Вы были на бульваре вечером? Нет...
А утром? Тоже нет...
Тогда я Вам расскажу. А ведь это целый ритуал. Это жизнь одесситов. Без этого они не представляют себя.
Раннее утро - время встреч.
Встречаются любители утренних прогулок, они приветствуют друг друга лёгким наклоном головы и, продолжая свой путь, насвистывают, даже им, непонятный мотив.
«Собачники» стоят кружком, увлеченно рассказывают друг другу свои байки, а их питомцы в это время предоставлены самим себе.
Никто и никуда не спешит. Пока не спешит...
Бульвар проснулся вместе с его завсегдатаями, протёр сонные глаза и, зажмурившись от ярких лучей утреннего солнца, спрятался в тени старых платанов.
Так вот, я не скажу за всех, а только за моего хорошего знакомого. Его все называют Мотей, настоящего имени никто не знает. Он никогда о себе не рассказывал. Да и дружбу ни с кем не заводил.
Он просто тут жил. Работал дворником и, можно сказать, градоначальником по совместительству.
Ранним утром, когда еще слышны перешептывания волн моря и на бульваре хозяйничали голуби, Мотя огромным веником мёл мусор.
Непослушный ветерок разметал шелуху семечек: закидывал на зелёный газон. Казалось подшучивал над дворником. Но эти проделки ветра не злили Мотю, ведь ветерок в гостях на бульваре, а гостям в Одессе всегда рады.
Кто-то забыл газету на скамейке. Краешек так и звал к себе. Ветерок и тут старался. Мотя садился, разворачивал газету, и начинал просматривать. В это время его брови ходили ходуном, он кряхтел и пыхтел в густые усы. Сосредоточенно всматривался в текст.
Спустя пару минут, довольный собой, продолжал уборку.
Только немногие знали, что он неграмотный.
Вы спросите меня: «Почему так?» Я не отвечу. Это - Мотя...
К вечеру собирались на бульваре одесситы и гости города. Они отдыхали в тени густых платанов.
Опираясь на руку попутчика, медленно гуляли, наслаждаясь легким, солоноватым на вкус, морским бризом.
А Мотя, тем временем стоял под деревом и рассматривал гуляющих. Взгляд его лучился от удовольствия, а в усах пряталась улыбка.
Он был горд за столь важную публику на Его бульваре.
В эти минуты Он всех любил. Прощал им мусор, громкие объяснения, крики газетчиков, и даже собак, которые поднимали лапу где им заблагорассудится.
Он любил свой город и свой бульвар. Его сердце вмещало всех.
Это была его жизнь.