Роберт Рем
ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ТРАГЕДИЯ
трилогия
© 2009 – 2012
Книга первая
СТРАДАНИЯ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА
роман
ЧАСТЬ II
В ЗАТМЕНИИ
XVII
«Пусть моя жизнь уходит в тебя!»
«Аня, прости меня. Я понял, что причинил тебе много боли. Путь она повергнет меня. Она итак меня повергла. Очень сильно. И это правильно. За весь год. Сполна.
За то, что чувствовала и пережила ты. Пусть все отразится сильнее и сильнее. На мне.
Я тебя обожаю. А ведь это то, что и должен питать мужчина к женщине…
Я же помру от этого, как ты не понимаешь?!
Извини меня за все.
Милая…
Ну, ладно уж, не стыди меня, не осекай за эти слова, как делала раньше. Но… все-таки, как ты тут ни крути, а я люблю тебя. Никуда не деться мне от этого…
Артур.
Хотелось бы подписать «твой…», но…
Аня! Аннушка! Я всегда хотел иметь такую мудрую женщину. Такую, как ты.
Ты злишься на меня. И ты имеешь на это право. Но не прощать другого – это очень жестоко. Очень. Я тебя люблю! Я вижу тебя и твое лицо рядом со мной. Я готов отдать всю свою жизнь за тебя, если это необходимо. Потому что – и это очень просто и легко – потому что люблю тебя. И другой человек мне не нужен. Если был бы нужен, то он уже давно был бы. Но его нет. Есть ты, которую я люблю. Я хочу прижаться к тебе, лицом к твой груди. Не понимаю, что это я сейчас пишу, но это так и есть. Это мои мысли. Это желание быть с тобой. Быть до конца. И без остатка.
Можешь говорить теперь: «Отпусти», «смешной», «нелепый», «глупый», или еще что-нибудь. Я отвечу тебе: «Да, это так!!! Я такой. Не хочу быть без тебя…».
Скажи теперь, что я все придумал… Нет, не придумал. Я не хочу быть без тебя. Пусть моя жизнь уходит в тебя! Мне она не нужна»…
Следующее письмо, написанное давно, весной, он выслал Анне в ту самую осеннюю ночь вместе с предыдущим:
«Я сам все разрушил.
Ты здесь ни причем.
Я искренне тобой восхищался и восторгался. Радовался, что ты, наконец, нашлась.
Я виноват. Именно я. Я ничего не сберег. Не уберег твои чувства, потому что не умею.
Обвиняю других.
Ты не виновата ни капли.
Понятно, то ты увидела в этих стихах мою слабость. Но это стихи – давность. Они написаны пятнадцать лет назад. Я иногда стыжусь их.
Зачем тебе их дал, сам не могу понять.
Я в них злой местами.
Но черта творческой личности – это не пошлое переживание того, о чем пишется, а сама способность переживать, способность к переживанию. Вот это-то и было у меня. Я чувствовал за других, становился на их место. Такой уж я человек, и от этого никуда не деться.
Но я изменился за эти годы. А последние месяцы я, наверное, жил самой счастливой жизнью: я думал, что это начало моего счастья. Я жил желаниями, надеждами и мечтами. Но, как известно, желания не исполняются, а мечты не осуществляются. Без действий. И я действовал. Как умел. Видно не умею.
Наверное, во мне есть большая способность к разрушению, а не только к созиданию. Я давил на тебя; я, наверное, давлю на людей. Сам не понимаю, почему. И на тебя, получается, давил. Обвинял в своих ошибках, в своей неспособности взрастить и сохранить любовь…
Многое делал не так. Спроси теперь, почему? Вся эта сентиментальность и «публичные чтения» – к чему они были?
Просто я думал, что показываю себя, свои лучшие черты. Оказалось, ошибаюсь. Каждый дарит другому ту любовь, которую сам хочет получить. Может быть, она у тебя была и теперь не нужна? А нужна другая? Но другому-то, может быть, нужна вовсе не такая любовь. А нужны другие ее проявления – не те, на которые сподобился я. Неумеха. Этот цветок надо было беречь и обхаживать. А я вместо этого над ним надругался, сорвал.
Я сам все испортил. Но это было великое чувство. А «великое невозможно без страсти».
Мне было хорошо находиться радом с тобой. Ты была так близка… Прости меня.
Ты была так близка, а я неискренен. Потому что я не знал, что это было за чувство к тебе.
Потом понял, что это как раз то, что мне в жизни было необходимо – именно такое влечение к женщине. Чего не бывало ранее. Влечение на уровне подсознания. Запах, голос, смех, улыбка, манеры, движения – все это притягивало меня, не оставляло равнодушным. Хотелось заботиться о тебе по-настоящему!
Не могу себе представить, как я смогу продолжать находиться рядом с тобой, но оставаться бессильным что-либо сделать.
Я думал, что все сделал, чтобы привлечь тебя к себе: я в этом состоянии оказался открытым, чувствительным, ранимым, легко уязвимым – меня легко было убить, сразить.
Но другого я не умею. Не умею по-другому выразить свои чувства.
Остается только смириться с твоим безразличием: я ведь не буду действовать силой по отношению к любимой женщине и снова давить.
А мое безразличие, если оно появится, может быть, только поможет проявить свои мужские качества. И отпустить тебя.
Любовь к тебе проявила бы все мои лучшие чувства».
Продолжение: http://www.proza.ru/2013/02/26/2315
Вернуться к предыдущей главе: http://www.proza.ru/2013/02/26/2281