(Из книги "Охота пуще неволи" . Иллюстрация В.В. Бастрыкина)
Хороший у Михалыча сват, но не охотник! По лесу он любит больше с корзинкой ходить, чем с ружьём. Душа у него поэтическая: речка или озеро, алая зорька над водной гладью, волнистый туман да птичьи трели ранним утром доставляют ему непередаваемое эстетическое наслаждение. Сват даже стишок сочинил:
Вот сижу я с удочкой над речной волной,
На душе так радостно – ну, хоть песни пой!
Комары кругом гудят, кровь мою испить хотят.
Хрен с ним, мне не жалко: я ведь на рыбалке!
Стих свой сват прочитал прилюдно во время дружеского застолья в День рыбака, и с тех пор в тесных кругах его называли не иначе, как Поэт. Сват званием гордился, но не зазнавался, обещал даже на юбилей Михалычу поэму сочинить.
Как-то зимой зашёл сват родню проведать, а Михалыч на охоту собирается. Сват интересуется:
- А ты чекушку с собой берёшь?
Михалыч на жену покосился и говорит:
- Нет, а зачем она мне?
Сват заохал:
- Да ты что, Михалыч? О себе только думаешь! А зверям-то в лесу вон как скучно. Они тоже не прочь принять по стопочке.
Михалыч чувствует подвох, говорит, улыбаясь:
- Да ну тебя, сват! Поехали лучше со мной в лес куничек добывать, надо жене шапку обновить.
А сват говорит:
- Нет, Михалыч, вот за енотом бы я с огромным удовольствием, а на куниц не хочу.
Михалыч спрашивает:
- А почему именно за енотом?
- Очень уж зверь коммуникабельный, да и должок за ним.
Михалычу интересно стало, он и говорит:
-Ну, давай, сват, рассказывай, что за должок такой?
Тот уселся на табуретку в кухне основательно, спиной к тёплой печке прижался и начал:
- Ну, слушай, сват. Дело было в ноябре. Уже снежок иногда шёл, а вода в речке стала тёмная, как баварское пиво, да холоднущая. Поехали мы с младшеньким, с зятем твоим то есть, порыбачить на озеро. Приехали под вечер, закинули удочки, малость порыбачили (надёргали ведёрко окуней), потом костёр на берегу развели, стали ушицу варить. Вдруг в прибрежных кустах послышалась какая-то возня, хорканье, кэханье. Я смотрю внимательно, и тут из зарослей появляется чья-то морда: глазки маленькие, блестящие, вокруг них и носа белая шерсть, чёрный нос картошкой.
Смотрели мы друг на друга около минуты. Я понял, что это енот. Нюхал он воздух, нюхал и, видимо, не унюхав никакой для себя опасности, вылез весь. Толстый, мохнатый, хвост полосатый. Сидит, лапки на животе сложил, ждёт, когда его угощать начнут. Кинул я ему кусок хлеба - он схомячил, кинул рыбку - опять схомячил. «Ну, думаю, если так пойдёт, он у нас весь провиант и улов уничтожит. Дам-ка я ему чего-нибудь невкусного, может, уйдёт?» Намочил кусок хлеба водкой и кинул еноту. Он съел, посидел минут пять и …подошёл поближе. Я ему конфету на ладони протянул, он носом покрутил и взял. И такой аппетит у него после принятия алкоголя разыгрался – что ни подай, всё с руки ест. А потом, видно, совсем беднягу развезло: мы в машину полезли отдыхать, и он возле колеса калачиком свернулся. Поднялись на зорьке. Гостя нашего не видно. Стал я костёр разводить, чтоб чайку вскипятить. Полез в рюкзак за заваркой и конфетами. Нет конфет. Куда делись? Смотрю, у колеса – пакетик из-под конфет лежит и рядом аккуратная горка фантиков от них. Ай, да енот! Оставил нас без сладкого. Так что должок за ним.
НАЧАЛО http://www.proza.ru/2013/02/08/2059