Попытка

 
Табачный дым смешивается с запахом древесной пыли и сырых опилок. Окурок с лёгким шорохом падает на пол, не мне заботиться о «безопасности».
За окном ничего интересного, нечего и смотреть на кирпичную стену, в которую упирается дом, идиотскую новостройку, а раньше отсюда был виден сквер, паршивый был сквер - скамейка да пара деревьев, но нет теперь даже его. В комнате, тоже не за что зацепить взгляд, кроме опостылевших досок, сваленных в кучу в тёмной углу, да банок с краской, нераскрытых, засохших, оставивших пятна на полу, на стенах, на одежде. В слабом свете, пробивающемся из окна, все краски кажутся серыми. Возможно, именно поэтому они и разлиты по всей комнате, и в воздухе застыл стойкий запах огнеопасных химикалий. Вот только о какой «безопасности» может идти речь, если во время работы я не могу даже открыть настежь окно и проветрить комнату?
Обидно, что никто не воспримет это всерьёз. Надышался краски, и поехала крыша.
Надо сосредоточиться на чём-нибудь. Хотя бы на кирпичной стене или раскрашенным рваным обоям. Когда нет грёбанного вдохновения, краски кажутся паршивыми, и бумага мнётся, и ручка не пишет, и даже сигарета, всё кажется виноватым в том, что у меня ни черта не получается. Поэтому рваные обои, поэтому всё провоняло химикой и слезятся глаза, и сохнет на футболке большое синее пятно, и липнет к коже, и покрывается коркой.
Ведь у меня вообще ничего нет.
Ведь у меня никогда ничего не было.
Ведь у меня ничего не будет. И сдохну я здесь, наглотавшись отравленного воздуха и порезав вены осколком разбитого окна.
Или спрыгнув с подоконника, места как раз хватит, чтобы я, упав с третьего этажа, ещё долго захлёбывался в крови в узком тупике, куда не проникает свет фонаря.
Ведь я пустой, как выпитая бутылка. Ведь я уродив, как люди с обложек глянцевых журналов, в которых они красивы, у них деньги, у них недоступное обычному человеку счастье, а в душа их среди обломков старой мастерской. Ведь я бесполезен, как всё то, что я когда-либо сделал. Я бессмыслен, я не нужен никому, кроме моих заказчиков, которым и то, нужны лишь заказы, меня легко заменить, есть куча парней, которые согласятся работать за помещение.
И мне просто жаль себя, страшно не оставить себе ни единого шанса, «а вдруг?».
Ведь глотать таблетки и колоться легче, чем осмысленно одним взмахом убить себя.
Да, я идиот.
Да, мне нужно позвонить им.
Мне давно нужно было позвонить.
Ещё не поздно.
Уже поздно.
Вселенная сама виновата, мы были ей не нужны - мы сдались, и я сделал ручкой, мол, катитесь вы все, и надежды, амбиции, к чёрту ваши проблемы и ваша Вселенная. Я попытался, попытка провалилась - не я такой первый, не я последний.
И сдохну я здесь, наглотавшись отравленного воздуха и порезав вены осколком разбитого окна.
Или спрыгнув с подоконника, места как раз хватит, чтобы я, упав с третьего этажа, ещё долго захлёбывался в крови в узком тупике, куда не проникает свет фонаря.