Проливной дождь шёл вторые сутки, вода заливала окна машины, и сквозь возникшую пелену ничего нельзя было разглядеть на расстоянии вытянутой руки. Слякоть и сырость навевали на Киру тоску, и ей поскорее хотелось добраться домой, где, наконец, можно будет согреться и выпить чашку горячего чая. По дороге мчались автомобили, люди бежали, прячась от дождя под зонтами, упитанный карапуз, крепко держа за руку седовласого мужчину, топал по мокрой мостовой, стараясь при этом каждый раз наступить в лужу.
Уже дома, стоя на кухне и наливая себе чай, Кира машинально посмотрела на платье, висевшее на плечиках распахнутого шкафа. «Неужели уже завтра я смогу его надеть? — подумала женщина, осторожно делая глоток из фарфоровой чашки. — Неужели уже завтра смогу увидеть тех, о ком думала все эти годы?»
Мысли Киры перенеслись далеко-далеко, и она стала вспоминать своих одноклассников, с которыми не виделась ровно двадцать пять лет. За это время она закончила Нью-Йоркскую академию искусств, к ней пришли признание и успех, а созданные ею картины поражали даже скептиков, которые муссировали в прессе и жизнь художницы, и её творчество.
«Интересно, а читал ли кто-нибудь из наших обо мне? — подумала Кира. — Неужели никто так и не видел моих работ?»
Вопросы сыпались один за другим, и женщина не на шутку разволновалась. Ей так хотелось, чтобы этот вечер поскорее закончился, и она наконец-то очутилась в аэропорту, откуда ей предстоял вылет в родную Россию на встречу с бывшими одноклассниками.
Получив приглашение от друзей, Кира нисколько не сомневалась и мгновенно приняла решение лететь. А потому срочно оформила визу, позаботилась о брони на билет и купила сувениры с американской символикой. Четверть века она не видела своих школьных друзей, четверть века практически не говорила по-русски и не была в городе своего детства. От всех этих мыслей кругом шла голова, но женщина ничего не могла с собой поделать — картинки из прошлого одна за другой всплывали в памяти.
— Госпожа Тревол, Вы летите в Россию? — спросил представитель авиакомпании «Delta Airlines».
— Да, да, — укладывая багаж на бегущую ленту, ответила Кира.
— Цель Вашего визита?
— Я еду на встречу с друзьями, мы давно не виделись, — ответила женщина.
Внимательно вглядываясь в паспорт и сверив фото с оригиналом, представитель авиакомпании улыбнулся:
— Вы очень красивая. Надеюсь, Ваши друзья отметят это. Счастливого полёта, госпожа Тревол.
— Спасибо, Джон, — поблагодарила Кира, успев прочитать имя служащего на бейдже.
Удобно разместившись в кресле самолёта, она снова погрузилась в раздумья. Ей представилось, как во дворе школы задолго до назначенного времени начнут собираться её бывшие друзья. Конечно, это будут уже совсем не те беспечные девочки и мальчики. Наверняка, многих она даже сразу и не узнает. В представительных мужчинах и дамах вряд ли можно будет сразу разглядеть знакомые, но уже такие забытые черты. Ей хотелось, чтобы хоть кто-то при встрече заговорил о её победах и успехе, о том, что знаком с её картинами, а главное, чтобы кто-нибудь слышал о последней выставке в Риме, ставшей для Киры настоящим триумфом.
*****
— Серебрякова? — раздался вдруг удивлённый голос.
Кира обернулась и увидела трёх женщин, застывших в ожидании ответа. Вглядываясь в их лица, отметила, что уже давно не слышала свою девичью фамилию и что сейчас, именно вот в этой интонации, она прозвучала словно музыка, ласкающая слух. «Серебрякова…», — шёпотом повторила Кира, а потом широко улыбнулась и назвала, указывая рукой на каждую из женщин: — Женька, Саша, Тамила!»
Дамы переглянулись и, словно по взмаху дирижёрской палочки, расхохотались.
— Здорово! Раз ты узнала нас с такой лёгкостью, значит, можно считать, что мы неплохо сохранились.
— Да и ты молодчина! — подхватила Евгения. — Выглядишь просто превосходно! Такая же стройная, такая же красивая!
— Так, так, так — это кто тут стройный и красивый? — бархатным голосом вмешался в разговор солидный мужчина.
Тамила подошла к нему и взяла за плечи:
— Ага… дайте подумать… Не Володька, не Сергей и не Паша, — женщина обернулась, прищурилась, словно делая знак своим подругам, и все хором, будто отрепетировав заранее, произнесли: — Александр Свиридов!
Пятёрка разразилась громким смехом, посыпались поцелуи, объятия.
Весь вечер в школе не смолкала музыка, собравшиеся наперебой рассказывали о прошлом, вспоминали дела минувших дней и засыпали друг друга вопросами.
Постаревшие учителя умилялись, глядя на своих бывших учеников, и несмотря на их статусы и звания, не упускали случая напомнить о том, что именно школа открыла им дорогу в жизнь.
*****
За окном уже совсем стемнело, и народ потихоньку стал расходиться. Столь долгожданный вечер близился к завершению.
— Так, внимание, — хлопая в ладоши, отрапортовала Тамила, — я на "колёсах". Женька, Сашка, быстренько хватайте Серебрякову, найдите Свиридова, Ушакова, Пригожина и выдвигайтесь во двор. А я сделаю звоночек водителю, и мы на двух машинах поедем ко мне.
Тамила говорила чётко. За эти годы она не утратила ни организаторских способностей старосты класса, ни командного голоса. Наоборот, эти качества стали намного выразительнее. И сегодня ей, возглавляющей одну из самых элитных стоматологических клиник города, не составляло труда принять самостоятельное решение в тот момент, когда абсолютно не было времени на раздумья.
Рассаживаясь по машинам, одноклассники шутили и смеялись. Им казалось, что не было ни расставания, ни многочисленных лет, в течение которых они практически ничего не слышали друг о друге. Долгожданная встреча принесла столько радости и положительных эмоций, что их с лихвой хватило бы на всю оставшуюся жизнь…
— Кхе, кхе, — послышалось вдруг. Смех в машинах стих, и все, как один, посмотрели в окно. Маленькая женщина в платье цвета выжженной травы смущённо смотрела на своих бывших одноклассников.
— Галка? Воронина — это ты? — спросил Данил Ушаков.
— Точно, Ворона! — подхватил Стас Пригожин. — Ты где была, почему пришла только сейчас? Вечер-то закончился. Всё, как говорится «фенита ля комедия».
В салоне автомобиля послышалось шушуканье, которое сразу прервала Тамила:
— Так, всё, дорогие мои, садитесь поудобнее, поехали!
— Подождите, подождите, — остановила Кира. — Вы что? Неудобно. Столько лет прошло, а вы всё такие же. Неужели не можете простить?!
— Простить можно, когда человек осознал, — вступила в разговор Женя, — а тут — никакого раскаяния и ни капельки сожаления.
— Да бросьте вы! Давайте не будем портить такой прекрасный вечер! — выкрикнул Свиридов.
— Сколько Галке было тогда — 14?.. 15? Да! Исключили парня из школы! Да! Она во всём виновата! Но мы-то тоже хороши! Вместо того, чтобы пойти к директору, устроили самосуд над Вороной! Так что нечего снова комедию ломать, лучше давайте уже поедем.
— Нет! Нет! Нет! — возразила Кира. — Если вы не возьмёте Галину с собой, я тоже никуда не поеду!
В воздухе повисла гробовая тишина. Одноклассники смотрели друг на друга, не решаясь произнести вслух свои мысли. Будучи ещё несколько минут назад весёлой, компания стала вдруг какой-то потерянной.
— Так! Всё, хватит! — прервала тишину Тамила. — Ворона, — она бросила колючий взгляд на Галку, — залезай в салон и скажи спасибо Кире. Была бы моя воля… — женщина не договорила фразу и надавила на газ.
Картины
В загородном доме главного врача стоматологической клиники было очень красиво и уютно. Каждая деталь и элемент интерьера, выдержанного в едином стиле, говорили о хорошем вкусе хозяйки.
— Да-а-а, — протянул Свиридов, — красиво жить не запретишь!
— А чего ты удивляешься? — спросила Саша. — Тамилка всегда была с мозгами! Дело даже не в том, что она так живёт, а в том, что всего этого она добилась сама! И сына воспитала, и сама без мужа не пропала. Так что смотри и учись!
— Вы пока здесь располагайтесь, а я быстренько стол накрою, — с той же оперативностью сообщила Тамила.
— Я помогу, — отозвалась Кира.
— Нет, нет! — остановила подругу хозяйка, — походи по дому, у меня наверху картины — хочешь посмотреть?
— Картины? — переспросила Кира, и, не дожидаясь ответа, стала подниматься по лестнице.
Вслед за ней пошли и все остальные.
В холле второго этажа действительно было много картин. Красивые пейзажи выглядели очень реалистично - каждый листочек, травинка, ветвь были выписаны столь тонко и умело, что казалось, дунь на них и услышишь лёгкое шуршание.
— Ну, как тут у вас дела? — поинтересовалась Тамила, поднявшись к своим гостям.
— Замечательно! — ответил Стас. — Твои картины меня вдохновили. Я именно за такое искусство. Не понимаю абстракции, графики и разного там минимализма.
— Ты много чего не понимаешь, — подхватила Александра, — хотя именно тут я полностью с тобой согласна — картины превосходные! А кто автор?
— Художник Кира Тревол, — констатировала Тамила, — я купила их на выставке в Венеции. Говорят, что у этой художницы муж миллионер. Кстати, Кир, а ты ничего не знаешь о ней? Тебе, наверное, что-то должно быть известно, ты ведь всегда рисовала, интересовалась живописью, к тому же эта Тревол — твоя тёзка.
Кира поджала губу и улыбнулась.
— Что улыбаешься? Знаешь художницу или нет? — неожиданно влезла в разговор Ворона.
— Та-а-ак, тебя никто не спрашивает, помолчи! — прервала Галку Женя. — Кир, ну чего ты молчишь?
Женщина окинула взглядом всех присутствующих, прищурила глаза и взяла свою сумочку.
— Сейчас… сейчас, сейчас, — она достала паспорт и протянула Тамиле.
Взяв документ из рук одноклассницы, та прочитала: «Кира Тревол».
Глаза у всех округлились настолько, что художнице стало смешно и она, еле сдерживаясь, прикрыла губы ладонью.
Послышались робкие прерывистые хлопки, которые становились всё громче и громче... Кирины одноклассники смотрели на неё с затаённым дыханием. В одну секунду она из вчерашней Кирки превратилась для них в госпожу Тревол и стала кем-то очень значимым и недосягаемым. Миллионершей, которая прославилась своими картинами.
— Ну, ты даёшь! — раздался голос Ушакова. — Талант он и в Африке талант! Но как ты миллионера-то окрутила?
— Осторожней на поворотах, Серёжа, и выбирай выражения, — улыбаясь, парировала Саша, — перед тобой, между прочим, американская подданная.
— Да перестаньте вы, — засмущалась Кира, — я вышла замуж за бизнесмена, который в трехлетний срок сделал головокружительную карьеру. А когда мы встречались, ни он, ни я и не думали ни о каких миллионах.
— Головокружительная карьера за три года, в результате которого миллион! — с восхищением повторила Женька. — Кто из вас, мои дорогие мужчины-одноклассники, способен совершить подобное?
— Давайте продолжим эту тему за столом, — предложила хозяйка и попросила всех спуститься вниз.
В уютной атмосфере гостеприимного дома звучала приятная музыка, разговоры, которым не было конца...
— Кто со мной? — спросил Александр, — хочу выйти во двор покурить.
Фраза повисла в воздухе без ответа, и мужчина вышел один. Еле заметный силуэт луны плыл по тёмному безоблачному небу, яркая вереница звёзд освещала дорожку, ведущую в сад. В воздухе пахло травой, яблоками, мятой, а дым закуренной Свиридовым сигареты только усиливал этот неповторимый аромат.
— Саша, Саш, ты где? — раздался знакомый женский голос.
Мужчина, вглядываясь в темноту, увидел Галку.
— Ворона, тебе чего? Зайди в дом, замёрзнешь. Лето — летом, а ночи стали холодными.
— Да нет, ничего, — обнимая себя за плечи, ответила Галина. — Хочу поблагодарить тебя за то, что вступился за меня. И хотя я правда ни о чём не жалею, мне всё равно было приятно, когда сегодня, в машине, ты замолвил за меня доброе слово.
— Ох, и стерва же ты, Воронина! И как только тебя земля носит?
— Да как, как? Так и носит! А что, только вашей Кирочке жить? Ей всё: и лавры, и почёт, и уважение, и муж-миллионер! А за что? Скажи, за что? — не унималась Галка.
— Как за что? Она красива, умна, талантлива! В ней такт и природное обаяние, а сколько душевной доброты, сколько благородства! Э-эх, да разве ты это можешь понять? Где тебе с твоими мозгами? Всё изъедено завистью и злостью. — Александр достал из пачки новую сигарету и снова закурил. — А ведь я любил её — все знают. Да, красивый был роман. Наверное, и сейчас могли бы быть вместе, не соверши я тогда глупость. А Кира — девушка принципиальная, не простила, как я ни умолял. Вот и живу один, как перст. Три раза был женат, и что? Ни семьи, ни детей.
— Да, конечно, она принципиальная, а ты во всём виноват. Столько лет прошло, а ты всё о ней тоскуешь. Да она мизинца твоего не стоит! Благодетельницу нашёл! А то, что она ребёнка от тебя ждала и ничего не сказала, — это как? А то, что мужа своего, миллионера, обманула и заставила поверить в то, что это его сын, — это нормально?!
— Подожди, подожди, Воронина, что ты мелешь? Какой сын, о чём ты? — с иронией в голосе спросил Свиридов.
— Да вы же дальше носа своего ничего не видите! — закипела Ворона. — Что ты знал о ней все эти годы? Уехала в Америку и всё, тю-тю. А я, между прочим, прессу читала и многое могу тебе рассказать. Кирка уехала беременная от тебя, потом встретила этого своего американца, окрутила и женила на себе. А чего ей ещё оставалось? Сама пристроилась и сыночка своего пристроила.
— Ты что говоришь, стерва? — Александр обхватил пальцами Галкин подбородок и заглянул ей в глаза. — Душу из тебя вытрясу, если врёшь! А ну, говори правду!
— Богом клянусь! Всё правда! — крикнула Ворона.
Но Саша уже не слышал этих слов, убегая по тропинке, ведущей к дому, чтобы задать Кире единственный, но такой значимый для него вопрос.
Залетев в гостиную, не обращая ни на кого внимая, он резко схватил художницу за руку и развернул лицом к себе. В его глазах было столько злости и осуждения, что окружающие не на шутку всполошились.
— Ты ничего не хочешь мне сказать? — прошипел Свиридов.
— Саша, что с тобой? — не понимая в чём дело, спросила Кира.
— В чём дело? — переспросил Александр, сдавливая в своих руках хрупкие плечи женщины. — Она ещё делает вид, будто я сам должен всё ей рассказать!
— Сашка, перестань! — потребовал Стас и попытался одёрнуть руку своего приятеля, вцепившегося в Киру. Но Свиридов не шутил. Резким ударом в плечо уложил Пригожина на пол и закричал:
— Стоять! Сейчас никто ко мне не подходит! Иначе я ни за что не отвечаю!
Одноклассники наперебой стали уговаривать мужчину прекратить этот цирк. Но Свиридов никого не слышал. Он по-прежнему сжимал Кирины плечи, его трясло от злости, и он уже сам не понимал, что с ним происходит.
— Ты выпил лишнего, — тихим голосом сказала Кира, — тебе надо успокоиться и всё пройдёт.
— Всё пройдёт? — прошипел Сашка. — Да у меня НИ-КОГ-ДА, НИ-ЧЕ-ГО не пройдёт! Как же ты меня измучила! — Он всё сильнее и сильнее впивался в Кирины плечи. Казалось, что ещё совсем немного, и его пальцы пронзят её кожу.
— Саш, мне больно! — еле слышно произнесла Кира, и от обиды и непонимания по её щеке покатилась слеза.
— Да пошла ты! — неожиданно выпалил Свиридов и с силой оттолкнул от себя женщину.
Мгновение... и Кира, словно мячик, отлетев в сторону, ударилась головой о каминную стойку.
*****
Стоя в наручниках у могилы Киры, Свиридов хотел просить прощения у Джорджа Тревола. Но, увидев его потухшие глаза, ставшее серым от горя лицо, он понял, как пусты и ничтожны будут его слова. В душе Александр тысячу раз проклинал себя за всё, но найти в себе силы, чтобы сейчас сказать об этом вслух, не мог.
Джордж Тревол сам подошёл к Свиридову.
— Я немного говорю по-русски. Хочу сказать, Кира всегда хотела приехать в Россию. И сейчас я осуществляю её мечту, оставляя здесь. Я прощаю Вас, как она просила бы об этом. И у Вас будет время подумать над тем, что Вы совершили.
— Господин Тревол, только один вопрос, умоляю, ответьте, — попросил Свиридов, — почему Вы не взяли с собой сына?
— Прошу прощения, кого? — переспросил иностранец.
— Сына, Вашего сына! — не унимался Александр.
— Вы бредите?! У нас нет никакого сына! Кира вообще не могла иметь детей.