Когда умрут последние слова,
чужие, беспросветные и злые,
скукожится змеиная молва,
и с неба упадут совсем другие
звучания, похожие на сон,
в котором тёплый снег бывает летом,
и чайка пролетает над Днепром,
и пуговка в петлицу не продета,
и осени холодные глаза
слезятся от покорного смиренья,
и ласты деревянного «нельзя»
расклеивают сонные тюлени –
и в этом лопотании чудес
и робкого в неверии испуга
исчезнет то ли ангел, то ли бес,
сольётся со спасителем иуда,
и бывшие родными голоса
останутся, как море за спиною,
в меду отяжелевшая оса
ужалит нам уста веретеном – и
ослепшая нагая тишина
покроет, каждый звук в себя вбирая:
и если это смерть – споём до дна,
а если в ней вдвоём – то песню рая.
17/2/2013