Сквозь задернутые шторы в комнату проникает тусклый свет.
Упитанный сонный мужчина на диване тоскливо признался себе, что пора завершать любимое занятие. Несправедливо, очень несправедливо… Больше всего на свете ему нравится убивать время. Но кое-что слегка радует – этот подъем недобрым декабрьским утром прекратит и то, чем холостой тридцативосьмилетний монтажник пластиковых окон Базилио Пупкинс терпеть не может заниматься даже в горизонтальном положении. Базилио категорически не любит думать. Он привык, что за него думает правительство страны, администрация города, хозяин оконной компании и старший коллега по бригаде. Однако совсем не напрягать вещество, чей цвет как нельзя более полно отражает оттенок его лица и настроение, Пупкинс не может.
Утренний выпуск теленовостей принес море позитива.
Ведь все, что с трогательной заботой сообщили Базилио Пупкинсу, его, слава Богу, никоим образом не касается. Это ежедневно происходит с тысячами, сотнями, десятками соотечественников, но к законопослушному главному герою этой истории вряд ли может иметь какое-либо отношение. А все, что случается за пределами отечества, вообще равносильно по значимости бурям на Марсе.
Порыв тепловых магистралей в крошечном поселке у черта на куличках. Взрыв бытового газа со смертельным исходом в городе, название которого Базилио услышал первый раз в жизни. Несколько автомобильных аварий (жертвы обязательны!) в хорошо знакомых городах, включая далекую столицу нашей родины. Пожар в доме престарелых, наводнение где-то в Юго-Восточной Азии, снегопады в Европе, ураган в Америке, цунами в Японии и т. п. Авиакатастрофа на другом конце света…
Где?!!
На другом конце света?!
Срочный подъем, Базилио!
Как ты мог забыть о конце света?!
Телевизор прямо с утра напомнил, что именно завтра он должен наступить…
Ух-х-х-х, елки-пальмы, а ну, если и вправду наступит?! Ведь не бывает дыма без огня! Столько шума вокруг… Тем более, ежели представители разных уровней власти талдычат – будто сговорились! – что никакого конца света не ожидается…
Так мы вам и поверили! Знаем, проходили. У вас, конечно, не ожидается…
Базилио, натянув потертое трико, босиком прошлепал на кухню. Критически осмотрев содержимое холодильника и шкафов, опять задумался, машинально включив чайник. Легко подавив несмелое желание взглянуть в окно, он тяжело присел на бамбуковый табурет, нервно почесывая голую волосатую грудь и квадратную лысую голову (по очереди). Задуматься есть отчего. Любой нормальный гражданин в это время осуществляет приготовления к Новому году. Радостно затрачивая в супермаркетах и на рынках кровно заработанные суммы денег.
Но это не простой конец года, елкина палка!
Отовсюду несутся призывы предусмотреть не только конец года, но и всего белого света! В агитках содержится масса подробностей, как пережить неизбежный апокалипсис. Вообще-то, излишне сучить ногами причин нет. Надо продержаться всего несколько суток, пока Земля не выйдет из какой-то темной нулевой полосы, где по слухам не будет света, отопления и даже электричества. Не ожидается водо- и газоснабжения, телевидения, телеграфа и телефона, не говоря уже об интернете. Который, к слову сказать, Базилио Пупкинсу на фиг не нужен. Но без телевизора будет, конечно, туговато. Это куда ж столько времени-то девать? Где брать пищу для ума? На радио, сказали, тоже больших надежд не возлагать. Как и на привычное вербальное общение между членами общества. Ведь даже звуки в той ужасной черной полосе не смогут звучать. Уж больно она, зараза, черная…
Что, страшно?!
Именно так и будет, люди добрые и злые! Тьма по всему белу свету, хоть глаз коли, да холод собачий до минус ста двадцати по Фаренгейту. Больше ничего не будет, кроме того, что успеете натаскать в свои холодные темные жилища. Потому обязательно надлежит сделать припасы. Кроме спичек, соли, питьевой воды, галет, круп и макарон положено иметь печку-буржуйку, запас дров и гору теплой одежды. Фонарики и батарейки, кстати, покупать не вздумайте! Это деньги на ветер. Черным по белому объяснили всем, кто сам не догадался – электричество в нулевой зоне вселенной по проводам течь не хочет! Придется вам тем фонариком дробить кусковой сахар, а батарейками от мороженых крыс отстреливаться. Как вы будете использовать одноразовые зажигалки – еще одна ваша головная боль. Им тоже ноль цена, поскольку работают они в основном на пьезоэффекте, что есть в чистом виде электричество. Ценное указание насчет дров: ежели в ваших краях все леса благополучно пожгли – вполне сойдет мебель, пусть даже из ДСП. Её, между прочим, рубить не обязательно. Можно голыми руками крошить. Тогда у вас есть несколько вялых шансов дождаться окончания конца света. Это, к примеру, если конец света пойдет по плану.
Но, не дай господь, у народа от страха и неизвестности тронется крыша, походный набор законопослушного ожиданца Армагеддона вам не поможет. Ведь тем неверующим придуркам, кто нынче спускает бабки на елки и шампанское, конфеты-петарды и прочие бестолковые презенты ближним, им-то куда прикажете деваться? Ей-богу, побегут по соседям одалживать спички и сахар, клянчить дрова и лишние теплые носки! Как пить дать, побегут!
А когда соседи закончатся, куда поскачут? Вот то-то и оно! Где взять то, что нужно всем и каждому до смерти? Даже если разнесут по камушкам супермаркеты и коттеджные поселки, на всех не хватит. Ребенку ясно, что на такой случай дома надо держать не только бейсбольную биту или топорик для сырого мяса. Хотя, какой от них толк? Ежели заварится всамделишный конец света… Тут и пулемет системы «максим» не спасет. При таком количестве ничего не боящихся сограждан подручные средства должны быть другого калибра.
Чайник, отщелкнув выключатель, прервал калькуляцию.
В процессе скудного завтрака в виде разбавленного кипятком цикория и позавчерашнего батона с якобы коровьим сливочным маслом, уставшая от грустных дум голова Базилио выдала нехитрый закупочный план. Хитрым он не мог быть по определению, а вернее сказать – по обстоятельствам, сложившимся на работе еще три месяца назад. Примерно в то время ушлый отечественный покупатель решил пока не ставить в домах и квартирах пластиковые окошки. Разумно, ничего не скажешь! Зачем тратить денежки на то, чем, возможно, и насладиться не успеешь. Конец света, понимаете ли, это вам не шутки говорить. Хозяин Базилио Пупкинса рассудил так же – к чему содержать бездельничающий персонал за свой счет, случись обещанный катаклизм? Ведь никто этого не оценит, ни единая живая душа! Он сейчас где-то за границей с молодой женой. Торопится, буржуй, успеть нажиться по-человечески. Выдал работникам копеечные авансы и слинял за бугор отрываться, эксплуататор…
Денег осталось совсем чуть-чуть.
На Новый год хватит, если не шиковать. Но до следующего года еще дожить надо! Точнее, выжить. Будет крайне обидно умереть в съемной квартире обычной голодной смертью. Для спасения крепкого тела Базилио нужен провиант, который для новогоднего стола не совсем подходит. А вкладываться в праздничный ассортимент, не убедившись, что жизнь продолжается – разве умный финансовый менеджмент? Но одной едой-водой спасение не гарантировано. Необходимо тепло, очень много тепла. Здания промерзнут до арматуры.
Пупкинс представил, как под насмешливыми взглядами соседей таскает в квартиру найденные на улице доски и палки. А вдруг обойдется? Вдруг надули с концом этим? Со стыда потом сгоришь! А если всё так и будет?.. Мебель палить жалко, а лишней одежды у Базилио не водится, значит что? Надо предусмотреть парочку ватных одеял. Или разориться на спальный мешок. Уж очень не хочется – типун вам на язык! – тупо замерзнуть с полным брюхом слипшихся галет, круп и макарон. В ледяной постели перед неработающим телевизором…
Чтобы прогнать деструктивные мысли, Базилио решил побриться.
Не дойдя до санузла, он передумал, справедливо полагая, что лучше заняться составлением списка необходимых для борьбы с концом света вещей. Вторично загрузив мозг, он окончательно понял, что перечень ему не нужен. Нехитрый аварийный комплект вполне умещался в его обширной, не отягощенной излишними знаниями памяти. Ничто не мешало выдвижению в ближайший супермаркет. Нельзя более оттягивать подготовку к глобальному событию.
Погода радует!
Слабый морозец, отсутствие ветра и неспешное парение снежинок.
Выйдя из дома на улицу, Базилио едва не грохнулся навзничь, поскользнувшись на обледеневшем заснеженном тротуаре. С трудом удержав равновесие, он выругался сквозь зубы, гневно озираясь по сторонам. Почему никто не расчистил дорожки? За ночь навалило столько снега, что впору брать лопату и помогать дворнику. Но индейцу-гастарбайтеру за уборку двора наличными платят, а Пупкинсу даже спасибо не молвят, разве честно? Так или иначе, но до автобусной остановки придется брести по щиколотку в снегу. Настроение медленно покатилось в отрицательную сторону. Куда смотрят коммунальщики? Где снегоуборочная техника? На что идут налоги?!
Жилой массив остался позади.
До остановки на противоположной стороне проспекта оставалось идти метров тридцать, если не принимать во внимание пешеходный переход со светофором. Дождавшись зеленого сигнала, Базилио шагнул на проезжую часть, совершенно упустив из виду, что все остальные сограждане почему-то не последовали его примеру. Вероятно, никому из них уже не требовались спички, макароны и спальные мешки. Или – что более вероятно – они с детства привыкли вести себя адекватно реальности. Базилио Пупкинса трудно считать неадекватным членом общества, но в тот день, будучи крайне задумчивым и несобранным, он не удосужился посмотреть налево, перед тем как перейти дорогу.
Глухой удар угольно-черного «лэндкрузера» был мощным и неотвратимым.
Бесчувственный организм Пупкинса, совершив несколько оборотов в воздухе, грузно шлепнулся на покрытый укатанным снегом асфальт. Остолбеневшие пешеходы, соболезнующе кивая, обступили не подающее признаков жизни тело. Почему-то никто из них не торопился вызывать скорую помощь. Базилио рассеянно отметил, что записывать номер удаляющегося внедорожника тоже никому в голову не пришло. Даже не притормозив, сверкающий убойной чернотой автомобиль стоимостью в несколько квартир типа той, что занимал Базилио, стремительно удалялся.
Пупкинса охватило резонное возмущение.
Это кто же так бойко таранит живых людей, пролетая на красный, словно в чистом поле? Буквально в ту же секунду он ощутил себя, лежащим на помятом капоте летящего джипа, изрядно обезображенным столкновением с крупным человеческим телом. Водителя почти не видно за тонированным лобовым стеклом. Пупкинс напряг зрение, одновременно стараясь помассировать ушибленную голову.
Но… Что такое!? В чем дело?!?!
Голова отсутствует!!! Что-то жутко непонятное происходило с Базилио, пока он пытался разглядеть виновника ДТП, чувствуя необратимые трансформации в своей покалеченной оболочке. Не найдя головы, он внезапно понял, что руки как таковой тоже нет, как нет другой руки, обеих ног и всего того, к чему обычно прикреплены конечности. Все это время его будто кислотой разъедало объяснимое желание посмотреть в глаза тому бессовестному уроду, кто… Чей приметный джипарь уж больно смахивает на любимое авто единственного сына градоначальника. И ведь именно вчера чиновничий сынуля шумно отпраздновал тридцатилетний юбилей…
Мужские очи небесного цвета с легкой насмешкой рассматривают Базилио, пристегнутого к детскому пассажирскому сиденью рядом с водительским креслом. Лицо, тело и руки водителя словно растворены в еле уловимой дымке, висящей в салоне. Но черты спокойного, если не сказать умиротворенного лика, конечно же, выдают с головой номенклатурного сыночка.
А чего мы так преспокойно лыбимся, молодой человек?!
Базилио попытался сесть удобней, но даже поерзать на крошечном сиденьице толком не получилось. Лазурные очи вновь наполнились порцией обидной иронии, чуть сдобренной оттенками понимания и сочувствия.
– Куда ты меня везешь, сволочь!! – закричал Пупкинс, отметив, что почему-то не слышит собственного голоса. – Останови машину! Я щас полицию вызову!
– Зачем, Базилио? – улыбнулся водитель, – Это лишнее. Нам не нужна полиция…
– Что?? Откуда ты знаешь, как меня… – изумленно прохрипело то, что билось в детском кресле. – Ты, вообще, кто? Хотя, постой! Я тебя знаю! Тебя весь город знает! Ты сынок нашего мэра, так ведь?! Конечно, у вас все схвачено, чинуши продажные! Полиция ему, видите ли, не нужна! А ну тормози, гад! Мне нужна полиция! И помощь нужна срочно! Скорая…
– Всё сказал? – строго перебил водитель. – Теперь слушай. Меня зовут Родриго. То есть, Родриго Шляхтос, если тебе по-человечески интересно мое имя. Я помогаю всем, кто в пути. Я желаю тебе добра.
– Куда мы едем? В травмпункт? – беззвучно прошептал Базилио, вдруг отметивший, что впереди несущейся машины дороги нет. В боковые окна тоже не зги не видно, белая-белая пелена распростерлась вокруг. Словно плотный снег валил повсюду…
– Ты едешь на небеса, – бесстрастно доложил Родриго.
– Зачем? – мысленно удивился Пупкинс, одновременно ощутив накатившую сонливость. Его как будто поглотила мягкая обогревающая нирвана, заполняя существо теплым светлым блаженством, перетекающим в радостное спокойное парение вне пространства и времени… – Зачем меня на небеса?..
– Узнаешь, когда приедем. – Родриго зачем-то повернул налево.
– Почему ты меня сбил? – встрепенулся Пупкинс. – Я переходил на зеленый…
– Меня попросили… – Родриго Шляхтос виновато пожал плечами. – Мое дело привезти…
– Кто попросил? – нахмурился Базилио. – Меня что, заказали?
– Можно считать и так.
– Но кто?!
– Ты скоро Его увидишь, – торжественно произнес Шляхтос. – Его зовут Джо Абсолютос! Говоря по-людски – Джо Всемогущий. Лично я Джо никогда не видел, – конспирация, – но ты увидишь. Мы почти приехали. Постарайся Его не расстраивать глупыми вопросами. Да, чуть не забыл! Не надо просить Джо вернуть тебя назад. В твоем случае это исключено. Ты понял?
– Подожди-ка! Значит, это серьезно?! – не на шутку разнервничался Базилио. – Насчет небес, это по правде?! Я что, умер?!! Меня уже нет??!! Это не я??!!!
– К сожалению, ты прав, Базилио, – грустно согласился Родриго Шляхтос. – Здесь только твоя душа. Тело уже в морге. Твоя жизнь окончена. Так решил Джо Абсолютос. Извини…
– Но… Мне рано умирать!!! – завопил Пупкинс, тщетно стараясь освободить душу от пут, которыми изобиловало детское креслице, – Я еще ничего полезного не сделал! Я хочу… Я должен оставить след!..
– Тебе годов сколько? – мягко остановил его Родриго, – Ты достаточно наследил, Базилио. Пора отвечать. В детском садике, где ты последний раз монтировал окна, в декабре месяце простудились восемь малышей. Нельзя оставлять такие щели…
– Это не я!! – закричал в смятении Базилио, – Это Пабло – мой старший! Я только ассистировал… В том смысле, что инструмент ношу и рамы придерживаю! От меня ведь почти ничего не зависит…
– Советую приберечь аргументы для беседы с Джо. – Шляхтос остановил джип, заглушил двигатель. – Мне все равно. Я отвечаю за доставку…
– Но почему меня одного?! – взмолился Пупкинс, заламывая несуществующие кисти рук. – Это нечестно! Почему сегодня? Я понимаю, если бы наступил конец света…
– Какая разница? – Шляхтос достал из бардачка дешевый сотовый телефон не дороже пяти сольдо. – Смерть – она и в Мексике смерть. Что в толпе, что в одиночку. Это ничего не меняет…
– Это многое меняет, Родриго! – запальчиво воскликнул Базилио, умоляюще пожирая трубку в руке Шляхтоса вытаращенными глазами. – Разница огромная! Дайте мне шанс! Я оправдаю, вот увидите!
Водитель ушел в раздумья. Спустя некоторое время он набрал двузначный номер, включив телефон на громкую связь.
– Алло! Привет, Джо, это Родриго, – начал он безразличным тоном, – Слушай, тут такое дело. Базилио Пупкинс просит дать ему шанс. Говорит, что ты будешь доволен, если…
– Я знаю, Родриго, – тихо пророкотала трубка усталым мужским баритоном. – О’кей, дадим ему шанс. Пусть еще поживет...
Шляхтос небрежно бросил телефон на приборную панель.
Серьезное голубое око еле заметно подмигнуло, вселяя в душу восторг и надежду.
Базилио в порыве человеческой благодарности хотел крепко обнять сидящего за рулем, но сознание неожиданно отключилось, низвергая меркнущие чувства на грешную землю…
Базилио лежит на спине. Чьи-то теплые руки придерживают его за плечи.
Он пришел в себя, но глаза открывать страшно… Нестерпимо болит все тело.
Кажется, его везут? Дышать трудно, гудит тяжелой болью голова, он почти не ощущает ног. Целы ли кости? Руки вроде как слушаются. Рядом негромко разговаривают. Один голос… Мужской? Второй… Он отчетливо слышал слово «пульс»…
В сознание грубо проникает завывание сирены. Это очень похоже на сигнал «скорой помощи»… Его транспортируют в больницу?! Слава Всевышнему! Есть Бог на свете! Он спасен! Пупкинс тихонько приоткрывает веки, пытаясь сосредоточиться. Если его везут на лечение, обязательно требуется паспорт и страховой полис. Ни того, ни другого он с собой не прихватил. Без документов могут не принять… Вот дела! Из-за пары бумажек возникнет угроза здоровью и, что не исключается, жизни… После всего того, что он пережил, будучи пассажиром у Родриго Шляхтоса?
Базилио решил действовать, не дожидаясь наступления той самой угрозы, но против воли первым делом выплеснул невидимому медицинскому работнику наболевшее:
– Меня сбили!!! – громко запричитал он, стараясь ухватить чью-то руку на своем плече. – Прямо на «зебре» сбили!! На зеленый сигнал светофора! Это был «крузак» мэрского сынка, я точно знаю! Он за рулем сидел, гнида! Срочно объявляйте план «перехват», пока не спрятался! Быстрей звоните в полицию! У него следы остались на капоте, я своими глазами видел!..
– Кажется, пострадавший бредит, – спокойно констатировал некто, сидящий в голове.
– Я в порядке! – Пупкинс старался говорить внятно. – Да, ребята! Чуть не забыл… У меня страховой полис дома… И паспорт… Денег с собой нету ни копейки! Я погулять вышел…
Над ним склонилось чье-то участливое лицо.
– Ничего страшного, – ласково пропел мужской бас. – Вас оформят без документов. И бесплатно. Сегодня у нас акция. Вам повезло.
– Неужели? – прослезился Базилио, чувствуя, как в локтевой сгиб правой руки нежно впивается игла шприца. – Спасибо… Только вы это, того… План «перехват» не забудьте объявить! Не ровен час, уйдет от ответственности, козлина…
– Все будет хорошо, – как-то слишком насмешливо ответствовал бас. – Успокойтесь и поспите. Вам нельзя нервничать. Сейчас подействует обезболивающее…
«Остались еще на белом свете хорошие люди… – Базилио почувствовал тяжелое расслабление. – Значит, если завтра конец света, то…». То самостоятельно бороться с этой досадной неприятностью ему не надо? Ведь больница – это государственное учреждение, где наверняка лежат десятки больных. Администрация должна подготовиться, не так ли?.. Мысли Пупкинса почти растворились в приятной уверенности в завтрашнем дне…
Базилио пришел в себя.
Почему его привязали к койке? Она жесткая и холодная. В больнице отключено отопление? Он попытался освободиться, но руки не слушались. С потолка ярко светит большая круглая лампа, мешая разглядеть обстановку. Когда глаза привыкли к свету, он понял, что его голое тело лежит на операционном столе, а сам он наблюдает за происходящим откуда-то сверху. Вокруг хлопотали несколько фигур в зеленых хирургических комбинезонах, похожие на пришельцев из другого мира. Лица закрыты белыми масками, на головах обтягивающие шапочки черного цвета. Базилио стало жутковато. Для полноты антуража не хватает прорезей для глаз…
– Эй, что вы хотите со мной делать?! – Он сказал это максимально агрессивно, но никто не обратил внимания на его вопрос. – Не надо меня резать, слышите! Я в порядке! Кто здесь главный?!
– Они не слышат тебя, – донесся сбоку низкий голос, который Базилио слышал в карете «скорой». – А главный здесь я. Собирайся, нам пора в путь. Тебя ждут…
Внезапно Пупкинс ощутил знакомую противную легкость и полное отсутствие телесных реакций. Устремив зрение на звук голоса, он разглядел около окна операционной комнаты полупрозрачный мужской силуэт в белом комбинезоне. Руки врач держал в карманах. Фигура говорящего медленно поднялась выше, почти коснувшись головой в черной шапочке потолка. Лицо колыхалось неподалеку, но разглядеть его черты Пупкинс не мог. Мешала противоинфекционная маска. Только добродушные зеленые глаза медленно приближались, пока не оказались рядом с Базилио, которого уже начали терзать наихудшие подозрения. Он постарался набрать в себя побольше воздуха…
– Что здесь происходит?! – Базилио еще надеялся взять ситуацию под контроль, но внутренний голос тихонько заныл, давая понять, что дела плохи. – Вы кто такой?! Я вас спрашиваю!
– Меня зовут Лукас Гиппократус, – совершенно обыденно представился незнакомец, не подавая руки. – Я помогаю немощным и хворым.
Базилио облегченно вздохнул.
– То есть, – оживился он, – Вы здесь для того, чтобы помочь мне?
Белый расплывчатый силуэт не торопился с ответом.
– Вообще-то, – задумчиво проговорил Лукас Гиппократус, – в моей помощи сейчас нуждается много хороших людей. Но тебе я уже ничем помочь не могу.
– То есть?! – Базилио сжался в маленький дрожащий клубок. – Что это значит?..
– Это значит, что ты умер, пока тебя везли в больницу, – грустно пояснил Лукас. – Но ты можешь стать тренажером для будущих хирургов. Часть твоих внутренностей сильно повреждена, остальное изношено неправильным питанием, но… Кое-что вполне можно использовать для тренировочных операций. Например, легкие. Или сердце. Они выглядят удовлетворительно. Про желудок пока умолчу – вскрытие покажет. А вот печень лучше выбросить. Если бы ты не налегал на пастеризованное пиво с чипсами, она могла бы служить людям в качестве экспоната. Хотя, за неимением лучшего, сойдет и такая. Её даже спиртовать не надо…
– Стойте!!! Так нельзя!!! Это какая-то ошибка!! – заверещала в ужасе душа Базилио. – Я не должен умирать!! Кто дал вам право кромсать меня как обыкновенную дохлую лягушку! Меня нельзя разделывать на экспонаты! Здесь творится беззаконие!
– Даже если так! Это не тебе решать! – жестко перебил Гиппократус. – И даже не мне! Это решение Джо Абсолютоса.
– Джо Всемогущего?!! – обрадовано вскричал Пупкинс. – Но мы с ним обо всем договорились! Он дал мне шанс! Вы просто не владеете ситуацией!
– Скорее, это ты не владеешь! С Джо невозможно договориться! – твердо возразил Лукас, вернувшись к окну. – Ты не использовал свой единственный шанс! Хватит спорить, мы мешаем людям работать. Собирайся! Тебе давно пора быть на небесах! У меня на сегодня еще куча дел! Я должен помочь как можно большему количеству страждущих, пока ваши дороги в таком отвратительном состоянии.
Гиппократус извлек из кармана халата потрепанный мобильник.
Базилио вздрогнул. Тот самый телефон! В сером корпусе с треснувшим экранчиком и продавленной затертой клавиатурой. Он каким-то непонятным усилием сумел приблизиться к трубке, пока Лукас набирал двузначный номер.
– Алло? Привествую, Джо! Это Лукас, – его зеленые глаза напряженно сощурились, – У тебя сегодня большая очередь? Я готов доставить Базилио Пупкинса. Что?! Не слышу! Говори громче или выключи магнитную бурю!
Из трубки доносился громкий треск. Когда шум стих, разговор возобновился. Пупкинс, болтаясь рядом с телефоном, весь превратился во внимание.
– Базилио Пупкинс еще на Земле?! – строго вопросил знакомый мужской баритон, – Лукас, бросай все дела! Срочно ко мне этого неисправимого грешника!
– Уважаемый Джо Всемогущий!!! – в отчаянии застонал Базилио. – Почему Вы опять забираете меня на небеса! Я даже не успел шагу сделать…
– Ты многое успел, несчастный! – Лукас протянул говорящую голосом Джо трубку Базилио, чтобы тот лучше слышал. – Но ты, похоже, так ничего и не понял! Я даровал тебе жизнь. На что ты потратил ее? Вспомни!
– Я хотел, я очень хотел! – заплакал Базилио, – Но меня сразу повезли в больницу! Без сознания! Что я мог успеть?!
– Ты успел оклеветать человека, – холодно констатировал Джо. – Это большой грех.
– Но я уверен, что меня переехал сын мэра!! – возмущенно простонал Базилио. – В городе больше нет таких дорогущих тачек! Это точно был он…
– Если он виновен, ему предстоит отвечать за содеянное, – спокойно пояснил Джо. – Не тебе его судить, Пупкинс. Кстати, потом ты, не моргнув глазом, обманул людей, которые спасли твою никчемную жизнь!
– Разве!? – искренне удивился Пупкинс. – Я не помню!
– А я помню! – разочарованно буркнул Джо. – Ты соврал, что у тебя нет денег…
– Джо Всемогущий, я все понял!!! – Базилио уцепился за призрачную надежду. – Не воруй, не убий, не лги! Каждый должен отвечать за свои поступки! Я больше не буду пенять на зеркало! Делай, что должен, так? Живи по совести, не суди ближнего, начинай с себя! Твори добро, работай по-честному! Поступай с людьми так, как сам от них ждешь… Так?!
– Долго же до тебя доходило, заблудшая овца! – В голосе Джо появились нотки безнадежности. – Почему ты заставляешь меня работать сверхурочно?! Ты думаешь, у меня больше нет других дел? Я две тысячи с лишним лет не могу позволить себе не только отпуска, но даже паршивого отгула взять! Про отсыпной вообще не заикаюсь!
– Джо, решение принимать в любом случае тебе, – вдруг заговорил молчащий Лукас Гиппократус. – Но, по-моему, этот Базилио не совсем потерянный тип. Думаю, ему стоит дать еще шанс. Не думаю, что до завтра он успеет обильно нагрешить. И потом – сегодня действительно полный цейтнот. У тебя очень уставший голос. Даже не представляю, как ты справишься завтра…
– А что завтра? – с замиранием сердца вклинился в диалог Базилио.
Джо, что-то хотевший возразить Гиппократусу, осекся на полуслове.
Лукас, вначале гневно стрельнувший в нетактичного Пупкинса зеленью бездонных очей, поспешно отвел взгляд в сторону. Затем он нарочито внимательно уставился в замолчавший телефон. Наконец, трубка раздраженно кашлянула:
– Не знаю! Будет день, будет и пища!
Пока Базилио собирался с мыслями, тишину нарушил голос одного из медиков возле операционного стола. Пупкинс, прикованный ожиданием к телефону, не расслышал реплику целиком, но смысл сказанного резанул его обнаженную душу будто скальпелем. Бригада из четырех зеленых комбинезонов в черных шапочках всерьез приступала к вскрытию его бездыханного тела.
– Джо Всемогущий!!! – заколотился Базилио всей сутью об телефон в руке Лукаса. – Дайте мне еще один шанс, прошу Вас!! Ради всех святых!! Я исправлюсь! Обязуюсь прожить остаток дней с пользой для человечества! Да что там дней! Клянусь всеми оставшимися мгновениями жизни!! Вы будете гордиться мной…
Базилио краем зрения видел, что Гиппократус одобрительно кивает. Он также с ужасом и отвращением успел отметить, как один из врачей беспардонно растирает спиртовым тампоном брюшную полость голого мужского тела, привязанного к операционному столу. Когда они успели побрить ему пузо и даже ниже?! Еще секунда, и в него воткнется что-то нержавеющее, холодное и острое…
– Лукас, под твою гарантию, – вторично кашлянула трубка, – Пупкинс кровно заинтересованная душа, но тебя за язык не дергали. Если наступит гарантийный случай – разжалую в простого сборщика душ. Вплоть до завершения конца света!
«Неужели завтра?.. Этот самый конец света?! – жгущая душу Базилио мысль-вопрос не смогла оформиться в членораздельную речь. – И правда ли, что надо продержаться всего недельку-полторы?..»
Форточка операционной, окаймленная морально устаревшей деревянной рамой, внезапно распахнулась. Качая, словно белье на ветру, и размывая очертания, силуэт Гиппократуса вынесло на улицу, будто табачный дым сквозняком. Пока Базилио соображал, надо ли ему протискиваться вслед за Лукасом, его сжавшуюся душонку легко вышвырнуло наружу. Увидев Землю с высоты одиннадцатого этажа, Пупкинс хотел заорать от страха, но мутнеющее сознание предусмотрительно отключилось само…
«Скорая» едет быстро, иногда машину бросает в легкий занос.
В дополнение к воплю наружной сирены, в холодные уши Базилио навязчиво проникает чей-то самодовольный мужской голос. Сидящий в ногах человек громко разговаривает по телефону. Открыть глаза?
Голова Пупкинса трясется, ударяясь о жесткое ложе. Тело просит покоя и бережного отношения, но те, кто отвечают за перевозку, совершенно не берут во внимание, что везут не дрова, а вполне живого человека. Который – точно в рубашке родился! – почти не пострадал в результате столь жесткого контакта с автомобилем, что живущие по средствам граждане величают не иначе, как «танк». Базилио постарался определить, насколько его испачканное мокрым соленым песком тело способно функционировать. Голову болезненно ломит, но других последствий мощного столкновения не слышно. Наверное, он все еще в состоянии шока?
Пока он мучительно анализировал, как начать новую жизнь, сопровождающий его медик беспардонно заржал, сообщая кому-то на другом конце телефонной связи подробности чудесного спасения Базилио:
– Вы не поверите! Это прямо подарок с небес, а не пострадавший! – с упоением докладывал он, – После такого удара минуты не живут, а на нем ни царапинки! Шикарный материал! Крепенький, относительно молодой толстячок! Без документов! То, что надо! Дышит, как астронавт, цвет лица отменный! Уверен, нам сегодня есть, чем поживиться! Если не ошибаюсь, на прошлой недельке была парочка заказов? Что? Уже три почки на листе ожидания? Отлично! Трех я вам не обещаю, но одну мы сегодня определенно пересадим! Можете порадовать заказчика! Да, под мою ответственность! Я уже дал команду готовить операционную!
Базилио начала колотить дрожь. Он более не мог правдоподобно жмуриться.
– Извините! – Невидимый потрошитель торопился закончить разговор. – Я перезвоню. Наш донор, кажется, приходит в себя. Необходимо срочно вколоть ему снотворное…
В этот момент, преодолевая объяснимое негодование вперемежку с животным страхом, Пупкинс запоздало понял, что карета «скорой» остановилась. В чем причина неожиданной паузы, Базилио подумать не успел. Не открывая глаз – чтобы не спугнуть мерзавца раньше времени! – он резко подтянул колени к груди, и… Убедившись, что нижние конечности обладают необходимой силой и подвижностью, изо всех сил ударил пятками туда, откуда только что звучал нахальный басок. Раздался сдавленный вопль и глухой удар отлетевшего к задним дверям тела.
Базилио вскочил с носилок…
Растирая кулаками отвыкшие от дневного света глаза, не обращая внимания на худосочного неподвижного мужчину в белом, распростертого на полу в конце салона, он ринулся к боковой двери, отмечая, что машина рванула с места, едва не повалив его. Пока онемевшие руки искали способ открытия подлой западни, где-то в недрах откатной двери жестко щелкнула блокировка. Базилио отчаянно дергал за скобу, с каждым разом убеждаясь, что в этом импровизированном катафалке все продумано.
Цельнометаллический кузов фургона не оставлял шансов.
Наконец, увенчанная огромной лобной шишкой голова Пупкинса выдала единственный путь спасения – через кабину водителя! Метнувшись вперед, Базилио обнаружил, что его плану мешает толстое затемненное стекло, за которым брезжил тусклый свет. Судорожно обшаривая вытаращенными глазами тесное пространство, он наткнулся на массивный чемоданчик, стоящий в специальной нише под носилками.
В это время лежащий на полу санитар предпринял попытку встать.
– Вот оно где, ваше снотворное! – радостно вскрикнул Базилио, вытягивая тяжелый кейс. – Щас, я кого-то бай-бай уложу! Отличное средство от бессонницы! Всего один укольчик, и… Спокойной ночи, плохиши!!
Произнося это, он хорошенько приложил кейсом почти севшего на пятую точку медбрата – ведь не имеет же права такая нечисть носить гордое звание врача! – по седой, коротко остриженной голове, возвращая того в отключенное состояние.
Оценив расстояние до темной стеклянной преграды, Пупкинс расставил ноги пошире, держа равновесие и упираясь левой рукой в низкий потолок. Раскачав свободной рукой тяжелый чемодан, он с победным воплем метнул снаряд по ходу движения. В первое мгновение ему показалось, что стекло выдержало. Однако вслед за гулким шлепком раздался треск, посыпались крупные осколки, а кейс, слегка изменив траекторию полета, смачно шарахнул железным углом по рыжему затылку водителя, откинув потерявшее сознание тело на рулевое колесо.
Базилио, продолжая кричать что-то очень напоминающее клятву Гиппократа в матерном исполнении, кинулся вперед, не отдавая себе отчета, что «скорая» на приличной скорости уже врубается правым крылом в придорожный сугроб. Машина почти остановилась, когда на ее пути из вечерних сумерек материализовалась крепкая бетонная опора троллейбусной линии.
«Уже вечер???» – удивился Базилио.
Удар «скорой» об столб застиг врасплох.
Пупкинса, еще не решившего, каким образом покидать ловушку, словно мячик швырнуло изнутри на поврежденное лобовое стекло. Кубарем вылетая наружу, он успел позавидовать водителю, которого надежно удерживал ремень безопасности. Вскакивая на ноги, Базилио почувствовал слепящий свет приближающегося транспортного средства. В сгущающихся сумерках он не мог понять, какой автомобиль припарковался сзади «скорой». Послышались тревожные голоса, затем кто-то истошно закричал: «Убивают!!! На помощь!!!». Вероятно, подъехавшим людям удалось открыть задние двери разбитой кареты «скорой помощи». В тот же миг взвыла полицейская сирена, и ослепительным сиянием зажглась красно-синяя мигалка.
Базилио с облегчением вздохнул.
Полиция!? Спасен!! Умеют, когда захотят!
Он радостно кинулся навстречу фигурам в пятнистом сером камуфляже, но руки против воли одновременно заломились куда-то вверх и назад. Сообразив, что его неслабый торс «ломают» двое молоденьких сержантиков, Базилио, не в силах унять праведное возмущение, одним резким движением сбросил с себя пацанов при исполнении.
– Вы чё, командиры?!! – уверенно воззвал он к справедливости, – Я же потерпевший!! Кто тут старший по званию?! Прошу занести в протокол…
Бамс!!! За что???..
Тугая резиновая палка словно низверглась на Базилио с небес.
Хлесткий удар наотмашь по больной голове не дал закончить обвинительную речь.
Ну вот, хоть какое-то разнообразие…
Он хмуро рассматривал сквозь решетку внутреннее убранство автозака.
Темное кубическое помещение, обитое жестью. Почти без света. Дверей нет, на противоположной стене маленькое окошечко, забранное глухой откидной створкой. Зачем это? В тюремных сериалах через такое окно в камеру подают баланду. Как отсюда выходить? Почему его лицо так близко к полу?
Базилио тихонько оглянулся и прямо перед собой увидел тяжелый кованый башмак, воняющий гуталином. Осторожно подняв глаза выше, обнаружил серую пятнистую штанину, вдоль которой болтался знакомый резиновый член, выпачканный свежей кровью. Обладатель ботинка, камуфляжа и «аргумента» восседал на металлическом табурете, привинченном к полу. Пока он соображал, как обратиться к сидящему, над ним нависло… Это почти не напоминало человеческое лицо. Оплывшее, красное, плохо бритое, в темных очках. Щекасто торчащее из черного блестящего шлема. Новенького круглого шлема, похожего на гигантский елочный шар.
Только теперь Пупкинс увидел, что вся эта невеселая картинка видится ему через тонкую решетчатую сетку. Его зачем-то поместили в клетку, очень похожую на те, в которых перевозят мелких домашних животных, вроде кошек.
Надо же…
Уместили?
«Кто бы сомневался, – подумал Базилио, – Мою душу опять везут на небеса… Что я на этот раз скажу Джо Абсолютосу? Дайте мне самый последний шанс? Мол, прости, Джо, я не виноват в том, что меня без суда и следствия замочили резиновым фаллосом по лбу в то время, как я бился насмерть с торговцами человеческими органами? Это какое-то издевательство! От конвоира помощи ждать глупо… Интересно, эта человекообразная обезьяна кому помогает? Невинно убиенным?»
– Я помогаю осужденным и заключенным. – Щетинистое красное пятно за темными очками пришло в движение, обнажив редкие кривые зубки. – Меня зовут Педро Ментос.
Какой отвратительный голос! Рычание злобной гориллы!
Процедив слово «осужденным», сопровождающий сделал ударение на буву «У».
«Как вы мне надоели! – Базилио не хотелось вынужденного общения. – Прямо как в фильме «День Сурка»! Но унижаться я больше не буду. Если меня задерживали вечером, до конца света осталось только ночь пережить? Джо наверняка опять припишет какой-нибудь тяжкий грех. Например, обвинит в отсутствии милосердия и веры в добро. Скажет, надо делиться с ближним… Чем?! Лишней почкой?.. Схлопотал резиновой палкой в лоб – подставь затылок… А завтра конец света. Настоящий… Один на всех… К чему дергаться и доказывать, что не верблюд? Чтобы утром опять предстать перед Всемогущим? Отстоять очередь? Вдруг я окажусь последним? Последним в очереди из семи миллиардов, ждущих приема у Джо? Ха!.. А ведь, пожалуй, меня можно полагать везунчиком! Что ни делается – все к лучшему! Наверное, Педро Ментос уже терпение теряет в ожидании моих стонов о помиловании… Не дождешься, оборотень в погонах! Интересно, у него звание есть?..»
– Есть! – вдруг рявкнул Педро, отшвыривая мощным пинком клетку с расслабившимся Базилио к противоположной стене автозака. – Только не про твою честь, микроб!
От неожиданности душа Пупкинса на время потеряла ориентацию…
Когда он смог вновь принять удобоваримое положение, Ментос уже разговаривал холуйским елейным тоном по телефону:
– Здравия желаю, господин Абсолютос! – подобострастно нагнулся он в поклоне, – Это Педро Ментос на связи. Разрешите доложить! Базилио Пупкинс не желает чистосердечно признаваться в содеянном! Ага, так точно! Вину полностью осознал, но явку с повинной не собирается оформлять! Я уверен, этот рецидивист просто искал легкой смерти в преддверии конца света. Ходатайствую о продлении ему срока! Остальным, так сказать, в назидание. Чтоб неповадно было! Разрешите исполнять?
Базилио не успел осмыслить новости…
– Есть отказать наглецу в условно-досрочном!!! – радостно гаркнул Педро Ментос, подхватывая красной лапищей клетку с душой Базилио, почти ушедшей в отсутствующие пятки. – Ишь, чего захотел!! Без очереди! Тоже мне, персона VIP! Пойдешь по этапу как все! На общих основаниях! Отставить условно-досрочное освобождение! Кругом!! Марш!!!
С этими словами Педро распахнул дверку-лаз в стене передвижного каземата и с громким улюлюканьем выбросил кричащую душу Базилио вон, даже не потрудившись извлечь из клетки. Видимо, растрата казенного имущества для слуг Джо давно стала нормой.
Пупкинс старательно зажмурился, будучи уверенным, что скоро очнется «дома».
Ускорение нарастало, душа Базилио стремительно летела в неизвестном направлении, но – что за бардак?! – он продолжал быть в сознании. Когда свободное падение уже не вызывало жуткого дискомфорта, он боязливо приоткрыл один глаз. Первое, чему он порадовался от души, было отсутствие решетки. Базилио действительно падал свободным. Его ничто не ограничивало и не стесняло. Но, практически одновременно, Пупкинс не на шутку встревожился. Падать неведомо куда лучше все-таки в клетке. Это звучит дико и выглядит по-животному, но ощущение того, что за вами должен приглядывать хозяин камеры временного заключения, вселяет в душу пусть микроскопическую, но уверенность.
Глаза, наконец, привыкли к яркому контрасту между тьмой космоса и нестерпимо ярким светом, отражаемым земной поверхностью. Базилио Пупкинс на огромной скорости двигался к Земле. Неожиданно ему вспомнилось далекое детство, когда он часто летал во сне. Но даже в самых невероятных мальчишеских сновидениях ему не доводилось подниматься на столь фантастическую высоту.
Какое внеземное блаженство!
Красотища! Потрясающий вид голубого шара, разрисованного замшевыми пятнами материков, наполнил душу Базилио восторженной радостью. Он вдруг ощутил, что вертикальный полет стал чуточку управляемым. Ему удалось слегка затормозить стремительное падение и, – восхитительное чувство! – сделать траекторию снижения чуть более пологой. Свободный от посторонних мыслей разум моментально произвел необходимые вычисления. Даже при таких исходных параметрах Базилио успевал сделать несколько оборотов вокруг планеты, прежде чем окончательно упасть назад в мир людей. А если постараться еще сбросить скорость? А если приглядеть местечко по душе?..
Пока его свободный дух пытался понять, как он совсем недавно тормозил, беспокойное сознание, лишенное телесных сигналов, само собой задалось каверзным вопросом. Вернее целой серией вопросов, уводящих в джунгли еретического инакомыслия.
«Любопытно, – подумалось Базилио, – что меня ждет на Земле на этот раз? Я ведь ни слова не успел замолвить за себя грешного… Джо Абсолютос оказался настолько занят, что слушать не захотел. Похоже, надоел я ему, как горькая редька… Кстати, что это они там между собой толковали про условно-досрочное освобождение?.. Жаль, очень жаль… Было бы нелишним прояснить этот тонкий нюанс у Всемогущего. Хотя, что это меняет, как говорил безвозмездно помогающий всем путникам Родриго Шляхтос? Джо использует запрещенные приемы. Не успеваю я после воскрешения открыть рот, как за меня уже все решено. Разве это правильно, Джо Всемогущий?! Разве справедливо?!!»
– При чем здесь твой нечестивый рот?! – строго вопросило окружающее пространство знакомым усталым баритоном. – Да, вначале было слово! Но все начинается с мыслей, Базилио! Неужели это так тяжело уяснить?! С ваших М-Ы-С-Л-Е-Й!!! Ты когда-нибудь пробовал следить, чем занимаются твои мысли? К чему они тебя призывают? Чего молчишь? Вакуума в рот набрал? На этой высоте уже можно дышать!
– Джо Всемогущий!?? – пролепетал ошеломленный Пупкинс. – Вы здесь?!!
– Я повсюду! – насмешливо добавил бархатный голос. – Для тебя это новость?
– Не совсем… – Базилио наскоро собрался с мыслями. – Но в любом случае огромное Вам спасибо, Джо, что выкроили минутку для меня. Однако… Я плохо понимаю, что происходит. Ведь я даже не успел у Вас прощения вымолить, не говоря уже о том, чтобы назад вернуться…
– Прощения надо просить не у меня, а у тех, кому ты сделал плохо, – назидательно проговорил Джо. – А твое возвращение в мир людей меня абсолютно не волнует, ты уж прости за прямоту. Судьба человека предопределена еще до его рождения. Каждому дано внести в нее исправления, но это нужно делать как можно раньше. Ты, Базилио, немного опоздал. А значит, будешь доживать остаток жизни по тому сценарию, который тебе достался. Там, где ты родился, с тобой может произойти все, что угодно, мой заблудший Пупкинс. В любое мгновение твоей бестолковой жизни. Разве ты этого сам не видишь?
– Уважаемый Джо, зачем же так сгущать краски? – Пупкинс, тем не менее, почти согласился с Всемогущим. – В нашем мире у любого человека достаточно причин для счастья и радости. Надо только постараться и увидеть…
– Вот именно! – грустно улыбнулся Джо, – Золотые слова! Надо не просто стараться… Надо делать это всегда и с удовольствием! Тогда это станет твоим привычным состоянием! Пойми, Базилио?! Это же так просто!
– Ага… – вздохнул Пупкинс, отметив, что до Земли осталось не так далеко. Примерно на этой знакомой высоте летают пассажирские лайнеры. – Но только на первый взгляд. Ведь мир полон и всего того, что причиняет нам горе и страдания. Ежедневно, ежечасно, ежеминутно…
– Согласен… – угрюмо хмыкнул Всемогущий. – Даже если не брать во внимание нужду, высокие цены, болезни, войны и прочие лишения, напасти караулят людей везде и всюду, от рождения до смерти. Дом, в котором ты живешь, вот-вот рухнет от старости, устроив тебе и соседям братскую могилу прямо во сне. Если этого не случится, утром ты отравишься просроченной колбасой или поддельным молоком. На улице ждут изголодавшиеся по легкой добыче преступники. Но с ними хотя бы можно договориться. В отличие от тех ребят, кому нравится иногда забывать в общественных местах сумки… Тебя легко и просто выкинуть с работы без выходного пособия, разве не так? Но даже если ты трудишься в приличном месте, это не гарантирует от неприятностей. Например, по пути в долгожданный отпуск, когда ты читаешь газету в поезде или дремлешь в самолете. Поезда имеют дурную привычку сходить с рельсов, а самолеты частенько падают. Ты ведь сейчас думал о самолетах, я прав? Банк, в котором ты хранишь кровно заработанные гроши, на грани банкротства. Страховку ты если и получишь, то мизерную. Посмотри, Базилио! Про всех тех, кто по долгу службы и велению совести должен о тебе заботиться, лечить и беречь тебя, мы сегодня уже говорили, если ты забыл. Об этом надо помнить всегда, ибо такие, как ты, содержат таких, как они. Да что там про долг, честь и совесть! Поверь, Базилио, я много чего насмотрелся за пару тысяч лет, пока работаю Всемогущим. Человеку для переправы в мир иной достаточно поскользнуться на ровном месте или банально перейти дорогу…
– Знаю… – уныло подтвердил Пупкинс, четко осознавая, что, скорей всего, приземлится там, где меньше всего хочется. – Я стараюсь не думать об этом. Зачем превращать жизнь в нескончаемый конец света? Она ведь одна…
Некоторое время Базилио планировал в тишине.
Миновав толщу серых облаков, в которой пряталось тусклое зимнее солнце, он легко определил, что встреча с любимой страной не за горами. Пупкинс уже не пытался тормозить или менять траекторию полета. Район падения не оставлял сомнения. Очертания карты родного города он хорошо выучил еще в средней школе, когда готовил доклад по краеведению на уроке географии. Неумолимо приближаясь к зоне проживания с воздуха, Базилио вдруг понял, что разговор с Джо выглядит чуть-чуть незавершенным. Что-то он еще хотел спросить у Всемогущего, пользуясь столь редким случаем…
– Ты точно хочешь обратно? – Вопрос Джо застал врасплох.
– Да, Всемогущий… – прошептал Базилио, стараясь разглядеть за снегопадом местечко во дворе, свободное от автомобилей. – Я хочу быть человеком! Если Вы не против…
– Тогда давай-ка вот сюда, поближе к твоему дому, – скомандовал Джо Абсолютос, указав лопатой на заснеженный пятачок на выходе из подъезда, – Тут еще не чищено, помягче будет…
Перед самой землей Базилио от страха зажмурил глаза, но, испытав неподдельное изумление, успел заметить, что большую снеговую лопату, указавшую место приземления, держит в руках мужская фигура в желто-зеленом комбинезоне с логотипом управляющей компании на спине. Если бы осталось несколько секунд до удара об землю, он сумел бы разглядеть лицо…
– Постойте, Джо!!! – успел истошно крикнуть Базилио Пупкинс, – Это Вы в желто-зеленом комбезе?! Почему Вы работаете дворником?! Почему Вы убираете снег?!!
– А что такого? – заговорщицки подмигнул Джо, быстро придвинув темное широкоскулое лицо к ударяющейся обо что-то твердое и холодное голове Базилио. – Сам навалил, сам и уберу. Мне не трудно. Только пусть это останется между нами, Базилио. О’кей?
Жесткая, пропахшая табаком ладонь больно шлепала по щекам…
– Эй, господина! – поразительно знакомый негромкий баритон настойчиво проникал в слух. – Ты живой? Голова целый? Давай, вставай, простуда получишь! Совсем больной будешь! Умрешь молодой…
Базилио разлепил веки, щурясь от белизны хмурого неба.
Спина ощущала сырой холод. Голова трещала от боли. Он попытался сесть, нелепо цепляясь руками за снег. Набрав ладонями пригоршню холодной колючей каши, энергично растер лицо, удивленно озираясь вокруг. Рядом топтались новенькие серые валенки, подбитые толстой кожаной подошвой. Около валенок дергался совок большой снеговой лопаты. Чья-то рука осторожно поддерживала Базилио за плечо. Опираясь на эту руку, он встал, отряхнулся…
Лавочка оказалась чуть менее холодной, но хотя бы очищенной от снега. Медленно приходящий в себя Пупкинс осторожно трогал затылок, сняв шапку-ушанку. Будет совсем худо, если заполучил сотрясение мозга…
– Хороший шапка, да?! – вновь напомнил о себе тот, кто помог встать, – Правильный! Голова совсем целый и теплый! Где такой шапка брал?
Базилио с удивлением рассматривал невысокого крепкого индейца в желто-зеленом комбинезоне, опирающегося на черенок лопаты. Из-под черной вязаной шапочки на Пупкинса внимательно смотрели узкие карие глаза с хитринкой. На этого скуластого темнолицего гастарбайтера он и раньше частенько натыкался, выходя из дома, но голоса его слышать не приходилось. Ведь даже здороваться с ним Базилио считал ниже своего достоинства.
– Спасибо, э-э-э, вам… – незадачливо промычал он, с опаской наблюдая за дворником.
– Тебе спасиба, что не убился до смерти! – усмехнулся индеец, приступая к расчистке тротуара. – Жалоба на меня писать не будешь?
– За что? – удивился Пупкинс.
– Снег много, дорожка скользкий, – виновато улыбнулся дворник, – Господина падать, сознание терять. Джо штраф платить…
– Что, что?! – не поверил ушам Базилио. – Кому штраф платить?! Почему Джо?!
– Моя зовут Джомал, – еще шире улыбнулся гастарбайтер, – Начальство меня звать индеец Джо. А когда Джомал выиграть конкурс «Двор абсолютной чистоты», моя стал Джо Абсолютос! Твоя может звать моя просто Джо. О’кей?
Базилио судорожно сглотнул, услышав знакомое до свиста в ушах «О’кей».
– Ага… – только и смог он выдавить, пожимая крепкую шершавую ладонь. – Моя зовут… В общем, я Базилио… Базилио Пупкинс…
– Приятно познакомиться, Базилио, – вдруг без малейшего акцента сказал Джо, внимательно глядя в глаза, – С возвращением!
– Э-э-э… – беспомощно промычал Пупкинс, – Что ты сказал?! Э-э-э, извините, что Вы только что сказали, Джо Все…Мо…Гу…Щий?!
– Если бы всё могущий! – Дворник возобновил работу. – Один много не почистить. А разве Джо виноватый? Много дворников на работа не выходить, дома сидеть. Конец света готовиться. Однако скоро обед, а никакой конец нету! Снег много, а Джо мало! Поэтому господина падать…
Базилио несколько раз похлопал себя по лицу, зябко ежась.
– А когда конец света? – тихо спросил он.
– Сегодня, однако, должен быть. – Джо присел рядом. – Сегодня в десять часов по московский время. Так сказал очень умный тибетский лама. Мне начальника управляющий компания по секрету говорить. Он сам читать про этот лама в интернет. Вот. Однако лама тоже человек. Любой человек может ошибка делать. Скоро мы узнавать правда. Джо надо работать. А Базилио надо быстро ходить домой! Сушить одежда, пить горячий чай…
– Но двадцать первое декабря завтра!!! – в сердцах закричал Базилио, судорожно обыскивая карманы, надеясь увидеть подтверждение своим словам на экране мобильника. – Сегодня по зомбо-ящику в утренних новостях передали, что конец света завтра! Я своими ушами-глазами все слышал и видел!
Джо лишь снисходительно улыбнулся, работая лопатой.
Наконец, холодная трубка нашлась в заднем кармане джинсов.
Но… Этого Пупкинсу только не хватало!! Телефон испытания на прочность не выдержал. Оказавшись при падении между напрягшейся ягодицей и тротуаром, он, как минимум, требовал замены корпуса и экрана. Пока Базилио прикидывал сумму непредвиденного расхода, Джо, сочувственно кивая, протянул ему свой телефон.
Господи Всемогущий!!! Откуда???
Еще не выйдя из колкого озноба, Пупкинс вдруг ощутил, как его бросает в жар. Он готов был поставить на кон всю свою оставшуюся жизнь, что уже видел эту серенькую ободранную трубочку за пять сольдо! Причем, неоднократно!! Ей пользовался Родриго Шляхтос! Монохромный исцарапанный дисплейчик разделен трещиной по диагонали. Слева направо… Точно такая же была у Лукаса Гиппократуса. То, что пряталось в ручище Педро Ментоса, Базилио разглядеть не успел, но это уже не играло большой роли. Это все равно тот самый мобильник!
Осторожно приняв на ладонь телефон, Пупкинс опасливо поднял глаза.
Джо Абсолютос, казалось, молча наслаждался его замешательством. Узкие карие глаза гастарбайтера стали еще уже, скрыв ироничную ухмылку. Темный прокуренный палец со следами грязи под ногтем уткнулся в экран. Средний, однако, палец… Базилио, едва дыша, присмотрелся к мелкой индикации даты и времени.
21.12.12
11-20 – равнодушно светил экранчик.
Сквозь головную боль тщетно продиралось сразу несколько объяснений этому жуткому, на первый взгляд, хронологическому абсурду. Например, это плоская шутка индейца Джо, как и всё, что он сказал раньше. Но совпадение прозвища? Так удачно придумать?! Невозможно!
Может быть, дата выставлена ошибочно…
Но какой смысл Джо разводить Пупкинса на несостоявшийся конец света? Ему-то какие с того коврижки? Он, похоже, совершено не догадывается, что Базилио уже видел его телефон, пребывая в…
Ж-ж-ж-ж!!! Бз-з-з-з!!!
Пупкинс едва не выронил трубку, издавшую сигнал вибро-вызова. Он рефлекторно вскочил, пытаясь вернуть ожившее средство связи хозяину. Но Джо лишь отрицательно помотал головой, указав глазами на моргающий экран. Для убедительности он мягко оттолкнул руку Пупкинса от себя, ткнув пальцем в его грудь.
Туго соображая, Базилио поднес мобильник к уху.
– Приветствую тебя, коллега Пупкинс! – захрипел телефон голосом старшего монтажника Пабло Криворукаса, – Где пропадаешь? Целый час не могу до тебя дозвониться! Слушай новости! Во-первых, поздравляю! Конца света не будет! А знаешь, почему? Бабки, выделенные на апокалипсис, давно распилены, ха-ха-ха!
– Пабло? – удивленно воскликнул Базилио, озираясь по сторонам. – Откуда у тебя номер нашего дворника?! Кстати, Пабло! Число сегодня какое? Двадцатое?!
В этот момент Пупкинс обратил внимание на то, что Джо словно сквозь землю провалился. Неподалеку лежала его снеговая лопата и пара засаленных рукавиц. Ушибленная голова, тем не менее, четко отметила, что следов отхода Джо на снегу не оставил. Взлетел он что ли? Кто имел счастье наблюдать дворников с вертикальным взлетом?.. Наверное, действительно пора домой… Или к врачу… Или…
– Базилио, ты с великого похмелья, или еще не проснулся? – обидно засмеялся Пабло, – Вставай, дружище, ты все пропустил! Двадцать первое сегодня! Жизнь продолжается! Звонил босс, он уже летит домой! С завтрашнего дня выходим на работу, заказов прорва! Ты понял?! Денег на Новый год заработаем, я на мели вторую неделю! Ты меня услышал, Базилио?!
Слушая задорный монолог Криворукаса, Базилио подобрал брошенную лопату. Убедившись, что Джо исчез всерьез и надолго, он примерил его отсыревшие рукавицы.
– Знаешь, что, Пабло… – задумчиво, но твердо отвечал Пупкинс. – Ты, пожалуй, найди другого напарника. Я тут работу себе присмотрел, пока конца света ждал. Думаю, у меня получится. Неплохая работа. Полезная… В сфере услуг…
– Базилио, ты что вчера пил-то?! – обеспокоенно прокричал Пабло, – Какая сфера услуг?! Ты же ничего не умеешь, кроме как чемодан с инструментом носить, да рамы придерживать!
– Паша… – тихо возразил Пупкинс, – Я вообще-то больше не пью… Совсем! Зачем жизнь свою поганить, да укорачивать? Она ведь не просто так дается… А научиться можно любой работе! Было бы желание! И время… А время, Паша, это и есть жизнь… Неважно, сколько осталось… Главное – на что её потратишь… Ты не пропадай, заходи как-нибудь в гости. Посидим, чайку выпьем… За нашу жизнь поговорим… Ты извини, Паша, мне работать надо… Да, кстати! Ты, пожалуйста, больше не называй меня Базилио, договорились? А я не буду звать тебя Пабло Криворукас, ладно, Паша? Мы же с тобой не персонажи латиноамериканской мыльной оперы. Мы граждане великой страны!
– Как скажешь, Вася… – еле слышно отозвался Павел Криворучко, – Видать, конец света для тебя не бесследно прошел… Будь здоров, гражданин великой страны… Если не получится в сфере услуг – возвращайся! Сам понимаешь, привык я к тебе…
– И тебе, Паш, не хворать! – закончил беседу Вася Пупкин, убирая телефон. – А назад я не вернусь, даже не мечтайте! Всё у нас получится! Лопатой да метлой махать – чего тут сложного? Денег заработаю – пойду на водителя учиться! Поработаю пару годков на «скорой», а там медбратом оформлюсь! Интересно, в школу полиции меня примут, или поздновато уже? Хорошо бы, если приняли! Со званием-то я даже в мэры смогу баллотироваться! Эх-х-х, Вася! Чуть раньше надо было, чуть пораньше концы света оглашать! Тогда бы ты точно успел свою кандидатуру в президенты заявить!
Старательно откидывая снег, Василий не расслышал, как в кармане куртки тихо пискнул мобильный телефон, извещая о том, что пришла СМС-ка:
«Извини – срочные дела. Вернусь нескоро. Телефон оставь себе.
Будет время и желание – звони…
Джо Всемогущий»
февраль 2013