Моя Равномерность

© Моя равномерность
Леонтович Юлия Анатольевна
E-mail: Jiv4ik@hotmail.com





Аннотация

Есть нечто до боли знакомое в Соуле, а еще такой таинственный и манящий, он полоняет внимание Мии с первой же встречи в аэропорту Хитроу, Лондон.
Но могла ли она знать, что это знакомство изменит всю ее жизнь, а парень и вовсе окажется выходцем иного мира.
Это мир, где победы и поражения порою неравны, а противостояние добра и зла являются заглавной причиной соперничества двух древних кланов, живущих посреди обычных людей уже на протяжении многих столетий.
Кем приходится ее новый знакомый, и чьей стороны он приверженец?
Какова ее роль в этой игре, пешки либо же случайной гости?
Чье первенство возьмет верх, и кто в конечном итоге будет владеть миром?
Этими и многими другими вопросами, задается юная девушка, приехавшая в Великобританию к тому, чтобы продолжить свое обучение в университете.
И она не намерена отступаться, но лишь узнать правду, какой бы тяжелой она не была.

Пролог

Одна девчушка, будучи еще совсем ребенком, жила в мире сказки, игры и воображения. Тогда не было вопросов на которые она бы не получала ответов, все было ясно, просто и доступно.
Это был волшебный, сладостный, добрый мир под названием Детство. 
Детство, детство, куда же ты ушло, в каких краях, где тебя искать.
«Где же эта страна смеха и волшебства, где она?», - повторяла себе уже выросшая девушка, задающая себе этот и многие другие волнующие её вопросы.
Она сидела на подоконнике и смотрела вдаль. 
Она любила смотреть в ночное небо, в яркие огни освещаемого вечернего города,  взгляд её уносился далеко в недосягаемость,  и казалось в то время она переносилась туда, ввысь, к звездам, а может, еще дальше, в бесконечность пространства.
 Там красиво и  спокойно, тихо и хорошо, суета повседневной жизни исчезает, она растворяется словно в дымке, и тебе становится легко и просто. Там нет повседневных рутинных будней, в которых все куда-то спешат и о чем-то думают, там нет лжи, обид и ненависти, там просто тишина.
Все теперь по-другому, все изменилось, все не так как было раньше.
Чем больше обязанностей, тем больше ответственности. Теперь она выросла.
Вопросов стало больше чем прежде, и казалось уже не ребенок, и не  нужно отвечать на любой поставленный вопрос, более того, ты сам в состоянии отвечать на задаваемые  вопросы, но все же это не то.
С каждым днем все больше и больше вопросов на которые  нет ответа.
Ища взглядом у себя, у прохожих, у неба и вечерних звезд, ты ищешь ответ на интересующий тебя вопрос, но ответа не находишь.
Почему так происходит?
Почему в детстве она получала все ответы на заданные ею вопросы, а сейчас нет?
Кто же на них сможет ответить?
Она не знает ответа, у нее есть только вопросы, и от этого ей становится грустно и одиноко.
Она  чувствует себя мятежно и неспокойно ища везде ответы на свои вопросы. 
Чем больше она задает себе вопросов, тем меньшее количество ответов она получает.
Раньше так не было.
 Очередной раз  она задается вопросом «Где ты».
 На этот вопрос она не знает ответа, она просто хочет найти его, но не находит,  все тщетно.
У нее не получается, она не может, но она так хочет его встретить.
Она повторяет снова и снова «Где найти тебя моя жизнь», - а затем снова продолжает размышлять.
Если бы все зависело только от желания, ведь говорят «Главное желание бы было. Очередной раз приходит убеждение в том, что это отнюдь не правда, ведь я хочу, но тебя нет.
Нет.
Нет.
Ты придешь, однажды принеся собой ответ, ты и будешь моим  ответом.
Но он не приходил, а она больше не верила в любовь.
Не успев загореться в её столь хрупком сердечке маленькой надежде, находился он, обладатель сей надежды, которую подарил.
Той мечте которой она так реально и искренне верила, и которую он, немедля забирал, рушил, убивал, не жалея вовсе.
Безжалостно убивал то, что едва успело зародиться в ней еще совсем недавно.
Безмолвно, хладнокровно, бесчувственно и непоколебимо, он просто забирал ее.
С нетерпением и слезами, скрываемыми на глазах, она ожидала вечера, дабы повествовать своему единственному другу, вечернему городу, о своем душевном состоянии.
Скорее он понимал её лучше, чем она сама себя.
Она любила лишь однажды, хотя и не получила тогда того же в ответ.
В ярком свечении города, она не раз находила себе ответы, успокоение, храбрость, смелость и силу.
Звезды светили все ярче и ярче. Их сияние отображалось в глазах юной девушки. Она сидела у окна, смотря на них, её переполняли чувства, и на глазах появлялись слезы, чистые, как горный ручей, прозрачные, как ветер, звонкие где-то в глубине души, как кристалл.
Звезды знают многое, они знают, где он, они вездесущи, они  многое видят, только вот говорить не умеют.

Глава I
Мия
Лондон.
Зима. Декабрь. 2008 г.
- Мия,  ты все еще не спишь, - с удивлением обратилась мама, выражение лица ее говорило о том же, - Ведь уже так поздно, а тебе, насколько я помню завтра рано вставать.
- Нет мам, я не могу уснуть. А который уже час? - с интересом вымолвила я продолжив, - Я засмотрелась на ночной город, так люблю эту улицу, она столь красиво освещается вечером.
- Ну и, конечно же, замечталась, - вымолвила моя мама в ответ.
- И потеряла счет времени, - вымолвила я, улыбнувшись.
- Тебе стоит следить за своим графиком.
- И я делаю это, не волнуйся, я без проблем завтра встану, мне не привыкать, - продолжила я.
Мои родители приехали ко мне погостить на пару недель, также у меня была еще сестра, и она была старше  меня на целых семь лет.
В отличие от моих родителей, она предпочла остаться дома, обещая навестить меня со временем.
После свадьбы, которая состоялась в не столь давнем прошлом, у нее на меня оставалось все менее и менее времени.
Так, маму мою звали Софи, отца Николас, сестру же именовали Лесли.
Не смотря на несоответствие имен к нашему родному городу, я могла объяснить это лишь одним словом, переезд, но об этом я расскажу позже.
- Как я могу за тебя не волноваться, - сказала мама тихим, ласковым, добрым голосом, таким, каким я его помнила с детства, и не смотря на прошедшие года, он оставался все тем же, низменным и любимым для меня.
- Я всегда буду за вас  волноваться, ведь вы - моя жизнь, ты и твоя сестра, я вас очень люблю,  - промолвила мама.
- Ну а теперь, ложись наконец-то,  уже за полночь. Разговоры разговорами, а сон сном. Ты так много мечтаешь Мия, что иногда я тебя просто не понимаю.
Действительно, в некоторой мере, мама была права, я слишком много мечтала, и не только она, но и я сама порой себя не понимала, от чего состояние мое было не лучшее и со временем становилось все более мятежное.
- Спокойной ночи Мия, - непринужденно, настойчивым тоном, произнесла мама.
Этим тоном она не оставила мне выбора, и мне пришлось ложиться спать.
- Спокойной ночи мам, - промолвила я сонным голосом, не понимая, откуда на меня внезапно накатилась волна  сонливости, которой я не могла противостоять.
Веки становились с каждой минутой все тяжелее и тяжелее, и вскоре я погрузилась в глубокий, беспробудный сон. 
Прежде сны были иными, в последнее же время, в  них не давало о себе забыть мое подсознание.
Сны.
Что это?
Что мы о них знаем?
Они являются для нас потайным миром, закрытой дверью. Это совсем иная, другая жизнь, которую мы ведем, непосредственно соприкасаясь со сном. Они могут о многом повествовать нам, так же, как и во многом запутать.   
Данному разделу жизнедеятельности посвящено множество научных исследований и трудов, огромное количество экспериментальной практики и исследований, которые были направлены, на углубленное изучение сей неизведанной океанской бездны под названием «Сон». 
Было ли это хорошо или нет, я не знала, но все же любое время суток имеет как свое начало, так и окончание, снова приходит завершение начатому и снова начинается завершенное.
Плохому и  пасмурному, либо доброму и светлому времени, приходит свой черед,  так же пришло и прошло  время, отведенное сну.
 С определенно отведенными нотками грусти, когда прозвонил будильник похныкивая я начала открывать глаза и нехотя понемногу начала собираться.
Посмотрев в окно, я увидела, что было уже светло и судя по всему  довольно холодно.
Холодно потому, что на улице была зима, это был первый месяц зимы, что означало, скорое наступление Нового года и большого холода.
Новый год, веселье, фейерверки и все такое, замечательное настроение, с явным преувеличением оптимистический настрой на серые будни зимних дней.
Почему-то я не любила Новый год, в отличие от других многих знакомых мне и незнакомых людей, не в особом восторге была от него и в детстве.
Не верила я и в чудеса. Все эти сказки о свершении желаемого в новогоднюю ночь были исключительно для малышей.
Я не видела в этом дне предвкушения праздника и уж тем более свершения ожидаемого. Чувство трепета с которым дети ожидают рождественские и новогодние праздники, появление Санта-Клауса, это для них настоящее чудо, которое говорит о том, что, им действительно нужно было бы больше подобных праздников.
Но я не ребенок, уже давно нет.
Мне исполнилось двадцать два года и я давно выросла, а еще, пожалуй, мои пожелания не смог бы исполнить даже Санта-Клаус, если бы он и правда существовал.
Я была невыносимой мечтательницей и потерянным романтиком, которых люди обычно не понимают и не воспринимают.
Мечтательницей,  которая жила в Великобритании. Более того, в  прекрасном, потрясающим любое воображение, незабываемом городе Лондон, хотя и родным моим городом был отнюдь не он, им был - Киев, Украина.  Хорошая страна, живописный и красивый город, который ко всему еще был столицей данной страны. Однако жила я в своем родном городе не столь долго. Отцу предложили работу, от которой он не мог отказаться, и мы были вынуждены переехать. Когда мы переехали в Оттаву, мне было семь лет.
Я любила свой родной город, а еще тогда, я была совсем маленькой, чтобы понимать наверняка что-то из жизни взрослых.
Жизнь имеет одну особенность.
До пятнадцати лет время тянется бесконечно долго и кажется вечно, потому конца своим юношеским годам, с которых ты так стремительно хочешь выпасть, кажется, не будет.
Пересекая грани совершеннолетия, они начинают лететь с невероятной скоростью, и ты вовсе не успеваешь за ними, и лишь оглянешься вслед, как их уже нет.
С каждым прожитым днем, жизнь привносит в человека какие-либо изменения. Человек не останавливается, он никогда не стоит на месте, он меняется со временем, всегда. И порой узнать в определенном человеке былого очень тяжело.
Все же я считаю, человек меняется по жизни только в лучшую сторону. Он приходит в последующий миг с теми изменениями, которых ему недоставало для последующего жизненного этапа, и оставляет в прошлом те, которые мешали ему жить в былом.   
Не заметно для других, но заметно для себя, также изменилась внутренне и я.
Я чувствовала это.
Той прежней хрупкой девчонки больше нет, ей надоело постоянно подставлять свое ранимое сердце под очередной удар, хотя и было это всего однажды, но в памяти моей порой все так живо, что кажется я прохожу через это снова и снова, чем и подставляю сама себя под очередной удар. Ее больше нет, она изменилась, тем самым, защищая себя, ведь так было проще.
Как я оказалась в Лондоне, быть может, спросите Вы, и я отвечу следующее.
В один день,  я оглянулась вокруг себя, и к своему же страху, а быть может разочарованию, не смогла увидеть ничего, с чем могла бы ассоциировать свое дальнейшее будущее.
Пожалуй, никогда не забуду то чувство, пронизывавшее меня тогда. Я не видела его там, и казалось мне, оно ожидало меня за другими горизонтами, к которым в дальнейшем я и последовала на встречу. Ими же для меня стали мое увлечение к фотографии и совершенно новая страна.
Подача документов и последовавшее ожидание вскоре сообщило о следующем: меня приняли, я поступила, и оставалось лишь уехать.
И так у меня появилась возможность, возможность уехать и этим изменить все в своей жизни, по крайней мере попытаться, и я сделала это.
Лондонский Университет Искусств и Великобритания, вот, что предстало у меня перед глазами как свое будущее, которое я выбрала себе, и мне казалось это того стоит. А еще, в последующем, я не пожалела об этом ни разу.
Я любила эту страну, ровно так же, как ничего и не знала о ней, а еще мне было немного страшно и не по себе, но так же, я хотела этих изменений.
Была еще одна маленькая проблема с этим, я сообщила о своем решении родителям лишь после того, как узнала, что принята в университет.
Почему я так поступила? Потому, что знала, что они будут возражать, ведь я покину наш милый дом возможно навсегда.
Естественно я буду возвращаться время от времени, но это уже будет иное, а еще я не хотела беспокоить их раньше времени, ведь я любила их очень сильно и знала, что они будут переживать за меня и за мой выбор.
И они, правда, возражали, также пытались переубедить, ну, а еще понимали, что могут только согласиться с этим, ведь ничего плохого я вовсе не желала, а за знания, они всегда были готовы поощрить меня.
Что же, все было решено, оставалось лишь собрать вещи и попрощаться с тем самым городом, который  много лет назад, стал мне моим вторым, родным домом, что я в последующем и сделала, на этот раз сама.
И так в свои двадцать два года я переехала на новое и так желаемое мной место жительства, обучения и труда, искать здесь свое будущее, свое счастье, свое чудо, в существование которого я не верила.
И могла ли я хотя бы предположить, что будет меня здесь ожидать, и с чем мне предстоит столкнуться лицом к лицу.
Пожалуй, нет, никогда.
Словно песчинки из часов так же быстротечно шло время, и оно повествовало о заканчивающемся  годе моего здешнего проживания, и обучения.
Лондонский Университет Искусств состоял из шести колледжей, известных, пожалуй, во всём мире, в одном из которых, я и училась - Camberwell College of Arts.
Данное учебное заведение предоставляло к обучению огромнейший спектр дисциплин, среди которых была и моя любимая фотография.
Я обожала фотографии и все то, что было с ними связано, в частности, я очень любила черно-белые фотографии, я могла говорить о них довольно долго, так как действительно была восхищена ими.
Курс обучения предполагал собою длительность в три с половиной года, по окончании которого у меня должна была быть начальная степень образования, за ней же следовал последующий уровень, по продолжительности он был на два года дольше, но отличался степенью бакалавра.
К сожалению, времени на работу у меня не оставалось, так как все оно уходило на обучение, ну, а мне хотелось еще и работать.
«Подумать только, прошел уже целый год, - пронеслось у меня мысленно, - А, кажется словно, я приехала вот только».
Относительно жилья, дела обстояли следующим образом: жила я на съемной квартире, одна. Квартира была славной, с улицы она выглядела как маленький и аккуратный домик, но при этом в нем размещалась еще парочка аналогичных квартир. Я жила на третьем этаже. Находилась же она в северной части Лондона, в районе Ноттинг-Хилл.
Достаточно много, я уже успела рассказать о воспоминаниях из прошлого, но так и не сказала ни слова о своем настоящем, о том, чем жила я сейчас.
Я задумалась вновь, опять и снова, я так часто думала о том, что еще только предстояло мне, в общем, и, пожалуй, в будущем, почему это происходило со мной, я не могла ответить себе на этот вопрос, так же как и на многие другие вопросы.
Пожалуй, у меня не было достаточно уверенности, не было уверенности в завтрашнем дне, в своем будущем, в себе, и потому состояние мое было так неопределимо.
Я лишь сменила место проживания, но не убежала от того от кого, так стремительно пыталась убежать, и этим кем-то была я сама.
Ровно ничего из этого не походило на меня по приезду, сейчас же все обратилось для меня с точностью да наоборот, и объяснения этому я искала, но не могла найти.
Диким и необъяснимым для меня было то, что даже столь любимые мной занятия за последнее время перестали вдохновлять меня, и с каждым последующим днем они доставляли мне все меньше и меньше удовольствия, превращаясь из удовольствия в тягость.
Были такие моменты, когда я просто не понимала, почему до сих пор продолжаю делать все то, что делаю, но вслед за этим приходило объяснение, потому, что на самом деле, я любила то, чем занималась, очень сильно, и именно для этого я сюда и приехала.
Приехала, чтобы учится, учится любимому делу, но вот только почему все казалось мне иным сейчас, я понятия не имела, но с точностью могла сказать, что в один миг, все изменилось, и все привычные и любимые мной вещи стали чуждыми мне.
Это расстраивало меня, очень сильно и делало обреченной, обреченной на грусть.
Зародившиеся мысли поспешно распространялись по моему сознанию и незамедлительно напоминали  мне о предстоящем дне, который я так хотела, чтобы прошел мимо меня.
Окинув взглядом часы я увидела, как они красноречиво переходили грани позволенного мне времени, и на миг словно замерли на отметке восемь часов утра.
Не медля более ни секунды, я начала собираться. О  раздумьях, в чем мне сегодня быть, не могло быть и речи. Накинув, что первое попало мне под руку, а также  было подходящее для этой погоды, я направилась к выходу по пути ища ключи, так как мои родители еще спали.
Выйдя на улицу, мысленно проносится, с грустью: «Зима, она самая, до сих пор».
Каждое утро мой путь представлял собой очередное маленькое путешествие в район Камбервелл, так как именно там и располагался мой колледж.
Еще в Camberwell College of Arts довольно часто проходили выступления местных ди-джеев и вечера поэзии в Brixton Bug Bar, но не только этим могли порадовать данные места, ведь здесь также было сосредоточие множества художественных и дизайнерских студий.
Рядом же с колледжем располагалась Галерея Южного Лондона.
По поводу возрастного предела в колледже, могла сказать следующее. Это было нечто необычное, так как учились здесь люди совершенно разных возрастных категорий и национальностей, в частности это касалось и моей группы, но, тем не менее, студентов моложе восемнадцати лет, здесь не было, так как условия поступления были именно таковыми.
Я не имела ни малейшего понятия о том, что происходило со мною, но пыталась во всем находить положительные стороны, и не забывать самого главного, того, что держало меня на плаву, когда порою грустно становилось, и все же, то, что происходило со мною сейчас, не имело никакого сравнения. 
Решение.
Выбор.
Результат.
Каковым он будет, что я сделаю для того, чтобы иметь в итоге конечный результат желаемого.
Приложу ли я максимальные усилия к тому, что мне небезразлично, либо же струшу и останусь на прежнем месте где-то там, жалея за несбыточным.
Однозначно для себя, я уяснила: - Иди по жизни с мудростью,  умей сделать правильный выбор, и принять правильное решение, чтобы тогда не было не по себе из-за неверного, необратимого результата.
Сегодня есть одно, завтра же тебя может ожидать уже совсем иное.
Ты должен быть готов к выбору, действовать с разумом, уметь ценить то, что имеешь сейчас, и то, каковым будет завтрашний день для тебя, будет зависеть только от тебя и от твоего непосредственного желания участвовать в нем.
Так или иначе, привнося в него те или иные действия,  которым у тебя еще смогут поучиться и другие, если они будут того стоить.
У других получалось в этом плане лучше. Я же была так непохожа на большинство людей окружавших меня.
Они были сильнее меня и потому счастливее, я же была слабой, а своего счастья нужно уметь добиться.   
Сплошной каламбур в виде непрекращаемого хаотического потока мыслей крутился в моей голове и днем и ночью, не прекращая и не давая покоя, заглавной же меткой этого опустошения и  непонимания самой себя, было отсутствие его, того человека,  которого не существовало в моей жизни.
Да, это правда, почему, пожалуй, вопрос  не тяжелый, и я знаю на него ответ.
В общем, я никогда не нравилась парням, потому была одинока, всегда.
«Хотя однажды, нет, - мысленно, подумала я. - И даже тогда, я была сама».
Это отложило на мне своего рода отпечаток, который выражался в холодности и по большей части безразличности к парням, и, пожалуй, вовсе укоренился во мне, когда я полюбила в первый раз, тогда все и началось.
Только за сегодняшнее утро, воспоминания давно прошедших лет, посетили меня уже дважды, как минимум, даже не знаю почему.
«Видимо настроение сегодня у меня запредельно не важное», - подумала я.
Дорога занимала некоторое время, и по-прежнему, я еще не была у места своего колледжа.
А еще, сегодняшний день переполнен воспоминаниями давних лет. «Как давно это было, - задумалась я. - Пожалуй, лет пять тому назад. Мне было тогда семнадцать, и я встретила его».
Своим безразличием ко мне тогда, тот парень положил начало моей  хладнокровности и бесчувственности к последующей жизни, а точнее отношению к любви.
Сегодня, наверное впервые я вспомнила о том парне и хотела также, поспешно об этом забыть снова, но в этот раз навсегда.
Хотя сейчас это не имело никакого значения для меня, так как осталось в далеком прошлом, и я никоим образом больше не связывала это со своим настоящим, а также будущим.
Я приняла это и, пожалуй, это было стоящее наказание для меня, видимо я была не настолько хороша и не заслужила этого.
И потом, разве не уютней быть одной, чем в компании тех, кому ты на самом деле безразлична, или тех, кто в свою очередь безразличен тебе?
Что-то я вовсе загрустила, ведь было также много чего и положительного, о чем я могла рассказать.
Начну, пожалуй, с города. Подумав об этом, я улыбнулась сама к себе, находясь все еще в пути.
Интересно много ли людей могли идти по улице, так запросто улыбаясь сами себе.
И все же, в моей голове пролетало за это время бессчетное количество мыслей и размышлений по поводу разнообразнейших вещей.
Услышав мое изречение, пожалуй, со мной согласится каждый второй человек и не опровергнет, а только подтвердит  мои слова, которые говорят о том, что Лондон на самом деле удивительный город.
Удивительный город, каждый район которого является отдельным миром, и издали напоминает залатанное одеяло, состоящее из отдельных непохожих друг на друга кусочков ткани, в данном случае районов.
Те, в свою очередь, напоминают  маленькие города, попадая в которые, ты наблюдаешь отражение лондонской жизни всецело, как таковой. 
Центром городской финансовой жизни на протяжении веков являлся деловой район Сити, но сейчас речь пойдет не о нем, хотя почему бы и не уделить несколько минут этому отдельному сосредоточию жизни проходящей в рабочих буднях.
Сити довольно старый район и является он крупнейшим финансовым центром не только Лондона, но и всей Европы.
Площадь, занимаемая Сити невелика, а еще местные жители называют этот район "Квадратной милей".
Сити располагался на месте древнеримского поселения, о чем напоминают останки древней городской стены. История гласит, что отсюда однажды и начался Лондон.
Работало же в Сити несколько сотен тысяч человек, а также были расположены всемирно известные банки, страховые и другие компании, но жило всего лишь около 6 тысяч.
Интересным и немного удивительным фактом Сити являлось то, что по будням, после шести-семи часов вечера это место буквально пустело напрочь.
Относительно архитектуры, Сити представлял собой сумасшедшее смешение старинных зданий, узких и очень узких улочек, а также  суперсовременных небоскребов.
По приезду в Лондон, я не знала никого из местных жителей, также у меня не было знакомых и друзей, потому все свое свободное время, хотя его было не так и много, я уделяла прогулкам по городу, чтению о культуре, истории и жизни местного города.
Быть может, я и знала о нем так много, потому что изучала его таким образом.
«Я опаздываю на занятия, я опаздываю в колледж», - от этой мысли, мне уже становилось не по себе, потому как именно опоздания, там  не поощрялись.
В большом городе, большие правила.
Колледж.
Вот я и на месте.
Одно из местных зданий к которому я и поспешила направиться.
Сегодня дорога изрядно утомила меня, еще до приезда в колледж, а ведь мне же еще предстояло сидеть на лекциях.
Еще немного и я уже в аудитории, а затем и за одним из учебных столов.
Лекции проходили как в практических лабораториях, так и в обыкновенных аудиториях, когда речь шла о теории, сегодня же был именно этот случай.
Подходил к окончанию первый год моего обучения в колледже, отчасти я была рада этому, но лишь потому, что меня изрядно успели утомить предметы, которые были внесены в программу обучения первого курса.
С нее же, можно было выделить в частности такие, как «Фотокамера и ее устройство», «Фотооптика» и «Законы освещения», «Основы фотографии и фотоискусства»,  «Фотокомпозиция», а также многие другие.
Последующий же год обещал быть, более обширным и открытым к информации, которая касалась не только сугубо технического аспекта изучения фотокамеры и всего, что имело отношение к ней, но и представление новых, ранее не изведанных нами аспектов к изучению, как фотографии, так и предметов, тесно соприкасавшихся с ней.
Сейчас мне предстояла участь слушателя на лекции «Философия и идеология фотографии» у  профессора Оллфорда, также он был одним с преподавателей проводивших у нас практические занятия.
Взгляд мой был обращен по другую сторону окна, словно ожидал чего-то, но ничего не происходило, лекция еще не началась, и это было хорошим поводом для того, чтобы  продолжать витать в облаках где-то, и думать о чем-то.
О чем же, сама однозначно не могла сказать, но о чем-то. А затем меня постигла волна шума и я вздрогнула, следом увидев перед собой одну девушку из группы.
Долго ли она меня звала или я сразу же откликнулась на ее зов, как долго я не воспринимала ничего вокруг, все это волновало меня меньше всего, и точно не так, как раньше.
Раньше меня волновал абсолютно каждый вдох и выдох, каждое слово и малейший потенциально-возможный взгляд, направленный в мою сторону.
Меня перестало волновать мнение людей с недавних пор,  почему в точности я не могла ответить, но я знала, что в один момент мне стало просто безразлично.
Безразлично, кто и что обо мне думает, говорит, и вообще думает ли.
Прокручивая  мысленно все это вновь, я  улыбнулась.
- Что смешного, ты меня вообще слышишь Мия, - обратилась ко мне Люси. 
Я пытаюсь привлечь твое внимание  уже несколько минут. Может, все же, уделишь мне пару минут.
А вот и ответ, я отвлеклась на несколько минут, но тон ее, уже был на грани крайнего недовольства.
Она была не из тех, кто любил повторять дважды. 
- Прости Люси, я немного задумалась, о чем ты спрашивала,  - промолвила я из вежливости.
На самом деле, такой я и была, просто временами  не узнавала саму себя.
- Какой эскиз тебе больше нравиться этот или этот, - заинтересовано вымолвила она.
 В руках она держала несколько набросков на небольших листах, которые ей нужно было сдать вскоре ввиду некого отчета, другие же могли еще называть это домашним заданием, и судя по всему, времени у нее вовсе не оставалось.
Она ожидала с неподдельным интересом, что же  я ей отвечу.
Я смотрела на них, и в то же время, не видела их, к своему же разочарованию, быть может потому, что для меня в них не было разницы, а быть может потому, что была не способной на это в последнее время.
Я ткнула в первый попавшийся набросок, и меня это не смутило, а затем последующий вопрос самой себе: «В чем дело, что со мною происходит».
- Знаешь Люси, мне кажется первый набросок с городом, намного интересней, чем остальные, но это лишь мое мнение.
Она была очень непредсказуема, потому какой могла быть ее реакция мне стоило только догадываться.
 - Может быть, ты и права, но мне нравиться больше вариант три  - абстракция, -  посмотрев еще раз на все эскизы по очереди, ответила она.
Казалось она уже знала свой выбор еще до того как решила спросить мое мнение, и ее обращение ко мне было не более чем интересом смогу ли я выбрать то, что выбрала она, что понравилось  ей или нет.
«Неужели это интересует ее сейчас более всего остального, не могу этого понять», - подумала я. К тому времени Люси уже ушла.
Она была довольно-таки непонятным как для меня человеком, внешне обыкновенной девушкой, в возрасте двадцати семи лет, и мне с трудом давалось общение с ней, даже на протяжении тех нескольких минут, в течении которых она обращалась ко мне время от времени за своеобразным советом.
 Мне всего этого было не понять, я была столь отдаленная от сопровождающей меня повседневности, что ничего вокруг практически не замечала.
Мы учились с ней в одном и том же колледже, более того, в одном факультете, и это означало, что мое не понимание, было, как минимум не уместным, и все же оно было, и было столь ярко выраженным сейчас.
- Сегодня у нас с вами последнее занятие, перед тем, как учебный год закончится, и по окончании которого, вам предстоит сдать контрольный тест, - сказал профессор Оллфорд, по начинанию лекции.
Профессору Оллфорду было около шестидесяти лет, и знал он свое дело, пожалуй, так как не знал никто другой.
Ведь он всю жизнь занимался фотографией и был мастером своего дела, что хотел видеть и  в нас.
Практика без теории не предоставлялась столь легкой, как это могло казаться на первый взгляд.
- Поэтому сегодняшнее занятие мы посвятим частичному повторению материала, который мы с вами выучили в этом семестре.
Прежде всего, вам всегда стоит помнить и никогда не забывать, это основу основ, то, с чего все началось, что такое фотография как само понятие, как она появилась когда, и как она повлияла на современный мир, и что привнесла в него, - продолжал профессор.
Также группа была переполнена и многими другими студентами, которых за все это время, мне так и не удалось понять, но я к тому же и не стремилась их понять.
Понять человека, который не хочет, чтобы его поняли, невозможно.
Но как гласит теория, в каждом минусе есть свой плюс, и я согласна с этим.
Плюсом моей повседневности была моя лучшая подруга Энни, мы учились с ней вместе.
Энни Лайт.
Стройный, позитивный, оптимистичный, милый человечек, с волосами оттенка цвета бордового рубина, цвета сочного, спелого граната, которые она предпочитала собирать в маленький хвостик.
Она была моей единственной волной оптимизма и разряжала негативную обстановку, возникавшую время от времени, пожалуй, как и в любом другом месте, каким бы оно ни было, чем мне очень морально помогала.
В мире должен существовать  какой-то баланс, и с ее присутствием думаю, он существует в моей жизни.
Добрая и милая, веселая и задорная, та, которая не оставит тебя, когда  нуждаешься в помощи, никогда.
Она сразу же увидит все, даже, когда захочешь скрыть это.
Это была моя любимая подруга Энни, к тому же, мы с ней были одногодки.
В отличии от меня, она родилась в Лондоне, будучи единственным ребенком в семье, и снова отличие.
Родители же ее также жили в Лондоне, а точнее в пригороде Лондона.
Говорили, им нравится там намного больше, чем в самом городе.
Семья Энни была довольно состоятельной, но Энни была далеко не тем человеком, который мог бы просто пользоваться всем тем, что он уже имел. Она хотела добиться всего сама в жизни, и в этом у нас было с ней сходство.
В современном мире довольно тяжело найти человека, которому можно довериться. Порой даже самые лучшие друзья, какими ты их для себя считаешь, ими попросту не являются, и однажды они предадут тебя, тогда же все и становиться на свои места, и сразу же видно, кто был твоим другом по-настоящему, а кто лишь играл с тобою в кошки-мышки, изображая твоего истинного друга.
К счастью, мне повезло с этим больше, и я не сомневалась в нашей с Энни дружбе, она была истинно подлинной.
- Что же, давайте вспомним с вами, что же такое фотография, и как ее возникновение повлияло на нашу с вами современную жизнь. Быть может, кто-то хочет добавить что-то от себя ввиду дополнительной информации, - последовало от профессора.
- Кто желает помочь мне в этом вопросе, быть может ты Джон, - с неподдельным интересом, вымолвил профессор.
Джон был не из тех парней, которого можно было застать врасплох. Казалось, он всегда был начеку.
Сосредоточенный и, пожалуй, всегда серьезный, молоденький паренек Джон,  родом с Огайо, с удовольствием пошел навстречу профессору.
- Вспоминая истоки появления самого слова «фотография», мы можем сказать, что оно пришло к нам от древнегреческого «фотос», что в свою очередь обозначает  «свет» и  «пишу», то есть светопись.
 - Своего рода, это техника рисования светом, с помощью которого мы можем получать и сохранять статистическое изображение на светочувствительном материале, таком, как фотоплёнка, либо фотографическая матрица, с помощью  фотокамеры, естественно, - закончил говорить Джон.
Из его уст это звучало так повседневно, будто бы он говорил в это время, о чем-то совершенно будничном.
- Еще бы, - подумала я, ведь мы учили это все еще по начинанию учебного семестра, пожалуй, это было бы тяжело забыть, даже если очень того захотеть.
- Замечательно мистер Марей.
Судя по тону, было ясно, что профессор Оллфорд, остался доволен ответом.
Что же касалось Энни, я познакомилась с ней по приезду в Лондон, а еще у меня была подруга Виталина, но, к сожалению, она жила в моем родном городе, и потому встречи с ней, с моим двойным переездом, стали  для меня более чем нереальными, но мы по-прежнему поддерживали связь.
На этом круг друзей моих замыкался, но эти двое, были лучшими в моей жизни, и я считала, что это главное.
Всего несколько людей, способны на большее, чем огромная компания незнакомых тебе людей. 
- Также фотографией, называют конечное изображение, полученное в результате фотографического процесса, рассматриваемое человеком непосредственно, - послышался голос из аудитории. Обернувшись, я увидела Аманду.
- Согласен с Вами мисс Донован, - кивая головой, вымолвил профессор.
Не знаю в который раз за сегодняшнее утро, я задалась себе, одним и тем же вопросом, скорее всего, я потеряла им счет.
Почему, я перестала находить радость в окружающих меня вещах, и когда же это произойти успело, когда?
Быть может, я спала тогда?
Смотрела вокруг и не видела своей участи нигде, так же, как и не находила себе места от этого, а еще сердце замирало у меня от одного лишь упоминания себе о том, что его, быть может, и не существует вовсе.
Порой мне и, правда казалось, что я не имею места в этом мире, и в последнее время мысли об этом не покидали меня вовсе.
Что же, если это правда?
Мы рождаемся даже не подозревая о том, что мы родились, будучи уже связанными с кем-то этими невидимыми нитями, с тем, к кому приведет нас эта нить.
И так по жизни, мы идем, заворачивая нить в клубок, чтобы прийти к его начинанию, тому, кто тебя ожидает, а также, кто идет к тебе, заворачивая ту же нить, только с обратной стороны.
Но что если это не так, если я просто одна и все.
Когда все это началось и когда стало происходить со мною, я не знала, но в одном была уверена наверняка,  я перестала видеть вещи вокруг себя в том же свете, в котором видела их прежде, сейчас они выглядели иными, и этому всему, было начало никак не вчера, а намного раньше.
- Хотите ли добавить что-то нам мисс Уэйтс.
Тишина.
- Мисс Уэйтс, - последовало вновь от профессора.
- Мия, - окликнула меня Энни.
- Вернись на Землю, где ты витаешь, - восклицая с вопросом, обратилась ко мне Энн.
- Что, - вымолвила я вслед, словно как очнувшись ото сна.
- Да мисс Уэйтс, не плохо бы вам прислушаться к совету мисс Лайт. Ведь я задал вам вопрос, - продолжил профессор.
«Не может быть, я даже не слышала, как он обращался ко мне», - мгновенно, пронеслись мысли.
- Да, простите, мистер Оллфорд, я отвлеклась всего на миг, - в оправдание, вымолвила я. - Но каким был вопрос.
- Мисс Уэйтс, - недовольно, вымолвил профессор, - ваши коллеги, вовсе недавно рассказывали нам о понятии фотографии, если вы, конечно же, слушали их. Не могли бы вы повествовать нам о ее временных истоках. 
- Да, конечно мистер Оллфорд, - вымолвила я с натянутой улыбкой и надеялась, что выглядела она искренней.
Энни смотрела на меня вопиюще непонимающим взглядом, пожалуй, и я бы так смогла, только я не могла видеть себя со стороны.
- Предположительно фотография ворвалась в мир в середине XIX века и этим совершенно изменила его.
Не смотря на то, что попытки получения фотографических изображений проводились еще в ХVII веке, годом изобретения фотографии все же принято считать 1839 год.
- Благодарю мисс Уэйтс.
- Фотография - это искусство. Искусство получения фотоснимков, где основной творческий процесс заключается в поиске и выборе композиции, а также самого освещения и нужного момента для фотоснимка. Такой выбор должен определяться умением и навыками фотографа, а также его личными предпочтениями и вкусом, что характерно для любого вида искусства, -продолжила я.
- То есть вы утверждаете, что фотография представляет собой отдельный вид искусства, - с неподдельным интересом и немалым удивлением продолжил он.
От чего было это удивление? Я ссылалась на то, что он не ожидал того, что я скажу, что-то в дополнение.
- Естественно, - с утверждением, вымолвила я.
- Докажите нам мисс Уэйтс.
- Постоянно ведутся нескончаемые споры, можно ли отнести фотографию к искусству, но все, кто любит фотографию и любуется этими произведениями искусства, а также сам участвует в этом непосредственно, не требует ответа, потому как он уже знает его и он очевиден.
Фотография - это искусство. Данный вид искусства требует к себе не меньше созидания и трепета, чем живопись либо музыка.
- Замечательно мисс Уэйтс.
- Что же, наше с вами занятие подходит к концу, - наконец-то произнес профессор Оллфорд.
Скорее я просто очень хотела, чтобы он это сказал, потому как не могла дождаться завершения этого занятия.
Еще одно мое отстранение от реальности на лекции профессора Оллфорда, было бы, как минимум неуместным.
- Желаю всем отличных выходных и до скорой встречи, - последовало от профессора.
- Идешь, - обратилась Энни с вопросом.
- Да, дай мне несколько минут.
- Хорошо, я подожду тебя у выхода из аудитории.
- Отлично, договорились.
- Мисс Уэйтс, можно с вами поговорить, - к моему удивлению и нежеланию услышала от профессора.
- Да, конечно профессор Оллфорд, - промолвила я вслед в ожидании разговора.
- Мисс Уэйтс, - озадачено последовало от него.
- Прошу, можете называть меня Мия.
- Отлично Мия, - задумчиво, последовало от него.
По праву должна признаться, его задумчивость, заставила меня начать волноваться.
 - Вы очень умная девушка и вы не раз доказывали мне это своими знаниями на протяжении всего года, в частности и сегодня, но в последнее время, я все меньше и меньше замечаю в вас, ваши же прежние качества. Ваше стремление к знаниям, и рвение объять необъятное, я больше не вижу его, - с определенной разочарованностью, вымолвил профессор Оллфорд.
- Простите, профессор Оллфорд, я сегодня вела себя не надлежащим образом.
- Разве только сегодня, - в том же тоне, промолвил он.
- Да, я понимаю, - лишь вымолвила я вслед, не зная, что еще сказать.
- Мия, из Вас получиться замечательный фотограф, поверьте мне, уж  я-то знаю, - сказал он подбадривая меня. - Никогда, никогда не давайте минутной слабости победить свое настоящее, то, что отнюдь есть не минутным в Вас.
- Благодарю, профессор Оллфорд, я действительно ценю Ваши слова, - воодушевленно, произнесла я.
- Ступайте же в лабораторию, опоздаете на практические занятия к преподавателю Холлидей.
- Благодарю еще раз.
Энни видимо заждалась меня.
- Не за что Мия, - последовало от профессора. Еще мгновение и я была уже в холле.
- Наконец-то, ты что решила сделать дополнительный доклад, - недовольно промолвила Энни, хотя я знала, что по-настоящему она не сердилась.
- Прости, профессор Оллфорд задержал меня еще на несколько минут.
- Что он говорил, - заинтересовано спросила Энн, и в последующем, в ее тоне уже не было недовольства, о чем я и говорила.
- Сказал, что обеспокоен моим поведением, и сетовал на то, что отстранилась от его лекций.
- И он прав Мия. В последнее время ты сама на себя не похожа.
- Знаю, знаю, - вылетело ввиду ответа, но это было не оправдание, к тому же, я сама его не знала.
- В частности сегодня, что это было, - продолжила Энни. - Профессор Оллфорд звал тебя на протяжении нескольких минут и ты не отзывалась.
- Потому, что я не слышала его обращения.
- Мия, что происходит?
- Не знаю Энни, не знаю, - вымолвила я следом, и мы зашли в другую аудиторию.
Еще полдня промчалось перед тем, как все начало говорить о том, что еще один день в колледже был завершен, к тому же это была пятница и впереди были выходные дни.
«Моя маленькая победа», - пронеслось мысленно.
- Ты все еще  в лаборатории, - услышала от Энни.
- Да, - промолвила я.
- Все разошлись примерно двадцать минут назад. Домой идешь?
- Да, конечно, не ночевать же здесь, - промолвила я в ответ, улыбнувшись.
- Не знаю. В последнее время твои желания тяжело предугадать.
- Брось, ты так говоришь, словно мои желания всегда были какими-то сумасбродными.
- Да нет, на самом деле просто решила над тобой подшутить.
- Очень остроумно, - вымолвила я выходя из лаборатории.
Вечер был в городе, но освещение улиц, не давало полностью этому поверить.
Был морозный вечер от которого мы поспешно скрылись в лондонском метро.
Ехали мы молча, внимание мое было сосредоточено на какой-то точке вдали, которую я, кстати, не видела, потому как была погружена в раздумья, не покидавшие  меня на протяжении всего дня.
Энни, наверное, также думала о чем-то своем, потому как не промолвила ни слова.
Скорее это было из-за меня и моего настроения, сегодня отмеченного более четко.
- Мия.
- Мия, - послышалось вновь.
- Да, Энн, - последовало от меня, кажется я снова выпала на какое-то время из реальности.
- Выходим наша остановка.
- Да, конечно же,  - поспешно, вымолвила я, - выходим.
- Да, что с тобой на самом деле, ты сегодня какая-то странная, -  окинула она меня взглядом явно требующим ответа.
 - Все нормально,  - в очередной раз ответила я, не зная, что еще сказать.
- Я рассказывала тебе о сегодняшнем вечере, на протяжении нескольких минут, но потом увидела, что ты вообще меня не слушаешь. Ты остановку свою едва не проехала, - с некоторым осуждением, ответила она.
- Рассказывала, - не понимая, вымолвила я. Когда?
- Когда мы ехали в метро Мия. На заметку скажу тебе, мы уже на встречной улице, ведущей к твоему дому.
- Да, я знаю, - вымолвила я в мимолетной улыбке.
- Ты меня даже не слушала, - с определенной обидой, промолвила она, и сейчас это было ощутимо.
- Прости Энн, я задумалась и правда не слышала тебя, - с сожалением, произнесла я. Мне правда очень жаль.
- Что с тобою происходит Мия, - услышала от нее вновь тоном, который я знала, так хотел помочь.
«Если бы я только знала», - подумала я.
- Я же говорю, все в порядке.
- Не знала, что такое воздушно-невесомое и опустошенное состояние называется теперь нормально. Может, скажешь все же в чем дело, - не переставая продолжала она допрашиваться.
  Она хотела знать в чем дело и я тоже, а еще я понимала, что на этот вопрос третий человек ответить не сможет.
  Было два человека, которые ждали сиюминутного ответа, это была Энни и Я. 
 - Честно, я не знаю Энн. Просто настроения нет, в последнее время, ничего не изменилось, все осталось прежним, и я чувствую, как устаю от этого. Я просто не знаю, порой мне кажется, что я не смогу больше так, а еще порой хочется оставить все, и начать все заново, но не здесь.
Я не ждала чуда, уже не ждала, потому как мне оно было не доступно, и всему было доказательство.
Более того, я в него не верила, или уже не верила.
По всей видимости и чудо меня вовсе не ждало.
Достаточно. 
- Может даже колледж, - повседневно, вымолвила она.
- Может даже и колледж, - повторила я вслед.
- Брось, я же в шутку сказала.
- Прости, сегодня видимо мой прибор дает помехи и я не могу отличить шутку от правды.
- М-да…Это бывает иногда, постарайся не думать об этом и все наладиться вот увидишь. Это мелочи жизни, не обращай на них внимания. У меня тоже часто бывает так, что нет настроения, но затем все проходит. Это временно, - с убеждением, вымолвила она. 
Нет, это не временно, это уже вошло в мою жизнь, не сразу, а постепенно, и я не могу спрятаться от этого.
 Осмысливание своей повседневной жизни заставляет тебя, нет, не прислушиваться к ней, а слышать ее довольно громко и отчетливо.
Так, что порой хочется закрыть уши от невозможности слышать это больше, но ты не можешь, потому что понимаешь, что доносящийся глас идет не из окружающего мира, а из твоего сознания, и оно говорит: «Остановись же на миг и посмотри на что ты тратишь себя, ты тратишь себя  ни на что, на пустоту».
 - Да, наверное, ты права, я в последнее время  много думаю, - промолвила я обратное тому, что чувствовала, потому как знала, что Энн не поймет меня.
Я сама себя не понимала.
 - Ладно, Мия, холодно очень, давай по домам, - сказала она, перебирая руками.
 - До встречи, - произнесла я с улыбкой.
Пошел очень красивый снегопад.
Не спеша, я шла по улице и наблюдала за снежинками спадающими вниз. Красиво кружась, они падали на землю, это было забавное зрелище, танец летающих снежинок. Каждая из них являлась неповторимой  и оригинальной, они как бы  парами кружились, окончательно падая на землю, но вместе.
Идя своею улицей, я уже видела невдалеке свой дом. И я поспешила к нему, чтобы поскорее спрятаться от холода, но затем остановилась.
Мой взгляд замер на невнятной точке вдали от меня, вскоре набиравшей более четкие очертания, и совсем скоро, я могла видеть в ней, прекрасного белоснежного голубя.
Его окрас был настолько белоснежным, что переливался голубоватым оттенком.
Пожалуй, впервые в жизни, я была поражена так сильно, а именно, я была поражена великолепием данной птицы.
Размах его крыльев добавлял неотразимое восхищение им.
Не двигаясь, я стояла на месте, снежинки падали мне на лицо, тая на нем.
В моем сознании было место лишь одному вопросу, что делает он здесь, откуда  этим зимним вечером, появился столь прекрасный голубь.
Я задавалась рядом вопросов, и все они ровно беспокоили меня в той же степени.
Холодно ли ему, он, наверное, потерялся, и в завершение, наиболее, волнующий меня вопрос, ранен ли он?
Смотря на него я пыталась понять, что было большей причиной моих впечатлений.
То, что он летел на меня, так же как я понимала, что и пролетит мимо меня в последующее мгновение, либо его красота, которая заставляла мое сердце замереть от изумления, и я хотела просить его застыть еще на мгновение, дабы продлить мгновение  ощутимой красоты.
Все что происходило, было длиною считанных секунд, но мне казалось, что все это было наоборот замедленным воспроизведением, одного из фрагментов присущих фильму, а затем, он сел мне на руку и издал характерный им звук.
Он смотрел на меня так внимательно, словно это было возможно, и я смотрела на него в ответ.
Смотрела завороженными глазами, боясь сделать малейшее движение, чтобы не спугнуть его.
Я стояла неподвижно, а снегопад не прекращался, и казалось, только набирал обороты своей мощи.
- Привет милый,  - промолвила я тихим голосом.
Откуда же ты взялся такой красивый, - спросила я, словно была уверена в том, что он мне ответит.
- Пойдешь со мной  домой, - обратилась я к нему, сделав малый и не поспешный шаг.
К моему удивлению, он продолжал сидеть у меня на руке, и это меня удивило, потому, как я думала, что он тот час же сорвется с руки и улетит.
Будучи дома, я видела маму, она находилась на кухне, отец же смотрел какой-то замысловатый  фильм.
Я всегда с радостью разделяла это занятие с ним, но, пожалуй, только не в тот день. 
- Привет всем, - прокричала я. - Я уже вернулась, а еще посмотрите, кто со мною, - поспешно, продолжала я.
Я зашла в не совсем просторную кухню, мой взгляд переводился  то на голубка, то на маму, и с той же точностью, наоборот.
- Откуда он у тебя, - более чем удивленно, последовало от мамы.
Было видно, как она была восхищена этой птицей, и я в том числе.
- Он появился из ниоткуда, и сел мне на руку. Я была уже у дома, когда увидела его.
- Он красивый Мия, - последовало от мамы
- Ты действительно так считаешь? - спросила я.
- Да, - лишь вымолвила мама, бросая на него очередной, пылкий  взгляд.
- Ты видимо, голодна, и не спорь со мной, - промолвила мама.
- Нет отнюдь, благодарю.
- Тебе нужно что-то поесть, тебя не было весь день, - настойчиво, промолвила мама.
- Мам, - простонав, вымолвила я.
- Софи, наша дочь, живет по графику питания англичан, - промолвил  подошедший из соседней комнаты, отец.
Лицо его было растянуто в улыбке.
- Настоящая жительница Лондона, - продолжил он, смеясь.
- Та ладно, не смейтесь, я просто не голодна.
Все это время мой пернатый друг сидел у меня на руке.
- Что показывают по ТВ? Как вы провели день? - последовала я с очередным вопросом.
Кажется, я задала  достаточно вопросов, пора сделать паузу.
- Замечательно, мы много гуляли по городу, а ты как, - промолвил отец,  - Как у тебя дела в колледже?
 Мои родители были очень добрыми и внимательными, они были самыми лучшими в мире, и я так любила их.
Разве нужны еще слова, думаю, нет, ведь они лучшие.
 - О, все замечательно, - с преувеличенным настроем в тоне, последовало от меня.
Ведь на самом деле все было в точности да наоборот, но я не хотела расстраивать их этим.
- Самое главное, - продолжила я, - то, что завтра суббота, у меня нет занятий, и мы отправимся к Стоунхенджу. Вам понравится, я уверена.
Периодически, я поглядывала на своего пернатого друга, он все также сидел на моей руке, и я видела, как внимательно он наблюдал за происходящим.
Я задавалась вопросами, и с каждым последующим мгновением, их становилось все больше.
Интересно, какое у них было понимание, и как видели они нас, я не знала, но была практически уверена в том, что определенно не так как люди.
А еще он просто сидел у меня на руке, продолжая издавать иногда свойственные ему звуки.
Это было так мило и в это было так тяжело поверить.
- Стоунхендж, - произнесли одновременно мои родители.
- Здорово, даже не верится, помню, он всегда нравился тебе, - вымолвил отец.
- Да, помню.
- Я помню, она была еще совсем ребенком, когда увидела фотографию со Стоунхенджем, - погрузившись в воспоминания, промолвила мама вслед за отцем.
- Да, - вымолвил отец, и на его лице заиграла улыбка, - Она была так мала еще тогда.
- Когда это было? - вопросительно обратилась я.
Непонимание и заинтересованность, были моими заглавными ощущениями.
- Это было еще до нашего переезда в Оттаву, - промолвила мама, продолжив. - Тебе было лет пять не более, когда ты увидела его впервые.
- Я не помню этого, - промолвила я, будучи в легкой растерянности.
- И не удивительно. Ведь тебе было всего пять! - воскликнул отец.
Наш разговор плавно перешел в чаепитие, которое не заканчивалось до полуночи.
- И все же, что это была за фотография, - продолжала допрашиваться я.
- Тогда к нам в гости  приезжали одни наши друзья, помню тогда, они недавно вернулись из путешествия.
Они были в Англии, а также их экскурсия предполагала посещение и знаменитого Стоунхенджа.
- И я увидела его, - в утверждение вымолвила я.
- Да, как сейчас помню, ты тогда сказала: «Мама посмотри, какой он красивый, и я хочу туда», и мы все засмеялись, - закончила говорить мама, ее лицо окончательно растворилось в улыбке.
- И что ты ответила мне? - заинтересовано, спросила я.
- Милая, когда ты станешь взрослой, ты непременно туда поедешь, - последовало от мамы.
- И вот ты здесь Мия, - сказал отец, - Ты воплотила свою мечту в реальность, - продолжил он.
- Мы никогда не сомневались в тебе, и всегда знали, что ты обязательно добьешься своего, - услышала от родителей.
Верно, стоит только сильно захотеть.
Отчасти это было правдой, человек не может до тех пор, пока не захочет.
От желания, конечно, зависит не все, но это всегда является неотъемлемой основой, и, пожалуй, главной составляющей, без которой ничего не получиться.
Я была уверена в этом.
- Что ж, пожалуй, пойду уже спать, - вымолвила я.
- Поддерживаю, - вымолвила мама.
- Спокойной ночи мам, пап, - вымолвила я ласково.
И все же не смотря на то, что я старалась показать им, как я их сильно люблю, в том числе и сестренку, этого, наверное, будет не достаточно никогда.
Они не увидят всей силы моей любви по отношению к ним, хотя наверняка я этого не знаю.
Я просто любила их, и на расстоянии связь эта была еще сильнее.
Взяв с руки своего пернатого друга, - как ни странно я уже успела к нему привыкнуть, - я пошла в комнату.
Было давно уже за полночь, но я еще успела принять душ, а затем обратилась за помощью к своему электронному другу, которого именовали ноутбуком.
Запрыгнув на подоконник, утопавший в маленьких подушках, к тому же мой любимый подоконник, я незамедлительно стала погружаться в раздумья.
Еще за несколько минут комнату заполнило негромкое звучание музыки, походила она на стиль альтернативного рока, который сопровождался непревзойденным и завораживающим мужским вокалом, представляющим собой фальцет.
Я любила музыку и могла слушать ее довольно долго, так же как и  достаточно разнообразную.
Каждый стиль, каждая группа либо исполнитель, все в целом и каждый по отдельности, влиял на меня по-разному и шел со мной, если  я могла так сказать рука об руку, в определенные периоды моей жизни.
А еще я очень любила именно мужской фальцет, который сопровождался альтернативой.
Все это время я смотрела в окно, как обычно вечерами, но затем перевела свой взгляд на голубя, и неожиданно для самой себя затаила дыхание от восхищения от того, каким он был при освещении.
Выглядело это так, словно я видела его впервые, но нет же, он был со мной в течении этих несколько часов.
Никогда ранее мне не приходилось видеть их такими необычными.
- Ты голоден? - обратилась я к нему с вопросом, зная, к сожалению, что он не ответит вновь, точно так же, как и в первый раз. Конечно, ты не можешь мне ответить, ведь ты не умеешь говорить, а жаль, потому что мне так хотелось бы поговорить с тобою. Ты даже не представляешь, какой одинокой я чувствую себя среди этого многомиллионного населения.
- Неважно, где я буду находиться, и где нахожусь уже, - шепотом промолвила я.
- Где бы я ни была, там не будет его, а значит,  не будет и меня, - продолжала я.
- Тебе еще нужны доказательства? - с вопросом обратилась я к нему, продолжив. -  Думаю, нет. Первым и самым главным доказательством, есть то, что, я  сейчас сижу здесь, и разговариваю с тобой, как сумасшедшая. Хорошо, что Энн не слышит меня сейчас, иначе она бы наверняка сочла меня сумасшедшей, - промолвила я.
Хотя мы знакомы с ней уже год, и до сих пор, она мне этого не сказала, - последовало от меня в полуулыбке наполненной грустью.
 - А еще хорошо, что ты ничего не понимаешь из  сказанного мной, иначе бы сошел с ума. 
На что мой гость, лишь продолжал смотреть на меня.
Скорее, я была не сумасшедшей, а просто очень одинокой в душе, и ищущей взглядом по миру каждый день его.
- Быть может, он также думает обо мне сейчас. Как ты считаешь? - обратилась я к нему. -  Возможно, ему сейчас так же  одиноко, как и мне, - продолжала я. - Хотя я сомневаюсь в том, что кто-то может чувствовать себя еще более одиноко, чем я сейчас. Это в принципе не реально, - закончила говорить я. Что обо мне может думать, тот, кто в принципе обо мне не знает.
Я родилась с оборванной нитью с другого конца.
Переполнявшие меня чувства не давали забыть о себе, боль поднималась с места зарождения, идя изнутри, и стремительно подбиралась к горлу, от чего с каждым последующим мгновеньем, даже обыкновенный глоток, доставлял небывалый дискомфорт.
 Слова вылетали сами по себе пробираясь через преграду, которая размещалась болезненным комом в горле.
- Я не знаю, где встретить тебя, и где тогда буду я. Я слышу твой голос на ветру, везде и всюду, каждый миг последующего дня, я чувствую твое касание близ моего лица.
 Я как будто вижу тебя наяву, в движении смотря перед собою, и потому вытягиваю руку вдаль, желая коснуться тебя.
 Ты живешь в моем сердце, ты живешь в моей душе, где же ты, я ведь  жду тебя. 
Я повторяла эти слова, переходившие в слоги, от чего становилось еще больнее.
По моему лицу прокатилась слеза, и впредь, я не могла ими управлять, скорее они управляли мной, они были не подвластны мне, потому продолжали котиться по лицу, одна вслед за другою, падая на пол.
Я продолжала сидеть на подоконнике, также продолжая думать обо всем одновременно, о том, о чем успевала думать за краткое мгновение, и сама еще не знаю о чем, хотела бы думать.
Он был и правда довольно широким, и я так любила это место, потому и неоднократно засыпала на подоконнике. На нем вполне помещалась, не только подушка, но также и одеяло, хотя оно и имело привычку спадать вниз.
Едва реагируя на музыку, мой взгляд переносился вдаль, далеко-далеко, за пределы окна, к так любимой мной освещаемой улице.
Я глотала пепельные слезы, с которыми впоследствии и уснула.
Завтра все будет воспроизводиться точно так же, как и сегодня, словно  день сурка.
Одно и то же, и ничего не меняется, на то это и день сурка, а я не выдержу больше. 
Странно, но когда я спала, я забывала обо всем, меня ничего не волновало и не огорчало.
Я забывала о колледже, о своих не реализовавшихся мечтах, не дававших мне покоя, о нем, том, кого не знаю, о себе.
Я чувствовала себя невесомой и воздушной, частичкой воздуха, которая могла летать, свободная и невесомая, одинокая и некому не нужная.
Хотя я и так в этом мире, кроме своих родителей, была больше никому не нужна.
Мне так казалось, а еще так и было.
К сожалению, все это было лишь в моем подсознании. С рассветом открывая  глаза я понимала, что это был всего лишь сон, хороший сон, в котором мы были вместе.
А ночь была довольно коротка, чтобы я могла отдохнуть от самой себя.
Затем по приходу дня, на меня снова начинал давить окружающий мир, в котором я чувствовала себя иностранцем.
Иностранцем, который не знал о существовании своего родного места, иностранцем, которому было не от кого ждать  поддержки и так нужной ему той самой любви.

Глава II
Экскурсия к Стоунхенджу

Проснулась я от яркого солнечного света попадавшего в окна третьего этажа.
Мне стало интересно, который уже час, и потом я снова уснула на этом подоконнике.
- Впрочем, в который уже раз, - с упреком  сказала я сама себе. 
Мне снился довольно странный сон.
Спрыгивая на пол, мысленно я прокручивала фрагменты из сна прошедшей ночи.
Он был довольно необычным, не таким, как прежде бывали мои сны, и мне казалось, ему были присущи  небывалые нотки реальности.
Погода сегодня обещает быть прекрасной,  хотя и морозной.
Вот и наступил тот день, которого я не хотела, чтобы по-своему наступал, но также понимала, что вечно так продолжаться тоже не может.
Этот день говорил о том, что наступила суббота, и этот день был последним днем пребывания моих родителей у меня в гостях.
Потому как в воскресенье, они уедут с самого утра.
Время с ними прошло так быстро, возможно потому, что с ними времени быть много не может, и потому в независимости от того, сколько они будут находиться вместе со мною, я все также буду говорить, о том, что время с ними прошло  все так же быстро.
Так или иначе, прошло уже две недели, и им уже нужно было возвращаться.
Их ждала своя работа и своя жизнь, которую они оставили на некоторое время, чтобы навестить меня.
Моя мама была социальным работником, отец же был журналистом.
Более того, одним из лучших журналистов, что неоднократно подтверждалось его дипломами.
 С этими и прочими размышлениями, я направилась к родителям, посмотреть проснулись ли они уже.
 В комнате их не оказалось, потому я направилась на кухню. Они были там и готовили завтрак.
- Привет мам, пап, - с любовью произнесла я.
- Привет милая. Ты уже проснулась? - спросила мама.
В тот же момент я ощутила нечто схожее с дискомфортом, но я не могла понять, откуда было место этому ощущению.
Что-то было не так, чего-то словно не хватало, затем я поспешно направилась обратно в свою комнату.
Зайдя в нее, я осознала от чего возникло то чувство. Оно было связано с ним, с тем голубком, который был здесь вчера, но ровно ничего не напоминало о нем сегодня.
«Ни малейшего следа, ни малейшего следа», - в раздумьях повторилась я.
Он просто исчез, как будто испарился, но как он мог, это стало для меня загадкой того дня.
Я поспешила вернуться обратно к родителям, возвращаясь же, продолжала быть под влиянием его странного исчезновения, но зайдя на кухню я сделала вид словно меня не волновало ничего вовсе.
 - Куда ты так стремительно убежала? - спросила мама.
 - Хотела кое-что проверить, - с улыбкой на лице,  вымолвила я.
Позавтракав, мы стали обговаривать наш маршрут.
- Итак, вы готовы к большому путешествию? - воодушевленно промолвила я.
- Конечно, - вымолвил отец, на лице его была такая знакомая мне, добрая и искренняя улыбка.
- Что же, да конечно, - в ответ последовало от мамы, - Того чудного голубка, ты оставишь дома? - спросила я.
- Думаю, это не было бы проблемой, если бы он остался, но он вылетел в окно, к сожалению,  - протяжно вымолвила я, решив не говорить родителям истинную причину его исчезновения, хотя и сама ее не знала.
 - О, очень жаль, он был таким красивым, - произнесла мама.
- Да, милым, - вымолвила я вслед, задумавшись.
- Значит, едем на прогулку,  - последовало от отца.
- Да, едем, - закончила я.
Впоследствии мы направились по назначенному пути.
Город был красив зимой, а еще он запросто мог похвастаться красотой присущей ему за его чертами.
Все вокруг было устлано зимним одеялом, весной же все сменится зеленым цветением.
Дорога вовсе не была утомительной, потому мы вовсе не устали, к тому же ехали с большим интересом и замечательным настроением, а еще мы были вместе.
Несколько часов пути нас отделяли от Лондона и приближали нас к Солсберийской равнине.
Стоунхендж.
Прекрасное древнее сооружение, каменная загадка всего времени, находившаяся в юго-западной Англии, на Солсберийской равнине, и мы находились прямо у ее истоков.
Мне вспомнился рассказ родителей относительно Стоунхенджа, и я задумалась над тем, могли ли повлиять на меня мои детские мечты.
Мечты, которых я даже не помнила, на количество тех знаний, которыми я сейчас владела относительно него.
Я затруднялась ответить, но мне казалось, что в этом не было смысла, и все же я знала о нем столь много.
Окидывая взором небо, я заметила еще нечто примечательное, что привлекло мое внимание, а точнее некого.
Это были голуби.
Их было трое, и они кружились довольно высоко в небе паря в свободном полете.
Странно, но они напомнили мне о моем пропавшем и уже так сроднившемся мне госте.
Посмотрев на них снова, на миг мне даже представилось, что он мог бы быть среди них, но это было глупо с моей стороны, ведь это было просто предположение, а еще я просто хотела еще раз увидеть того голубка.
Всего предположение.
 Не обращая внимания на свои глупые и безосновательные предположения, я возвратилась к реальности.
- Вам нравиться? – поинтересовалась я спустя несколько минут.
Я видела, как они были вовлечены в его изучение, и все же я прервала тишину своим вопросом.
- Он довольно необычный, не понимаю, почему не видел его до сих пор прежде -  одобрительно, промолвил отец.
С его слов, я поняла, он был рад, что приехал сюда.
Всего предположение, снова пронеслось у меня мысленно, затем же неосознанно последовало продолжение моих размышлений.
 Как все же они прекрасны. 
- Он такой таинственный, - восторгаясь, промолвила мама.
- Что ты знаешь  о нем? - не менее заинтересовано продолжила она.
- Это будет не тяжело. Стоунхендж является одним из самых загадочных и древних архитектурных сооружений в мире. Остальное - этапы и время строительства, происхождение материала, авторы и исполнители «проекта» - веками было предметом жарких споров. А уж о реальном предназначении гигантского каменного кольца, существующего несколько тысячелетий, мы, возможно, не узнаем никогда. Наименование «Стоунхендж»  происходит от саксонского названия. Данное мегалитическое сооружение ежегодно посещает огромное количество туристов со всего мира. По общепринятой версии означает оно «висячий, подвешенный камень», но некоторые трактуют его как «каменная изгородь». Впрочем, оба варианта соответствуют тому, что сейчас можно увидеть на равнине Солсбери. Уникальность и необычность этого рукотворного каменного чуда не могли не вызвать появления разных версий его происхождения. Многие предания утверждают, что камни Стоунхенджа обладают целебной силой, якобы они походят из Африки, где использовались язычниками как целительные, а потом были переправлены великанами в Ирландию. По некоторым предположениям, потом Мэрилин их по воздуху перенес в Британию.
 В отличии от многих других памятников древности Стоунхендж остается и сегодня живым, и в каком-то смысле действующим. Его имя служит шаблоном по которому называют другие сооружения.
Несмотря на огромное количество изображений, копий и пародий, многие относятся к Стоунхенджу  весьма серьезно.
Представители самых разных религиозных традиций в один голос говорят о его исключительной энергетике, о физическом ощущении его необыкновенности, которое нельзя объяснить никакими научными доводами
- Пожалуй, тебе можно подрабатывать экскурсоводом, - засмеявшись, промолвили мои родители.
- Да, я подумаю, - усмехнувшись, промолвила я.
- Видимо ты часто здесь бываешь, - продолжил отец.
- Спешу вас удивить, я была здесь всего один раз с подругой.
- Но, думаю, это было первым местом, к которому ты направилась, как только у тебя появилась возможность.
- Да, почти.
Я отвлеклась и забыла о наблюдаемом объекте, когда же снова обратилась взором к небу, голубей более не увидела.
Их не было.
«Я так близко принимаю все к сердцу, и так впечатлительна», - подумала я.
Словно никогда прежде их видеть мне не приходилось.
- Нам пора уже возвращаться, вскоре наступит вечер, - последовало от мамы.
- Да пожалуй, - вымолвил вслед отец.
Возвращались мы тем же путем. Мы были слегка утомленны длительной прогулкой, но это не мешало нам делиться впечатлениями. Потому всю дорогу мы проговорили.
Вернулись в Лондон мы уже вечером близким к своему завершению.
А еще позже мои родители начали готовиться к завтрашнему дню я же сидела рядом и не могла поверить в то, что завтра они улетят, и тем же вечером я  вновь останусь одна.
- Я рада, что вы навестили меня, мне будет вас не хватать,  - радостно и одновременно грустно, промолвила я.
- Мы тоже будем по тебе скучать. Мы каждый день скучаем по тебе, - промолвила мама. - Может, ты хочешь вернуться? Мы будем только рады твоему возвращению.
Казалось, в мамином голосе появилась нотка уверенности в том, что я этого захочу.
 - Мам, пойми мне нечего там делать. Теперь моя жизнь здесь, тут у меня учеба и друзья, и главное мне нравиться здесь.
- А парень у тебя здесь есть? – последовал вопрос от нее, и она задела меня этим, но я старалась не подать виду.
- Нет, нет, и там его не было, так, что все в балансе, - пытаясь выдавить с себя улыбку, промолвила я. 
- Да ладно тебе Софи, у нашей дочери еще все впереди, - с утверждением, вымолвил отец.
- Ты всегда встаешь на ее сторону, - промолвила вслед мама.
- Не правда.
- Правда.
- Нет, - закончил отец, на его лице было место растянутой улыбке.
 Они частенько вот так спорили, скорее это напоминало некое баловство.
- Я просто хочу, чтобы наши дети были счастливы, - последовало от нее.
- И я также этого хочу, - доброжелательно, вымолвил отец.
- Да ладно вам, - промолвила я, прервав этим их маленькую дискуссию, - И я счастлива.
Было довольно позднее время, пожалуй, за полночь.
Однажды я услышала от случайных прохожих о том, что Люди в Лондоне, ранее полуночи не ложатся, и была с ними полностью согласна.
 - Сладкой ночи Мия, - вымолвили родители, уходя. Также направилась к себе и я.
Я была практически уверенна в том, что не смотря на свою усталость, не смогу уснуть, но к своему удивлению, уснула довольно быстро.
- Я счастлива, - мысленно повторила я, задумавшись над своими же словами.
О скоропостижно прошедшей ночи повествовал будильник, и этим он хотел сказать одно «Пора». 
 Направившись к родителям, я преуспела понаблюдать последние завершения  в связи с отъездом.
- Вы уже готовы, - как можно оптимистичнее вымолвила я, пытаясь не выдать предательски грустного настроения.
- Да у нас через два часа самолет, мы хотим прибыть в аэропорт немного раньше, -  вымолвил отец.
Что же, все было готово, оставалось лишь одно, выйти из дому и поймать такси.
Что мы в последующем и сделали.
Лондон прощался и смотрел вслед, оставляя позади улицы и силуэты, продолжавшие сопровождать наше мчащееся, удаляющееся такси, ехавшее все быстрее и быстрее. 
Будучи на месте, мы поспешили пройти внутрь.
Аэропорт Хитроу.
Вскоре на их рейс объявят посадку, и они улетят.
Сейчас во мне царствовала целая гамма чувств, среди них можно было различить грусть и досаду, сожаление.
Если на расстоянии это было более сносно, но все так же тяжело, то сейчас все было куда  труднее.
Отпускать их сейчас, когда они возле меня, я так не хотела этого, но был ли у меня другой выбор.
Это жизнь. Единственным же объяснением, которое было приемлемо мне то, что, мы  не разлучаемся навсегда, а лишь прощаемся на некоторое время.
- Пора Мия, - ласково вымолвила мама.
- Созвонимся,  - добавил отец.
- Да, - вымолвила с последующей улыбкой, которая говорила о том, что она вновь мне не удалась.
- Мы любим тебя,  - одновременно вымолвили они.
- Я вас тоже люблю, - последовало от меня. - Привет сестренке, - с неопределенной интонацией, промолвила я.
Чувства мои смешались с эмоциями, и отыграли не последнюю роль на тоне.
Стоя в стороне, я видела, как они, подав билеты на контрольном пункте, вскоре вовсе скрылись с поля зрения.

Глава III
Неожиданная встреча

C определенной долей опустошения, я шла к выходу с аэропорта.
Был полдень двадцать восьмого декабря, всего несколько дней отделяли от Нового 2009 года.
И снова этот Новый год.
Ничего более чем переход времени на новую планку, на год больше.
День был довольно морозный, и я начала понемногу замерзать.
В моих планах было лишь одно, поскорее поймать такси и этим самым убежать от жуткого и пронизывающего ветра. 
Я шла быстрым шагом, пытаясь сходу высмотреть свободную машину, в то время как они только то и делали, что отъезжали с места.
В то же мгновение, я услышала голос позади себя, очень приятный голос, к тому же, как мне показалось обращавшийся ко мне, потому я обернулась на зов и увидела его.
 А точнее парня, незнакомого парня, и он стоял передо мной.
Я не видела, чтобы за мной кто-то шел, хотя и не оборачивалась, а еще я просто не обращала ни на что внимания, потому как была погружена в свои раздумья.
Скоропостижно, украдкой, я окидывала его поспешным взглядом лишь потому, что не хотела показаться невежливой со стороны.
Передо мной стоял обаятельный, милый парень, я бы сказала двадцати трех-двадцати пяти лет.
Я смотрела на него столь пристально и не могла понять, что со мною происходит.
Воображение отказывалось работать вовсе, когда я продолжала смотреть на этого парня.
Чего только стоили отдельно играющие роль на его лице, утонченные, походящие на аристократические, и производящие незабываемый эффект, черты лица его.
 Эти выгравированные скулы и четкий подбородок, изящный нос, потрясающие сознание серые глаза, отдающие морским бризом, и прекрасные брови, все это характеризовало его всецело.
Не могла я миновать и губы. Они были так сочны и румяны, они вдохновляли на жизнь, стоило только посмотреть на них, а затем замирало сердце и сбивался ритм дыхания.
Его шесть футов противостояли моим пяти, он выглядел так просто и одновременно был столь грациозен.
Немного отросшие, черные волосы выглядели аккуратно и довольно забавно, а еще в них  играло солнце, пробиравшееся время от времени сквозь зимние тучи.
Смотря на них, я не знала, как более четко их характеризировать.
Выглядели они слегка своеобразно, и в хорошем смысле этого слова не ухоженными.
«Скорее это было природное», - подумала я.
Время от времени он касался их, проводя по ним рукой.
Удивительным являлось то, как хорошо могли смотреться обыкновенные ничем не примечающиеся волосы на определенном человеке.
Довольно четко отмеченные волосы плавно переходили к глазам, не оставлявшим выбора, как лишь остановится на них, и только смотреть впредь в них столько, сколько это будет возможно.
И все так же, со временем, я не могла собраться с силами, и отвести от него взгляд.
Казалось, в его глазах можно было увидеть всю вселенную, словно бездонный океан, в который погружаешься при этом теряя себя.
В сознании моем проносилась лишь мысль одна: «Эти глаза, я и искала всю свою сознательную жизнь». 
В его глазах, сейчас, я увидела, прочла столько, сколько мне не приходилось видеть еще никогда и не в ком прежде.
Последующие мысли все так же проносились у меня в сознании, и они лишь говорили: «Посмотри, вот обладатель тех прекрасных глаз, с которыми ты так желала встретиться всю жизнь, в существование их обладателя, ты так непоколебимо верила все это время, и сейчас настал тот миг, он стоит перед  тобою». 
Нет, не уходи.
Встреча двух нитей в один моток, вот он и свернут, но, что это, что со мною происходит.
Я вижу это. Это ты.
Спасибо уже, и всегда, теперь.
Одет он был также мило, просто и со вкусом, утонченно и изысканно, притом, что ничего особенного на нем не было одето, но в этом он производил незабываемое  впечатление, каким и был он сам.
Говорят, не одежда красит человека, а человек красит ее собой, и я была согласна с этим.
- Здравствуй, - наконец-то произнес он.
Скорее, мне лишь показалось, что он долго ничего не говорил, потому, как я была буквально поглощена им, лишь стоило мне обернуться, я продолжала смотреть на него словно на картину, столь же потрясающую и утонченную.
Я отдавала себе отчет в том, что с моей стороны было, не очень вежливо смотреть ему прямо в глаза, столь долго, но в то же время, я продолжала смотреть на него до рези в глазах, с той же продолжительностью, затаив дыхание.
«Надеюсь, он не обратил внимания на то, как я пристально смотрела на него, - подумала я - Хотя, это было очевидным».
- Здравствуй,  - вымолвила я в ответ, будучи все так же неподвижной и находящейся под странным влиянием чувств, которые он навеял на меня.
- Я могу тебе чем-то помочь? - с вопросом обратилась я, продолжая быть в недоумении от того, зачем он обратился ко мне.
Ведь если здраво размышлять, то такой парень как он, не подошел бы ко мне, а скорее всего предпочел бы какую-то красотку вместо меня.
 Выводы было сделать легко и предположения тоже.
Об этом говорила моя жизнь не раз подтверждая мои слова. 
- Уже, - лишь вымолвил парень, улыбаясь.
- Не понимаю, - вымолвила я. В тоне проскальзывала растерянность и непонимание.
- Я могу тебе чем-то помочь? - промолвил он, повторив мои же слова.
- Я не нуждаюсь в помощи, - уверенно и немного отчужденно промолвила я. 
- Все нуждаются когда-либо, - продолжил он свою невнятную мне тему.
- А я нет, - жестко вымолвила я и все так же не могла уйти от его влияния, которое он оказывал на меня.
Влиянием не отталкивающим от незнакомца, задающего странные вопросы, а наоборот притягивающим к себе чем-то, но не знала чем именно, одним лишь желанием быть рядом и ни шагу далее. 
- Я верю тебе, - вымолвил он.
- А я вовсе не знаю тебя, - продолжила я.
- Это легко исправить, - вымолвил он. Лицо его отразилось в мимолетной, легкой и доброй улыбке.
- И ты этого хочешь, - удивленно промолвила я.
- А ты нет, - промолвил он, отвечая вопросом на вопрос.
- Извини, ты видимо спешишь, и я тебя отвлекаю? - последовал его очередной вопрос, произнесенный столь нежным голоском, почему-то казавшимся  мне таким знакомым, от чего было это предположение, я не имела ни малейшего понятия.
- Нет, - протяжно вымолвила я.
- Нет? - вопросительно обратился он.
- Уже нет.
- А спешила? - продолжил он.
- Спешила убежать, но лишь от холода.
Он вновь улыбнулся, об этом говорила его очередная ухмылка, и она была так прекрасна.
- Ты провожала кого-то, - продолжал он расспрашивать меня, в тоне его присутствовал небывалый интерес.
- Да, я провожала родителей.
- Они были по делам, - предполагая, обратился он.
- Не совсем, они приезжали ко мне погостить, в предновогодние праздники. Они скучают по мне, а я по ним, порой сильнее прежнего, а еще знаешь, они такие  славные, - произнесла я, с улыбкой, вспоминая их.
Я не понимала, что говорю, и вовсе не контролировала себя, а еще я так не хотела, чтобы он ушел.
И это было для меня довольно странным, так как я знала этого парня не более нескольких минут, а он казался мне своим, таким знакомым и близким.
- Родители, это основа, - улыбнувшись, промолвил он.
- Что же ты здесь делаешь?  - обратилась я с тем же вопросом.
- Я был здесь по делам, проездом, - промолвил он, но не совсем внятно, словно, не  желая отвечать на вопрос. Ты хотела убежать от холода, потому, я не смею тебя задерживать, разве что, если ты не возражаешь, я поймаю для тебя такси, - продолжил он.
- Конечно, нет, наверное. Я лишь хотела сказать, что я не возражаю.
«Вот глупость сказала», - пронеслось  у меня мысленно.
- Что же я рад, что ты не возражаешь, - сказав это, его очень милое лицо, вновь растянулось в улыбке.
- Да, я не возражаю, - ответила я ему в этот раз более уверенно, улыбнувшись в ответ.
- Есть одна несущественная проблема, - промолвил он. - В это время трудно поймать такси, но я не осмелюсь тебе предложить свое авто, - закончил он.
- Я не думаю, что это лучшая идея, извини, - недовольно, промолвила я.
Меня неприятно поразило возникшее странное чувство, очень неопределенное, но явно не хорошее.
 Мне не нужен ни он со своей машиной, ни его предложения, которые по всей видимости вскоре начнут поступать.
«И это он называет помощью,  - обратилась я сама к себе,. - Не нужна мне его помощь»
Когда я перестану быть такой наивной и видеть в каждом прохожем своего единственного и любимого человека, не смотря на то, что он таким для меня и был сейчас, и другие же просто не смогут даже претендовать на возможность в сравнении  с ним.
«Что не день, то все лучше», - подумав это, меня охватила пелена грусти и усталости, усталости от того, что мне так надоело это все. 
Повернувшись к нему спиной, я совершила несколько шагов в обратную от него сторону, в ту сторону, в которую изначально и направлялась.
Но обогнав меня, тем самым, он и остановил меня, перекрыв собою путь.
- Подожди, Мия. Прости, я не хотел тебя обидеть.
- В самом деле, мне пора домой, - поспешила вымолвить я.
- Извини, пожалуйста, - повторившись, вымолвил он.
- Мне не нужна твоя помощь.
- Я не хотел тебя обидеть.
- Оставь меня.
- Нет.
- Да.
- Нет.
- Я не нуждаюсь в твоей помощи, - повторилась я, и он по-прежнему не давал мне ступить и шагу.
- Выслушай же меня, прошу, мы не правильно друг друга поняли, - растерянно и с убеждением, промолвил он.
Его тон нес сожаление, но я ему не верила, я мало кому могла верить.
- Разве, - только и промолвила я.
В тот миг я осознала еще кое-что, а именно, он назвал меня по имени.
- Постой, ты назвал меня по имени, - вымолвила я, - Но, откуда тебе известно, мое имя.
Эти пятнадцать-двадцать минут нашего знакомства происходили словно во сне. Но в том, что я не говорила ему своего имени, я была стопроцентно  уверенна.
- Говорю же, я не хотел тебя смутить и уж тем более обидеть своим предложением.
- Откуда, ты знаешь мое имя, - повторила я, видя, что он не собирается отвечать на него.
- Разве у такой прекрасной девушки, может быть менее чудесное имя, - промолвил он, смотря мне прямо в глаза.
«О нет, не смотри на меня так»,  - пронеслось мысленно.
Его взгляду была присуща страсть и мне становилось не по себе.
Она распространялась на весь город, но имела преимущество на данный момент испытывать ее лишь я.
Город будет сильнее и противостоит, а я не смогу, не выдержу и без остатка растворюсь в нем.
Нет, нет, о чем же я думаю сейчас.
«Стоп, остановишь же», - повторяла я себе и задавалась вопросом, почему этот совсем не известный мне человек, так притягивает меня к себе, и почему я испытываю к нему эти чувства, почему они так сильны, и почему не могу контролировать себя.
Почему?
Так ведь не должно быть. 
Разводя руками, внимание мое привлек, а точнее, напомнил о своем существовании браслет на руке, свисавшие буковки, которого, говорили мое имя «Мия».
 «Понятно, моя очередная оплошность, не первая и не последняя», - подумала я.
- Браслет, ты узнал мое имя с браслета? - вопросительно обратилась я, - Ты внимательный, его ведь практически не заметно, - сосредоточено вымолвила я. 
- Да, именно с браслета, - с серьезностью  в тоне вымолвил он. - И потом, видимо не настолько не заметный, ведь я заметил, - все еще сосредоточенно последовало от него.
- Прости за машину, - нежно, с занятной частью убедительности в тоне, промолвил он.
- Послушай, - я хотела назвать его имя, но поняла, что не знаю его, - Давай на этом и закончим, я не та, за которую ты меня воспринял, а ты не тот от кого бы я приняла помощь, если бы она и вправду мне была бы нужна. Поищи себе для развлечения девушку в другом месте, - довольно грубо промолвила я в ответ. Тот час же увернувшись, я сделала несколько шагов, но он снова остановил меня.
- Да нет же Мия, как мне объяснить тебе, я искренне прошу у тебя прощения. Пожалуйста, позволь мне исправить это недоразумение, - продолжал говорить он. - Давай поступим так, я поймаю такси, и мы поедем, куда ты скажешь, и ты в любой момент сможешь уйти.
Я смотрела на него, и не знала, что сказать в ответ, и что чувствовать, все разделилось, ровно все.
- Пожалуйста, - вновь, вымолвил он просящим тоном.
После его неоднократных слов, мне стало не по себе, и я подумала, быть может, и правда это было просто недоразумение.
Мне на них везло, сплошная череда недоразумений повсюду.
- Что ж, попробуем, - промолвила я в полтона, уже более мягко. - Но стоит ли, - продолжив, обратилась я к нему.
- А вот и такси, - промолвил он, идя ускоренным шагом, постоянно оглядываясь назад, и смотря, иду ли я за ним вслед.
За несколько минут, мы оказались в такси и водитель задал очевидный и простой вопрос, куда мы направляемся, но я затруднилась в ответе на него.
- Куда ты желаешь поехать, - обратился он ко мне, в его голосе были нотки определенного интереса.
- Без разницы, -  ответила я, все еще с напряжением.
Я не знала, что я делаю в машине с незнакомым мне парнем, но я знала лишь одно, что с кем я и хотела оказаться бы сейчас в одном такси, то это лишь с ним, от чего еще более себя не понимала и входила в заблуждение.
Несколько минут назад я просила его оставить меня, будучи веденная в смятение  не понятных мне обстоятельств, но сейчас я не верила в то, что вообще просила его об этом.
Сидя сейчас так близко вместе с ним, мне странно и необычно, впервые было так спокойно и хорошо. 
- Без разницы,  - удивленно повторил  он.
- Извини, не подумай ничего лишнего, но мне  безразлично, просто давай уедем быстрее с этого места.
 Авто сдвинулось с места и мы поехали в неизвестном по крайней мере для меня  направлении. 
- Как ты? - спросил он, смотря на меня своим пристальным взглядом.
- Все в порядке, - улыбнувшись ему, ответила я.
- Мы приехали,  - последовало от водителя. Казалось, прошло совсем немного времени, либо же я была поглощена присутствием моего тайного незнакомца.
- Благодарю, - вымолвили мы в унисон.
По приезду, тайная поездка становилась все более близкой к разгадке.
Мы находились где-то у центральной площади. 
Выйдя из машины, мы  направились к входу в здание.
Это было местное кафе, внутри  же было очень славно и мило. Прежде мне еще не приходилось в нем бывать.
Также я подумала о том, что если бы я успела побывать во всех кафе и пабах располагавшихся в округах Лондона, мне не хватило бы всего моего времени здешнего пребывания.
- Что предпочитаешь, - внимательно следя за мной, промолвил он.
- Остановимся на чае, - уверено вымолвила я. 
- Время лондонского чаепития еще не наступило, - улыбнувшись, промолвил он.
- Верно, традиции нарушать не к чему, тогда, пожалуй, кофе.
- Хороший выбор.
- Пожалуй, да.
Разговором можно было бы разбавить сложившееся молчание, но в этом разговоре, больше всего было наблюдений и взглядов.
Он следил за мной, играя взглядом, и я отвечала ему тем же.
Движение его руки, не оставило меня без внимания, кое-что, что было на ней, и этим же нечто, был тоненький темный плетеный браслет.
«Странно, почему я не заметила его раньше, хотя, я и не могла его видеть, ведь мы были на улице», - подумала я.
Выглядел он довольно просто, а еще довольно необыкновенно.
Хотя, как говорят: «Все гениальное просто», - и я была с этим согласна.
- Что так привлекло твое внимание? -  спросила я, не выдержав столь долгого молчания.
- Ты,  - едва вымолвил он тихо и спокойно. 
- Я? - последовало от меня, - Ты явно шутишь.
- Прости, мы не познакомились, как следует в аэропорту. Меня зовут Соул, - промолвил он.
- Очень приятно Соул, а меня зовут Мия, - улыбнувшись, произнесла я. - Хотя ты уже знаешь,  - продолжила я.
Соул, Соул, Соул.
Удивительно, почему я никогда не выделяла это имя с ряда других имен.
Что же, осмелюсь сказать, что теперь, я не забуду его никогда.
Я произношу его имя, снова и снова, и оно словно едино с тем, кому принадлежит.
Своим прикосновением, оно осело в моей жизни, в моей памяти сейчас.
Мое же сознание, содрогалось каждый последующий раз от произнесенного, и сладостно, легко произносило «Соул».
- У тебя очень красивое имя,  - промолвил вслед он.
От этого меня кинуло в мелкую дрожь, мне было непривычно слышать это от парня, и я слышала подобное обычно с интервалом никогда.
- Взаимно Соул, но, я полагаю, что также есть не менее прекрасное продолжение, что об этом скажешь, - заинтриговано вымолвила я.
 - Есть, - произнес он не принужденным тоном. - Но пусть, это останется пока, что частью нашего дальнейшего знакомства.
- Хм, можно и так,  - недовольно промолвила я.
- Это лишь означает, что нам нужно будет встретиться еще раз, если ты по-прежнему будешь желать знать больше, - с явным лидерством заявил он.
- Ты умеешь интриговать Соул, - улыбаясь, вымолвила я.
- И все же, - продолжила я. - Что ты делал в аэропорту? Твое появление оказалось для меня довольно неожиданным.
- Значит, у меня получилось, - вымолвил он, неопределенным тоном. 
- Что это, - вымолвила я вслед, указывая взглядом на браслет, красовавшийся на его руке.
Дальше я могла видеть его больше, и он напоминал цвет темной бирюзы.
- Ах, это? - вопросительно обратился он, касаясь пальцами браслета, лицо его растянулось в легкой улыбке. - Что ты об этом думаешь? - обратился он, вместо ожидаемого мной ответа.
- Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
- Нет, - легко и  непринужденно последовало от него.
- Выглядит довольно-таки повседневно, а еще очень необычно, даже не знаю, что делает его таким.
- Что-то схожее с фамильной ценностью, и потом, я так привык к нему, - сказал он и продолжил, - Знаю, звучит довольно глупо.
- Нет, я понимаю,  - вслед вымолвила я. - Я считаю это мило.
- Правда? - обратился он.
- Да.
- Ты носила когда-либо, что-то схожее, - продолжил он.
- Нет, но я, действительно нахожу это довольно милым.
Выражению его лица была присуща несменная улыбка и некоторая загадка, как мне казалось, ему была присуща еще и харизма.
Да, она определенно была в нем.
- И все же, - продолжила я.
- Что? - последовало от него.
- Что ты делал в аэропорту?
- Я был неподалеку, у меня были некоторые дела, а затем я увидел тебя невдалеке, и решил последовать за тобой.
- Так странно, - в полтона вымолвила я.
- Разве что немного, а еще, я не мог упустить тебя из виду.
- Почему? - не понимая, спросила я.
Вместо ответа он посмотрел в окно.
- Как бы я тебя потом нашел? - вымолвил он, как само собой разумеющееся.
- Жаль, я не видела тебя.
- Еще бы, ведь ты была погружена, по всей видимости, еще в те размышления, и забавно выглядела, - промолвил он, подстрекая меня этим. 
И вновь он сделал то же.
- Что-то не так, - промолвила я, не выдержав его поспешных взглядов, предназначенных окну за мною.
И я также обернулась, дожидаясь ответа, но никого не увидела, и вернулась обратно.
- О чем ты? - не понимая, обратился он.
- Ты постоянно смотришь в окно.
- Всего несколько раз, - повседневно, промолвил он вслед.
- Возможно тебе уже пора, я пойму, - по крайней мере, постараюсь, пронеслось у меня мысленно.   
- Что ты, вовсе нет, я лишь немного отвлекся, - более чем убедительно вымолвил он.
- Расскажи мне о себе что-либо, мне очень интересно, - вылетели из его уст очередные слова чарующие своим произношением, исходящие от него.
- Что же тебя интересует относительно меня? - с занятной частью недоумения, промолвила я.
- Все, - произнес он медленно и страстно. - А также, чем ты занимаешься, как долго здесь живешь, что тебя интересует и что любишь, - продолжая, он задавал все больше и больше вопросов.
- Ого, и всего лишь, - усмехнувшись, промолвила я в ответ.
- Мне интересно все, что имеет какое-либо отношение к тебе, а еще, - более чем нежно произнес он.
- Что, еще? - вымолвила я, и казалось, в тот миг я не дышала.
- Мне очень приятно находиться сейчас здесь с тобой, - страстно последовало от него.
- А ты умеешь рассмешить, - вымолвила я в полусмехе, на самом же деле, я была действительно удивлена.
Честно говоря, такого мне в свою сторону, еще точно не приходилось слышать от парня, от такого парня.
Больше это походило на розыгрыш, и мне хотелось спросить у бармена, где находиться скрытая камера, в которую мне стоит улыбнуться.   
В его голосе было нечто, что не давало мне покоя.
С того самого момента, как я впервые услышала его сладостный, страстный, нежный и веселый, добрый и незабываемый, обжигающий слух голос, я не могла больше обходиться без него и мгновения. 
- Ты мне не веришь? - спросил он.
- Тебе? - вопросительно обратилась я к нему.
Выдержав небольшую паузу, продолжила.
- Тебе разве возможно не верить, - непонимающе промолвила я.
- Но ты ведь меня вовсе не знаешь, - продолжил он.
- И этого я хочу очень сильно. Я хочу знать о тебе хоть что-то, ты можешь сделать для меня это, - с вопросом обратилась я.
 Жар распространялся по моему телу, со мной происходило нечто невозможное.
Подобное со мной происходило лишь однажды, и не так давно я себе уже упоминала об этом.
От воспоминаний не уйти даже сейчас, спустя целых пять лет.
Что же, с тех пор чувства не посещали меня вообще, и казалось, покинули мою жизнь вовсе, но так и было.
Сейчас же, все было абсолютно по-другому.
Я была с этим парнем сейчас и ощущала лишь одно «потребность», и она не могла сравниться ни с одним из бывалых во мне прежде чувств.
Она была иная, и она была так сильна.
Я ощущала ее сейчас, и она говорила мне лишь об одном, я потребовала в нем, и не могла даже мысли допустить, что через миг все уже может быть иначе, он уйдет и впредь его со мной не будет.
Это было не возможное к ощущению чувство, и до нескончаемости раз сильнее меня самой.
Я не знала его и в этом отдавала себе отчет, но когда смотрела в глаза его, я больше ничего не понимала.
- Правда, хочешь? – неспешно промолвил он.
- Не передать как, - вырвалось у меня.
- Хорошо, но сначала ты, - закончил говорить он.
- Быть может в следующий раз, когда ты скажешь мне о своей фамилии, я расскажу тебе о себе.
- Это не совсем справедливо, тебе так не кажется, - игриво вымолвил он.
- Ладно, и лишь потому, что я жажду услышать о твоей истории жизни.
- И, - вымолвил он, ожидая от меня рассказа.
- Знаешь, я по правде, не люблю говорить о себе, тебе это не кажется некой неточной оценкой, в попытке  характеризировать себя. Ведь я могу не точно, и вполне не правильно характеризовать себя. Разве тебя это не волнует, - обратилась я.
Я пыталась, как можно точнее выразить свои мысли, но как всегда не получилось.
Слова крутились в голове, а на слух выходила ерунда какая-то вовсе несуразная. 
- Быть может, будет лучше самому узнать, чем доверять мне столь не посильное дело.
 Я все пыталась увильнуть от скучных рассказов о себе, и потом рассказывать собственно было не о чем.
Всего несколько слов и рассказ будет закончен еще не начавшись. 
- У тебя это при всем желании не получиться, и потом, меня это никаким образом не волнует. Я вижу, что ты не похожа на ту девушку, которая сможет неправильно себя характеризировать.
- Каким образом? - непонимая вымолвила я.
- Ты плохо себя знаешь, либо недооцениваешь, - убежденно, вымолвил он.
- Почему ты так уверен, ты знаешь, меня несколько часов, а рассуждаешь так, словно знаешь меня довольно длительное время.
- Твои глаза, они сами говорят за тебя. Я смотрю в них и вижу твою сущность, только не могу понять одного, - вымолвил он прервавшись.
- Чего именно? - вымолвила я вслед.
- Зачем ты скрываешь это в себе, почему не выносишь на поверхность, разве  быть  жесткой и непроницаемой проще, - недоумевая вымолвил он.
- Мне стоит ответить, - промолвила я, задумавшись над его словами.
- Если ты этого желаешь.
- Жесткой значит. Быть может, ты меня еще и боишься? - с вопросом обратилась я, после выдав звук похожий на рычание.
- Тебя? Ну уж нет, только не тебя, - засмеявшись, промолвил он, продолжив. - Но я возьму на заметку, - с этим, он снова направил свой взгляд к окну.
Также оглянулась и я, вновь, и вновь ничего там не увидела.
- Что же сам попросил, теперь слушай.
- Благодарю.
- Я живу в Лондоне не так давно, но порой кажется, что прошло уже так много времени, а еще это мой уже не первый дом, но мне действительно здесь нравиться.
- Я был бы рад встретить тебя в этом большом городе прежде, но также понимаю, что мог и вовсе о тебе не узнать, поэтому я рад нашему знакомству.
- Тяжело заметить человека, который ничем не отличается от других, - промолвила я вслед.
- Ты не права, - с утверждением вымолвил он.
- А ты очень вежлив в изречениях. Что же относительно тебя незнакомец, - заинтриговано, вымолвила я. 
- Я по-прежнему остаюсь без ответов, без твоих ответов, - подмигнул он, с его нежных уст вылетели следующие слова.
- Я ведь предупреждала.
За разговором я вовсе потеряла счет времени, и следующий раз, обернувшись уже по своей инициативе, увидела за окном темные краски, упавшие на город.
Это был вечер.
Как оказалось время прошло довольно быстро, а я могла бы убеждать себя в обратном, потому, как мне казалось, что мы только пришли.
На какой-то промежуток времени я отстранилась от всего и меня повлекли за собой раздумья.
Видимо, это не осталось незамеченным, и последовавшие в мою сторону вопросы это подтвердили, вернув меня этим в реальность.
О чем же я думала?
Странно, и да и нет, но обо всем одновременно. Мы были вместе целый день, и были незнакомыми друг другу, но я его не чувствовала таким.
Я смогла забыть обо всем, даже не задумавшись об этом.
Впервые за длительное время, я ощущала себя свободно и так легко за что была ему очень благодарна.
- Все в порядке, - обратился он.
- Да, прости, я задумалась, - в полтона, вымолвила я.
- Я утомил тебя своими вопросами, - с некоторой бережностью в тоне, промолвил он.
- Что ты, вовсе нет.
- Прости, за то недоразумение в аэропорту, получилось действительно не хорошо, - промолвил он.
- Что ты, - пытаясь сгладить ситуацию, - вымолвила я, продолжив - Забыли.
К тому же, знаешь, я рада, что ты остановил меня там. 
- Ты уверена? - вопросительно обратился он ко мне.
- Чем когда-либо в жизни, - промолвила я.
Выдержав некоторую паузу, он усмехнулся, продолжая одаривать меня, своим чарующим взглядом.
- Благодарю, - вымолвила я тихо, но уверенно.
- За что? - не понимая вымолвил он.
- За сегодняшний день и за наше знакомство.
- Могу ответить лишь тем же, - последовало от него.
- А еще, мне действительно хотелось сказать это.
- Тяжелый день? - с вопросом обратился он.
- Уже нет, - вымолвила я, не отрывая от него взгляда.
- Ты не будешь возражать, если я проведу тебя, - вымолвил он.
Взгляд его вселял в меня одно лишь желание, не отпускать его вовсе, сам голос же исчезал, предательски уходил внутрь каждый раз, когда я вынуждена была  ответить.
Одновременно, я понимала, почему со мной происходило это.
В оправдание могла сказать лишь одно, я готова была слушать, слушать его днями напролет, только бы не говорить, потому как мои толкования в отличие от его слов, были не теми, которые хотелось бы слушать не прекращая.
Поэтому мне стоило больших усилий выдавить из себя каких-то пару слов каждый следующий раз.
- Разве я могу теперь отказать, - улыбнувшись, промолвила я.
- Прекрати это делать, - мучительно промолвил он.
- Что именно? - с непониманием обратилась я.
- Твоя улыбка очаровательна, как и ее обладательница.
- Не верю, - снова улыбнувшись, вымолвила я в ответ.
- Не веришь, - в утверждение, произнес он.
- Нет, - аналогичным ему тоном, ответила я.
- Знаешь, я могу доказать, - все тем же игривым тоном ответил он.
- Правда?  - произнесла я, затаив дыхание.
- Да, - промолвил он, бросая на меня свой очередной испепеляющий взгляд.
«Как у него это получалось?» - задавалась я себе очередным вопросом. А еще, неужели сие прекрасные, мужественные, четкие, неповторимые и незабываемые черты его лица, могли быть и, правда, предназначены лишь мне. 
- Готова, - обратился он.
- Да, - в ответ кивнула я головой.
Мы вышли из кафе, и меня тот час же начала охватывать дрожь, на улице заметно похолодало, и потом моего пальтишка было явно не достаточно для вечерней погоды, к тому же она изменилась явно не к потеплению. Шел снег, и снежинки падали одна за другой. Это было впечатляюще и холодно.
- Тебе холодно? - с волнением обратился он ко мне.
- Немного, пустяк, - вымолвила я, заверяя его.
- Нет, не пустяк, прислонись ко мне, - озадаченно вымолвил он. Но я не предприняла никаких действий, и все также продолжала уверять его в обратном. На что он обнял меня сам, прижав к себе так сильно.
Я вдыхала его аромат, и наслаждалась теплом его объятий.
- Действительно так лучше, ты такой теплый, - едва вымолвила я, содрогаясь.   
- А ты холодная. Не боишься простудиться? - недовольно промолвил он.
- С тобой нет.
Он улыбнулся в ответ, а я продолжала находиться в его объятиях, такси же которого мы  ждали, по-прежнему не было.
Ожидание такси скрашивалось продолжением нашего общения.
Я стояла неподвижно, не желая оступиться даже малейшим движением.
Осматривая улицу, в надежде скорого прибытия такси, мое внимание привлекло нечто иное, от того, что я ожидала первоначально.
Этим нечто был ворон.
- Смотри, - обратилась я к Соулу, - Ворон.
В вечернем зимнем небе Лондона, невдалеке от нас пронесся ворон.
- Какого он странного окраса.
Он был насыщенного черного окраса, и именно это делало его столь жутким и вызывало столь неприятные ассоциации.
В то время, как я была увлечена рассматриванием того ворона, Соул успел поймать такси.
- Садись в машину,  - последовало от него. 
В голосе его произошли резкие перемены, и теперь в нем присутствовали нотки жесткости и небывалой серьезности.
И все же, это не помешало мне насладиться его голосом вновь.
- Что случилось? К чему такая спешка? - в недоумении промолвила я.
- Пожалуйста, быстрее садись в машину, - практически командным тоном промолвил он.
- Ладно, - вымолвила я вслед, будучи в недоумении, я села на заднее сидение черного автомобиля, который являлся в Лондоне одним с основных атрибутов и достопримечательностей города, классическое черное такси.
Он немедля сел возле меня.
- Где ты живешь? - его тон не терпел ожидания, и ждал сиюминутного ответа.
- Район Нотинг-Хилл, - поспешила ответить я. 
Авто тронулось с  места.
- Ты объяснишь мне все же, что произошло? - с негодованием пыталась выяснить я. - От чего столь большое рвение уехать с того места?
- Мне казалось, ты замерзла, и потому я решил, что будет лучше, если ты быстрее сядешь в машину.
- И все? - с сомнением, обратилась я к нему.
- И все, - также напряженно, но уже с большей легкостью вымолвил он.
- Ты всегда уделяешь так много внимания подобным мелочам, - продолжала допрашиваться я.
- Это была вовсе не мелочь. Ты ведь не хочешь простудиться, -  заботливо промолвил он. - Сейчас декабрь.
- Нет, не хочу, - повторилась я не зная, что еще сказать в ответ. - Не хочу.
- И я подумал так же.
- Благодарю, - ласково вымолвила я. - Ты очень внимательный.
- Не за что Мия, - последовало в ответ. - Иначе я и не смог бы.
Вскоре машина остановилась у моего дома.
- Благодарю, - повторилась я, находясь под влиянием непонятных мне чувств, я забылась в словах и не знала, что сказать.
Мне не давала покоя одна мысль, и чем ближе было мгновение расставания, тем более не сносной становилась эта мысль.
Я не знала, увижу ли я его вскоре, вновь, и от этого мне становилось довольно грустно, улыбка предательски исчезала, потому как я не передать, как хотела увидеть его еще раз.
Снова и снова.
Мысленно, произнеся эти слова, я понимала, насколько сильным было мое желание, но была бессильна перед ним.
- Я был очень рад провести этот день с тобой, - ласково произнес он. - И я говорил уже это прежде, что я рад нашему знакомству, очень сильно.
- Взаимно незнакомец, - вымолвила я вслед.
Холод вновь напомнил о себе.
- Мы увидимся позже, - произнес он это тоном заставляющим верить в то, что так обязательно и будет.
- Замечательно, - промолвила я, когда холод одолевал меня все больше с каждой последующей минутой.
- Тебе холодно, не могу смотреть на то, как ты вся дрожишь, - вымолвил он,  в тоне его улавливались нотки грусти.
- Не волнуйся, со мной все будет в порядке, - вымолвила я вслед.
Он отдалился от меня, сделав несколько шагов назад, а затем остановился, чтобы видеть, как я буду заходить в дом.
Еще мгновение - и я дома.
Несколько минут полной тишины понадобились мне, чтобы совладать со своими мыслями,  и лишь потом я включила свет.
Я пыталась осознать все то, что прошло сегодня через мою жизнь, все то, что мне довелось прожить сегодня и тем самым прочувствовать это.
Прокручивая снова и снова воспоминания сегодняшнего дня, я не могла поверить в подлинность происходящего и уже произошедшего.
Это был мой сон, просто сон, в котором присутствовал он, Соул, и вскоре я проснусь, и все будет как прежде.
Силы мои были на исходе, если такие вовсе оставались на тот миг, потому сделав все по старинке, я в итоге запрыгнула на свою псевдокровать под названием «подоконник».
Как и каждый вечер, очень красиво освещалась улица. 
Мысли то и дело метались туда и обратно, устремив свой взгляд в ночное небо, я стала ощущать, как закрываются мои глаза и меня одолевает сон.
Вскоре я уснула.