Не знаю, зачем вообще они всё это мне рассказывали, две такие разные, немолодые уже женщины, не поделившие одного, плохонького в общем-то мужичка, пьющего, больного и небогатого. Одна, законная жена и мать троих сыновей, большая грудастая с плоским, широким лицом, "Скифская Венера", другая, маленькая, ласковая, улыбчивая, постоянно за что-то извиняющаяся, Арина Родионовна, нынешняя его сожительница. Мужичок, пил, болел, но работал, его жена терпела. Но однажды он работу потерял, продолжая при этом пить, болеть и гулять, за что и был выгнан женой из дома, прямо в чём был, на холод. И закончил бы он свои дни где-нибудь в сыром подвале, если бы не догадался попроситься переночевать у продавщицы винного отдела, милой Родионовны. Попросился, был принят, на диван уложен, да так и остался надолго, умыт, побрит и накормлен. "Он хоть и пьющий, но тихий, пускай живёт, сердцу будет веселей,-"говорит нынешняя его благодетельница. Она приходит ко мне выписывать для мужичка рецепты, виновато улыбается, оставляет на столе неизменную карамельку:"Пососите, доктор, на досуге..."
А жена законная, Скифская Венера, тоже ходит ко мне по своим делам, хворобам, да недугам, не забывая повторять, что мужу она отдала молодость и красоту, сыновей родила, воспитала вот теперь, на старости лет, некая хитрая лиса его сманила.
Не знаю я, где здесь правда, а только удивляюсь постоянно нашим русским бабам, Венерам и Родионовнам.