Тренировалась я одна уже полтора года. И во дворе у меня теперь тоже не было подружек. Самая лучшая. Оксана, переехала. А с другими я перестала дружить. Когда Оксана жила здесь, все собирались вокруг нее. Но когда она переехала, никто больше не собирался.
Оксана пригласила меня на новоселье. Я поехала к ней в Бибирево. Здорово мы тогда с ней погуляли. Забрались на девятый этаж, стали пускать самолетики и засорили улицу. Но вдруг прибежала соседка баба Катя, устроила скандал, рассказала се Оксаниной маме. Правда, потом баба Катя с нами помирилась. И даже привела свою внучку, чтобы мы с ней дружили.
У Оксаны пока еще не было телефона. Звонила она сама. Однажды она мне позвонила и спросила: «У тебя хахаль есть?» Я сказала, что нет. Тогда она засмеялась и сказала: «Приезжай к нам. У нас тут много хахалей с овчарками и для тебя найдется». Я обиделась и повесила трубку. Оксана мне еще несколько раз звонила, но я не подходила, не знала, о чем с ней говорить.
В школе у меня не было подруг. Только знакомая Наташа. Я узнавала у нее домашнее задание. Другим звонить мне было страшно. Я им надоедала. А Наташе нет. Но дружить у меня с ней не получалось. Она была странной девчонкой. Всех раздражала в классе своим поведением. Ребята смеялись над ней. Меня она тоже раздражала. Но я не смеялась.
Наташа не умела отвечать. Краснела и заикалась. И все хихикали. А я очень боялась, что надо мной тоже будут смеяться. Поэтому молчала и была замкнутой.
То, что происходило в классе, меня не интересовало. Общественной работой я не занималась. Из-за тренировок могла отсутствовать в школе неделями. И в классе привыкли, что я такая. Однажды я была на сборах во Львове. В Москву приехала шестого марта, а в школу пришла седьмого. Как раз в этот день мальчишки поздравляли девчонок с наступающим праздником. Меня не поздравили. Они думали, что я не приду. Мне почему-то стало обидно. Дома я потом плакала. Хотя сама понимала, наверное, они правы. Я же их не поздравила с 23 февраля