В комнате, оказавшейся гостиной, находился ещё один человек - молодая девушка в белом халате с вьющимися белыми волосами. Она стояла посредине комнаты возле круглого стола, видимо, встав за секунду до того, как туда под конвоем бойца Соболева вошли Сергей Алексеевич и Paul. Девушка смотрела на всех испуганными голубыми глазами и, судя по трясущимся губам, готова была расплакаться.
- Это кто ж такая? – невольно вырвалось у Соболева. – Неужели жена ваша?
- Болван! Это внучка моя, - рассердился старик.
- Но, но, папаша. Я бы попросил без оскорблений, - смутился Соболев.
Сергей Александрович подошёл к внучке и обнял её.
- Варенька, милая, не бойся. Эти люди нам ничего не сделают. Они скоро уйдут.
Он усадил девушку за стол и сел рядом.
- Господа-товарищи, делайте скорее своё дело и уходите. Поздно уже. У меня завтра спектакль, хотелось бы выспаться.
Присутствие Вареньки расхолаживающее подействовало даже на Антипова. Но, увидев неприлично восторженные глаза Соболева, он сумел собраться.
- Красноармеец Соболев, - крикнул он, - закрой, бон, варежку! Ступай шмонать другие помещения. Я тут один управлюсь.
Боец Соболев кивнул головой и на негнущихся, словно деревянных ногах, вышел из комнаты.
- Внучка - говорите? – спросил Антипов, убрав наган в кобуру.
- Моей внучки прошу не касаться, - сказал старик. – Делайте то, за чем пришли. Вот шкаф. В нём мои личные вещи. Смотрите.
- Я уж сам как-нибудь, бон, определюсь, чего смотреть, а чего нет. А вам, Сергей Александрович, хочу дать дельный совет: прекратите артачиться. Пожалейте хотя бы свою замечательную внучку, а то девушка сидит ни жива, ни мертва, а вам и дела нет. Для всех будет лучше, если начнёте с нами сотрудничать.
- И как вы это себе представляете? – ухмыльнулся старик.
- Укажите, где золотишко спрятали, и мы, бон, сразу уйдём. Честное партийное.
Необычная девушка отвлекала внимание Антипова. От этого он был неубедителен. Сам это чувствовал и злился на себя. Разве не смешно мгновенно попасть под влияние какой-то девчонки настолько, чтобы начать грести не туда, куда надо. Ведь ограничиться добровольной сдачей без изъятия всех ценностей под чистую – за это его по головке не погладят.
- Нет у меня никакого золотишка, - сказал Сергей Александрович. – Две недели тому назад пришли такие, как вы, последнее забрали. Правда, соблаговолили расписочку оставить: «именем революции». Подлецы!
- Жаль, - выдавил из себя Антипов, который, к своему стыду, обнаружил у себя полное отсутствие классовой ненависти к старику. – Жаль, что отказываетесь нам помочь. Только хуже делаете себе и внучке. Учится или уже работает?
- Кто?
- Да, внучка ваша?
- Послушайте, как вас там, - начал старик, но Варенька положила свою руку на руку дедушки и договорила за него:
- Я служу сестрой милосердия у Красильщикова (Госпиталь для рядового состава, открытый на деньги купца Красильщикова в 1916 году по адресу Малая Дмитровка, 22).
- Вот, это, бон, правильно. Сейчас все должны трудиться. Придёт время - доучимся. Бесплатно. Такая будет жизнь. Для этого мы, бон, мировую революцию совершаем. Мне вот, дико извиняюсь, интересно, как вы, молодая девушка, относитесь к Советской власти?
- Послушайте, это чёрт знает что! – сказал Сергей Александрович, окончательно потеряв терпение, - неужели нельзя обойтись без провокационных вопросов?
- Зачем вы так? Я чисто по-товарищески спросил. Девушка, вас ведь Варей зовут, верно? Вот скажите мне, товарищ Варя, - нравится вам Советская власть?
- Не могу судить, время покажет, - ответила девушка.
- Вот это правильно – честный, бон, ответ!
Сергей Александрович резко встал из-за стола и распахнул дверцы шкафа:
- Прошу, смотрите – вот это мой костюм, пальто драповое, последнее. Был воротник песцовый, да пришлось отодрать и продать. А это сапоги – ношу полгода. По нынешним временам, считай, новые. Берите, коли угодно.
- Вы думаете, побрезгую? – улыбнулся Антипов.
Он подошёл к шкафу. Оглядел находившиеся там вещи, но копаться не стал. Взял сапоги и отошёл в сторону. Присутствие Вареньки будто вязало его по рукам и ногам. Это было странно и чудно. «Вот, бон, незадача, - думал он. – Как ни крути, она - чуждый элемент, враг! Дай ей ствол - не задумываясь убьёт меня. И всё равно - не могу при ней работать, хоть тресни. Нужно ноги уносить, а то совсем оконфузиться можно. Да, товарищ Антипов, а операцию-то ты провалил! Это – факт!»
Антипов посмотрел на Вареньку. В её в глазах не было ненависти к нему, а только бесконечная усталость и грусть. Это окончательно сломало Антипова.
Откашлявшись в кулак, он сказал:
- Вот что, дорогой товарищ Самойлов, мы, пожалуй, пойдём, - сказал Антипов и, рассердившись на себя за то, что назвал «дорогим товарищем» буржуя, почти крикнул - А сапоги ваши я конфискую. Вернуться с пустыми руками не могу. Товарищи не поймут - и зачем-то прибавил, -. Вы не против?
- Против, однако, ради Бога, забирайте сапоги и уходите.
Казалось, забытый всеми Paul, громко скрипнул зубами.
- Paul, est-ce que vous voulez dire quelque chose? (Пауль, ты хочешь, что-то сказать?)- поднял брови Сергей Алексеевич.
- Comme vous voulez mais il ne faut pas rendre les dernieres bottes a ces escarpts (Воля ваша, но отдавать последние сапоги этому бандиту никак нельзя), – покачал головой Paul.
- On rie vous a pas sonne (Не вмешивайся не в своё дело).
Антипов засмеялся.
- Это вы по-французски, что ли? – спросил он, чувствуя сам, что и смех его и вопрос выглядят довольно глупо.
Продолжение - http://www.proza.ru/2013/02/26/709