Когда я открыто сказал, что хочу бросить универ и пойти в армию, папа хмыкнул в свою черную с сединой бороду и ушел в другую комнату. Дед дернул оставшимся после второй мировой глазом и покоздыбачил на костылях вслед за папой.
Я остался с мамой один на один. Я не ждал семейных сцен с театральным заламыванием рук, я ждал бури: моя мама все-таки альпинист-инструктор со стажем, и я уже на всякий случай сгруппировался, чтоб, если что увернуться, как в детстве, от летящих в тебя предметов.
А мама спокойно села на стул и опустила руки, и молчала. Потом она заговорила, тихо, внятно, доступным для меня русским языком.
Сын, - сказала мама, - ты помнишь, как я учила тебя подниматься по сопкам наверх?
-Да, мам, конечно помню – если ты в сопках, нельзя сразу вперед и с песней – выдохнешься, надо «змейкой» идти, слева направо, справа налево, так километраж, конечно наматывается больше, но сил тратится меньше, и, значит, есть шанс выжить. Если ты в горах, и встанешь, вдруг, не на тот камень и все полетит вместе с тобой – камни, снег, веревки, рюкзаки и люди – не паниковать, всегда есть шанс на выживание, голова должна быть ясная, как день, даже если вокруг ночь.
Мама, я ходил в горы в твоём животе, когда ты сдавала очередной разряд по альпинизму, мама я ходил в горы без тебя, когда подрос, ты же отпускала меня в горы одного, почему ты хочешь, чтоб я играл на флейте, если в моей душе гремит барабан?
- Потому, что я надеялась, что хоть один мужик в этом сумашедшем доме не попрётся воевать с неведомыми сарацинами, - взорвалась мама. Я думала, что война кончилась и настала пора хоть кому-то музицировать, а не убивать. Я устала ждать отца с фронта, потом твоего папу с вершин, там, ладно, там сама, как на фронте, на этих вершинах.
А теперь твоя очередь?
- да, мам, ты прости меня, дурака, но тошно мне тут, тошно и тесно.
- так… - говорит мама, и вдруг со всей своей молодецкой удали – кулаком о розетку: подслушиваете, мерзавцы?! Идите уж сюда, ладно, амнистия, не трону.
Папа и дед действительно там подслушивали через розетку, уж я-то знаю, как это делается)))) А дед учил, как можно подслушивать через стакан через стену – так его сын стал физиком – дед заинтересовал его акустическими эффектами!
Папа и дед выползли из комнаты – и сразу к телевизору, как там наши?
- Ироды, - кричит мама с кухни – Россию продали, а сыночка мой должен служить кому не попадя!
- ну кому-кому, государству, - рассуждает дед сам с собой.
- дим, - говорит мне папа, ну ладно, ну накатило на тебя, ну не нравится тебе этот географак, ну плюнь ты на него. Тебе всего девятнадцать, твоя последняя курсовая тянет на мою первую кандидатскую, давай переведём тебя на наш факультет
- пап, если не я, то кто? Ты же сам меня этому учил: «лучшие люди умирают последними, поэтому мы будем жить вечно!»
PS))