''Нибелунген'' - 20
Альтаф
ГРЕТА. УБЕЖИЩЕ.
***
Бецки сильно поранил ногу, к тому же опять начала бить артиллерия, разнося в пыль и так уже разбитые здания, и им пришлось искать убежище. Им помогла в этом одна из женщин, разыскивавшая под обстрелом своего потерявшегося свекра, и объяснила, куда надо идти.
Они спустились в подвал, оборудованный под бомбоубежище еще во время первого налета русских на Берлин в сорок первом, и обнаружили здесь с сотню горожан, прижавшихся к сырым стенам, и молчаливо вздрагивающих от близких разрывов.
Сами взрывы впрочем, не казались здесь такими пугающими. К тому же наличие такого количества людей успокаивало.
Грета прошлась по помещению, высматривая кому необходима помощь, и потратила остатки бинтов и йода на солдата в форме фолксштурма, раненого в голову.
В основном здесь прятались женщины, молодые и старые, с детьми и со своими стариками.
Все они молчали и даже дети не пытались плакать. Раскрыв рты, они изумленно прислушивались к грохоту, и Грета в который раз подивилась, как природа, охраняя их, подсказывает что, пережидая взрыв, лучше держать рот открытым, защищая барабанные перепонки от удара компрессионной волны.
Кроме незначительных ушибов, вывихов и порезов, раненых не было, и она занялась Бецки, но он оттолкнул ее руку и, стащив ботинок и грязный носок, сам вытащил осколок стекла, засевший в основании большого пальца.
-Когда меня спросят, как я получил свое боевое ранение, - пытался пошутить он. - Я скажу, что сильно порезался о стеклянное горлышко бутылки во время артналета.
Шутка, наверное, получилась, потому что одна из девушек сидевших поблизости улыбнулась.
Зато другая, постарше и с двумя малолетними детьми один из которых мальчуган на вид лет двенадцати а другая девочка лет семи недовольно проворчала.
- Он, надеюсь, не солдат!
- Прошу прошения, фрау! В каком смысле? - спросила Грета.
- А в том! - Женщина скривилась, но видно было, что ей трудно говорить то, что приходится.
- Если русские войдут сюда и увидят солдата, они могут, не разбираясь, просто бросить сюда гранату.
-Здесь же уже есть один из фолксштурма! - запротестовала Грета.
-И его тоже надо вытащить отсюда, - отрезала женщина, по-прежнему не поднимая глаз. - Пусть твой дружок и вынесет его. Нам ни к чему неприятности. Раз они солдаты - пусть идут и выполняют свой долг.
Бецки сощурился и поправил залапанные очки.
-Я врач, а не солдат. Но я все же уйду, фрау, и постараюсь забрать раненого.
-Его нельзя трогать, - сказала Грета. - Проникающее осколочное ранение черепа.
-Я постараюсь привести кого-нибудь, чтобы его направили в спиталь, - продолжал настаивать Бецки и женщина с детьми уже более примирительно, словно извиняясь за свою грубость, сказала.
-Нас тоже можно понять. У нас дети!
-Да вы правы. Я постараюсь сделать все, что в моих силах.
Артналет еще не кончился, но он встал и несмотря на робкую попытку Греты остановить его, прошел к выходу, припадая на раненую ногу.
Грета посмотрела на женщину, но та только отвернулась и прижала к себе детей.
Немного погодя она сказала.
-Они расстреливают всех в форме и особенно в форме СС. Я это сама видела... вернее не видела, а соседка... впрочем это неважно.
Она вдруг начала дрожать.
-Пусть уж с нами они сделают все, что хотят… все что хотят - только не детей!!!
Грета опустила голову, рассматривая мусор под ногами. На полу, так же как и на стене напротив, освещаемой коптилкой, был довоенный плакат с надписью крупными буквами.
‘’УЧИТЕСЬ ТЕРПЕТЬ МОЛЧА’’
Женщина перехватила ее взгляд, хотела что-то сказать и раскрыла рот, но так и не сказала ни слова.
Чуть позже она все-таки добилась, чтобы раненого из фолксштурма переодели в гражданское. Но он умер, лишь только с него срезали обугленную гимнастерку, и Грета с двумя женщинами вытащила его наружу, и отнесла в развалины дома напротив.
Оставлять труп солдата перед входом в убежище, означало возможность той самой гранаты, которой так боялась женщина с детьми.
Бецки все не появлялся, а артналет между тем стал слабее. Издалека со стороны парка доносились увесистые взрыкивания тяжелых немецких танков и трескотня автоматных очередей. Изредка коротко и сухо кашляла противотанковая пушка.
Они вернулись в убежище.
- У вас есть оружие? - спросила Грета у женщины, и та покачала головой.
- Мы не пускаем сюда никого с оружием. Нам это не надо. Нам только надо сохранить жизни детей. Ведь сказано в писании - НЕ УБИЙ!
‘’Кажется у нее сдвиг на религиозной почве’’, - подумала Грета и закрыла глаза. Они жутко горели и чесались от недосыпания и пыли.
Женщину с детьми звали фрау Магда. Именно так ее звали остальные женщины. Мальчик, которого она приняла за ее сына – был, оказывается, сиротой. Магда подобрала его неподалеку отсюда и привела в убежище.
‘’Как звери, - подумала Грета. – Звери тоже подбирают детенышей оставшихся сиротами. Человек - тот же зверь, и в хорошем и в плохом смысле. Нет никаких заповедей. Кто-то когда-то придумал их, чтобы остановить саморазрушительную силу существ, возомнивших себя царями природы’’.
На лестнице послышался шум шагов и голоса. По-видимому, вернулся Бецки.
Она открыла глаза и радостно - устало улыбнулась подслеповато щурившемуся врачу.
Но он был не один. С ним вместе в подвал вошли двое в форме СС - рядовой и штурмбан.
-Где он? - каркнул штурмбан.
У него была на марлевой перевязи правая рука с разрезанным до плеча рукавом и лихорадочно воспаленный взгляд.
-Он умер, - ответила Грета.
-Кто вы? - он, выпрямившись и чуть отстранившись, высокомерно и настороженно оглядел ее с ног до головы.
-Гражданская, - ответил за нее Бецки. Кажется, он был немного напуган. - Гражданская, но помогает раненым.
-Хорошо. Пойдет с нами. У нас не хватает санитаров.
Он вместе с рядовым, положившим руки на ‘’фольмер’’, прошелся по убежищу.
-Вы, - он указал на трех мальчишек лет по пятнадцати в глубине подвала, сидевших отдельно от других.
- И ты, - он указал на того, кто сидел с фрау Магдой. - Пойдете вместе с нами.
Троица в углу безмолвно поднялась и прошла к выходу. Рядовой вдруг подошел к одному из них и вытянул из-под куртки на нем воротник формы ‘’Гитлерюгенда’’.
Женщины тихо охнули.
-Мерзавец!!! - прошипел штурмбан и покачнулся. Видно он был почти в беспамятстве от кровопотери.
-Ты скрываешься здесь, вместо того чтобы как остальные защищать наших матерей и детей?!!
-Он же сам еще ребенок, – тихо, но твердо сказала Грета.
-Молчать!!! - прошипел штурмбан, и рядовой поднял ствол ‘’фольмера’’.
-Никто не может сложить с себя долг защиты рейха! Вы должны догадываться, что сделают с вами, когда русские придут сюда.
-Кого вы ждете? - крикнул он на мальчишек. - Быстро к выходу!
-А ты что? - Он схватил здоровой рукой за куртку мальчика - сироту и вздернул его к своим бешено блестевшим глазам.
И Бецки и Грета не успели ничего сказать, и тем более ничего сделать.
С диким визгом фрау Магда схватила кирпич, лежащий рядом с ней, и без размаха со страшной, однако, силой ударила в лицо офицера. Его отбросило, но самка, теряющая детеныша, бросилась за ним и продолжала наносить удары по брызгающей кровавыми ошметками голове.
Рядовой успел сделать несколько выстрелов, а потом его снес вихрь набросившихся на него с разных сторон женщин.
Грета перевернула Магду, прильнувшую к груди убитого ею эсэсэсовца, и женщина, всхлипывая, произнесла.
- НЕ УБИЙ!
‘’Вот он твой Бог!’’ - подумала Грета.
Мальчика, которого она защищала, тоже зацепило, и он лежал, свернувшись калачиком, словно зверек устроившийся поспать, а маленькая дочь фрау Магды стояла рядом и гладила его по коротким светлым волосам, совсем не замечая своей мертвой родительницы.