Все. Наконец-то начались каникулы в школе. Завтра, мы уезжаем. Сначала, мы поедем в Уфу - к моей бабушке и тете, а потом в Вольск, где я встречусь с папой, а потом уже - в Москву.
Мне назначили переэкзаменовку на август. Вернее, хотели сначала назначить, но я все сдала в июне. Это - благодаря моему милому папочке. Он позвонил и сказал, что если я не сдам эту чертову математику, то никуда не поеду. Я бы этого не вынесла - я всегда так хотела побывать в Москве. Вместе с мамой, я объездила уже пол-России, а в Москве еще не была ни разу, так уж получилось. К тому же, я очень хочу увидеть своих тетушек, бабушек и братишек. Конечно, я их видела и раньше, но это было так давно. Я была совсем маленькая, и ничего уже не помню.
Но вот закончены последние приготовления, собраны все чемоданы. Мы с мамой идем на вокзал, берем билеты, и садимся в электричку, чтобы добраться до Красноярска, откуда отправляется наш поезд. Еще слишком рано. Всего шесть часов утра, но мне не хочется спать. Я никак не могу дождаться, когда мы сядем в поезд и помчимся. Ну вот, проехали последнюю станцию. Еще пять минут, и будем в Красноярске.
Электричка останавливается, и мы идем к вокзалу. Билеты давно уже заказаны, остается их только получить. Мама идет к кассе, а я остаюсь вместе с сумками около киоска. Я всматриваюсь в лица людей, которые проходят мимо меня, все куда-то спешат. На лицах сосредоточенное выражение. Вот уже возвращается мама. Мы берем сумки, и идем в зал ожидания. До чего же долго длится время. Пока объявили посадку, я успела облазить весь вокзал, и выпросить у мамы деньги на мороженое. Сажусь на скамейку, и принимаюсь думать: что же буду вскоре делать? Как только приеду в Уфу, сразу попрошу, чтобы меня свозили во все парки. Какие там парки! Наверное, нигде таких нет. Куча аттракционов, разных сладостей, и прочего.
Больше всего, мне нравится быть капитаном корабля. В самом посещаемом уфимцами парке - есть пруд, а по нему плавает небольшой корабль. Там все, как на самом деле. А еще, мне нравиться бывать на ипподроме - смотреть как скачут лошади - быстро быстро!
«Повторяем - поезд Красноярск-Москва, отправляется с шестого пути четвертой платформы через десять минут. Просим пассажиров занять свои места». - слышу как сквозь сон. Что это? Неужели, я на самом деле уснула. И мама никак не могла до меня добудиться:
«Ну, быстрее, Соня! А то поезд уйдет без нас!»
Я вскакиваю со скамейки, и бегу за мамой. Уф, вроде успели. Пока бежали по подземке и по перону, оставалось меньше пяти минут, пока нашли вагоны, всего две минуты, а когда разобрались, где наше купе - поезд уже тронулся.
Вместе с нами едет какая-то старуха, которая за все время поездки не произнесла ни слова. Четвертое место так до конца и осталось не занятым.
Мое место наверху, а мамино и старушки внизу. Пришел проводник и раздала белье, потом проверил билеты и предложил чай. Мама постелила постель, и я сразу полезла наверх и открыла окно – настолько, что можно было высунуть голову. Я протянула руку в окошко и сорвала букетик черемухи. Купе сразу наполнилось ее нежным ароматом.
Но долго на одном месте я выдержать, конечно, не могла. Во-первых, потому что было скучно, а во-вторых, потому что в купе было очень жарко. И я быстренько, пока мама спала, вышла в коридор. Поезд наш был фирменным, в коридорах была постелена мягкая дорожка, а от стенки откидывались красные, обитые кожей, сиденья. Окна были чистые, и почти все открыты. В купе тоже были дорожки, которые ежедневно пылесосились. Вот и все, пожалуй, чем отличается фирменный поезд от обыкновенного. Чистота и порядок.
Я подошла к входной двери в вагон, почему-то было разбито окно, то есть, даже не разбито, а его вообще не было, и высунула голову. Ветерок приятно освежал все тело. После жаркого купе тут был просто рай. Ветер бил прямо в лицо, и растрепывал мне волосы. Я была на вершине блаженства.
За окном, погода начала вдруг быстро портиться. Набежали тучи, и пошел дождь. Мне пришлось вернуться в свое купе. По пути заметила у проводника девушку лет восемнадцати, тоже путешествующую в нашем вагоне.
Когда я вернулась, мама повела меня в вагон-ресторан. После ресторана, я засела за книгу, а мама вновь легла спать. За книгой я и сама незаметно задремала, а когда проснулась, уже шел седьмой час, и мы подъезжали к Новосибирску. Я разбудила маму.
На вокзале витал сильный и резкий запах карваллолки. Этот запах я запомню на всю жизнь. Как только моей милой мамочке ударил в нос этот запах, она сразу же упала в обморок, и мне пришлось бежать в медпункт. Пока вокруг суетились медсестры я пошла обследовать вокзал, и не нашла в нем ничего сосбо примечательного, и пошла в купе.
Мама уже была там, ее принесли на носилках, и она теперь отходила от обморока. Поезд тронулся. Дальше, мы ехали без приключений. В Челябинске купили по мороженому, и отправились дальше. Следующей большой станцией будет Уфа.
Вот мы и приехали. На станции нас встретила Наташа - мамина сестра. До дома мы поехали на такси. Дверь открыла бабушка, и я сразу же очутилась в ее объятиях. Все то же самое, ничего не изменилось за несколько лет. Маленькая кухня, вся заставленная шкафчиками. Все так же гудит старый, повидавший виды, холодильник. Как только мы зашли в кухню, он зашумел еще громче: наверное, тоже радуется появлению старых знакомых. Все тот же старенький диванчик и телевизор. Из-за стеклянных дверц серванта, смотрит на меня застывшая балерина из фарфора, а рядом с ней, преклонив одно колено, стоит оловянный солдатик.
Горячей воды как назло не было, и пришлось ее греть. Потом мама со своей мамой, то есть, с моей бабушкой, - закрылись в кухне - поговорить по душам, а мы с Наташей пошли в спальню. Наташа учится на втором курсе медицинского факультета, на стоматолога. Она достала свои книги, и принялась меня запугивать. Показывала мне всякие ужасные картинки. Например, какой рот у человека, если он болеет цингой, а потом мне всю ночь снились разные болячки, и огромные корявые зубы, так, что я проснулась в холодном поту, и уснуть больше не могла. Дома уже никого не было. На столе лежала записка, в которой было сказано, что мама уехала к прабабушке - то есть, к своей бабушке. Бабушка ушла на работу, а Наташа ушла в университет. И это значит, что мне предстоит сидеть в четырех стенах неизвестно сколько. Я встала, оделась, и вышла на балкон. Там стоял маленький телевизор. Так что, одновременно я смотрела в него и на улицу, поджидая маму. Она появилась в два часа, и мы с ней направились в гости к нашим старым знакомым: тете Римме и дяде Жене. Мы сели в троллейбус и поехали по знакомым улицам: вот, - Пушкинский театр, а вот, - моя старая знакомая - Республиканская больница, а вот, - уже видна, так и недостроенная гостиница, предназначавшаяся для Ельцина. Троллейбус останавливается, и я вылетаю из него самая первая, рассталкивая недовольных старушек. Мы с мамой зашли в магазин. Он все тот же: два этажа. На первом – хлебобулочные изделия, а на втором - бесконечные ряды полок с разными крупами, сахаром, мукой, конфетами и прочим. Около другой стены - металличекие тележки с кумысом, ряженкой, молоком, кефиром и разнообразной газировкой.
Потом идет фанерная стена, чуть недостающая до потолка, а с другой стороны - колбасные и мясные изделия, а в уголке приютился небольшой, уютный бар. Мама купила шампанское для взрослых, газировку для детей. Дети - это я, и у тети Риммы и дяди Жени - два сына: Ромка и Славка. И мороженое для всех! Мы пошли к дому – думая, не дай бог их не окажется дома. Но они оказались дома. Правда, Римма и Евгений подошли позже, но ребята находились дома. Я ушла вместе с ними в детскую, а мама осталась в зале, вместе с подошедшими уже родителями.
В детской был настоящий спортивный зал, и мы устроили подушечный бой. Но, в конце концов, заключили мир, а потом нас позвали на кухню. Мне предоставили честь открыть шампанское. Правда, Славка тоже рвался, но тетя Римма сказала ему, что я гостья, и поэтому открывать буду я. Открытие бутылки ознаменовалось оглушительным хлопком. Потом, я его разливала.
После, мы играли в футбол. Матч закончился со счетом 2:1, в пользу Ромки и Славки. Так как было уже поздно, мы с мамой отправились домой, перед этим, договорившись встретиться завтра, в 11 часов утра, в парке Гафури.
День пролетел так быстро. Мне бы хотелось, чтобы он никогда не кончался. Целый день мы пробыли в парке, пока наши мамы сидели в ресторане. Вместе с Ромкой, Славой и дядей Женей, обследовали парк, не пропустив ни одного аттракциона. Мы катались на веселых горках и машинках, на колесе обозрения и травмайчике, побывали в комнате ужасов и смеха, на площадке для футбола, поиграли в бадминтон и теннис, сходили на полнометражное кино, поиграли на автоматах. Причем, я выйграла 20 рублей. Мы облазили все кафе и объелись шашлыками и мороженым.
Могу с уверенностью сказать, что такого дня у меня больше никогда в жизни не будет. И у Ромки со Славкой тоже. Когда мы уже совсем обессилели, дядя Женя взял такси, и мы поехали домой. Там мы все вчетвером, совершенно ничего не соображая, завалились спать на один огромный диван. «И оставим двух дам на произвол судьбы» - как выразился потом Ромка. И, правда, мы совсем забыли про наших мам. А они вернулись домой только под утро, и налетели на бедного дядю Женю.
Но все хорошее когда-нибудь кончается. И этот наш веселый праздник тоже кончился.
Мы все проснулись в 11-ом часу. Мы с мамой распрощались и уехали. Теперь уже надолго. Неизвестно, когда мы еще сюда вернемся. Не знаю, когда увижу моих веселых друзей - Ромку и Славика.
Мне надо еще было навестить прабабушку. Сегодня было воскресенье, и поэтому у бабули с Наташей был выходной.
Мы все вместе собрались, и поехали к ней. Прабабушка жила на пятом этаже дома из темного кирпича, напротив которого стоит завод. В нем изготавливают разнообразные сиропы. Когда прабабушка была молодая, она работала в нем. Одну ногу у нее ампутировали, но она прыгала на своих костылях, как молодая девчонка. Встретив нас, она сразу засадила всех за карты, а сама пошла готовить, а я ей помогать. И она все не переставала хвалить меня маме.
Какая у тебя дочка – все-то знает, все умеет. Мы просидели у нее до трех часов дня. Потом, мы с бабушкой пошли в парк, а мама с Наташей остались. На прощанье, прабабушка подарила мне три брошки: одну - с синим камнем, другую - с желтым, а третью - с разноцветными, и колоду карт.
Когда мы с бабушкой вернулись домой, мама с Наташей были уже дома, собирали вещи. Я переоделась, мы вызвали такси, и уехали.
До Вольска надо было ехать сутки, и мы добрались без особых приключений. На пустынном маленьком вокзале никого не было. На улице стояло несколько автомобилей. Кроме нас, сошло только три человека.
Нас с мамой встретил дядя с сыном, то есть, с моим двоюродным братом, на белых жигулях. Вокзал, почему-то, находился за городом, и надо было ехать минут двадцать. Мои дядя с тетей – коммерсанты. У них есть киоск в центре города. Еще у них есть дача - двухэтажный домик, и огромный участок. Чего там только нет – яблоки, груши, и многое - многое другое. Но, главное - это вишни. Крупные, сочные, красные, спелые, сладкие. Ммммм. Объедение.
Вот мы и подъехали к дому. Там нас встретила тетя со своей сестрой Ритой.
Я сразу же побежала мыться. Здесь, слава Богу, вода была. Потом пошла мама.
К вечеру подошел дядя Володя - это компаньон моего дяди. Мы сели за стол. Нам подали щуку – огромную, только что выловленную из реки. Нам ее привез дядя Коля - отец Володи, и ее тут же посадили в духовку.
Утром все разошлись: дядя с тетей на работу, мама с ними. Так что, мы остались вдвоем с моим кузеном Андреем. Он спал в зале. Я натянула халат, и пошла умываться. Потом заправила постель и просмотрела огромную коллекцию марок в альбомах. Они были привезены из Англии, Франции, Германии, Польши, Чехословакии, и из многих других стран. Книг тоже было много. В основном, Андрея. Потом, я отправилась в зал, будить своего дорогого братишку:
«Немедленно вставай! Ты знаешь, сколько сейчас времени?»
«Сколько?» - раздался из под одеяла сонный голос.
«Двенадцать часов дня. Вставай. Во-первых, я хочу сходить в парк, во-вторых, посмотреть ваш киоск, и, в-третьих, пройтись по магазинам. Поэтому, потарапливайся!»
Я схватила подушку, и хотела уже начать наступление, но вдруг позвонили в дверь. И я побежала открывать.
«Кто там?» - спросила я.
«Открывайте, свои». - раздался низкий мужской голос.
«Открывай, Лиз! Это Леха! - крикнул из комнаты Андрей. «Я сейчас выйду».
Я отодвинула задвижку - передо мной предстал молодой человек высокого роста в тельняшке и джинсовом костюме, со светлыми волосами.
«Здравствуйте. Проходите, пожалуйста», - сказала я.
«Привет, Леха!» - воскликнул Андрей. «Наконец-то, дождались».
«Значит, наша прогулка откладывается на неопределенное время?» - спросила я, капризно надув губы.
«Ну что ты», - улыбнулся Андрей. – «Думаю, Леша с радостью отвезет тебя в киоск». «Что ты об этом думаешь?» - обратился он к Леше.
«Я не против» - сказал он.
«Тогда поехали», - победно заявила я. – «И побыстрее».
Лешка отвез меня в киоск на своем черном москвиче. Киоск оказался очень милым, хотя в нем царил полнейший беспорядок. Дядя, оказывается, уехал за товаром в Москву, поэтому тетя торговала одна.
«Вовка приезжает сегодня»,- он кивнул в сторону меня головой. «Все никак не мог дождяться встречи со своей дорогой дочкой. О ней только говорил целыми днями» - с улыбкой закочил он.
«Правда?!» - обрадованно воскликнула я. – «А почему вы раньше мне этого не сказали?»
«Да как-то случай не подвернулся», - с насмешкой в глазах ответил он.
«Ну ладно, на первый раз, прощаю. Можно мне поторговать, тетя?»
«Ну, конечно, дорогая».
И я направилась к окошку.
Леша и тетя занялись своими делами, но нашу равномерную тишину нарушил звук открываемой двери. «Папочка!» - я повисла у него на шее. «Как хорошо, что ты приехал!»
Я прижалась к нему крепко-крепко, и не хотела отпускать никогда.
«Ну ладно, малышка. Я же здесь, и все хорошо».
Отец привез немного товару, и пока они втроем разбирались со своими коммерческими делами, я подпрыгивала от наслаждения на месте.
Наконец-то, ура! Мы вместе, и никто на свете нас сейчас не разлучит. Мы пошли в парк, по магазинам, и в кино. Домой вернулись совершенно обессилевшие, но веселые. И завалились спать.
На следующее утро я проснулась от того, что кто-то щекотал меня тонким гусиным пером. Я приоткрыла глаза, и увидела склонившегося надо мной Лешку.
«Ох, ну что вы, а!? Дайте поспать!»
«Малышка, вставай! - кричит папа. - Мы едем на дачу».
«Но почему так рано?»
«Потому что потом будет слишком жарко».
«Поднимайся быстренько» - сказал папа, подходя ко мне.
«Ну, ладно, - вздохнула я. – Сейчас».
Я быстренько вскочила, заправила кровать, умылась, одела спортивный костюм, выпила какао. И на этом, мои приготовления закончились. На дачу поехали я, папа, Андрей, Лешка.
Сначала, ехали на автомобиле, потом пришлось его оставить, потому что дальше шла небольшая тропинка, и мы пошли пешком.
Вот, наконец, и дача. Боже мой, какая огромная! Никогда таких не видела. На каждом этаже по десять окон. С ума сойти можно! Но внутрь мы не попали, потому что дядя сдавал дом какой-то даме с собачкой, и ключи были только у нее, а она как раз куда-то ушла по своим делам. В общем-то, я, особенно, об этом не жалела. Непосредственно на самой даче тоже было, что посмотреть. Вот два дерева яблонь. Стоят такие высокие, горделивые. Яблочки не очень большие, среднего размера, но зато какие сладкие. Вот груши, сливы, персики, абрикосы, рядки с клубникой, огурцы, помидоры, кустарники с малиной, иргой, облепихой. Картошка, капуста, свекла, лук. Чего тут только нет. Конечно, не все это еще созрело. Ведь только июнь, но зато как красиво. Сейчас раннее утро, и поэтому воздух прохладный, и какой чистый!
Но разглядывать долго мне все это не пришлось, потому что станет жарко, и невыносимо будет здесь оставаться. А мы пришли сюда за вишней. Да, вишня. Три прекрасных огромных дерева. Собирать ее, наверное, надо целый месяц, и то, без перерыва. Вишня уже созрела – крупная, темно-вишневого цвета. Сладкая, - она прямо таяла во рту, стоило ее только туда положить, что я с успехом и делала. Пять в рот, одну в ведро. Андрей объелся ее так, что ему стало плохо. Ну, а мне плохо не стало, я ела ее беспрерывно. Я с папой забралась на небольшой сарайчик, где лежало всякое барахло, и стали отуда собирать вишню. К двум часам мы набрали шесть ведер по двенадцать литров. Получилось как раз - всем по два ведра. Леше, папе и Андрею. До машины мы дошли примерно за час, поставили сзади ведра, и поехали. Пока добрались, от вишни мало чего осталось, потому что я ее беспрерывно ела, а Андрей смотрел на меня так, что я испугалась, как бы ему опять не стало плохо.
Дома нас встретил только Фантик - черный котик с белой грудкой, любимец Андрея. Пока мы все мылись и обедали, подошли тетя с дядей, и мы опять принялись за вишню. Стали выковыривать из нее косточки, а тетя - варить варенье и компоты. Опять вишня. Горы вишни везде: в ведрах, огромных тарелках. Закончили мы в двенадцать часов ночи и, помыв руки, завалились спать. А тетя осталась еще варить желе, джемы и все такое прочее.
Утром я проснулась первая, несмотря на то, что спать мы легли поздно. Настенные часы показывали семь утра. Папа говорил вчера, что сегодня мы пойдем на пляж, и будильник был заведен на половину десятого утра.
Я собрала себе корзинку, положила покрывало, потом умылась, одела купальник под низ, а сверху – белый, шелковый, в мелких розовых цветочках, сарафанчик, и пошла готовить всем завтрак. На кухне не было и следа вчерашнего разгрома. Только витал в воздухе знакомый запах вишни.
Из круглой низенькой корзинки, стоявшей в углу кухни возле батареи, вылез, разбуженный мною, Фантик. Он приветливо потерся мне об ноги, и жалобно мяукнул, прося есть. Я вымыла его миску. В одну налила свежего молока, а в другую положила консервы. Потом приготовила бутерброды с сыром и колбасой, и завернула в пакет. Набрала сырой картошки, вымыла ее, и тоже завернула. Взяла соль в баночке, и положила все это в корзину.
Часы показывали уже полдевятого. Я сделала гренки и омлет, бутерброды с ветчиной - всем по одному, и испекла немного блинов - это на дессерт, и выставила все на стол. Потом сварила кофе, и когда его аромат начал распространяться по квартире - все начали потихоньку подниматься. Сначала встала тетя, умылась, и пришла ко мне на кухню. Налила себе кофе, и начала попивать маленькими глоточками. Затем встал дядя, улыбнулся мне, и исчез в ванной, потом встал папа, подошел ко мне, поцеловал, и тоже сел за стол с кофе. Потом в кухню зашел Лешка, подмигнул мне, и засунул в рот сразу два блина. Потом, мы все сели за стол. Когда все уже поели, и стали собираться на пляж, подоспели мама и Андрей. Я уже успела помыть посуду, и сидела с тарелочкой вишни, уже без косточек, посыпанной сахаром, в кресле, и поедала ее ложками. На коленях у меня блаженно вытянулся Фантик. Андрей посмотрел на меня так жалобно, что я, вздохнув, поспешила убрать эту тарелочку куда-нибудь подальше с его поля зрения.
Наконец, все собрались, и мы едем к Мамчурам. Все в сборе. Теперь я, папа, мама, тетя, дядя, Андрей, Леша, Света, Коля, тетя Таня, дядя Володя - идем к Волге, на пляж. Идти недалеко. Везет же тем, кто живет в Вольске: все у них есть. Река - самая большая, фрукты - самые вкусные, и все готово к употреблению практически на протяжении круглого года.
Идем по аккуратной дорожке, и вдоль нее стоят ровные, одинакового роста деревья, со сливами, яблоками, грушами; кустарники с малиной и смородиной. Это все дикое, но очень вкусное. Вот мы уже на пляже.
Боже, сколько народу! «Да уж»! - вздыхаю я, тут не осталось свободного места, просто ужас какой-то. Но мы идем на другую сторону, там, где стоят лодки. Урра! Значит, мы поедем на лодке на ту сторону. Как хорошо! Ненавижу, когда куча народу начинает на меня глазеть. Это, конечно, не так. Плевали они на меня. Но, если я что-нибудь вобъю себе в голову, то буду так и думать. На берегу, около лодки, нас встретил дед Коля - это его лодка. Он рыбак. Мы поедем в два захода. Сначала я, папа, мама, Андрей, Света, Леша, а в следующий раз – оставшиеся. Снимаем обувь, и бредем по воде до лодки. Дед Коля заводит мотор, и мы мчимся на тот берег. Вот мы и добрались. Какой прекрасный берег! Сколько песка! Нужно будет обязательно построить что-нибудь. Коля поехал за остальными, папа с мамой пошли ловить рыбу. А я, Леша, Света и Андрей стали играть в волейбол в реке. Разделились на две команды: я с Лешей, а Света с Андреем. В конце концов, мы с Лешей выйграли. Потом, мы со Светой пошли собирать землянику, а Леша с Андреем - помогать моим предкам ловить рыбу. Мы со Светкой, набрав небольшую корзиночку ягод и набесившись, вышли из леса на берег. Моя подружка стала лепить замок из песка - получалось очень даже прилично, а я побежала ловить рыбу. И даже поймала одну. Впрочем, закончилось это крайне печально: когда я проплывала под водой, посмотреть, нет ли на каком нибудь крючке рыбы, этот проклятый крючок вцепился мне в ногу. Но все кончилось благополучно. Мне его вытащили, и я отправилась чистить картошку, а своего окунька я зажарила на костре и тут же съела, разделив, с приехавшим, вернее, приплывшим, недавно дядей Колей. Получилось очень даже вкусно. Мы все сообща сварили уху, и собрались вокруг котелка, расстелив покрывало.
Уже вечерело. Небо было голубым-голубым, ни единого облачка. Солнце скатывалось со своей серединки к горам, и было уже не так жарко. От костра шел приятный запах. Волга была спокойной, и от нее веяло прохладой.
Мы начали собираться. Уехли опять в два раза. И пошли в гости к деду Коле. Нас встретила его жена – Наташа. Накрыла стол, поставила самовар, пироги, которые только что испекла. Мы просидели у них довольно долго, домой добрались уставшие, но довольные.
На следующий день папа поехал на вокзал, за билетами в Москву, а ко мне пришла Света, сказала, что они с мамой должны отвезти обед нашим коммерсантам. Тетя Таня ждала нас на остановке. В киоске собралась вся наша веселая компания: я, Света, Андрей, Леша, ну, и взрослые, конечно, куда нам без них?..
Все сразу зашумели, заговорили так, что невозможно было услышать что-либо.
Я решила напоследок поторговать.
Света с Андреем стали складывать товары, а все остальные начали решать вопрос о поездке. Решение вынесли такое: в Москву поеду я и папа, ну, это однозначно, и не подвергается сомнению. А с нами еще поедут Света и Лешка. Жить будем у Леши - у них с мамой двухкомнатная квартира. Дядя Володя поехал за билетами для себя, Светы и Лешки. А мы начали собираться домой. Александр - один из местных друзей, приедет на машине и привезет товар, которым они будут торговать в Москве.
Дома мы собрали вещи, и дожидались дядю Володю. Вот и он.
Я уже со всеми попрощалась и забралась в автомобиль, который довезет нас до вокзала. Там мы сядем на поезд, и дядя Саша поедет дальше.
Ох, наконец-то, мы в купе! Я забираюсь на верхнюю полку, и открываю окно. В душное купе влетает свежий, вечерний, прохладный воздух. До Москвы отсюда недалеко - всего двенадцать часов. На соседнюю полку забирается Лешка. Внизу – мама, папа, Света и дядя Володя. Мы специально взяли четыре места - спать ведь не надо.
Сейчас восемь часов утра. Значит, в восемь вечера мы будем в Москве.
Москва. Как много в этом звуке. Не помню, кто сказал, или это из какой-то песни, ну, какая разница, когда я с этим совершенно согласна.
Через часа четыре подъезжаем к какой-то станции: она маленькая, поезд стоит здесь всего восемь минут, но за это время я успеваю сбегать на улицу и купить две литровых банки вишни.
«О, Боже…- стонет Андрей, - Опять вишня».
«Не хочешь и не надо, а мне от нее плохо никогда не будет», - нахально говорю я, и показываю ему язык, и забираюсь наверх со своей банкой. И вот, опять моя вишня. Холодная, приятно освежает, крупная, сладкая. Я даже не заметила, как съела всю банку. «Надо было еще купить», - думаю я, вздыхая.
Я спускаюсь вниз, ставлю банку на столик, сажусь рядом с папой, прислоняюсь к его плечу, а он обнимает меня за плечи своей сильной рукой. «Какой он хороший», - думаю я, засыпая.
Проснулась я, когда до Москвы оставалось всего лишь 15 минут. Света еще в объятиях Морфея, Лешка сидит рядом со мной. Папа и дядя Володя вытаскивают вещи. В коридоре у двери уже столпилась куча народу. Я подбегаю к Светке: «Вставай! Мы уже приехали! Слышишь?! Вставай! Это же Москва!» Но Света вовсе не разделяет моей радости по поводу нашего прибытия в Москву. Она отварачивается, и продолжает спать дальше. Я поворачиваюсь и ухожу, крича: «Как хочешь! Мы сейчас уйдем, а ты можешь спать дальше!»
Леша смеется, и уходит вслед за мной. Я проталкиваюсь среди кучи людей, которые столпились в маленьком переходе. Они сердито ворчат, но я, ни на кого не обращаю внимания. Леша пробирается за мной.
Поезд останавливается, дверь открывается, и я выскакиваю самая первая. Вот Казанский вокзал, а сколько людей! Ужас! Выбегает Света. Мы проходим по огромному вокзалу.
На следующее утро мы с тетей встали самые последние. Все уже ушли. Дядя Володя, дядя Саша, мама и папа уехали на рынок. Тетя Валя - Лешина мама, ушла на работу. Она была начальницей на каком-то заводе. Света и Андрей ушли гулять.
Я посмотрела на часы: было ровно двенадцать.Никогда так долго не спала.
На столе в кухне стоял завтрак: яичница с сосисками, булочки с творогом, и на плите -какао для меня и кофе для тети. Мы умылись, позавтракали, оделись, прибрались, хотя это было ни к чему: придет Лешка, и сразу начнется кавардак, но все же хотелось сделать приятное.
На тумбочке, около дивана, где я спала, обнаружила записку и конверт, в котором лежали деньги. Записка гласила:
Милая моя малышка, ты так сладко спала, что не хотелось тебя будить.
Я оставляю тебе денег, съездишь с тетей в Лужники, думаю ты будешь в восторге. Ведь ты так любишь все великолепное, на высшем уровне. В тумбочке на верхней полочке лежит билет на концерт, на одного человека. Отгадай на чей? Ну, конечно же, на Филиппа Киркорова. Я знаю, ты его обожаешь, ведь, правда? В Лужниках как раз купишь что-нибудь для концерта. Тетя довезет тебя до Кремлевского дворца, концерт будет там, а встречу тебя я.
До вечера, малышка.
Целую, папа.
Сегодня было только второе июля. Оставалось еще целых двенадцать дней. Знала бы я тогда, что мне не придется брать никаких интервью. Как говорится, знал бы, где упадешь, соломинку бы подстелил. И я бы сделала также.
А пока я, ничего не подозревая, шла вместе с папой по Кремлевской площади. Все уже давно разошлись, так что мы с папой были одни.
Ночная Москва такая красивая. Фонарями освещены купола Новодевичьего монастыря. Вокруг тишина, прерываемая только машинами, которые без конца едут взад вперед, и как только они останавливаются на светофоре, все сразу замирает.
Папа оставил машину на перекрестке. Мы идем туда, и едем домой.
Последующие четыре дня пролетели в бешеном темпе. Почему четыре? Да потому что шестого июля папа уезжал на машине за товаром в Саратов.
Кстати, я еще раз встретилась с Филиппом. Мы с папой ходили в ресторан «Пират», и там я его встретила. Он сидел один, вернее, он пришел один, а сейчас его окружала толпа фанаток. Они трясли обрывками бумажек, книжек и рук, прося оставить на них фотографы. Странно, что даже в таком фешенебельном ресторане позваляют такое.
Мы встретились с ним глазами, и я понимающе улыбнулась, а через пять секунд уже переключилась на папу. Это был последний день его пребывания в Москве. Из Саратова он потом сразу поедет в Вольск, а после мы с мамой туда приедем.
Папа уезжал завтра вечером. Так хотелось еще немного побыть в Москве, с папой. Но работа есть работа.
Я поцеловала отца на прощанье, а он одел мне на шею золотую цепочку с медальоном, на котором была изображена его фотография. И когда автомобиль скрылся за небоскребом, больно защемило в сердце, я как будто предчувствовала печальный исход.
На следующий день, Леша повел нас со Светой сначала в театр «Современник» на «Вишневый сад», а потом мы пошли в парк «Сокольники». Насмотрелись на динозавров, правда, для этого пришлось выстоять в очереди, размеры которой уходили за горизонты. Потом отправились домой.
На следующий день нам удалось вытащить Андрюшенцию на свет Божий, и вместе пошли в кинотеатр, напротив которого находилась Москва река. По ней ходила ракета, на которой мы покатались после сеанса. На следующее утро, когда я проснулась, уже никого не было. Все ушли, разбрелись, кто куда. На столе меня ждал завтрак.
Я открыла свой медальончик, и подумала, что завтра или послезавтра папа уже должен быть в Вольске, а мы поедем туда четырнадцотого числа. Скорей бы.
Я уже хотела включить телевизор, как вдруг позвонили в дверь.
«Кто там?» - спросила я.
«Почтальон», - ответили мне за дверью.
Я вдруг вся вздрогнула от какого-то, неведомого еще, страшного предчувствия.
«Распишитесь, пожалуйста» - сказала мне пожилого возраста женщина.
Я захлопнула дверь, даже не сказав «Спасибо» и «До свидания».
Я быстро пробежала глазами по телеграмме.
Немедленно приезжайте ТЧК Ваш отец попал в автокатастрофу ТЧК Его привезли в Вольск ТЧК Он погиб ТЧК
Таня
Я в каком-то оцепенении уставилась на эту телеграмму, и видела только два последних слова: «Он погиб». Я не могла ни кричать, ни плакать.
Я схватила ключи, захлопнула дверь, и побежала вниз с шестнадцотого этажа, быстрее ветра. Первой мыслью было утопиться, повеситься, только не видеть его мертвого. Он больше никогда не улыбнтся и не скажет: «Привет, Малышка».
Холодный ветер меня немного отрезвил. И в первую очередь я побежала на почту, дала скорую телеграмму матери.
Потом мне надо было сообщить всем, и я начала спрашивать у каждого прохожего, где находится Царицыно. Мне внятно объясняли, но я ничего не понимала. В моем сознании было только два слова: «Он погиб. Он погиб».
Я бежала ничего и никого не замечая перед собой, так, что сбила с ног какого-то человека. Этим человеком оказался Филипп.
«Как хорошо, что я вас встретила. Отвезите меня, пожалуйста, в Царицыно. Вы знаете, где находится этот чертов рынок? - спросила я.
«Ну, конечно. А зачем?»
Я молча протянула ему телеграмму.
«Боже мой, мне очень жаль, Лиза» - произнес он, с сочувствием глядя на меня.
На рынок мы приехали быстро. Гораздо дольше, мы искали машину, из которой торговал дядя Володя, ну и все остальные тоже.
«Вот, я ее уже вижу. Спасибо, что проводили. До свидания».
Взглянув на мое бледное лицо, дядя Володя сразу поинтересовался, в чем дело.
В ответ я отдала ему телеграмму.
«О, Господи» - произнес он. И тут со мной случилась истерика, так, что все испугались.
Меня хотели положить в больницу, но я категорически воспротивилась, и мы все поехали в Вольск.
Я больше так и не увидела отца. Не захотела смотреть. Да меня никто и не пустил. Я присутствовала только на похоронах. Мы похоронили его двенадцатого числа.
Мы с мамой продали квартиру в Дивногорске, и купили двухкомнатную в Вольске и однокомнатную в Москве, для меня, когда я поступлю в институт.
Мы стали жить вдвоем с мамой в Вольске. Хорошо, когда рядом есть друзья. Чувствуешь, что кому-то ты нужен, и, вообще, спокойнее на душе.
14-го августа приехал Филипп, и мы пошли с ним на кладбище. Я положила цветы на мраморную плитку, и открыла свой медальон. «Мой милый папочка. Какой же он был красивый. Черные волосы, карие глаза, стройный, сильный и высокий». Я закрыла медальончик, и прижала его к сердцу. Я уже больше не плакала. Со мной все было хорошо. «Милый папочка, тебя уже нет, но я-то осталась, и я должна жить. А ты, всегда будешь в моем сердце».
ххххххххххххххххх
На этом я хочу закончить свою историю, читатель. Надеюсь, тебе она понравилась.
Лиза окончила институт, и теперь она знаменитая актриса, и живет в Москве. Время от времени она приезжает в Вольск, где я и встречаюсь с ней летом.
И не огорчайся, читатель, что получился такой трагический конец. Не стоит плакать по умершим: ведь мы же живы, и надо уметь радоваться и быть счастливыми, так же, как Лиза. А люди, которые ушли, и которых мы любили, останутся в наших сердцах. Навсегда.