- Сима! Си-и-има-а-а! Си-и-и…
Головы трёх тинэйджеров весьма потрёпанного вида, были устремлены вверх, в район четвёртого этажа пятиэтажной «хрущобы».
- Си-и-има! – не унимались подростки.
- Тяжело сейчас молодёжи, - сетовала соседка тётя Катя. - Работы нет… Серёжа вот тоже не может работу найти…
- Си-и-има-а-а!.. – в их заунывном нытье слышится унижение и почти мольба.
Со стороны, неискушённому прохожему могло показаться, что пацаны пришли к девчонке-одногодке, местной путане низшего пошиба, с целью выпить, потискаться, насладиться торопливым, невыразительным сексом и уйти восвояси.
- Си-и-ма-а! Кислое есть?
Сергей Симонов проживал на четвёртои этаже в квартире номер тридцать шесть вместе с матерью, тётей Катей.
- Сима! Ну скажи, когда прийти? Ну когда будет готово, а?
В ответ – тишина. Видно, не сильно беспокоят Серегу эти вопли. Не реагирует. Монополист. Здесь он прав, а не клиент.
Слово «кислое» в данном контексте имеет определённое значение. Оно даже неискушённого прохожего, невольного гостя нашего двора, заставляет насторожиться.
- Пап, - запыхавшись вбежал в нашу квартиру сынишка-дошкольник. – Я сегодня видел, как Сима в гараже держал в руках во-о-от такую пачку денег…
Старшенький мой в детстве был большим фантазёром.
Я не придал значения его словам.
- Пап, - а я сегодня видел, когда пробегал возле гаражей, как Симонов ставил себе укол…
- Что за чушь? – выразил я своё удивление, даже, пожалуй, изумление по поводу сказанного Кириллом. Дело в том, что в то время подростки и люди постарше ещё не голосили под Симиным балконом, следовательно, последний был вне подозрений.
Но несколькими месяцами позже…
Подростки. Шумные, суетливые, на вид вполне здоровые.
Молодежь, лет двадцати-двадцати пяти. Многие из них ходят прихрамывая, опираясь на палку.
Те, кому тридцать пять-сорок, передвигаются тяжело, зачастую на костылях.
Парочки вполне интеллигентного вида. По их диалогам понятно, что читали они не только «Мойдодыра».
Какие-то субъекты- полугопники, приезжающие на не самых ветхих машинах. Ведут себя уверенно, впрочем и не нагло, сдержанно, в дебаты с возмущённым населением не вступают. Поднялись на четвёртый этаж, пара минут – спускаются обратно, довольные, о чём-то возбуждённо, вполголоса, толкуют…
Вечер, ещё светло. Девушка с трудом тащит своего друга. Тот, еле передвигая ноги, совершенно невменяем. На автопилоте, как это принято говорить. Кажется, он вот-вот распадётся на «запчасти», словно конструктор «Лего» китайского производства. Поход на четвёртый этаж для этой парочки нелёгкое испытание. Зато когда они спустились вниз…
- Девушки! – Бодрым голосом озадачивает сидящих на скамейках «девушек» возрастом от шести до семидесяти лет недавний «неадекватник». - Вы моих очков, случайно не видели? Я обронил их где-то в вашем дворе…
Очки довольно быстро, общими усилиями находят на ближайшем газоне. Ну что ж, ничего удивительного. Тем паче, что его маршрут именно там и проходил…
- Спасибо огромное, - молодой человек радостно водружает искомую оптику на место, то бишь на собственный нос – Всего вам доброго!
Они с девушкой уходят. Посмотреть со стороны - просто счастливая парочка…
- Это же надо… - Качает головой одна из моих пожилых соседок. – Такой молодой… Чуть ли не умирал! Быстро «поправили»… Приличный человек… эх…
И так изо дня в день. Вопли под окнами, топот по лестнице. Такая вот карусель…
Но гром грянул. Однажды, возле нашего подъезда остановилась «Скорая». Ничего удивительного, в доме много пожилых людей. Наконец, на носилках выносят… Симу!
«Скорая» давно уехала, а соседи «обсасывают» очередную новость.
- Серёга-то доколося!
-Да, оказывается, не только зелье варил, но и сам пристрастился, дурак…
- А он последнее время ширялся в пах, чтобы труднее было места инъекций обнаружить, если что… Менты-то в первую очередь, на руки смотрят!..
- А нога-то раздулась, как столб…
Вернулся Сима через пару месяцев. И опять эта карусель закрутилась… Вопли, топот… Грязь в подъезде – народу много ходит.
Опять скорая. Опять его выносят. Диагноз, похоже, тот же.
Через три месяца у подъезда остановился «Уазик» дяди Миши, отца Серёги.
Дядя Миша открыл пассажирскую дверцу:
- Серёж, давай помогу…
- Я сам! – истерично взвизгнул тот.
С трудом вылезает из машины. Плохо лечили? Нет. Ампутировали ногу.
------------------------------------------------
- Хочу «Хонду» себе купить. С ручным управлением. – Серёга выпускает из лёгких струю сизого дыма.
Я пожимаю плечами. Обращаю внимание на его руки. Все в мелких порезах и гноятся. Следы «здорового» образа жизни. Долго не разговариваем – друзьями никогда не были, разница в пять лет существенна, для того, чтобы в детстве и юности не сложились близкие отношения. Да и какое мне дело до его проблем? Своих хватает… Семья, двое детей…
Так уж случилось, что из города мы уехали.
Примерно через год моя мать вместе с женой ездили по делам в родной город.
- Слушай, Серёга таки-и-им лощёным фраером стал, куда с добром. Костюм - не костюм. Пальто - не пальто… Туфли… Во всём шик… Трость – такой шикарной никогда не видела. Весь такой холёный – таким раньше не был. Видно, в завязке, - подытожила она.
- Но «дурь» варить продолжает, - задумчиво проговорил я. - Иначе с чего вдруг улучшилось его благосостояние…
- Наверное, продолжает…
И так многие годы… А сколько таких «точек» в «миллионнике»? И все о них знают, включая отделы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
Возможно, «деятельность» моего бывшего соседа знак свыше. Как ни кощунственно это звучит. В нашем огромном дворе больше наркоманов не было. Ничто так не действует, как сила личного примера. Кажется, французская пословица. Особенно когда этот пример живёт совсем рядом…