Федор Слэнинэ
И говорят же москали: «Москва слезам не верит». Но взрыв на седьмом блоке Ереванской ТЭЦ в полночь разбудил минимум четверть столицы империи. Через пять минут после сообщения сам Андропов готовил десант на эту южную и горную республику.
Юг, солнце, виноград, мандарины, гранаты, апельсины, армянский коньяк, восточный базар и шашлык. Все это, кого хочешь, с места сдвинет. На второй день самолеты посыпались на Армению, как град.
Но столичный аэродром маленький и многие приземлялись на военных аэродромах в горах. Как-никак граница рядом, и какая граница. Можно сказать, НАТО наравне с Араратом прямо под носом. За трое суток этот людской муравейник все восстановил. Чтобы не падали от усталости и недосыпания, подкреплялись сухим вином.
Единственная электростанция на просторах бывшей империи, где это не запрещалось. Начальство поддерживало себя коньячком. Произносились тосты всего мира и рассказывались московские и одесские анекдоты. Разные народы, разные традиции, а здесь Кавказ.
И во весь этот тарарам попал молодой специалист из Кишинева. Прикрепили его к алтайскому немцу, Вернеру, специалисту высшего класса по КИПи и автоматике. Молодой и опытный хорошо сработались. Вернер все время поучал молодого. Аккуратист проклятый, замучил совсем. Молодой ходил, как лунатик, и вырубился на каких-то досках, прозевав момент пуска.
Когда через двое суток он проснулся, оказалось, что Вернер заботливо подложил под него фуфайки для мягкости, а женщины из соседней лаборатории укрыли его пушистым одеялом. Хорошие люди, и армяне, и немцы. Жаль расставаться.
- Я еще не пробовал мацоне, по шутливому определению знатоков, «местная кислота».
2004