Шум прошёл по интеллигентским верхам: из списка школьных классиков исключены старые и включены новые, назначенные классиками.
Среди сих новых – Людмила Улицкая.
Ныне у неё личный юбилей. Событие, не замеченное теми, кому велено считать её живым классиком, но шумно отмечаемое в узких кругах составителей новых школьных программ.
И на сей счет есть у меня свое мнение. Нет – я не о списке классиков. Его подбирает время, а не комиссия министерства. Я – об Улицкой.
У нее – большая критика. Сплошь восхвалительная. Такое впечатление, что Людмила Улицкая была в нашей литературе всегда. Но я хорошо помню, что ещё двадцать лет назад никто о писателе Улицкой и не слышал. И, если бы не погибельный общественный слом, вряд ли услышали бы. Потому что в многотомной книжке большой русской литературы время-составитель ей вряд ли отвело бы и полстраницы. Кто читал Улицкую – поспорьте со мною. Хотя бы её широко представленная книга о переводчике Питере Шнейдере – что это? Какое оно имеет вообще отношение к литературе? Плач о загубленной в СССР еврейской жизни, мытарства в попытках выехать вон, переживания на грани половых извращений… Скажите пожалуйста – горе какое! Сколько можно врать о притеснениях евреев? Жили они в СССР много лучше, чем русские. Как , впрочем, живут и нынче. И как влияли они тогда на общественное мнение, так занимаются его составлением и поныне. Именно в этой среде и находится сердцевина того, что навязывает народу списки классиков по своему умотрению. И вот они уже вытесняют их учебников Лескова, Гаршина, Волошина. Теперь в чести Веллер, Быков, Дурбин, Улицкая…
Да – как бытоописатель местечковый Людмила Улицкая состоялась. И не больше. Но детям читать её труды я бы поостерегся. Такое впечатление, что пишет она не головой, извините, а маткой. Озабоченная старая самка.
И сама по себе она бы так и поникла в творческом забытьи еще при жизни. Но, назначенная классиком, она принесет немало вреда мироощущению читателей. А она всего лишь – завал на пути к Гаршину, Лескову, Волошину…