Дорогами судьбы 1 вампиры и орки

Дорогами судьбы.

   Молоденькая светловолосая и голубоглазая девушка внимательно и восторженно рассматривала в зеркале свое отражение. Еще чуть-чуть – и она отправится в Храм, чтобы стать супругой наследного принца! Ах, сколько сил потратили портнихи на пошив воздушного белоснежного платья! Известнейшие ювелиры создавали диадему и обручальные кольца. Сам маэстро Пиварди укладывал в прическу длинные светлые волосы невесты, переплетая их тонкими стеблями цветов апельсина и мирта. Фату подарили горные феи, а белые бархатные туфельки сшили домовые, суля невесте благополучие и долгую счастливую жизнь. Последние минутки перед зеркалом – все вышли, давая девушке возможность успокоиться, расправить невесомое облачко фаты и чуть покусать пересохшие от волнения губы.
   Вдруг за спиной невесты заклубилось облако, раскрылся радужный зев портала, и, не успев даже пискнуть, она исчезла, словно проглоченная огромной стремительной пастью. Бесценная диадема и фата остались лежать на полу.

   Принц был спокоен. Сегодня свадьба. Ну и что?? Сегодня его свадьба!! Ну и что вдвойне?! Брак династический, с невестой он знаком с детства – девчушка, пожалуй, мила и выросла, обожая его; со временем она станет спокойной и удобной супругой, а после рождения наследника вполне простит Его Королевскому высочеству маленькие шалости на стороне. Еще раз глянув в зеркало и оправив шитый золотом костюм белого бархата, принц отхлебнул вина и направился к двери. Но дверь, распахнувшись ему навстречу, едва не стукнула его по носу:
   - Ваше высочество!! Ваше высочество!! Беда!! - в распахнувшуюся дверь вбежал один из придворных.
   - Что случилось?? - меланхолично вопросил принц, оглядывая себя: не пострадал ли костюм??
   - Ваша невеста, госпожа Гелла!! Она пропала!!
   - Вот как?? Истерика?? Убежала в сад?? Ну так пошлите к ней лекаря! - поморщился сиятельный жених.
   - Нет!! Нет!! Она пропала из запертой комнаты, и господин маг утверждает, что в ее покоях открывали телепорт! - последнее слово побледневший юнец почти прошептал. Все знали, что открывать телепорты могли только маги, получившие королевскую лицензию - дело это было непростое и опасное, и таких магов в стране было немного. Но и королевская семья владела магией и более того – Король, Королева и Наследный принц тоже могли открывать телепорты. А вот члены боковой ветви семьи, к которой принадлежала юная невеста, телепорты открывать не могли: ограничения накладывала клятва верности правящей ветви.
   Встревоженный принц, ускорив шаг, направился к покоям невесты. Еще неделю назад по настоянию Короля семья невесты переехала во дворец. Городской дом герцога был маловат для многочисленных родственников и немаленькой семьи – старшая дочь герцога прибыла на свадьбу младшей сестры со всем своим семейством; сын, хотя еще не был женат, желал появиться на торжестве со своей нареченной, да и про многочисленных дядюшек и тетушек забывать не стоило. Вот и выделили невесте и ее родителям малые покои в жилом крыле дворца – и к правящему дому поближе и взволнованной невесте потише.
   Через полчаса в тронном зале собрались все заинтересованные лица – Король, хмуро насупив брови, восседал на троне; на соседнем образчике монархической роскоши застыла изящной статуей Королева. У тронного возвышения стояла невысокая женщина с заплаканным лицом, ее роскошное бирюзовое платье поникло, словно сочувствуя своей хозяйке. Под руку ее держал светловолосый почти седой худощавый мужчина, его рука непроизвольно искала меч, которого к парадному костюму не полагалось.
   - Ваше Величество, скажите, что случилось с нашей дочерью?! - вопрошала дама, ломая изящные руки, не отирая бегущих ручьями слез.
   - Увы, герцогиня, мне нечем вас обрадовать. Королевский маг подтвердил, что леди Гелла была похищена с помощью телепорта. Автора телепорта установить не удалось, и поднять телепорт тоже не вышло. По остаточным следам маги поняли, что телепортация завершилась где-то на границе Спорных Земель.
   - У вампиров?? - хмуро вопросил герцог.
   - Неизвестно. Это может быть граница Ситерии, а могут быть и Драконьи горы. Слишком далеко.
   Во время разговора принц стоял у окна, равнодушно наблюдая за суетой на площадке у центральной лестницы. Герцог пару раз бросил на него недовольный взгляд, но наследника это не волновало, он пытался просчитать политические последствия. Отмена свадебного поезда и последующих торжеств нанесет серьезный урон репутации правящего дома; возможно, похищение леди Геллы преследовало именно такие цели?? В конце концов, что такое политический брак, как не повод показать подданным свою силу и состоятельность?? А похищение невесты из внутренних покоев дворца – оплеуха и личной охране, и магам, и в большей степени – Королю, ведь принц Калабриан единственный прямой наследник трона, и рождение внука Королю  необходимо для политической стабильности страны.
   Вдруг принца грубо вырвали из размышлений – Король громко прочистил горло, а Королева слегка вскрикнула от изумления – луч солнца, трепещущий в волнах теплого воздуха у открытого окна, засиял ярче, сгустился, и из столба света выступила прекрасная женщина в узком белоснежном платье, увитом золотой лозой, символом плодородия. Герцог тотчас опустился на одно колено, его супруга присела в реверансе, продолжая проливать хрустальные ручьи из голубых глаз.
   Богиня обвела собравшихся в зале гневным взглядом и сурово уставилась на принца:
   - Противный мальчишка!! Как ты смог потерять величайшее сокровище, дарованное тебе по неотступным просьбам матери??
   Принц удивленно покосился на Королеву, насколько он помнил свои двадцать пять лет жизни, Ее Величество всегда были несколько холодны к окружающим, в том числе и к собственному сыну.
   - И не косись на мать!! Она тебя любит – больше, чем ты можешь себе представить! - богиня небрежно махнула ручкой, и изумленный принц увидел плотный золотистый кокон, который окутывал его тело, а толстая веревка, из которой он был свит, тянулась к его матери, и лишь тонкий шнурочек – к отцу.
   - А вы, Ваше Величество!! - богиня насмешливо и сердито посмотрела на короля. - Как вам не стыдно впутывать девочку в свои интриги!!
   Впервые на памяти принца отец смутился.
   - Значит так! - припечатала божественная дама. - Ты, противный мальчишка, отправишься на поиски Геллы! Не спорь, на сборы три часа, потом просто выкину из дворца, в чем застану. Можешь взять с собой троих спутников, но не больше! - добавила она, глянув на шевелящего губами Короля и побледневшую Королеву. - Через год и один день вы с нею должны предстать передо мной в храме, в котором сегодня должен был заключаться ваш союз, там я приму решение, достоин ли ты того сокровища, которое не сумел оценить. Если вы не появитесь – наследников у правящего дома не будет.
   Потом богиня, сменив гнев на милость, подошла к герцогской чете:
   - Ах, Карлина, Карлина, не плачь! Твое дитя вернется к тебе. А пока я дарую вам свою милость.
   Тонкая ручка легко коснулась лба женщины, и слезы герцогини высохли, на губах расцвела нежная улыбка, и женщина засияла, словно долгожданный праздник состоялся. Потом та же рука коснулась головы герцога, и легкие морщины на его лбу разгладились, а полуседые волосы вновь блеснули золотом. На прощание богиня напомнила принцу: - Три часа! - и исчезла в россыпи солнечных зайчиков.

   Ахнув, Гелла покачнулась и, не удержав равновесия, упала, вытянув вперед руки. Нежная юбка смялась с тонким хрустом, земля жестко толкнулась в ладони, голова закружилась, и девушку затошнило. Постояв немного на четвереньках, борясь со спазмами пустого желудка, Гелла решила не рисковать и выпрямлялась медленно и осторожно, разглядывая забитые землей ссадины на ладонях.
Убедившись, что ничего особенно страшного с руками не случилось, девушка огляделась - за спиной очень далеко, едва различимые на горизонте виднелись горы. Справа так же далеко проступала неровная кромка леса. Слева тянулась степь. Переступив ногами в тонких туфельках, девушка тут же на месте приняла решение: в таких туфлях в горах и в лесу делать нечего – значит, идем в степь! Через полчаса мятую юбку украсили сухие травинки, черный жучок и пятна пыли и зелени, а путешественница, накинув край верхней юбки на голову, неторопливо шагала и рассуждала вслух сама с собой:
   - Тошнота, темнота в глазах, и вообще состояние не очень хорошее, но быстро проходит - похоже на последствия слишком длительного переноса через телепорт. Бедная мама!! Бедный отец!! Если подумать, все утро в моей комнате толпился народ, но оставлять невесту одну перед свадьбой - это традиция, которую, в общем, не нарушают... Получается, что зерно телепорта мог принести любой слуга или подмастерье, а сработать оно должно было только на меня. Сложное заклинание, ступени три, а то и четыре.
   Покачав головой, девушка всмотрелась в торчащий на горизонте куст, который выбрала ориентиром, – идти еще долго. Хорошо, что попить успела, пока господин Пиварди колдовал над кудрями, но скоро нужно будет и поесть. Кусты приближались медленно, солнце палило, и, добравшись до кустов, невеста рухнула, закуталась в верхние юбки из тонкого газа и уснула.
Принц, кипя бешенством, почти бежал по коридору к своим покоям: вот еще, гоняться за безмозглой девчонкой, позволившей себя похитить!!
   - Калабриан! - окликнул его высокий красивый юноша в роскошном камзоле; впрочем, сегодня все во дворце были одеты очень нарядно, свадьба Наследника - событие не рядовое!! - Ваше Высочество, что случилось??
   - Тирос!! Ты мне и нужен!! - принц притормозил и, схватив лучшего друга за пышные кружева отделки, проговорил, глядя в медовые глаза: - Собирайся, через два часа мы должны покинуть дворец, готовься к длинному путешествию!!
   - Слушаюсь, Ваше Высочество! - развернувшись на месте, юный герцог Тримейн побежал к своим покоям, стягивая на бегу бесполезный бархат.
   - Встретимся в конюшне!! - успел крикнуть ему вдогонку принц. На душе стало чуточку легче: друг не понял ничего, но поможет без разговоров; теперь - собраться и поставить в известность наставника! Старый воин, опекавший его по воле родителей с детства, уже был в его покоях и как раз заканчивал раскладывать на кровати дорожную одежду и легкий доспех.
   - Амиран! Ты уже знаешь??
   - Я ничего не знаю, Ваше Высочество, но едва отменили свадебное шествие, решил надеть доспехи и приготовить вам дорожную одежду.
   - Спасибо, Амиран!! Мы уезжаем срочно. Собери все необходимое для длительного путешествия – деньги, оружие, ну сам смотри. С нами едет герцог Тримейн, а вот кого взять третьим??
   - Хм, если Ваше Высочество позволит, я уже немолод, а нам могут потребоваться резвые ноги.
   - Есть кандидатура??
   - Оруженосец, зовут Ивэн, сирота, мальчишку приставила мне в помощь ваша матушка.
   Калабриан дрогнул, вспомнив сияющий кокон, и кивнул:
   - Хорошо, вели ему собираться, я переоденусь.
   Принц быстро скинул расшитый камзол и дворцовые башмаки. Подумав, сменил и белье: слишком много вышивки и кружев в дороге могут помешать. Через пятнадцать минут, спрятав короткие волосы под берет, принц зашел в оружейную комнату - наставник возьмет оружие себе и оруженосцу, а вот личное вооружение ему предстояло подобрать самому.
   Узкая длинная комната, наполненная стойками с оружием - мечи, арбалеты, кинжалы, резные луки и колчаны с болтами и стрелами. Дальний конец украшали мишени и манекены, на столах лежали оселки, стояли баночки с топленым салом и клеем, куски ремней и веревок. Королевская оружейная не была парадным залом, гостей водили в небольшую комнату с особо ценным или богато украшенным оружием, лежащим в витринах, а здесь Король и Наследник подбирали оружие для защиты, для поединков и для приближенных. Постоянный смотритель - хромой оружейник - и пара его помощников содержали оружие в порядке и время от времени создавали новое. Сейчас принц был в бешенстве, и в тоже время его ледяной ум политика четко просчитывал: меч, кинжал, пара метательных ножей и арбалет, хорошо бы еще что-нибудь из секретов старого Клыка – такое прозвище носил оружейник.
   - А, Ваше Высочество пожаловали, стало быть, не на парад?
   - Нет, Клык, в дорогу, что-нибудь надежное и неприметное.
   Старик покивал и, пройдясь вдоль рядов, вручил принцу тяжелый меч:
   - Всаднику пойдет, тяжеловат, но прочен. Кинжалы лучше эти, - старик передал принцу парные кинжалы: один на пояс, другой в скрытые ножны - на ноге или на седле. - А для метания лучше это, - старик развернул узкий пояс с метательными стрелками. - Ножи хорошо метать вы так и не научились.
   Принц скривился, но промолчал: старик был прав, а времени на споры не было. Арбалет прихватил со стойки, но особо на него не рассчитывал, считал ненадежным в дороге - то тетива перетрется, а запасной нет, то болты подмокнут и, высохнув, скрутятся и летят непонятно куда, но на безрыбье и рак рыба. Пора! Топая сапогами для верховой езды, принц выбежал из оружейни, едва кивнув Клыку на прощание; еще нужна карта и деньги!
   
   Разбудили Геллу тихие разговоры. Наплаканные и набитые пылью глаза открываться не желали. Кое-как разлепив ресницы, девушка с трудом выпуталась из запылившихся юбок и огляделась. Рядом с кустом, возле которого она лежала, раскинулся маленький лагерь. В большом медном горшке пылали угли, над ним кипел котелок, распространяя дивный запах перловки с сушеным мясом. Высоченная длинноногая и длинноволосая девушка помешивала варево деревянной ложкой и, увидев Геллу, хмыкнула, заговорив на не знакомом герцогине языке с такими глубокими интонациями, что все вокруг завибрировало. Гелла лишь смущенно пожала плечами и робко улыбнулась.
   - Хочешь есть?? - незнакомка перешла на немного нечеткий межрасовый.
   - Благодарю вас, с удовольствием, - Гелла благодарно наклонила голову, и девушка, хмыкнув, вручила герцогине простую деревянную миску с кашей. Посмотрев на свои грязные руки, Гелла поморщилась и, ухватив предложенную ложку, принялась есть. Едва горячая пища согрела замороженное стрессом тело, как в голову полезло множество торопливых мыслей: где она?? Ищут ли ее?? И куда она, собственно, направляется.
   - Сама не знаю, - честно ответила Гелла сама себе и тут же увидела пять пар удивленных глаз.
   - Ты слышишь нас?? - спросила девушка, угостившая герцогиню кашей.
   - Слышу?? Простите, у меня просто есть привычка разговаривать вслух, и иногда я угадываю то, что у меня хотели спросить.
   Переглянувшись с остальными спутниками, темноволосая смуглая красавица подала Гелле флягу с водой. И присела на корточки, пока девушка пила. Гелла рассматривала темноглазую воительницу, и ее рассматривали в ответ. Пара мечей над плечами, но фигура не широкоплечая, а скорее удлиненная и жилистая, торс прикрыт рубахой и жилетом из плотной поношенной ткани. На ногах свободные штаны, заправленные в короткие зашнурованные сапожки.
   - Как ты тут очутилась? - спросил еще более высокий и сухощавый, как ремень, воин, отпивая из своей фляги.
   - Не знаю, сегодня я должна была выйти замуж, но из комнаты невесты меня телепортом выкинуло сюда.
   Воины опять переглянулись, и Гелла после легкого головокружения услышала быстрые фразы, которыми они обменялись, не разжимая губ:
   - Следы начинаются в Спорных землях, трава сильно примята, но дорог там  нет.
   - Одежда у нее странная, в таком мешке она сама умрет через несколько часов.
   - Телепорт можно поднять; если до сих пор не нашли – значит, не нужна. Кроме того, девочка сказала 'должна' – выходит, брак планировался не по любви.
   - Что будем с ней делать? Оставим здесь - умрет, возьмем с собой - тоже умрет.
   Девушка потерла ноющую голову и сказала:
   - Господа и дамы, вы не могли бы говорить вслух, особенно обо мне, от вашего рычания у меня голова болит! И вообще кто вы??
   Изумленные взгляды были ей наградой.
   - Ты нас слышишь?? - спросила Геллу воительница.
   - Слышу, только голова болит.
   - И понимаешь, - кивнула девушка в такт своим словам. - А ведь мы говорили на языке степей. Мы орки.
   - Орки? - Гелла удивленно посмотрела на девушку: - Какие вы большие и красивые, а в книжке совсем другие.
   Воительница пожала плечами и улыбнулась, обнажая крепкие крупные зубы.
   - Книжки пишут люди, а кто ты??
   - Я дочь герцога Мондилье, - вздохнула Гелла, не видя надобности скрывать свое происхождение.
   - Странная герцогиня, раз слышишь наши мысленные разговоры и понимаешь речь, не зная языка.
   - Что это значит, Сатра?
   - Мы возьмем ее с собой, и пусть решает Мать племени.
   Остальные воины покивали головами, принимая это решение, и спокойно начали сворачивать лагерь. Гелла не знала, чем ей заняться, но к ней подошла воительница с плотным кожаным мешком в руках:
   - Тебе стоит переодеться, давай посмотрим, что тебе подойдет.
   В мешке оказалась запасная рубаха, доходившая Геле как раз до лодыжек, длинные вязаные чулки с кожаной подошвой и гребень. С помощью воительницы девушка распутала изрядно помятый шедевр маэстро Пиварди и заплела волосы в две косы. Штаны все были велики, поэтому было решено оставить самую плотную среднюю юбку, избавившись от излишков ткани с помощью ножа. В пыль улетел и изящный корсет, расшитый мелким жемчугом, и тонкие перчатки, а из шелковой нижней юбки воительница вырезала большой кусок и соорудила на голове герцогини некоторое подобие тюрбана с кружевной занавеской перед лицом.
   - Ты слишком бледная и быстро сгоришь на солнце, я видела, что так прячут женщин жители пустыни.
   Гелла кивнула и, осторожно сделав несколько глотков из предложенной фляги, увязала в узелок то немногое, что решила сохранить: колье, серебряные шпильки, золотые пряжки с туфелек и маленькие сережки - подарок отца на шеснадцатилетие. Давно собравшиеся воины поднялись с сухой земли и неспешным шагом тронулись в путь. Гелла шла в середине цепочки, сразу за воительницей, и ощущала себя горошинкой, закатившейся в лес.
   Орки шли, выдерживая ровный темп, останавливаясь раз в тридцать-сорок минут сделать по глотку из фляги, отойти в кусты или отправить самого молодого и резвого в разведку. Через пару часов Гелла начала сдавать - лицо покрыли бисеринки пота, дыхание сбилось, узелок потянул к земле. Оценив ситуацию, воительница, вздохнув, велела самому высокому воину понести девушку на спине. Тот молча вынул из заплечного мешка широкий кожаный ремень, сшитый хитрой петлей. Одну часть петли он надел себе на плечи, а во вторую, спина к спине, предводительница усадила герцогиню. Мешок воина понесла сама. Но по ее сигналу орки ускорились; легкий, казавшийся прогулочным шаг сменился легким бегом, потом вновь шаг, и снова бег. Через несколько часов остановились на привал. Гелла свалилась на землю кулем, хотя воительница держала ее за руки, и еще долго приходила в себя, растирая онемевшие руки и ноги. Привал был недолгим - огонь разводить не стали, пожевали небольшие плитки прессованных с медом орехов и фруктов, запили все ледяной водой из спрятанного среди камней родничка и поспешили дальше. Гелла вновь шла сама, но Сатра строго ее предупредила:
   - Не переутомляйся, девочка, силы тебе еще понадобятся, а нести тебя любому из нас не сложнее, чем свой походный мешок.
   Гелла только кивнула в ответ на такую заботу, а что тут еще скажешь?? И так понятно, что она балласт. К вечеру добрались до стойбища. Уже на небе зажглись звезды, стало прохладно, и по степи начал гулять ветерок, забираясь под одежду и вызывая зябкую дрожь. В кругу палаток из толстого колючего войлока горел костер. В свете огня выделялись фигуры рослых худощавых воинов и статных женщин в просторной одежде. Тут же бегали дети, сидели на кошмах и коврах старики. В воздухе разливался аромат сухих трав, дыма и густой мясной похлебки.
   Через два часа пятьдесят три минуты принц сотоварищи проехал в ворота дворца. За спиной остались годы учебы, кутежей и политических игрищ, теперь от жизни и благополучия какой-то девчонки зависело будущее правящей династии. Принц чертыхался до выезда из города, пока герцог не увидел знакомую таверну и не предложил остановиться, дабы промочить горло и обсудить цель поездки. Подумав, Калабриан согласился - день клонился к закату, и, возможно, был смысл заночевать здесь, обсудить дальнейшие планы и решить, в какую сторону двигаться. Вихрастый оруженосец, повинуясь кивку Амирана, увел породистых коней в конюшню, сам воин отправился заказывать комнаты, а принц и герцог расположились за столиком на открытой веранде и заказали ужин и вино.
   - Вот так, друг, я и оказался в пути. И теперь мне нужно отыскать эту девчонку и приехать с нею к храму, чтобы мой род мог продолжиться, - принц откинулся на спинку удобного деревянного кресла и бездумно покрутил в руках бокал вина. Ветерок с запахом горьких степных трав неожиданно ворвался на веранду и пробрал сидящих мужчин до костей:
   - Хозяин!! Жаровню!! - воскликнули они оба и, посмотрев друг на друга, рассмеялись, сбрасывая возникшее напряжение. Принц перестал размышлять, не слишком ли он доверился герцогу, раскрыв ему очередную семейную тайну, а герцог перестал прикидывать, когда к нему зашлют наемных убийц за излишнюю информированность.
   - И где ты думаешь искать свою невесту?
   Принц поморщился:
   - Маловероятно, что леди Гелла останется моей невестой: боюсь, один взгляд на ее умильное личико будет вызывать у меня рвоту. Богиня не сказала, где ее искать, а маги предположили, что она сейчас где-то у вампиров, они сильны в магии крови, а телепорт был настроен на леди очень точно.
   - Что ж, - подвел итоги герцог, - значит, мы выехали из города в нужную сторону, дней через двадцать будем в Сарриане, а там еще неделя - и будем на границе с вампирами. А есть ли у тебя портрет леди?? Возможно, она сейчас тоже всеми силами пытается вернуться домой, и было бы неплохо показывать его трактирщикам на всякий случай.
   - Ты прав, Тирос! Портрет у меня есть, мама сунула в карман на выходе.
   Принц покопался в объемистом кожаном подсумке и извлек завернутую в кусочек мягкого бархата миниатюру, герцог с любопытством всмотрелся в изображение невесты наследника, сравнивая слухи, ходившие по дворцу, с портретом милой голубоглазой девушки, почти девочки с букетом васильков в руках.
   - Мила, но никаких особых примет, полагаю?? Искать будет трудно, таких миленьких мордашек в столице двенадцать на дюжину.
   - Так и есть, - вновь нахмурился принц. - Обычная девчонка с обычными капризами, любит холодное молоко и не переносит алкоголь, вышивает крестиком и ездит верхом... Как все это может помочь в поисках?? - Калабриан взъерошил свои короткие волосы и в отчаянии махнул рукой. Тут подоспел хозяин с горячими блюдами и Амиран, распорядившийся насчет комнат и модной новинки последних лет - парной бани. Ивэн переминался с ноги на ногу за его плечом и голодным взглядом сверлил стол.
   - Садитесь, - кивнул принц. - Можете считать, что мы уже в походе и сидим у одного костра. Ни пожилой воин, ни мальчишка не заставили себя долго ждать - уселись и обмакнули большие ломти хлеба в густой мясной соус. Отварное мясо парило на соседнем блюде, тут же была миска с отварными овощами. Едва спутники утолили первый голод, принц продолжил:
   - Итак, мы направляемся на поиски моей пропавшей невесты, леди Геллы, вот ее портрет. Сначала едем до границы, потом к вампирам, а уж там будет видно. Через год и один день мы должны вернуться в столицу, точнее, в храм богини на дворцовой площади. Вопросы, уточнения, пожелания??
   - Их Величество объявят леди Геллу в розыск??
   - Нет. Это семейное дело, официально леди Гелла больна и отбыла на воды, а я как будущий супруг сопровождаю ее, а не мечусь по королевствам в поисках.
   Сарказм принца поутих, когда он подумал о вампирах – слухи о них ходили самые жуткие, и оказаться среди них беззащитной девушке он бы точно не пожелал. А впрочем, какая ему разница? Если девчонка гарантированно сгинет, оставив доказательства своей гибели, ему же проще – или нет? Махнув рукой на эти размышления, принц допил чай с куском ароматного бисквита и, пожелав спутникам приятного отдыха, ушел в свою комнату; правда, прежде чем заснуть, ему пришлось выпить легкий успокоительный отвар, торопливо доставленный с кухни.
Орки вместе с герцогиней подошли к костру, и вокруг них тотчас собрались любопытные - поздороваться, посмотреть на удивительную добычу и позубоскалить. Гелле было уже все равно, она так устала, что готова была заснуть стоя. Едва стемнело, как она стянула с головы пропылившийся тюрбан, и теперь ее светлые растрепанные косы свисали на грудь на удивление смуглым черноволосым оркам. Между стариками и детьми нашлось местечко на куске ковра, хлопотавшая у котелка орчанка подала всем миски с похлебкой, ложки все вынули свои, а Гелле одолжил ложку маленький мальчик, удивленно коснувшийся чумазой ручонкой выбившихся возле лица девушки светлых прядей.
   - С возвращением, Сатра, - раздался глубокий женский голос.
   Воительница подскочила, едва не опрокинув в костер миску с похлебкой.
   - Мать!
   - Сиди, девочка, расскажи мне о нашей гостье.
   Услышав определившийся статус Геллы, многие околачивающиеся возле костра смуглокожие красавцы издали легкий стон, который прозвучал гулко и протяжно, точно спущенные мехи в кузне. Девушка покраснела и уткнула взгляд в миску, внимательно, впрочем, прислушиваясь к беседе орчанок. Сатра кратко описала ситуацию, и Гелла с удивлением поняла, что орки наткнулись на нее случайно – оползень запрудил маленькую речушку, и обычный путь оказался перекрыт. А в общем и целом, в Спорные земли стараются не соваться все три расы, земли которых граничат с этой пустошью. Кроме орков свою границу по спорным землям проводят вампиры и скальные драконы. Мать добродушно кивала, слушая объяснения младшей внучки, потом погладила воительницу по колену и сказала:
   - Ты все сделала верно, Сатра, среди людей мало кто обладает даром понимать речь, не зная языка. Пусть девушка погостит у нас, поучишь ее жить в степи, а к сезону ветров проводишь до границы, дальнейший путь пусть выбирает сама.
   Гелла, услышав, что ее не гонят и даже хотят учить, расслабилась и только сейчас заметила, как побелели пальцы, которыми она держала миску и ложку. Порыв ветра обнял ее зябкие плечи и унесся в ночь, а герцогиня без особой печали подумала о несостоявшейся свадьбе: может быть, все к лучшему
   На ночь Сатра увела юную герцогиню в шатер своей матери. Это было любопытное сооружение из толстых коротких кольев и плетенного из лозняка каркаса. Покрышкой служила кошма из шерсти степных оленей и диких коз из предгорий. В центре шатра тлели угли вокруг небольшого горшка, тут же стоял медный таз с холодной водой.
   - Здесь можно умыться, - сказала воительница, опрокидывая горшок с кипятком в таз.
   - Это, наверное, приготовлено для вас, - смутилась Гелла.
   - Я могу выкупаться в ручье, а тебе лучше не искушать своим телом наших мужчин, иначе ты недолго останешься невестой.
   Гелла испуганно распахнула глаза, а Сатра поставила возле таза горшочек с травяным мылом, бросила в воду пучок полыни вместо мочалки и кивнула головой на стопку приготовленной одежды:
   - Я попросила сестру поделиться с тобой одеждой, она еще молода – она скоро придет и поможет тебе высушить волосы.
   - А вы, сударыня?? Неужели я лишаю вас ночлега??
   - Не волнуйся, - воительница усмехнулась. - Мать велела мне присматривать за тобой, так что к излому ночи я вернусь.
   Успокоившись, Гелла занялась купанием, пока вода не остыла. Когда она, завернувшись от вечерней прохлады в свою юбку, рассматривала предложенную ей одежду, в палатку вошла девушка:
   - Сатра сказала, что вам нужна помощь.
   Гелла присмотрелась - девушка была одного с Геллой роста и очень похожа на Сатру. Но более округлые щеки и косы чуть ниже плеч позволяли предположить, что сестра Сатры моложе Геллы.
   - Да, пожалуйста, помоги, я не умею носить ваши платья.
Принц и герцог спокойно выспались на постоялом дворе, трактир обслуживал в основном благородных, отпугивая всех прочих ценами, поэтому простыни были чистыми, тюфяки мягкими, а стены толстыми. Старый гвардеец спал в комнате смежной с комнатой принца, отведенной для слуг, а оруженосец, завернувшись в одеяло, провел ночь на сеновале. Завтрак подали рано, еще вечером было решено выехать на рассвете:
   - Ваше Высочество, какие у нас планы на сегодня?? - поинтересовался герцог Тримейн, отпивая из глубокой чашки бульон с овощами, рядом стояла пиала с мясом в остром соусе.
   - Едем максимальный перегон, мне не хочется вести за собой шпионов и наемников, попробуем оторваться сразу.
   - Здесь только одна дорога, затеряться сложно. Неплохо было бы запутать всех, кого сможем. Может быть, устроить ложный след??
   - Отец, конечно, максимально придержит информацию, но скорее всего уже сегодня за нами пойдут. Что ты предлагаешь??
   - Вариантов несколько: можно наложить иллюзию на других путешественников с похожим составом группы, можно поменяться с ними внешностью часов на пять – есть у меня в семейном архиве такое заклинание, а можно просто разделиться и встретиться в другом месте.
   - Нет, разделяться не стоит, пока все не настолько плохо, чтобы я пробирался, как лазутчик, по собственной стране. А вот идея с обменом внешностью мне понравилась, выбирай подходящую группу и снимай матрицу, выедем на тракт - накладывай, да еще попробую отправить нас к следующему трактиру телепортом – кажется, я там бывал во время визита к королеве Моири. И ради богини, называй меня по имени.
   - Идет, Калабриан.
   Герцог закрутил головой, осматривая гостей, покидающих трактир на рассвете.
   - Надеюсь, твой оруженосец не будет возражать принять облик хорошенькой юной леди? - Тирос кивнул на группу из четырех дворян, стоящих у конюшни в ожидании лошадей.
   - Не пойдет, выбирай народ попроще, леди слишком привлекательна, ее будут рассматривать – парень нас выдаст.
   - Тогда, может, они? - герцог кивнул в сторону дюжины крестьян, прошедших за тяжелогружеными телегами. Принц усмехнулся и кивнул на двух купцов, поглядывающих за приказчиками, и герцог быстро зашевелил пальцами руки, под салфеткой снимая матрицу. Через полчаса трактир покинули три дворянина и оруженосец, а еще через сорок минут к трактиру 'Королевская селедка' подъехала пара купцов средней руки с приказчиками.
   - Останавливаться не будем, заведение слишком дорогое.
   - Продержишься еще десяток миль??
   - Вполне, Амиран, дай мне чего-нибудь поесть.
   Старый гвардеец тотчас вынул из сумки пару дорожных пирогов из слоеного теста с мясом и пряными травами. Принц жадно вцепился в них, восстанавливая силы, а герцог снял с пояса флягу:
   - Отвар из трав, с медом и вином, хорошо восстанавливает силы.
   Калабриан благодарно сделал несколько глотков, и путешественники продолжили путь; до обеда нужно было одолеть десяток верст, отдохнуть и обновить мороки, а к вечеру обязательно добраться до любого трактира средней руки не столько для безопасного ночлега, сколько для изучения слухов и сплетен из столицы. Однако отдыха в обед не получилось. То ли принц потерял много сил на телепортацию, то ли богиня решила пошутить, но неприятности начались, едва они отъехали от трактира. Мимо пронесся верховой, обдав 'купцов' пылью, а следом потянулся обоз, добавив свою порцию, и все бы ничего: разве путешественников удивишь пылью? Но оруженосец закашлялся так, что едва не свалился с лошади. Пришлось сворачивать с тракта, чтобы напиться и почистить одежду. Перекусив в ближайшей деревушке пирогами и колодезной водой, вновь выехали на дорогу. Но спустя пару миль лошадь Амирана потеряла подкову, пришлось вернуться в деревню и искать кузнеца. У мастера молота и наковальни вышли подковы: недавно здесь проезжал обоз, направляющийся в рудные горы, - все разобрали в дорогу. Посовещавшись, 'купцы' решили оставить у кузнеца самого младшего – Ивэна – с тем, чтобы оруженосец перековал лошадь и догнал их на тракте. Амиран пытался возражать, но принц напомнил ему о наложенных мороках и своем горячем желании не привлекать внимания.
   - В общем, так, помощничек, - герцог подпустил в речь неодобрения рачительного купца, не желавшего терять деньги. - Лошадь перекуешь и по тракту нас догонишь; если до заката не управишься - ночуй здесь.
   Вихрастый, скромно почти бедно одетый парень неохотно кивал, а принц невольно подумал, что сирота без связей и богатого наследства получает у кастеляна то, что отказались носить другие.
   Оставаться в незнакомом месте одному Ивэну не хотелось, кузнец казался суровым и даже угрюмым, разговаривал мало, но оруженосец привык к суровым сержантам - гвардейцам в казармах. Кузнец неожиданно кивнул парню на выход и поднял два пальца: можно вернуться через два часа – отлично! Будет время посидеть на травке, полюбоваться на селянок, во всю сновавших вдоль улиц.
   Принц с герцогом, словно прочитав мысли парня, сурово и предостерегающе на него посмотрели и лишь потом двинулись к своим коням. Но выехав из деревни, Калабриан успокоительно произнес:
   - Не волнуйся, Амиран, мальчишка справится или сможет сам вернуться в столицу, а мы, пожалуй, сделаем крюк: слышал я, что где-то здесь есть целебное озеро.
   - Целебное озеро? - Тирос скептически хмыкнул. - Интересно, интересно, что-то я о таком не слышал.
   - Еще услышишь, - коротко ответил принц и отвернулся, оглядывая тракт в поиске необходимого поворота. Когда что-то мешало его планам, принц становился сух и невыносим.
   
   Король, тяжело ступая, расхаживал по маленькой комнате с голыми каменными стенами. Крупные руки воина сжимали оголовье меча, брови сурово хмурились, и пришедший с сюзереном гвардеец стремился слиться с холодным камнем, чтобы не угодить под тяжелую монаршью руку. В дальней стене комнаты распахнулась простая некрашеная дверь, и оттуда вышел круглолицый старичок с лицом доброго дядюшки. Увидев сурово нахмуренные королевские брови, он успокоительно взмахнул пухлыми ручками:
   - Все хорошо, Ваше Величество! Взгляните, - на розовой пухлой ладони лежал амулет в виде восьмиконечной звезды, подмигивая зеленым камнем в центре. Такие же мелкие кристаллики расположились в основании каждого луча:
   - Если принц будет ранен или болен, камень поменяет цвет с зеленого на красный; в случае смертельной опасности - почернеет. А мелкие камни укажут направление, в котором принц двигается,- здесь подписаны стороны света, - пухленький пальчик указал на гравировку на концах лучей.
   - Благодарю вас, магистр; надеюсь, вы понимаете, что мой визит следует держать в тайне? - тяжелый кошель опустился в ладонь мага вместо спрятанного королем амулета.
   - Конечно, Ваше Величество. Кому есть дело до скромного отшельника и его гостей?
   Король, кивнув на прощание, вышел из башни и отдал распоряжение паре гвардейцев, ожидающих его у подножия:
   - Оставить у башни пост и следить за всеми визитерами, мага охранять!
   Через несколько часов к одиноко стоявшей на окраине большого села башне прибыл отец леди Геллы, герцог Мондилье, но вскоре он вышел из башни грустный и задумчивый: маг отказался изготавливать амулет поиска, сославшись на запрет богини. Гвардейцы аккуратно занесли приметы визитера в мятый свиток и вновь улеглись на жесткие лежанки из травы в ожидании смены.

   Увы, как ни пытались путешественники умилостивить судьбу, получалось у них неважно. Через пяток миль указатель привел их к небольшой деревушке всего-то в пять домов, три из которых были трактирами. Морок еще держался, и потому они постучали в средний – не самый большой, но и не самый грязный. Подумав, принц кивком перепоручил переговоры Амирану, а сам начал оглядывать окрестности. Смотреть было не на что - деревушка выглядела странно заброшенной для бойкого места с целебным озером, на это же обратил внимание и старый гвардеец:
   - А что это у вас тут так пусто?? - удивленно вопрошал старый вояка в облике плутоватого приказчика. – Мой-то хозяин думал: тута лечебница есть, дамы гуляють, вдруг прикупят чего? – гвардеец старательно тянул слова по - деревенски окая и глотая окончания.
   - Да у нас тута всегда так, - в тон отвечал ему трактирщик - низенький невзрачный мужичок в добротном кожаном жилете – похоже, с чужого плеча – и драном фартуке из небеленого льна. – Озеро-то целебное, да далеко, тропа по болоту идет, вот и неохотно людишки едут, а домов лечебных мы тут и вовсе не видали, только девки веселые шастают, работы ищут. Обедать будете?? - спросил трактирщик, поглядывая на седовласого 'купца', которого почел старшим.
   - Обедать вроде как рановато, - решил принц, - а вот морсу холодного али кваса выпьем да хлеба с сыром с собой прихватим, - в случае необходимости он умел подражать любой речи, но не так естественно, как Амиран.
   Пока служанка подносила путешественникам заказанное, 'купцы' осматривали двор и окрестный лес.
   - Ты уверен, что хочешь поехать, Кэл?? –  шепотом спросил Тирос.
   - Уверен, слишком много совпадений. Сначала подкова, потом я подавился пирогом и едва не снес указатель поворота, а ты запутался в ремнях, и мы свернули с тракта именно сюда. Нас ведут, Тир, и я предпочитаю увидеть того, кто это делает.
   - Ваше высочество, - помялся старый гвардеец, - может, вернемся? Не нравится мне эта деревушка: больно народу мало, и детей совсем нет.
   - Пустяки, Амиран, страда сейчас, все в поле.
   Наставник подчинился, ворча себе под нос:
   - Не к добру это, не к добру, какие поля в лесу да с болотиной?
   Напившись ядреного квасу и прихватив корзинку с хлебом и сыром, 'купцы с приказчиком' отправились по тропе. Сразу за деревней шел небольшой пролесок из высоких кустов и низких деревьев, а за ними вставал лес. Зеленые мхи и серые лишайники покрывали большую часть неохватных стволов. Солнце совсем не заглядывало в нижние этажи леса; его свет, пройдя сквозь густые кроны, мягким зеленым отблеском ложился на едва заметную тропку, вьющуюся вокруг коряг, редких промоин, уже затянутых подлеском, и невесть откуда взявшихся огромных камней. Постепенно звуки становились тише, лес словно увлекал путников в зеленый лабиринт, и тропа, виляя из стороны в сторону, вела все дальше. Неожиданно потянуло сыростью, мох стал пышнее и мягче, а отпечатки копыт быстро заполнила вода.
   - Стоп! - скомандовал принц. - Спешиваемся, Амиран остается здесь с лошадьми.
   - Но Ваше Высочество!!
   - Разве ты не слышишь?? - принц глянул на наставника удивленными глазами под судорожные вздохи гвардейца и герцога: морок развеялся. Не глядя, бросив поводья, принц шагнул по тропе дальше; герцог, сдернув с седла тяжелый палаш, помчался следом. Калабриан шел, словно на крыльях, не замечая ям, чувствуя надежные кочки, игнорируя зудящий вокруг головы гнус. А герцог, чертыхаясь, бежал сзади и никак не мог его догнать, собирая по пути все, что упустил принц - липкую паутину в лицо, гнилое бревно под ногами, острый сучок, пролетевший в сантиметре от глаза.
Когда Тирос все же догнал принца, перед ним открылось озеро. Светлое пространство колышущейся воды обрамляли пологие берега, поросшие густыми мхами. Принц спокойно стоял у кромки воды и, кажется, с кем-то разговаривал. На герцога было жалко смотреть – исцарапанный, в рваной одежде он выбежал на берег озера и, поскользнувшись на влажной глине, съехал вниз, окончательно испортив одежду и ушибив копчик.
   - Тирос, что с тобой?? - Калабриан чистенький и опрятный смотрел на герцога с удивлением.
   - Ничего, - злобно буркнул тот, с отвращением глядя на роскошные пряди своих каштановых волос, перемазанные в глине.
Утром Гелла проснулась с удивительным ощущением уюта, в шатре было прохладно, но одеяла хорошо держали тепло тела, выбираться не хотелось. Вдруг звякнула медная крышка котелка, треснула ветка в очаге, и мир проснулся, наполняясь звуками. В шатре полилась вода, завозилась Кира, ставя на угли котелок. Вышла в розовый сумрак, прихватив кусок ткани, Сатра, а снаружи уже просыпалось стойбище - трещали ломаемые ветки, здоровались женщины, шумели подростки, вернувшиеся из ночного выпаса. Гелла, наконец, встала; Кира, улыбнувшись, протянула ей плошку и тряпочку - умыться:
   - Сатра сказала, тебе без нее из шатра не выходить; давай, я помогу волосы расчесать.
   К возвращению Сатры герцогиня была умыта, одета и причесана и сидела с Кирой у небольшого костерка, ожидая завтрак.
   - Мать велела сегодня побыть в стойбище; сходим, посмотрим наших рукодельниц, а потом покажу тебе женскую купальню.
   - Хорошо, а Кира с нами пойдет?
   - Пойдет, она учится у мастериц и помогает им иногда.
   - А чем занимаются ваши мастерицы?? Я видела работы Киры, мне очень понравилось.
   Девочка, порозовев от искренней похвалы гостьи, поставила на широкую сланцевую пластину плошки с кусочками маринованных корней и овечьим сыром; вместо привычного для Геллы хлеба были лепешки, тонкие и хрустящие, запивали все чистой холодной водой. После завтрака Сатра вынесла постели на улицу - просушить и прожарить на солнце, а Кира вымыла посуду, поручив Гелле вынести на солнышко подушки. Закончив с делами, все трое пошли в мастерские; оказалось, что мастерские - это не шатры, это навесы, собранные из плетеных щитов и жердей, укрытые вместо крыши конскими кожами. Под навесами сидели мастерицы и ткали ковры – Гелла в жизни не видела такой красоты, в книгах писали об орках как о грубых и грязных полуживотных, и лишь в стойбище девушка поняла, что они имеют представление о прекрасном.
   - Здесь работают лучшие мастерицы племени, - объясняла Кира. - Ковры ткут из трех видов шерсти: из овечьей, из козьей и из шерсти диких быков.
   - Очень, очень красиво!! - Гелла любовалась дивными извивами узоров, гладила мотки окрашенной шерсти и красивые роговые челноки, тут же лежали отполированные множеством рук колотушки и ножницы. Смуглые орчанки в причудливых косах, уложенных вокруг голов, сидели за станками. Станки все были разными - от совсем небольшого, за которым сидела молоденькая девушка с двумя косичками, до огромного, длиной в две трети навеса.
   - Такой большой ковер заказал господин дракон, - прошептала Кира, - сказал, что наши ковры самые лучшие, а он уже слишком стар, чтобы спать на каменном полу пещеры. Малира ткет его третий год, господин дракон прилетает каждую весну – проверить, как идет работа, но, по-моему, ему просто Малира нравится, - девушка хихикнула и повела гостью к соседнему навесу, в тени которого на специальных жердях сушились на ветерке огромные мотки ниток.
   - А здесь сидят пряхи, но вообще у нас каждая женщина должна спрясть три мотка и для ковровщиц.
   - А кто шерсть красит??
   - Это дальше, там пахнет очень сильно. Здесь только сушат, когда шерсти много, чтобы на солнце не выгорала.
   - А ты что здесь делаешь??
   - Пряду и учусь ткать, я еще красить училась немножко, но наставница меня прогнала, - Кира поморщилась. - Я в чан с ее новым цветом целую банку черной краски вылила.
   Гелла рассмеялась, и спросила Сатру:
   - А где вы продаете ковры, мне бы хотелось купить такой в замок!
   - Переговоры с купцами ведет Мать племени, но ты можешь попросить у нее коврик в дар, если сможешь принести племени пользу. На деньги от продажи ковров мы покупаем еду и одежду для сирот и стариков, иногда броню для воинов или оружие.
   - Значит, это ваш доход, а вовсе не набеги на мирные земли.
   Сатра рассмеялась.
   - Герцогиня, наше племя считается лучшими наемниками, но на своей земле мы не воюем. Молодые воины и ветераны охраняют границы наших земель и перехватывают молодчиков, желающих пограбить наши стойбища или стада, но мы бережем мир, а мир требует денег. Кроме того, наше племя довольно большое, и всем сразу на стоянке тесно и не хватает воды, поэтому пастухи кочуют вместе с женщинами и детьми, а через три месяца возвращаются сюда, а те, кто здесь прял и ткал, отправляются варить сыр и стричь шерсть.
   - А что получают ткачихи??
   - Доход делится на три части: ткачихе, помощникам и племени. Помощники - это сборщики шерсти и прядильщицы и красильщики, остальные участники получают оговоренную долю за свой труд от матери племени, ковры можно ткать долго, и все это время ткачихе нужно есть, пить и одеваться. Кроме того, племя заботится о стариках и сиротах, помогает раненым воинам и заболевшим.
   - Получается, ткачиха только ткет и не беспокоится о материалах и успевает сделать больше.
   - Да, раньше каждая мастерица сама готовила все материалы, и это занимало много времени, и доходы были меньше.
   Гелла невольно прикинула примерную стоимость ковров, цены на сырье и красители, производительность труда орчанок и, вздохнув, сказала:
   - Жаль, ваши ковры не добираются до нашего королевства, они такие красивые!
   - Почему не добираются?? Наши парни наемничают везде и попутно ищут купцов, готовых принять товар на продажу; кроме ковров мы продаем целебные травы, овечий сыр и изделия из кожи и меха. А взамен покупаем оружие, металлические изделия, вяленые фрукты и сладости, тонкие ткани для модниц и книги для детей.
   Гелла присела на плетеный стульчик, прикрытый куском овечьей шкуры, и задумалась – оказывается, орки не дикое племя, они воинственны и огромны, но в то же время искусны и неглупы, она действительно может многому здесь научиться, а что бы она сейчас делала во дворце?? Принимала поздравления и соревновалась в остроумии с фрейлинами? Выходит, ей стоит поблагодарить неизвестного похитителя - она жива и сможет узнать много нового и, кроме того, избегнет брака, который с каждым часом вызывал все больше сомнений. Пора продолжить разговор:
   - Значит, ты вернулась со службы, да?
   - Да.
   - И ты хороший воин, Кира говорила, что такую прическу носят только воины, - девушка кивнула на косу воительницы.
   - Да.
   - Научи меня защищать себя, пожалуйста!
   Сатра удивленно посмотрела на девушку:
   - Разве тебя ничему не учили?
   - Из меня готовили невесту наследника: танцы, вышивка, большая политика. Отец считал, что меня защитит будущий муж, а мама не хотела, чтобы я была грубой и обгорелой.
   - Хм, Гелла, тебя поздно учить, даже Киру уже поздно, старый Иирх посадил меня на лошадь в три года.
   - Но я умею ездить верхом! И плавать! И по деревьям лазать! Пойми, я не собираюсь становиться воином, мне нужно суметь защитить себя, мне страшно оставаться беззащитной.
   Голос герцогини упал почти до шепота:
   - Мне страшно, ведь меня похитили из королевского дворца - самого защищенного места в столице! И я не уверена, что покушения прекратятся, если я смогу вернуться, понимаешь?? Принцу я больше не нужна;  через месяц-другой он объявит о новой помолвке, но я хочу вновь увидеть маму и отца.
   Сатра задумчиво отвела взгляд, ей опасения девушки были понятны, но чему можно научить взрослую девушку? И тут ее осенило!
   - Хорошо, - сказала воительница, - я буду тебя учить метать лоло.
   - Лоло?
   - Вот, - Сатра вынула из кошеля несколько керамических шариков с острыми деревянными шипами. - Их можно метать в открытые части тела, можно в лошадей, чтобы взбесились, а если шипы смазать парализующим соком трав или ядом – ты всегда сможешь себя защитить.
   Герцогиня разочарованно вздохнула: метать детские игрушки? Разве это защита? Но кивнула, соглашаясь, и мешочек лоло переместился на ее пояс.
   Из мастерских девушки отправились к купальне - небольшой ручеек наполнял выкопанную и обмазанную глиной яму, а потом убегал дальше.
   - А в книге было написано, что вы боитесь воды и обмазываетесь вонючим жиром.
   Но Сатра неожиданно кивнула:
   - Это так, весной здесь очень много насекомых, и пастухи мажутся жиром с травами, чтобы отпугнуть их; кроме того, в степи трудно найти воду, на стоянках вода есть, а в пути не всегда хватает на мытье, но воды мы не боимся, так что обливать нас из ведра бесполезно.
   Посмеявшись, девушки умылись и ополоснули ноги - раздеваться Сатра не разрешила:
   - Лучше вечером, когда здесь соберутся остальные женщины, тогда мужчины сюда не подойдут.
   Гелла охотно согласилась, становилось жарко и хотелось спрятаться в тень, но Сатра уже начала выполнять свое обещание:
   - Взгляни, видишь эту траву? Она растет только возле воды, у нее сочные стебли, и даже если ты не сможешь докопаться до воды, жажду утолить сумеешь. Кроме того, ты можешь найти воду там, где собирается скот, желающий пить; иногда родники уходят, и тогда пастухам приходится их искать снова. А теперь давай попробуем метнуть? Видишь - вон там стоит сурок? Если попадешь - будет вкусный суп.
   Размахнувшись, Гелла метнула колючий шарик, но промазала, достала еще один и еще, сурок давно уже скрылся, а герцогиня метала шарики, пока не истощился их запас. Сатра только хмыкнула:
   - Накричалась?? Пойдем собирать лоло.
   Гелла покраснела - оказывается, кидаясь шариками в шустрого зверька, она кричала и вопила, как торговка рыбой! Как стыдно! Но воительница, не оборачиваясь, начала наклоняться в траве, и герцогиня занялась тем же.
   Собрав все лоло, девушки не торопясь возвращались к шатрам, и попутно Сатра показывала герцогине различные растения и насекомых, которые водятся в степи. К полуденной жаре утомленная и переполненная информацией Гелла хотела только одного: спать. Однако у шатра Матери племени, тяжело водя боками, топтался невысокий степной конь, и Сатра, изменившись в лице, велела герцогине быстро идти в шатер и не выходить оттуда без ее ведома. Девушка встревожилась: неужели есть новости? В беспокойстве она вошла в шатер, но не находила себе места и наконец, чтобы перестать вытаптывать шкуры, лежащие на полу, вынула из корзинки с рукоделием целый пучок цветных шнуров. К приходу Сатры Гелла уже доплела затейливый амулет на широком  шнуре и занималась нанизыванием костяных бусин на пышную кисточку.
   - Собирайся, мы уедем в степь.
   - В степь??
   - Мать племени ждет гостей из леса, будет лучше, если тебя не увидят.
   - Гостей из леса??
   - Вампиров.
   Геллу морозом продрало по нежной белой коже - вот и воспитывали ее, и читала она о других расах немало, но одно слово 'вампиры', произнесенное вслух, напугало девушку до потери речи. Не тратя больше времени на слова, Сатра собрала в заплечный мешок какие-то вещи, вручила Гелле нож в ножнах, флягу, длинный шарф – закутать голову – и одеяло; потом, подумав, сунула в общую кучу еще и корзинку с рукоделием:
   - Скучать не будешь.
   Затем девушки быстро выбрались к небольшому табуну верховых лошадей и, сложив пожитки в переметные сумы, направились в степь.

   Оставив озеро за спиной, принц и его спутники решили возвращаться другим путем:
   - Ту тропу прокладывала богиня, и скорее всего ее уже нет, попробуем вернуться к деревушке по солнцу.
   Амиран вновь принялся ворчать о подозрительности деревушки, но молодым людям не терпелось выбраться из странного мрачного леса. С закатом солнца озеро, мягко сияя, растаяло, оставив лишь небольшую песчаную котловину. Пробираться по лесу в сгустившихся сумерках было непросто, герцог чертыхался, принц шипел разбуженным змеем, но вдруг старый гвардеец поднял руку и прижал пальцы к губам, а потом энергичным жестом кивнул на несколько деревьев, плотно сцепившихся ветвями. Среди шорохов леса проступил отчетливый хруст - по тропе, на которую путешественники решили не возвращаться, шли люди. Невзрачная серая одежда растворяла их силуэты в сумраке, лошадей с ними не было, но в тишине несколько раз отчетливо прозвучали удары железа о дерево, а потом послышались слова:
   - Черт, сколько нам еще тащиться, Кром??
   - Тихо, возможно они еще не спят, опять все вокруг кровищей измажем, да и одежду попортим.
   - Злопамятный ты, Кус, все мне малиновый камзол забыть не можешь, кто ж знал, что этот купчина так лихо умеет ножиком махать??
   - Костра не видно, да спят уже, поди: купцы люди серьезные, солнце село – спать пора.
   - Тихо вы, болтуны!!
   - Да ладно тебе Кром!!
   Раздался звук затрещины, и шаги понемногу удалились. Только тут принц почувствовал, как крепко он вцепился в поводья, и, осторожно разжав пальцы, посмотрел на остальных:
   - А я говорил: не нравится мне та деревня!! - буркнул Амиран.
   - Нужно уходить, пока они не вернулись.
   И в молчаливом согласии мужчины двинулись к тракту.
   
   Ехали долго, у Геллы с непривычки затекли ноги, шустрые иголочки сновали по телу, а вспотевшие руки скользили по кожаным ремням поводьев. Наконец, Сатра остановилась и, указав на еле различимую тень впереди, скомандовала:
   - Едем туда, там должна быть вода и хорошее место для стоянки.
   Сдержав стон, Гелла направила коня вслед воительнице. Место оказалось действительно хорошим - старое кострище с высокой кучей пепла указывало на то, что стоянка пользуется популярностью. Источник находился в низине, неподалеку от кострища, и девушки быстро напоили лошадей из кожаного ведра, а потом занялись устройством ночлега - воительница разожгла огонь, а герцогиня нарвала горьких степных трав на подстилки, потом в угли поставили горшок с водой: металлические котелки были дороги в этих землях. Гелла устала и, вытянув ноги, уселась на свернутое одеяло у костра, Сатра показывала ей растения, корни которых можно было добавить в котелок вместе с крупой и сушеными травами. Вскоре к дымку добавился аромат супа, и воительница ловко разлила его по мискам. Сделав несколько глотков, Гелла ощутила, как в ней пробегает горячей струйкой наваристый бульон, и прикрыла глаза от удовольствия:
   - Хорошо сидите, девочки, - раздался вдруг из темноты насмешливый голос. Гелла даже не заметила, когда в руках Сатры появился короткий меч, из опрокинутой миски медленно уползали последние крупинки.
   - Спокойно! - проговорил тот же голос. - Мы просто шли мимо и увидели ваш костер, мы просим разрешения присоединиться.
   Гелла взглянула на воительницу, но подсказок не получила: Сатра сидела с каменным лицом, и тогда герцогиня вспомнила уроки матери. Она выпрямилась, любезно улыбнулась в темноту и пригласила:
   - Прошу вас, присоединяйтесь к нашему ужину, господа.
   Тени зашевелились, и из них выступило около дюжины существ в черных камзолах.
   - Благодарим за приглашение, юная леди, - поклонился самый старший с легкой проседью в черных волосах. - Не думали, что в Великой степи можно встретить аристократку королевских кровей.
   - Я здесь в гостях, - уклончиво отозвалась герцогиня.
   Воительница, поняв, что сопротивление ничем не поможет против дюжины вампиров, убрала меч и вновь наполнила миску супом.
   - Если позволите, сударыня, - обратился к ней старший вампир. - Мы неплохо поохотились сегодня и можем кое-что добавить к вашему ужину.
   По его знаку двое молодых вампиров вынесли к огню тушу степной лани, уже освежеванную, разделанную и переложенную сухой травой. От костра к этому времени остались лишь уголья, и на них тотчас разложили полоски мяса, посыпанные солью и травами. Тем временем оставшаяся часть вампиров плескалась у источника, пополняя запасы воды и смывая дорожную пыль. Гелла спокойно сидела, словно не замечая взглядов Сатры и старшего вампира; умом она понимала, что нужно бояться, особенно после всего того, что она читала о вампирах и особенностях их питания, но усталость брала свое. Просто сидеть, вытянув ноги к теплу костра, и отхлебывать чуть остывший суп казалось более реальным, чем безумный бег в темноту.
   - Восхищаюсь вашим мужеством, леди, - склонил голову вампир, закончив разглядывать девушек. - Ваша подруга волнуется и не выпускает из руки свой меч, а вы спокойны, словно принимаете гостей в своем будуаре.
   - Это не мужество, это усталость, сударь; кроме того, вы ничего обо мне не знаете, - девушка отпила еще глоток супа и, чуть кокетничая, лукаво улыбнулась: - Может быть, я тут самое кошмарное существо на мили вокруг.
   Вампиры замерли, а потом старший из них расхохотался:
   - Право, леди, вы меня удивляете все больше, скажите мне, в какой стране взращивают подобные цветы??
   Гелла наморщила носик:
   - Сударь, право, ваш вопрос не уместен, я же не спрашиваю вас, при каком дворе вы служите советником.
   Вампиры переглянулись, подтверждая ее догадку, а Сатра, вновь насторожившись, прикоснулась к мечу.
   - И как вы оказались в этих краях, мне тоже не интересно. Ой, кажется, ваш ужин подгорает!!
   Мужчины тут же переключились на еду, и расспросы были забыты. Доев суп, Гелла вместе с воительницей спустилась к воде - помыть посуду.
   - Бежать бесполезно, - тихим шепотом пробормотала расстроенная Сатра. - Ночью они легко догонят лошадь.
   - Не стоит, - Гелла покачала головой. - С ними кто-то важный, и наш побег могут воспринять как сигнал к атаке, лучше вернемся и ляжем спать.
   Сатра еще раз вгляделась в черные фигуры, хорошо различимые в свете костра; ветерок доносил негромкие голоса.
   - Я не заметила других начальников, кроме этого советника.
   - Не начальник, кто-то оберегаемый, за кого он волнуется. Давай вернемся, мы задержались.
   Вообще герцогиня уже заметила невысокого юношу, почти мальчика, которого постоянно прикрывали другие вампиры, а советник всегда держал в поле зрения. Кроме того, она слышала часть разговоров, ведущихся с помощью амулетов, и потому была уверена, что угадала верно.
   Девушки вернулись к огню и присели на свои одеяла. Вампиры уже насытились и, весело переговариваясь, тянули жребий, распределяя ночное дежурство. Только советник продолжал бросать на Геллу испытующие взгляды.
   - Скажите, леди, как вас зовут??
   - Я охотно представлюсь, сударь, в ответ на вашу любезность.
   Вампир кивнул:
   - Мое имя Валер ир Луэст
   - Леди Гелла, герцогиня Мондилье.
   Вампир кивнул и протянул девушке кусок печеного мяса на лезвии изящного кинжала. Гелла благодарно кивнула и приняла угощение, острый кончик клинка слегка царапнул подушечку ее пальца, и девушка насторожилась, но молодые вампиры оставались спокойными, и она вновь расслабилась:
   - А ваша спутница?
   Гелла отщипнула кусочек мяса и вопросительно взглянула на Сатру, та смотрела странно, но спокойно и даже отпустила рукоять меча. А потом, пожав плечами, представилась:
   - Сатра илла Зенна.
   - Дочь Матери племени??
   - Внучка.
   Вампир удивленно раскланялся и протянул Сатре с поклоном кусок мяса на том же самом клинке. Поколебавшись, воительница взяла кусок и тут же изумленно уставилась на выступившую, на ладони капельку крови.
   - Зачем??
   Советник молча уколол свою ладонь тем же кинжалом и, подхватив кусок мяса, невозмутимо откусил.
   - Не бойтесь, я не хочу, чтобы вы боялись нас. Я действительно советник Короля вампиров, мы всего лишь сократили путь, пройдя через ваши земли, и мы не причиним вам вреда.
   Сатра помолчала и, наконец, кивнула и продолжила ужин, а вскоре все кроме часовых легли спать.
   Ночь прошла мирно, утром вампиров на стоянке не было, но возле Геллы обнаружилось послание - небольшой кусок кожи, скорее всего крышка сумки или кошеля, на котором горящей веточкой было выжжено официальное приглашение леди Гелле и ее названой сестре прибыть ко двору Короля вампиров.
   На тракт путники выбрались практически утром, исцарапанные, уставшие и очень раздраженные. К счастью, в этот ранний час никого на дороге не было. Немного оглядевшись, гвардеец отыскал указатель и просветлел лицом:
   - Ваше Высочество, я знаю здесь неподалеку трактир; думаю, стоит там остановиться и подождать Ивэна.
   - Указывай дорогу, Амиран, я готов съесть что угодно!
   - А я – еще и выпить! - воскликнул герцог и потянул повод уставшей лошади вперед.
   Трактир оказался большим приземистым строением – таким основательным и просторным, что стойка терялась в клубах дыма из только что растопленного сонным работником очага.
   - Две комнаты с кроватями и плотный завтрак для троих, - скомандовал принц, подойдя к внушительному сооружению из темного дерева.
   - Комнаты, пожалуй, найду, - ответил на удивление опрятный хозяин, осторожно подсыпающий в блюдо мелкую соленую рыбешку к пиву, - а с завтраком придется чуток подождать, кухарь у меня заболел. Сейчас жену кликну, сообразит чего-нибудь.
   Закончив насыпать в тарелки закуски, хозяин проводил гостей на второй этаж, указал комнаты и взял плату за содержание лошадей в конюшне.
   - Кони устали, вели накормить, - распорядился принц, - а нам, как работники встанут, ванну пришли.
   - Так нету у меня ванны, господа хорошие.
   - Тогда бадью или корыто, - поморщился принц.
   - И бадьи нет, постояльцы в мыльню ходят, там и постирать можно, если нужда есть. Три медяка с носа. Как позавтракаете, так и сходите, вода уже согреется.
   Пришлось путникам согласиться; правда, принц пытался настоять, но Амиран осуждающе покачал головой, а когда трактирщик вышел, сказал:
   - Ваше Высочество! Вы же не хотели привлекать к себе внимания!
   - Ты прав, Амиран, - принц немного смутился. - Пойдемте, поедим, вещи вполне можно оставить здесь.
   Герцог согласно кивнул и прикрыл сваленные в углу сумки легкой иллюзией – по привычке: у герцога была весьма строгая матушка, не терпевшая беспорядка в покоях. Внизу уже начали появляться заспанные постояльцы, за стойкой крутилась румяная девушка в кокетливом чепчике:
   - Ваш завтрак скоро будет, господа, могу пока принести вам вина.
   Серое утро, конечно, располагало к бокалу-другому, но принц сдержался и заказал горячий взвар. Девушка начерпала кипятку с медом и ягодами из большого горшка в очаге и подала на стол в глиняных кружках, со двора стали доноситься возгласы перебравших с вечера гостей, обливавших больные головы у колодца. Храп выводимых из конюшни коней и стук ворот дополнялись стуком ножей и кастрюль с кухни, вскоре в воздухе поплыли ароматы яичницы с луком, пожаренной на сале, запахло сдобой, и через несколько минут перед путешественниками был сервирован завтрак. Вчерашний хлеб, погретый в печи во влажном полотенце; домашний сыр, свежая острая зелень с грядки и великолепная яичница на дюжину яиц, поданная прямо на сковородке. К хлебу и сыру подали мисочку с медом и целый кувшин взвара.
   Увлекшись едой, путешественники не обратили внимания на неприметного господина в коричневом плаще и широкополой шляпе, который, расплатившись с хозяином, вышел во двор. Но буквально через минуту дверь распахнулась вновь от молодецкого пинка. В трактир ворвался крупный мужик с кирпично-красным лицом, в мокрой распахнутой рубахе и, потрясая в воздухе зажатым в руке камзолом, завопил:
   - Вор!! Я поймал вора!
   Девушка за стойкой широко распахнула глаза и потянулась к тяжелому ножу, лежащему под стойкой. Хозяин выглянул с кухни, вытирая белые от муки руки полотенцем, а поедавшие свой завтрак постояльцы с некоторым брезгливым удивлением уставились на тощего долговязого мальчишку, прикрывавшего подбитый глаз руками.
   - Это же Ивэн! - попытался вскочить Калабриан, но Тирос ловко пнул его скамейку, и принц, получив тычок под колени, неловко рухнул под стол.
   - Скажите, уважаемый, а что украл этот юноша?? - громко вопросил герцог, отвлекая внимание публики на себя.
   - Да я не видел, - краснолицый, кажется, растерялся. - Мне господин в плаще сказал, будто видел воришку в стойле моей лошади.
   - Вот как, а почему господин в плаще сам не остановил вора?? И что же он все-таки украл??
   На грубоватом лице то ли охранника, то ли возницы появились признаки серьезных раздумий, которым явно мешал вчерашний хмель и треск в голове.
   - Позвольте, любезный, вы порвете мальчишке куртку; так что же ты украл?? - спросил Тирос ошарашенного Ивэна, ни одним жестом не показывая, что они знакомы.
   - Ничего, сударь, господин в плаще разбудил меня и сказал, что уронил в стойло кошелек, и обещал мне монету, если я достану его, вот я и залез в стойло.
   - А кошель нашел??
   - Нет, сударь, только это, - парень медленно разжал пальцы и уронил на пол раздавленный копытом алый цветок. Герцог взглянул на принца, удерживая его от немедленных действий:
   - Видите, любезный, парень не виноват; похоже, господин в плаще вас обманул.
   Краснолицый смутился еще больше, но нашел в себе силы не впадать в ярость:
   - Прости, парень, мои лошади для меня все.
   Ивэн, все еще ошалевший от сна и смены ситуаций, кивнул и оправил перекошенный камзол.
   - Не держи зла, - продолжал мужчина, но герцог перебил его:
   - Думаю, вам стоит поискать того господина в плаще, а я попрошу принести мальчику примочку.
   - Да, сударь, спасибо вам, - краснолицый спешно вышел во двор, но еще прежде, чем они закончили разговор, ложки вновь застучали по тарелкам – на тракте народ практичный, развлечение закончилось, а терять утренний холодок никому не хотелось.
   Герцог направил парнишку к столу и, кивнув подавальщице, попросил еще порцию яиц и примочку или на худой конец кусок льда. Пока оруженосец торопливо ел, он вполголоса докладывал принцу свои соображения:
   - Не думаю, что нас догнали; скорее, нас ждали или просто просчитали, что мы поедем по этой дороге и прислали сообщение агенту.
   Калабриан меланхолично отхлебнул взвару
   - Думаешь, нас просчитали??
   - Не уверен, возможно, такие засады есть на всех крупных трактах, да и мы появились здесь в своем подлинном виде.
   - Голубиная почта, - проговорил вдруг гвардеец. - Во дворце сейчас модно держать голубей для любовной переписки, но голубя можно отправить не только в соседнее поместье.
   - Это все верно, но что будем делать??
   - Предлагаю все же задержаться здесь, как собирались, не хочу наткнуться на засаду посерьезнее, и обязательно воспользуемся мороками!
   - Хорошо; Ивэн, доедай и приходи в мыльню, чистая одежда есть??
   - Нет, милорд, у меня вообще нет смены, во дворце выдавали чистое раз в десять дней.
   Принц сдержал зубовный скрежет и кивнул Амирану, обстоятельно мазавшему медом огромный кусок хлеба:
   - Подбери ему что-нибудь у трактирщика; думаю, хотя бы белье подойдет, - и, положив на стол монету, поднялся вместе с герцогом в комнаты.
   Старый гвардеец вручил мальчишке хлеб с медом и пошел потолковать с хозяином постоялого двора. Еще один постоялец закончил завтрак и подошел расплатиться, Амиран переждал и спросил, нет ли в селении лавки с готовым платьем.
   - Лавки нет, но у нас есть одежда, оставленная постояльцами в залог либо в оплату, можете посмотреть, все чистое, - хозяин кликнул служанку и велел проводить гостя выбрать одежду. – Если что-то понадобится ушить – Магда сделает, не сомневайтесь.
   Гвардеец подозвал парня, и они вдвоем направились в большую комнату с сундуками и развешанными на распялках вещами. В воздухе висел запах полотна, пыли и немного мяты – очевидно, в сундуках хранился запас белья и полотна для хозяйственных нужд. Служанка, на глаз прикинув рост и худобу парня, вытащила из угла несколько рубах и нижних портов – ношеных, но чистых и заштопанных, а потом, покопавшись в одном из коробов, вынула суконный камзол синего цвета с отделкой из серебряного шнура и чуть более темные штаны.
   - Вот, эти совсем новые, хозяин сыну купил, а тот вымахал, что оглобля, даже не надел ни разу. Будете брать??
   Гвардеец помял сукно, подергал рукава, велел Ивэну примерить:
   - Сойдет, возьмем, красавица, и рубахи с портками тоже, да еще полотна нам отрежь помягче, на портянки.
   Девушка шустро нарезала дюжину портянок, и, получив от Амирана золотой, заперла кладовую.
   - Пойдем, парень, в баню :  бельишка прикупили, портянки чистые есть, и вода уже, поди, согрелась., - приговаривал  гвардеец,  выводя оруженосца из трактира.
Мыльня оказалась  буквально за углом, и даже делилась на две части: для мужчин и женщин, очевидно постоялицы не брезговали возможностью вымыться и устроить постирушку с комфортом.
   Пока старый воин отмокал сам и скреб жесткой мочалкой спину мальчишки, принц и герцог пытались вычислить возможных преследователей. Спорили долго, предлагая друг другу различные варианты, и тут же сами их отвергали; наконец, принц отошел к окну, чтобы взять чистое белье и идти в мыльню:
   - Тирос, возможно, мы зря здесь задержались.
   Герцог немедленно бросил свою сумку, из которой как раз доставал нижнюю рубаху, и тоже выглянул в окно: во двор трактира въезжала большая группа, человек пятнадцать всадников, на хороших конях, все с оружием и в удобной дорожной одежде.
   - Уходим! Сейчас к конюшне свернут, и выбираемся! - герцог быстро закинул на плечо ремень сумки и, с сожалением посмотрев на пару чересседельных сумок, подхватил перевязь с оружием. Принц не отставал, быстро набивая карманы метательными ножами, звездами и стрелками и одновременно поглядывая в окно. Воины, предусматривая попытки побега, оставили с лошадьми трех человек и скорым шагом направились ко входу в трактир.
   - Что будем делать??
   - Попытаемся выйти к конюшне через окно с той стороны!
   Заперев двери парой пассов, аристократы пробрались к комнате напротив и выглянули в окно. Прямо под ним стоял один из приезжих и зорко поглядывал вокруг. Молодые люди едва успели отдернуть головы от окна, скрываясь от пристального взгляда вверх. Переглянувшись, принц и герцог направились к задней двери, ведущей на скотный двор, и, с непривычки наморщив носы, огляделись. С двух сторон дворик ограничивал крепкий высокий забор, а прямо напротив двери красовалось длинное, словно лодка, корыто вокруг которого суетились поросята, куры и утки; за приоткрытыми дверями сараев виднелись нашесты и толстые снопы грязной соломы. Принц и герцог брезгливо пробрались к прочному забору, отделяющему дворик от навесов, примыкающих к конюшне. Они уже собирались преодолеть эту преграду и, забрав лошадей, покинуть трактир, как услыхали торопливые шаги и доклад:
   - Их нет в комнатах, господин лейтенант!
   - Ищите, кони здесь, - невидимый принцу и герцогу дворянин усмехнулся и добавил: - Только этому молодому щеглу могло придти в голову взять в секретную поездку коней с королевской конюшни.
   Принц и герцог переглянулись и, не сговариваясь, вновь пересекли скотный двор и выбрались через забор, отделяющий угодья трактирщика от чужого огорода. Прячась в пожухлой траве и кустах, мысленно бранясь как сапожники, аристократы продрались сквозь непонятную зелень, палки и тряпки, добежали до небольшого дома, укрытого кустами, и вышли на улицу. Посмотрели друг на друга и рассмеялись, сбрасывая нервное напряжение – прежде сияющие ботфорты несли на себе несомненные следы посещения скотного двора, щедро сдобренные семенами, колючками и раздавленными плодами. Одежда пострадала еще в лесу и лучше после прогулки через заборы не стала, волосы напоминали воронье гнездо, а кокетливый черный шнурок, стягивающий волосы герцога, превратился в сложный узел, больше напоминающий комок водорослей.
   - Задача номер один - привести себя в порядок, потом купить лошадей поскромнее и затаиться; не думаю, что мы надолго собьем их с толку, к тому же наставника и Ивэна могут сыграть в темную.
   - Давай немного почистимся и попробуем выяснить, кто нас ловит.
   Принц покачал головой:
   - Не сейчас, Тирос, сейчас важнее, чтобы нас потеряли. Чистимся и накладываем иллюзию.
   Помогая друг другу, беглецы почистили камзолы и штаны, старательно обстучали сапоги и пригладили волосы. Принцу пришлось легче - короткая стрижка и темно-серый камзол не требовали особых трудов, а вот герцогу пришлось покупать у сидящей на завалинке девчонки гребень, при этом малявка, нисколько не сомневаясь, сунула в руки аристократу младшего братишку, которого нянчила:
   - Я сейчас вам гребешок принесу, господин хороший, подержите братика, - и убежала. А лучший фехтовальщик королевства, замерев, простоял дюжину минут на одной ноге, боясь шелохнуться и уронить доверенный ему хрупкий комочек плоти. Позже Калабриан выяснил у девчушки, кто в селении может продать лошадей, и мужчины побрели в указанном направлении, пересчитывая скудную наличность.
   Гелла еще раз вчиталась в неровные строчки:
   - «Вместе с сестрой» - Сатра, как это?? Я не понимаю.
   - Валер ир Луэст провел обряд обмена кровью, соединив сталь, кровь и огонь – теперь мы трое названые родственники и можем беспрепятственно проезжать через территорию вампиров.
   - Но почему он это сделал?? Мы не могли ему помешать выполнить долг, с ним были воины, мы перед ними – никто.
   Сатра принялась собирать одеяла, пряча лицо.
   - Сатра, а ведь он спросил тебя – и ты согласилась. Я ничего не знала об этом обряде, а тебе он предложил! Почему ты согласилась?
   Сатра упаковала одеяла. Сунула в отдельный чехол закопченный горшок и посмотрела герцогине в глаза:
   - Потому что поняла, что это будет правильно. Ты многого не знаешь о вампирах, а твои книжки-страшилки лгут. Вампиры действительно пьют кровь, но не очень много – стакан, иногда полтора, убивать для этого людей или орков им не надо. Люди сами отдают им кровь.
   - Сами?
   - Да, вампиры – самые сильные маги крови и по запаху определяют любую болезнь и очень часто могут ее вылечить. В пограничье устроены специальные места, куда может придти любой человек и предложить свою кровь в обмен на излечение родственников или знакомых или просто за деньги. Маги строго следят, чтобы люди не истощали себя, и не пускают желающих чаще двух-трех раз в год, поэтому бывает, что за излечение главы семьи или младенца расплачивается вся семья несколько лет, но можно купить кровь для оплаты и за золото.
   Гелла, уже севшая в седло, удивленно смотрела на орчанку и поражалась: а она считала вампиров, как и орков, подобием диких зверей, теряющих облик от запаха крови.  Сатра тоже запрыгнула на свою смирную лошадку и добавила:
   - А еще старые вампиры иногда видят будущее и могут влиять на него, поэтому я и согласилась пройти обряд, этот кровосос что-то увидел.
   При этих словах герцогиня зябко поежилась и спросила:
   - Мы возвращаемся в стойбище??
   - Да, Мать племени должна знать о вампирах, прошедших через наши земли.
   - А я не знала, что Мать племени твоя бабушка – значит, ты принцесса??
   Воительница звонко рассмеялась:
   - У матери племени шесть дочерей и пять сыновей, моя мать была самой младшей из почти дюжины детей и вышла замуж по любви. Мы с Кирой, конечно, внучки матери племени, но старейшины даже не помнят наших имен. Поехали!
   - Значит ты, как и я, герцогиня – тоже неплохо, больше шансов на собственный выбор, - сказала Гелла, приноравливаясь к тряской рыси своей лошадки.
   - Что-то не похоже, что ты сделала выбор по любви, - скептично приподняла выразительную бровь Сатра. - Не страдаешь по своему жениху?
   Гелла стала серьезной и даже немного грустной:
   - Я сама не знаю, что чувствую к нему. Мне казалось, что я влюблена, я так трепетала перед ним, так старалась быть достойной невестой, а он просто не видел меня. Дарил кольцо, а смотрел на мою семью – смотрел оценивающе, словно покупал новую мебель и обдумывал, насколько она будет полезна. Танцевал на нашей помолвке и улыбался моей фрейлине – самой мерзкой обманщице из тех, что мне навязал канцлер. Я не хотела этого видеть, не хотела понимать, а теперь знаю: он изменился, и я больше не хочу быть его женой. Знаешь, за неделю до свадьбы мы переехали во дворец. Я встречалась с королем и королевой, каждый вечер принимала множество гостей из самых знаменитых родов королевства. В будуаре было тесно от знатных дам, стремящихся предложить свои услуги. И тут же множество кавалеров воспевали мою красоту. У моих подруг голова шла кругом от высоты моего положения, от нарядов и роскоши, а я задыхалась. Калабриана не было рядом, от него приходили только записки с указанием, к кому проявить благосклонность, а кого отстранить от себя. Это было так странно и мучительно. Я не хотела тратить свою жизнь на то, чтобы говорить малознакомым и не симпатичным мне людям приятные вещи, но меня никто не спрашивал, - горькие слова пролетели над горькими травами степей и эхом отозвались в сердце воительницы.
   - Три года назад, - заговорила она глухо, - мой возлюбленный, сын лучшего воина племени, ушел в поход – сопровождать большую партию камней и драгоценных металлов. А пока его не было, Мать решила выдать меня за другого. У нее были свои причины, и я не осмелилась перечить. Но осмелилась отправить любимому письмо. Он успел, Мать была в гневе и хотела устроить церемонию на глазах племени, чтобы мой жених и мой возлюбленный не убили друг друга. Только одного не учла - мой возлюбленный и мой жених были побратимами. В день свадьбы они объявили об этом, и оба отказались от незавидной чести быть моим мужем.  Им грозили проклятиями собственные матери, старейшины грозили племени страшными бедами, но побратимы были непреклонны; в наказание их отправили на охрану северных границ.
   - И что теперь??
   - Ничего, они охраняют покой нашего племени, а я служу наемницей.
   - И вы не видитесь??
   - Нет. Мать запретила. Она сказала, что судьба сама нас рассудит.
   - Жестоко.
   - Совсем нет, мой жених был старшим сыном матери самой большой семьи племени, наш брак должен был укрепить племя, а получилось наоборот. Мать семьи отказалась от своего сына.
   - И все равно, это грустно. Ты их все еще ждешь?
   - Жду, но давай не будем об этом, скоро должен быть патруль.
   Девушки замолчали и сосредоточились на дороге.
   Старый гвардеец и оруженосец вышли из бани только к обеду. Прачка, получив несколько медяков, выстирала их одежду и обещала, что к вечеру на ветерке все просохнет.
   - Ну вот, парень, теперь пообедаем и проверим коней, - Амиран старался говорить спокойно, скрывая тревогу - ни принц, ни герцог в мыльне не появились, но служанка, выходившая за простынями и мылом, сообщила, что двор полон приезжих, которые осматривают всех и явно кого-то ищут. Амиран, не перестав намыливать кусочек грубого полотна, лишь кивнул и велел Ивэну хорошенько промыть волосы. Купальщиков никто не побеспокоил, возможно, потому, что мыльня находилась в стороне от трактира во избежание пожара и сырости, а может, потому, что искали четверых, а путешественники разделились. Выждав минут сорок за неспешным мытьем, бритьем и приведением одежды в порядок, старый гвардеец попросил служанку:
   - Принеси-ка нам морсу со льдом, красавица, да и яблочек свежих захвати.
   Служанка вернулась с новостями:
   - Приезжие обыскали все номера и уехали, правда, человек пять остались и потребовали себе лучшие комнаты; хозяин очень недоволен, постояльцы жалуются, многие собираются уезжать,
   Амиран сочувственно кивал и поддакивал, вытягивая новые подробности. Поняв, что принца и герцога в трактире нет, старый вояка принял решение:
   - Сейчас пообедаем и к кузнецу сходим, подковы проверим, железа в дорогу прикупим, а завтра дальше поедем, спешить нам некуда.
   Оруженосец лишь кивнул, и гвардеец порадовался правильно выбранному помощнику; сиротское существование приучило парня держать все в себе и не задавать лишних вопросов.
   Раздраженный трактирщик бросал недовольные взгляды на подавальщицу, сновавшую с кухни наверх – похоже, в лучших покоях разворачивалась гулянка. Амиран цыкнул сквозь зубы и, указав глазами на шуструю девицу, прокомментировал Ивэну:
   - Не закончив дела, пьют – значит, на удачное завершение и не надеются; думают, что их тут зря оставили, вот и пользуются моментом.
   Тут с кухни показалась еще одна румяная толстушка, и Амиран ласково ее окликнул:
   - Красавица, нам бы обед поплотнее да морсу холодного.
   Девица рассмеялась:
   - Разве столь любезные господа откажутся от вина?
   Амиран ухмыльнулся, быстро корректируя поведение:
   - И то верно, принеси для меня кувшинчик, парнишке рано еще к хмелю привыкать.
   Быстроглазая подавальщица махнула юбками и убежала на кухню. А к гостям неспешно подошел трактирщик:
   - Господа, прошу меня извинить, но я велел перенести ваши вещи в одну комнату, гостей прибыло, - при упоминании 'гостей' взгляд хозяина трактира упал на растрепанную и помятую девицу, ссыпавшуюся с лестницы в кухню.
   - Ничего страшного, сударь, соберете нам в дорогу еды дня на три-четыре, и мы не в обиде.
   Трактирщик просветлел лицом, с наличностью в деревне всегда туго, а вот мясом да хлебом откупиться чего проще?
   - А хватит ли нашим коням овса, - вновь озаботился гвардеец, - а то, смотрю, молодчики прибыли больно шустрые.
   Провожая взглядом все ту же девку, вынырнувшую из кухни с тяжелогруженым подносом в руках, трактирщик вновь поморщился, словно от зубной боли:
   - Это гвардейцы герцога Кирада, они в праве есть и пить три дня в любом трактире на землях герцога.
   Амиран понятливо кивнул:
   - И частенько они так наезжают?? Небось, убыток большой выходит?
   - Еще какой! Все вино выпьют, девок изомнут, посуду побьют да все напакостить норовят. О прошлом годе телегу на сарай закинули, а нынче сено спалить хотели. Вздохнув, трактирщик сурово глянул на пышку, принесшую поднос с похлебкой и кувшином вина:
   - Поворачивайся шустрее!
   - А я что, - обиженно протянула та, - только поднос собрала – Катря прибежала и утащила господам наверх.
   Трактирщик только рукой махнул и вернулся за стойку. Гвардеец принялся неспешно хлебать мясной суп, заправленный до густоты жареной мукой и луком. Оруженосец старался ему подражать в неторопливости, но порою срывался на жадное хлебание - сказывалась привычка, есть быстро и что успеешь, в королевских казармах постоянно стояла сотня гвардейцев и, соответственно, сотня оруженосцев, и многие из них жили только тем, что давали дворцовые службы.
   - Легче, парень, легче! На вот, зажуй! - и гвардеец протянул парнишке кусок хлеба с салом и пару зубков чеснока. - В дороге чеснок первое дело; во дворце, конечно, дамам не нравится его дух, а вот в походе и от цинги убережет, и желудок отваром поправит, и любую кашу сжуешь, не морщась.
   Размеренный голос старого воина успокаивал Ивэна, и он жевал медленнее.
   - А еще хорошо с собой сало возить - и сам поешь, и сапоги от воды защитишь, и оружие от ржавчины; оно, конечно, благородные чаще воском пользуются – мол, воняет сало – да где ж его воску того напастись, а сало в любом трактире прикупить можно.
   Парнишка слушал поучения, как сказку на ночь, и вскоре, утомленный едой, и впрямь начал клевать носом. Расплатившись за обед, Амиран утащил его в комнату принца - отдохнуть, ночь предстояла непростая.
   Герцогиня и воительница приблизились к стоянке племени на расстояние трех полетов стрелы, Сатра велела Гелле спешиться:
   - Здесь остановимся и поедим; думаю, кто-нибудь из мальчишек нас заметит, и я смогу отправить матери весть.
   Гелла не возражала, она не привыкла к таким долгим перегонам, да и жара ее утомляла. Сатра, оглядевшись, отыскала по известным ей приметам маленькую низинку с чахлыми кустиками зелени и принялась копать; твердая сухая земля поддавалась неохотно, воительница, напрягая мышцы, выдалбливала кинжалом ямку. Постепенно почва увлажнилась, и, углубившись еще немного, Сатра выгребла чашкой комки.
   - Подождем, скоро будет вода.
   - А как ты узнала, что здесь вода близко?
   - Все просто, видишь, здесь самое низкое место в окрестности, и кроме того, эта травка, - девушка прикоснулась к тусклым зеленым листочкам, - имеет очень короткие корни, в этот сезон без близкой воды ей не выжить.
   Гелла рассмотрела невзрачные листочки и потерла руку о платье, захотелось сделать набросок грозной воительницы, бережно прикасающейся к хрупкой зелени. Но Сатра вдруг сделала строгое лицо и проговорила, не поворачивая головы:
   - Ты слишком громко дышишь, Сурок, и твои ножны скребут землю.
   Из-за небольшого пригорка поднялся смущенный подросток с волосами, подобранными в хвост; приблизившись, он вежливо кивнул гостье племени и почтительно склонился перед воительницей:
   - Госпожа Сатра, мать племени просит вас не возвращаться в стойбище до высокой луны.
   - Передай матери, что мы встретили вампиров, проходящих через наши земли, и это еще не все, что я знаю.
   Мальчишка вновь поклонился и, не скрываясь, пошел к стойбищу, а Сатра продолжила вычерпывать из ямки мутную жижу. А Гелла задумчиво принялась обламывать толстые стебли сухой травы для небольшого костра. Вскоре костер горел, в горшке булькал суп, а Гелла, усевшись на свернутое одеяло, ловко соединяла иголкой два расшитых кожаных лоскута, мастеря нечто непонятное. Воительница обихаживала лошадей, стараясь держаться подальше от герцогини, внезапная откровенность в пути смущала обеих девушек. Но вот уже и солнце село, Гелле пришлось убрать все в корзинку и доставать миски и ложки:
   - Сатра, пора ужинать.
   Воительница хлопнула по крупу лошадь, отправляя пастись, и, вытирая руки травой, подошла к огню. Суп упрел в кашу, но девушки, погрузившись в свои мысли, этого не замечали, и, только вымыв миски и устроившись на одеялах, глядя на рдеющие угли, Гелла попросила:
   - Расскажи мне о нем.
   - Зачем? - глухо спросила воительница.
   - Тебе будет легче; я не понимала, как устала от дворца, пока не рассказала тебе. Ведь больше мне поговорить было не с кем – подружки завидовали, мама растерялась – она думала, что принц подождет моего двадцатилетия, – а отец вообще ничего не хотел слушать о женских делах.
   Сатра помолчала и тем же глухим голосом начала:
   - Он был сыном моего наставника, высокий и красивый, я влюбилась в него с первого взгляда, он учил меня стрелять из лука и метать ножи, а потом заплел косу после первого боя, мне было тогда тринадцать лет. Потом он закончил обучение и ушел охранять караваны, а я ждала.
   Сатра вздохнула и поворошила веточкой разлетевшиеся искрами угли.
   - Однажды он вернулся из сопровождения с тяжелой раной и несколько месяцев лежал в шатре, а я ухаживала за ним. Видела его слабым как котенок, но это не заставляло меня презрительно морщиться. Видела в его глазах страх, когда лекарка вынула нож, чтобы разрезать повязки, она не знала, останется ли рука целой. Но меня это не оттолкнуло, понимаешь? И это было так странно, что я ушла в степь и бродила там, пытаясь понять, разобраться в своих чувствах. У нас не считается зазорным, если девушка сама скажет парню о своих чувствах, и, вернувшись из степи, я сказала, а он решил, что это просто жалость. Он у меня гордый и сильный и не хотел жалости. Поправился и ушел с караваном, чтобы заработать на выкуп невесты, на богатый выкуп невесты.
   Принц и герцог, прикрытые мороками, неспешно трюхали на толстопузых деревенских лошадках; их то и дело обгоняли более резвые кони других путешественников, но юноши не обращали на них внимания. Герцог травил байки из своего короткого военного опыта на границе и восторгался потеками грязи на благородном челе принца. Калабриан шипел сквозь зубы проклятия, боясь открыть рот: третий день над трактом стоял дождь. Он отлично смывал следы, размывал проселки в глинистую кашу и просачивался сквозь самые толстые кожаные плащи. Амиран и Ивэн, оставленные где-то сзади, никак не могли догнать своего сюзерена и его друга, а деньги, вырученные у пройдохи-трактирщика за красивые серебряные пряжки, снятые с сапог, почти кончились: ночевать и обедать под холодными струями горе-путешественники оказались не готовы. Лично седлая плохо гнущимися от усталости руками своего деревенского одра, принц едва ли не с умилением вспоминал, как ловко это выходило у сопровождавших его гвардейцев во время его многочисленных поездок по стране.
   Герцогу тоже приходилось не сладко, но будучи более легкомысленным по натуре, он терпел дорожные неурядицы с юмором и с радостью ожидал вечерней кружки горячего сидра за изрезанным посетителями трактирным столом. Впрочем, он быстро доказал принцу и умение анализировать ситуацию.
   - Кэл, у нас кончаются деньги.
   - Знаю, если будем экономны, на две ночевки хватит.
   - Есть идеи, что будем делать дальше? Амиран, скорее всего, нас не догонит раньше переправы, а до нее еще три дня пути!
   - Можно свернуть с тракта, в этой местности, как я помню, много небольших поместий, и, возможно, их обитатели еще не слышали о бегстве невесты наследника.
   - Не пойдет. Наследник приезжает без свиты и на деревенской кляче?? Кроме того, все эти разъезды туда-сюда скорости нам не добавят.
   - И что ты предлагаешь?
   - Игру.
   - Игру?
   - Да, обрати внимание, что дождь висит над трактом третий день, и даже самые упрямые скупердяи предпочитают ночевать под крышей. А вечера в набитом народом зале скучны, и каждый развлекается как может, кто-то ищет под бок теплую деваху, кто-то пьет, но большинство играет. В карты, в кости, в камушки и прочую дребедень.
   - Ты думаешь, селяне играют в пикет??
   - Конечно, нет! Да и не стоит нам садиться за карточный стол: манеры мороком не укроешь, а вот кости...
   - Ты умеешь играть в кости? - удивился принц. Благородные играли в карты, в шахматы, в шарады, потому что эти игры требовали развитого интеллекта, умения считать и просчитывать ходы, а кости были забавой моряков, приказчиков и солдат.
   - Умею, - кивнул герцог, - я тебе не рассказывал, но в крепости на границе по приказу отца меня назначили лейтенантом, и каждые три дня мы ходили в дозоры, а остальное время проводили в казарме. Вино и женщины там доступны только высшим офицерам, поэтому я научился играть в кости, в бабки и в три камушка.
   - Ты никогда не рассказывал.
   Герцог немного смутился:
   - Мне хотелось выглядеть героем, а какой героизм в казарме?
   - И ты думаешь, что сможешь выиграть в кости?
   - В этой игре нужна не только удача, но и ловкая рука и верный глаз; если шулеров будет не слишком много - выиграю!
   - Хорошо, попробуем, но сначала оплатим ночлег!
   На том и договорились. Краткое оживление, вызванное разговором, быстро сошло на нет, и трактир для ночлега молодые люди высматривали сквозь серую хмарь с большим предвкушением, к тому же тряская рысь деревенских лошадок заставляла мечтать о кровати. Выбранный в итоге трактир оказался совсем маленьким и не очень чистым.
   Принц и герцог, прикрытые мороками, неспешно трюхали на толстопузых деревенских лошадках; их то и дело обгоняли более резвые кони других путешественников, но юноши не обращали на них внимания. Герцог травил байки из своего короткого военного опыта на границе и восторгался потеками грязи на благородном челе принца. Калабриан шипел сквозь зубы проклятия, боясь открыть рот: третий день над трактом стоял дождь. Он отлично смывал следы, размывал проселки в глинистую кашу и просачивался сквозь самые толстые кожаные плащи. Амиран и Ивэн, оставленные где-то сзади, никак не могли догнать своего сюзерена и его друга, а деньги, вырученные у пройдохи-трактирщика за красивые серебряные пряжки, снятые с сапог, почти кончились: ночевать и обедать под холодными струями горе-путешественники оказались не готовы. Лично седлая плохо гнущимися от усталости руками своего деревенского одра, принц едва ли не с умилением вспоминал, как ловко это выходило у сопровождавших его гвардейцев во время его многочисленных поездок по стране.
   Герцогу тоже приходилось не сладко, но будучи более легкомысленным по натуре, он терпел дорожные неурядицы с юмором и с радостью ожидал вечерней кружки горячего сидра за изрезанным посетителями трактирным столом. Впрочем, он быстро доказал принцу и умение анализировать ситуацию.
   - Кэл, у нас кончаются деньги.
   - Знаю, если будем экономны, на две ночевки хватит.
   - Есть идеи, что будем делать дальше? Амиран, скорее всего, нас не догонит раньше переправы, а до нее еще три дня пути!
   - Можно свернуть с тракта, в этой местности, как я помню, много небольших поместий, и, возможно, их обитатели еще не слышали о бегстве невесты наследника.
   - Не пойдет. Наследник приезжает без свиты и на деревенской кляче?? Кроме того, все эти разъезды туда-сюда скорости нам не добавят.
   - И что ты предлагаешь?
   - Игру.
   - Игру?
   - Да, обрати внимание, что дождь висит над трактом третий день, и даже самые упрямые скупердяи предпочитают ночевать под крышей. А вечера в набитом народом зале скучны, и каждый развлекается как может, кто-то ищет под бок теплую деваху, кто-то пьет, но большинство играет. В карты, в кости, в камушки и прочую дребедень.
   - Ты думаешь, селяне играют в пикет??
   - Конечно, нет! Да и не стоит нам садиться за карточный стол: манеры мороком не укроешь, а вот кости...
   - Ты умеешь играть в кости? - удивился принц. Благородные играли в карты, в шахматы, в шарады, потому что эти игры требовали развитого интеллекта, умения считать и просчитывать ходы, а кости были забавой моряков, приказчиков и солдат.
   - Умею, - кивнул герцог, - я тебе не рассказывал, но в крепости на границе по приказу отца меня назначили лейтенантом, и каждые три дня мы ходили в дозоры, а остальное время проводили в казарме. Вино и женщины там доступны только высшим офицерам, поэтому я научился играть в кости, в бабки и в три камушка.
   - Ты никогда не рассказывал.
   Герцог немного смутился:
   - Мне хотелось выглядеть героем, а какой героизм в казарме?
   - И ты думаешь, что сможешь выиграть в кости?
   - В этой игре нужна не только удача, но и ловкая рука и верный глаз; если шулеров будет не слишком много - выиграю!
   - Хорошо, попробуем, но сначала оплатим ночлег!
   На том и договорились. Краткое оживление, вызванное разговором, быстро сошло на нет, и трактир для ночлега молодые люди высматривали сквозь серую хмарь с большим предвкушением, к тому же тряская рысь деревенских лошадок заставляла мечтать о кровати. Выбранный в итоге трактир оказался совсем маленьким и не очень чистым.
   Войдя, мужчины невольно сморщили носы от крепких запахов пота, лошадей и влажной кожи. Несмотря на дождь, в зале собралось всего человек двадцать - пяток наемников, увешанных железом, три-четыре серые личности непонятного статуса, хоронящиеся в углах, да большая компания мастеровых, аккуратно сложивших под стол кожаные баулы с инструментами. Самой примечательной постоялицей оказалась молодая женщина благородной наружности, вошедшая следом за 'купцами'. Ее плащ из темной дорогой ткани был обрызган грязью, сама дама еле стояла на ногах, но поддерживала под руку хромающую служанку с небольшим сундучком в руках.
   - Хозяин! - окликнула она приятным усталым голосом крупного мужчину в не слишком чистом фартуке. - Комнату для ночлега двум леди, горячую воду и ужин в номер.
   Хозяин смерил глазами путешественниц и, отметив дорогую, хотя и измятую одежду попытался изобразить любезность.
   - Не нравится мне этот тип, - прошипел герцог принцу. Они успели расположиться за столом, и перед ними дымили миски с похлебкой и кружки с горячим сидром.
   - Мне тоже, напоминает кастеляна Северного замка, которого отец велел казнить в прошлом году: проворовался, скотина!
   - Сидр не пьем; думается, у леди сломалась карета, и в руках у служанки шкатулка с украшениями.
   - Думаешь, попытаются ограбить?
   - Скорее всего. Мастеровые и наемники налегают на
сидр, и мешать не будут, а вот те серые личности явно в доле.
   Тем временем измученные женщины поднялись наверх, и вскоре хозяин лично протащил туда большой исходящий паром таз и несколько полотенец. Доктора в трактире, конечно, не оказалось, и все посетители слышали, как хозяин уговаривал постоялиц подождать с доктором до утра, обещая взамен прислать им горячего молока с настойкой опия для обезболивания и хорошего сна. Принц с герцогом понимающе переглянулись – женщины крепко уснут и их сопротивления никто не услышит.
   - Пожалуй, спать пора, - поднялся принц. - Хозяин!! Проводи нас наверх.
   Трактирщик, зыркнув на небогатую одежду 'купцов' не пожелал отрываться от стойки, за которой расположились наемники, и кивнул разбитной девахе с необъятным полурасшнурованным декольте:
   - Покажи господам комнату!
   Девица, призывно потряхивая своими прелестями, проводила мужчин наверх. Принц внимательно смотрел на пол и заметил небольшую лужицу у двери чуть дальше по коридору.
   - Спасибо, милая, - опустив в вырез девице монетку, Калабриан попросил: - Принеси нам с другом бутылочку вина покрепче и хлеба с мясом на закуску, продрогли мы сильно.
   - А может, господа желают погреться?
   - Потом, сейчас нам хочется хорошенько запить наши убытки.
   Услышав об убытках, девица скорчила гримаску и убежала вниз.
   - Кэл, зачем нам вино?
   - Пусть думают, что мы крепко уснем, и кроме того, если придется уносить ноги, вино нам пригодится.
   Скинув влажные камзолы и развесив мокрые плащи у дымного едва тлеющего камина, мужчины уселись на кровати с соломенными тюфяками и колючими шерстяными одеялами. Вскоре служанка принесла вино, бокалы, черствый хлеб и жилистую мосластую говядину. Получив монету, девица присела в книксене, еще раз колыхнув своим богатством, и убежала. Калабриан откинулся на тощую подушку и вытянул ноги - раньше, чем постояльцы уснут, хозяин к женщинам ломиться не будет, значит, можно немного отдохнуть. Проснулся принц резко - в тишине раздался легкий скрип и стон; схватив перевязь и толкнув ногой Тироса, Калабриан осторожно прижался ухом к двери и услышал шумное дыхание трактирщика и мягкие шаги трех-четырех пар ног. Вот осторожно скрипнул хитрый засов, очевидно, открываемый снаружи, а потом раздался женский крик!
   Выбежав в коридор, путешественники увидели стоящую на полу светильню и в ее пляшущем неверном свете распахнутую дверь номера. Крик сменился хрипом, и, не медля, мужчины ворвались в тесную комнату с двумя кроватями. На одной неподвижно лежала женщина, укрытая поверх тощего одеяла красивым дорожным плащом, а над соседней кроватью склонился трактирщик, сжимая толстые волосатые пальцы на горле хрипящей леди. Еще один ночной визитер пытался открыть стоящий у кровати сундучок с помощью длинного кинжала. Женщина уже сдавленно хрипела, и принц метнул в толстяка нож, а герцог воткнул длинный меч в зад склонившегося над сундучком тощего серого типа. Нож просвистел мимо, но удачно попал в голову третьему бандиту. Он стоял у окна, рассматривая какие-то украшения, вероятно, сдернутые с шеи леди, и, не дожидаясь продолжения, выпрыгнул в него, сорвав ставень, и снизу раздался его болезненный крик. Трактирщик, бросив жертву, развернулся и попер на вновь прибывших, а принц, выставив меч, пытался быстро осмотреть угол за дверью: ведь он слышал четыре пары ног – или все-таки три? Тут герцог, выдернувший  клинок из воющего тела, развернулся к двери и, предупреждающе вскрикнув, свалился на пол: ему в лоб прилетела скамеечка для ног. Принц остался один против трактирщика и еще одного крепыша с коротким мечом в руках. Не растерявшись, Кэл метнул в незнакомца еще один нож, продолжая краем глаза наблюдать за трактирщиком, но тот ловко отбил его толстым кожаным наручем с металлическими заклепками.
   'Наемник', - понял Калабриан и, саданув трактирщику мечом по голове плашмя, сосредоточился на более опасном противнике. Они кружили по комнате, выбирая точку для одного единственного, но смертельного удара. Под ногами разлеглись герцог и трактирщик, валялась скамеечка и почему-то ночной горшок, а с кровати доносилось уютное похрапывание. Вторая леди все еще судорожно хрипела, но встать не пыталась. Заметив, что принц чуть скосил глаза на незнакомку, наемник нанес решительный удар, но принц парировал его не мечом, а длинным кинжалом и, развернувшись, пнул наемника в колено. Не попал – взрыкнув, крепыш нанес несколько рубящих ударов, в стороны полетели щепки и осколки посуды; уворачиваясь, принц перепрыгнул стол.
   - Дерись, будь мужчиной! - вскричал наемник, на секунду остановившись, и принц не стал больше ждать - его длинный меч скользнул под челюсть бойца и легким разворотом полоснул шею, разрезая кожу, вскрывая сосуды, обливая все вокруг густой темной кровью. Трактирщик вяло зашевелился на полу и, получив пинок ребром стопы, вновь обмяк. Убедившись, что Тирос приходит в себя, принц вернулся в свою комнату за вещами и узлом с провиантом. Протянув женщине кувшин с водой, а герцогу – бутыль с вином, он светски поинтересовался:
   - Сударыня, что с вашей служанкой??
   - Спит, - прохрипела дама, бережно отпивая глоток и трогая горло, - опий в молоке.
   - А вы?
   - Я опасалась, наша карета сломалась в трех верстах отсюда, а со мной важные бумаги.
   - В карете есть охрана?
   - Только кучер, он собирался отыскать нас в ближайшем трактире утром.
   - До утра мы здесь не продержимся, нужно уходить. Соберите все ценное, попробуем выбраться отсюда. Вы сможете держать кинжал?
   - Смогу.
   Леди быстро завернула служанку в свой плащ, подхватила сундучок и протянутый Кэлом кинжал. Едва пришедшему в себя Тиросу пришлось нести расслабленную во сне девушку на руках, принц прикрывал всех, держа в одной руке меч, а в другой - кинжал. В конюшне было тихо – видно, сбежавший бандит бросил подельников и забился в нору. Выбрав среди коней трактирщика пару покрепче, Тирос уложил служанку на сено и принялся седлать лошадей для всех. Леди, убедившись, что принц бдит, взялась седлать другого коня, и вскоре они выезжали за ворота, оставив за спиной разгромленные комнаты, убитого наемника и связанного полотенцами трактирщика.
 
   Амиран и Ивэн в это время тоже месили ночной тракт. Во время трактирной пирушки удалось подслушать только то, что гвардейцам герцога велено искать четверых, но описания довольно смутные, и бравые парни предпочитали 'сидеть в засаде' с бутылью вина, корзиной снеди и сговорчивой служанкой. Мирно выехав из трактира, старый гвардеец решил двигаться к границе с вампирами в сумерках, все равно принц единственную переправу не минует, а гоняться за ним по тракту со всевозможными проселками и заячьими петлями бесполезно.
Сперва такие предосторожности казались лишними, однако через несколько дней в трактире Амиран увидел степенного писца, сличающего посетителей с описанием, начертанном на тонком бумажном листе. Дергаться было поздно, их уже заметили, но благодаря прикупленным вещам они больше походили на благородного недоросля, едущего на каникулы под присмотром наставника, чем на приближенного к принцу гвардейца и безвестного оруженосца. К тому же гвардеец зарос короткой густой бородой, и лихие дворцовые усы скрылись в общей массе растительности. Поэтому Амиран спокойно заказал обед и снеди в дорогу и шепотом велел Ивэну есть как следует: отныне в трактиры заезжать не стоило. Закончив обед, гвардеец и оруженосец продолжили путь, а через несколько дней тракт накрыл дождь.
   Вот так и вышло, что принц и его наставник мокли под одним дождем, но потом их пути вновь разошлись. На мальчишку напал жестокий кашель, и гвардеец остановился на ночлег у деревенского знахаря, а принца и герцога спасенная дворянка пригласила доехать до ее поместья и отдохнуть несколько дней. Дорогой мороки спали, а сил на то, чтобы их поправить, у Тироса уже не было, но кажется, леди это не удивило. Она по-прежнему бодро держалась в седле, указывая дорогу. Дождь почти стих, но ветер, гулявший между высоких лип, пробирал до костей. Поместье оказалось простым деревянным домом на каменном основании. В доме приветливо светилось окно дворецкого, и на стук сразу открыли. Слуги хозяйку явно любили и ждали, поэтому путешественникам сразу предложили горячий чай и ванну, а позже – и вкусный ужин. Спящая служанка тоже не избегла забот - ее унесли в ее комнату, переодели и оставили досыпать. Мужская одежда в доме нашлась, но слишком просторная для сухощавых гостей, однако и это было хорошо после мокрых грязных тряпок, оставленных в мыльне. Расслабленные теплом и парой рюмок ликера, мужчины охотно приняли приглашение хозяйки разделить с нею позднюю трапезу. В маленькой комнате, видимо, служившей хозяйке столовой, был накрыт стол на троих, блюда подавал старик дворецкий, хозяйка запретила будить других слуг, извинившись перед гостями за неудобство.
   - Право, сударыня, это мы должны извиняться за столь поздний визит, - белозубо улыбнулся Тирос и тут же любезно поцеловал леди руку.
   Калабриан только мысленно усмехнулся - приятель в своем репертуаре: соблазняет все, что движется; как только столько времени без женского внимания продержался? Но леди Сепфора – так представилась хозяйка дома – на ухаживания герцога не обратила внимания, предложив гостям скорее подкрепиться. Впрочем, и принц, и герцог представились мелкими родовыми титулами, которые прилагались к их владениям во множестве, и особого почтения к себе не жаждали. Блюда на столе, предложенные кухаркой, скорее можно было назвать сытными, чем изысканными, но ночная скачка добавила трапезе самую лучшую приправу - голод, поэтому и жареная курица с овощами, и пирог с почками, и горячие колбаски были съедены очень быстро. Разлив по бокалам вино, гости пересели на мягкие диваны вокруг столика с десертом.
   - Сударыня, - вновь начал принц, с сомнением рассматривая неказистого вида лепешку, намазанную медом, - расскажите же нам, что привело вас в этот ужасный трактир.
   - Все просто и печально, сударь, около года назад я была обручена с соседом, владельцем этого поместья лердом Суонси. Так как дела призывали его в столицу, подписав контракт о намерениях, он уехал, предварительно уговорив меня переехать сюда и привести дом в порядок – он планировал жить здесь после свадьбы. Денег он не жалел, и за полгода поместье было готово принять гостей и стать нашим общим домом, но случилось несчастье. Когда лерд возвращался из столицы с деньгами и документами, на него напали в попытке ограбить; с ним были лакеи и кучер, и они отбились и сумели добраться до дома. Мы сделали что могли - из деревни призвали травницу, из соседнего крупного поместья - лекаря, но все было напрасно, Маркос угасал. И тогда он решил заключить со мной брак, с тем чтобы поместье и заработанные им деньги достались мне. Видите ли, - леди смутилась и, опустив глаза, отхлебнула из бокала, - я из большой и дружной, но не очень богатой семьи, а Маркос успел ко мне привязаться. Ночь была ужасной, а под утро его не стало, но мы успели произнести свои обеты при полудюжине достойных свидетелей.
   - Так в чем ваша беда, миледи? - ласково обратился к женщине Тирос, видя, как та стиснула ножку бокала.
   - Родственники Маркоса, имели вложения в ту сделку, которую он заключил незадолго до гибели.  Они подали в суд, требуя признать наш брак незаконным. Вот уже четыре месяца я вынуждена ездить на заседания, и по дороге меня дважды пытались ограбить и трижды – убить. Кроме того, на деревни, принадлежащие поместью, совершаются нападения, а в прошлое мое отсутствие неизвестные перевернули все вверх дном в комнатах моего мужа и моих, и попытались поджечь библиотеку. К счастью, люди, живущие в доме, проснулись и потушили пожар.
   - Так в шкатулке вы возите с собой вовсе не драгоценности, а бумаги?
   Леди слабо кивнула:
   - Если я потеряю оригиналы документов, они найдут способ изгнать меня из поместья и отобрать прибыли.
   - Разве у вас нет управляющего?
   - Нет, Маркос все дела вел сам.
   - Вы позволите взглянуть на копии документов, сударыня? - вновь вежливо попросил герцог. - У меня тоже есть интересы в столице, и, возможно, я смогу вам чем-то помочь.
   Леди отнеслась к словам неожиданных гостей недоверчиво, но все же сходила в свои комнаты и принесла изготовленные писцом копии документов.
   - Благодарю вас, сударыня, а теперь, если не возражаете, мы бы хотели отдохнуть, ночь была длинная.
   - Конечно, господа, я покажу вам ваши комнаты.
   Сатра и Гелла вернулись на стоянку племени, воительница сразу отправилась к шатру Матери племени, а герцогиня осталась ждать ее у затухающего центрального костра. Через час хмурая девушка, откинув полог, подошла к сидящей в полудреме леди Гелле:
   - Пойдем, поспим в шатре нашей матери, завтра нам опять предстоит дорога.
   - Пойдем, - зевнула Гелла, прикрывая рот ладошкой. - А куда мы едем?
   - К вампирам.
   - Да? Жаль, что ты не успела научить меня жить в степи.
   - Еще научу, - буркнула Сатра, входя в шатер, где тихонько сопела Кира. - Мать отправляет меня с тобой.
   - Ну и хорошо, я боялась, что Мать отправит со мной целый отряд, а это довольно неудобно, - светло улыбнулась Гелла, раскатывая одеяла, и тут же опять зевнула. - Давай спать?
   - Давай.

   Комнаты герцога и принца оказались смежными и очень похожими – широкие кровати с балдахинами из темной плотной шерсти, небольшие столики с кувшинами для воды и керамическими тазами, сундуки для вещей в изножии и небольшие тумбочки для подсвечника и стакана воды. Простые деревянные полы, однако, были старательно натерты, и в воздухе явственно пахло медом и луговыми травами, а  льняное постельное белье отличалось чистотой и хрустящей свежестью. Гостей не ждали, и потому в комнатах было прохладно, огонь только начал разгораться в каминах:
   - Простите, судари, эту часть дома не топят, когда меня нет дома.
   - Все в порядке, сударыня, - вновь раскланялся герцог, - доброй ночи!
   В сон клонило сильно, и Тирос отложил бумаги до утра, успев мельком глянуть имена свидетелей и заверяющую документы родовую печать – странно, он просил у вдовы копии, а это, похоже, оригиналы. По привычке, вбитой суровым родителем, герцог убрал листы под тяжелую фигурку льва, красующуюся на каминной полке, потом скинул одолженную одежду и, оставшись в одном белье, лег в кровать.
   Спал он глубоко и проснулся, когда солнце стояло уже высоко. Умывшись и облачившись в высохшие с вечера вещи, герцог спустился вниз и встретился в гостиной с принцем:
   - Доброе утро, Кэл, ты уже завтракал?
   - Еще нет, наша любезная хозяйка задерживается.
   - Это вполне простительно, леди вчера пришлось непросто.
   - Служанка уже отправилась к ней, а с кухни доносятся божественные ароматы. Ты успел вчера просмотреть бумаги?
   - Нет, но я прихватил их с собой.
   Тирос подошел ближе к креслу, в котором расположился принц, и вынул из рукава пачку листов в разноцветных лентах и строгих коричневых печатях. Вдруг со второго этажа донесся громкий крик, потом еще один и шум нескольких ног. Мужчины вскочили, хватаясь за оружие, и бросились к лестнице. Герцог на бегу успел сунуть бумаги за пояс, а принц  одобрил это кивком головы: бросать документы без присмотра  не стоило.
Лестница  красиво изгибалась и тянулась ко второму этажу,  становясь галереей,  однако эта красота значительно увеличивала путь на второй этаж. Из-за поворота  навстречу мужчинам выскочила бледная как полотно служанка и, едва успев, схватив поднос, согнулась в рвотных спазмах. Принц и герцог, переглянувшись, продолжили бег: в  просторном коридоре их встретил бледный дворецкий:
   - Господа, с хозяйкой случилось несчастье; простите, господа, она не может спуститься к завтраку.
   Обойдя чересчур усердного слугу, молодые люди прошли к распахнутой двери. За нею оказалась уютная комната с широкой кроватью под балдахином персикового цвета. На кровати виднелся комок сбившихся простыней и почти не отличавшееся по цвету лицо леди Сепфоры. Роскошная каштановая коса свисала на пол, пышное одеяло валялось у окна, а руки и ноги благородной дамы жуткие волосатые веревки притягивали к кроватным столбикам. В двери заглянула пожилая служанка с тазом для умывания. Тирос уже разрезал веревки, но леди не шелохнулась.
   - Позвольте, господа, - служанка шустро подкатилась к кровати с мокрым полотенцем и, аккуратно промокнув бледный лоб госпожи, принялась растирать холодные руки: - Хорошо бы за доктором послать, у леди очень тонкая кожа, а веревка эта вся в грязи.
   Принц кивнул и спустился вниз, уверенный, что герцог не пропустит ни одной детали. Отыскав в кухне перепуганных слуг, он велел им отправить кого-нибудь за доктором, ежели таковой в окрестностях имеется, а сам решил расспросить оставшихся в кухне.
   - Что могло случиться с госпожой?
   - Не знаем, ваше сиятельство, хозяйка утром не вышла, но мы не заходим к ней, если не зовет, - женщина кивнула на деревянную резную доску с дюжиной медных колокольчиков. Задав еще несколько вопросов о распорядке дня в поместье, принц кивнул одной из служанок:
   - Подай нам с господином бароном (так представился герцог) завтрак и приготовь для госпожи бульон; думается, ей не помешает восстановить силы.
   Присев в книксене, худощавая молодка, оглядываясь, поспешила к плите, а мужчины, вернувшись в гостиную, присели в кресла, обсуждая ситуацию:
   - Что ты об этом думаешь, Тир?
   - Знаешь, она вся в синяках, на голове порвана кожа, выдернуто несколько прядей волос, и кроме того, на груди есть порез от очень острого ножа. Веревка грязная, мокрая, что понятно: дождь идет несколько дней, но она не местная: служанка сказала, что здесь веревки плетут из конопли, а эта из щетины.
   - Как думаешь, тот, кто забрался в комнаты, знал о нас?
   - Хозяйские комнаты в другом крыле, приехали мы вчера поздно, так что, скорее всего, о нас никто не знал, а вот леди возвращалась с очередного заседания суда, и об этом могли знать многие.
   - Думаешь, это опять родственники постарались? - принц задумчиво покрутил в руках бокал и поднес его к носу, вдыхая аромат.
   - Любой грабитель сначала прошелся бы по комнатам, и утром слуги легко бы обнаружили беспорядок, зачем ему лезть в хозяйскую спальню? - резонно заметил герцог, вытягивая ноги. - И кроме того, не думаю, что леди сильно пострадала физически – скорее, ее пытались запугать, сделать беспомощной; возможно, заставить подписать бумаги.
   - Пожалуй, так оно и есть; надеюсь, леди скоро очнется и расскажет сама, что произошло.
   Молодые люди скрывали под спокойными словами свое  волнение:  путешествие из приятной прогулки превращалось в хлопотное дело, и кроме того, принц все время ожидал подвоха с длинными ушами, растущими из дворца.
   Завтрак был подан, и мужчины съели его в молчаливой задумчивости, а потом Тирос вновь вынул бумаги и вместе с принцем принялся внимательно их изучать; доктора все еще не было, но пожилая служанка, спустившись, сообщила, что леди ненадолго приходила в себя.
   - Я просил у леди копии, а она доверила мне оригиналы – думаешь, предполагала подобное развитие событий?
   - Взгляни, как оформлены бумаги – не похоже, что брачный контракт составляли в спешке. Дорогой пергамент, несмываемые чернила, печати красного сургуча.
   - Подозреваешь, что леди знала о нападении на мужа?
   - Не уверен; если был подписан договор о намерениях, и дело шло к свадьбе – возможно, и брачный договор был приготовлен заранее.
   - Хорошо бы расспросить доктора, здесь его подпись тоже есть.
   - А другие бумаги о чем?
   - Хммм, давай посмотрим, это договор на покупку поместья примерно двухгодичной давности, стало быть, оно не родовое, и покойный мог им распоряжаться независимо от наличия наследников мужского пола. Это завещание лерда Суонси, нацарапанное весьма небрежно, но заверенное теми же свидетелями, что и брачный договор; по завещанию все его достояние, исключая родовое имение и титул, получает леди Сепфора. Далее идет список активов, в том числе три пятых прибыли в торговом союзе, две пасеки, заливные луга и мельница. Совсем неплохой доход для здешних мест.
   - То есть леди действительно стоит бояться за свою жизнь?
   - Не уверен, договоры написаны грамотно и умело - в случае ее насильственной смерти все передается Храму.
   Калабриан отложил бумаги и подошел к окну, хмуря брови и всматриваясь в горизонт:
   - Вообще поместье весьма ухожено, и думаю, мы заслужили передышку в поисках леди Геллы; если богиня захочет нас поторопить, мы об этом узнаем.
   Тирос хмыкнул и согласно кивнул, но все же поинтересовался:
   - А как медальон?
   - Все еще обычный кусок металла; предположительно, он начнет светиться при приближении к цели, - принц прошелся вдоль окон и добавил: - Кроме того, не нравится мне нападение на нашу хозяйку именно сейчас, что если это вести из столицы??
   - Кэл, ты думаешь о том, о чем и я?
   - Что женщину можно не только запугать...
   - Но и соблазнить, нужно расспросить слуг и свидетелей...
   - Я уже начал, но тебе тоже стоит посматривать вокруг, вдруг у леди появился новый поклонник?
   Вскоре приехал доктор - невысокий, сухощавый с длинными пальцами музыканта и пронзительным взглядом исследователя. Он скинул в дверях длинный темный балахон и тут же велел дворецкому подать воды для мытья рук и полотенце:
   - Простите, господа, на любезности нет времени, мальчишка сказал, что госпоже Сепфоре плохо, - и, не дожидаясь ответа, поднялся следом за служанкой в хозяйскую спальню. Спустился он часа через два, задумчивый и недовольный. Принц и герцог ждали его в той же комнате.
   - Насколько все плохо, доктор? - осведомился Калабриан, они с Тиросом успели обойти поместье и поговорить с садовником, с толстощекой теткой огородницей, с суровым ветераном конюхом и его помощниками. Все слуги в один голос хвалили госпожу и рассказывали, как она выручила их из различных стесненных обстоятельств и, несмотря ни на что, приняла на работу.
   - Насколько я могу быть с вами откровенен, господа?
   - Мы в курсе сложностей леди с родственниками мужа, и кстати, на бумагах есть и ваша подпись.
   Доктор оглядел комнату. Выбрал кресло и, прежде чем устроился в нем, попросил дворецкого подать вина и закусок.
   - Леди Сепфора пострадала физически, но еще больше морально. Нападавшие требовали отдать бумаги и подписать отказ от наследства в пользу прочих родственников. Судя по тому, как они изъяснялись, это наемники – только леди не знает, откуда они – говорили с явным акцентом.
   Принц и герцог изумленно уставились на лекаря, а Тирос еще и подозрительно прищурился.
   - Что ж, господа, вижу, что вам нужно кое-что объяснить. Я знал Маркоса Суонси с детства, мы выросли в большом поместье миль за тридцать отсюда. Его отец владел поместьем, а мой был управляющим. Я рано проявил задатки медикуса, и старый лерд Суонси отправил меня учиться в столицу, дав рекомендации и деньги на дорогу.
   - Значит, вы нас узнали.
   - Я узнал вас, Ваше Высочество, видел вас в университете на церемонии открытия нового крыла. А ваш спутник мне, увы, не знаком.
   - И вы поделились своими знаниями с хозяйкой дома?
   - Нет, Ваше Высочество, леди нужен покой: боюсь,  что ее нервы совсем расшатаны.
   - Что ж, доктор, я прошу вас рассказать нам историю этого спешного брака.
   - Это не трудно, Ваше Высочество; как я уже говорил, я с детства хотел изучать медицину, Маркос же был прирожденным коммерсантом, несмотря на свое аристократическое происхождение.
   Тут речь доктора прервал дворецкий, внеся поднос с вином и 'горячими молниями' - запеченными на огне до поджаристой корочки свиными колбасками. Следом шла кухарка с блюдом лепешек, намазанных острой приправой и посыпанных тертым сыром. Рядом на блюде покоились свежие овощи и зелень. Довольно вздохнув, эскулап впился в лепешку и на некоторое время вынужденно замолчал. Принц и герцог во время своей прогулки нагуляли аппетит и теперь охотно присоединились к трапезе. Доев последний кусочек и откинувшись на спинку кресла с бокалом в руках, доктор вздохнул и продолжил:
   - В общем, леди Сепфора стала очередным коммерческим проектом Маркоса. Ее семья переехала сюда в поисках лучшей земли для обработки; купленное поместье, однако, требовало вложений, а дочери незаметно подросли. Отец леди хотел взять у отца Маркоса заем, но тот отказал, а вот Маркос не побрезговал бедняками, наведался и увидел Сепфору. Он дал ее отцу заем с условием, что девочку воспитают как леди, наведывался раз в год, проверял, чему учат и как, а потом купил это поместье и подписал договор о намерениях, простив всю сумму займа.
   - То есть просто купил себе толковую и воспитанную жену?
   - Да. Как видите, леди оправдала его вложения, поместье процветает, а Маркос вынужден был отложить свадьбу: внезапно умер его отец. Родственники, конечно, слетелись как воронье, навезли на похороны своих дочек и внучек, да поздно. Когда меня вызвали к Маркосу, он был жив и даже пытался шутить, но раны были серьезными, я пытался его спасти, но знал, что надежды нет. И он это понял, ведь он знал меня с детства, его решение оставить все леди Сепфоре было самостоятельным. Насколько я знаю, по брачному договору ей в любом случае полагалась вдовья часть, хотя и существенно меньшая, чем теперь.
   - Вы присутствовали при составлении завещания?
   - Да, он собирался просто оставить все ей, ведь договор о намерениях уже был заключен, но сосед-управляющий сказал ему, что его завещание легко можно оспорить, ведь она не жена, а только невеста, и Маркос велел позвать священника.
   - А кто еще присутствовал на обряде?
   - Местная травница, не упомню ее имени, все зовут просто 'госпожа травница'. Да она тут в деревне живет, рядышком. Все слуги, сам священник, конечно, и управляющий соседнего поместья – до него недалеко, вот и послали за ним.
   - То есть согласно закону – три достойных свидетеля? - переспросил принц.
   - Да, - наклонил голову доктор, - договор у Маркоса уже был написан в трех экземплярах, нам оставалось его лишь подписать после обряда.
   - Но отчего тогда так мечутся родственники?
   - Наследство, передающееся вместе с титулом, невелико. Дом там большой и красивый, но кроме окружающего его сада и служб земли почти нет, а деревня живет рыбной ловлей и большого дохода не дает. Между тем, Маркос прикупил хорошей земли, да и деньгами вдову не обидел.
   - Так леди завидная невеста?
   - Да, но она не хочет замуж.
   - Так чтит мужа?
   - Скорее, боится увидеть на его месте кого-то другого.
   - Итак, леди запугали в надежде отобрать нажитое ее супругом, но ведь согласно закону через полгода завещание оспорить невозможно
   - Лерд Суонси умер около пяти месяцев назад.
   - Значит, родственники заторопились, - сделал вывод принц. - Леди сильно избили?
   - Достаточно, в основном били по лицу и ногам.
   - Пытались изнасиловать?
   - Нет, все знают: если леди объявит о наследнике, майорат тоже перейдет ей.
   - Ваши рекомендации, доктор?
   - Миледи нужен покой и безопасность. Хорошо бы леди уехать. Денег у нее достаточно, но защиты нет. Кроме того, такое нападение может спровоцировать нервические приступы.
   Принц и герцог переглянулись.
   - Нам стоит обсудить ваше предложение, доктор; возможно, мы найдем место, где леди Суонси сможет отдохнуть хотя бы месяц.
   Гелла и Сатра вновь собирались в путь - герцогиня серьезно, как маленькая девочка, примеряющая мамино платье, облачалась в тонкие шальвары, длинную тунику и короткое покрывало. Кира помогла ей заплести косы и правильно закрепить покрывало на голове плетеным шнуром. Вдруг полог шатра приподнялся, и в шатер вбежала, захлебываясь рыданиями, юная девушка, ровесница Киры:
   - Сатра, скорее, там Ниир и Тарб!
   - Иран? Где они?
   - У костра. Их привезли, Мать велела тебе придти, попрощаться...
   Сатра выбежала из шатра, а следом за нею и Гелла. У костра стояла группа угрюмых орков - побледневшие от пота и пыли лица, окровавленные повязки, три длинных плаща, привязанных к копьям. Сатра с маху упала на колени у двух из них и протянула руки к обоим. Подбежавшая следом Гелла увидела трех орков, покрытых ранами и кровью так, что одежда была почти не различима. Над ними кружились мухи и оводы и стоял ужасный запах. Самый рослый орк рассказывал Матери племени о том, что произошло, а Сатра беззвучно рыдала над уходящими воинами.
   - Эти воины – гордость нашего племени, они остались прикрывать остальных и сумели отбиться. Да будет благосклонна к ним Мать степей! - воин склонил голову в знак печали, и окружавшие его орки сделали то же. Гелла смотрела на все, и в ее сердце разгоралось сочувствие, желание помочь, а на глазах собрались слезинки. Девушка принялась перебирать в уме заклинания, которым ее учили, а потом, оглянувшись, увидела Киру:
   - Кира, а где ваша знахарка?
   - Уехала к пастухам, там волк порвал мальчика, в стойбище лекарок больше нет.
   - Кира, если я попробую их полечить, меня не накажут?
   - А ты можешь?
   - Меня учили.
   - Давай! - Кира решительно подтолкнула Геллу к носилкам и жарко зашептала на ухо Сатре. Орчанка очнулась и с надеждой уставилась на подругу:
   - Что тебе нужно?
   - Хорошо бы поставить чистую палатку, чтобы раздеть и отогнать мух, еще нужна будет вода и травы и твоя помощь.
   Орчанка отерла слезы, застилавшие глаза, и обратилась с речью к оркам, угрюмо стоящим вокруг. Поняв, что у раненых появился шанс, воины тотчас воткнули в утоптанную землю копья, а женщины принесли несколько полос полотна для полога. Тем временем Кира принесла горшок с кипятком и бинты из поношенной рубахи. Гелла медленно прочитала заклинание, очищающее от насекомых, и вместе с названой сестрой принялась срезать с раненых одежду. Нижние рубахи превратились в жесткую пропитанную кровью и гноем коросту, их приходилось отмачивать теплой водой, напевая наговоры, снимающие боль и нагноение. Осмотрев всех троих, Гелла поняла, что мухи уберегли раны от некроза, но вот оводы изрядно попили крови и оставили болезненные раны на ногах и шее. Кроме того, были раны, нанесенные рубящим оружием; обломки стрел и даже ожоги.
 Для начала девушка проверила, как обстоят дела с внутренними органами, ее учитель научил ее забавному заклинанию, которое просто рисовало по телу больного внутренние органы, словно цветным мелком: неповрежденные - зеленым, слегка поврежденные - желтым, и совсем пострадавшие - красным. Сатра и Кира с изумлением смотрели на возникавшую роспись. Красного цвета было много, но Гелла  делала выводы:
   - Если они до сих пор живы – значит, кишки целы и внутреннего воспаления нет, это просто стресс и небольшое заражение, только, боюсь, понадобится кровь.
   Сатра только кивнула. У орков часто использовались обряды, связанные с кровью, - например, чтобы меч не ранил своего хозяина, его следовало 'напоить', так же поступали и с кинжалами и с броней, а уж амулетов с привязкой кровью было не счесть. Быстроногая Кира принесла еще горячей воды и травы – все, которые нашлись у запасливых хозяек. Гелла тем временем, прокалив нож, вынимала из ран наконечники – вокруг них уже скопился гной, и задача была не трудная, но тот же гной не позволял зашить глубокие раны, что обрекало раненых на долгое лежание. Попутно девушка объясняла свои действия Сатре, которая помогала ей переворачивать мужчин, и Кире, крутившей в углу тампоны для закладывания в раны. В небольшом горшочке настаивались листья подорожника, цветки тысячелистника и ромашки; пропитав плотный рулончик отваром, Гелла нашептывала заклинание усиления действия и вкладывала в бережно очищенные раны. Некоторые нарывы приходилось вскрывать, лоскуты быстро кончились, и Кира выбежала за полотном; в эту минуту один из воинов пришел в себя и, сдерживая стон, открыл глаза.
   - Сатра, - он слабо улыбнулся, - я рад, что увидел тебя.
   - Ниир! - в этот момент Сатра держала в руках ногу Тарба, а Гелла пыталась извлечь сразу два наконечника, встретившихся в человеческой плоти. Вдруг глаза воина закатились, и орчанка вскрикнула: - Гелла!
   - Тсс, я его почти зацепила!
   Орчанка, задержав дыхание, дождалась, пока кусок железа клацнет о донце керамического корытца для мяса, и вновь подняла на названую сестру испуганный взор.
   - Не шуми, он просто спит, ему пока вредно волноваться.
   Немного успокоившись, Сатра продолжила помогать в нелегком лекарском деле. Девушки возились до темноты; наконец, Гелла закончила обработку ран и сказала:
   - Теперь им нужно много сил, хорошее питание и долго лежать.
   - А кровь?
   - Этим двоим обязательно.
   - Моя подойдет?
   - Сейчас проверим, - острым ножичком Гелла царапнула палец названой сестры и выдавила капельку крови на чистый лоскуток, потом добавила по капле крови от раненых и напевно прочла заклинание:
   - Капля к капле, кровь к крови, сила к силе, жизнь к жизни...
   Одна капелька свернулась от соприкосновения, а вторая слилась и засияла ярче.
   - Ему твоя кровь поможет, - сказала герцогиня, указав на Тарба, - а ему – нет, позови кого-нибудь другого.
   Сатра вышла из палатки, а Гелла обратилась к Кире:
   - Твою кровь можно проверить?
   - Можно. А разве Самаху кровь не нужна?
   - Не так срочно, его раны свежее, и мы их уже очистили, а эти двое могли уже умереть, но если хочешь, я проверю твою кровь и для него.
   Кровь Киры подошла только третьему раненому. Вскоре вернулась Сатра с тремя девушками с виду чуть старше Киры:
   - Воинам нужны силы охранять стоянку, - как бы извиняясь, проговорила она.
   - Девушки даже лучше, - улыбнулась в ответ Гелла, - у них много жизненной силы, - и тут же приступила к ритуалу. Первой подошла уже проверенная воительница. Сделав небольшой разрез на ладони девушки, Гелла соединила его с таким же разрезом на руке Тарба и, примотав ладони полоской полотна, запела заклинание, потом велела Кире:
   - Пои сестру теплой водой с медом и отваром девясила, так нужно просидеть час.
   Потом Гелла проверила пришедших девушек и усадила их с тем же наказом; та, чья кровь не подошла, отправилась за кипятком и медом. Зевнув и осмотрев раненых еще раз, она сказала Кире:
   - Ты здесь за старшую. Через час позови. А я пойду других раненых посмотрю, - и вышла в душистую, прохладную ночь. У костра по-прежнему было много народа. Увидев покрытую кровью и гноем девушку, воины вскинулись:
   - Все в порядке, жить будут. Я видела у вас еще раненых. Могу посмотреть.
   Высокий воин – как позже узнала Гелла, отец Тарба – кивнул и, усадив девушку на кошму, сунул в руки миску с горячим варевом из общего котла. Есть не хотелось, и герцогиня просто уставилась в костер, грея руки о теплый бочок миски и раздумывая над тем, верно ли она все делала, и можно ли было сделать что-то еще. Тогда высокая еще не старая женщина присела перед ней на корточки и принялась кормить с ложки, как неразумного младенца. Под ее ласковую воркотню девушка незаметно съела все и запила ужин большой кружкой горячей медовой сыты с пряностями.
 Отогревшись, Гелла поблагодарила незнакомку, а та неожиданно прижала ладонь девушки к своей щеке и сказала несколько слов на языке степей, но девушка поняла: третий раненый - ее сын. Вспомнив про остальных воинов и сидящих в палатке девушек, Гелла обратилась к высокому воину, попросив прислать всех раненых к палатке. И, осторожно поднимаясь, направилась туда же, но не успела сделать и шага – ее подхватили и с ворчанием про лекарок, которые себя не берегут, доставили до палатки в три шага. Девушки сидели, дружно напевая тихими мягкими голосами протяжную орочью песню, а Кира и еще одна степная красавица размешивали в горшке с травяным отваром очередную порцию меда. Разорвав заклинание и сняв повязки, герцогиня отпустила девушек, велев им хорошо поужинать и придти в палатку утром, но Сатра вместе с Кирой остались. Гелла пыталась отправить их спать, но Кира только улыбнулась, откидывая с лица выбившиеся из кос пряди, а Сатра и вовсе хмыкнула и ухватила миску с прокипяченным железом.
   - Ладно, - смирилась герцогиня, - раз вы такие упрямые – пейте девясил, сейчас пойдем остальных раненых лечить.
   Остальных лечить было проще, но девушки уже устали и просто валились с ног и все же, стиснув зубы, вновь и вновь стягивали края ран, накладывали повязки и осматривали внутренности. Отец Тарба рассказал им, почему раны были в таком ужасном состоянии – воинам после стычки пришлось безостановочно передвигаться три дня от самой границы территории орков, и сил на заботу о ранах не оставалось. Наконец, раненые кончились, и Гелла уже собиралась идти в шатер, когда заметила, что помогавший ей воитель прижимает локоть к правому боку.
   - Что у вас? Показывайте! - вздохнула она.
   - Пустяки, до утра подождет.
   И тут Геллу прорвало – накопившаяся усталость тому виной или неотступные мысли о том, что она не справится, но герцогиня закатила пятиминутный спич о слишком много думающих о себе мужчинах, которые заставляют плакать тех, кто их любит, из-за своей гордыни и черствости. Ошеломленный воин неожиданно рассмеялся и снял кожаный жилет и рубаху, глубокая рана от скользнувшего вдоль ребер копья выглядела неприятно – вздувшаяся, воспаленная плоть и комки запекшейся крови.
   - И чем вы думаете! - ворчала Гелла. - Наверняка уже мышцы тянет! А если и у вас инфекция?! Что, тоже пару месяцев хотите полежать с девушкой у изголовья?? - так ворча и ругаясь, она быстро вскрыла рану, очистила ее заклинанием и наложила плотную повязку с заживляющей мазью: - И рукой не дергать! - погрозила она воину пальцем. - Шов наложить нельзя, значит все должно стягиваться само.
   А потом начала складывать оставшиеся бинты и травы в корзину. К этому моменту Кира уже спала, прислонившись головой к одному из копий палатки, а Сатра спала внутри, чутко прислушиваясь к дыханию раненых.
Усмехнувшись, воин помог девушке убрать все в корзину, подождал, пока она снова проверит раненых и, подхватив Киру одной рукой, кивнул Гелле, чтобы указала дорогу к шатру. Там уже теплился очаг, и чья-то добрая рука расстелила одеяла и чистую одежду. Кое-как растолкав Киру и велев ей умыться и снять грязную одежду, Гелла сама выполнила все гигиенические процедуры буквально с закрытыми глазами и, затолкнув таз к стене у входа, блаженно вытянулась под одеялом; через минуту она уже спала.
   Проснулась герцогиня, когда солнце стояло уже высоко, от аромата супа, плывущего в воздухе. Уже одетая и причесанная Кира разливала кушанье по мискам, тут же сидела осунувшаяся Сатра. Поняв, что времени уже много, Гелла попыталась вскочить:
   - Почему вы меня не разбудили?
   Но все тело ломило, словно после целого дня скачки, и каждое движение вызывало протяжный стон.
   - Пойдем кушать, - улыбнулась ей Кира. - Утром приехала лекарка, она сейчас в палатке, там все хорошо. Она просила тебя зайти только тогда, когда ты восстановишь силы.
   Герцогиня оделась в оставленные для нее вечером шаровары и тунику и, откинув полураспустившиеся косы за спину, присела к очагу:
   - Вы меня извините, если я причешусь после завтрака? - чопорно вопросила она, глядя на гладкие, блестящие косички Киры и пышный хвост Сатры.
   Кира рассмеялась и придвинула ближе плошку с похлебкой:
   - Извиним, ты спасла троих отличных воинов и ворчала на самого вождя, а теперь стесняешься растрепанных кос.
   - Так это был вождь? - отпивая бульон, удивилась Гелла.
   - Да, это был вождь, он командует всеми воинами и вместе с Матерью решает дела племени. Сегодня у костра он сказал, что даже собственная жена на него так не ворчала.
   - А разве Мать не жена вождя?
   - Нет, она его сестра, старшая.
   Сатра не участвовала в разговоре, что Геллу немного нервировало; наконец, помаявшись, она спросила:
   - Сатра, что с тобой? Ты вчера много крови отдала? Голова болит?
   - Не обращай внимания, - посоветовала жизнерадостная Кира. - Мать сказала ей, что судьба их рассудила, вот она и впала в задумчивость.
   - Как рассудила?
   - Она дала кровь Тарбу, породнилась с ним, стала ему сестрой, ведь их кровь смешалась не в младенце, а в его жилах, значит, женихом теперь может быть только Ниир.
   - И что?
   - А Ниир не знает, он еще спит, лекарка сказала, что ему ни к чему страдать, и усыпила.
   - Так отчего Сатра в такой задумчивости?
   - Не хочу оставлять его одного, только приказания Мать не отменяла, завтра или послезавтра, как только ты наберешься сил, нам надлежит отправиться к вампирам.
   - Ты ему не доверяешь? - прямо спросила герцогиня, удивляясь собственной смелости.
   - Здесь много красавиц, а он теперь богат, воины взяли хорошую добычу.
   Гелла отставила в сторону глиняный бокал с травяным чаем и, прищурившись, посмотрела на орчанку:
   - А ты едешь к вампирам - к богачам, красавцам и искусным магам. Да еще и как сестра советника короля вампиров – думаешь, у тебя будет меньше искушений, а у Ниира меньше поводов для ревности?
   Сатра удивленно склонила голову, видимо под этим углом визит к вампирам она не рассматривала.
   - А может, твоя детская любовь развеялась без следа, и ты просто боишься сказать ему об этом?? Если так – лучше скажи сейчас, и у вас обоих будет шанс найти свое счастье вдали друг от друга.
   Сатра продолжала сидеть, глядя в очаг, но вот плечи ее расправились и она кивнула:
   - Ты права, я не думала, что у Ниира тоже есть повод ревновать, я поговорю с ним перед отъездом.
   - Вот и хорошо, сейчас поедим, и я схожу к раненым, пойдешь со мной? Тарбу может понадобиться кровь.
   - Пойду.    Принц и герцог, оставив доктора в гостиной, вышли неспешным шагом на лужайку перед домом, и Калабриан спросил:
   - Что ты задумал, Тирос?
   - Ты  сказал, что передышку мы заслужили. Отсюда всего день пути до Саррианы – сам знаешь, там резиденция нашего рода.
   - Предлагаешь отвезти леди, напуганную до потери сознания, в набитую народом резиденцию???
   Герцог задумался, потом решительно пнул камушек и посмотрел на принца:
   - У меня в Сарриане есть отдельный дом – холостяцкий, конечно, но жить можно. Если это привет из столицы – мы сразу об этом узнаем, в охране там ветераны из дворцовой стражи.
   - Интересно, зачем тебе такая охрана?
   Герцог неожиданно смутился и пробормотал:
   - Они маму не боятся. Так что, возьмем леди с собой? Если она не связана с нашими неприятностями в столице – пусть поживет там пару месяцев, а потом сможет вернуться сюда, если пожелает.
   - Если пожелает?? - принц насмешливо взглянул на герцога, напоминая тому о безусловных победах над женским полом. Герцог старательно отводил глаза.
   - Возможно, леди найдет покупателя на поместье и купит себе другое, а слуг заберет позже.
   - Что ж, неплохой план, осталось его осуществить. Карета леди слишком приметна, до тракта можем и не доехать.
   - Попросим доктора помочь?
   - Думаешь, безопасно?
   - Пусть напишет письмо соседу и попросит неприметную коляску для перевозки больного или доставки лекарств.
   Закончив обсуждение, мужчины вернулись в залитую солнечным светом гостиную, в которой доктор мирно похрапывал в кресле. Тирос осторожно разбудил его и, объяснив ситуацию, попросил написать короткую записку ближайшему соседу. Доктор план одобрил, но заметил, что скорее всего, в усадьбе есть кто-то, связанный с родней покойного лерда.
   - Возможно, стоит леди переодеть или спрятать в сундук?
   - Не беспокойтесь, доктор, мы спрячем леди, - уверил его герцог. Карета прибыла часа через три; к удивлению слуг, распахнувших дверцы, оттуда выбралась пожилая дама в роскошной кружевной накидке траурного цвета и в сопровождении двух дюжих лакеев, ворча и ругаясь, вошла в дом. Буквально через час она вышла обратно с теми же лакеями, но теперь леди сопровождал доктор с советами пить успокоительные капли и побольше отдыхать. Усевшись в карету, принц не удержался и, усмехнувшись, сказал герцогу:
   - Не знал, что твоя двоюродная тетушка такая язва.
   - Поверь мне, это еще цветочки, - герцог откинулся на кожаные подушки и отхлебнул из фляги горячего медового взвара. - Эту матрицу я снимал лет восемь назад, когда она навещала нас с матушкой в летней резиденции; сейчас она при каждом визите интересуется, остались ли еще в замке непорочные девицы.
   Принц неожиданно для себя расхохотался, да уж, вдовствующая графиня Суарская могла себе позволить такие выходки и, кроме того, не терпела ханжества и светских сплетников.
   Между тем Тирос активно восстанавливал потраченные на морок силы и заодно придерживал на ухабах леди Суонси. Замаскированная под язвительную старуху молодая красавица безучастно смотрела в окно и лишь слегка вздрагивала, если под колеса попадала сухая ветка или камень. Дальнейший путь протекал без приключений - карета доставила путешественников до тракта, где их уже поджидал конюх леди с тремя лошадьми. Получив золотой, он вернулся в поместье, а следом ехала одолженная карета. Едва оба кучера и карета скрылись, Тирос, отсекая преследователей, вновь наложил на всех мороки небогатых дворян и развеял следы маленьким магическим вихрем.
   
   После завтрака девушки вышли из шатра, и Гелла удивилась, как тихо было в стойбище.
   - Часть воинов ушла к границе охранять пути, а раненые спят или просто отдыхают в шатрах, - пояснила Кира. Кивнув, девушка поспешила к палатке  поставленной вечером у костра.
Весь день Сатра и Гелла провели там – сначала герцогиня познакомилась с лекаркой орков, красивой моложавой женщиной лет пятидесяти, потом они вместе осмотрели раненых, и девушка рассказала о методах и способах лечения, а потом и показала заклинание, позволявшее ей наладить передачу крови. Восхищенная лекарка попросила научить ее, объяснив, что на пастухов зимой часто нападают волки, и в этом случае именно большая кровопотеря часто ведет к фатальному исходу, а взамен обучила герцогиню заклинанию, которое вызывало ворох искр. Герцогиня несколько раз повторила нужные жесты и слова вместе с лекаркой и теперь была уверена, что всегда сможет развести огонь.
   После этого пришлось позвать девушек-доноров и вновь повторить сеанс; промагичили они едва не до обеда, потом в палатку заглянула Кира и позвала обедать. Большой котел готовили только к вечеру, но в этот раз Мать племени распорядилась готовить и днем - чтобы восстановить силы лекарок и раненых. Сатра осталась в палатке поить раненых бульоном;  все понимая, Гелла отправила остальных девушек к костру, все же разговор воительнице предстоял непростой.
   Во время трапезы к сидящей на кошме светловолосой девушке подходили орки и, кланяясь, подносили небольшие подарки - амулеты, сладости, украшения и даже оружие. Гелла сначала не понимала и хотела отказаться от подарков, но лекарка шепнула ей, что это не просто благодарность, спасенную жизнь принято выкупать у лекаря, и если она не примет дар – орки будут считать, что раненые скоро умрут. Смирившись и вспомнив о своем воспитании, девушка благодарила за подношения и непременно добавляла несколько любезных слов, восхищаясь дарами.
   После обеда лекарка посоветовала герцогине отдохнуть:
   - Мать распорядилась вечером устроить прощальный пир, чтобы умилостивить духов степи и проводить гостью, спасшую трех лучших воинов племени. Праздник затянется на всю ночь, так что время жаркого солнца лучше провести в шатре.
   Гелла согласилась, действительно хотелось немного полежать, расправить спину и упорядочить мысли. Кира принесла неведомо откуда две большие корзины с крышками и помогла собрать подарки, а до шатра их охотно помогли донести подростки, взиравшие на Геллу и ее помощницу с некоторым благоговением. Уже укладываясь в шатре, герцогиня спросила:
   - Кира, а мне обязательно оставлять все подарки себе, или я могу подарить что-нибудь вам с Сатрой за гостеприимство?
   - Подарить можешь, но сначала должна воспользоваться сама, иначе духи не примут дар.
   Кивнув, девушка задремала, и во сне видела своего строгого учителя - доктора Ринори, который объяснял ей принципы лечения гнойных ран в полевых условиях. Спала она не долго, а проснувшись, очень захотела искупаться: обтирания в шатре было мало, да и волосы пора помыть. Словно угадав ее желание, Сатра позвала Геллу в купальню, сказав, что сегодня можно: там сейчас плещутся женщины, готовясь к вечерним танцам. Прихватив бурнусы и куски холста вместо полотенец, девушки прошли за ряды шатров и коновязей к ручью и заводи. Там действительно, лениво переговариваясь, купались орчанки, одна уже сохла на берегу, подставив роскошное тело солнечным лучам, еще две старательно оттирались песком, а пара просто лежали в воде, наслаждаясь прохладой. Поприветствовав друг друга протяжным возгласом: - Ваа! - девушки, кажется, потеряли к вновь прибывшим интерес, и Гелла, скромно раздевшись за пучками травы, с легким невольным вскриком погрузилась с прозрачную холодную воду. Орки не пользовались мылом, и потому вода была прозрачна, а ручей постоянно обновлял воду, унося грязь и мусор ниже по течению. Немного поплавав и согревшись, Гелла принялась оттирать песком все доступные части тела, а вот как быть с волосами?? И тут Сатра вынула из ямки у большого плоского камня горшочек со скользкой синеватой глиной и протянула герцогине:
   - Этим моют голову, давай помогу.
   Гелла постаралась не вздрогнуть при виде осклизлых комочков, и вскоре сильные пальцы воительницы быстро втирали прохладное месиво в волосы герцогини. Выполаскивалась глина, как ни странно, легко, оставляя в воде лентообразные разводы мути, а  когда  кожа головы очистилась от  липкой массы,  Сатра показала  другой горшочек – с уксусом, для придания волосам блеска. Потом, накинув бурнусы, девушки уселись на нагретых солнцем камнях и принялись расчесывать волосы, подсушивая их на легком теплом ветерке.
   - Сатра, а откуда здесь такие огромные камни??
   - Старики говорят, что когда-то здесь текла могучая река, она и обточила эти камни. Возможно, это так – тут все камни округлые, а ниже по течению находят самородки и красивые камушки для украшений.
   - Наверное, хорошие жернова из этих камней получаются?
   - Жернова?
   - Для мельниц, - Гелла недоуменно посмотрела на собеседницу. А Сатра так же недоуменно посмотрела на нее. - А как вы делаете муку? - удивилась девушка, она ведь ела лепешки, испеченные Кирой.
   - Покупаем или растираем зерно в ступках. Мы почти не сеем, наша еда - мясо, а летом и осенью еще и молоко, наши мастерицы умеют печь лепешки из сыра и степных трав.
   Гелла, перебирая светлые пряди, придвинулась к Сатре ближе:
   - А я помню, что папа все время ругался, что приходится покупать жернова в Вилате, а там камень плохой - мягкий, быстро стирается. Он даже брату показывал, какие жернова нам нужны, чтобы мука была чистой, но такого камня поблизости не было, а эти глыбы как раз такие как надо и уже обточены.
   - Отсюда камень везти далеко, - расслабленно отозвалась воительница, она пригрелась на солнышке и, кажется, собиралась  еще подремать.
   - А если я попрошу Мать племени – думаешь, она разрешит брать здесь камни для герцогства?
   - Спроси, - пожала плечами воительница, ей эта тема была не интересна, и Гелла тоже замолчала. Через час, обсохнув, девушки направились к шатру - готовиться к вечеру, а в заводи плескалась уже дюжина смуглых черноволосых красавиц.
   Первым делом Гелла села разобрать подарки - ей хотелось отблагодарить Киру и Сатру за помощь. В первой корзине оказались все украшения и амулеты, Кира объясняла ей, что значит каждая вещичка:
   - Это амулет от дурного глаза: если кто-то будет смотреть на тебя с плохими мыслями или пожеланиями – амулет нагреется.
   - Во дворце лучше не носить, - усмехнулась Гелла, - а то обожгусь.
   Кира в ответ звонко рассмеялась, явно не поверив, а Сатра нахмурилась.
   - Разве вы не пользуетесь амулетами??
   - Мой учитель говорил, что среди людей магов-артефакторов очень мало.
   - Этот амулет позволяет отыскать воду, он очень сильный.
   Гелла удивленно рассматривала ажурную конструкцию из роговых пластинок с блестящей голубой капелькой в центре, больше похожую на изящную брошь.
   - А как им пользоваться?
   - Просто прикоснуться к капельке и думать о воде; когда во рту появится свежесть – там и нужно копать.
   - А это что?
   Из корзины появился длинный ремешок, увешанный зубами не известного ей зверя вперемешку с бусинами из полированного камня и клочками меха.
   - Это тоже амулет, он помогает отыскивать звериные тропы, с ним ты никогда не заблудишься.
   - Как много амулетов! - удивилась герцогиня. - Кажется, у вас их умеют делать все!
   - Это так – не все, но многие. Наша магия очень слаба и не дает возможности прямого воздействия на людей, но мы свободно общаемся с духами природы и умеем заключать их силу в дерево, камень и кости или рог.
   - Интересно получается, учитель рассказывал мне, что вампиры – мастера магии крови, драконы – самые мудрые в мире существа, на самом деле сильнейшие менталисты; вы, получается, артефакторы, а люди??
   - Люди могут все понемногу, - ответила Сатра, все еще хмурясь.
   - Ой, а это что? - потянув за широкий ремешок с пряжкой, девушка вынула из корзинки небольшой серебристый кинжал с крупным влажно блестящим камнем в оголовье рукояти.
   - Оооо!! - простонали обе орчанки. - Оружие у нас очень дорого, металла в нашей земле нет, а этот кинжал ковал наш лучший кузнец.
   - Это тоже амулет?
   - Можно сказать и так, - Сатра неожиданно усмехнулась. - Ты же хотела суметь защититься? Этот кинжал всегда попадает в цель, даже если ты метнешь его в другую сторону.
   Гелла серьезно посмотрела на кинжал, а потом осторожно царапнула кончиком кинжала мякоть указательного пальца и размазала алую каплю по лезвию.
   - Защити меня! - шепнула она и собиралась повесить ножны на тканый пояс, но Кира ее остановила:
   - Подожди! У меня есть подходящий ремень! - покопавшись в корзине с готовым рукоделием, девочка вручила герцогине расшитый конским волосом кожаный ремень с петельками для ножен и карманов. - Это тоже амулет, - смутилась Кира, - он зачарован так, чтобы все, привешенное на него, не мокло и не ржавело.
   - Спасибо большое! - Гелла порывисто обняла юную орчанку. - Я тут видела очень красивое ожерелье с гранатами – мне кажется, оно очень тебе подойдет!
   Ожерелье быстро отыскалось, и совершенно счастливая Кира уселась перед миской воды, стараясь разглядеть свое отражение. Теперь Гелла собиралась выбрать подарок и для Сатры, но у входа в шатер неожиданно раздались три хлопка в ладоши.
   - Са-вай! - отозвалась воительница, и на войлок шагнула Мать племени. Орчанки тотчас склонились в поклоне, а Гелла сделала изящный реверанс.
   - Собираетесь, девочки?? Хорошо, - орчанка грузно опустилась на подушки у очага и махнула рукой, разрешая присутствующим сесть. - Мне жаль, что ты погостила у нас не долго, девочка, - сказала она, обращаясь к Гелле, - но все орки запомнят этот визит, - широкая ладонь женщины ласково коснулась светлых волос. - И вы, мои девочки, тоже заслужили благодарность всего племени, - орчанка посмотрела на внучек. - У меня есть подарки для всех вас. Завтра вы уезжаете с официальным визитом к вампирам, и думается, новые наряды вам не помешают, - мать хлопнула в ладоши, и две пожилые орчанки внесли три роскошных традиционных оркских костюма. И бальное платье, пошитое по последней моде.
   - Откуда? - изумилась Гелла. К платью прилагалось все, что было положено модой - белье, корсет, шелковые чулочки и лайковые туфельки.
   - Секрет, - лукаво улыбнулась орчанка. - Кроме того, вас ждут кони под новыми седлами и сбруей и сундук с подарками королю вампиров. А до границы вас проводят воины и Кира.
   Девочка расцвела улыбкой, ей очень хотелось поехать вместе с сестрами, пусть даже и к вампирам. Поблагодарив Мать племени за заботу и подарки, Гелла, наконец, осмелилась рассказать о жерновах и больших плоских камнях у ручья.
   - Я лишь примерно знаю, как правильно сделать жернов, но даже подходящие для этого камни стоят денег.
   - Ты делаешь нам еще один ценный подарок, - сказала Мать.
   - Я лишь благодарю вас за свое спасение, - серьезно ответила Гелла. Вскоре Мать ушла, и девушки заторопились заплести косы и надеть украшения для вечернего праздника.
   Принц, герцог и леди Суонси весь день провели в дороге. Позабавившись, Тирос превратил леди в жгучую брюнетку южных кровей, принца – в блондинистого юнца лет семнадцати, а себя – в рыжего томного лорда с иноземным прононсом. Останавливались несколько раз - напоить леди успокаивающим отваром,  перекусить пирогами или умыться у колодца . До Саррианы доехать не успели - световые дни сократились, а леди хотя и пыталась сдерживать мучительные гримасы, явно не привыкла к столь долгой скачке. Испытывать выносливость благородной дамы в планы мужчин не входило, и едва начало смеркаться, как принц выбрал постоялый двор подороже, аргументировав удивленно приподнявшему бровь герцогу:
   - С нами леди, и ей нужен покой.
   Тирос только кивнул и развернул коня к воротам. Весь дневной путь он ненавязчиво опекал леди, боясь, что она потеряет сознание, и теперь, увидев вопрос на ее утомленном лице, подъехал ближе и пояснил:
   - Сегодня переночуем здесь, а утром приедем в Сарриану; поверьте мне как… – Тирос проглотил слова 'владельцу города', – как дворянину, в этот город лучше всего въезжать на рассвете.
   Леди Суонси в забавной гримасе свела черные густые брови и кивнула:
   - Поверю вам на слово, сударь, я приехала в эти края маленькой девочкой и не бывала дальше ярмарки в соседнем поместье, так что меня способен впечатлить любой город.
   - О, миледи! - Тирос забылся и перешел на куртуазный язык придворных кавалеров: - О, миледи, обещаю вам, что Сарриана вас не разочарует!
   Уставшая дама согласилась только для того, чтобы герцог замолчал, а принц нахмурил брови и велел Тиросу заняться лошадьми, взявшись лично проводить леди в трактир. Его магия была достаточно мощной, чтобы пробивать морок друга, и Калабриан видел, что леди измучена дорогой и едва держится на ногах, хотя и бодрится. Сердитый герцог пришел тогда, когда подавальщица ловко ставила на стол миски с супом, корзинку с пирогами и кувшин с морсом. Наученные прошлым посещением трактира, мужчины не хотели прикасаться даже к сидру. Съев несколько ложек супа и пирожок, леди оживилась и принялась задавать вопросы:
   - Простите, лерды, что интересуюсь, наш почтенный доктор безоговорочно вам доверился и посоветовал то же самое сделать мне, но куда мы едем??
   - В Сарриану, миледи, - ответил принц.
   - Только в Сарриану?
   - У моего друга есть в Сарриане дом, достаточно спокойный, со всеми удобствами. Вы поживете там под чужим именем месяц или чуть больше, пока родственники вашего мужа не успокоятся. Если вы не пожелаете возвращаться в поместье, стряпчий барона, - принц скосил глаза на внимательно слушающего герцога, - поможет вам его продать, и вообще все денежные дела советую вам вести через него: он хорошо знает законы и умеет их применять.
   - Но как же заседания суда? Я должна там присутствовать!
   - Думаю, ваш доктор охотно напишет бумагу о скоротечном расстройстве нервов или о чем-нибудь еще столь же серьезном, а управляющий доставит бумаги в суд.
   - Спасибо, господа, вы даете мне шанс выжить, но как же мои люди?
   - Напишете для них распоряжения, управляющий передаст. А теперь поднимайтесь к себе и отдыхайте, завтра мы представим вас слугам и управляющему и уедем, нас ждут дела в другом городе.
   Герцог, отпивая из бокала морс мелкими глотками, внимательно смотрел на женщину, отмечая наконец порозовевшие от горячей пищи щеки и рассеянную, задумчивую улыбку. Поняв, что разговор закончен, леди Сепфора вышла из-за стола и, пожелав мужчинам спокойной ночи, поднялась в отведенную ей комнату.
   - Думаешь, разумно бросать леди одну? - спросил Тирос, едва они остались одни.
   - Не сходи с ума, Тир, - поморщился Калабриан. - Ты не хуже меня понимаешь, что нам нужно ехать на поиски леди Геллы!
   - Ты уже не зовешь ее невестой?
   - Не зову! Сомневаюсь, что вообще захочу видеть ее в столице после того, как эти поиски закончатся.
   - Что ж, я в тебе не сомневался, ты холоден и отстранен, как айсберг, а вместо сердца у тебя ледяной ком, как те, которыми кидаются дети в чучело на зимней ярмарке, - герцог вскочил и продолжил: - Ты уже забыл, что юная девушка – это не гвардеец твоего полка, и возможно, сейчас ей просто некому помочь.
   Принц изумленно наблюдал, как рассерженный герцог, прежде всегда соблюдавший дворцовый этикет, вышел из-за стола, не дождавшись даже номинального разрешения сюзерена, и сразу отправился на второй этаж к спальням, предварительно уточнив у спускавшейся девушки, где его комната.
   Калабриан остался за столом один и, поразмышляв немного над поведением герцога, решил, что в Сарриане неплохо было бы устроить себе небольшой загул, они в пути уже долгое время, и герцогу явно не хватает привычного и любезного внимания дам, да и в целом отдохнуть от монотонности пути не помешает. Довольный принятым решением, он поднялся в комнату, которую должен был разделить с вассалом; Тироса в комнате не было. Принц, было, встревожился, но тут же услышал голос друга из-за тонкой перегородки между комнатами:
   - Не волнуйтесь, миледи, моя няня очень добродушная женщина и поможет вам освоиться на первых порах.
   Принц удивился: герцог разговаривает с женщиной? Не заигрывает, не соблазняет, а утешает? Чего только на свете ни случается, даже извержения вулканов!
   Выбрав одну из двух стоящих в номере кроватей и умывшись, Калабриан прилег, накрылся одеялом и задумался. Впервые за последние несколько недель он остался один, и воспоминания, которые он загонял в угол, вновь выползли на свет: суровый голос отца и его пронзительный тяжелый взгляд вызвали у Калабриана внутреннюю дрожь. Страх и волнение на холодно-прекрасном лице матери – удивление, недоумение? Столько лет эта женщина была истинной супругой монарха – сильной, холодной, расчетливой; принцу до сих пор помнились ее визиты в классную комнату и граничащее с восторгом благоговение сверстников, допущенных до учебы с наследником престола. Тряхнув головой, принц отогнал непрошеные воспоминания, но они тут же сменились другими: заплаканные глаза герцогини, гнев герцога – кажется, родители его бывшей невесты любят свою дочь и сами будут счастливы увезти ее из дворца. Кэл задумался, пытаясь вспомнить, какие слухи ходили по дворцу о семье невесты, кроме сказок об опустошении герцогом своей казны и наведенных на принца чарах? Он мысленно перебирал визиты, встречи, выезды и с удивлением понял, что болтали о семье его невесты только то, что было ему известно и так: слухи о предполагаемом неравном браке наследника герцогства - Кэлу представляли бойкую хохотушку с каштановыми кудрями, кажется, дочь графа? А намеки - и весьма фривольные - на любовное увлечение старшей дочери герцога разбились ее приездом на свадьбу сестры в хорошо заметном интересном положении, причем супруг леди берег ее, точно бесценную вазу мурранского стекла. А потом в его воспоминаниях мелькнуло бледное и невыразительное личико невесты в окружении цветника придворных дам. Как ни искали кумушки подвоха - найти его так и не смогли и потому приплели 'выкуп за наследника', якобы обещанный разоренному герцогу. Вздохнув, Калабриан потер лоб:
   - Тирос! - крикнул он, уверенный, что его услышат; если уж вечер не задался у него, пусть и герцог оставит свое воркование! Друг ворвался в комнату с обнаженным мечом через полминуты.
   - Ваше Вы..
   - Тс!! - принц кивнул на тонкую перегородку.- Пора спать, завтра выезжаем до рассвета.
   - Да... господин барон, время уже позднее, - расслабившись и положив меч на стул возле кровати, Тирос быстро скинул камзол и бриджи и, дунув на свечу, скользнул под одеяло. Стало относительно тихо, из зала внизу доносились голоса постояльцев, из соседней комнаты, отделенной более толстой перегородкой, уже слышался чей-то храп, лунный свет рисовал узоры на полу, пробиваясь сквозь приоткрытые ставни, и принц поймал себя на том, что невольно, как и герцог, прислушивается к шуршанию юбки за перегородкой. Вот брякнул кувшин, полилась вода, и воображение нарисовало образ леди, совершающей вечернее омовение. Потом еще шорох и потрескивание - леди распустила на ночь волосы и старательно причесывала их. Наконец скрипнули стойки кровати – леди Сепфора легла, и тут Кэл почувствовал себя неловко и завозился, якобы устраиваясь удобнее, и вскоре действительно заснул.

   Огонь взлетал, кажется, к самому небу; помимо большого костра горели еще четыре малых, отмечая площадку для танцев. Сатра, Гелла и Кира присоединились к большой группе девушек с косами, накрывающих длинный стол, собранный из кусков кошмы.
   - Это большая честь, - шепнула герцогине Кира. - Здесь будут пировать воины, многие союзы заключались после праздников.
   Собирающиеся неподалеку высокие статные молодые орки охотно поглядывали на девушек и даже перешучивались с ними. Из палатки, в которой лежали раненые, выбралась лекарка и, подозвав пару помощниц, отвернула края полотнищ в стороны, закрепив полосками кожи. Гелла не удержалась и подошла ближе. Мужчины лежали, удобно устроенные среди подушек, и внимательно смотрели на подготовку к празднику, с особенной тоской почему-то поглядывая на освещенную площадку. Перекинувшись несколькими вежливыми фразами с лекаркой, Гелла и Кира отошли к костру, на котором кипел огромный котел с чем-то ароматным:
   - Это медовый взвар. Мать сама подбирает для него пряности и травы, и его варят только на праздники, - шепнула, облизываясь, Кира.
   - А вино в него добавляют??
   - Вино?? Нет, вино дорогое, у нас мужчины пьют молочную брагу, когда приходят стада.
   Гелла расслабилась и с любопытством продолжила посматривать на собирающихся к кострам мужчин и женщин. Чем старше и выше по статусу были орк или орчанка, тем затейливей была у них прическа и многослойнее одежда. Дети бегали в рубахах без различия пола, подростки уже различались: мальчики носили штаны, а девочки – юбки; кроме того, самые рослые парни приходили к костру в кожаных жилетах и вышитых поясах. Интересно было рассматривать стариков – их одежда была на диво разнообразной: и халаты, и меховые жилеты, и просторные отороченные мехом рубахи. И все расшитое костяными и деревянными бусинами, крашеным конским волосом и кусочками ярких лент. А прически! Мимо герцогини прошествовала статная орчанка, на голове которой высился традиционный шатер из тонких косичек и бус. Рядом шла девушка помоложе с двумя косами, увешанными монетками и фигурками коней.
   - Она невеста богатого табунщика и своими амулетами приманивает богатство в новую семью, - вновь прошептала Кира, она успевала болтать с ровесницами и не выпускать из виду Геллу. Сатра присела на корточки у палатки с ранеными, Гелла почувствовала к ней жалость - девушке не было место у стола для воинов, а ее сверстницы давно замужем и, качая грудничков, собрались плотной кучкой у плетеного загончика с детьми постарше.
   Вот, наконец, загудели барабаны, мужчины громко выкрикнули 'Хэй' и принялись показывать свою удаль - на площадке между костров сразились два воина: один в красном - 'война', другой в зеленом - 'мир'. Лица их были закрыты, но Кира пошептала Гелле, что это лучшие бойцы, а потом воины будут показывать свою удаль в схватках на победителя. 'Мир' одолел 'войну', и на утоптанную площадку вышел обнаженный по пояс воин и громким криком привлек внимание зрителей:
   - Это вызов, сейчас любой  может принять его.
   Девушки, блестя глазами, стали поглядывать на юношей, и вскоре к высокому черноволосому красавцу шагнул низкий и крепкий по меркам орков парень в расшитой жилетке. Его волосы были убраны в косу, но одна прядь лежала на плече.
   - Кира, а почему пряди выпущены из кос?? - поинтересовалась Гелла, заметив такие же пряди у остальных, носящих косы.
   - Это значит, что битва не до смерти, это ведь не враги, а просто соперники.
   Между тем воины обменялись несколькими словами, выбрали из лежащих на войлоке вещей две длинные крепкие палки и начали сражение. Поначалу крепыш ловко уворачивался от выпадов высокого орка. Используя меньший рост, как преимущество, он буквально катался по земле, а потом подбил сопернику ноги и уселся на побежденного верхом, придавив его смуглое горло палкой. Стоящие вокруг орки закричали 'Хэй', потрясая оружием, и красивая девушка в традиционном наряде с косами без амулетов поднесла победителю красивую чашу с напитком из большого котла. Прочие девушки разнесли напиток всем присутствующим, в первую очередь уважив стариков и воинов. Гелла получила горячую чашу одной из первых, как гостья племени, и осторожно принюхалась к сладко-пряному аромату, потом сделала небольшой глоток, увидев, что остальные девушки спокойно отпивают из глиняных чаш и с удовольствием смотрят на следующий поединок. Горячая вода с медом и пряностями легко скользнула в горло, согревая сердце, огонь разгорелся ярче, смех зазвучал веселее. Через некоторое время девушка охотно ухватила вторую пиалу с подноса, который разносила Кира.
   Через три поединка среди бойцов выделился молодой длинноволосый орк с золотой серьгой в ухе. Блистая белозубой улыбкой, он раз за разом побеждал в поединках различным оружием, превращая поединки в забаву. Гелла, допивая третью пиалу взвара, и не заметила, как вместе с остальными девушками стала радостно кричать 'Хэй' и хлопать в ладоши. А белозубый орк вдруг посмотрел ей в глаза и подмигнул, и почему-то герцогиню бросило в жар от этого простого жеста.
   Она, не отрываясь, смотрела, как, красуясь, молодой воин двигался в поединке, как в танце, плавно уклоняясь от ударов и неожиданно меняя траекторию атак. Вот он отбросил с плеча длинную прядь и вновь обернулся, пристально глядя герцогине в глаза. Девушка потупилась и отпила еще немного пряного взвара, ловя боковым зрением хлопающих в ладоши и притопывающих орчанок. В следующем поединке воин с силой ударил противника коротким копьем и, глядя девушке в широко распахнутые голубые глаза, второй удар провел по касательной линии, лишь обозначив. Гелла судорожно вздохнула и нашла в себе силы отвернуться, сердце глухо бухало в груди, ладошки вспотели; хорошо, что Кира не оставляла гостью стана одну и, увидев румянец, поспешила принести чистой воды:
   - Медового взвара нельзя пить много, мы пьем его с младенчества и довольно часто – и то не больше двух-трех пиал, а ты сколько выпила??
   - Две или три.
   - Эх, я хороша!! Не предупредила!
   - Но все девушки его пьют!
   - Пьют – маленькими глотками и две пиалки за весь вечер! Да и орки крепче людей!
   - Ох, - Геллу затошнило, и пришлось срочно убежать за ряд шатров. Кира принесла еще воды и чистое полотенце - утереть лицо. Через полчаса бледная герцогиня вновь вернулась на праздник и даже с пиалой в руке, но теперь пиала наполнялась исключительно водой из заботливо приготовленной Кирой фляжки.
   После поединков, продолжение которых девушки пропустили, чествовали победителя. Им стал, конечно, белозубый орк, которому пара старейшин вручила красивый щит и новенькое копье. А после награждения начались танцы. Вместо барабанов зазвенели бубны, запели звонкие тростниковые дудочки и рожки. Сначала мужчины исполнили победный танец с оружием, потом в огненный круг вышли девушки. Скромно опущенные глаза и длинные платки в руках наводили на мысли о чем-то сдержанном и торжественном, но музыка зарокотала низко и глубоко. Дружно вздохнув, девушки сделали слитный шаг, и вдруг под рокот бубнов тонкие платки вспыхнули языками пламени, а робкие красавицы превратились в свирепых тигриц, непокорных и гибких. Гелла, забыв обо всем, впитывала в себя эту пляску, не замечая, как ходят в такт плечи, бедра и колени. И лишь струей жидкого пламени обожгло ее вдоль спины дыхание неведомо как оказавшегося рядом белозубого орка.
   Как бы ни была герцогиня поглощена танцем, музыкой и завораживающей атмосферой праздника – инстинкты возопили: едва жгучие губы прижались к шее, как она, взвизгнув, влепила нахалу пощечину, добавив недавно затверженное с лекаркой заклинание 'искры'. И тотчас все переменилось: глаза улыбчивого красавца полыхнули гневом, искры подпалили вышитый жилет, и приятное лицо орка превратилось в звериную маску. Девушки, стоящие поблизости отшатнулись, и Гелла почувствовала себя песчинкой, попавшей в жернов. Вокруг ей виделись ухмылки, выхваченные пламенем огня ножи и короткие мечи. Надеждой на спасение из толпы выскочила, звеня амулетами, Кира и, схватив Геллу за руку, потянула к кошме, на которой восседала Мать племени. За спиной раздавался звериный рык, подхваченный множеством голосов, и насмешливые подначки:
   - Не догонишь, Царум, где тебе такую красотку уговорить!
   Сердце Геллы бухало у самого горла, она боялась упасть и попасть во власть яростного пожара, который настигал ее.
   - Мать, Царум поцеловал Геллу! - выпалила Кира, дотащив герцогиню до чинно восседавших стариков. Орчанка внимательно посмотрела на перепуганных девушек и одним жестом остановила приближающийся рык.
   - Великий воин Царум-волк забыл, что гости неприкосновенны??
   - Гости?? - прорычал орк.
   - Герцогиня наша гостья, и этот праздник дается в ее честь.
   Орк гневно потряс головой, видимо, не находя слов, а потом скинул опаленную жилетку и бросил ее девушке под ноги. Испуганная Гелла не шевельнулась, а Кира зашептала ей на ухо:
   - Отдай выкуп за испорченную вещь – амулет или украшение.
   В растерянности Гелла сдернула браслет из каменных бусин и ярких перьев – кажется, это был амулет для охоты на птиц – и вручила его Кире, а Кира передала откуп Матери. Получив с торжественным славословием дорогую вещь, воин смягчился и ушел в темноту, но герцогиня уже не чувствовала себя в безопасности, увидев, как тонок налет человечности на орках; она уже не отходила от Киры и вскоре вернулась с нею в шатер, где уже лежала, прикрыв глаза, Сатра. Неугомонная Кира, убедившись, что герцогиня не одна, вновь убежала, а Гелла еще долго переживала свои заблуждения, виня себя в недостойном поведении; кажется, теперь она лучше понимала необходимость рекомендаций принца и тревогу королевы.
   Утро встретило обитательниц шатра головной болью и необходимостью сборов в дорогу. Грустная Сатра в пять минут собрала заплечный мешок воина и смотрела на страдания Киры и Геллы. Герцогиня приняла плохое самочувствие как кару за вчерашнее поведение и молча сносила боль, а вот Кира страдала шумно и энергично:
   - Ой, моя голова!! Моя голова!! Все, в следующий раз не больше одной чаши!! Зато – ха-ха – Царума-Волка наградили новым прозвищем: Паленый!! Старый Ийнир-Сайгак сказал, что паленый волк стоит дороже волчонка, так что теперь Царум должен тебе подарок за прозвище.
   - Кира!! - Гелла повысила голос и сама схватилась за взорвавшуюся голову. - Не нужны мне его подарки! Я хочу убраться отсюда поскорее, пока не натворила чего-нибудь еще!
   Голова немилосердно казнила, а тело покрылось испариной, и Гелла, уже не глядя, сгребла остатки вещей в корзинку с крышкой.
   - Готовы? - Сатра окинула взглядом сестру и герцогиню и вышла из шатра, коснувшись на прощание плетенной из ремешков куколки, свисающей с колышка у двери. Покрышка опустилась за спинами девушек, как стена, отделяющая прошлое от будущего. Провожать их не вышли, воины сопровождения и повозка с подарками для вампиров уже ждали на окраине стоянки. Сев в седло, Гелла оглянулась на стоянку и услышала смешок Киры.
   - Что?
   - Раз оглянулась – значит, еще вернешься.
   - Не думаю.
   - Духам виднее, - вновь хихикнула девочка, указывая на пригоршню лепестков, брошенных ветром на колени герцогини. Та в ответ лишь пожала плечами и развернула лошадь вслед предводительнице. Дорога вновь уводила ее в неизведанный путь, но и оставленное за спиной имело свою ценность; тихонько вздохнув, герцогиня вспомнила дни, проведенные в племени, и улыбнулась: может быть, Кира и права, герцогству хорошие жернова не помешают!
   Хозяин трактира поднял постояльцев, как они и просили - едва темнота за окнами начала сереть. Сонная служанка принесла чуть теплой воды для умывания и холодную курицу на завтрак. Леди Суонси завтракала у себя, но на стук в дверь открыла уже одетая и причесанная.
   - Прошу вас, миледи, пора ехать.
   Герцог одобрительно посмотрел на аккуратное платье леди, вчера суконная юбка запылилась, а воротничок и манжеты из тонкого полотна с кружевным краем засалились и обтрепались, но сегодня юбка леди была чиста, а полотно манжет сияло свежестью. Аккуратно заплетенные волосы уложены в прическу, ботинки вычищены и смазаны воском.
   Леди благодарно оперлась на руку мужчины и благосклонно проследила за тем, как принц прихватил ее сумку и отнес к лошадям. Быстро проверили седла и сбрую, быстро оседлали коней и покинули двор трактира; морок Тирос наложил сразу, как проснулся, и теперь с помощью личной магии осторожно развеивал следы.
   Калабриан ехал, храня сдержанное молчание, но в голове его постоянно перебирались мысли и мелкие детали: вот герцог подсаживает спутницу в седло, вот интересуется, не забыла ли она принять капли, такая интимность с малознакомой женщиной?? Мысли раздражали, и Калабриан начинал закипать, слушая, как Тирос беседует с леди, обсуждая необходимость приема лекарств.
   Через час скачки восток окрасился нежно-розовыми лучами, и Тирос, оглянувшись на насупленного Калабриана, напомнил леди Сепфоре:
   - Миледи, я дал слово дворянина, что в Сарриану лучше всего въезжать на рассвете. Взгляните, мы приближаемся.
   Дорога как раз делала плавный поворот вокруг золотящейся в преддверии осени рощицы, и впереди показалось нечто непонятное, огромное, бесформенное. Подъехав ближе, леди задохнулась от изумления - огромные террасы, укрепленные красным кирпичом, вздымались ввысь, и на этих террасах тесно толпились невысокие деревья. Крестьяне в просторных домотканых рубахах спешили с огромными корзинами к своим садам, скрипели колеса водяных мельниц, поднимавших воду; кричали ослы, запряженные в небольшие тележки, готовые развезти плоды Саррианы по окрестным городам и селам.
   - Что это?? - удивлению леди не было предела.
   - Это пригород Саррианы, сам город находится в стороне от садов, здесь живут поденщики и садоводы, а дома знати расположены на холме у реки.
   Дорога проходила прямо под кирпичными стенами, с которых свисали ветви, отягощенные плодами; леди Сепфора удивленно рассматривала это изобилие, и Тирос догнал крестьянина с тележкой, полной небольших корзинок, и вскоре протянул спутнице несколько румяных яблок:
   - Попробуйте, леди, таких яблок нет больше нигде. В центре этих садов расположена старинная крепость. По легенде одна из первых герцогинь Тримейн была южанкой и очень скучала по пышным садам своей родины. В этой крепости она ожидала мужа, который часто уезжал по делам короля, и, тоскуя, разводила сад на крепостном валу. А чтобы плодородную почву не смывали дожди, герцогиня велела укреплять террасы кирпичом. Глину брали во дворе крепости и со временем вырыли колодец с удивительной водой - если ею поливать деревья, они плодоносят изобильно, и плоды отличаются редким вкусом и ароматом. Кроме того, умирая, герцогиня уверила подданных, что колодец не иссякнет, пока эти земли будут верны роду Тримейн.
   - И сколько лет этим садам?
   - Крепость была заложена около семисот лет назад вторым герцогом Тримейном, а первый сад посадила супруга пятого герцога. За все время существования садов источник был близок к истощению лишь однажды, когда регалии герцога собирались возложить на человека, не являющегося наследником рода Тримейн.
   - Вот как? И что это было, измена или ошибка?
   - Это была попытка спасти наследника, в итоге недоразумения разрешились, и колодец вновь наполнился водой.
   Леди ехала, задумчиво покусывая губу, забыв про лежащие на юбке яблоки.
   Путь орки начали в молчании – видимо, голова трещала у всех; приказы Сатра раздавала знаками, и только неугомонный ветер шевелил головные повязки и рубахи воинов, хвосты и гривы коней и пел, пел свою тоскливую песню.
   К обеду пришлось срочно искать воду: фляжки опустели; к счастью, орки хорошо знали свои степи, воду нашли быстро – крошечный родничок сочился между камнями у подножия холма.
   Воины уже пришли в себя и, посмеиваясь, вспоминали вчерашний праздник: кто кого победил, кто кого перепил, и кто кому подмигнул. Часто вспоминали и Царума Паленого Волка, гадая, чем он может откупиться за прозвище. Гелла, смущаясь от подобных разговоров, отошла в сторону и присела на камни, но ее тут же согнала Кира и подстелила овечью шкуру:
   - Теперь садись. Разве мама тебе не говорила, что на холодном сидеть нельзя?
   Гелла в ответ лишь вяло кивнула. Жуя кусок лепешки с овечьим сыром и отпивая холодную вкусную воду, она пыталась вспомнить заклинание, которому ее учил брат. Его, как наследника титула, учили некоторым особенным заклинаниям, а юный наследник не нашел ничего лучше как тренироваться на любимой младшей сестренке. Весь замок от герцога до горничной бегал смотреть на юную герцогиню с вытянутым зеленым носом, потом были торчащие дыбом волосы и малиновые уши в белый горошек. Но к своему совершеннолетию он поднабрался опыта и столь забавных результатов почти всегда избегал.
Перед самой свадьбой лерда Винсента начали учить чуять в человеке наличие родственной крови. Вообще в сокровищнице герцога имелись на такой случай артефакты, но такое умение позволяла главе семьи ощущать благополучие родичей на расстоянии.
И вот сейчас герцогиня пыталась воспроизвести мысленно нужную формулу и активационный жест, надеясь отыскать  связь с близкими людьми, дать понять родителям, что еще жива. Неожиданно ближайший к ней орк закашлял - из чашки с водой выпрыгнула лягушка – малиновая в желтую полосочку, потом еще одна – фиолетовая в зеленую крапинку; воин отбросил чашку и, обнажив меч, отпрыгнул за камень. В течение нескольких минут все пристально наблюдали за фонтаном разноцветных лягушек. Первой опомнилась Кира:
   - Гелла!! О чем ты думала??
   - Я? - герцогиня вышла из своего забытья и, потерев лоб зажатой в руке лепешкой, пробормотала:
   - Брата вспомнила, как он меня магии учил.
   Кира картинно закатила глаза и затрясла головой, звеня подвесками:
   - На тебе же дюжина сильнейших амулетов!! Ты подумала о чем-то магическом, а они попытались твое желание воплотить!
   Гелла, вытаращив глаза, смотрела, как разноцветные лягушки уселись перед ней и уставились выпуклыми черными глазками.
   - И что с ними делать? - спросила она жалобно. Один из орков, давясь от смеха, провел рукой над лягушками и сообщил, что это не просто галлюцинация, а вполне материальные объекты с небольшой магической составляющей.
   - То есть они вполне живые?
   - Да, госпожа, они полуразумны, как кошки или собаки.
   - И долговечны??
   - Проживут столько же, сколько создатель, и, кажется, могут делиться магической силой, но точно не скажу, надо изучать.
   Вздохнув, герцогиня сползла с камня и пошла собирать новых питомцев в большой горшок, бурча себе под нос:
   - Надеюсь, они не ядовитые и не кусачие.
   Кира, смеясь, ей помогала, вслух восхищаясь безумием некоторых сочетаний в окраске земноводных. А орк, из чашки которого изошел разноцветный фонтан, посоветовал набрать у родничка влажной травы и листьев. Обвязав горлышко сосуда тонким платком, Кира унесла его, продолжая хихикать, в повозку, а Гелла поспешила умыться и дать себе клятву упражняться в магии нагишом и ванной, чтобы сразу смывать неудачные варианты в водосток. Тут всеобщее внимание привлекла Сатра, до сих пор наблюдавшая за представлением молча:
   - Останавливаться надолго не будем: пока лошади свежие, нужно проехать больше.
   И все принялись торопливо собираться, укладывать фляги и кувшины в сумки, проверять сбрую и затягивать подпруги.
   Леди Сепфора совсем не огорчилась отбытию в город принца, а вот отсутствие хозяина дома ее смущало, но высоченная и неуклюжая кормилица с отбытием 'мальчика' неожиданно преобразилась: ловко собрала посуду со стола и вынесла тяжелый поднос на кухню:
   - Ну что, перекусили и довольно, пора миледи делами заниматься, дом лет пять как без женской руки. Матушка лорда Тира как все здесь обустроила – так и не бывала, а я, старая, тут не хозяйка. Вот дом обойдем, я все покажу, как устроено, да что есть, а пока Бук на улицу Хозяек сбегает, поденщиц приведет.
   Сепфора прыснула и поинтересовалась:
   - А лорд Тир нас за самоуправство не побьет??
   Кормилица серьезно на нее взглянула и ответила:
   - На моей памяти тут первая приличная леди появилась, да и кошелек он тебе не просто так дал – считай, дом под начало вручил, - а потом, усмехнувшись, добавила: - И потом, если в доме есть вкусный ужин и мягкая кровать – все остальное мужчину будет интересовать в последнюю очередь.
   И они обошли дом, столовую, кухню и спальни на втором этаже; мистрис Карина внимательно наблюдала за Сепфорой и отметила ее смущение при входе в спальни герцога и принца, однако и разумные хозяйские распоряжения отметила тоже. Отдельным зданием стояла казарма для охранников, трава вокруг была вытоптана, а сбоку расположились тренировочная площадка и псарня. Порядок в казарме был несомненный, но леди Сепфора все же поинтересовалась нуждами охраны и аккуратно записала все на небольшую дощечку, покрытую воском. Вскоре один из молчаливых охранников привел с рынка пяток немолодых женщин-поденщиц, которым Сепфора сразу нашла работу, а чуть позже вместе с кормилицей сама выбралась к ближайшему небольшому рынку за продуктами и необходимыми женщине мелочами.
   Бродя среди прилавков, женщины разговорились, леди Суонси интересовалась детством герцога, а кормилица охотно о нем рассказывала.
   - Да, миледи, мастер Тир был очень шаловливым ребенком, но и добрым тоже. Видели собачонок на псарне? Ему лет пятнадцать было, когда кучер сбил кнутом беременную суку на улице, а Тирос ее подобрал и привез в замок, миледи – его матушка – конечно, была недовольна, но позволила держать ее на псарне. Да и мужички наши усатые, гвардейцы бывшие, безземельные да искалеченные – видела, какие шрамы у всех? Да и почти все без семей, разве там племянница какая или мать старая, а он им службу достойную дал, деньги платит да еще зарок положил – мол, пить на службе нельзя, так только, раз в месяц!
   Под такие разговоры покупки сделали быстро и вернулись к дому, а следом шли нагруженные корзинами и свертками охранники, не выпуская женщин из виду.
   Леди Сепфоре было над чем задуматься, мелькало в словах мистрис Карины что-то странное, но насущные заботы по дому постоянно отвлекали. Буквально через несколько минут пришел средних лет мужчина в опрятном коричневом камзоле и обсудил с леди Суонси проблемы суда и следствия, а кроме того, испросил поручения слугам и управляющему. Разговор занял более часа, и, простившись с мэтром Лиисом, леди Сепфора вновь обошла дом, проверяя работу поденщиц.
   Посмотрев, как работали нанятые женщины весь день, она их отпустила, предложив трем из них вернуться утром, и, поужинав в компании кормилицы, уселась в гостиной писать распоряжения своем слугам. Однако время шло, а ни хозяин дома, ни его друг не возвращались. Солнце уже село, кормилица удалилась в свой домик, похвалив на прощание гостью хозяина, охранники выпустили собак - огромных и тяжеловесных псов бойцовой породы и парочку шустрых 'звоночков'. Огонь в камине, разожженный вначале, скорее, для уюта, прогорел до рдеющих углей, а свечи оплавились почти до подсвечников, когда у ворот раздался какой-то шум. Сепфора, едва не задремавшая в кресле, тотчас зажгла большую свечу и вышла в холл. Охранник, заночевавший в доме для спокойствия леди, вышел из кухни с тяжелым палашом наперевес. Дверь скрипнула, открываясь, и в нее ввалился привратник, двумя руками придерживая под руки принца и герцога.
   - Миледи! - Тиросу удалось собрать глаза в кучку и разглядеть Сепфору со свечой в руке. Он даже сделал попытку изобразить поклон, но потерпел полное фиаско и, подбив ноги привратнику, улегся на паркет.
   - Милорд, вы собираетесь ночевать прямо здесь? - Сепфора подошла ближе, пытаясь оценить степень опьянения обоих. Тут из алкогольной задумчивости вынырнул принц:
   - Вот видишь! Я тебе говорил! Она уже пилит тебя, как настоящая жена! Еще чуть-чуть – и ты попадешься в ее сети!
   Тирос на это отрицательно мотнул головой, пробормотал что-то неразборчивое, а потом, поднявшись на четвереньки, заглянул Сепфоре в лицо и проговорил, шатаясь и с трудом удерживая равновесие:
   - Миледи! Я еще не встречал таких теплых глаз, таких нежных рук, такой доброй улыбки... – и, окончательно обессилев, рухнул, не дождавшись ответа.
   - Тир! Ты идиот! - принц попытался сесть, опираясь на изящную стойку для канделябров, но охранник успел подхватить его. Мотыляясь из стороны в сторону, принц обличающе ткнул пальцем в посапывающего герцога: - Все, все планы насмарку! – тут, заметив поднявшегося с пола привратника, он неожиданно перешел на заговорщицкий шепот: - Ну чем ему не приглянулась та девчонка за столом?? У нее было все такое же, как у этой, даже лучше!! - небрежный жест в сторону леди Суонси едва не уложил сюзерена рядом с подданным. - А теперь он хочет бросить меня одного на поиски избранницы богини, - принц уже шептал: - А еще друг называется!
   И столько в этих словах было мальчишеской обиды и жалости к самому себе, что леди Сепфора не выдержала и кивнула охране:
   - Ведите барона наверх и снимайте одежду. Таз с водой и полотенце у него в комнате, как только уложите – возвращайтесь за хозяином.
   Охранники кивнули, а Сепфора, оставшись наедине со спящим герцогом, неожиданно для себя погладила его по голове, он забормотал и, повернувшись, уткнулся лицом в ее ладонь.
   Утром, едва зелененький герцог открыл глаза, в комнату вошла кормилица и, поставив на столик поднос, осуждающе покачала головой.
   - Чем это ты напугал вчера бедную девочку, Тир?? Она даже к тебе в комнату не пошла с бульоном, меня отправила, - говорила кормилица негромко и, аккуратно поправив подушку, вручила страдающему с похмелья воспитаннику чашку горячего пряного бульона и сухарик. - А ведь вечером леди вас дождалась, окна открыла, шторы задернула – знала, что с утра вы на белый свет и смотреть не захотите. Вот и бульон сама сварила – с травками – сказала, от тошноты точно поможет.
   Герцог, не вслушиваясь в ворчание кормилицы, маленькими глотками отпивал бульон и розовел прямо на глазах, потом вспомнил вчерашний вечер – и поморщился. Найдя управляющего и отдав ему необходимые распоряжения, они с принцем решили перекусить в приличном трактире в центре квартала. Сначала просто ели, запивая блюда вином, потом принц заказал дорогой ромовый десерт и возле стола появились две барышни в очень открытых платьях, причем одна слегка напоминала леди Суонси – кареглазая шатенка с пышным бюстом. В этом трактире, как выяснилось, выступал неплохой бард, и герцога увлекло его выступление, тем временем вино в бокалах стало крепче, а девицы перебрались на колени кавалеров. Сначала герцог обманывался иллюзией схожести, но, вдохнув крепкий запах духов и пота, сморщился и отсадил сотрапезницу подальше и просто смотрел выступление, время от времени отхлебывая вино. Но принцу этого показалось мало – он потащил друга играть в кости, а потом заливать крепким вином проигрыш. После того, как Тирос отказался подняться с трактирной барышней в комнату наверху, принц озверел и принялся глотать бокал за бокалом, попутно заставляя герцога поддерживать каждый тост. К счастью, герцог выпил меньше, как ему казалось, и сумел убедить принца вернуться домой до того, как упадут их мороки. Он смутно вспомнил темный переулок и ворота, в которые пришлось долго стучать, а дальше все было смазано и мутно.
   Кормилица, закончив отчитывать Тироса, сообщила, что по приказу леди Сепфоры его и гостя ждет теплая ванна с мятным маслом, и надо бы поторопиться, пока вода не остыла.
   - Одного я не пойму, цыпленок, зачем тебе понадобилось пить эту жуткую жасминную настойку??
   - Что ты, кормилица, - удивился герцог, - мы пили только вино!
   Жасминовая настойка изготавливалась контрабандистами на побережье Южного моря, ее особенностью было то, что ее изготавливали с применением местных растений, способных вызвать галлюцинации, а неприятный аромат маскировали лепестками жасмина, но пить ее было опасно для здоровья. Кормилица недоверчиво покачала головой и сказала:
   - Посмотри в зеркало, дружок, и вспомни, в каком притоне вы пили.
   Герцог, бережно неся голову, подошел к туалетному столику и уставился в сумрачную тень зеркала: глаза имели явственный желтый цвет, первый признак употребления настойки. В тяжелой голове неожиданно быстро замелькали кусочки воспоминаний: недовольная гримаса принца, вино с терпким привкусом, трактирная девка, внешне похожая на леди Суонси, и бесконечная вереница бокалов после. Взъерошив волосы, герцог отправился в смежную со спальней ванну. Принц был уже там, плавал в просторной бадье, набитой какими-то травами; рядом на стуле покоился бокал с питьем, к которому Его Высочество время от времени прикладывался. Поморщившись, герцог скинул грязную потную одежду и вошел в маленький закуток, в котором располагалась небольшая железная печка с уложенными поверх камнями - настойку необходимо было как можно скорее вывести из организма. Плеснув мятной воды на камни, Тирос постоял в волнах обжигающего жара, пытаясь утихомирить в своей душе ярость. Они пили в заведении в центре города – в дорогом, но таком, где жасминовую настойку можно просто заказать, как трубку с опием или экзотическую красотку с южных островов. Наконец, мозги заработали, и герцог отчетливо увидел причины, побудившие принца на подобный шаг, а увидев, он вдруг хмыкнул и, покачав головой, вышел из парной. Бадья для него тоже была готова, и кормилица, фырча что-то себе под нос, принесла целый кувшин с нежно-розовым питьем.
   - Что это? - удивился герцог.
   Принц, судя по виду и запаху, прихлебывал обычную смесь трав, помогающую от головной боли и спазмов желудка.
   - Леди сказала, что вам сегодня нужно пить это, иначе на устранение последствий уйдет несколько дней.
   Герцог принюхался и сделал осторожный глоток. Пахло вкусно, какими-то ягодами и травами и чуть-чуть медом. На вкус напиток очень напоминал ягодный кисель с небольшими примесями, но желудку сразу стало легче, да и молоточек, стучавший по черепу изнутри, затих. Полежав немного в горячей воде, герцог собрался с мыслями и официально обратился к принцу:
   - Ваше Высочество!
   Принц поднял мутные глаза и посмотрел на герцога глазами страдающего спаниеля.
   - Слушаю вас, герцог.
   - Я, герцог Тирос Альфос Миринд Тримейн, вассал Его Королевского Высочества принца Симона Ульвеля Калабриана, клянусь не оставлять Вас в ваших поисках леди Геллы при одном условии: по истечении ваших поисков вы дадите разрешение на мой брак с леди Суонси.
   Принц выругался и попытался уйти под воду, но бадья была для него мелковата. Тогда он вынырнул и разразился пламенной речью, весь смысл которой сводился к тому, что сия интриганка, недостойная целовать пыль под ногами могущественного герцога, околдовала его, или он сам лишился разума, и задача принца - уберечь друга от беды.
   Тирос в ответ неожиданно грустно улыбнулся и сказал в ответ:
   - Знаешь, Кэл, я, кажется, понял, почему богиня не дала свершиться вашему браку, но это сейчас не важно; ты помнишь, что родители стали подыскивать мне невесту, едва я переступил двери детской??
   Принц удивленно кивнул, вспоминая несколько странных историй о несостоявшихся помолвках герцога Тримейна.
   - Первый раз я обручился в пятнадцать лет – так хотели родители, и я ничего не имел против миленькой девчушки в розовом платьице, пока не застал ее на конюшне в объятиях ее кузена. Оказалось, что девушка меня ненавидит, а согласие на брак из нее выбили недельной голодовкой и поркой.
   Второй раз все было лучше, как мне казалось. Я влюбился – помнишь в училище ежемесячные балы с классом Королевских воспитанниц? Она была сиротой и бесприданницей, отец отговаривал меня, но я не слушал, порхал на крыльях чувств, а девушка видела во мне хорошую партию и возможность носить бриллианты. Открылось все случайно – на приеме в посольстве меня пытались разговорить по одному щекотливому поводу, а она взяла мой бокал.
   Принц уже почти выбрался из воды – он считал герцога своим другом, но еще никогда не слышал от него столь откровенных речей.
   - Потом было еще несколько знатных девиц, которые только укрепили мое мнение о браке, как о сделке, но Богиня помогала мне избегнуть брачных уз. А леди Суонси – она другая. Посмотри на это, – Тирос обвел рукой помещение ванной комнаты, напитки, чистую одежду в стопках и полотенца. – Это все для нас, не для принца и герцога, а для уставших мужчин, переборщивших с вином после долгой дороги. И от этого я не откажусь. Я выполню свою клятву и помогу тебе с леди Геллой предстать перед алтарем богини, а потом женюсь сам.
   Принц смущенно отвел глаза и выдавил:
   - Прости за настойку.
   - Я понял, зачем ты хотел напоить меня, и зла держать не буду. Ты дашь разрешение на брак?
   - Дам, - принц набрал в грудь воздуха и официальным тоном произнес: - Ты можешь жениться на леди Суонси в любое время дня и ночи, но это не отменяет выполнение твоей клятвы.
   - Согласен, сейчас позову священника!
   Принц хрюкнул и едва не вывалился из бадьи:
   - Штаны надеть успеешь?
   - Попробую.
   Дружный смех, вызвавший приступ головной боли обоих, примирил друзей, и, окончив купание, они осторожно оделись и спустились в столовую.
   Лягушки в горшке быстро освоились и принялись мелодично квакать. Орк возница хмурил черные соболиные брови и нервно потряхивал длинной косой. Кира хихикала и советовала Гелле научить лягушек квакать боевую песнь, тогда вознице будет легче.
   К вечеру орки, сопровождавшие герцогиню, начали погонять уставших коней.
   - Что за спешка? - поинтересовалась Гелла у неутомимой Киры.
   - Сатра хочет заночевать в шатре, до границы около дня пути, и здесь уже бывают стычки, но на землях шамана Будура Заячьи Уши нам ничего не грозит. Кроме самого шамана, - подумав, добавила девочка.
   Через час, практически на закате орк-разведчик подал сигнал, и орки тотчас окружили девушек и приготовили оружие. Впереди показались большие плоские камни – такие огромные, что орочьи шатры в их тени казались детскими игрушками. Шатров было всего три - для самого шамана, его жен и детей. Только подъехав ближе, Гелла поняла, сколь монументальными по мерками степей были эти сооружения. Шаман, очевидно, совсем не кочевал - колья, забитые в сухую землю, были толщиной в руку взрослого орка, крышку к земле прижимали крупные осколки камня, а сама крышка была двуслойной: поверх слоя войлока лежал слой лошадиных шкур. Воины оставались в седлах, держа оружие наготове:
   - Почему так? - шепотком спросила Гелла у Сатры.
   - Пока нас не выйдет приветствовать сам хозяин, мы здесь чужие, а Будур умеет защищать свой покой.
   Тут покрышка самого большого шатра откинулась, и из него выбрался невысокий кривоногий человечек в одежде из лошадиных шкур с высокой шапкой из конских хвостов на голове и поманил прибывших рукой. Выдохнув, Сатра кивнула воинам, и те убрали оружие в ножны и стали соскальзывать на землю. Из шатра поменьше показались три женщины - одна в приличных летах, за юбку второй цеплялся малыш лет трех, а последней вышла молоденькая девушка, ровесница самой Геллы, может быть, чуть старше. Старуха и молодка тотчас захлопотали, расстилая кошму, готовясь к ужину, а женщина с ребенком ушла в самый маленький шатер, и вскоре оттуда выбежали две абсолютно одинаковые девушки и два парня лет по тринадцать, они взялись напоить лошадей и принести воды для стола. Лягушки настороженно молчали, но когда стол был накрыт, а из большого шатра вышел шаман потрапезничать с гостями, квакушки опять завели свою немелодичную песенку. Шаман шустро подпрыгнул и уставился на повозку. Вообще-то Сатра получила от Матери племени некоторое количество монет и интересных вещиц на подарки, вот и шаману была приготовлена теплая накидка из яркой ткани, так как было известно, что он в дни большого камлания мерзнет и потому всегда держит рядом молодую жену - согревать старые кости. Но старый Будур даже взгляда не бросил на дорогую ткань, а сразу пошел на звук. Встревоженная Гелла поспешила следом:
   - Чьи это? - спросил старик почти одного с Геллой роста, заглядывая пронзительным черным взглядом в испуганные голубые глаза.
   - Мои.
   - Сама делала?
   Гелла только кивнула, решив не вдаваться в подробности.
   - Подаришь парочку?? Давно таких хочу, - старик неожиданно расплылся в беззубой улыбке.
   - Я еще не знаю, что они умеют, - запинаясь, проговорила Гелла.
   Шаман расхохотался, потом утер ладонью слюну и сказал:
   - Покажу, так подаришь? Не бойся, плохого не сделаю, а если будешь их магией подкармливать – они тебе икру отложат.