Теперь следовало бы представить воспоминания школьные.
Но, ей-богу, ограничимся требовательным голосом «Чинарский, к доске» и учительским взглядом, наполовину замутненном очками. Школа никогда не была мне интересна.
Утром после выпускного я пробовал себя в стихосложении:
Мясник с базара,
Григорий мы его зовем,
Писать стихи пытался
Всю ночь корпел и запыхался.
Он музу ловил за розовые ножки,
Подкармливать пытался с ложки.
Но творчество его
Не отличалось рифмой и строкой.
Так же, как и этот стих мой.
Думаю, понятно, почему я больше не занимаюсь этим.
Про юность скажу, что она вся потонула в портвейне. С веселыми пузырьками и солнечными лучами, растворяющимися в содержимом пластиковых, граненых и фирменных стаканов.
А были ли у Геночки Чинарского женщины? Конечно, были. Подражая ценителю Лолит, я сейчас раздам несколько фотографий. На некоторых девушки присыпаны разноцветными зернышками – снимали на мобильный. Фотографии с Машей выделены черно-белыми фильтрами и размытыми тонами – Маша считала себя «фотографом с изящным вкусом». Вот Лена – все время махала руками, теперь стоит рядом со мной, развела бело-розовые веера в сторону и раздвоила нос со щекой резким движением головы. От Ани осталась только одна фотка – стоит поперек травянистого горизонта, обхватила себя руками за бока. За ее спиной светло-оранжевое солнце разрезается в трех местах сухими облаками.
Некоторые не удостоились и фотографии.