''Нибелунген'' - 23
Фенрир
***
(др.-исл. Fenrir, Fenrislfr, Hrvitnir) — в германо-скандинавской мифологии громадный волк, сын Локи и Ангрбоды.
Враг богов Фенрир был младшим из детей Локи. Первоначально боги посчитали его недостаточно опасным и позволили жить в Асгарде. Волк вырос среди асов, и стал настолько велик и ужасен, что кормить его отваживался только Тюр, бог воинской храбрости. Чтобы обезопасить себя, асы решили сковать Фенрира цепью, но могучий волк легко рвал самые крепкие цепи (Лединг и Дромми). В конце концов асам хитростью всё же удалось сковать Фенрира волшебной цепью Глейпнир, которую сковали гномы из корней гор, бород женщин, шума кошачьих шагов, слюны рыб и сухожилий медведей. Но, чтобы волк позволил надеть на себя эту цепь, Тюру пришлось вложить руку ему в пасть в знак отсутствия злых намерений. Когда Фенрир не смог освободиться, он откусил руку Тюра. Асы приковали Фенрира к скале глубоко под землёй, и воткнули меч между его челюстями.
«Рукоять (меча) упёрлась под язык, а острие — в нёбо. И так распирает меч ему челюсть. Дико он воет, и бежит слюна из его пасти рекою, что зовётся Вон. И так он будет лежать, пока не придёт конец света»
В день Рагнарёка, согласно прорицанию Вёльвы, Фенрир разорвёт свои оковы (а согласно «Речам Вафтруднира» («Старшая Эдда»), ещё и проглотит солнце. В финале же битвы Фенрир убьёт Одина и сам будет убит Видаром, сыном Одина.
Несмотря на это пророчество, асы не убили Фенрира, потому что
«так чтили боги своё святилище и свой кров, что не хотели осквернять их кровью Волка».
ДОРОХОВ. Разведка.
***
...Дорохов поймал на мушку высокого немца - тот чуть приподнялся, озираясь. Видно почувствовал что-то.
Дорохову отлично было видно его лицо - небритое и чумазое,… он был похож на... на одного парня, что в довоенные годы завалило в шахте, где трудился и сам Дорохов... такой же худой и нескладный... темнолицый.
Он почти уже нажал на курок, но остановился и понял - лучше бы не разглядывал.
Группа ждала его команды, и он знал, что всем этим фрицам все равно сейчас конец, но все же перевел ствол на другого, сидящего дальше. Стрелять в спину тоже совсем не хотелось, и тогда он, помедлив, прицелился в сидящего по ту сторону костра, так было проще... его лица не было видно за пламенем и чадом от горящей резины. Целиться наверняка было сложнее, но он решительно нажал на курок.
Отброшенный назад немец взбрыкнул ногами и, раскрыв рот, взорвавшийся фонтаном крови, опрокинулся на спину, и тут же заговорили еще несколько автоматов, а потом кто-то вдобавок швырнул гранату - Вересов, конечно же,… любитель!
Он сразу же увидел еще одного солдата... тот что-то кричал и махал руками, словно хотел остановить их. И сейчас же по стенам железной дробью пробарабанило многоголосо.
Солдат, сидевший у костра, упал, словно его дернули за шиворот, и ногами вперед съехал вниз по песчаной насыпи... почти скрылся за несколькими деревянными ящиками... видны были только ноги в армейских башмаках... они начали совершать резкие... бессмысленные... механические... повторяющиеся движения.