В одном совсем обычном мире, назовем его Вандерворд, жил совсем обычный тиран, по имени, скажем, Злыдень. И был у него на подхвате помощник и секретарь, обычный такой парень с крыльями и рогами, а звали его, кажется, Трамвайдепоконтролер. Ой, извините, не то! Звали его Август. А еще там был троюродный внучатый племянник сестры бабушки по линии второго отца его Тиранства и Деспотизма господина Злыдня, парень юный и в меру наивный, Санни Молчун. Почему молчун? Потому что молчит все время.
Так, я вас уже запутал, наверное? Скоро разберемся. А пока, позвольте и мне представиться. Лапа, просто Лапа. Обаяшка и милаш. Кот его Тиранства, переданный ему по наследству от кузена тети его матери… Ну вы поняли, у нас тут весело!
Злыдень у нас вообще-то не такой уж и плохой, по меркам тиранов, особенно. На кол не сажает, ноги-руки не ломает, языков не вырывает. Капризный только, да вечно требует развлечений. Бывает, как завопит на весь замок: «Мне скучно!», так Август со всех ног бежит, чтобы его Тиранство уважить. То циркачей ему приволочет из другого мира, то зверюшку какую таинственную, то сам в пляс пускается, этот, как его… брейк-данс! Только Злыдень он на то и Злыдень, что вечно недоволен.
- Мне скучно!!!
Вот, слышите? Опять орет. Пойду погляжу, чего наш крылатый на этот раз придумает.
- Мне скучно!!!
Кто бы знал, как я его ненавижу порой. Особенно по утрам. Особенно, когда я только сел завтракать, своими любимыми булочками с маком, между прочим. Особенно, если я только вчера отправил обратно домой музей мадам Тюссо. Особенно сейчас, когда бегу со всех ног в комнату к его Тиранству и спотыкаюсь об лапы Лапы.
- Твою налево и через пятое колено!
- Мрррр.
Обаяшка, вот же блин, и рука не поднимется на такого.
Прихватив мурчащего котяру, я поспешил к Злыдню. У самой двери притормозил, отдышался, досчитал до трехсот пятидесяти и в обратном порядке (чтобы нервы успокоить), и вошел внутрь. Среди объемных перин и пушистых подушек, восседал еще сонный, лохматый, с надутыми губками, сам главный тиран Вандерворда. Он сучил босыми ногами и шлепал кулаками одну из подушек. Вокруг летали перья, которые затейливо оседали и на шевелюру самого Злыдня. Я с трудом подавил смех, сжав для верности Лапу и уткнувшись ему в загривок.
- Мррррррр!
- Хихихи…
- Ты что, смеешься надо мной?!
- Нет-нет, ваше Тиранство, я бы не посмел. Звать изволили?
- Изволил, - буркнул Злыдень и швырнул распотрошенную подушку о стену. – Мне скучно! Придумай что-нибудь, Август. А то крылья отрежу и рога отпилю.
Меня аж передернуло от ужаса. Но, быстро сообразив, что ничего такого мой работодатель сделать не может, так как у меня защита объединенного профсоюза – а он в Вандерворде не на последних ролях – я лишь изобразил покаяние на лице и приготовил свой мозг к выдаче идей.
- Может, позвать придворного шута?
- Не хочу шута, он не смешной и вообще дурак!
- Тогда съездим на ярмарку?
- Тьфу на тебя, бюджет опустошен, а ты все о покупках.
Конечно, опустошен, сам же на последнее золото купил себе аквариум с акулами, под который розарий снесли.
- Что же вы хотите? – обреченно вопросил я скорее у высших сил, нежели у обиженного ребенка. Тьфу! Тирана.
- Иномирянских развлечений! Ты же часто по командировкам мотаешься, расскажи, какие там есть праздники и традиции.
Пока я чесал рога в поисках среди своих впечатлений чего-то достойного быть представленным на суд Злыдня, мне под нос сунули потрепанный блокнот с парой кривых строк. А я и не заметил, что Санни тут. Молчун тих, как мышка, поэтому частенько возникает, словно из ниоткуда, с неизменным блокнотом и карандашом в руках.
«Ты же на Земле недавно был. У них там что ни день – то праздник. Какой сейчас?»
- Рождество?
- Что? – это Злыдень с интересом глянул в мою сторону.
- Рождество, говорю, устроить надо.
- А что это?
- Ну… елка там, подарки, олени, Санта.
- Мне нравится! – Злыдень с огоньком в глазах спрыгнул с кровати, вытащил из моих рук полузадушенного Лапу и потопал в гардеробную. Уже оттуда закричал спустя пару секунд: - А что мне одеть-то?
- Намордник, - буркнул я себе под нос, чем вызвал улыбку у Санни, а потом объявил громче: - Церемониальное одеяние номер сто двенадцать в самый раз будет, ваше Тиранство.
Знал бы Злыдень, что один из его любимейших нарядов, который, как он считал, придает ему стати и возраста, у тех же землян вызвал бы истерический приступ. Церемониальное одеяние номер сто двенадцать представляло собой маскарадный костюм зайчика, с милыми ушками и пушистым белоснежным хвостиком на коротких штанишках. А что Злыдню идет.
Быть придворным котом, скажу вам честно, дело непростое. Нужно соблюсти все интересы, взвешивать каждое движение, следить за политической ситуацией, а еще за кухаркой, которая вечно норовит положить в мою мисочку вчерашние котлеты. Правда, мне с хозяином повезло, не обижает, за ушком гладит и когти стрижет, чтобы я не цеплялся при ходьбе за ковры. Санни Молчун вон тоже, тихоня, но добряк. Молока мне подливает.
Ну что я снова о себе. Вы уже поняли, что я тут – главный персонаж, но мне не жалко, и о других расскажу. Тем более что у нас гости – Санта и олени. Странные чудаки, смею заметить. Один с красным носом и мешком (надеюсь, там что-то вкусное), а эти двое с рогами и тупым взглядом.
- Сам тупой, я – олень!
- Оленям слова не давали. Мой рассказ, как хочу, так ворочу!
Так вот, Август притащил этих по требованию Злыдня, а во дворе сейчас украшает нашу пальму, говорит, что это будет елка. Не знаю, как земная елка выглядеть должна, но точно не так. Бананы разрисовали красками, на листья скрепками прицепили блестяшек, а ствол обмотали разноцветными лампочками на проводке. Чудовищно, то есть чудесно. Хм, Рождество, значит. Злыдню нравится, вроде. Вон как вокруг Августа скачет на радостях.
- Август! Август!
- Ну что тебе еще, ребенок ты неуемный? – Шепотом, но слух у меня хороший, ага. – Слушаю внимательно, ваше Тиранство, – это уже для всех.
- А подарки будут?
- Будут.
- А пряничный домик?
- Кухарка почти приготовила.
- А Санта придет?
- Конечно, он уже рядом.
- Правда-правда? – Злыдень запрыгнул на спину Августа и сжал острыми коленками его бока. – Неси меня, мой олень! Рождество-о-о!
Если бы не Санни со своим блокнотом, не дожить до главного действа бедному Августу. Родственничек подкрался как всегда тихо и ткнул своими писульками в нос тирану.
- Что это? Какое еще рождественское чудо? Любая мечта сбудется? Август!
- Ваше Тиранство, Санни прав, мы все в рождественскую ночь должны желание загадать, иначе праздника не получится.
Я мурлыкнул довольно, предвкушая веселье. И ведь подарки положены, насколько мне известно. С меня-то, надеюсь, они сюрпризов требовать не будут? А то я их «отсюрпризю». В тапки.
Эх, уволиться бы, да свалить в другой мир. Но нет, контракт с тираном у меня пожизненный. Это хорошо, что идея с Рождеством ему понравилась, на ближайшие пару дней впечатлений хватит. Если бы еще и правда желания, загаданные в эту ночь, сбывались… Мечты. Но предположить ведь можно? Тогда, я бы, наверное, пожелал, чтобы Злыдень перестал мотать меня с дурацкими поручениями и вопить «Скучно! Скучно!». А еще, чтобы Санни смог говорить. Хотя, ему и так неплохо. Мне даже кажется, что говорить он может, просто не хочет. Может, пожелать себе жену? Неее, это будет Злыдень в квадрате. Тогда отпуск? Эх, не знаю. А ведь у меня все есть. И я счастлив именно так!
Сидим за столом уже почти час. Все наелись, в меня ни кусочка курицы не влезет. Санни клюет носом в десерт, Август нервно тарабанит по столу и поглядывает на часы, а Злыдень так и искрит лучами счастья и радости. Вот для кого праздник удался. Конечно, не ему пришлось на пальму, то есть, елку, лезть, когда лампочки внезапно гореть перестали. И оленей не он кормил. И кучу коробок с лентами не он волок по лестнице, летя потом вместе с ними кубарем. А уж когда Санта напился вдрызг и стал декламировать матерные стихи, только Злыдень и веселился. Тяжела доля придворного кота… Шучу я, шучу. Август за всех отдувается. Но у него работа такая. А мы ждем главного действа. О! Кажись, начинается.
- Ваше Тиранство, сейчас часы бить начнут, надо желания загадывать, - Август мило улыбнулся тирану, так что волки бы оскалу позавидовали, и дал знак кому-то на втором этаже.
- Бом.Бом. Бом. – Кажись, это кухарка наша половником лупит по кастрюле.
- А что загадывать? – запаниковал Злыдень, вскочив из-за стола. – Чтобы у тебя рога отвалились? Или для Санни фиолетовые волосы?
- Для себя загадывайте, - уже устало-смиренно ответил Август и указал кухарке бить в кастрюлю пока тиран с желанием не определится, а не положенные двенадцать раз.
Злыдень завертелся волчком, кусая большой палец на руке, а ушки на его церемониальном одеянии нервно задрожали.
- Придумал! – наконец завопил он и что-то быстро-быстро зашептал себе под нос. Август тайком облегченно выдохнул и сам закрыл глаза, видимо, формулируя тайное желание. Зуб даю, если оно сбудется, на месте Злыдня окажется фикус в горшке. Санни шуршал над блокнотом, вписывая туда свою заявку Рождественскому чуду. А я ничего загадывать не стал, не верю я в эти сказочки. Хотя…
Утро добрым не бывает, так, кажется, говорят? Неправда это. Утро оно всегда доброе, особенно утро после Рождества. Сытый и довольный я возлежу на мягком пуфике в комнате Августа – куда дополз после вчерашних празднований, там и уснул. Солнышко хитро просачивается через неплотно задернутые шторы. Вокруг валяются ленты и цветная бумага, это Злыдень тут подарки разворачивал. Лепота! И тут…
- Мне скучно!!!
Не понял? Ему уже скучно стало? Печальная тенденция. С такими закидонами тирана, Вандерворд долго не протянет, а уж Август тем более. О! А он и проснулся. Что там шепчет?
- Сбылось желание, сбылось!