На улице вьюга, а дома в печи потрескивают дрова. Дома тепло, уютно и кошка мурлычет. Погашен свет. Лишь на стенах отблески огня от печи и лампады.
— Мама, расскажи про моё детство.
Мама поёт колыбельную. Песня не убаюкивает, она будит — будит память о самом раннем детстве — о таких простых детских радостях!
…И я увидел первый октябрьский снег. Засохшие кустики простой полевой травы возвышаются над чистым-чистым снегом. Я подгребаю к стебелькам полыни рыхлые холмики снежной ваты. Это не игра. В свои три года я понимаю, что это — настоящая жизнь. Возможно, котёнок, ступивший на первый в своей жизни снег, тоже не удивляется странным переменам в природе… Снег, а после — морозы, и первая весенняя капель принимаются им за непременные условия жизни. Как и та щепочка, что плывёт в переливчатых струйках ручья. А я, трёхлетний маленький человечек, — хозяин этого мартовского половодья и капитан целой флотилии, что досталась мне после рубки дров.
Но нет, весна будет потом, через полгода, а это почти половина детской жизни. А сейчас — метель и совсем не зимнее тепло. И отблески огня на стенах.
И тот самый первый снег, что я запомнил в своей жизни.
— Спишь?
Нет, мама, кажется, не сплю, но я вижу снег. Я помню — это он спасал меня от малодушия. А когда затягивала жизненная суета, и я забывал обо всём, кроме яркой аляповатой мишени перед собою, только эти причудливые узоры снежинок согревали меня теплом родной стороны.