Мужики?! А помните……
- В Советскую Армию не забирают, а призывают,- внес ясность замполит.
-Можно Машку на гражданке, а в армии: разрешите!- объяснил старшина.
-Нас ебут, а мы мужаем!- уточнил сержант ближайшие перспективы.
Вокруг только салабоны в новенькой, мешковато сидящей форме, со скрещенными пушками на чёрных петлицах и буквами СА на погонах.
Чтобы легко застегнуть пуговицы на х/б, нужно через новые петли сначала просунуть несколько раз черенок столовой ложки.
- Взвод! Выходи строиться!- сразу почувствовал цементирующую силу коллектива.
В казарме густой коллективный дух – дыши не хочу!
Чтобы натереть пол в расположении, нужно зачерпнуть мастики апельсинового цвета из бочки, вонявшей до слёз у входа. Один дневальный с гирей двухпудовкой садился на старую шинель со споротыми пуговицами, двое других впрягались в рукава, и волокли через весь коридор – пара минут, и коридор сияет!
С первого дня учился ходить строевым шагом с песней, с непривычки доходился до мозолей и санчасти.
Варёная треска с перловкой и ратный труд на свежем воздухе: мёл плац, белил бордюры, освежал разметку на вертолётной площадке, сделали похожим на воина с плаката на въезде в часть.
Строевым шагом с песней и убеждением, что дембель неизбежен, отмаршировал в учебке положенный срок.
Первые полгода:
- есть хотелось даже во сне.
- присланные из дома посылки, за тебя, съедали дедушки в ротной каптёрке. Хорошие, сука, люди.
Пайка масла каждое утро уплывала через стол к дедушке, гуща из супа и кусочки рыбы, тоже.
- ежевечерняя развлекуха старшины: Рота! Сорок пять секунд подъём! Время пошло!
Потом: Рота! Сорок пять секунд отбой!
И под занавес: Рота! Выходи строиться у спортзала в шинелях! Бего-о-ом!!!
Июнь месяц, белые ночи, тепло, до спортзала метров семьсот.
Бодрящие процедуры на сон грядущий.
- послеобеденные трёхкилометровые пробежки с затянутым по диаметру головы ремнём, когда сзади урчит «захар» и исподволь прибавляет газку, ты тоже вынужден ускоряться. Обед уже плещется в горле и вот-вот хлынет из ушей.
-ночные постирушки в ледяной воде в умывальнике, вместо мыла часто хлорка. Досыхает х/б на тебе весь следующий день.
Противостоим блоку НАТО и американской военщине двадцать четыре часа в сутки.
- оказывается, матом здесь разговаривают все: от отцов-командиров до отличников боевой и политической! И такие, блин, глубины в этих несложных конструкциях открываются за два года – жалко было отвыкать!
- короткие и злые стычки в туалете после отбоя. Нас четверо: я москвич и три ленинградца, а Кисленко, Сидорчуков, Ващюков раз в пять больше. Старшина Павленко, сержанты Воловец, Тищенко не вмешиваются в дружбу двух братских славянских народов.
- а как здорово в клубе, в каморке у фотографа, ленинградца с моего призыва, послушать «Deep Purple» на виниле!
- а как на «шестьдесят шестом», бултыхаемся по убитой грунтовке в военно-полевом пейзаже, и цитируем с ленинградцем Витей Яксоном целые куски из «Двенадцати стульев» по памяти...
Но, когда почти полторы тысячи человек, как один, молотят кирзой по плацу, а оркестр изо всех сил выдувает «Прощание славянки»….
Но, когда межконтинентальные баллистические ракеты – огромные зелёные сигары, вырываются из шахты, и снег с ёлок стекает на глазах, а земля вот-вот лопнет…
Вот, это силища! Вот это несокрушимая и легендарная!!!
Мужики?! А ведь это было..., было с нами....
Иногда под настроение, я достаю единственную армейскую чёрно-белую фотографию, где нам с ребятами по-прежнему 19 лет, и мы улыбаемся, защитники огромной страны, а впереди у каждого из нас долгожданная гражданка....И последнее "Прощание славянки" полкового оркестра, и последний раз по плацу строем: "Аты-баты, аты-баты!..."
Плесецкий космодром, РВСН 1974-1976.
Младший сержант запаса Залевский Вадим в/ч 08342