Эту фотографию я помню с раннего детства. Она всегда висела на самом почетном месте в доме моего деда Татаринова Семена Сидоровича и была для него дорогой памятью о далекой молодости, о давно прошедших временах. На ней запечатлен, знаменитый Семеновский полк (так говорил дед, а скорее батальон полка), в котором он служил. Столько лет прошло, давно нет на свете никого из запечатленных на этом снимке. Качество изображения удивляет даже сейчас. Что за чудо-техника была у неизвестного фотомастера! В центре фото, в первом ряду среди полулежащих солдат с букетиком цветов, мой дедушка Семен Сидорович.
Родился он в 1886 году. Был, по рассказам бабушки Салатовой Варвары Федотовны, парнем хоть и бедным, но с «золотыми руками». Это мама, рассказывала бабушка, уговорила ее ответить на ухаживания Семена, выйти за него замуж, несмотря на то, что того призывали в армию. Свою молодую жену Семен не тронул, оставил девственницей и ушел служить. Мало ли чего. Если убьют, то жена без потерь выйдет за другого, а если вернется, то будет доказательство ее верности и честности…
Сейчас этот поступок трудно понять и оценить. Мораль сейчас так принижена, что считается предрассудком, с которым можно не считаться. Ранние сексуальные связи, супружеские измены считаются обыденным делом, чуть ли не доблестью.
Как я жалею сейчас, что мало знал своего деда. Он умер, когда мне было 12 лет. Что я мог спросить у него в столь юном возрасте? Это сейчас у меня созрело к нему столько вопросов, но увы…
Бабушка умерла, когда мне было уже 25 лет, но ведь и тогда не хватило ни ума, ни времени расспросить ее обо всем подробно.
В памяти только те фрагменты воспоминаний, что она сама нам успела поведать.
Время было сложное. Дед служил где-то на Кавказе, затем воевал в первую мировую войну. Стал Георгиевским кавалером, выслужил офицерский чин, отлично стрелял, постоянно брал главный полковой приз по стрельбе. Как он говорил «свечи пулей тушил»…
Однажды, рассказывал дед, уже будучи офицером, пошел проверять посты. Еще издали заметил ползущую немецкую разведку. Побежал по окопу к постовым, а те спят….. «Я выхватил винтовку у часового и начал стрелять по немцам. Попал в одного, второго, третьего, а когда стрелял в четвертого, то попал во что-то металлическое, аж искры брызнули. Передернул затвор, прицелился и опять искры… Третий раз стрелять не стал, дал немцу уйти».
Во время второй мировой с немцам довелось воевать уже дедовым сыновьям: Алексею и Николаю. Вернулись братья с войны живыми, с орденами и наградами, но в 1953 году в автомобильной катастрофе разом погибли. Остались у стариков из четверых детей только две дочери…
Мой отец, Николай Семенович, рассказывал дедушка, во время окружения попал в плен. Группу пленных, в которой был и мой отец, повели на расстрел. Огромный немец с автоматом наперевес отвел и построил их перед оврагом, приготовился стрелять. Отец решил, что если упасть после первых же выстрелов, то есть шанс уцелеть. Так и сделал. Пуля успела попасть только в руку. Но видно немец что-то заподозрил. Желая добить, подошел, но автомат не стрелял, только клацал, что-то в нем заклинило. Немец, чертыхаясь, долго возился, но автомат только клацал и не стрелял. Смачно выругавшись, детина со всех сил ударил отца кованым башмаком, сломав несколько ребер и ушел. Дождавшись темноты, отец сумел пробраться к своим…
Все в мире пронизано причинно-следственными связями. Наши дела и поступки могут отозваться не только в наших судьбах, но и в судьбах наших детей и даже внуков. Не могу утверждать, но мне кажется, что отец остался жив из-за того немца, которому дед дал уцелеть от его выстрелов.
Так уж распорядились сатанинские силы, чтобы два великих народа, немцы и русские дважды за одно столетие схватились в смертельной схватке, бились, уничтожая друг друга.
Я родился в послевоенные годы, когда у людей были живы воспоминания о пережитой войне. Все взрослые вокруг или воевали или пережили немецкую оккупацию. В повседневном общении между собой они часто делились воспоминаниями. А мы детвора, слушали их.
Всякое было на войне. Порой свои поступали хуже немцев, а были нередки случаи, когда немцы проявляли милосердие и даже многих спасали.
Моя теща, коренная харьковчанка, выжила с сестрой только благодаря безвестному немецкому офицеру, который заведовал солдатской столовой. Выносил каждый день на крыльцо картошку, капусту и хлеб, прикрыв ведро от недоброго глаза картофельными очистками. Этот человек подкармливал приходящих отовсюду ребятишек, чем мог. Дети даже называли его между собой «наш немец».
Немцы, живущие на постое, рассказывали многие, нередко делились с хозяевами своим пайком. Рассказывали также, что немцы сами очень боялись и прятались от эсэсовцев, отличавшихся от других не только своей черной формой, но и поведением. Большинство же немцев были простыми мирными людьми, которых оторвали от семей и принудили идти на фронт.
Когда под ударами нашей армии немцы отступали, то фашисты оставили заминированные детские игрушки, ценные вещи, что могли бы привлечь детей и взрослых.
Об этом сообщил моему деду один из отступающих немцев, чтобы тот срочно предупредил об опасности как можно больше людей…
Мне кажется, что было бы справедливо поставить на некогда оккупированных территориях памятники, тем безвестным немецким солдатам, что проявили к населению противника жалость и добросердечие.
Ничто не должно быть забыто!