Накануне Нового года, тридцатого декабря, мы впервые побывали в Дахаре. И не просто в Дахаре, а на одном из самых примечательных его мест – восточном рынке.
Родившаяся в Узбекистане, я с детства привыкла к многолюдным базарам, где царит особая атмосфера, где можно купить много всего вкусного, где можно торговаться и в результате приобрести продукты почти за копейки. В союзной республике восточные базары были красиво оформлены, располагались под высокими сводами, украшенными восточной мозаикой. Горы фруктов и овощей возвышались на каменных лавках.
Рынок Хургады далёк от помпезности узбекских базаров. Он проще, незатейливее, неопрятнее. Но в нём есть почти всё необходимое по очень доступным ценам.
Мы договорились встретиться с Ириной и Артёмом (что бы мы делали без них в Хургаде?) на конечной остановке басиков. Пока ехали в микроавтобусе, я всё время смотрела в окно, чтобы не проглядеть друзей.
В какой-то момент увидела крепкую телом, сильно загорелую даму в коротких шортах и облегающем топике. Она была вся обвешена серебряными украшениями: в ушах – серёжки, на руках – браслеты, на пальцах – кольца, на шее – цепочки. Женщина шла уверенной походкой, словно по знакомой местности.
Басик остановился, египтяне почти все стали выходить. Я решила, что это последняя остановка и нам надо срочно покинуть машину.
– Всё, конечная! – почти крикнула в панике и вскочила с места. Я испугалась, что если проедем дальше, то уже не сможем вернуться в нужное место.
Вася, поддавшись моим эмоциям, тоже стал выходить.
Неожиданно в проеме двери обозначилась обвитая серебром загорелая дама.
– Куда вы ломанулись? Это Сакалла, – сказала она спокойно на русском. – До конечной вам ещё ехать и ехать.
И села рядом с нами, сказав что-то на арабском парню, выполнявшему функции кондуктора (он собирал деньги с пассажиров).
Женщина выглядела очень довольной и слишком уверенной для туристки. Неужели она резидентка Хургады? Я спросила её об этом. Она подтвердила, что да, живёт в солнечном курортном городе уже шесть лет. Причина, по которой сменила прежнее место жительства – проблемы с суставами. Хирург ей уже назначил день операции, но она решилась на отчаянный шаг – уехала в Египет, к морю.
– И теперь я прыгаю, як коза, – сказала она. – А если бы легла под нож, то сейчас ковыляла бы на костылях.
– Вы из Украины? – полюбопытствовала я, услышав «як».
– Аха, хохлушка, – с сияющим видом подтвердила женщина и сообщила: – Здесь хохлов любят.
Потом быстрым взглядом посмотрев на нас, спросила:
– А вы что тут делаете?
– Да вот… – замялась я. – Тоже здоровье, бронхи, тяжело дышать во влажном российском климате.
– А я за компанию, – добавил Вася.
– Аха, значит, как еврей, за компанию.
Загорелая хохлушка опять что-то сказала кондуктору по-арабски, вероятно, попросила остановить басик. Басик остановился.
Я успела спросить:
– Вы говорите по-арабски?
– А куда ж денешься, выучишь за столько лет. – И прыгнула на тротуар, ну если не как коза, то очень резво и зашагала в своём направлении.
Через пять минут дороги я, наконец, увидела в окно Ирину с Артёмом. Теперь можно было ломануться к выходу преспокойно, мы прибыли в нужное место.
Сначала отоварились в мясном отделе. Купили замороженного фарша по 30 фунтов за килограмм, по той же цене приобрели эскулап, курицу, солёную рыбу. Кстати, рыба, в Хургаде не только существенно дешевле, чем в России, но и намного вкуснее. В России (во всяком случае, в Москве и Подмосковье) рыба принадлежит к разряду несъедобных и условно съедобных продуктов. Особая песня – замороженный минтай, треска и другие им подобные виды. При жарке они почему-то превращаются в воду и крошечный «полезный остаток». Почему творится такое безобразие? Куда смотрит правительство?
В Хургаде практически вся рыба вкусная или очень вкусная. При желании недавно выловленную «морскую или нильскую дичь» почистят бесплатно, а если надо – пожарят за копейки. Вкус – забытый ещё с советских времён. Я помню, как мама жарила замечательных сазанов и сомов в Узбекистане. Покупали их живыми, они даже дома ещё брыкались. Да и в Новосибирске тихоокеанская рыба была качественной. Куда потом девалось это качество?
На базаре есть ещё такой сервис – живая курица, утки, голуби и даже кролики. Выбирай любую живность – через десять минут её тебе полностью подготовят: очистят, выпотрошат. Мы тоже не устояли и купили такую курицу к Новому году. Кроликов решили принципиально не приобретать – не привычны мы к такому мясу, да и жалко мохнатых ушастиков, больно уж они симпатичные.
Следующим пунктом нашего маршрута был крытый фруктово-овощной рынок. Цены – удивительные. Чтобы получить эквивалент в рублях, нужно фунты умножить на пять. Например, килограмм помидоров стоит фунт, это всего пять рублей.
Пять рублей – это вроде и не деньги, а в Египте – целый пакет прекрасных сладких овощей. На Променаде – пешеходной дороге, на которой расположен, в числе прочих, и наш отель Машрабия – сидел старик-попрошайка. Сколько мы не ходили по местному Арбату, всегда его видели. Весёлый дедулька махал прохожим тёмно-коричневой рукой с каким-то радостным приветствием на арабском. Вообще-то я противница давать подаяния. Меня раздражают попрошайки. Как они достали в подмосковных электричках и московском метро! У всех – одинаковые протяжно-надрывные, плачущие голоса, одно и то же выражение лица, будто всех этих «несчастных» женщин обучал один и тот же педагог-психолог. А тот дедушка на Променаде совсем другого типажа. Поэтому мы решили в один из дней дать ему немного денег. Нашли в кошельке два фунта, Лёня отнёс их старичку, тот с достойным видом принял монеты.
Уже после Нового года, когда мы начали жить в египетской квартире, Лёня призадумался:
– Мы же так мало денег дали дедушке, что он может на них купить?
Я ответила, что не так уж и мало – целых два килограмма отличных сладких помидоров. Или двенадцать национальных лепешек (по такой цене они продаются не везде, но можно найти). Другой вариант – килограмм помидоров и шесть лепешек. Такой еды достаточно, чтобы утолить голод. А если учесть, что мы не единственные, кто дал старику деньги… Думаю, ему неплохо живётся на средства туристов.
Но вернёмся к помидорам. Да, они действительно продаются так дешёво. По полтора фунта за килограмм можно купить сладчайшие апельсины, по два фунта – баклажаны, картофель. По три – молоденькие (с цветочками) кабачки, огурцы, некоторые сорта бананов. От шести до двенадцати фунтов стоит килограмм клубники. В России эта ягода была для нас деликатесом, в Хургаде – каждодневный продукт.
А ещё мы купили физалис, ягодки которого прячутся в коробочках из сухих листочков. Вкусная ягода, чем-то напоминающая крыжовник, только кожура мягче и вкус нежнее. Кумкват – продолговатые маленькие цитрусовые, которые надо есть с кожурой – не пришёлся нам по вкусу. Не понравилась нам и папайа, один фрукт которого обошёлся в 30 фунтов. Очень напоминал тыкву. В кашах тыква ещё терпимая, в мантах (с перцем и солью) даже вкусная, но в сыром виде её невозможно есть. Так же и папайа показалась нам несъедобной, как размягчённая сырая тыква.
Египетский рынок – это особая стихия. Люблю я базары, но только настоящие, пропитанные местными традициями, с неповторимым колоритом и радостной, почти праздничной атмосферой.
Под зазывные речи продавцов мы купили так много, что с трудом подняли пакеты и покинули лавки с высокими горами даров Египта. Ирина с Артёмом отправились в свой район Каусер, мы – в Эль Ахею.
Ходить по оживлённым улицам Хургады – стресс даже для москвичей, привыкших к плотному движению на проспектах. В египетском курорте практически нет светофоров и приходиться переходить дороги чуть ли не наобум. В любом месте дожидаешься, когда автомобилей поубавится и не будет мчащихся на высокой скорости и быстро перебираешься на другую сторону. В Дахаре есть светофоры, я их увидела даже в двух местах. Но движение в таких местах как бы частичное. Одну дорогу переходишь по светофору, а следующую сразу же за ней, как бы параллельную – уже без него, перебежками, пока дорога более-менее свободна. Поначалу такие переходы через транспортные пути вызывали у меня стресс, чуть ли не ступор. Но потом пришлось привыкать, никуда не денешься.
Но в первый раз, когда мы были нагружены по полной, переходить дорогу было трудно не только из-за отсутствия на шоссе «времени для пешеходов», но и из-за тяжёлого веса продуктов. И поэтому мы обрадовались, когда нас окликнул водитель пустого басика и предложил подвести куда угодно. Мы договорились на 10 фунтах до Эль Ахеи. Продуктами на новогодние праздники мы были обеспечены!