Какие всё-таки советские люди хорошие: внимательные, отзывчивые, добрые. А когда жизнь улучшится, они ещё лучше станут. Никто не позарится на чужую капусту. Перестанут друг другу завидовать и пакостить. Именно об этом думала Глаша по дороге домой из столовой Большого Кремлёвского дворца. Сегодня там у неё был последний день работы. Скоро ей рожать: живот так вырос, что перед начальством неудобно. И потом сутки стоять на ногах уже тяжеловато. Конечно, жаль уходить, но делать нечего. С другой стороны, приятно - с ней так тепло простились, вручили ей жареную курицу целиком! Красота!
Ну, не беда: долго возиться с ребёночком она не собирается. При первой возможности отвезёт его к родителям в деревню, а сама вернётся в Кремль. Однако до этого ещё далеко. Ближайшие два-три месяца нужно как-то прожить. В этом смысле одна надежда на Нестерова.
Ещё издали Глаша приметила возле «Царь-пушки» двух невысоких мужчин. Один был в кепке, сдвинутой на глаза, глухом сером кителе, в белёсых брюках, заправленных в сапоги. Он стоял, поставив одну ногу на бордюр, за которым возвышалась гора чугунных ядер и, покручивая ус, внимательно слушал черноволосого мужчину с моноклем в глазу и расстегнутом коричневом кожаном полупальто. И хотя прежде Глаше не приходилось живьём видеть этих товарищей, она узнала их: тот, что в кепке – товарищ Сталин, а в монокле – товарищ Яков Михайлович Свердлов.
Согласно неписаному правилу нахождения на территории Кремля, Глаша прошла мимо высокого начальства, низко опустив голову и не здороваясь, но, пройдя несколько шагов, услышала позади себя голос с грузинским акцентом:
- Эй, товарищ!
Глаша остановилась и обернулась.
- Это вы мне?
- Тебе, красавица, тебе, - сказал товарищ Сталин. – Подойди к нам, ближе. Не станем же мы кричать на всю улицу.
От волнения сильно прижав к груди свёрток с курицей, Глаша подошла.
- Смотри, красавица, у тебя масло течёт. Что несёшь? – спросил Сталин, выделив букву «ч».
«Попалась» - подумала Глаша.
Сталин втянул в себя воздух:
- По запаху похоже на курицу. Угадал?
- Да, товарищ Сталин, курица, - смутилась Глаша и быстро добавила. – Я её не украла, мне на работе дали.
Сталин довольно улыбнулся:
- Смотри, Яков, она нас с тобой узнала!
- Не преувеличивай, Иосиф, девушка узнала только тебя, - сухо сказал Свердлов.
- Что вы, Яков Михайлович, вас я тоже признала, - воскликнула Глаша.
Сталин рассмеялся.
- Получается зря ты, Яков, жаловался на отсутствие популярности.
Товарищ Свердлов хотел что-то возразить, но Сталин его опередил.
- Яков, дорогой, давай хотя бы по этому поводу не будем спорить. Ведь на самом деле не важно, узнают нас с тобой простые люди или не узнают. Важен факт, что в будний день женщина несёт домой курицу. О чём это говорит?
- О чём? – спросил товарищ Свердлов.
- О том, что жизнь простых людей улучшается!
Товарищ Сталин победно задрал голову. Выпятив нижнюю губу, Свердлов покачал головой.
- Иосиф, ты как никто умеешь подметить суть явления и сделать поистине гениальный вывод!
- На том и стоим, - явно довольный собой, сказал Сталин и обратился к Глаше. - А скажи нам, красавица, это твоего мужа мы на днях похоронили у Кремлёвской стены?
- Моего, товарищ Сталин.
- А правду мне сказал товарищ Свердлов, что ты уже собираешься выйти замуж за другого? – нахмурился товарищ Сталин.
- И это правда, - тихо ответила Глаша и опустила голову.
Наступила напряжённая тишина. Вдруг раздался громкий смех. Глаша подняла голову – смеялись оба – и товарищ Сталин и товарищ Свердлов! Морщинки, собравшиеся в уголках глаз товарища Сталина, светились отеческой добротой.
- Ну, и правильно делаешь! – сквозь смех сказал товарищ Сталин. – Молодец женщина.
Утерев слезу, Сталин сказал уже серьёзно:
- Не время сейчас, товарищ, поддаваться унынию и другим буржуазным предрассудкам. Не смотря ни на что, нужно смело идти вперёд, не огладываясь!
- Ты почему всё время улыбаешься? – спросил боец Нестеров, остановив у рта руку с куском жареной курицы.
- Думаю, - ответила Глаша.
- О чём?
- Какое, всё-таки, счастье, что наш ребёнок родится в Советской стране!
- Это точно! – ответил Нестеров.
Конец