? Волнительным голосом спросила, его жена. Дорогая, готовь место на кладбище, и хорошую столовую, чтобы помянуть, своего бывшего мужа. И я, повесил трубку. Зачем, ты так? У меня же дочка и пятилетний сын. А у Макса, ты не спросил, кто у него есть, прежде чем стрелять, не спросил, сука. И не сдержав своих эмоций, я ударил его. Через сколько мы приедем на вокзал? Минут, через десять. Плачущим голосом, он ответил мне. Проехав ещё минут, пять, я сказал ему, чтобы он остановил машину. Зачем, ведь мы ещё не доехали. А мне, больше и не надо. Полезай назад, назад я сказал, лезь. Он из тикая кровью, и захлебывавшись в своих слезах, всё продолжал умолять меня, чтобы я не делал этого. Но, всё уже было решено. Я выстрелил, вне него несколько раз, после чего, его тело уже бездвижно лежало, на окровавленном сидении. Прихватив, сумку с деньгами, я вышел из машины. До вокзала оставалось, минуты три идти дворами. Пробежав эту короткую дистанцию, я вбежал в здание вокзала. Не соблюдая очереди, я просунул кассирши тысячную купюру и сказал: мне билет на ближайший поезд до Челябинска. Ваш паспорт, попросила у меня кассирша. Нервно достав, из внутреннего кармана паспорт, я отдал его ей. Через минуту, она протянула мне билет и паспорт, добавив: Ваш, поезд отправляется через десять минут. И я рванул, на платформу. Отдав перед вагоном проводнице, паспорт с билетом, она, почему - то пристально рассматривала их. В чём дело? Спросил я. На, что проводница ответила: ой извините, я просто задумалась. Пройдя в вагон, я сел на своё место. Когда поезд поехал, я вздохнул с облегчением. Ну, вот и всё, сказал я сам себе, этот кошмарный сон уже закончился. Но на самом деле, всё ещё только началось. Спустя, четыре часа, моей поездки домой, в тамбуре, я услышал разговор двух парней. Один из них говорил другому: ты слышал? Это ты о чём. В поезде менты. Они ищут, какого то парня, который в Самаре, сегодня вечером, убил какого то крутого бизнесмена. И думают, что он сейчас в этом поезде. У них фоторобот его. Кассирша на вокзале, составила его. Я, отвернувшись в окно, закурил ещё одну сигарету. Дождавшись пока они ушли, я проследовал к себе в купе. Достав пистолет, из сумки, я пошёл к проводнице. Постучавшись в дверь, я зашел. Вытащив пистолет из под куртки, я угрожая ей физической расправой сказал: Где ключ, от двери поезда? Испуганная проводница, без всяких вопросов отдала его мне. Закрыв её в купе, я взял свои вещи, и направился в тамбур, чтобы открыть дверь и выпрыгнуть из поезда. Дверь не поддавалась, но после нескольких попыток, я всё таки с умел открыть её. Скорость была не очень большой. Бросив сначала, сумку, а потом прыгнув и сам. Я свалился, в какой то овраг. Несколько минут, проведя в бессознательном положении, я очнулся, от жуткой боли в правой ноге. Как потом, я понял, она была сломана. До дома оставалось, где – то порядка семидесяти километров. С большим трудом, добравшись, под утро до дороги, я остановил машину, уговорив водителя за хорошую сумму довести меня до деревни. Он согласился, и я быстренько залез в машину, на заднее сидение. Это и была, моя роковая ошибка. Спустя час, он подвёз меня прямо к дому, на улицу из дома выбежала мама и Наташа. Поблагодарив водителя, они помогли мне зайти в дом. Я ни чего не хотел объяснять. Отдав, матери, сумку с деньгами, я сказал: Вот, возьми мам, это мои заработанные деньги. Но она не поверила этому. Что с тобой случилось, всё расспрашивали меня. Просто упал, ответив, стиснув зубы. Боль была на столько пронзительной, что я ели выговаривал слова. Матушка, тем временем побежала к соседке, чтобы та посмотрела меня. Тётя Валя, работала фельдшером, у нас в деревне. Пока мамы не было, я Наташе сказал: Всё кончено. Больше он никогда, не будет нас доставать. Она ужаснулась. Зачем, Серёжа, зачем ты это сделал, теперь тебя будут искать менты, и посадят. Ты подумал обо мне, а о матери, что мы будем делать, то теперь. Ничего, всё будет хорошо, и только как я произнёс эти слова, я потерял сознание. Не помню, через, сколько я очнулся, но когда открыл глаза, нога моя была в гипсе, а мама и Наташа плакали. Да, что Вы плачете, объяснит мне хотя бы кто ни, будь, что случилось. Ко мне подбежали, брат и сестренка, и сказали: Серёж, а тебя сегодня по телевизору показывали? Тетя сказала, что ты убил какого то дяденьку, и что тебя все ищут. Она пошутила, просто пошутила, идите к себе в комнату поиграйте немного, а я пока с мамой и Наташей поговорю. Я никак не мог, объяснить эту ситуацию матери. Да, собственно, что объяснять, она итак всё увидела. Наташа, сидела на стуле, закурив сигарету, бормотала, повторяя одни и те же слова, по нескольку раз: Зачем, я дала тебе, этот чертовый адрес, зачем. Не дав, бы его тебе, ничего бы не было. Если бы ты, тогда не вышел покурить, мы б с тобою не встретились, и ничего такого не было. Жил и жил, потихонечку. Зачем, ну зачем. Успокойтесь, закричал я, что есть, то есть. Пусть попробуют, ещё найти. Мам, спрячь деньги в подпол? Попросил я. Она закричала: Я к ним не притронусь, это кровавые деньги, на них смерть человека. Да не из – за денег, я это сделал. Всё, вновь закричал я. Наташа, возьми, и убери их в подпол, они нам позже могут понадобиться. Наташа не проронила ни словечка, лишь молча взяла сумку, и спрятала деньги. Прошло два дня. У меня поднялась высокая температура, но в больницу ехать было нельзя. Мама опять, позвала тётю Валю, та колола, мне какие то уколы, но после нескольких процедур, температура немного спала. Я хотя бы, начал садиться потихонечку. По телевизору, то и дело передавали про меня. Сам прокурор Самары сказал: Я беру это дело под свой личный контроль, и виновные будут наказаны. Я мог только предполагать, вычислили они меня, где я спрыгнул или нет, мог только гадать. Но я чувствовал, что рано или поздно, они найдут меня. Я не могу, долго скрываться, не могу. Я устал, уже от всего этого. Поскорее, бы всё забыть. Всё, проговаривал, я про себя.
Глава IV
«Ответ, за грехи»
Прошла ровно неделя, как я лежал прикованный к кровати, со сломанной нагой. Было утро, где - то часов девять. Я вскочил с кровати, не смотря на сломанную ногу, от крика мамы. Она кричала с улице: убегай, убегай сынок. Но, бежать я не мог. Наташа выглянула в окно, и увидела, как толпа ментов оцепила весь дом. Что будем делать, Серёж, спросила меня Наташа. Ничего, сдаваться. Я, только едва успел сказать ей, чтобы она нашла хорошего адвоката, как в дом влетел омон. Меня сбили с ног, не смотря на то, что я был на костылях. Несколько раз, меня ударили прикладом по голове, после чего, вывели на улицу. И на улице, я увидел, того самого человека, который меня подвозил, он оказался участковым из соседней деревни. То – то, он всё меня расспрашивал по дороге, но тогда я не придал этому никакого значения. Мама, изо всех сил, пыталась пробраться ко мне, но никто и близко не подпустил её. Меня кинули в уазик, как не нужную вещь, и под строжайшим контролем, повезли в райцентр. От сидев двое суток, в райцентре, причем меня даже ни разу не покормили, лишь только давали воды. После чего, прибыла конвойная машина из Самары, и меня увезли. Жестоко, конечно надо мной издевались, но я терпел. После очередного побоя, я потерял сознание. Мне, вызвали скорую помощь, когда меня увидел врач, он сказал: что мне срочно нужна госпитализация, или, если говорить другими словами, то я умру. Менты долго сопротивлялись, но всё же согласились, чтобы меня увезли в больницу. Такие, со мной происходящие страсти, мне рассказал врач, который меня доставил в больницу, после он меня и лечил. У моей палаты, круглосуточно дежурил конвой. Чтобы я не смог сбежать. Да мне собственно и не хотелось, да и не мог я, просто физически. Когда в очередной раз, пришёл врач, я у него попросил телефон, чтобы позвонить, матери, и сообщить, где я нахожусь, чтобы они знали, какие меры им дальше принимать. Доктор, сначала не хотел мне давать телефон. Ну, пойми те же Вы, меня арестовали уже как полторы недели, сначала я был там, у себя в райцентре, а потом меня привезли сюда. Помоги, доктор. Он, дал мне свой телефон, но предупредил меня, чтобы я говорил не очень громко. Я набрал номер, трубку взяла Наташа: Наташ, это я, я нахожусь в Самаре, уже как неделю. Приезжай и найди мне хорошего адвоката. Как там мама? Хорошо. Плачет, только вот каждый день. Поцелуй, её от меня. Я немного успокоился, после звонка. Ну, теперь, они хотя бы будут знать, где я. Через неделю, после разговора с Наташей, ко мне в палату, зашёл, очень хорошо, одетый, пожилой человек. Здравствуйте. Меня зовут Григорий Николаевич Павлов, я Ваш адвокат. Я обезумевшими глазами смотрел на него. Неужели, подумал я, теперь у меня будет, хоть капля, но надежды. А я Сергёй Прохоров, я знаю, мне Наталья уже всё рассказала. Вам нужно только подписать, кой, какие бумаги, чтобы я мог официально Вас защищать. Я не раздумывая, подписал все, бумаги, что он мне дал. Через три недели, пребывания в больнице, меня выписали. И конвой, заковав меня в наручники, вывел к машине. Григорий Николаевич, был человеком мудрым, он сказал: без меня не давай ни каких показаний, чтобы они с тобой не делали. Да, это было легко сказать, но на самом то деле, это выглядело не очень легко. Но, прибывая в страшных муках, я терпел. Почти каждый божий день, меня пинали, как боксёрскую грушу. И каждый раз, когда они выводили меня на встречу с адвокатом, угрожали: не дай, бог если мы узнаем, что ты ему что - то говоришь, о том, как мы тебя здесь, ну, в общем, ты понял. Ты не доживёшь и до суда. Я не боялся, этих гнусных ублюдков, и при каждой встрече с Григорием Николаевичем, моим адвокатом, я рассказывал всё, как они издеваются надо мной. Несколько раз, он вызывал мне скорую, чтобы те, зафиксировали побои, на моём теле. Он говорил, что это пригодиться в суде. Мне лишь только, и оставалось, что покорно слушаться его. Ещё только, раза два, менты прикладывали свои усилия, чтобы я сознался в убийстве своего друга, Максима Воротникова. Но, это было без результатной работой. Григорий Николаевич, каким то чудом, добился свидания с мамой и Наташей. Когда, меня привёл конвоир, в комнату для свиданий, увидев меня, мама побежала ко мне, но её остановил, сержант. Побои только, начинали сходить, моё лицо и руки, были похожи на один большой синяк. С моих глаз, текли слёзы, я все тридцать минут, и делал, что просил прощения у мамы и Наташи. Но, мама мне сказала: не стоит, сынок, я всё знаю, ради чего и кого, ты так поступил. Я не держу на тебя зла, не переживай, всё будет хорошо. Эти тридцать минут, пролетели как миг, едва успев, переброситься несколькими фразами, конвоир увёл меня в камеру. Время, у меня было много, и я нет, нет, писал стихи. В своих письмах, домой маме я написал одно из них:
Ты всегда, обо мне вспоминаешь,
О моя, милосердная мать.
Как же так, получилось, не знаю,
Что тебе я не смог написать.
Ты простишь, улыбнёшься и скажешь,
Всё в порядке, мой маленький сын.
И лишь я, никогда не забуду,
Твоей, нежной и теплой души.
У меня, наворачивались слёзы на глазах, когда я писал маме эти строки. В письмах, что писала мне мама, она всё спрашивала, какого мне, там. Я старался отвечать, очень мягко, чтобы она не расстраивалась. Несколько раз, меня вывозили на следственный эксперимент. Где, в присутствии, Григория Николаевича, рассказывал детально, что и где происходило. Когда, мы находились на стройке, где убили Максима, перед глазами стояла картина, как Максим из последних сил, просил меня, чтобы я довёл начатое дело до конца, и эти раковые выстрелы. Я рассказывал всё очень подробно, где первый раз меня избили, и кто это был. Я конечно, опознал одного из них, но его почему то не задержали, лишь только, всё переспрашивали меня, это точно был этот человек, на, что я уверенно отвечал: да, да, он. Меня вновь, отвезли в сизо. Через несколько дней, ко мне в камеру, закинули какого то бугая. Спустя неделю, он попытался, ночью пырнуть меня, заточкой, но не удачно. В ту ночь, у меня была бессонница, и я слышал как ночью, открылась камера, и его вывели. Я услышал, как конвоир передовая заточку, говорил: сделаешь это, и тебе скостят срок, понял меня. А откуда я могу быть уверенным, что именно так всё и будет? Спросил бугай. Будет, будет, не переживай, очень авторитетные люди попросили. Ну, давай, ступай. Я уже был готов, к тому, что он сейчас собирается сделать со мной. Только как, закрылась камера, я только и успел, что развернуться. Он набросился на меня, как дикий зверь. Первым ударом он попал мне в ногу, а второго, слава богу, не было, так как я ударил его головой об стенку, несколько раз. Начальник, начальник, крича, стучал в дверь. Но, ни кто не спешил, бугай начинал очухиваться, из ноги текла кровь. Я ещё раза два ударил его нагой по голове, и тот опять упал. Только спустя тридцать минут, открыли дверь. Глаза у конвоира были на выкате, он не ожидал, увидеть меня живым. Скорую вызывай, чё стоишь? Крикнул я ему. Он закрыл камеру и ушёл. Скорая так до меня и не доехала. Разорвав, футболку, я перемотал ногу, но кровь ещё продолжала сочиться. Бугай, лежал бездвижно, что меня и радовало. Только утром, когда была пересмена, мне вызвали скорую. Но, до этого я уже, потерял достаточно крови. Сил, практически не было. Врач сказал начальнику сизо: у него, перебита артерия на ноге, его срочно нужно отвезти в больницу. Хорошо, ответил он. Под конвоем, меня отвезли в ту же больницу, и по счастливой случайности, у меня был опять тот самый доктор. В больницу, меня навещать приходил только адвокат, больше ни какого ко мне не пускали. Как - то раз я спросил у него: Григорий Николаевич, скажите, когда всё это закончиться? На, что он мне честно, ответил: Да, я и сам не знаю. Но я, делаю всё, что в моих силах. Терпи. Похлопав меня по плечу, он ушёл. Спустя, неделю меня выписали. И вновь, отвезли в то же самое сизо. В камере, я был один. От одиночества, можно было завыть, лишь только, бумага и ручка, меня спасала, от одиночества. На, тот момент, они были, самыми близкими друзьями. Рано утром, ко мне пришёл, Григорий Николаевич. Готовься, через два дня, будет суд. Наташа, будет выступать свидетелем. Но, не понятно по каким причинам, суд так и не состоялся. Через пять дней, меня конвоировали в одну, из Самарских тюрем. Отсидев, уж больше двух месяцев, суда так и не было. Когда, я спрашивал Григория Николаевича, когда же будет суд, он лишь только разводил руками. Не знаю, Серёж. Дело по непонятным причинам вернули на доследование. Проведя уже почти пол года за решеткой, мне всего лишь три раза, дали свидание с мамой и Наташей. Мама мне говорила, что меня хотят увидеть, брат и сестрёнка, но я просил её, чтобы она не приводила их. Я не хотел, чтобы они, видели меня в таком месте. Уже почти, наступал на пятки, две тысячи пятый год. И, наконец, то, двадцатого декабря, состоялось первое слушанье моего уголовного дела. Само дело занимало, почти два тома. Сначала слушанья, свою версию зачитал прокурор, по его мнению, как он выражался, я совершил двойное убийство, после чего скрылся в неизвестном направлении. Это не так! Выкрикнул я. Судья сделал мне придуприждение. Григорий Николаевич, попросил, чтобы я больше так не делал. После чего, заслушали мою версию, всего случившегося. Затем, мне начал задавать вопросы прокурор. На которые, я четко отвечал. Теперь, пришла очередь вызвать свидетелей. Попросил мой адвокат. К трибуне, подошла Наташа, её волнение было очень заметно, она рассказывала и вспоминала всё вновь, с её глаз, лились слёзы, присутствующих в зале людей, содрогнул тут ужас, о котором она рассказывала минут сорок. После чего, судья прекратил заседание, и перенёс его на пятнадцатое января две тысячи пятого года. Свой новый год, я встречал в тюрьме, со стаканом чая и булочкой с маслом. Прослушав речь президента, по громкоговорителю, всё легли спать. Но только, дуратские мысли не давали мне уснуть. Заснул, я только под утро. Это был, мой первый день, в новом году за решёткой. Я уже, как - то потихоньку, стал привыкать, ко всему происходящему. За два дня, до суда, меня привезли в сизо. И вот, наступило пятнадцатое число. Второе судебное слушанье. Вновь, выступал прокурор и адвокат, какие то свидетели, которые якобы видели, как я застрелил Максима Воротникова. Не сдержавшись, от такой лжи я выкрикнул: Я не убивал Максима, он был моим другом. На, что судья, сделал мне замечание. Очень долгим и мучительным, был судебный процесс. Всего было, около пяти, заседаний. А на улице уже, как не странно, во всю, звенела капель, как писала мама с Наташей. Я можно сказать, только и жил, одними письмами от них.
И вот, двадцать шестого мая две тысячи пятого года, наконец – то состоялось, последнее заседание, прокурор просил для меня, шестнадцать лет колонии строгого режима. Но, мой грамотный адвокат представил суду, все справки и документы, которые он собирал, в течение следствия. И так же доказав, мою не причастность, к убийству Максима Воротникова. Судья вынес мне приговор: Приговорить, Прохорова Сергея Анатольевича, к шести годам, лишения свободы, с момента заключения под стражу, в отбывании наказания, в колонии строгого режима. После приговора, меня сразу же вывел конвой. Сначала, меня отвезли в сизо, а спустя неделю, перевезли в тюрьму. Проведя в тюрьме, около месяца, меня отправили на этап, в Сибирь. В город, с прекрасным названием, Тюмень. Мне предстояло, провести долгих шесть лет, в колонии.
Наташа писала, часто. Несколько раз в год даже, приезжала. Только письма, и только они, были моей маленькой, но всё - таки свободой. Мама писала, и всё рассказывала как, Ванюшка и Светочка пошли в первый класс, и какими они были нарядными. Мой маленький братик и сестрёнка, писали, как они учатся, что только одни пятёрки носят в рюкзаках, домой. Ванюшка, в своих письмах писал мне, чтобы я скорее возвращался. А когда я выросту Серёж, я хочу быть адвокатом, чтобы помогать людям которые попали как ты в беду. Читая эти строки, на моих глазах наворачивались слёзы. Светочка, присылала мне свои рисунки, она как писала в письмах, что она рисует нашу деревню, и как в ней хорошо, но вот только плохо, что тебя Серёжа нет с нами рядом. До моего освобождения оставалось, ещё тяжких три года. Когда я выйду, Ванюшка и Светочка, уже будут учиться, в четвёртом классе. И только мама, постареет на четыре года. Ну, а мне, к тому моменту, уже будет, двадцать пять лет. Это лишь были, мысли, мысли вслух.
В последнем своём письме, Наташа просила у меня прощенья: Прости Серёжа, но я больше не могу, тебя ждать. Ведь ещё впереди, целых три года. Я буду тебе благодарной, до конца своих, грешных дней, но я больше не могу. Когда ты получишь письмо, я, наверное, уже буду, на другом континенте. Я победила в модельном конкурсе, и мне предложили контракт, на пять лет в Америки. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, читая это письмо. Всё, что ты пережил, всё случилось, только по – моей вине. Мне больше не хочется, чтобы из – за пострадал кто – то еще, и уж тем более ты. Я не знаю, простишь ты меня или нет, но всё равно, чтобы ты не сделал и не думал обо мне, ты для меня, останешься самым, дорогим человеком.
После того, как я прочитал, её письмо, я просто расплакался, как ребёнок. Не из – за того, что она меня бросила, нет, а из – за того, как она со мной поступила. Она же могла, хотя бы придти и сказать, что она уезжает. Эту рану, не излечит, ни один врач в мире, ни кто, даже я сам себе не смогу помочь…
Спустя год, по указу президента, меня амнистировали. Вернувшись к себе в деревню, я долго еще, не мог забыть, всего случившегося. Быть может, пройдёт время, и оно вылечит меня, но, сколько его нужно, не знает никто.