Н. В. Гоголь, интуитивно чувствуя мистическую смысл, строй и силу русского языка, писал: «Что ни звук, то и подарок, и, право, иное название ещё драгоценнее самой вещи».
Многие древние языки имели непосредственную связь с Логосом, а русский язык – один из самых древних. По силе воздействия на подсознание человека (по мнению Н. Вашкевича) с ним может сравниться только язык арабский, поэтому славяне хотя и рабы слова, но один из самых непокорных народов планеты.
Стариков и их отношение к жизни изменить сложно. «Подрезать небесное растение необходимо, когда оно ещё молодо в весну жизни и как можно раньше… Только так мы придём к нашей цели, по иному – никогда», - учил один из идеологов масонства Ян Амос Коменский. Это прямо относится к русскому языку и русской молодёжи, подрезаемой и обрезаемой отнюдь не небесными садовниками.
Жаль, что мы и сами не понимаем, носителем и обладателем какой вполне музейной ценности являемся и, проиграв экономическое и культурное сражение Западу под мудрым руководством КПСС, стараемся подражать победившей стороне, засоряя свою речь американизмами. Это вполне естественный процесс восприятия культуры и языка победителя народом побеждённым.
Но. Чем дальше мы пройдём по этому пути, тем меньше смысла останется в нас и в нашем существовании. Хуже того. Мы сами и своими руками разрушаем единственное оружие и щит, способный защитить нас от полного и окончательного разрушения. Особенно в наше время, когда русский язык остался едва ли единственным признаком и стражем российского суверенитета. Всё остальное уничтожено «варварами».
Так, хорош или плох русский язык, где «иное название драгоценнее самой вещи», а слово драгоценнее дела?
Вопрос о языке не так прост, как кажется на первый взгляд. Процессы формирования языка и генетики взаимосвязаны и взаимозависимы. Сформировавшийся и закреплённый генетически язык, обладающий воздействием на подсознание, нельзя использовать в повседневной речи так же, как нельзя упоминать имя Бога всуе.
От наблюдения за неизменной обстановкой интеллект «замыливается» так же, как глаз. Подсознание не допускает до обработки сознанием уже закреплённый генетически образ (в том числе и вербальный), как если бы вы вынуждены были много раз смотреть один и тот же не очень интересный фильм, что блокирует развитие интеллекта, как это часто происходит в старости, когда утомлённый жизнью человек перестаёт удивляться жизни.
Смотрим – и не видим, слушаем – и не слышим, становясь интеллектуально и нравственно тупыми. Более того, появляется иллюзия исполнения задуманного не после завершения работы, а после вербального представления проекта. Поэтому говорим, но не делаем и даже не защищаемся, видя опасность.
Нация деградирует, стареет и умирает, как любое живое существо. Примерный срок существования нации – 1200 лет, - срок отмеченный иудеями, этрусками и некоторыми учёными, примерно равный времени т.н. «генетического дрейфа», когда язык, генетика, подсознание и окружающая среда перестают противоречить друг другу.
Из этого положения есть несколько выходов: смена языка, обновление генетики, территории или/и культуры. Поэтому в большинстве древних цивилизаций использовали два языка: священный и разговорный, или язык знания (истины) и язык узнавания мира. Именно такое двуязычие и генетическое смешение, очищавшее генетическую память (что вело к утрате «врожденной» нравственности и повышению агрессивности, т.е. пассионарности), давало новый импульс к жизни или вернее – новую жизнь.
«Наше всё» Пушкин был не вполне русским генетически, а резкие сдвиги в интеллектуальном, культурном и научном развитии России (серебряный век) произошли, когда разговорным языком элиты стал язык французский. Поэтому, увы, древность русского языка и нации (и не только русского) не является достоинством в развивающейся цивилизации. Старость – не радость, если человек к этому не готов. Хотите сохранить генетику – меняйте язык и культуру. Во всяком случае, необходимо знать несколько иных языков и культур. А для сохранения языка можно изменить генетику. Но есть ли в этом смысл?
Древняя, консервативная культура, древний язык и неизменные условия жизни – враги интеллекта, основная задача которого - ускоренная адаптация его носителя к резко изменяющимся условиям существования. Отсюда вытекает и основное требование к базовой культуре, её открытость к познанию и освоению мира, отрицающее всякий догматизм. Хотя это и противоречит пониманию культуры, как инструмента управления массами, основанного, прежде всего, на догматах.
Возможно, есть и другие пути расчистки генетической памяти или изменения режима работы связки сознание-подсознание, как это по некоторым данным происходит во время процедуры обрезания у иудеев, которые, заметьте, на одном месте не сидят и знают не только и даже не столько свой язык. Но всё это (как и проблема У-хромосомы) вопросы науки, а не беллетристики и национальных предрассудков. К сожалению, наука не менее догматична, чем религия, зависима от власти, а потому как чумы боится любых контактов с национальным и еврейским вопросом, без чего нельзя понять ни человека, ни Бога.
Все мы хотим жить вечно. Но мудрый человек и мудрая нация воспринимают старость и смерть как неизбежность, как один из самых мудрых законов природы, без которого нет эволюции, нет развития человека и человечества. Старое обязано уступить место новому. Естественно, не без борьбы, в которой «новое» только и может доказать свою состоятельность и жизнеспособность. В конце концов, дело не в смерти, а в том, как человек или нация прожили свою жизнь. Что хорошего они сделали и что оставили потомкам.
Смысл жизни не столько в сохранении генетики (как и физического тела), а в передаче национального самосознания (культуры) идеологическим преемникам (если нет прямых наследников), которых мы можем выбрать сами. Но. Есть ли что предавать, кроме языка? Есть? Так не теряйте, не забывайте и не разбазаривайте это, утверждая национальную культуру своим личным примером, не самоустраняясь от конфликтов, без которых нет жизни и эволюции. В этом весь национальный вопрос.
P.S.
Интернационализация, плавильный котел цивилизации и даже пресловутая «толерантность» – самый верный путь уничтожения человечества, поскольку всечеловеческая супернация смертна так же, как любая иная. Но у неё уже не будет, ни потомков, ни наследников. Поэтому национализм и национальное самосознание (с учётом всего вышесказанного) являются единственным эликсиром жизни на этой планете.
Мы не хотим конфликтов? Мир и покой существуют только на кладбище. Да и то не всегда и не для всех.