Эротическая повесть девочки-модели

Александр Казак 2
Александр Казак
«ДЕВОЧКИ-МОДЕЛИ»
ЭРОТИЧЕСКАЯ ПОВЕСТЬ

Эта книга не является документальной. Она – плод моего авторского воображения. И поэтому любые совпадения или созвучия имен, географических и прочих названий, событий и фактов с реальностью являются случайными.
Автор
Все права защищены, ни одна из частей этой книги не может быть воспроизведена или использована в любой форме и любом виде без разрешения автора и издателя.

  На обложке книги используются рисунки художницы Яны Чуйковой.


Глава 1
 «Я не хочу жить…»

     Я стоял в луже под холодным январским дождем, тупо глядя на сохранившийся номер телефона Вероник. Я продолжал так стоять потому, что все пятнадцать минут разговора очень боялся, что связь прервется. Связь выдержала! Я тоже выдержал. Не сошел с ума, вслушиваясь в ее по-французски мягкий, но почти безукоризненный английский. Сумел не вспылить. Я понял, что знаменитая собеседница не менее моего заинтересована в понимании ситуации. Только почему же слышен восторг в тоне мягкой и утонченной Вероник?! Разве есть здесь, вообще, чем восхищаться?!
  Все очень грустно. И стыдно. Мне захотелось закурить, хотя не курил уже почти два года. Захотелось разбить телефон об мокрый асфальт! Но вдруг она опять позвонит? А ведь может! Разговор закончен, но тема не закрыта! Захотелось выпить водки, хотя  не помню, пил ли я когда-нибудь с утра?! Мой желудок болезненно сжался – чего не случалось очень давно. Я впервые понял, что более десяти лет занимаюсь бизнесом, в котором не смыслю ни черта! Потому что не понимаю главного – чем восхищается Вероник?! Почему, не стесняясь меня, кричит с каким-то странным восторгом коллегам в парижском офисе: «Она - несчастливая девочка! Представляете?! И ее мать - алкоголичка!»
 Я спрятал телефон в карман. Размазал по лицу капли дождя рукавом промокшего пальто. Меня трясло. Я, наконец, понял, почему мне так плохо? Я боюсь! О, боже! Не пора ли   изложить все это на бумаге? Пока пишу – может, и догадаюсь, что же, происходит на самом деле?

* * *
  Из-за этого сообщения, которое Наташа написала  бабушке из Парижа в Россию, у меня было испорчено воскресение. Вернее, прекрасный воскресный вечер… Сначала я узнал, тоже из SMS, что бабушка, кстати, помимо мамы алкоголички - единственная родственница Наташи, требует срочно ей перезвонить. Звоню. И слышу в трубке:
 - Я требую, чтобы вы немедленно вылетели в Париж! Я требую, чтобы вы сообщили в полицию! Я требую, чтобы сегодня же провели медицинское освидетельствование моей внучки! Скажите, Алекс, что же вы, вроде бы положительный человек, такое вытворяете с моей внучкой, что дитё даже не хочет жить?!! Алекс, почему вы молчите?!
  - Я не молчу - я вас слушаю. Я думаю. Скажите, а с чего вы взяли, что она не хочет жить?
  - Она мне прислала СМС…
  - Может, это какая-то ошибка?
  - Нет. Это – не ошибка! Я звонила в Париж. Разговаривала с внучкой минут двадцать. Это все ужасно, Алекс! Мы завтра с ее мамой идем в суд требовать немедленного возвращения Наташи в Россию, если вы сейчас же не вылетите в Париж и не наведете там порядок! И если вы не сдадите в полицию эту шалаву, которая издевается над моей внучкой!
  - Я не смогу вылететь прямо сейчас. Последний рейс через сорок минут - я просто не успею в аэропорт. Позвоню кому-нибудь в агентство. Позвоню в отель. Позвоню вашей внучке. И если то, что вы мне рассказываете, подтвердиться хотя бы частично, обещаю, что утром обязательно буду в Париже.
  - А если ее убьют до утра?!
  - Надеюсь, что нет. Сейчас попробую выяснить, насколько все серьезно….До свидания. Я перезвоню.
  Версия Наташи (в телефонном разговоре с бабушкой).

  - Я приехала в этот ужасный отель, хотя очень не хотела. Я заранее знала, что не смогу жить в номере с этой шалавой, пьяницей и воровкой! Я зашла в номер. Она была уже сильно пьяна. Вокруг валялись пустые бутылки. Везде окурки. Дым. Я сказала:«Привет». Спросила, почему так накурено? Она ударила меня в грудь кулаком. Потом схватила за волосы и била головой о диван. Наверное, поняв, что диван  слишком мягкий,  подтащила меня к шкафу и стала бить о шкаф. Сейчас я стою в коридоре и боюсь идти назад. Если бы ты слышала, бабушка, как она ругается матом! Я никогда не слышала столько ужасных слов одновременно даже от пьяных маминых друзей! Бабушка, забери меня отсюда, пожалуйста! Я хочу домой!

Версия бабушки (в разговоре со мной).

  -Ей очень не нравилось жить дома у Вероник, хотя вы, Алекс, говорили, что это – чуть ли не почетно и удобно. Понимаете, там были еще две девочки из разных стран, которые говорили с внучкой по-английски.
  - Они ее обижали? Вероник была с ней груба? Что-то не в порядке в квартире у Вероник или в агентстве??
  - Нет. Все хорошо. Много комнат. Чисто. Много картин. Всем дали теплые белые халаты. Но ведь она не понимает по-английски! Говорит, что с испуга все забыла.
  - Пусть учит.
  - Я ей тоже так говорю. Она плохо учила английский. Все лето и осень я у нее в комнате только романы да учебники по обществоведению видела. Она же хочет учиться на юриста.
  - Для этого надо много денег. Пусть зарабатывает. А моделью она уже быть не хочет?
  - Хотела. Последние два года только этой мечтой и жила. А теперь, попав в Париж, говорит, что это все – не мое. Я ее понимаю. Ведь все вокруг говорят по-английски! Кроме той шалавы, которая ее избила! Девочки русские внучке накануне сказали, что ей очень не повезло с соседкой по комнате. Сказали, что она пьет, ругается, ворует деньги у соседок. Но оказалось, что в этом отеле других русских не было! Представляете?!
 - Я вполне себе все это представляю. Тем более, что я знаю этот отель. Чем же он так ужасен? Там жили прежде, и живут по сей день модели из нескольких парижских агентств. Жили и нынешние мировые звезды…
  - Я не знаю, чем так ужасен этот отель. Просто сужу по тому, как испугалась внучка.
 - Ей же совсем скоро 18 лет! Может, она жизни испугалась?! Реальной жизни?! Она разве не видела прежде пьяных людей или не слышала матерную брань?
  - Конечно, слышала. Но не ожидала такое услышать и увидеть в Париже! Тем более, что вы обещали - она будет жить в приличном месте с приличными людьми.
  - Послушайте, вы сами жили когда-нибудь в отелях, то есть в гостиницах? Например, в России?
  - Нет. Никогда. Я из своего города дальше областного центра не выезжала. Да и внучка тоже. У нее перед поездкой в Москву за визой была дикая истерика! Во-первых, боялась, что мама по дороге напьется. Во-вторых, -  что визу не дадут. Им же сразу сказали: раз у мамы денег на счету нет, то визу не дадут…
  - Но ведь дали же!
  - Так ведь вы говорите, что из агентства сильно просили…
  - Сильно… Не то слово! А ей, кстати, не жалко всех усилий, потраченных на то, чтобы сначала найти контракт с очень хорошим агентством, а потом визу получить? Не жалко сил и денег, потраченных, чтобы оказаться в Париже?
  - И я ей говорю: внучка, Париж – лучший город земли! Все мечтают туда попасть. На тебя надежды возлагают. Нет, говорит: хочу немедленно домой!
  - Насильно вашу внучку никто удерживать не будет. Кстати, она оказалась в Париже с собственного и маминого письменного согласия. Не хочет работать – поедет домой учиться.
 - Эх, Алекс. В том и дело, что она теперь и учиться тоже не хочет! Она же перед отъездом забрала документы из колледжа. По-другому не отпускали – вот и пришлось забрать.
  - То есть, она в Париж ехала все-таки всерьез?
  - Вроде бы, да. Алекс, у меня к вам еще один серьезный вопрос.
  - Что еще случилось?
  - Она просит прислать ей ноутбук. Чтобы письма нам писать чаще. Сказала: купите и пришлите - у всех здесь есть!
  - Все, у которых есть – сами  заработали, а  не бабушек доили. Она и так пишет мне мэйлы дважды в день! И вам тоже?! Так зачем же чаще?! Зачем ей компьютер, если в агентстве не запрещают полчасика посидеть – письма домой написать… Зачем все это? Она же скоро вернется домой.
  - Вот и я думаю. Мне негде взять так много денег. Это же четыре моих пенсии! Да и на почте сказали, что такие хрупкие и дорогостоящие вещи, тем более за границу, не пересылают.
  - Вы ей это объяснили?
  - Да. Но она и слушать не хочет. Денег займи -  и компьютер с кем-нибудь передай, говорит. С кем я его передам? Из нашего города в Париж люди раз в год ездят. Но мы их не знаем. Не нашего круга это люди…
  - Так я не понял, вы зачем со мной про ноутбук рассуждаете?? Вы же требуете побои освидетельствовать и домой ее отправить немедленно.
  - А вдруг все не так уж и ужасно?

Версия Наташи (в разговоре со мной).

  - Наташа, как дела? Что там у тебя происходит?
  - Ничего. Все нормально. Мы тут с русской девочкой поцапались.
  - Она тебя правда била?
  - Толкнула сильно.
  - У тебя правда синяки? Ты почему бабушке написала, что не хочешь жить?
  - Она не полностью СМС прочитала. У нее старый телефон, на дисплее мало места для текста. А страницы перелистывать не умеет. Я на самом деле написала: "Не хочу жить в этом отеле». Последние два слова про отель ушли на вторую страницу. Их бабушка не прочла. Синяков нет…
  - Так почему ты ей все это не сказала, когда она звонила?
  - (Молчание в трубке)
  - Мне надо вызывать полицию?
  - Нет.
  - Мне надо приезжать?
  - Нет.
  - Ты сможешь с ней прожить до отъезда домой еще пару дней?
  - Надеюсь.
  - Сейчас, Наташа, я дозвонюсь до кого-нибудь из агентства и попрошу выяснить, что же у вас там происходит…

Версия агентства, подтвержденная позже Наташей.

  Избиения не было. Синяков нет. Мы специально на следующий день пришли на фотошутинг, где Наташа много раз переодевалась. Та русская девочка с нами полгода. Что она  алкоголичка – первый раз слышим и в этом сильно сомневаемся. Бутылки у нее в комнате, возможно, были. Понимаем, как это Наташу огорчило! Бежать от мамы с бутылками и увидеть похожую картину. Мы очень сожалеем…

Моя версия (в следующем разговоре с бабушкой Наташи)

  - Вы знаете, что ваша внучка склонна к преувеличениям и откровенному вранью? Причем, к такому незаурядному, я бы сказал, скандальному?
  - Знаю.
  - Почему же мне сразу этого не сказали?
  - Не до того было. Надо было срочно  дитя спасать!
  - От кого? От своих же больных фантазий?!
  - Но ведь та шалава ее и правда толкнула…
  - Да. Но  когда бежала блевать в туалет, а ваша внучка в это время ей про бутылки и окурки нотацию читала и стояла на дороге.
  - Я не знала этого.
  - Вы знаете, что вашу внучку никто о мебель не бил и за волосы не таскал?
  - Уже знаю. Она это придумала, чтобы скорее домой уехать.
  - Так скоро ж уедет.
  - Алекс, что же мне делать с ноутбуком? Покупать??
  - Это ваше дело! Кстати, почему ваша внучка сказала, что вы знаете, где взять или выпросить такой компьютер?
  -Уж и не знаю. Это ее фантазии. Алекс, не селите ее больше с такими шалавами!
  - А кто вам сказал, что та девочка  - шалава? Чем она хуже вашей внучки?
  - Ну, вы меня прямо обижаете! Моя внучка не пьет, не курит. И, вообще, она даже еще девственница. У нее и парней никогда не было. Только все с подружками трещит часами по телефону. Мне дверь велит закрыть, чтобы не слушала….
  - Часами?! Значит, ваша внучка болтлива?
  - Да, очень.
  - А что же она в агентстве молчит седьмой день?! Даже «здравствуйте» и «спасибо» не говорит.
  - А это вы ее спросите…
 -Спрашивал. И не раз. Ваша внучка говорит, что ее все раздражают. И тем, что улыбаются. И тем, что ее разглядывают. И тем, что от нее чего-то хотят.
  - Короче, ей все надоели?
  - Да.
  - Прям, как дома…

* * *

  Через сутки Наташу, заменив ей авиабилет, отправили в Россию. Еще через сутки, преодолев на старом, плохо отапливаемом автобусе за 14 часов тысячу километров заснеженной дороги от Москвы до родного городка, она приехала домой. Еще через сутки состоялась давно запланированная встреча одноклассников Наташи, на которой она была ЗВЕЗДОЙ. Моделью, приехавшей сюда специально из Парижа.


 Глава 2
«При чем здесь секс?»

  Вдоль Сены, по набережной бежали бегуны. Но не они привлекли внимание шестнадцатилетней русской модели. В сотне шагов от Лувра  собралось множество полицейских. Лина, разглядывая их, ликовала:
  - Они такие обворожительные! Улыбаются, отвечают на любые вопросы! Они так любезны!
  Что и говорить, после неприветливых, откровенно грубых, с вымогательскими замашками русских милиционеров, парижские блюстители порядка, конечно же, выглядели во всех отношениях лучше.
 Спустя день Лина стояла на платформе парижского метро в непосредственной близости от Эйфелевой башни и строила глазки трем полицейским по ту сторону рельс. И как глядела! Парни  вдруг как по команде замахали ей руками и даже начали что-то кричать, соперничая с шумом приближающегося поезда. Но пришел поезд. Лина села в вагон. Взглянула в окно. Улыбнулась. Я спросил:
  - Они тебе нужны?!
  - Не знаю…
  «Не знаю» - любимый ответ Лины. Универсальный. Особенно, когда не хочется отвечать конкретно и честно.
* * *

  Мы сидели на скамейке у церкви на знаменитом бульваре Сен Жермен. Лина, в числе других дебютанток жила поблизости, в огромной квартире, которую агентство годами держало специально для моделей. Поэтому моя просьба, подойти к церкви для разговора, не особенно ее напрягла.
  - Долго шла?
  -Две минуты. Всего-то через перекресток на светофоре перейти…
  Шестой округ Парижа. Вокруг красивые элегантные люди. Роскошные магазины, дома, атмосфера. Но даже здесь Лина привлекала к себе внимание. «Девушка с Марса!»- сказал, оглянувшись, про нее один прохожий. В ней, и правда, было, что-то неземное. Но об этом – позже.
   …Элегантно одетый мужчина лет 40 или 50 (точно определить невозможно) почти выбежал на встречу Лине из кафе. Заговорил, приветливо улыбаясь, по-английски:
- Are you a model? What is your name? My name is Michelle. I’m very interested to have acquaintance with you….. (Вы - модель? Как вас зовут? Меня зовут Мишель. Я очень заинтересован в знакомстве с Вами…. – англ.)
  Этого активного незнакомца особенно интересовало, где живет девушка, ее телефон и моя скромная персона:
  - Кто этот мужчина в плаще? Ваш папа? Друг? Коллега?
  - It’s my agent.(Это мой агент – англ.), - Лина была очень немногословна. Ее весьма слабый английский в свое время и стал одной из причин, по которой я обещал Лининой маме лично отвезти ее в Париж и побыть там рядом некоторое время. И вот теперь выполнял данное год назад ее маме письменное обещание.
  Для Лины, и в самом деле, все на ее новом пути было впервые. Или почти все. Все было страшно и неизведанно! Но особенно многое было непонятно ее маме:
  - Как же она полетит – она никогда прежде не летала? Одна?? Ах, с вами, Алекс… Ладно. Какое метро?! Какие еще иностранные аэропорты?! Какие пересадки, какие транзиты, какие пограничники?! Какой английский?! Все это для дочки – темный лес. Если повезете ее лично – подпишу бумаги. Вот мое главное условие. И везде будете лично возить, пока ей не исполнится 18  лет.
  На том и договорились. Единственное, что удалось предусмотрительно оговорить в нашем  агентском контракте, что мои расходы модель потом возместит из своих гонораров. А также, что я еду с ней только при условии, что против сопровождающих персон не возражает принимающее агентство. Мама Лины осталась довольна. Моя жена – нет. Потому что наш скромный семейный бюджет трещал по всем швам! Ведь Линины реальные гонорары, если они когда-нибудь и  появятся – то  явно не через месяц и даже, возможно, не через год! Так у дебютанток-моделей бывает почти всегда! Поэтому, наверное, раскруткой новых моделей занимаются обычно очень богатые люди или абсолютно безумные и неисправимые оптимисты. Я явно из числа вторых. Потому что  все это заранее знал. Знал, например, что мгновенные деньги – то есть, через считанные месяцы – зарабатывают единицы! Иные месяцами и даже годами могут оставаться в неофициальных рейтингах „ the best newcomers“  («лучших дебютантов»- англ.) мировой индустрии моды. А потом вдруг, вроде бы на взлете…. взять и исчезнуть с экранов модельных радаров. Это я так грустно шучу, потому что у меня такое было…
  - They having baby, falling in love, getting fat etc…( Они заводят детей, впадают в любовь, становятся жирными и т.д. – англ.), - так кратко и не особенно оптимистично обрисовала мне много лет назад возможные перспективы моих ( и любых других) моделей одна моя очень опытная деловая партнерша из Парижа.
  Как сложится у Лины?! На этот вопрос ответить я даже не пытался. Похоже, с любовью все будет очень, как бы это сказать,..активно. Наверное, любви ей выпадет много и всякой. Надеюсь, не такой глупой и грустной как в начале.


Возможно, первая любовь.

  Я вскочил со скамейки и сказал ей, что лучше нам, пожалуй, пройтись пешком вдоль бульвара Сен Жермен, а то люди уже внимание обращают на наш разговор в повышенных тонах! Девушка плачет, постоянно повторяя: «При чем здесь это? При чем здесь секс?» Дядя наседает, явно встревоженный, явно уверенный в своей правоте,  раздосадованный, огорченный, злой. Интересно, что бы сказали о нашей парочке милые парижские полицейские?
  - Ты, девочка, ведешь себя как шалава!
  - Почему?
  - Потому что я тебя предупреждал, как опасно знакомиться на улице. Ты же обещала мне! Обещала маме! Что от тебя хотел этот Мишель?! Почему я узнаю об этом происшествии от других, более взрослых и более разумных девочек?!
  - Ничего же не было! Он просто спросил, почему я с тобой каждое утро и каждый вечер хожу мимо этого кафе? Сказал, что давно сидит там и ждет возможности со мной познакомиться…
  - Ты это все сама поняла?
  - Что-то сама, что-то девочка, которая тебе меня заложила, перевела.
  - Не заложила, а проинформировала. Ты хочешь, чтобы мама посадила тебя дома под замок?? Чтобы ты не искала приключений на свою красивую попу? Ты хочешь меня вывести из себя и организовать тебе это?
  - Не знаю!
  - Ты все прекрасно знаешь! Куда он тебя звал?!
  - Пока никуда.
  - Что значит – пока??
  -  Ничего. Пока ничего не означает. Просто с ним были две девочки с Украины ( судя по их говору).
  - И что – девочки?
  - Сказали, что Мишель хороший и их не обижает. Что с ним можно и нужно дружить. Особенно таким новеньким, как я.
 - Новеньким?! В чем?! Началось !!! Откуда ты, девочка, знаешь, что этот Мишель – не сутенер и что ты не загремишь прямо из этого кафе в какой-нибудь бордель?? Тебе что – мало трех контрактов с тремя очень хорошими агентствами, которые я тебе организовал? Там же все про Париж, Милан и Нью-Йорк в твоей жизни четко и ясно расписано.Тебе кто позволит с кем-нибудь еще работать?!
 - Я и не собиралась с ним работать.
  - А он, думаешь, собирался с тобой просто мороженое есть? Из любви к искусству и симпатии к тебе, такой неопытной?? Это в случае, если он все-таки нашего мира, а не из борделя или чего похуже. Я могу навести о нем справки.
  - Не надо. Я уже, кажется, все поняла. Его две девушки показались мне толстоватыми и вульгарноватыми.
  -Слишком сисястыми и жопастыми для моделей?!
  - Ну да. И еще - мордастыми.
  - Они что – намного толще тебя?
  - Да.
  - Ты и так умудрилась приехать в Париж не в самой своей лучшей форме. Попу отъела. И скоро, видимо, еще отъешь – сколько же можно за компом сидеть и ничего не делать?! Без прогулок! Без гимнастики! Ты, наверное, хочешь домой?
  - Да.
  - К Диме?
  - Причем здесь Дима?
  - При том,  что секс можно иметь не только с ним! Если тебе это хочется знать! Поверь человеку, имеющему некоторый жизненный опыт.
  - Причем здесь секс?!
  - Хорошо. Извини. Это любовь!
  - Да, любовь. Дима меня любит и всегда во всем поможет.
  - Например, в чем?
 - Во всем. Я ему доверяю.
  - А мне?
 - Тоже.
  - Спасибо! Тогда скажи мне, как человеку, которому вроде бы доверяешь: а твой Дима случаем не альфонс?!
  - Почему?
  - По кочану! Он пришел к тебе на день рождения и не принес даже шоколадки, даже открытки…
  - У него было плохо с деньгами.
  - И всегда будет! На стройке без образования много не заработаешь. Кстати, пиво себе он принес!
  - А Вы откуда знаете?!
  - Давай, на ты. Договорились же! Мама - в шоке. Не только я удивляюсь всему этому…
  - Ах, вот кто все выболтал!
   -А кому ей еще было рассказывать – не Диме же?!
  - Он – хороший.
  - И сможет тебя и твоих будущих детей кормить поить и одевать? Содержать он вас станет?
  - Н-н-н-не знаю…. Я не думала об этом.
  - А ты подумай! Он же во всем всегда поможет. Твои слова?
  - Мои. Но я от него никогда не откажусь! Он просто маме не понравился.
  - Да не просто! А очень сложно он маме не понравился! По очень многим причинам. И еще, ты, нахальный и очень неопытный ребенок, запомни: никогда не говори «никогда». Хорошо?!
  - Хорошо.
  - Кстати, я навел справки про твоего любимого.
  - Зачем?!
  - Затем, что трачу на тебя свои деньги, время, связи. На тебя уже тратят все это и мои партнеры! А твой так называемый парень уже собирается на твои, еще ,кстати, не заработанные гонорары к тебе в Париж и по всему миру приезжать! Он об этом на стройке уже всем уши прожужжал.
  - Откуда знаешь?
  - От верблюда. А ты, девочка, помнишь, как тебе визы давали. Например, в Европу. Поверь, что в Америку будет еще сложнее. И бумаг много, и визируют их люди, подписи которых стоят денег! Кто твоему строителю-альфонсу даст такие бумаги?!
  - Я дам.
  - Очень не скоро. Ты должна стать очень успешной моделью. И работать! А не к Диме рваться.
  - Мне вообще-то, в школу надо. Экзамены сдавать.
  - И Дима здесь не при чем?
  - Ну, да.
 - Опять будете, как летом, пиво с раками пить? А потом твое лицо и твоя попа ни в один объектив не поместятся. Где деньги-то на пиво брали? Ведь у него их нет. У тебя тоже…
  - Это из тех денег, что вы на английского учителя давали.
  - Грустно. И не стыдно?
  - Не знаю.

Мой диалог с самим собой.

  - Кто бы мог подумать, что я, успешный журналист, буду копаться в грязном белье малолетней идиотки?! Да еще называть это работой?! Это же натуральная психушка!
  - Она - идиотка именно по малолетству. Все уляжется..
  - Ну, да. Чем еще ты можешь себя успокоить??
  -Абсурд в том, что когда я еще считал поиск моделей всего-навсего,  занимательным хобби, ее по простеньким фотопробам приглядели очень сведущие в модельном бизнесе люди. Причем сразу трое. Из разных стран. И независимо друг от  друга. Лине было тогда 13 лет!
  - И что?!
  - И все. Тот, кто выбирает кандидаток в модели, как правило, не интересуется душевными или умственными качествами девушек. Это происходит, конечно. Но позже, в рабочем порядке: во-вторых, в -третьих и так далее.
  - То есть, может быть выбрана глупая и к тому же глухонемая девочка с Берега Слоновой Кости?
  - Может. Но это - теория. Скорее девушка будет из России или Скандинавии.
  - Так чем же она их пленила?
  - Не пленила. Я бы сказал, заворожила! Хотя и рост ее в то время даже до 170 сантиметров не дотягивал. О габаритах я вообще молчу - около 42-х килограмм костей. Сутулая. Ленивая. Злая. Высокомерная. Как дикая кошка, которую давно не кормили, но она все равно презирает всех – даже тех, кто может накормить! При этом ее странный, издалека заметный, облучающий окрестности взгляд, прямо как у кошки, раскосый с поволокой. Будто только что грамм 200 алкоголя приняла или понюхала чего. Меня даже кто-то спросил, а не наркоманка ли она? Ноги длинные. Волосы светло-русые. Почти белые. Мы ее вырастили. Распрямили. Научили, кстати, с огромным трудом,  с людьми разговаривать. Для начала – на русском языке. Об английском мне все виделось в кошмарных или юмористических снах.
  - А что, бывают и такие?
  - Еще как бывают! Чтобы с ума не сойти, человек должен,например,  как йог, посмотреть на себя, на окружающую действительность со стороны.
  - И что же ты увидел?
  - Психушку.
 - Самокритично.
  -Помню, директорша ее материнского русского модельного агентства, взрослая дама без комплексов, способная кого угодно ввести в смущение, признавалась: «Чувствую себя какашкой, когда Лина на меня глядит. Так никто не умет смотреть. В нашем городе – точно никто»
  - Вот именно. А в Парижском агентстве, куда я впервые привез пятнадцатилетнюю Лину на смотрины, все пришли в неописуемый восторг! Сказали, что она в жизни еще лучше, чем на фото и видео!
  - Еще наглее?! Еще высокомерней что ли?!
  - Потом ею восхищалась известная в Париже фотографша-болгарка. Она первой среди парижских фотомастеров снимала Лину.
  - Да, ты фотографше тогда еще ей цветы подарил и сказал, что мы, возможно, принесем друг другу удачу.
  - А потом был взрослый дяденька стилист, продемонстрировавший нам свои трясущиеся руки. И объяснил, что так реагирует только на потенциальных звезд. У них, сказал, аура другая.
  - А фотографша посоветовала девочке перестать шипеть на людей, как кошка.
  - Учим не шипеть…
  - И вот на фоне всего этого появляется Дима. Любимый мужчина, 21-го года от роду, польстившийся на дохлую пятнадцатилетнюю девочку. Он, кстати, не только ее  трахал,  пока ее мама была на работе, но и успевал поддерживать вполне взрослые интимные отношения еще с одной девушкой, постарше и помясистей.
 - Может он – извращенец?
  - Скорее, альфонс. На стройке заявил, что скоро со своей юной спонсоршей будет по Парижу гулять и ее при этом потрахивать.
  - И что, правда будет?
  - Вряд ли. У нее теперь выбор появился. Возможность сравнивать людей. Она же по десять месяцев в году дома не живет! Лет ей уже скоро восемнадцать. Задумается, может, о жизни.
  - Ты считаешь, что она поумнела?
  - Не думаю. Скорее, заматерела. Стала продуманней, расчетливей. Может, я конечно, обольщаюсь…
  * * *

 Мы часто гуляли с Линой по Парижу. И однажды произошло нечто, заставившее меня безоговорочно поверить всему, что я до сих пор слышал о ней. Как-то вечером возле нас остановился белый «Роллс Ройс». Из машины вышел элегантного вида и возраста мужчина. Спросил меня, причем, очень учтиво: из какого агентства это модель? Поблагодарил за ответ, и, уже садясь в машину, сказал:
  - Не соглашайтесь на дешевые заказы. Это очень дорогая девочка.
  И уехал, не попрощавшись.
  Я подумал: а что такое "дорогие заказы" с точки зрения владельца такого автомобиля? А что, если это вовсе не владелец, а его шутник-шофер, выехал обкатать машину после техобслуживания? А тут мы идем. Отчего бы не пошутить?! Моя дикая кошка во время нашего короткого разговора не шипела. Слушала нас с предельным вниманием. И смотрела на моего собеседника… как на какашку. Что его, кажется, ни капли  не смутило.

Глава 3
ЖУЖА

  Если вы помните себя подростком, то, наверняка, вспомните тот период, когда вы себе ужасно не нравились. И как завидовали тем, у кого, вам казалось, совершенные уши или нос, или губы, или глаза, или фигура, или кожа, или волосы или… Продолжать этот список бессмысленно. Ибо совершенно ясно, что у кого-то что-то всегда намного красивее! Формой. Цветом. Размером. Если же вы никогда не видели в своей внешности никаких изъянов, то вы  либо очень красивый человек, либо  гений, чьи помыслы  с юности заняты наукой или творчеством.
  У Жужи периодов разочарований в своей внешности никогда не было. Она всегда знала, что выглядит ужасно. Ее даже в школе и во дворе с детства дразнили одинаково «Страшила». Ничего себе имечко! Особенно, если его приклеили к тебе чуть ли ни с первого класса! У нее были глаза, кстати, очень красивые, большие и умные, и она видела себя в зеркало и на фотографиях. Поэтому даже не пыталась спорить с теми, кто дразнил ее, и как-то защищаться. Зачем? Ведь они абсолютно правы! У Жужи был крупный с горбинкой нос, большой пухлогубый рот и огромные, какой-то необычно неровной формы уши. Кошмар!
  Только два человека – папа, ну и, конечно, мама – нежно любили свою Страшилу, никогда не вступая с ней в дискуссии по поводу внешности. Они ласково называли дочь по имени и, видимо, искренне веря в свои слова, время от времени говорили: «Ты, Жужа, - необычная девочка!» Жужа очень любила папу и маму и, боясь их разочаровать, старалась им во всем верить. Если бы она не помнила ежечасно слова родителей о том, что она – необыкновенная, наверное, давно бы закончила свою жизнь. Свою неудачную и столь несчастливо начинающуюся жизнь.
  И еще было нечто, что заставляло Жужу терпеливо сносить обиды ровесников и недоуменно-сочувственные взгляды взрослых. У нее была вера. В совсем еще юном возрасте, кажется, лет в семь, Жужа узнала от священника из православной церкви, что есть Он, который любит всех людей и обязательно помогает верующим. В окрестностях их городка – о чем здесь знают все – есть Священная гора, на которой Он не раз являлся людям и даже разговаривал с ними. В городке и окрестностях не особо любили пересуды на эту тему. Просто все знали, что это есть и о чем тут разговаривать! Но как можно отказать ребенку, искренне и по-детски наивно выспрашивающему известные старым людям подробности о Священной горе?!
  Жужа с раннего детства любила гулять по Священной горе. Просто посидеть здесь на траве или камне, когда тепло. Или постоять, когда холодно, пристально вглядываясь в необыкновенно- светлое небо над вершиной Священной горы. Она молилась, как могла, чтобы Он помог ее родителям. В чем? Она и сама этого еще не понимала. Но по-детски обостренно чувствовала, что не все у них дома и вообще в жизни ладно. И что даже ее неудачная внешность меньше всего заботит родителей, пытающихся не подавать вида, в какой ужасающей нищете они живут. Впрочем, как и большинство их соседей по высотному панельному дому. Многие соседи постоянно искали хоть какую-нибудь работу, чтобы как-то прокормить свои семьи. Иногда родители рассказывали ей, как хорошо им, тогда детям, жилось во времена, называемые социализмом. Как все были веселы, сыты, красиво одеты и обуты! И, самое главное, какой большой была их страна почти в самом центре Европы, тогда еще не уменьшившаяся в десять раз и не развалившаяся на десяток до крошечных государств….
  Потом их городок и окрестности заполнили иностранные и местные люди с оружием. Над Священной горой постоянно кружили самолеты и вертолеты, которые иногда падали и сгорали, как свечки, и ей, как и всем, запретили гулять по горе, объясняя, что там теперь минные поля и все такое прочее, опасное для жизни. Потом пропал папа.
  Через несколько лет, когда папа  однажды пришел домой, Жужа увидела ужасные шрамы на его теле. Она не плакала - разучилась плакать за те годы, что папа пропал и они жили, как однажды сказала мама, лишь единственной надеждой, что когда-нибудь весь этот кошмар все-таки прекратится.
  Кошмар прекратился неожиданно. Гору разминировали. Но все равно еще долго не разрешали никому туда ходить. Стрельба почти прекратилась. Но месяцами кушать, кроме вермишели, было практически нечего. У шестнадцатилетней Жужи, наверное, от вермишели, до внушительных размеров округлилась попа и стали толстыми щеки. С учетом того, что ростом девушка пошла в отца и была уже под 180 сантиметров, да еще продолжала расти, то видок  у нее стал просто невероятный. Все такое крупное в детстве, особенно на ее лице, становилось день ото дня еще больше! Еще заметнее! Еще невероятней, чем прежде! Прежними оставались только глаза. Наивные, умные и чуть-чуть усталые. Ненормально усталые для девочки  школьного возраста.
  Жужа продолжала молиться, чтобы Он помог ее семье. Но когда вдруг долгожданная помощь пришла, даже не сразу это осознала. Она надеялась, конечно, что когда-то ее папа и мама найдут хорошую работу или создадут с такими же бедными друзьями процветающий бизнес. Или что они с семьей уедут в другую страну, где все будет иначе. Или  улетят на другую, более справедливую к людям, никого не обижающим, планету. Или же случится какое-то чудо...
  Однажды в их городок приехала красивая высокая женщина лет тридцати. И стала, терпеливо обходя еще не засыпанные воронки от снарядов и бомб, появляться ежедневно по много раз в местах скопления местной молодежи. Она заходила в школу, в единственное в городе, открывшееся после войны кафе, в котором изредка тусовалась  молодежь. Заходила в единственный, начавший работать в городке после войны спортзал, где мальчики накачивали мышцы. Ведь за мальчиками иногда сюда заходили и девочки – их подружки или сестры, тоже, кстати, с подружками.
  Эту женщину, прекрасно, без малейшего акцента говорившую на местном диалекте, как скоро узнал весь городок, интересовали исключительно девочки. Возрастом от 15-ти до 20-ти лет, плюс-минус год. Высокие, худые и красивые. Она, как выяснилось, искала в городке моделей дл знаменитого модельного агентства, у которого офисы в Париже, Милане и Нью-Йорке. Жужа, услышав от одноклассниц эту новость на школьной перемене, никак не восприняла ее. Под требования приезжей женщины, кроме разве что роста, она явно не подходила - уже давно не была худой. И тем более, никогда в своей жизни не была красивой!
   -Короче, это не про нас, - безо всякого сожаления подумала Жужа. И забыла об этом.
  Как-то раз она задержалась дольше обычного в школе с учительницей английского – единственного, по мнению Жужи, предмета из школьной программы, который в будущей жизни может хоть как-то пригодиться. Вышла со школьного двора и у ворот увидела ту самую приезжую даму. Жужа сразу догадалась, что это именно она, о которой столько разговоров среди местных девчонок.
  Дама, явно замерзнувшая от долгого ожидания, курила сигарету, держа ее покрасневшими пальцами. Сделав глубокую затяжку, она четко сказала:
   - Тебя зовут Жужа. Я знаю. Меня зовут Миленка. Я должна с тобой поговорить об очень важном деле.
  Жужа очень хотела кушать. Она устала в школе. И вообще спешила домой, поскольку утром обещала помочь по хозяйству маме. Но как хорошо воспитанная девочка не могла проявить неуважение к старшим по возрасту. Тем более, кажется, впервые в жизни с ней собирались говорить о деле. Важном деле!
  - Говорите. Но, пожалуйста, коротко. Я спешу домой.
  - Я могу пригласить тебя в кафе. Но если у тебя дома кто-нибудь есть, то будет очень хорошо, если ты познакомишь меня с кем-то из родителей.
  - Я н-н-е знаю…  А зачем? И вообще, если честно, у нас даже чая дома нет. Понимаете?
  - Не беспокойся, пожалуйста, Жужа. Я обойдусь без чая. Пойми, я сегодня вечером уезжаю в другой город. Оттуда сразу же еду в Милан. Потом в Париж. Потом в Нью-Йорк. Я просто не смогу сюда скоро вернуться! Понимаешь? А мне надо обязательно успеть тебя сфотографировать! Сегодня!
  - Зачем?
  - Ах, да! Я забыла тебе сказать, что работаю директором по новым лицам или еще это называется скаутинг директором, в одном очень богатом и очень большом модельном агентстве. У нас очень хороший бизнес! Престижный и прибыльный. И ты, Жужа, мне очень нравишься! Больше, чем все девочки в вашем городе!
  - Я???
  - Да, ты! Я никогда в жизни не видела таких красивых девочек! Я хочу поговорить об этом с твоими родителями. Это очень серьезно и очень перспективно!
  Растерявшись от неожиданности, Жужа застыла, раскрыв от удивления большой, с пухлыми, похожими на слегка разварившиеся вареники, губами рот. Она молчала, думая, не сон ли это, не розыгрыш ли? Или тут какой-то подвох? Пока она так размышляла, Миленка достала из кармана куртки маленький цифровой фотоаппарат и несколько раз щелкнула им, наведя объектив на Жужу:
  - Если ты не возражаешь?! Так мы идем к тебе домой или не идем?
  - Пойдемте.
  Жужа так давно не приводила никого домой, что мама, увидев их на пороге квартиры, испуганно спросила:
  - Что-нибудь случилось? С папой? В школе?
  - Нет, мама, все хорошо. Эта женщина хочет с тобой поговорить. Обо мне, мама…
  После первых же трех фраз, сказанных гостьей, мама вдруг вскочила со старенького, накрытого самотканым покрывалом еще социалистических времен, кресла. Что-то коротко переспросила у гостьи и… заплакала:
  - О, господи! Неужели вы заберете дочку отсюда?! Неужели она сможет уехать туда, где у людей нормальная жизнь!!!
  - Если вы не возражаете, то ваша дочь через пару месяцев сама поедет в Милан. Контракт с агентством и билет на самолет мы скоро пришлем по почте.
  Гостья сфотографировала Жужу с мамой, потом девочку в майке, в купальнике, потом в рубашке вместе с пришедшим папой. Потом Миленка устало опустилась в кресло. Достала из рюкзака тетрадь, несколько денежных купюр и попросила:
  - Пишите, что получили от меня аванс. Вот триста евро. Вам, я думаю, они пригодятся. А на другом листе пишите, что вы - имена обоих родителей- согласны с тем, что ваша несовершеннолетняя дочь подпишет контракт с модельным агентством, в котором я работаю…

  * * *

  Ровно через пару месяцев итальянка по имени Федерика встретила Жужу в миланском аэропорту Мальпенса и, наскоро показав квартиру, где Жуже предстояло жить в Милане, привезла ее в офис агентства. Следующие несколько недель Жужа ( пару раз даже вместе с нашедшей ее Миленкой) ходила на фотошутинги к разным миланским фотографам, ездила на трамвае и метро на кастинги. Сделала (именно так, как она поняла, здесь принято говорить о показах - сделала) одно шоу. Хозяйка фирмы – немолодая итальянка, для которой Жужа сделала свою первую и пока единственную в своей карьере модели работу, сказала ей после показа:
  - Я знаю, что скоро ты, девочка, возвращаешься домой. Советую тебе кушать больше овощей, особенно капусты, много бегать, много гулять, чтобы сделать твою попу  худее. Я повторяю – намного худее! Кроме того, если ты похудеешь,  у тебя пропадут щеки. И тогда, на худом лице, твои замечательные и красивые губы и уши станут смотреться просто великолепно! Просто роскошно!  Ты станешь выглядеть настолько неординарно, что я, возможно, сделаю тебя лицом своей фирмы. Пока на год. Это, девочка - хорошие деньги и хороший старт карьеры. Поверь. Я в этом бизнесе больше сорока лет. И вижу тех, у кого есть перспективы….

* * *

 Вернувшись домой, Жужа  всю весну и все лето бегала по Священной горе, ни на минуту не переставая при этом про себя тихо молиться. Она ела только овощные супы и салаты, иногда курицу, забыв вкус других продуктов. Осенью, сразу после нового приезда в Милан, ее фотографировал очень знаменитый американский фотограф. Съемка длилась почти восемь часов. Фотограф смотрел на нее с вожделением, которое вполне можно было бы понять, не будь всем в мире моды известно, что он гей. Он явно видел в ней все, что ему было нужно для успешной рекламной съемки! Был очень возбужден и восхищен! Он поцеловал Жужу в лоб в конце съемки и сказал: «Спасибо, девочка! Ты была великолепна!»
  Еще через несколько месяцев во многих глянцевых журналах Италии и некоторых других стран появилась реклама итальянской фирмы с портретом сербской девочки Жужи. На снимке у нее были гладко зачесаны волосы, торчали ее большие уши,  рельефно, занимая собою четверть ее похудевшего лица,  алели крупные губы, и выделялся не менее крупный с горбинкой нос. Она была ужасно … красива! И это стало всем ясно и  понятно. Даже самой Жуже!

* * *

  С тех пор жизнь сербской девочки круто изменилась. Жужа теперь очень часто была окружена толпой любопытных на любом кастинге, на любой вечеринке, на любой встрече, которую организовывало агентство. На нее работали четыре великолепных букера! Все четверо вели бесконечные переговоры с теми, кто готов был платить реально-большие деньги за право поставить лицо Жужи на свою рекламу. Однажды на вечеринке по поводу какого-то события в жизни агентства, ее познакомили с не очень молодым, но очень уверенным в себе элегантным господином, поцеловавшим, ей руку. Ей впервые в жизни целовали руку! Потом он что-то говорил ей. Девушка, правда, не понимала почти ничего. Зато сразу почувствовала, что он к ней, как говорили у них в школе, не ровно дышит. «А почему бы и нет?, - подумала Жужа - раз мои ровесники все равно ничего кроме  неизбежных насмешек мне не дают и никогда не дадут?! Может, как раз этот мужчина, окажется тем, кто увидит во мне женщину? Настоящую женщину! Красивую женщину, которую увидел, почувствовал и сфотографировал тот знаменитый гей-фотограф!» Уверенный в себе господин весь вечер не отходил от Жужи!
  …На следующее после вечеринки утро в Милане было только и разговоров, что о ней – как  о новой пассии такого человека. Но поскольку Жужа итальянского языка тогда почти не понимала, то все эти обсуждения прошли мимо нее. Она полюбила его. Так, как может любить девочка, истосковавшаяся по настоящим человеческим отношениям и никогда их в своей скромной жизни ни с кем не имевшая. Дома все ее ровесники дружили с красавицами. Все итальянские мальчики в Милане, и не только мальчики, но и мужчины постарше, охотно заводили романы с моделями ее возраста и круга. Но не с ней. Она ничему не удивлялась. Она привыкла к отсутствию внимания. А тут вдруг внимание стало бить через край! Она улучила момент и как-то, отловив вернувшуюся из очередной командировки по европейским захолустьям Миленку, спросила ее на родном языке: Что происходит? Неужели та рекламная съемка, опубликованная во многих  журналах - тому причиной? Миленка как-то замялась, явно подбирая слова:
  - Тебе повезло. Тебя полюбил такой могущественный человек…..
   Зазвонил мобильный телефон. Миленка с облегчением, сказала, что ее срочно вызывают  и  уехала. Но, все-таки, сказанного соотечественницей было достаточно, чтобы по- другому взглянуть на свой по-детски наивный, но вполне по-взрослому развивающийся роман с уверенным в себе господином. Жужа довольно скоро переселилась в роскошную квартиру, которую уже  вполне могла себе позволить из своих вдруг резко возросших гонораров. Квартиру подбирал кто-то из агентства, но ее адрес был, как она поняла, заранее известен ее другу. Ее нежному, первому, и, как выяснилось, такому могущественному другу. Он заранее звонил ей, причем, почти всегда, когда она либо ехала домой, либо только входила в квартиру. Он приезжал к ней  вскоре после звонка. Почти никогда не оставался на ночь. Его всегда ждали во дворе две большие черные машины, сколько бы он ни находился  у нее в гостях. Иногда у них не было секса. И тогда они просто пили кофе, болтали на ломаном английском. Он с улыбкой охотно учил ее итальянскому языку и смотрел на Жужу глазами влюбленного юноши. На нее так вообще никто никогда в жизни не смотрел. Она впервые чувствовала себя любимой! Она была счастлива!

Глава 4
ФИ-ФИ 

  Италия – удивительно красивая страна. Удивительно красивая во всем. Красивы ее природа, архитектура, еда, язык…Итальянский язык настолько мелодичен, что даже ругательства и те звучат как музыка! Как прекрасная музыка! Можно ли себе представить, что где-нибудь в России какой-то перевозбужденный мужчина, глядя на хорошо сложенную девушку, воскликнет: «Какая красивая жопа!». Это, согласитесь, не очень изящный комплимент. По русским меркам – даже пошлость.
  … На улицах Милана Лина слышала этот возглас не раз:
  - Bel culo!  (красивая жопа (попа) –итал.)
  Она слышала эти слова из уст молодых  мужчин. Иногда – не особенно молодых. Порой даже седовласых. Эти слова неслись  ей во след ежедневно, а иногда даже и не один раз в день! Случалось ей услышать просто:
- Bella! (красивая, красавица – итал.)
  Это, кстати, тоже комплимент. Но, как вскоре поняла Лина, по итальянским меркам совершенно обыкновенный.
  «Бэла!» - про Лину говорили почти на всех кастингах в Милане. Говорили тихо – друг другу. Говорили громко – чтобы слышали все и она, модель, в том числе. Говорили иногда восторженно. Когда готовы были внести Лину в список моделей, получивших работу.
  Собственно, с этих двух восклицаний и началось ее знакомство с итальянским языком, с Италией и ее людьми. Одно из этих восклицаний часто доносилось до ее больших красивых ушей из притормаживающих автомобилей. Она слышала их на перекрестках, в метро, в супермаркетах, в фитнес-клубе, в ночном клубе.
  С этими двумя клубами связаны две настолько различные истории, происшедшие с Линой, что можно даже подумать, что речь идет о двух совершенно разных людях. Но, поверь читатель, обе истории, как и вся эта глава – про Лину.

Фитнес–клуб.

  Этот клуб ей посоветовали в агентстве. И хотя что-то при этом рассказали о нем, она, честно говоря, не очень поняла. Недостаток информации и познаний в  английском  языке восполнили другие девочки-модели, с которыми шестнадцатилетняя Лина жила вместе в одной квартире:
  - Клуб – крутой. Не дешевый. Центр Милана. Все красиво. В общем, публика не со стройки на тренировку пришла. Все увидишь сама. Пошли.
 - Постойте. А деньги? Сколько стоят занятия?!
  - Это тебя может не волновать целый месяц. Отдашь им в залог композитку (композитная карта или карточка – картонка с именем и мерками модели, а также с контактной информацией модельного агентства, от которого она работает в этом городе – прим. автора)
  - И все?
 - Ну, да. Там моделей берут очень охотно. Настолько охотно, что готовы целый месяц разрешить бесплатно заниматься. Потом, если понравится, будешь платить…
  На первом же, пробном, занятии красиво сложенный, лет 30-ти на вид, тренер на итальянско-английско-русском диалекте объяснил Лине, как заниматься на тренажерах. При этом он активно использовал жесты, взгляды, вздохи, гримасы, а также три русских слова: хорошо, да, нет. В результате артистизм тренера не только пленил Лину, но и помог кое-что понять из его фитнес-монолога. Удивительное дело! На первом же, как и на последующих, занятиях Лина почувствовала странную метаморфозу, происшедшую в отношениях ее и окружающей итальянской среды.
  Ей больше не кричали вслед ничего! Не делали комплименты! Поначалу они даже не пытались познакомиться, как будто не замечая ее! Короткое приветствие:
  -Ciao!Come va? (Привет! Как дела? - итал.)
  И все?!
  Сначала Лина решила, что здесь просто не принято разговаривать и, тем более, расточать комплименты. Может, подумала она, я здесь как бы уже своя, а со своими и ведут себя иначе? Действительно, она чувствовала себя очень уютно и комфортно в гостеприимной атмосфере фитнес-клуба, среди всех этих людей. Многие из них уже через пару недель приветствовали ее по имени. Но смотрели как-то … рассеянно.
  Вскоре она догадалась о причине столь разных уровней внимания к собственной персоне – здесь и на улице. Просто у них, ее товарищей по фитнес-клубу, здесь, на площади в несколько сотен квадратных метров, внимание действительно сильно рассеивалось. И было от чего… Тренажеры. Бассейн. Залы для танцев, йоги, гимнастики. И всюду модели! Не менее пяти, а то и десяти девушек одновременно. Иногда вечерами - особенно, если в Милане не происходило ни одного показа – моделей в клубе могло оказаться даже больше! И каких моделей! Рядом с ней занимались те, кого уже называли "девочки топ", а иногда даже признанные во всем мире топ-модели. Как правило, все они - на четыре- шесть, а то и более лет, старше Лины, были во всех смыслах сложившимися роскошными молодыми женщинами! И вся эта сила красоты, сконцентрирована по воле случая на ограниченной площади! А теперь представьте себе ее – до сих пор смахивающую на подростка! Сравнение, разумеется, было не в ее пользу. Пока не в ее.
   Лина  хоть и не выдерживала конкуренции, тем не менее, была уверена, что это все временно. Она видела не раз на кастингах, как моделям, уже попавшим в круг избранных, едва сказав "Чао!" (Ciao! – привет – итал.), давали работу, даже не открыв их бук (бук – книга с фотографиями и вырезками из журналов и каталогов, на которых изображена конкретная модель – фактически, это ее фотобиография – прим. автора). А Лине, после долгих расспросов и перелистывания ее скромных двенадцати страниц бука, говорили:
  - Grazie. Ci vediamo. (Грацие – спасибо.Чи ведиамо – увидимся – итал.)
 - Что значит – увидимся? Когда? На новых кастингах или они позвонят в агентство? - непрерывно спрашивала себя Лина. Поначалу эти вопросы настолько сильно беспокоили дебютантку, что она даже плохо спала по ночам. Вздрагивала во сне. Утром чувствовала себя не очень бодро и не очень оптимистично. Еще бы - сорок кастингов и всего одна работа для Недели высокой моды! Потом, правда, оказалось, что половина дебютанток, в том числе  более взрослых и опытных, не получили более одной-двух работ на этой Неделе.
  - Мы что, так все безнадежны?! – спрашивали они друг друга за ужином, собравшись вечером на кухне в апартаментах для моделей. Ответ пришел сам собой сразу же после окончания Недели. Почти всех дебютанток из России, Украины, Чехии, Словакии, Белоруссии, Бразилии и Польши вскоре отправили домой. Из более чем десяти девочек– моделей, приехавших накануне Миланской Фэшн Вик ( Fashion Week – Неделя Высокой моды – англ.) оставили Лину и еще пару девочек.
* * *
  В фитнес-клубе явно поубавилось моделей. По всей видимости, подобные разборы полетов по итогам Недели состоялись и в других миланских агентствах. Кроме того, покуда неудачницы разъезжались по домам,  звезды улетели дальше – в Париж, по уже годами заведенному маршруту и распорядку Недель Высокой моды: Нью-Йорк – Лондон- Милан – Париж. Лина теперь оказалась в центре внимания.
  - Наконец-то! – со злорадным удовольствием подумала она, - Вон парень, такой симпатичный, наверное, уже час с меня глаз  не сводит. Вот уже идет ко мне, улыбается:
    - Я – Лука.
    - Я – Лина.
  - Пойдем сегодня в ночной клуб.
  - А мне нет еще восемнадцати лет…
  - А мы никому не скажем.
  - ОК.
  - Что ОК? Идешь?
  - Да.
  - А у тебя еще подружки-модели есть?
  -Да.
  - Может, позовешь их с собой?
  - Позову.
  - Где встретимся? Может, я просто заеду за вами вечером на машине?
  - ОК.
  - Давай адрес квартиры. И телефон, bella…


Ночной клуб
  В машине, пока Лука уверенно вез троих  девушек к цели их сегодняшнего вечера, Лина мучительно пыталась вспомнить, что такого плохого она слышала о ночных клубах?Почему ей не советовали туда ходить?
  - Ну, возраст – это понятно. А что еще?
  Так ничего и не вспомнила.
  … Все в клубе было ярким, громким, кричащим. Люди, одежды, атмосфера. Лине все это показалось очень забавным. Это, к тому же сильно отличалось от того, что она себе представляла! Вот и решила не ломать голову и расслабиться. Что, кстати, о-о-очень даже хорошо удалось!
* * *
  … Около восьми утра она проснулась от одновременного желания пить и писать. Открыла глаза. Увидела бежево-розовый высокий потолок со старинной лепниной. Красивую люстру – наверное, два на два метра (ну, уж, полтора на полтора – точно!) – и растерялась: «Где я?»
  Оглядев разложенный просторный диван со множеством подушек, заметила рядом с собой – абсолютно голой – мирно посапывющего дяденьку лет этак 35-ти - тоже абсолютно голого и очень красивого. Вот те на! 
  Лина совершенно не помнила, как она здесь оказалась. Ее одежду, сложенную горкой на кресло возле дивана, аккуратно венчали ее же трусики. Этот натюрморт однозначно говорил о том, что она раздевалась (или ее раздевали) вчера без спешки, без суеты. Голова была светлая. Ничего не болело. Только бы вот добежать до туалета… Ванная с туалетом оказалась по размерам и комфорту практически столь же шикарной, как и комната с люстрой. Рядом с ванной, на кухне, на столе стояли две бутылки минералки, фрукты в вазе. Никакого алкоголя. Заглянув в соседнюю комнату, Лина обнаружила на огромной розово-оранжевой кровати обеих своих подружек, спящих в обнимку с очень худым кудрявым парнем. Совсем юным – от силы лет 18-ти – 19-ти. Никто не собирался просыпаться.
  - Убежать,- мелькнула мысль,- Но девочки явно обидятся, если я не разбужу их. Ведь в десять утра нам всем быть в агентстве.
  Пока она тормошила сонных подружек, разбудила и кудрявого парня. Вошел дядя в футболке и шортах. Принес бутылку минералки и три стакана. Вошедший, явно обращаясь ко всем присутствующим, что-то весело сказал по-итальянски. Лина поняла только "аква" (aqua – вода – итал.), но улыбнулась, поскольку заулыбались все. Кто-то из подружек сказал "Si"(да – итал.), Лина протянула руку, взяла у дяди стакан и, дождавшись пока он нальет воды, не спеша, смакуя, выпила, судорожно размышляя при этом:
  - Как бы потихоньку слинять отсюда? Желательно вместе с подружками. Хотя они обе взрослые – одной 19, другой - скоро 22 года. Пусть сами решают, когда уходить и как. И уходить ли вообще?! Я ведь их разбудила. Время сказала. Что еще? И так, если в агентстве узнают, что они все не ночевали в квартире для моделей, могут быть неприятности. Ну, ладно. Прорвемся! А для начала неплохо бы просто, не спеша и желательно как можно уверенней, дойти до одежды. Сколько можно голой дефилировать?! Она, конечно, девушка без комплексов – ей даже очень нравится, когда на нее в том числе голую смотрят. Даже больше, чем когда смотрят на одетую. Она прекрасно знает, какая она интересная! Иной раз, глядясь в зеркало, аж сама возбуждалась… Короче, одеться, обуться, расчесаться, подкраситься чуть-чуть - и можно жить дальше. Что же это за парни??
  Пока Лина так размышляла и допивала вкусную, почти без газа, воду, стоя голая спиной к кровати, позади нее произошло какое-то шевеление, кто-то довольно хихикнул. Она обернулась… и чуть не выронила стакан! Две ее подружки поочередно - в четыре руки и губами - ласкали детородный орган кучерявого парня. Член, вздрагивающий под ласками девушек, был огромный, рельефный и явно более красивый, чем его хозяин! Он казался даже явно красивее, чем у ее любимого Димы. Правда, красивее!! Н-да….
  Лина задрожала, поняв что растерялась и возбудилась. Она не спешила пока уходить. И вдруг вспомнила все! По крайней мере, вспомнила зрительно и ярко, что этот орган (или как, в конце концов, называют такое?!) она вчера видела именно в таком возбужденном состоянии. Что хозяина органа зовут Франко. Что он – давний знакомый ее подружек. Что он позвал их всех троих в гости, сказав, что у него дома интереснее, чем в клубе. Потом, около трех часов ночи, когда девушки, хохоча стягивали с Франко джинсы вместе с трусами, сами раздевались и бежали все в ванную, к ней подошел красивый дядя. Сказал, что его зовут Фабио. Она представилась. Фабио сказал: „Lei e una donna dolce" (Вы – сладкая женщина – итал.). Увидев, что она не понимает по-итальянски, перешел на английский, повторил сонной Лине все эти красивые комплименты. Тогда она все поняла. Что она красивая, сладкая, и вообще, великолепная  девочка и женщина, и, что ей здесь ничего не угрожает. Что даже секса у них не будет, если она того не захочет. Фабио широко и очень мило улыбался. Лина сказала: «ОК!», и расслабилась. Подумала: «Спать!», стянула с себя всю одежду, сложила ее на кресло и бухнулась на диван, накрывшись с головой хорошо пахнущим одеялом. Последнее, что она слышала, это тихую музыку и какие-то слова на итальянском…
 -Секса, судя по всему, у нас с ним не было. А почему же я тогда голая? Разделась ведь сама? Потеха просто со мной!, -думала Лина.
  А тем временем красивый Фабио, демонстративно не обращая на свою юную гостью никакого внимания - так ей показалось- присоединился к подружкам. Именно присоединился.
  -Ой, мама дорогая! – хотела вскрикнуть Лина, но не смогла.
  Красивый Фабио уже ласкал своего юного друга. Потом оба мужчины и одна из  девушек переключили свою сексуальную энергию на вторую подружку, которая, похоже, была без ума от восторга от всего происходящего….
  -Ой, мама дорогая, куда я попала!
  Пока Лина чистила зубы обнаруженной в ванной комнате новой, в фабричной упаковке, зубной щеткой, пока соображала, как добраться до агентства, из спальни вышла одна из подружек, натягивая на ходу футболку и джинсы:
  - Пойдем. Я дорогу знаю. От силы минут пятнадцать пешком до агентства.
  Они вышли на улицу. Лина не удержалась и спросила:
  - Они что – голубые?!
  - Они очень милые, не наглые, как твой пиарщик Лука. Они, к тому же щедрые…
  - Так вы из-за денег с ними?
  - Нет! У нас, знаешь, обычно денег своих хватает. На все, о чем ты, малышка, даже еще и не мечтаешь! Они могут на дело, не просто так, реальных денег подкинуть – в сотнях тысяч, например. Они оба дико богатые и со связями, к тому же. Так что, если им кто-нибудь нравится, то могут сильно по жизни продвинуть.
  - И двигают?
  - Бывает.
  - А что Лука?
  - Козел, твой Лука, и ничтожество.
  - Почему? Кстати, он не мой…
 - Не твой. Это- твое счастье! Его задача – заманить моделей в этот ночной клуб. Он обычно возле кастингов ошивается. Говорит,что пиарщик – типа, человек со связями полезными. На моделей публика липнет, как мухи на мед – значит, в клуб прет народ! Поняла? А потом у него всегда, типа, дела – уходит. Он свою работу сделал – нас привел. За это получает от хозяев клуба какие-то деньги.
  - А почему же тогда козел? Кто не хочет – тот не идет?
  - В этом и фишка, дитя ты наивное! От бисексуалов ее, видите ли, аж тяпает! Что не видела – могу поверить. Но что не слышала про такое – не поверю! Они – классные ребята!
  - Они, в смысле – бисексуалы?!
 - Ну, про всех я не знаю. А эти двое – классные!
  - А что Лука?
  - Ага, почувствовала, значит, сопля, что у него все не так просто? Он – козел провокатор. Этот парень похож на персонаж из ужастика про скотобойню. Там есть такой козел-провокатор, который животных, например, баранов, на убой ведет…Настоящие деньги, говорят, Лука не на таких, как мы, зарабатывает. И не на таких соплячках, как ты. Мы – девушки хоть и сексуально раскрепощенные и активные, но контроль над ситуацией обычно не теряющие. Настоящие деньги его плательщики платят за доставку в клуб девушек типа нас -  ярких, но с  сорванными крышами.
  - Про меня так тоже некоторые говорят.
  - Ошибаются. Ты просто дурочка. Пока. С возрастом, может, поумнеешь. С сорванной крышей – это когда охотно курят и нюхают, всем дают и, вообще, под кайфом творят все, что угодно, не обращая абсолютно никакого внимания на окружающую обстановку. Например, на фото- и видеотехнику.
  - То есть их снимают?
  -Возможно. Только я тебе ничего не говорила. Живи своим умом не расслабляйся, если не хочешь оказаться моделью одноразовой – на один сезон…
  - А откуда же вчера в клубе взялся Франко? Он что – и есть плательщик?
  -Нет. Они даже, кажется, не знакомы. Мы с Франко уже много месяцев знакомы. Я ему звякнула, сказала, где я, он и приехал.

* * *

  Когда они обе полчаса спустя вышли из агентства, получив информацию о предстоящих на начало недели кастингах-фиттингах- работах, подружка нехотя протянула Лине визитную карточку:
  - Тебе, кстати, просили это передать и звонить, если что, по любому поводу, не стесняясь.
  - Кто просил?
  -Ну, они - Фабио и Франко. Их, вообще-то, в Милане чаще называют Фи-Фи.
  - Почему?
  - Не знаю. Есть фирма знаменитая Джи Фи Фи. Они к ней хоть и отношения никакого не имеют, но как-то все созвучно. А еще они имеют отношение к индустрии, в которой мы с тобой крутимся и пытаемся деньги зарабатывать. Можно сказать, известные люди.
  - Ты про какую индустрию говоришь?
  - Про модную! Эх, темнота! Но это пройдет.

* * *
  Так сложилось, что Лина полтора года не была в Милане, хотя объехала за это время пол-планеты. Она не раз вспоминала ту, возмутившую ее поначалу разнузданную сцену в большой миланской квартире. Потом заметила, что воспоминания эти возбуждают ее, будят воображение. Она не раз мастурбировала при этом и, лаская себя, думала, а что бы с ней сделали Фи-Фи, окажись они сейчас рядом? Она думала, почему в ее небогатом пока сексуальном опыте не имелось ничего подобного тому, что увидела в большой миланской квартире с огромной люстрой? Ну, почему?! Ну, почему же все ее парни такие недоразвитые уроды? И что тут плохого, если люди делают друг другу приятное? А ведь расскажи кому про такое, да еще скажи, что ее такой секс возбуждает – запишут в извращенки! Э-э-х, спокойной ночи….

* * *

  Через полтора года, оказавшись опять в Милане, она в первый же вечер набрала их номер. Кто-то из Фи-Фи, видимо, старший, услышав ее имя, радостно ответил:
   - Ciao, bella!
  Перешел на английский. Спросил, хочет ли она к ним в гости? Лина ответила:
  -Yes.
  - Когда ты сможешь? – спросил Фи-Фи.
  - Сегодня.
  - Va bene (хорошо – итал.) Давай адрес, я заеду через час.
  - OK.
   Лина нажала мелко подрагивающим пальцем отбой. Всего через час ее телефон зазвонил. Старший из Фи-Фи ждал ее внизу.
  Он не стал старше за время, что они не виделись. Она села в красную FERRARI  и подумала: «Эх, как все-таки здорово, что я такая извращенка! А, может, я и есть нормальная?!»

    * * *

  Франко и Фабио оказались, как это ни странно, очень простыми и неприхотливыми в быту людьми. Простая еда. Простые напитки. Простые одежда и обувь. Лина недоумевала: «Почему все у них такое простое и, видимо, не дорогое?» Пока однажды не обнаружила в пакете с продуктами кассовый чек. Цифры ее ошеломили! Ее недельного аванса этим простым и скромным ребятам, похоже, явно не хватит даже на завтрак!
  - Хорошая еда и хорошие друзья гарантируют хорошее настроение и оптимизм, - сказал ей как-то старший из Фи-Фи.
  - А я – хорошая? – задала она давно мучавший ее вопрос.
  - Ты просто великолепная! Серьезная! Надежная! Ласковая! Умная!
  Затем они оба наперебой произнесли еще про нее несколько слов, которые она просто не знала. Но по тону поняла, что она – девушка их мечты! Странно. Но все-равно – здорово! Старший Фи-Фи однажды спросил ее, сидя на палубе собственной яхты, следующей курсом из Сан-Тропе в Канны:
  - Знаешь, что отличает звезду, от просто интересной девочки? Если кто-то почувствует желание иметь рядом звезду и захочет помочь ей стать звездой, то девочка превратится в звезду. В тебе – звездная  аура! Я ее чувствую круглосуточно! В ней так приятно и лестно находиться! Мы оба горды и счастливы, что ты – с нами. Честно!
  -Вы??? Почему???
  - Потому что рядом с такой девушкой, как ты, наша странная пара превращается в незаурядное трио! В редкое трио! О котором можно мечтать, но не получить его никогда в жизни! Ты – наш флаг!
  -Вот тебе и на!!! Я – флаг! – чуть не упала на палубу с шезлонга Лина.
* * *

  Однажды, придя вечером после напряженного дня в большую миланскую квартиру, в которой Лина уже давно чувствовала себя почти как дома, она застала старшего Фи-Фи в тягостных раздумьях. Естественно, поинтересовалась у друга:
  - Ты в порядке?
  - Я – да. А вот моя мама не в порядке! Сегодня звонила. Выразила недовольство, что я с самого Рождества не был в отчем доме. Стыдно, говорит! Правда, стыдно. Кроме того, она постоянно твердит: тебе, дескать, скоро сорок, а ни семьи, ни детей. Она хочет внуков – деток своего младшенького и самого любимого сыночка - поняньчить. Ей скоро 80 лет. Представляешь! Руки-ноги, да и голова – в полном порядке.
  - Слушай, Фабио! У меня идея. Давай я поеду с тобой, и ты скажешь, что я – твоя девушка. Хочешь, скажи – невеста. Или я не подхожу на такую роль?!
  - Подходишь! Я и хотел тебе это предложить. Ты просто умница!
  Лина лукаво стрельнула  глазами и, обняв его за шею, поцеловала теплыми, душистыми губами. Он задрожал от удовольствия. В такие минуты они оба начинали сильно сомневаться, что им нужен кто-то еще. Но приходил младший Фи-Фи… и все начиналось, вернее, продолжалось вновь и вновь. Они сжились со своим треугольником, им было комфортно в нем…
  Следующие четыре дня до уик энда в квартире говорили только по-итальянски. Лина- просто и со множеством ошибок. Оба ее друга – тоже просто, но правильно и довольно медленно. Что вообще не типично для итальянцев. Решено было во что было ни стало понравиться маме Фабио! В субботу – в гости!
  … Через пару часов езды от Милана Фабио и Лина вышли из машины у ворот живописной старой усадьбы. Фабио открыл ворота своим ключом, загнал машину в тень большого старого дерева и тихо-тихо, взяв только рюкзачок и Лину за руку, двинулся к  стоящему вдали каменному дому, едва видному среди бурной весенней растительности. Мама смотрела телевизор и вязала. Скорее всего, очередной теплый свитер своему младшему и самому любимому сыну – то есть ему.
  - Мама, это я, здравствуй!- сказал Фабио и, встав на колени, положил ей голову прямо на вязание.
  Они помолчали пару минут. Потом пожилая дама, встав с кресла, очень энергично для своих лет пересекла полкомнаты, вплотную подойдя к Лине, замершей почти у порога.
  -Buon giorno (добрый день – итал.), - сказали они друг другу почти одновременно и заулыбались.
  Через полчаса, отпустив кухарку домой, мама сама угощала их ветчиной и свежим клубничным вареньем собственного приготовления, пытаясь разговаривать с обоими, но особенно с Линой. А вечером за ужином сказала сыну:
  - Она очень милая, твоя русская девушка, и, кажется, любит тебя. Но она очень плохо говорит на нашем языке…
  - Мама, - улыбнулся Фабио своей обворожительной улыбкой, - полгода назад она вообще знала по-итальянски три слова. Научится.
  - Я надеюсь, сын. Вы спать будете вместе?
  - Конечно.
  Следующие две ночи они впервые спали вдвоем. Фабио по дороге в Милан сказал Лине:
  - Это было сказочно! Две самых моих любимых женщины! Мой самый любимый в мире дом! И я! Я всегда мечтал именно так приехать домой. Понимаешь?
  - Да, понимаю.
  В последнее время на кастингах в Милане Лина все чаще  и чаще стала встречать знакомых – людей из модной индустрии, с которыми ее познакомил Фабио. В последние месяцы  у нее вообще заметно прибавилось работы. Она даже не успевала из-за этого съездить в Париж, где пока была всего пару раз. Да и то, по правде сказать, не особенно успешно. Она долго не могла понять, чем занимается старший из Фи-Фи. Его работа, судя по всему, очень престижная и хорошо оплачиваемая, никак не укладывалась в известную и понятную Лине схему «агентство – фирма –фотограф – журнал – каталог- презентация - шоу – пресс-конференция – фабрика - магазин…». Он был как бы из этого мира, и все его знали. Он явно что-то значил там, и это тоже все понимали и знали. Только вот что? Чем же занимается ее милый друг, кто он??
  Ответ пришел, как это бывает в жизни, совершенно просто и неожиданно. Как-то воскресным утром, когда троица завтракала в большой миланской квартире, Фабио сказал, что прежде чем они втроем поедут в отпуск, Лине предстоит один потрясающий фотошутинг. Все уже решено и затверждено. Потрясающий фотограф, а, самое главное, хозяин, а также и шеф-дизайнер фирмы, оба одобрили  лицо Лины для осенней рекламной кампании.
  - Для Италии?- поинтересовалась Лина.
  - На весь мир, милая!
  Лина, прибывая в шоке от такой новости, плохо соображала следующие минуты. Поэтому Фабио пришлось ей дважды повторить еще одну новость. А именно, что сегодня он и Лина обедают с его боссом, очень большим человеком, который после смерти отца Фабио стал ему как отец.
  Босс оказался немолодым и очень уверенным в себе господином. Кроме Фабио и Лины за столом рядом с боссом сидела Жужа – модель, которую Лина в последние месяцы не раз видела открывающей престижнейшие показы в Милане. Когда через час с небольшим, сославшись на неотложные дела, уверенный в себе господин улетал из загородного клуба на вертолете, оставляя на попечение Фабио обеих девушек, он сказал всем троим:
  - Я надеюсь, что вам не станет скучно вместе. Если вы подружитесь, я буду просто счастлив…
   Едва вертолет взмыл вверх, Лина, отозвав Фабио на минутку под благовидным предлогом, полюбопытствовала:
  - Милый, так это и есть хозяин фирмы, выбравшей меня?
  - Да. Этот господин время от времени покупает модные перспективные брэнды, а я ему советую, в какие из них стоит вкладывать деньги.
  - Так откуда же он знает про меня?
  - От меня, разумеется. Он просто хотел сегодня убедиться, что ты действительно такая фантастическая девушка, как я ему это преподнес.
  - И что, убедился?
  - Да, убедился! - Фабио, догоняя Жужу,  повысил громкость голоса. - Он убедился, что не только у него, но и у меня тоже великолепная и милая девушка! Вы обе – чудо!
  Девушки, довольные комплиментом, рассмеялись.

Глава 5
ЗВЕЗДНЫЕ КЛОНЫ

Самолет, самолет,
Забери меня в полет!
А в полете пусто.
Выросла капуста.
 Этот детский стишок мой младший сын как-то принес из детского садика. Я восхищаюсь  нехитрым детским фольклором! Как просто! Как гениально! Как похоже на реальную жизнь с полетами и капустой…
 … Карьеру Эммы пытались раскручивать даже с помощью вертолета! Хотя и без самолетов, разумеется, не обошлось. В них между шестнадцатью и восемнадцатью годами своей, необычной даже для модели жизни, она провела не менее полугода, курсируя между родной Австралией и мировыми столицами моды. А еще были показы и фотосъемки на натуре на разных экзотических пляжах (это, когда зимой надо имитировать лето), престижнейших горных курортах (это, когда уже летом требуется готовая к печати реклама предстоящего зимнего сезона). А еще были презентации для избранных мира сего, которые происходят там, где пожелает клиент или клиенты, закупающие одежды и аксессуаров на несколько миллионов долларов сразу же после показа… Впрочем, вернемся к полетам.
  В промежутке между полетами – утомительными, выматывающими душу и тело – Эмма  работала. Она все свое время и все свои силы отдавала работе, по-взрослому тяжелой и по-взрослому ответственной. А, самое главное, очень даже по-взрослому  оплачиваемой! Как сразу  объяснили ее агент и букеры в Нью-Йорке, ее кипучая трудовая  деятельность сулила и самой девочке и всем взрослым людям, работающим на нее, фантастические перспективы!!! И финансовые и жизненные.
 Перспективы… перспективы. В родной Австралии Эмма очень быстро, едва достигнув пятнадцатилетнего возраста, попала в поле зрения тех, кто составляет неофициальные рейтинги моделей, подающих надежды. Правда, не под номером один и даже не под вторым или третьим. Просто попала… Потом ее материнский агент, не желавший мириться с подобной несправедливостью и уверенный, что девочка с такой внешностью, никем на родине не воспринимающаяся всерьез, имеет огромные перспективы, послал в Нью-Йорк журнал с несколькими фотографиями Эммы. Прошло пару месяцев. И отправитель журнала, уже было совсем потерявший надежду пробудить хоть  в ком-нибудь интерес к своей протеже, позвонил в Нью-Йорк. Просто для порядка. Ответ директора знаменитого американского модельного агентства его огорчил и обрадовал одновременно:
  - Да, я помню такой журнал. Но, честно говоря, совершенно не помню, что за фотографии там были. Я его постараюсь найти и вам обязательно перезвоню.
  Звонок из Нью-Йорка раздался ровно через сутки, в самом начале ньюйоркского рабочего дня:
  -She is amazing! (Она изумительна – англ.) Мы очень заинтересованы представлять девочку с такой внешностью. Ждем ее свежие полароиды и видео. Спасибо за ваше упорство и извините, что так все затянулось.
  …В Америке у юного создания – очень худющего и потрясающе длинноногого, белокурого, с  огромными, как блюдца, глазами на пол-лица – события развивались совсем иначе, чем на родине. Эмму буквально разрывали на части! В Нью-Йорке, как,
кстати, и в других немногочисленных столицах мировой моды, есть несколько фирм, делающих погоду абсолютно во всем, в том числе и в выборе моделей для рекламы и показов. Потому любые решения этих фирм создают сначала прецедент, потом тенденцию. Про одну из них, носящую имя  своего основателя, в Нью-Йорке так и говорят: «Кого хочет Марк, того хотят все!»Однако, Эмму еще до кастингов для знаменитого Марка уже хотели все. Слух о новой восходящей звезде из Австралии как инфекция распространился по Нью-Йорку, существенно опережая даже интернетовский промоушн проворных букеров лучшего модельного агентства мира. Заметим, кстати, что Эмма, с подачи своего агента, попала в очень хорошие руки. В агентство, каких на планете – единицы.
  Сотни фирм не просто хотели – они жаждали видеть ее открывающей и закрывающей их показы. Как быть?! Как не подмочить в такой неординарной ситуации свою репутацию? – думали в агентстве. Ведь за десятилетия своего существования агентство, представляющее теперь и Эмму, убедило всех в индустрии моды, что нет задач, которые они не в состоянии решить. И они решали эти задачи на пределе сил юной модели! Эмма стала поистине вездесущей. В течение всей Фэшн Вик, практически ни один клиент, требовавший Эмму на свое шоу, не получил отказа. Три показа в день! Четыре показа в день!!
 - Возможно ли больше??!! Да, но при одном условии…
  - При каком? Мы согласны на любые ваши условия…
  Представитель очередного обезумевшего клиента плакал и смеялся одновременно! Возможно, он был пьян. Еще более вероятно, что он просто очень устал за этот долгий день. За  день, который закончится уже через четверть часа, и, возможно, для него очень грустно. Потому что, подобно карете Золушки, превратившейся в тыкву в полночь, могут обратиться в  прах его мечты показать хозяевам фирмы, как он умеет работать! Хотя во время Недели Высокой моды все фирмы работают как часы и не глядя на часы! Каламбур придуман кем-то из журналистов и верно отражает ситуацию.
  В самом деле, как он умеет работать?! Готово, и это очевидно, прекрасное шоу! Отобраны прекрасные модели! Нет только «бомбы», о которой говорит теперь весь Нью-Йорк. «Значит, для безусловного успеха нашего шоу, эта девочка должна открывать наше шоу,» - заявил один из двух хозяев фирмы. «И закрывать!» - коротко резюмировал  второй.
  Легко сказать!... Но он, выслушав хозяев фирмы, позвонил в  агентство опять уже в первом часу ночи.Почти рыдая, умолял в трубку:
  - Сделайте невозможное! И я сделаю то, что надо вам!
  После короткой паузы, на другом конце провода ответили:
  -ОК. Нам, ее букерам, нужно знать с точностью до одной минуты время, которое вы на своем показе затратите на подготовку Эммы к выходу на подиум. Кроме того, точное время, когда она, закрыв ваше шоу, покинет его и отправится к следующему клиенту…
  - Это я вам скажу. Но ведь ни одна машина не сможет домчать Эмму с предыдушего показа на наш и с нашего на следующий своевременно!!! Это нереально!
  - Вы правы. Машина не домчит. А вертолет?!
  - Вы берете для нее вертолет?!
  - Да. Вы же сказали, что цена значения не имеет. Вот мы и включим вам в счет стоимость  ее двух перелетов на вертолете.
  - ОК. Если это и есть ваше условие, то мы договорились.
  - Нет. Это просто техническая необходимость, которую придется оплатить вам.
  - А какое же тогда условие?
  -В вечерних теленовостях и газетах должно появиться сенсационное сообщение о том, что Эмма, скорее всего, не могла попасть на ваше шоу. Физически! Понимаете?! Потому что это невозможно! Как, впрочем, и на последующее. Выходит, вы предъявили обманутой публике двойника. Клона нашей звездочки!
  - То есть, пусть вас обвинят в том, что вы клонируете звезд…
  -Что-то в этом роде. Лучше, чтобы обвинили и нас и вас. Так за ваш бюджет прославимся и мы. Детали вам поможет додумать Джоанна. Вы с ней знакомы? Лучшего фэшн мистификатора мы не знаем и вам советуем не искать…
   - А зачем?
 Последняя фраза была произнесена в безмолвную трубку…Ах, да. Понятно. Они хотят, чтобы волна ажиотажа возросла до безумия и вынесла их девочку на следующие Недели, предстоящие в Европе. Чтобы ее рейтинг заставил задуматься о цене и ценности этой модели даже Марка, Карла и Миучию, известных своим независимым взглядом на выбор рекламных лиц. А потом, пойдет цепная реакция заказов…

* * *
  В оставшиеся дни нью-йоркской Недели Эмма провела довольно много времени в вертолете. Ее даже иногда пошатывало на подиуме. То ли от усталости, то ли от того,что после вертолетных перелетов идти по твердой земле было не легко…
  * * *
  В течение следующих двух лет Эмма открыла примерно половину всех самых заметных, самых престижных показов на планете. Ее портреты многократно вышли на обложках самого престижного в мировой индустрии моды журнала. В ее буке появилось несколько фотографий, сделанных для рекламных кампаний известных фирм.
  А потом, вдруг все бросив, она уехала домой в Австралию, где время от времени снимается в небольших ролях, которые дают ей местные кинорежиссеры.
А в полете пусто.
Выросла капуста.
  Почти одновременно с исчезновением с подиумов юной австралийки многие из показов, где совсем недавно блистала Эмма, стала открывать слегка похожая на нее русская модель Паша Пажарова. Русская, кстати, ровесница Эммы, была не столь эффектной. Их внешнее сходство ограничивалось разве что глазами-блюдцами и белокурыми волосами. Русская модель была заметно меньше ростом. Плохо говорила по-английски. Была не столь утонченна и изящна в кости. Худая, но не стройная! Как грустно и зло  шутили русские девочки-конкурентки, Паша более походила на тощую, вечно не высыпающуюся корову-тусовщицу, нежели на лань, которую на вершину популярности вынесло течение никому не ведомой реки…
 В следующие пару лет Паша сделала (получила и выполнила заказы – прим. автора) столько рекламных кампаний всемирно известных фирм, что о юной австралийке, с почти такой же внешностью, скоро все забыли. Свято место, как известно, пусто не бывает…

Глава 6
КРАЖА В СИГАПУРЕ

  Извините, вы еще не были в Сингапуре? Ах, простите, вы уже успели побывать в Сингапуре? Самое смешное в данной ситуации, что ваш ответ абсолютно ничего не меняет. Потому, что Сингапур – это лучший город земли. Согласитесь! И поверьте, если еще там не были. Так говорят - и не просто говорят- так думают все. Даже те, кто побывал в Париже. Даже те, кто родился в Париже! Даже те, кто утверждает, что Париж, тоже лучший город земли!! Во всяком случае, Сингапур ничем не уступает Парижу и при этом почти во всем его превосходит. Героини, о которых пойдет речь ниже, сначала этого не понимали. По темноте своей и малолетству…
    ...Зина сразу же очень полюбила Сингапур. Причин тому было не мало. Но самая главная заключалась в том, что здесь, в Сингапуре, она могла пить спиртное без каких-либо последствий! Причем, практически в любых (это просто удивительно!!!) количествах, которые выдержит ее организм. В Москве, где Зина тоже пыталась регулярно приложиться к бутылке, почти всегда пьянки для нее заканчивались печально.  Настолько печально, что даже не хочется вспоминать!
  Однако услужливая память всякий раз возвращала ее к московским приключениям. Особенно часто она вспоминала свое недавнее прошлое, выпив  граммов 300 крепкого спиртного или пол-литра вина. То есть, после той привычной дозы алкоголя, которая  обычно лишь заставляет Зину задуматься, не пора ли в самом деле, раз уж разогналась, продолжить пить. Нормальное дело! В Москве с подружками они обычно брали две пол-литровых бутылки водки на троих. Им, шестнадцати- и семнадцатилетним, этого хватало как раз для разгона. А дальше – как Бог пошлет, и как финансы позволят. От настроения это, помнится, зависело мало. Потому, что все прекрасно знали, что настроение приходит во время пития. Всегда! И не спорьте с людьми, которые знают в этом толк.
  Закусывали девочки обычно макаронами или салом. Борщ или жареная картошка превращали заурядную пьянку во вполне пристойное мероприятие. Гораздо реже на столе юных выпивох оказывалась редиска, колбаса, соленые огурцы, зелень, лук, чеснок. Эти продукты, на которые вечно не хватало денег, украсив стол, превращали рядовое мероприятие в банкет! А банкет, как сказал девочками однажды почти спившийся сосед - профессор какой-то инженерной академии - это когда все красиво и все красивые, даже  пьяные. Что имел ввиду старый пьяница, принятый девочками-подружками пару раз в компанию за щедрое участие в закупке закуски и напитков, они так и не поняли. Потому что дед был не красив и нуден, на их взгляд. Поэтому с профессором подруги пили, когда их накрывала очередная волна финансовой несостоятельности. А волна эта, честно сказать, крайне редко выпускала их из своих цепких объятий.
  Самой себе Зина давно призналась,что с тех пор, как пару лет назад под колесами трамвая по пьяни погибла мама, ей очень нравилось быть "под градусом". Не так тошно жить на свете! Папу, которого мама, кажется, любила, Зина совсем не помнила. Единственная родственница, ставшая после гибели мамы ее официальным опекуном – тетка по маминой линии. Тихая, забитая жизнью, мало пьющая, мало говорящая, бездетная повариха из психушки. Надо же такое придумать – почти сорок лет она работала в психушке! И ее все там устраивало! Тетка, как могла, жалела сироту-племянницу и пыталась запрещать ей пить. Из-за этих запретов всегда возникали скандалы, во время которых Зина кричала,  что тетка ей мать не заменит и, дескать, зря тратит нервы. Мама, кстати, в подпитии, была добрейшим человеком! В отличие от Зины, которую алкоголь всегда делал агрессивной, нарывающейся на конфликт с любым встречным и по любому поводу. Ну, а если кто-то был с ней неучтив или пытался  учить ее жизни, то тут, вообще – тушите свет! Зина знала за собой такую особенность и старалась для пользы своей и окружающих… абстагироваться.
  Абстрагировалась она очень даже просто. Хорошо выпивала. Надевала наушники, включала Ай-под, оставшийся от неведомо куда девшегося ухажера. Закуривала. Закрывала глаза. И все!!! "И идите вы все к чертям собачьим, а также в задницу! Сейчас у меня моя, независимая от вас, личная жизнь! Понятно?!" Слово «абстрагироваться», пахнущее свободой и независимостью, - ее любимое. Хотя она его почти никогда не произносила вслух. Это было ее, как бы, очень личное…
  В Сингапуре, оказавшись соседками по квартире с Линой, тоже начинающей моделью и тоже из России, Зина впервые поцапалась как раз из-за того, что эта сопля мешала ей абстрагироваться! Лина была худая, слегка сутуловатая, шестнадцати с половиной лет от роду, тихоня с амбициями и замашками звезды и стервы одновременно. Во всяком случае, Зина таких наглых и самоуверенных девиц прежде не встречала. Даже в Москве. Однажды, выпив в одиночестве после трудового дня (а это были пятичасовая съемка и под вечер два кастинга) бутылку прекрасного вина – Зина попыталась абстрагироваться. Надела наушники и ... поняла, что ей мешают. Сначала увидела, как Лина с  кислым и злым лицом ей что-то выговаривает. «Вот овца!» - сказала вслух Зина, снимая наушники и готовясь на очень грубом диалекте выразить этой задаваке свое возмущение. Но потом, увидев шипящую,  как кошка, прямо ей в лицо, соседку, передумала. Ругнулась матом, причем не особенно витиевато, и, хлопнув дверью, ушла в звездную сингапурскую ночь. Класс! Наконец-то она осталась одна! Вернее, останется. Пока спешила к лифту, во след услышала целую тираду:
  - Ты такая же, как я! Вот и не корчь из себя, пожалуйста, звезду! И будь, пожалуйста, человеком, а не хамкой и пьяницей…
  -Такая же… такая же..., - повторила Зина вслух чем-то особенно огорчившую ее фразу соседки. -Что она понимает – эта шестнадцатилетняя соплячка?! Откуда она знает, что такое жизнь и через что мне пришлось пройти, чтобы здесь оказаться?! Она, наверняка, думает, что если я всего на два года ее старше, и всего раз, как, кстати, и она, была в Париже, то мы равны! Идиотка! Ничтожество! Сопля безмозглая! Впрочем, даже злиться на нее не хочется. Такая ночь!
  Зина знала, что у стервы Лины нет папы, зато есть мама-уборщица, бабушка-уборщица, восьмилетняя сестра  и парень – разнорабочий на стройке 21 года – с явно педофилическими и альфонсическими наклонностями. Короче, халявщик-педофил!!! "Ха-ха-ха! Так ей, стерве, и надо!!!" Кроме того, у Лины есть очень хороший и очень заботливый агент, почти папа! Человек, колесящий по миру и устраивающий судьбу таких соплячек. Иногда, кстати, очень удачно устраивающий! Одна его модель, рассказали Зине в Париже в крутом агентстве, поселилась в Сан-Тропе, откуда приезжает поработать в Париж и Милан, и имеет (благодаря везению и богатому бой-фрэнду) прямо в спальне такую огромную джакузи, в которую одновременно  вместе с ней однажды поместились трое ее подружек-моделей  вместе с тремя пьяненькими парнями-студентами из Ирландии, которых девочки сняли прямо в соседнем дорогом ресторане…Как они занимались потом сексом, деля на четверых двоих мальчиков (один из троицы полностью отрубился прямо в джакузи), Зине рассказала одна из участниц купания в чудо-ванне!    
   -Короче, развлекаются и абстагируются от души… некоторые,… которым повезло… Не плачь… Такая ночь…Вот сука!…Все испортила… А мне на нее насрать!… Я уже слезы вытерла…И будет у меня не хуже… Все будет…Вот сука! Пока дуры садятся на наркоту и подыхают от кайфа, она, Зина, будет, как мамка потихонечку пить водочку. Проверено и надежно! Иные, как, например, сосед-профессор, до семидесяти доживают и вполне вменяемые, даже пьяные. А мамке с трамваем просто не повезло! О, Господи, ну почему так все у нас нескладно и тяжко. Что за жизнь такая! Я люблю тебя жизнь! - Зина запела любимую мамину песню и зарыдала… Села на скамейку.
     - Попробуй в Москве присядь в скверике в два часа ночи да еще в подпитии и в одиночку. Ограбят, трахнут, а, может, потом даже и убьют! Бр-р-р! Жуть какая! Не- хо-чу- на-зад! Я сама о себе способна позаботиться! А стерве Лине ее агент вчера прислал четыреста баксов. Наверное, чтобы сопля не голодала. Эх, живут же люди!
     Бумажник Лины, постоянно валяющийся прямо сверху ее вечно раскрытого чемодана, просто бесил Зину:
      - Вот дура, прости меня, Господи! Кстати, чтобы покушать, сопле явно слишком много денег! Тем более, что она даже не курит, не пьет и вообще дитя неразумное и стервозное при том…
    Ненормально хорошая сингапурская квартира, в четырех комнатах которой жили четыре девочки-модели, оплачивалась по контракту агентством. Внизу, прямо в этом же доме - фитнес-клуб (или, как здесь говорят, «Джим») с сауной и бассейном. Все это входит в квартплату и будет потом вычтено из доходов при расчете. В такой роскоши, насколько Зина знала, в Москве живут только олигархи с семьями или их ближайшее окружение – замы, помошники, охранники, личные шоферы, пилоты, повара, тренеры и массажисты. Словом, люди, попавшие в тусовку. Обычно, вкалывающие на хозяина круглосуточно и, как правило, привыкшие к такой напряженной, но очень выгодной в финансовом смысле жизни. Зина сравнивала свое сингапурское жилище с тем, что считается пределом мечтаний в Москве, и приходила к выводу, что, видимо, ей, восходящей звезде, положено так жить. Самое смешное, что  к абсолютно таким же выводам, не зависимо от нее, пришли и трое ее соседок – Лина и две девушки из Польши и Чехии, с которыми русские не особенно общались. Чувствуя отчужденность Зины и  хлещущее через край высокомерие Лины, соседки сами не особенно набивались на  дружбу. Тем более, что к зависти обеих русских девочек, полька с чешкой работали почти ежедневно и им некогда было задаваться вопросами взаимоотношений с временными – на пару месяцев контракта – соседками. Все четверо, конечно, слышали, про так называемые модельные апартаменты в Париже и Нью-Йорке, в которых были и бассейн и сауна, и еще куча всякой техники и дикая, во много тысяч долларов месячная квартплата, которая дебютанткам, как правило, не по карману. Здесь же, в Сингапуре, как вскоре выяснилось, роскошно жили не только модели, но и большинство местного среднестатистического населения. Во дают!
  Одна коренная парижанка, уже пятнадцатый год работающая здесь экскурсоводом, как-то разговорившись в ресторане, поведала им историю своей любви к Сингапуру:
  - Сингапур – город, созданный для счастья! Рай на земле! Нет безработных. Нет бедных. Нет преступников. Нет полиции. Во всяком случае, полицию на улицах просто так не увидишь. Она как бы есть, но … ее нет. Поскольку практически нет краж, грабежей, убийств и прочих прелестей современной цивилизации. Вы были в супермаркете?! Здесь поют и танцуют, покупая продукты, под руководством ди-джея! Мои родные французы – очень жизнерадостный народ! Но здесь… сказка. Клуб для избранных судьбой! Потому что в Сингапуре можно работать, но нельзя получить гражданство, если ты не родился здесь. Бедным, то есть тем, которым, по местным законам нужна помощь, государство помогает. И никого ни капли не смущает, что доходы этих бедных вместе с государственными пособиями обычно превышают доходы среднего гражданина высокоразвитой страны! Старые дома государство помогает за государственный счет заменить на новые. Почти безвозмездно! Чтоб всем было хорошо!
  Зина выпила  с французской поклонницей сингапурского рая. Присутствовавшая при разговоре Лина, как обычно, пила соки и ела морепродукты – кстати, самые дешевые в мире, как написано в рекламе ресторана. Вкусно и недорого. Заодно и о фигуре забота. Девушки вышли из ресторана, впервые посмотрев на окружающий их мир другими глазами.
    -Вот почему на меня здесь никто из полицейских ни разу не среагировал – их как бы нет! - думала Зина.
    -То есть, так, как мы, здесь барствуют, оказывается, все! - думала Лина.
  … В свой день рождения  (девятнадцать все-таки!) Зина пришла в ночной клуб. Получила за счет заведения в подарок бутылку шампанского и угостила всех, кто в этот момент оказался поблизости. Ей спели «Happy Birthday to you!» и продолжили угощать все подряд. В итоге Зина полностью абстрагировалась и с удовольствием надралась так, что не помнит, как села в такси и добралась до квартиры.
  Наутро ее сначала будила Лина, поскольку жалкий голосок будильника мобильного телефона не смог пробиться через глубокий, как наркоз, сон молодой особы, пившей накануне шесть часов подряд! О количестве и составе выпитого можно было только догадываться. Потом, когда Линины попытки ни к чему не привели, несколько раз звонили из агентства. Через час приехал директор. Еще через полчаса – хозяин агентства. Оба мужчины с обескураженными лицами хлопотали вокруг спящей мертвецким сном Зины, пытаясь вдохнуть в нее жизнь. Потом оба про очереди кому-то что-то, явно смущаясь, объясняли по телефону. К вечеру, когда Зина, очнувшись смогла не только открыть глаза, но даже говорить, причины суеты вокруг нее стали понятны, наконец, и Лине. Зина рассказала:
  - У меня сегодня был шутинг на рекламу. Работа на много тысяч баксов. На кастинге мне сказали, что если результат этой съемки понравится хозяевам фирмы- заказчика, то я получу контракт на год или даже на два и заработаю в двадцать раз больше, чем могла бы сегодня! Могла бы заработать… Эх, плакали мои денежки…
  И Зина, в самом деле, зарыдала. А к вечеру Лина совершенно случайно обнаружила, что ее бумажник, вечно валяющийся сверху в открытом чемодане, абсолютно пуст!  Исчезли даже российские деньги. Зачем они девочкам из Польши и Чехии?! Подумать на боссов агентства, забегавших будить Зину с утра, было нелепо. Выходит, воровка – Зина.?! Об этом, не колеблясь, Лина немедленно заявила мучающейся от сушняка во рту и головной боли Зине. И явно получила бы в ответ в глаз и синяк с невозможностью работать в следующие пару недель. Но увернулась и убежала в агентство жаловаться. Благо, там обычно боссы засиживались допоздна.
  Через полчаса в квартиру явились боссы, еще более злые и усталые от  полного впечатлений о Зине дня. Они увидели, что у Лины в кошельке за это время уже появилась почти половина пропавших денег, но тем не менее, перебивая друг друга, попытались объяснить воровке, что во-первых, в Сингапуре не воруют. Во- вторых, если они вызовут полицию ( «Ага! Она здесь все-таки есть!»- подумала со странным сарказмом Зина), то Зину, скорее всего, не пустят больше не только в Сингапур. Она не получит визу ни в одну из стран, где работают настоящие модели, и куда с ее огромным потенциалом нужно непременно и регулярно попадать!!! Зина плакала. Спокойные по жизни боссы сегодня почему-то почти кричали. Короче, жуть!
  - Что я должна сделать?
  - Ничего. Пообещать нам, что вы больше не будете воровать и напиваться так, что теряете контроль на ситуацией. Самое грустное, что вы потеряли очень хорошую работу, а мы -  доверие клиента и свои комиссионные, которые могли составить четверть обычного годового оборота агентства. Вы, извините -полная идиотка!
  - Так вы сообщите в полицию?!
  - Конечно, нет! Кто из клиентов агентства захочет давать заказы моделям, склонным к воровству??!!
  - А вы меня еще брать будете?
  - Еще не знаем. Посмотрим, как пройдет оставшийся месяц.

* * *

  Лишь только за боссами закрылась дверь, Зина схватила Лину за грудки и выдохнула вместе с тяжелым винным перегаром:
  - Ну, сука! Морду в кровь разобью!
  - Сама такая! Не разобьешь!
  - Почему же?!
  - Тогда точно сядешь! И всем твоим путешествиям и карьере конец!
  Зина, услышав последнюю фразу, вдруг обмякла, как пластилиновая кукла, и, опустив голову, села на пол. Достала сигарету, закурила, и только тут впервые за последние полсуток посмотрела Лине прямо в глаза:
  -А котелок у тебя варит! Не то, что мой!  Давай с тобой выпьем хорошего шампанского! У меня есть в холодильнике.
  И случилось чудо. Сопля - Лина, пробовавшая вино пару раз в жизни и не полюбившая его вкус (пиво вкуснее!), согласилась. Они сели в гостиной на диван. На журнальный столик выставили стаканы, бутылку, ананасы, арбуз и крабовые консервы и потихоньку выпили всю бутылку.
  - Что, сопля, вкусное вино?
  - Да.
  - В Москве на такое у меня никогда денег не было. А здесь могу себе позволить. А, знаешь, пока мамка под трамвай не попала, я ведь думала, что вообще никогда пить не буду.
  - У тебя нет мамы?!
  - И папы тоже.
  - Извини, я не знала.
  - Да ладно. Ты и не обязана ничего такого знать. Кто ты мне? Конкурентка. Значит, не друг, а скорее, наоборот… Я в седьмом классе впервые алкоголь попробовала, на весенних каникулах, в конце марта. Хочешь, расскажу?

Спирт для коктейля (каникулярная быль)

  Итак, как уже сказано, произошло все на весенних каникулах.  Зине тогда было неполных 13 лет. Пришла она в предпоследний день весенних каникул в гости к  однокласснице. Мама у той работала сестрой-хозяйкой в родильном доме. Все говорили – место блатное! А что это на самом деле означает, Зина впервые поняла и увидела воочию, заглянув в кладовку. На полках здесь стояли десятки банок и бутылок – от пол-литровых до трех- четырехлитровых,  наполненных прозрачной жидкостью.
     - Это медицинский спирт, - коротко пояснила одноклассница. Зина же, глядя на это изобилие, предложила:
  - Так, давай, попробуем. Его же пьют. Я знаю. Еще кого-нибудь позовем – каникулы все-таки. Надо отметить. По-взрослому. А?
  - Н-не знаю
  Предложив выпить спирта, Зина сама, честно говоря, слабо себе представляла, как все это надо по-взрослому делать. Она, конечно, видела, и не раз, как спирт, купленный где-то по случаю, разбавляется и выпивается мамиными собутыльниками. Но одно дело – видеть. Совсем другое – пить.
  - Слушай, а его надо разбавлять. Это точно. А то тяжело.
  - Ну, да. А еще закусывать надо. Мне что-то не хочется. Тем более, мама иногда неожиданно домой заглядывает.
 - Хорошо. Посидишь за компанию. Бери литр. Никто, думаю, не заметит.
  Вместе с примкнувшей к ним еще одной столь же юной дурочкой из соседнего двора, девочки спустились в подвал. Литровую банку со спиртом поставили на импровизированный стол (деревянный  ящик из-под овощей), а рядом - пустую пол-литровую банку, в которой предполагалось разбавлять спирт. Эта же банка вполне подходила на роль стакана. Достали из карманов банку сгущенки, полбуханки черного хлеба, сало. Вроде, все как положено.
  - А чем будем разбавлять?
  - Вином, конечно.
  Зина, стесняясь своей неопытности, и уверенно выбрав «разбавитель», исходила из того, что все это пьют. Значит, можно и смешать. Где взять вино, начинающие выпивохи думали не долго. Просто дали синюшному дядьке у магазина на две бутылки, потребовав взамен одну. Правда, когда вернулись из магазина в подвал с бутылкой самого дешевого вина, выяснилось, что никто не знал еще одной важной вещи – в какой пропорции разбавлять? Решили, что один к одному будет то, что надо.
 Зина, взяв инициативу в свои руки, разбавила вино со спиртом и первой пригубила красивый розовый коктейль. Хотела сделать вид, что вкусно. Но задохнулась и со слезами на глазах произнесла осипшим вдруг голосом:
  -Пробуйте. Я уже.
 Потихоньку, закусывая хлебом и сгущенкой, и забыв про сало, выпили по глоточку весь литр спирта и всю бутылку вина. В общем, время пролетело незаметно…Когда во второй половине дня троица вышла из подвала во двор, мартовское солнце светило ярко и птицы орали как сумасшедшие! Все казалось громким и ярким, как никогда! Тут кто-то сказал Зине заплетающимся языком, что теперь, пожалуй, пора бы и по домам – проспаться. А то родители еще заметят  и догадаются, как сегодня развлекались дочки!
  Зина не особо опасалась, что вечно пьяная к вечеру мамка что-нибудь заметит, но не стала спорить со своими собутыльницами-дебютантками:
  - Как хотите. А я погуляю.
  Она долго бродила по рыхлым весенним сугробам в соседнем сквере. Потом зачем-то залезла на металлический гараж соседа-инвалида и спрыгнула с него вниз, абсолютно не почувствовав удара о мокрую землю… Но, если честно, то ни вкус спиртного, ни его воздействие, по первому разу совершенно не понравились Зине…

* * *

  Лина слушала Зину, затаив дыхание. Не перебивая, ни о чем не спрашивая. Она даже, наступив на горло своей врожденной спеси и высокомерию, сказала:
  - Зин, ты права. Я – сопля, жизни не видевшая.
  - О, девочка! Я даже твоему голодному благополучию завидую! Правда! Потому что водка – мой единственный и самый надежный друг и товарищ. Водка мне даже моделью помогла стать! Не веришь? Тогда слушай.


Встреча в ликеро-водочном магазине (быль)

  - Больше всего мне попортил крови наш участковый. Я вечно влипала во всякие истории. Воровала по мелочи в соседних магазинах. Минимум раз в неделю ему в дупель пьяная попадалась. В общем, сказал он мне как то, приведя в очередной раз в опорный пункт, что я, по его мнению и с его же законной подачи, должна загреметь в тюрьму еще до совершеннолетия. И стал приставать. Засунул руку в трусы. Сказал, что по таким жердям  тощим он с юности прикалывается. Чтоб сисек не было совсем, говорит. И чтобы попа маленькая и твердая. И чтоб ноги тонкие и длинные. Короче, прямо я.
  Из-за того, что денег у меня пожизняк не водилось, расплачивалась я с ним натурой, успешно гася конфликты с законом. Он даже кондом никогда не хотел надевать. Говорил, зачем он мне, если я кроме тебя и жены никого не трахаю? Особенно его почему-то возбуждали моя тощая попа и мои пухлые губы. Так и говорил: «Иди сюда, моя губастая нарушительница. Будем тебя воспитывать…» А потом выяснилось, что без его помощи я вообще вряд ли загранпаспорт получу. А если и получу, то, став фигурантом уголовного дела, вряд ли смогу беспрепятственно выехать из страны. Кляну себя за то, что однажды сдуру сболтнула участковому, что скоро, может быть, моделью стану. «Тем более!, - возбудился мой сексуальный партнер. - Тебе тогда надо активно развиваться сексуально! Чтобы не опозориться перед западными мужиками». Я за эти месяцы настолько привыкла выполнять его любые прихоти, что даже во вкус вошла и стала требовать себе удовольствия и оргазмов, которые как читала в газете, полезны для психики. Он мне, кстати, очень охотно лизал все, что попрошу. А потом я, возбужденная, делала ему все, что потребует, как он говорил, даже лучше, чем взрослая женщина. Представляешь, какой козел?! Иногда прервусь и думаю: «Ведь неплохой по сути человек! Хотя и сволочь!» Однажды, даже вслух ему это решилась сказать. Он, представляешь, не обиделся. Сказал, что это не он, а жизнь такая  сволочная.
  К тому времени я уже повстречала Рому – директора моего модельного агентства. Случилось это, причем, как в бредовом сериале. Я зашла в ликеро-водочный магазин, имея ровно на бутылку самой дешевенькой водки. А передо мной у прилавка отоваривается парень лет так 30, может, чуть больше, на вид. Ухоженный такой! Берет этот парень три бутылки «Абсолюта». Я отродясь такую дорогую водку не пробовала. Но слышала, что очень она хорошая. Тут парень, отсчитывая деньги и укладывая бутылки в спортивную сумку, вдруг глянул на меня. И так, знаешь, сразу заулыбался. И с места в карьер – я едва успела водку купить – начал клеиться. Клеился как–то не совсем привычно для меня. Спросил, как зовут, а потом сразу про рост, про вес, про возраст. Думаю, какая разница тебе, какой у меня рост, а сама так любезно очень отвечаю, и уже решила, что дам такому лапочке обязательно, пусть только намекнет. Он и намекнул. Давай, говорит, телефон. А у меня его дома нет. Тогда он протягивает свою визитку и  просит позвонить обязательно – это судьба. Ну, вот, думаю, молодец - как красиво про свое желание меня поиметь говорит! Короче, на следующий день, для форсу до обеда выждала и позвонила. Пришла, куда велел. Оказалось - модельное агентство. Фотографии на стенах и все такое. В общем, сильно я удивилась, когда узнала, что из меня не любовницу, а топ-модель он сделать хочет. Ну, думаю, фантазер! Только вот тетка – чтоб ей всю жизнь в психушке работать – не согласилась, как мой опекун, никакие бумаги подписывать: «Не хочу, чтоб ты еще и за границей в историю влипла! Ни за что!» А мне до восемнадцати всего-то полгода оставалось. Пока первые тесты сделали. Пока паспорт заграничный получила. Пришло время самой все за себя подписывать. Подписала, не глядя. Думаю, хуже все равно не будет! Попала в Париж. Потом сюда. Осенью, говорят, в Нью-Йорк полечу, если эти  сингапурские начальники или мой участковый не нагадят. Или ты. Если я под откос с твоей подачи пойду, девочка, то закончу почти наверняка или на панели или в психушке. А у меня, сама слышала, потенциал! Кстати, у тебя, они сказали, тоже. Хоть и стерва ты редкая…

* * *

  Девушки обнялись и пару часов сидели молча, слушая шум обычного сингапурского дождя.

Глава 7
ДОЧЬ АГЕНТА

  Странный мужчина! Он совершенно не стеснялся открыто и недвусмысленно прямо при родителях приставать к их малолетней дочери и демонстрировать свой интерес к ней! Он очень разозлил родителей Евы! Особенно папу:
 - Бред! Безумие! Что он плетет вам?! Девочке всего двенадцать с половиной  лет! О каких съемках, да еще в коротких платьях и в купальниках, может идти речь?! Он, может, конечно, и фотограф, но - маньяк и педофил! Это же ясно! Совсем извращенцы стыд и страх потеряли! Какой портрет снять, зачем он нам?! Ты о чем с ним вообще говоришь? Прекрати! А ты, малолетнее создание, молчи и не надувай губки – не детское это дело с маньяками разбираться. Так, все! Все, сказал! Поехали!
  Папа Евы еще долго не мог успокоиться и почти всю дорогу на дачу  (а это добрых полтора часа) пилил их с мамой за неосторожное обращение с опасной окружающей средой. Средой папа, кстати, с некоторых пор называл, все, что его семью окружает. Может, он был в чем-то и прав, этот не раз  битый и однажды даже тяжело раненный при исполнении служебных обязанностей, и ушедший за штат по здоровью агент одной из мощнейших в мире спецслужб. Среда, что и говорить, становилась опасней год от года. По мере того, как прибывало отовсюду количество голодных и злых людей в эту, окружающую их среду. По мере того, как появлялись у семьи деньги, причем не шуточные по русским меркам. По мере того, как хорошела и наливалась незаурядной, дарованной генетикой родителей и прародителей, польско-украинско-еврейско- белорусской красотой, его единственная дочь.
  - Знаем мы эти съемки!- не унимался папа.-Все, девочки, тема закрыта, -подвел он итог дискуссии, проезжая через автоматические ворота и тепло здороваясь с охраной, еще не ушедшей за штат и охотно подрабатывающей в свободное от службы время у бывшего сослуживца, а ныне уважаемого бизнесмена.
  Папа Евы всегда слыл в кругу знакомых и коллег, человеком умным, деловым и очень расчетливым. Но это все касалось бизнеса, в котором ему, по ряду причин в их большом русском городе, не было равных. Но то бизнес, а это – дочка! Умница! Красавица!   

* * *

…Прошло два года. Тот случай с навязчивым фотографом "маньяком" стал забываться. Но вот к отцу-бизнесмену вдруг заехали с разговором бывшие товарищи-сослуживцы. Гости, люди занятые, и умеющие ценить время, не ходили вокруг да около и сразу поставили перед папой вопрос, спровоцировавший их  визит:
  - Наш человек рубит окно на Запад. Осваивает новый бизнес. Серьезный, между прочим, человек, тертый. Он видел твою дочь и запал на нее. Говорит, она ему нужна.
  - Как запал?! В каком смысле?
  - Предполагаем, что во всех. Но поскольку у него своих баб и на работе и в личной жизни аж с перебором, то уверены, что его интерес скорее профессиональный.
  -Вы что, ребята, из нее агента хотите сделать?
  - Во-первых, не агента, а  супер-модель. А, во–вторых, он как раз и станет ее агентом в том мире гламура или, как там его сейчас за рубежом принято называть, шоу бизнеса.
  - Ребята, с каких это пор вы занялись пионерками?!
  - Слушай, у нас нет времени так долго обсуждать не состоявшуюся еще сделку. Ты бери дочку и езжай на встречу. Мы же, знаешь, не будем просто так языком молоть. Мы тоже получим процент. Если все пройдет так, как этот парень запланировал.
  - Какая сделка? Какой процент? Что запланировал? Вы что на моей Еве уже деньги собрались зарабатывать?!
  - Смотри! Наконец-то понял. Держи телефон агента. А с тебя ящик хорошего коньяка, если все выгорит.
  - Ребята, мне же есть что кушать. Зачем я буду…
  Бывшие сослуживцы, люди, как уже сказано, занятые, и обеспечивающие ныне безопасность одной корпорации, способной купить треть мира,  тихо, улыбнувшись, закрыли дверь его кабинета, оставив бизнесмена в тягостных раздумьях. Вечером он решил поделиться своими сомнениями с женой:
  - Мои бывшие сослуживцы предложили двинуть Еву в модели.
  - А не рановато?
  -  Я им то же самое сказал.
  - А ты помнишь фотографа, который к нам пару лет назад приставал?
  - Помню. И начинаю догадываться, что он был профессионально прав.
  - И как ты себе все это представляешь?
 - Возьмем отпуск и поедем с девочкой в Париж. Что тут особенного? Тем более, давно собирались.
  - А потом?
  - Не загадывай ты так далеко…

* * *

  С помощью парня, действительно, очень молодо выглядящего подполковника, получившего год назад задание рубить окно на Запад, в модельный бизнес, довольно быстро нашлось парижское агентство, в принципе согласное двигать в столице мировой моды яркую, не по годам рослую скуластую малолетку с тугой темнорусой косой и потрясающей даже для  более старших девушек фигурой. Оставалось что-то придумать с ее возрастом. Что? Новоиспеченный агент будущей модели и  ее отец держали совет, прогуливаясь по набережной великой русской реки.
  - Теоретически в Париже разрешено работать моделью с 16-ти лет. Но, разумеется, есть законные способы обойти это ограничение. Типа – детские агентства или модельные конкурсы, модельные школы и академии. Укороченный рабочий день и неделя и так далее…Кроме того, есть страны – например, Италия, Великобритания, США и, особенно, Япония и Сингапур, где в столь нежном, как у Евы, возрасте уже можно и нужно работать. Однако, мы должны начать все-таки с Парижа. Мы будем взрывать бомбу именно в Париже! Зато потом, ее охотно начнут продвигать все! Абсолютно все любят продвигать бомб!
  - А стоит ли так спешить? Зачем гнать коней? Дочка может и школу закончить и помоделить успеть….
 - Я боюсь, что ваша дочь не из той категории девушек, которые могут начинать карьеру в 17 лет. И тем более, «помоделить». Это не про нее.
  - Не понял. Что я такого глупого сказал? Просвети, пожалуйста.
  - Давайте будем называть вещи своими именами и не станем друг с другом кокетничать и лукавить. Хотя мне это мне нередко приходится делать с менее подготовленными родителями моих моделей.
  -Разумеется. Я рассчитываю на профессиональный разговор. За вас, коллега, поручились люди, которым  у меня есть основания доверять. Поэтому я и моя семья, должны четко знать и понимать, что предстоит дочери…
   Агент будущей звезды замялся. Прищурил глаза. Вдохнул запах осенней листвы и близкой реки, и коротко, но весомо обронил:
  - Как раз дочери и жене лучше знать не все. Ради их же спокойствия.
  - Какой-то  у нас загадочный разговор пошел. Я со своими к такому, честно говоря, не привык.
  - Успокойтесь. Никаких секретов от вас не будет. Просто вашей девочке и, возможно, супруге стоит информацию все-таки дозировать. Они - женщины. А дочке вообще –  лишь 15 лет. Психика неокрепшая и все такое. Я просто обязан предупредить, что в интересах дела мы дадим им не всю информацию. Если вы, конечно, согласитесь.
  - Хорошо, я попробую въехать в ситуацию, - после некоторых раздумий согласился отец. -  Но если она мне покажется скользкой – прекращу эксперимент.
   Они с женой с самого начала назвали «экспериментом» те события, которым, возможно, предстояло с их согласия произойти в жизни дочери. Только с их согласия. Это успокаивало. И это же тревожило. Он задал давно мучавший его вопрос:
  - Вероятность неудачи?
  - Один-два процента.
  - Согласен. В принципе согласен. На такие шансы я ловлю. Но почему вы так уверены в успехе?
  - Понимаете, я не хотел бы преждевременно называть имена. Но если кратко, то наш человек уже подведен к одной даме в Париже. Близко подведен. И этой даме заочно, я подчеркиваю, заочно, уже понравилось лицо вашей дочки. Дамочка – редактор очень авторитетного издания. Она уже почти приняла необходимое нам решение.
  - Позвольте, я не понял, какое решение нам необходимо?
  - Ах, я забыл сказать вам самое главное. Мы начнем карьеру Евы с обложки. Именно так, и именно в таком юном возрасте начинали на планете единицы - разве что Бриджит Бордо и, может, Брук Шилдс. Обе, как вы знаете, актрисы. Поэтому ваша дочь, возможно, станет первой среди самых юных в мире супер-моделей, чье лицо напечатает этот журнал. Такое нельзя не заметить! От этого никто не сможет отмахнуться!
  У отца-бизнесмена всегда было туго со временем. Но сегодня, передвинув две очень важные встречи, он намерен был серьезно покрутить шансы своей дочери с этим неглупым, и, видимо, хорошо изучившим и подготовившим «эксперимент» парнем. По словам новоиспеченного агента дочери получалось, что никому неизвестная Ева уже почти мировая звезда! Правда, этого, как они условились, говорить дочери не стоит ни в коем случае. А то ей по малолетству "крышу снесет". Но далее, не смотря на впечатляющие перспективы, речь пошла о сплошных «но». Именно благодаря этим «но», папа решился поверить и принять участие в «эксперименте». Просто он знал, что в жизни ничто не происходит без сучка и задоринки. А тут сучки, и немалые!
  - Итак, для вашей дочери на первом этапе опасны как слишком позитивная, так и слишком негативная оценки ситуации. Крайности - не для нас. Поэтому я настаиваю, очень настаиваю, чтобы ваша дочь не знала, что ее карьера будет очень яркой, но, вероятно, и очень короткой! Максимум три - четыре года. Скорее всего - существенно короче!
  Агент Евы – а папа его уже так про себя называл - хотя они еще не подписали ни одной бумаги, рассказывал, как все непросто должно произойти:
  - Вы, надеюсь, понимаете, что поскольку ваша дочь очень похожа на мать, то мамино, прямо скажем, крупное и не худое  лицо, а также совсем не худые руки, ноги и бедра, ваша дочь обретет очень скоро. Поверьте, нынешние ее как бы рубленные скулы, приводящие в восторг всех, кто видел ее фото и видео, – не вечны! Ваша дочь – скороспелка! Она выглядит потрясающе! Но для девушки 20-22 лет. Это и хорошо и плохо одновременно! Хорошо - потому, что ее мозги еще не забиты, надеюсь, любовью- морковью. Значит, можно подумать о работе. А плохо - потому, что ее внешность может измениться столь стремительно, что она даже не успеет осознать – Finita la comedia  (закончилась комедия – итал.). И никакие диеты, бани, массажи  и гимнастики не помогут. Это – природа!  Вот почему ваша дочь не успеет закончить школу вместе со своим классом. У нас нет двух лет для учебы. Зато они есть у нас для бизнеса!
  Папа хмыкнул:
  - И зачем вам такая модель? Неужели нет кого–то…  постабильнее и вообще перспективнее?
  - Есть. Теоретически есть. Но смотря что называть перспективами. Можно годами выводить на мировой рынок девочек, приносящих своему агенту пять-десять тысяч долларов в год комиссионных, и  изредка, если повезет, находить модель, которая однажды принесет полсотни и даже сотню тысяч. Баксов, разумеется. Тут все, как в спорте. Можно иметь в одном клубе десять чемпионов города и одного чемпиона страны. И даже этим гордиться! Но мне нужна чемпионка мира! Пусть даже однократная! Мне нужен миллион. Хотя бы половина миллиона. И по возможности сразу, а не частями. Я понимаю, что, делая такие заявления, я похож на великого комбинатора.
  Агент вновь стал серьезным и достал из кармана блокнот, на открытой странице которого стояли цифры с  пятью нулями. Целый столбик цифр.
  - Если все фирмы, даже половина из тех, что уже почти готовы платить такие деньги за съемки вашей дочери в их рекламе, вскоре убедятся, что в жизни Ева выглядит именно так, как на фото и видеоматериалах, которые я им передал через очень авторитетных в их мире людей, то уже к концу следующего года у вас на счету вполне может оказаться два- три миллиона американских долларов чистыми. А я получу свои десять процентов и право называть звезду своей  моделью и на этой волне -  возможность выводить на олимп других, возможно не менее перспективных, но пока не вызывающих у специалистов такого восторга, как Ева, моделей. Я приобрету репутацию создателя звезд! А это дорогого стоит! В любом деле. Кстати, я забыл сказать, что если нам всем повезет, и Ева действительно станет лицом парочки всемирно известных фирм, то реклама с ее портретами, возможно, будет использоваться не один год. А, значит, даже завершив карьеру и, например, получая образование в каком-нибудь престижном университете в любой стране мира, ваша девочка сможет сама не только заплатить за свое образование, но и какое-то время, раз в год получать на счет полсотни или даже больше тысяч долларов за так называемые права использования изображения модели. А если фирма-заказчик окажется не одна? А если рекламу решат печатать в журналах и ставить на плакаты несколько лет подряд?! Такие случаи известны. Хотя, честно скажу, они редки. Но мы же готовимся взорвать бомбу!

* * *

  Все произошло именно так, как пообещал отцу Евы ее агент, с точностью до месяцев просчитавший яркую, но короткую карьеру модели. Ева учится в Московском университете и собирается скоро ехать за океан - получать второй диплом в США. Она живет в добротном, построенном на собственные деньги доме под Москвой. Правда, никто из ее новых знакомых не верит, что эта пышная крутобедрая и пухлощекая красавица была когда-то моделью. Но ей на это наплевать. Она в хорошей тусовке и на хорошем пути. Она часто бывает в Америке, где осталась много знакомых, и приятно проводит там время, вспоминая о существовании модельного бизнеса  разве что при посещении показов мод.

* * *

  Но однажды отца нашли те самые бывшие коллеги, с визита которых у Евы все началось пять лет назад, и предложили встретиться. Причем, на встречу они пригласили также и Еву. Отец без труда объяснил удивленной Еве, какую роль эти люди сыграли в ее судьбе, а также то, что от их приглашения отказываться не следует. Они собрались на какой-то даче впятером. То есть, на встрече появился еще один коллега бывших папиных коллег. Очень приятный и немногословный человек лет пятидесяти, представившийся Николаем Федоровичем. Он очень квалифицированно нанизывал мясо на шампуры и смачно макал хлеб и куски шашлыка в какой-то собственноручно приготовленный на глазах у публики соус. Все пробовали, смеялись и, казалось, забыли, по какому поводу собрались. Немногословный товарищ пару раз спросил о чем-то малосущественном Еву. Потом уединился на скамейке в углу двора с папой.
  Когда Ева по дороге домой, спросила отца в машине, что от них было нужно этому человеку, папин ответ ее ошеломил:
  - Не от нас. От тебя, дочка. Они хотят тебя попросить заниматься шпионажем.
  - А зачем? Что ты им ответил?! Папа, почему ты молчишь?!
  - Я не ответил ничего. Сказал, что мне это не очень нравится, но решать будешь ты.
  -Что значит - шпионажем?
  - Ну, разведкой. Это одно и то же. И тот товарищ - настоящий генерал из разведки.
  - Папа, это же небезопасно! И я не хочу!
  - А ты думаешь - я хочу?!
  Отец остановил машину – он любит водить сам - сделал знак машине охраны, следующей сзади, что все в порядке, достал бутылку минералки с заднего сидения. Отключил мобильный телефон – что делал крайне редко! Умылся минералкой, забрызгав спортивный, традиционный для воскресного дня, костюм каплями, отпил пару глотков, предложил смотрящей на него широко раскрытыми глазами дочери. Та отказалась. Отец продолжил, вытянувшись на удобном сиденье джипа:
  - Благодаря помощи и связям этих ребят мы имеем все, что мы имеем. Ты, кстати, тоже! Я, конечно, делюсь по мере возможности. Но в жизни, дочка, ничего не бывает «про мере возможности». Жизнь, особенно такая собачья, в которой мы с тобой имеем счастье неплохо устроиться, иногда требует выложиться без остатка. Ты же старалась, когда работала моделью?! Теперь тебя просят, вернее, скоро попросят, совершить нечто, не особенно обременительное и не опасное.
  -Но ты же говоришь – разведка. Это значит, переснимать секретные документы, ставить микрофоны и прочее…
  - До этого дело пока не дойдет.
  - Что значит - пока?!
  - То и значит! Пока -  означает, что благодаря твоим же собственным похождениям в Америке, ты попала в какую-то тусовку, очень их заинтересовавшую.
  - Кого их?! Ах, да. Твоих бывших коллег.
  - Называй их просто коллегами. Мы практически таковыми и являемся.
 - Ты же бизнесмен!
  - Ну, да. Только у нас, в России, один в поле не воин. Особенно на тех плодородных и  усеянных минами полях, где работаю я.
  - Ладно. Про твои связи и прочее мы не будем сегодня говорить. Что конкретно я должна сделать, чтобы не навредить твоим связям и помочь коллегам? Наверное, с кем-то переспать?
  - Желательно. Тем более, что это нормальное, жизненно необходимое и даже обычно приятное занятие.
  - Согласна. Но при условии, что мне будет симпатичен мой сексуальный партнер! Уж не думаешь ли ты, что я могу в мои 20 лет стать по сути проституткой и спать, с кем велят?!
  - Тебе не станут платить, дочка. Значит, это не проституция.
  - Тем более! Зачем все это?!
  - Человек, с которым тебе следует сойтись поближе, очень богат. Вы, кстати, довольно давно с ним знакомы. Ты ему, как предполагают мои коллеги, очень симпатична. Он давно не живет со своей женой. Его сын, с которым тебя связывает нечто вроде подростковой дружбы, – гомосексуалист и наркоман. Собственно, моих коллег интересует не сын, а его отец.
  - Я поняла, о ком ты говоришь!
  - Тем более. Не надо произносить такие имена вслух. Называй его нейтрально. Например, "настроение" или "погода" или "самочувствие". Вы сами придумаете, как вам обозначать его совершенно безобидным, повседневным словом.
   - Папа, я еще ни на что не согласилась, а ты уже «следует», «говори», «обозначать» и прочее.
   - Ты, дочка, надеюсь, согласишься. У нас просто нет другого выхода.
   - Почему?
   - Потому что я очень болен. Мой бизнес в последнее время разваливается, и скоро я не смогу зарабатывать на привычный для тебя уровень жизни. Мама, слава Богу - хранительница нашего очага. Но ее профессия переводчика-синхрониста, слишком утомительна в ее возрасте, чтобы к ней возвращаться накануне пенсии. Значит, тебе пора самой задуматься о будущем. Став любовницей такого человека, ты будешь не просто обеспечена, ты будешь полезна. И себе и нам.
  - Папа, папа, как мне нас жаль, - всхлипнула на плече у отца Ева.
   Они обнялись и сидели так до тех пор, пока недоумевающий охранник, не заглянул в машину и не сообщил, что уже дважды им звонила мама и просила напомнить об остывающем ужине, который она по обыкновению, готовит по воскресениям сама. Отец улыбнулся и сказал только одно слово:
  - Вперед.
  - Всё - дерьмо! – ударила по панели автомобиля ладонями Ева, - А ведь как все было хорошо!!!
  - Дочка, принимай жизнь такой, как она есть. Пожалуйста. У тебя было счастливое детство. Ты имела не менее счастливую, просто потрясающую юность! Разве это не стоит того, чтобы побороться за себя?
  - Побороться с кем?! С твоими коллегами?! Разве я в состоянии что-то им противопоставить?! Не смеши меня, папочка.
  - В чем ты права, так это в том, что плетью обуха не перешибешь. Этого и не требуется. Мы же не сможем на нашем джипе противостоять танковой армии. Но мы можем стать частью этой армии. Раз уж эта армия нас призвала под свои знамена.
 - Пап, это же дерьмо! Зачем ты меня туда тащишь!
  - Ты повторяешься. Не находишь? Тебя никто не заставляет. Но когда, получив диплом, ты сядешь на зарплату обычного клерка, то резко изменишь свое отношение к жизни и их предложению. Правда, скорее всего, будет поздно. У них, безусловно, есть запасной вариант.
  - Я согласна.
  - А вот это ты скажешь на днях при встрече Николаю Федоровичу. Он – твой куратор.
 - Я – такая важная персона?! Мой куратор – генерал?!
  - Да. Ты можешь стать очень важной персоной. И тогда твой генерал станет еще более важным человеком.
  - Ты что, меня агитируешь? Как в советские времена?
  - Времена всегда были и останутся одинаковыми, особенно для тех, кто может быть полезным.
  - Полезным одним – значит, вредным  другим. Тебе не кажется, что моя деятельность быстро станет достоянием его службы безопасности.
  - А вот в этом и заключается самая соль предложения, дочка! Не будет никакой деятельности! Совсем. Ты будешь полностью предоставлена сама себе.
  - Ага. А потом мне прикажут утащить у него портфель.
  - Вряд ли.
  - А зачем же тогда огород городить, да еще спать с ним? Папа, ты чего-то не договариваешь.
  - Тебе все это должен сказать Николай Федорович. Я не знаю и не хочу знать нюансов. Ты же мне не рассказываешь о подробностях своих взаимоотношений с мужчинами.
   - А что генерала это будет интересовать?
  - В какой-то мере, да.
  - Ой, как забавно. Особенно, если учесть, что я – девственница. Что, не ожидал?!
  - Ожидал. Но как ты сумела? Столько вокруг людей!!!
  - Ты правильно заметил – людей. Но у них все обыденно –  сделать минет или кунилингус, так же привычно, как получить оргазм. А оргазм у многих из них – способ тренировки сосудов и нервов – что-то среднее между сауной и массажем. Поэтому я себя и их просто испытывала. Все ждала, когда, наконец, мои безумства, в смысле - вольная и весьма творческая трактовка сексуальных отношений людей, все-таки приведут меня, к старому как мир процессу потери девственности.
  - Дочка. Это не процесс. Это эпизод.
  - В таком случае, меня увлекает процесс, неминуемо ведущий к этому, как ты выразился, эпизоду.

  * * *

  Генерал подтвердил слова отца, что их будут интересовать исключительно подробности из личной и даже интимной жизни того, кого она будет в переписке с мамой обозначать одним из нейтральных слов. Переписка эта будет читаться генералом. Причем, разумеется, маму уведомлять об этом не будут.. То есть мама будет не при делах. Зато и подозрений, что девочка имеет какие-то странные контакты – тоже не возникнет.
  - Они же сразу вычислят, кем был мой папа и с кем он может быть знаком по прежней службе.
  - А вам и не нужно ничего скрывать. Наш президент ведь не скрывает.
  - Ну, вы сравнили! Он не собирается делать то, что вы предлагаете мне.
  - У него другие задачи.
  -А какие же задачи у меня?
  - Довольно простые для вас. И не ососбенно простые для нас. Сообщать, насколько это возможно, когда он уезжает в командировку или на отдых. Особенно на отдых. Идеально, чтобы он вас брал с собой. Нам надо знать, где он проводит время, когда мы не можем контролировать его в офисе.
  - А чем он занимается  - вам тоже надо знать, как я понимаю?
 - От вас, Ева, только в самых общих чертах. Нам гораздо интереснее - где. Я подчеркиваю, где он проводит досуг. Потому что его так называемый досуг и может оказаться самым интересным для нас.
  - И что, я должна написать названия места, в которое мы собираемся или уже приехали?
  - Нет. Вы будете просто между делом сообщать маме, что едете путешествовать и что надеетесь, например, на улучшение настроения. Это и будет означать, что вы едете путешествовать не в одиночку и не в кампании подружек или приятелей, а с ним. А дальше – наша работа. Которая, поверьте, никак вас не подставит.
  - Вы считаете, что они – дебилы? И слово «настроение» в моих мэйлах маме, они вскоре не смогут увязать с нашим совместным времяпровождением?
  - Об этом мы уже очень хорошо подумали. Мы привлекли великолепных филологов! Они тщательно проанализировали вашу переписку с мамой за последние несколько лет.
  - Вау! Да вы серьезно подготовились к разговору со мной! Ну и что же вы вычислили из моих посланий маме?
  - Мы нашли около десятка слов, которые вы редко употребляете. И вас совершенно не затруднит столь же редко их употреблять в дальнейшей переписке с мамой. Вы выучите их наизусть. И будете употреблять хаотично и редко. Но со смыслом. Договорились? Кстати, нам нужен еще один, так сказать, запасной партнер по переписке. Это на тот случай, если мама по каким-то причинам не сможет получить вашу почту. Те же слова, используются исключительно в той же ситуации.
  - А можно вопрос?
  - Разумеется.
  - Скажите, а есть ли у меня дублерша и, если есть, то не могла бы она это делать?
  - Дублерши нет. И ваша работа крайне важна для безопасности нашей родины.
  - То есть, досуг и подробности интимной жизни некоторых людей могут представлять для вас такого рода интерес?!
  - Могут.
  - Еще вопрос. А могу ли я ему изменять? То есть быть неверной?
  - Если захотите – разумеется, можете. Ведите себя естественно! Только подумайте прежде, чем решиться. Стоит ли овчинка выделки?!
  - Вы так уверенно обсуждаете вероятность моих дальнейших отношений с ним, что складывается ощущение, что он запал на меня крепко и надежно. Почему же я об этом до сих пор ничего не знаю?
  - Потому что мы не были уверены.
  - А теперь?
  - Девочка, твое женское любопытство в данном случае легко удовлетворить самым простейшим способом. Проверь! Ты вольна творить все, что тебе заблагорассудится. Запомни: ты – небедная дочь-космополитка небедного бизнесмена, живущая в собственное удовольствие. Заграничные поездки-тусовки и тем более учеба, столь же привычная для тебя вешь, как и твоя творческая трактовка сексуальных отношений.
  - Ага! Папа, видимо, выдал семейную тайну о моей девственности.
  - Выдал. Вы должны простить его и не стесняться в общении со мной таких интимных тем. Хорошо?
  - А мы будем часто встречаться?
  - Редко. И тем более важными могут оказаться ваши, скажем так, впечатления, которые не следует доверять интернету или телефону.

Глава 8
СЕКС-ПРОВОКАТОРЫ И ТОП АГЕНТЫ.

  -Важно ли, чтобы взгляд и  внешность 15-ти летней нимфетки-модели были сексуальными?
  - Да! Но это совершенно ничего не решает!
  Ответ моей давней знакомой - известной деятельницы международной индустрии моды меня поначалу, признаюсь, поразил. Увидев мое замешательство, дама, раскрутившая более десятка топ -моделей, добавила:
  - Во-первых, в таком возрасте все они просто восхитительны! А, значит, сексуальны! Даже если об этом сами еще не знают! Даже если еще не познали секс на практике. Во что лично я с трудом верю. Во-вторых, сексапильность и тем более сексуальность – это не критерии, которыми оперируют у нас, в фэшн индустрии.
   Моя собеседница улыбнулась и, откинув голову на подголовник удобного кресла и, полузакрыв глаза, продолжала рассуждать. Мы расположились в уютном баре в пятизвездном отеле. Мы редко с ней встречаемся лично – от силы пару раз в год. И почти всегда на бегу, почти в цейтноте. Я не помню, чтобы за десятилетие нашего знакомства она смогла бы уделить мне более часа. Ее обычный ритм деловых поездок: один день – один город – мне давно знаком. А сегодня наши пути пересеклись под вечер в Милане, причем, очень удачно - она никуда не спешила – ее самолет только завтра. Я подумал:   
    - Кажется, я попал под лирическое настроение и сейчас, наконец, попытаюсь получить ответы на  вопросы, давно ставящие меня в тупик. Итак, послушаем.
     - Знаете, эти девочки мне чем-то напоминают чистокровных жеребчиков скаковой породы. Они еще ничего из себя, как кони, не представляют, не умеют бегать, как следует. Но специалисты уже видят в них потенциал. Чувствуют запах побед и шелест призовых денег!
  - Так, значит, не надо быть секс-бомбой?!
  - Конечно, не надо! Для индустрии моды, для рекламы, работающей на эту индустрию, на мой взгляд, достаточно просто иметь потенциал, который вы называете таким понятным  всем и странным для меня эпитетом. Но я бы все-таки не стала  называть его сексуальным потенциалом  Я бы назвала его потенциалом провокатора. Русские, я знаю, говорят «иметь изюминку», на Западе -  «иметь шарм». В таком случае обязательно скажут: "Ей явно есть, что показать". Или просто и коротко „ Amazing! Gorgeous!“ (Изумительная! Восхитительная! – англ.) Если про кого-то из девочек специалисты скажут что-нибудь подобное – это и будет верный знак того, что  ее шансы на звездную карьеру велики! Остается лишь эти шансы использовать.
  То есть, в дебютантке должно быть с самого начала что-то особенное – во взгляде, в облике, даже в ауре. Мы это, знаете ли, чувствуем! А потом ей останется оказаться в нужное время в нужном месте. И попасть к тому же в правильные руки. Это, пожалуй, и есть самое главное!
  - Все так просто?!!
  - Все как раз наоборот – не просто! Потому что правильных, то есть умелых, да еще терпеливых рук, да еще с хорошими связями, очень и очень мало! Вы даже представить себе не можете насколько мало! Предположим такое. Если бы я была полной идиоткой и захотела бы вдруг продиктовать вам список всех, или почти всех, людей, делающих реальных звезд из реальных девочек-подростков, то мне вполне хватило бы и пяти минут!
   - Все так плохо?!
   - В каком смысле плохо?
  - Что столь узок ваш круг. Круг топ-агентов. Круг членов клуба для избранных.
  -  Это не плохо, а логично. Ведь не могут же все подряд, кто пожелает, делать чемпионов по боксу! Или, например, строить космические корабли!!
  - То есть, ракеты?!
  -А что вас удивляет? Вы думаете, что сделать из девочки-подростка звезду, которая со временем потрясет мир не только красивыми фотографиями, но и размерами доходов – легко?? По умению это делать с индустрией моды может сравниться только Голливуд. В какой то мере подобным бизнесом заняты люди из музыкальной индустрии. Но там, как и в Голливуде, очень важен талант.
  - А здесь?
  - А здесь – везение. И еще раз везение!!! Повезет с материнским агентом, с агентствами, которые возьмутся раскручивать модель на международном рынке, с первым заказом, с первыми фотографами, с тусовкой, с личной жизнью – значит, повезет во всем…

* * *
  « А ведь она права», - думал я, перелистывая в памяти, как страницы, биографии тех, кто остался никем, и тех, кто стал знаменитостью. Какие похожие стартовые условия и какие разные результаты. Поразительно!

* * *
  Мы вспомнили историю модели – настоящей мировой звезды, которую ее  агенты открыли летящую в самолете совершенно пьяной, причем, в очень юном возрасте. А потом довольно скоро она снялась, лежа на черном кожаном диване, с голой попой для рекламы одной фирмы. Тогда эта ныне известная всем фирма не была знаменита. Они стали знаменитыми почти одновременно – фирма и модель! А теперь, почти два десятилетия спустя, рекламный эффект появления на экране или на плакате этой девушки пэтэушного вида (на Западе говорят – девушки из соседнего двора или девушки из соседней двери) поднимает продажи любого товара в Великобритании и некоторых других странах в десятки и сотни раз! Однажды она совершенно не по заказу, а из каких-то собственных соображений, надела резиновые  сапоги и заявилась в них на концерт своего друга-музыканта. За следующие сутки, благодаря, конечно, телевидению, в Лондоне и окрестностях, где она - кумир девчонок любого возраста, были сметены с прилавков все резиновые сапоги, не зависимо от производителя и цены!

* * *
  Мы с моей собеседницей вспомнили и 13-летнюю рослую, эффектную и очень сексапильную девочку, назвавшуюся Лолитой (по документам - Людмилу), приехавшую на кастинг для моих американских партнеров с двумя потаскано-проститутского вида подружками. Я, помнится, тогда ужаснулся и спросил:
  - Это кто?! Твои подруги?
  - Нет. Это мама и бабушка.
  - Бабушка?!
  - Ну, да. Меня мама в тринадцать лет родила. А ее бабушка – тоже в тринадцать.
  - И ты хочешь в модели?
  - Если смогу.
  -И если успеешь,- подумал я тогда про себя. И как в воду глядел. Лолита  быстро попала во взрослую тусовку, привычную для ее мамы и бабушки. И я не смог, как ни пытался, ее оттуда ни разу даже вызвать на кастинг. Она была всегда очень занята.

  * * *
  Припомнился нам и удивительный случай в дискотеке под Дюссельдорфом, где открыли одну из самых востребованных моделей в мире. Семнадцатилетняя  длинноногая блондинка выплясывала тогда в компании одноклассников, отмечая окончание десятого класса школы. И попалась на глаза, совершенно случайно заглянувшему в дискотеку человеку, вхожему в дом «Шанель». Следующие пятнадцать (!) лет блондинка-немка, удивительно внешне похожая на французскую мега-звезду Бриджит Бордо, была рекламным лицом известной французской фирмы и многих других.

* * *
  Мы вспомнили, очень понравившуюся моей собеседнице, 12-летнюю Марию, которая написала на кастинге в анкете в графе хобби «мальчики». Мы поинтересовались, что она имела в виду?
  - Дружбу, любовь, секс. Я уже была близка с десятью мальчиками.
  - А как на это смотрит мама? – спросили мы юную дебютантку-маньячку.
  - Мама за меня рада!

* * *
  Моя собеседница, очень любящая свою удивительную работу, сегодня, похоже, была в ударе. Во всяком случае, я даже никогда не догадывался, как это все движется и развивается на самом деле. Зато она могла себе позволить оставить за бортом такие ясные среднестатистическому человеку понятия, как профессионализм, связи, деньги, влиятельность. У нее все это есть! Это данность! И поэтому она может себе позволить выбирать и раскручивать фавориток  на совершенно ином уровне. На уровне аур, эмоций, флюидов. Она завершила нашу беседу совершенно потрясшим меня сравнением.
  - Танцовщицы и тем более певцы и актеры гораздо легче, чем модели, находят свой путь к сердцу зрителя. Они все что-то умеют делать! А модель должна ввести публику в транс просто одним своим появлением! Как это сделать? Меня может понять только человек, бывавший на концертах великих мастеров – таких как Майя Плисецкая, Рудольф Нуриев, Элвис Пресли, Эдит Пиаф, Монсерат Кабалье. Когда зал наэлектризован настолько, что артист может даже какое-то время не делать ничего, чтобы зрители продолжали принимать, как целебные волны, его энергетику. И вот представьте себе задачу юного создания, которому необходимо произвести такое же воздействие на публику просто фактом своего появления. Трудно?! Почти невероятно и практически невозможно! Но мы делаем это!!!
  - А вы слышали, что одна топ-модель заявила прессе, что она решила бороться с педофилическими, на ее взгляд, критериями отбора моделей и вообще педофилическими тенденциями в моде?
  -Она - уже бывшая топ-модель. И как почти все бывшие, потеряв ценность и востребованность  для индустрии, пытается доказать что-то. Она ничего не докажет и не изменит. Потому что никто не обвинял в педофилии тех, кто раскрутил Бритни Спирс или Кристину Агильеру. Никто не пытается назвать педофилической технологию раскрутки Миллы Йовович или Брук Шилдс и многих ныне известных звезд, начинавших даже не в юношеском, а в детском возрасте. Это – закон жизни: чем раньше – тем лучше. И еще, знаете ли, с возрастом девочки теряют не только грациозность ланей или глаза оленей. Они теряют нечто присущее только юности – чистоту. Вы понимаете, о чем я? Их сознание и мысли в пятнадцать лет еще не замутнены алчностью, сексуальным влечением, ленью и усталостью. Отсюда и аура! Но если я не уверена, что появление конкретной модели на фэшн-шоу бросит в дрожь большую часть публики, то даже не буду тратить на нее свое время.


Глава 9
ЯПОНСКАЯ РАПСОДИЯ

 - …Да, именно для того, чтобы моя семья могла покупать дорогую колбасу каждый день, я и приехала в Японию.
  - А я вообще была бы безумно счастлива, если бы в холодильнике у меня дома хоть иногда появлялась колбаса. Любая.
  - А что же вы кушаете дома?
  - Борщ, картошку, сало, соленые огурцы, капусту. Папа пьет, четвертый год без работы дома сидит. Мама в ночную смену на хлебозаводе баранки гнет.
  - Ты прикалываешься про «баранки гнет» или как?
  - Нет, вполне серьезно. Есть такая работа. Не особо прибыльная, но все же лучше, чем никакой.
  Разговор, невольным слушателем которого, я сделал тебя, дорогой читатель, ведут в комнате самого дешевенького отеля в японском портовом городе Осака две 16-летние модели из России. Обе в Японии впервые. Обе полны оптимизма и надежд на успешную карьеру, которой волею судьбы суждено начаться именно в этой стране и именно в этом городе. Все это происходит в их жизни, конечно, не случайно. Обе они, прежде чем попасть в Японию, не один год ошивались в своих материнских агентствах в России, чуть ли не ежедневно измеряя рост и прочие свои смехотворные параметры. Какие еще могут быть параметры у девочек ростом около 170 сантиметров и весом около 46 килограммов? Разумеется, – только смехотворные!
  Однако именно тщедушное телосложение в сочетании с немалым ростом, к 16 годам перевалившим все-таки через заветные (они же минимальные) для Японии 173 см, теперь привело их в Осаку.
  - Знаешь, что в Токио модели покруче,  чем здесь, - рассказывает одна из девочек по имени Раиса другой – по имени Полина. Полина, совсем зеленая модель, приехала вчера. Раиса уже работает моделью больше двух месяцев и при этом активно общается  с более старшими по возрасту коллегами со всего света, впитывая их мудрость и опыт.
  - А чем же они круче – те, которые в Токио работают?
  - Ну, ты, мать, меня веселишь! Пойми. Мы с тобой – недомерки. Это раз. К тому же, практически без бука. Десяток наших смешных фоток, из которых в лучшем случае одну поставят на композитку, можно сказать, погоды не делают. В Токио, знаешь, как выглядят начинающие модели?!
  - Не так, как мы, что ли?!
  - Разумеется. Они выше, эффектней. И если у них даже пока нет тэр шитсов (от английского „tearsheets“– вырезки из журналов или каталогов – прим. автора), то в их  буке могут быть два-три десятка таких фотографий - закачаешься!
  - Каких это – таких?
  - Как на обложках! Бывают, правда, даже лучше. Такие фотки, как я поняла, сопля типа нас с тобой может получить только  в одном случае – если в ней кто-то очень заинтересован и уже свозил ее в Париж или Милан, чтобы сделать фотосъемку у крутых фотографов. У таких, которых знают все, кто имеет отношение к моде. Поняла?
  - Заинтересован – это как? Трахает ее, что ли?
  - Ты че – дура? Трахает и заинтересован – совершенно не одно и тоже! Хотя ход мыслей у тебя правильный. Тому, кто трахает тебя, например,  дома в России, твои фотки, да еще из-за границы, до лампочки! Зачем такую кучу бабла выкидывать, если можно тебя за пару юбочек и сапожки трахать в свое удовольствие до потери пульса? Согласна?
  - Согласна. Только меня никто не трахает.
  - Ты че – целка? В натуре?
  - А че, целок в модели не берут?
  - Берут. Всех берут. И целок, и шалав, и бывших проституток, и даже одну бухгалтершу взрослую, которой пришлось паспорт переделать, пять лет скостив, чтобы в Париже никого не пугать, что она в 22 года начинает с нуля карьеру модели. Но мне девочки старшие, которые уже поколесили по свету, рассказывали, что целок и, вообще, соплячек даже охотней берут, чем 18-летних секс-бомб. Ха-ха!
  - Почему?
  - Бомбы – слишком тертые и слишком умные. Их за полкопейки работать не заставишь. Хотя на самом деле мозгов у них еще меньше, чем у нас. Потому что даже те, что имелись, и то у них в клитор ушли. Ха-ха-ха…
  - Куда ушли?! Ах, да. А так бывает?
  - Слушай, ты здорово под дурочку косишь! Тебе бы чуть-чуть получше английский - и тебя начнут клиенты брать. Наив, говорят,  в моде! А наив обмороженный – в еще большей.
  - Какие такие клиенты? Как это брать? Мы че – проститутки??
  - Нет, мы не проститутки! Это – факт. Им наши возможности даже не снились! Проститутка должна раздвигать ноги или что прикажут любому, кто ее захотел поиметь. А мы выбираем, с кем спать, а с кем нет. Ха-ха-ха! Но и нас тоже, конечно, выбирают. Наши клиенты – фирмачи, фотографы, редактора журналов, каталогов, деятели шоу-бизнеса, режиссеры, которые всякие клипы и рекламные ролики делают…
  - Так тебе конкретно за что платят?
  - За работу модели – фотосъемки, показы и все такое.
  - А как же насчет – спать?
  - Это я фигурально выразилась.
  - Как?
  - Ну, образно! Ты можешь, разумеется, ни с кем не спать. Можно так, в легкую, минет кому между делом сделать или писку подставить, чтоб полизал. Ну, если захочет, конечно. Ха-ха-ха!
  - А без этого никак?! Работу что ли не дадут?
  - Работу дадут! Это напрямую никак не связано - работа и личная жизнь
  - То есть, секс?
  - Ну да.
  - А я что, должна с кем–то из клиентов… ну, это…
  - Ты никому ничего не должна! Запомни! Ты должна только вовремя приходить на кастинги, а раз на них возят, то надо просто вовремя прийти в агентство. Надо не опаздывать на репетиции, примерки, на работу. Все! А свои интимные приключения ты можешь иметь, где угодно и с кем угодно. Ха-ха-ха!
  - И сколько угодно…
  - Глянь, как целка заговорила! Запомни, умные девочки не дают всем подряд. Среди клиентов и их гостей-друзей всегда есть стоящие мужчины, у которых на моделей стоит.
  - Что стоит?!
  -  Ну, член. Он возбужденный как бы стоит. Вверх. Как палка. Ты что ли вправду никогда не видела? Ну, хотя бы в кино?
  - В кино видела пару раз. Но там какое-то все нереальное.
  - Ну, да. Там – актеры. У них не кайф, а работа. Я тебе перед отъездом покажу одно видео. Закачаешься! Реалити шоу!
  - А почему перед отъездом?
  - Потому, что если ты начнешь всем подряд здесь рассказывать, как мы с девчонками, которые вчера уехали (ты им на смену прилетела), друг друга членом резиновым массируем, то подумают, что я маньячка или лесбиянка какая.
  - Я никому ничего не скажу.
  - Точно?
  - Точно!
  - А в России?
  - В России – тем более. Мне же там жить, замуж выходить и ваще…
  - Про «ваще» правильно сказала. Раз уж там родились, то там ваще нам предстоит жить. Хотя, как я поняла, есть варианты.
  - В каком смысле варианты?
  - Ну, не обязательно девочкам с нашей внешностью и возможностями хоронить себя заживо в Урюпинсках и Мухосрансках.
  - У нас хороший городок. Мне нравится.
  - Это тебе пока нравится. Потому что сравнить совершенно не с чем. А я тут у девочек фото-видео посмотрела – про Канны, Сан-Тропе, Монако, Милан, Париж, Сингапур и Нью-Йорк. Там не жизнь – сплошная сказка! Плавно переходящая в реальность. В твоем Урюпинске такое себе даже местные богатеи ни представить, ни позволить не могут!
  - А в  твоем…, как там он называется, могут?
  - Не обижайся! В моем тоже не могут! В моем, может быть, даже еще хуже,  чем в твоем. Кто не попал на консервный завод – тот пойдет в поле. Но есть люди, сумевшие даже у нас кое-чего добиться. Одна очень красивая девочка, тоже модель, выходит скоро замуж за знаменитого португальского футболиста. Он то за Испанию, то за Англию играет. Красивый, богатый и молодой! Я его в интернете на фотке рядом с нашей Ирой видела. Я с ней перед отъездом дома, в агентстве, пять минут потрещала. А наша директорша при этом рядом стояла и такими завидущими глазами на нас обеих смотрела!
  - На девочку-то понятно. А на тебя почему? Ты – не звезда, и нет у тебя пока футболиста красивого с миллионами.
  - Хорошо сказала. Пока нет! У той Иры он тоже всего-то год как  появился. А ей, между прочим, скоро 23! Не девочка уже! Пора уже в жизни определяться. Вот она и определилась. Молодец! В интернете было написано, что ее жениха, который ей колечко в честь помолвки за сорок тысяч евро подарил, такие подарки не обременяют совершенно. Дескать, суммы его контрактов почти самые большие за историю мирового футбола. Короче, там бабки просто нереальные! А ты про свой городок что-то там мямлишь. Нет там таких людей и не будет никогда. Поняла?!
  - Поняла. А видео ваше можно посмотреть?
  - Какое видео – про Парижи - Миланы  или про член резиновый?
  - Мне всякое интересно будет.
  - Хорошо. А какое сначала, все-таки?
  - На твой вкус.
  - Ну, мой вкус извращенческий ты сейчас поймешь. Смотри на здоровье. Если есть вопросы – спрашивай.
  -… Ой, так это же все на моей кровати происходит!
  - Ну, да. Она удобная у тебя очень для таких забав.
  - А че-то я вон ту блондинку на сайте агентства не видела. Она кто?
  - И не увидишь. Потому что она уже пару лет не работает моделью.
  - И здесь живет? Как?
  - Ну, ты, видимо, совсем наивная! С такой внешностью как у нее, с такой кожей, с такими волосами – это не проблема. Главное – не спешить, чтобы все было, как надо.
  - А как надо? У нас дома, если у кого квартира, машина, дача – это и есть первый парень.
  - Ага. На деревне. Ха-ха-ха! У тех, кто не хочет всю жизнь провести в деревне совершенно другие подходы. Чтобы был магнат, а еще лучше олигарх.
  - А что, у этой белой – олигарх?
  - Ну, типа того. Она с ним на презентации «Де Бирс» познакомилась, когда там работала пару раз. Ты знаешь что такое «Де Бирс»?
  - Нет.
  - Это фирма, в магазинах которой выставлены все алмазы и бриллианты, что есть на планете, ну или почти все. Там цены на любую ювелирку в сотнях тысяч и миллионах американских денег!
  - Так они брюликами торгуют?!
  - Типа того. И парень этой девушки совсем не молод, но, говорит, сексуален, как молодой! Кроме того, он  брюлики скупает, как ошпаренный. Коробками и кейсами ему их упаковывают после презентаций! И все кланяются ему. Даже она. Нереально богат человек! Иногда и ей с барского плеча перепадает. Он ей даже сейф в банке арендовал на десять лет. Чтобы все эти дорогие игрушки не потерялись и в сохранности были.
  - Короче, он ее за брюлики в аренду на десять лет взял.
  - Он ей их дарит. И ничего взамен не просит. Пару раз в месяц. Наверное, чтобы не забывала, что они на конкретной презентации в конкретном магазине познакомились. Говорит ей, что она самый настоящий бриллиант, каких больше нет на земле. Прикинь! На хрена ей, при такой оценке ее стоимости, по кастингам целыми днями мотаться?! Ха-ха-ха!
  - А че она к вам тогда пришла?
  - Она часто приходит – почти каждую неделю. Магнат ее к девочкам не ревнует, разрешает потусоваться, хоть, как она говорит, догадывается, что мы не только чаи здесь распиваем и болтаем. Она ему честно сказала, что за четыре года, пока моделью была, к этому очень привыкла и не собирается ничего менять. Он согласился.
  - К чему - к этому?
  - Ну, к тому, что ты на экране видишь.
  - А-а-а. Понятно.
  - Что тебе понятно? Я когда такое первый раз пару месяцев назад увидела, да еще не на экране компьютера, а вживую, думала, что меня кондратий хватит.
  - Почему?
  - Что – почему? Ты хочешь сказать, что  готова спокойно прямо сейчас все, что мы там вытворяем, повторить??
  - А можно?
  - Не вопрос. Ты, целка, видимо, далеко пойдешь! Или ты под целку только косишь? Я щас ей звякну. Хочешь? Она близко живет.
  -  Хочу.
  …Через час после звонка пришла Инна – та самая белая девушка, которая теперь с японским магнатом. «Опытная» Раиса, вскоре уже, стоя в одном топике и без трусов у ноутбука, что-то там выискивала, поглядывая на неспешно раздевающихся гостью- блондинку и целку-дебютантку Полину. Наконец, нашла, то, что искала. Сняла топик, обнажив маленькие с рельефными сосками груди, включила музыку. Объявила:
  - «Венгерская рапсодия» Ну, у нас, понятно, здесь своя – японская рапсодия - будет. Никто не возражает?
  Никто не возражал.

  * * *
  Потом девушки курили, открыв окно. Пили вино, чай, кофе. Блондинка, стройная красавица с пышной грудью и крутыми роскошными бедрами, рассказывала:
  - У нас в Зубовке хорошая природа. Речка опять же. Грибы. Рыбалка. Люди хорошие. Но все равно… жопа! Если честно. Я, когда в 15 лет первый раз из Токио домой приехала, то с дуру привезла белые замшевые сапоги и такую же замшевую куртку. Мне их после показа почти задаром продали. Сходила вся белая, как снегурочка, в школу. А когда домой возвращалась, пошел дождь. Хороший такой осенний ливень! Наша единственная асфальтированная улица и та в грязи утонула, когда на нее со всех сторон потоки мутные побежали – из переулков да с пригорков. Как я свернула в нужный мне переулок, да как поплыла по грязище домой, плохо помню. Скользко, к тому же! Упала я пару раз. Ну, в-общем, потом попытались мы с мамой сапоги и куртку отмыть да отчистить, а сделали их еще грязнее! Угробили такие вещи! Потом я пошла в наш сарайчик-туалет и прямо там по ходу заревела. После японских унитазов с подмывом и с озоном показалось мне, девочки, что попала я в каменный век. Я в Японии в таких квартирах жила почти с самого начала! Ваши-то апартаменты очень даже заурядные.
  - Ну, и мы не звезды. Извини.
  - Да вы не обижайтесь. Я действительно жила в крутых апартаментах. Я такие шоу поначалу открывала! Там такие люди присутствовали! Даже принцы и принцессы! В-общем, хоть я и не понимала всего, но видела же, что меня готовы на руках носить. Да что там готовы – они фактически старались предугадать любое мое желание! Они меня, знаете, боготворили. В самом начале я им пожаловалась, что квартирка, в которой живу, типа вашей, мне не нравится. Сказала, что у нас в Зубовке свой дом и сад. Что по маме очень соскучилась. Так японцы, представляете, маму вызвали и квартиру нам с ней предоставили шикарную! У моего магната здесь почти такая же. До виллы его от Осаки пару часов ехать. Но не любит он каждый день так много времени на дорогу тратить. Поэтому мы на вилле обычно на уик энд живем.
  А потом перед отъездом домой, когда я итоговый стэтмент подписывала, чуть не заплакала. (Statement – состояние счета – англ.). Так много тысяч баксов все эти удовольствия стоят! В смысле, квартира большая, мама - в гости. Ладно – проехали. За сказки, девочки, приходится платить реальными деньгами. Никто здесь и в прочих городах вам ничего дарить не собирается. Это не благотворительные организации. У них бизнес, построенный на нашей красоте. Мы без них – ничто. А они без нас вполне обойдутся. Потому что число желающих всегда превосходит реальное количество мест в агентствах раз в десять! Вы вспоминайте это, когда вдруг покажется, что лучше все бросить. Подумайте, возьмут ли назад, если вдруг взбрыкнете или перестанете как положено выглядеть.
  - Так что было у тебя потом?
  - А потом – суп с котом. Попа и грудь стали у меня расти нереально. Наверное, время пришло. В итоге, в Токио меня брать перестали. Съездила, правда, пару раз в Милан - только там некоторым моделям  разрешают быть похожими на женщин. Но там у меня дела пошли не особо.
  - А я слышала от бразильянок, что в Нью-Йорке тоже некоторые модели весьма округлые формы имеют.
  - Некоторые – не значит, все. Вы же не знаете, кто за конкретной девочкой стоит.
  - Ну, да. Не знаем.
  - И не узнаете никогда. Если бы мне это кто-нибудь разъяснил в свое время, может, я бы в Нью-Йорк и прорвалась. А так, все думала – не везет, не в форме, не судьба. И прочие бабские истерические штучки! Вы поймите, судьба – это чуть-чуть везения, а во всем остальном  - правильные усилия самого человека. Короче, с большим трудом привела себя в форму и прорвалась в Японию назад, но не в Токио, а в Осаку. Бук-то у меня и биография вполне подходящие! Тут я своего магната и встретила…

* * *
  Снизу позвонили. Пришла в гости еще одна русская модель. С порога огорошила:
  - Ой, девочки! У нас одну высылают из страны со скандалом. Завтра. Всех сейчас собирала директорша агентства и очень сурово предупредила, чтоб в истории подобные не лезли. А кто влезет, будет сидеть в тюрьме.
  - Что там у вас за истории?! Наркота что ли?
  - Круче! Там целый боевик с гангстерами и нелегальным переходом границы!
  - Ты че, с ума сошла?! В Японию только по морю или на самолете можно попасть. Это же островная империя.
  - Да знаю я все это! Короче, они с другом совершили вооруженное ограбление супермаркета. Их, естественно, повязали. Ей шьют соучастие, а ему, как  я поняла, сидеть в японской тюрьме долго. Директорша агентства ее, видимо, отмажет. Она и нам велела полиции и всем, кто спросит, говорить правду, ничего не скрывать. То есть рассказывать, что девочка эта - дура редкая, и в голове у нее мозгов совсем нет. Типа, эта дура не со зла в историю влипла, а по дурости и доверчивости. Заводит, дескать, со всеми дружбу, и из-за доверчивости своей пострадала. Короче говоря, такая дура малолетняя, хоть и росту в ней как во взрослой, не может быть преступницей. Прикиньте, ей до 18 лет всего неделя оставалась, когда она на грабеж пошла. Это ее, кажется, и спасет.
  - А где она такого друга нарыла?
  - В порту все что угодно найти можно…
  - Нет, тут другое. Он из России с торговым судном нелегально приехал. Без визы, зато с пистолетом. Типа любовь. Она сначала привела его в агентство и говорит японцам: это мой брат, возьмите его в модели. Они, конечно, офигели и отказали. А парень ей потом пистолет показал и сказал: не ссы, мол, прокормит меня моя  волына, как в России кормила.
  - Он что – бандит?!
  - Хуже. Он, похоже, отморозок. Бандитам некогда по Япониям разъезжать, тем более, нелегально. У них тоже, знаете ли, дела и дисциплина.
  - А чем же в России в ее материнском агентстве думали, когда такой тяжелый случай за кордон отправляли?! Не боялись за последствия?
  - Так они ее, как выяснилось, впервые увидели на кастинге для японцев. Она рекламу по радио услышала и пришла.
  - Короче, девочки, ее агентство в России впоролось тоже! Им теперь кислород перекроют. Это покруче штрафов! Раз у них девочки с криминальными наклонностями – у них больше никого не возьмут.


Глава 10
ГОВОРЯЩАЯ ГОЛОВА

  Если вы когда-нибудь бывали в маленьких городках Западной Германии, то легко поймете эту историю. Если нет - поверьте на слово, что именно так все и было на самом деле.
  … В 16 лет Мэнди была нормальной пухлощекой и круглопопой девочкой из маленького благополучного городка, который она… люто ненавидела! Она и сейчас  часто думает:
  -А за что, собственно, я должна была любить это убожество?
  Два  десятка вилл, в которых жили настоящие хозяева городка и их семьи, и пару десятков улиц разнокалиберных и разно-этажных домишек, претендующих на звание «жилища добропорядочного гражданина», то есть бюргера. Ее родители свое время произвели ее на свет  в одном из таких, построенных стенка к стенке с соседями, узеньких, хотя и ухоженных домишек. Родители хоть и надеялись к выходу на пенсию рассчитаться с кредитом за дом, но, не спросив в свое время мнения малолетней Мэнди, заранее навесили на нее не только право собственности на этот раздражавший ее домик, но и обязанность пожизненно за него рассчитываться с банком, если вдруг у самих карта плохо ляжет. То есть, и завещание, по-немецки обстоятельное и написанное задолго до предполагаемого срока смерти родителей от старости и их кредит с банком, заранее обрекали Мэнди на вечное существование в уже довольно ветхой к  тому времени семейной лачуге. В этой дыре! В сотне километров от ближайшего приличного города!
  Девочка с самого начала знала, что обречена! Обречена подбирать крохи с барского стола хозяев городка – тех людей, которым ее родители десятилетиями платили по кредитам, и которым в ее родном городке принадлежало фактически все! Жизнь Мэнди, как и всех в ее городке, была предопределена. Сам факт рождения в той или иной семье заранее программировал всю дальнейшую жизнь «добропорядочных бюргеров». Например, Мэнди, уже к шестнадцати годам совершенно точно знала, что ей с ее весьма и весьма посредственными школьными отметками светит в лучшем случае место продавца-кассира в супермаркете. Позже от мамы одной из подружек она услышала, что даже для того, чтобы не вылететь на улицу со смехотворной должности кассирши, придется регулярно вкалывать за уборщиц и грузчиков, поскольку они просто не предусмотрены в штатном расписании супермаркетов, а, возможно, еще и спать с боссом или его заместителем, если кто-то из них захочет. Класс!
  Была у Мэнди, правда, еще одна альтернатива. Уехать в соседний большой город Кельн. Устроиться кем-нибудь, например, официанткой в место, где тусуются богатые дядьки и ждать, когда кому-нибудь приглянутся ее в общем-то заурядные по немецким меркам лицо и фигура. Этот вариант она не считала идеальным, но за неимением других, более интересных альтернатив, готовилась к нему с нетерпением. А пока с плохо скрываемой брезгливостью дохаживала 10-й класс школы, чтобы получить хоть какую-то бумажку хоть о каком-то образовании. Ее бесили учителя! Особенно учитель истории. История в их стране, похоже, вообще самая двусмысленная наука! Пожилые учителя, чье детство и юность пришлись на  Вторую Мировую и все, что было до и после нее, несли про войну жуткую охинею! Получалось, что целой стране, в которой она родилась, просто не повезло. Их более молодые коллеги выглядели еще смешнее! Они свято верили  в экономическое чудо и связанное с ним возрождение ее полностью обосравшейся  во время войны родины. Вроде не дебилы?! Что же про чудеса говорить?
  Мэнди, например, с помощью своего очень экономного, умного, но, тем не менее, затравленного жизнью в их благополучной стране отца, давно поняла, что чудес не бывает! Чудо – это когда как раз наоборот,  когда хозяевами жизни вдруг становятся такие, как она, люди без роду, без племени, без денег и связей. А как бы она хотела стать хозяйкой жизни! Для начала хотя бы своей! Вот такая простая мечта ютилась пока в  довольно пустой девичьей головке.
  …Вырваться на оперативный простор и попытаться ухватить удачу за хвост, помог, как это бывает, случай. В ресторан, где Мэнди уже почти год  безнадежно и безуспешно строила глазки и крутила попкой перед посетителями-мужчинами, вошел ничем не приметный человек. Потом он заговорил с ней на заокеанском диалекте и как-то так  буднично предложил ей зарабатывать в неделю сумму, равную ее месячной зарплате здесь. Для этого нужно поехать в Нью-Йорк  работать моделью.
      -Ага, якобы моделью, -соглашаясь, иронично подумала Мэнди, готовая абсолютно  ко всему! Терять ей, кроме веса, было нечего! Поэтому, видимо, ее первое знакомство с Нью-Йорком и модельным (и ведь, правда, модельным!) агентством, произошло удивительно спокойно.
  В скромной трехкомнатной квартирке жили пять девушек из Европы и Бразилии. Их очень радовало, что авансы, которые агентство платило им еженедельно, вполне позволяли не только сносно существовать, но и иногда даже выкраивать деньги на новую одежду или разумные развлечения типа вина  и походов в  кино! Домой Мэнди старалась особо часто не звонить и тем более не ездить – что зря деньги тратить?! Да, и вообще, в благополучной и космополитичной Америке, особенно в Нью-Йорке, никого не интересовали ее национальность и происхождение! Это ей нравилось. Не нравилось, что концы сводились, как и дома, с трудом, поскольку с работой не богато! Но работа была! Агентство ее терпело, считая все-таки перспективной и не особо убыточной моделью. Она, правда, подозревала, что за некоторые ее, и не только ее работы, агентству приплачивалось наличными. Иначе все как-то не логично, не по-американски получалось!
  Впрочем, это их дело. Они друг друга не просто терпели, но даже друг друга устраивали. Так продолжалось до тех пор, пока пять лет спустя после приезда в Америку Мэнди вдруг не заметила один парадокс. Все, с кем она начинала когда-то, теперь сами снимали себе квартиры, а она так и перебивалась с очередными дебютантками в том же скромном жилище, за которое платило агентство. Однажды, заночевав в гостях у более удачливой подружки, за утренним кофе решилась задать давно мучавший ее вопрос:
 - Как мне подняться? Скажи. Ты же знаешь.
  - А ты до сих пор нет?!
  - Нет. Видишь, в каком дерьме сижу…
  - Надо просто прекратить спать с теми, кто тебе нравится. То есть не о кайфе думать пора такой взрослой девочке, а о жизни, о деле. Если будешь в хороших, очень близких отношениях с теми, кто что-то значит в нашем мире, то они тебе наверняка помогут в карьере.
  … Буквально вскоре, следуя совету более практичной подружки, Мэнди дала после одной вечеринки престарелому парикмахеру или как здесь любят говорить стилисту. Очень известному стилисту – итальянцу. Просто зажмурилась и дала. Не убудет ведь, думала она, ублажая своего немолодого партнера. Его дряблое тело и лицо вызывали у нее грустные, почти ностальгические воспоминания о ее немецком дедушке, вечно молящемся за каких-то русских, военных и гражданских, не давших доходяге-фашисту сдохнуть за восемь долгих лет в Сибири от голода и болезней. Дедушка, а тогда мужчина тридцати лет, даже имел в плену роман с вдовой-поварихой из лагеря. А когда получил в 53-м году, наконец-то разрешение уехать на родину, то спросил у русской подруги:
   - Чем я могу отблагодарить тебя?
   - Тем, что уедешь домой без ненависти к нам. Мне этого более чем достаточно. Еще одной такой войны я и мой сын, наш с тобой сынок, больше не переживем. Учти, это Васька-особист только вид делает, что не знает, от кого мой сынок в 45-м году родился. Просто пожрать любит Васька, и детей у него четверо – кормить их всех я помогаю! А то  давно загремела бы я на лесоповал в женскую колонию за связи с врагами.

* * *

  - Чем я могу отблагодарить тебя?
  Мэнди вздрогнула от этой фразы. Ее ночной партнер с красиво причесанными седыми волосами держал в руках поднос с кофе. И как же он был мил при этом! Только взрослые мужчины могут так обратиться к девушке!
  - Ничем. Вот сейчас попьем кофе, и я побегу на кастинг.
  - Не надо делать вид, что ты влюбилась в меня. Пожалуйста. Мне, конечно, приятно чувствовать себя мужчиной рядом с такой молодой и красивой дамой. Но я не верю, что ты совершенно бескорыстно прыгнула в койку ко мне. Чего же ты, детка, хочешь?
  - Честно?
  - Честно. А вдруг я это тебе смогу дать?
  - Сможешь. Я видела вчера на вечеринке твоих хороших друзей-приятелей. Любой из них может сделать меня богатой, всего-навсего подкидывая пару раз в год хорошую работу.
  - Lavora (работа – итал.). Я так и подумал еще вчера. Мои приятели не дадут тебе molto lavora (много работы – итал.). Если бы ты им нравилась, уже давно бы дали и без моей протекции. Поверь! Но скоро в Нью-Йорк должен приехать один мой хороший знакомый, тоже итальянец, который очень любит таких как ты, ершистых, с холодным взглядом голубых глаз, девушек. А еще он любит футбол, автогонки и модные вещи. Причем,  любит все это не бескорыстно! Это и есть его бизнес - быстрые болиды, хорошие футболисты и очень стильные престижные вещи.
  - Я уже вся мокрая внизу от такого интересного рассказа, милый. Хочешь проверить?
  - Да, я хотел бы рассмотреть все это в подробностях.
  - Что в подробностях?
  - Ну, все это - мокрое….
  Ее седовласый партнер в абсолютно трезвом утреннем состоянии, оказалось, способен на гораздо более интересный  секс, чем ночью. Или, может, они просто прониклись друг к другу симпатией? Во всяком случае, она.
  В конце концов, Мэнди, приняв душ, отправилась на кастинг. Благо он длился несколько часов. Как обычно, на нее лишь мельком взглянули. «То есть, работы мне здесь явно не будет», - привычно подумала она, но впервые поймала себя на мысли, что факт пренебрежения работодателей ее сегодня не огорчил. «Потому что у меня всем вам назло скоро появится влиятельный бой-фрэнд», - подумала девушка, набирая номер парикмахера.

* * *

  А влиятельный и горячий потенциальный ее ухажер все не ехал и не ехал из старушки-Европы в Нью-Йорк. Уже начав было сомневаться в искренности обещания парикмахера, она, тем не менее, привыкла к нему и втайне надеялась, что если не тот конкретный любитель автогонок, футбола  и красивой одежды, так кто-нибудь другой из тусовки общительного старичка, однажды изменит ее жизнь. Она, собственно, и не сидела, сложа руки. Она и сама пыталась кое-что предпринимать, на ее взгляд, перспективное. Например, на светских тусовках, куда Мэнди, благодаря связям того же стилиста, иногда попадала, она пару раз почти залезла в кадр рядом с Мистером Президентом, известным на весь мир своим нежным отношением к стажеркам и вообще молоденьким девушкам. И что толку?! Ее довольно недвусмысленно вытеснили сначала из кадра, а следом оттеснили и от тела Президента люди в штатском. Но самое обидное не то, что они не позволили ей всерьез войти в контакт. Гораздо обиднее, что он на нее даже не взглянул! Это такой-то бабник! Короче, невезуха и все!
  Однажды воскресным утром, то есть около полудня, проснувшись, как нередко случалось в последние месяцы в постели милого парикмахера, Мэнди пошла в туалет через большую комнату, чтобы сказать ему „Buon giorno! (Добрый день! – итал.)». Он, как обычно по воскресеньям, смотрел свои любимые итальянские новости, без которых даже не представлял себе выходные. Мужчина пояснил ей, что для того, чтобы оставаться столько лет итальянцем в Нью-Йорке, мало говорить на итальянском языке и знать обычаи родины. Надо знать, чем живет и чем дышит его любимая Италия! Bella Italia! (Красавица Италия! – итал.). Надо знать, что волнует Италию и ее народ!
  - Что же ты в Нью-Йорке столько лет живешь, если так любишь свою родину? – спросила Мэнди и получила исчерпывающий, к тому же понятный ей ответ:
  - Я живу там, где у меня есть работа. Хорошая работа! Ни один вменяемый итальянец не заплатит мне там столько, сколько здесь платит почти каждый второй из моих знаменитых клиентов. Платить мало здесь – то же самое, что признать, что платишь плохому специалисту. А я – хороший специалист, ты же знаешь. Вот ведь ты, детка, не хочешь возвращаться домой?!
  - Но я и не клянусь постоянно в любви к своей родине. Она мне противна. Разницу чувствуешь?!
  - Детка, тебя стоит пожалеть. Родина – это как родители, ее не выбирают, и ее принято любить. У нормальных людей. Понимаешь?
  - Понимаю. Давай не будем о грустном. Но чтобы ты не обольщался, что я свинья неблагодарная и поэтому не люблю место, где родилась, поясню. Я считаю, что мне не повезло с родиной. Мне стыдно, когда я слышу здесь про евреев и славян, которые стали пеплом на полях. Я не могла неделю есть, когда один местный еврей  сказал мне, что из его семьи он один спасся, чудом сбежав в Америку двенадцатилетним ребенком! А цена чуда – все деньги и все золото всех его родственников, скинувшихся на взятку шефу Парижского гестапо. Ну и все их жизни в придачу. Немец сказал, что всего, что ему предлагалось, только на свободу  одного человека и хватит. Тогда они решили, что этот мальчик должен жить любой ценой – он же гениальный скрипач! Все знали это тогда! И никто не возразил, когда его папа собирал деньги на эту, последнюю для всех,  взятку. Папа успел все это рассказать мальчику …Ты это понимаешь?
  .. Минут сорок спустя, уже забыв о неприятном разговоре, на который спровоцировал ее своими назиданиями парикмахер, Мэнди  вышла из ванной в набедренной повязке из полотенца, когда парикмахер вдруг прибавил громкость. Показав пультом на экран, возбужденно воскликнул:
  - Это он! И этого я давно ждал!
   Надо сказать, что при всей своей внешней открытости и даже очаровании, ее парикмахер был парень себе на уме. На некоторые темы он мог запросто отказаться говорить, ответив, например «Ах!». Про человека на экране, давно ожидаемого им в Америке, он ни разу не говорил более сказанного в самом начале. Даже имя ни разу не назвал. А тут вдруг: « Это он!». Пока парикмахер что-то рассказывал про своего приятеля на экране, Мэнди, присев на краешек дивана, и не обращая никакого внимания на упавшее на пол полотенце, разглядывала этого человека. Кудряв. Пухлолиц. С умеренным животиком. Седоват. Кажется, добр и уверен в себе. По-хозяйски поставив ногу на колесо гоночного болида, он о чем-то говорил со знаменитым автогонщиком из Формулы-1. Потом направление репортажа вдруг резко изменилось. Видеоряд, который комментировался на итальянском языке, был давно всем известен, в том числе Мэнди. Она загрустила.
  Ее потенциальный ухажер давно и всерьез занят! И не кем-нибудь, а топ-моделью, которой он даже яхту подарил! Зачем парикмахер издевается?! Почему сразу не сказал, о ком речь?! И, вообще, зачем я здесь потеряла столько времени, выполняя любые его старческие сексуальные фантазии?! Об этом она тут же прямо спросила своего болтуна-партнера. Зло так спросила. Она стояла, помахивая пальцем в такт своим словам, не стесняясь обнаженной, вставленной у лучшего нью-йоркского косметического хирурга груди, только что подстриженного специальной нежнейшей машинкой лобка, блестящих от крема гладких ног, красивой и упругой попы. Кстати, настоящей! Пусть посмотрит, старый козел, последний раз! Ей нечего стесняться. Это и есть все, что она имеет! И она рассчитывает это все подороже продать! Не с его помощью, так с чьей-либо еще! Найдем! Нью-Йорк большой. И лет ей не так уж и много!
  Парикмахер явно любовался ею. Он откинулся на высокую спинку дивана и с удивительным спокойствием и даже некоторой иронией во взгляде улыбался ей так, как улыбаются любимым неразумным детям, которые по малолетству обижаются на родительские заботы:
  - Ты, милая, не поняла из этого репортажа самого главного! Мой приятель – больше не бой-фрэнд этой топ-модели. Они поссорились и он, наконец-то, сво-бо-ден !!! И вообще, он скоро будет здесь! Осталось подождать совсем немного – может, недельку, от силы - две.
  - И, ты нас, наконец-то, познакомишь?!
  - Certo. (Конечно – итал.).
  … Любитель автогонок и прочего, непринужденно общаясь на вечеринке с фотографом, мельком взглянул на нее. Она сразу почувствовала, что речь сейчас идет о ней… Как же она ненавидела в эту минуту всех этих более удачливых девушек-моделей, кишащих вокруг на очередном светском мероприятии! Как же она ненавидела всех этих девочек вместе с их агентами, которые почему-то не хотят сделать ее, Мэнди, такой же богатой! Вместе со всеми их молодыми и престарелыми, но обязательно влиятельными бой-фрэндами, которые почему-то не обращают на нее никакого внимания! Вместе со всеми их мужеподобными подругами-лесбиянками, готовыми,  ради успеха любимой ими девочки или же своих необузданных амбиций и фантазий, свести полюбившуюся им модель с кем угодно из этого безумного мира! Готовыми выполнить любую прихоть девочки! Как же она ненавидела  своего доброго сводню-парикмахера за его раздражающее, дурацкое, унижающее ее благородство!!! За эту бартерную сделку – секс в обмен на более выгодный секс! Как же она ненавидела себя и эту растакую жизнь, которая в очередной раз ставит ее вот в такую позицию – или тебя имеют так, и ты пытаешься получить от этого удовольствие, или тебя вообще не имеют никак!
  «Нет, если вообще никак не имеют – это еще хуже. Это совсем плохо. Это бесперспективно. Выходит, пусть имеет хоть кто-то, хоть на каких-то условиях». Думая так, Мэнди в который раз вспоминала свою беспросветную работу официанткой и еще более беспросветные перспективы, оставленные в родном городке, и передергивала плечами: «Жуть!»

* * *

  А любовником ее новый итальянский друг оказался просто замечательным! Он был нежен, неумеренно галантен и чрезвычайно внимателен к ней в постели, когда они не реже раза в день занимались столь любимым ею и, как выяснилось, излюбленным им видом секса! Он так изобретательно и весело погружал свой язык в ее гениталии, что Мэнди ежеминутно били судороги оргазмов. У нее теперь всегда было не только отличное настроение. У нее теперь постоянно водились какие-то деньги, которые ей подкидывал любитель автогонок, без всяких напоминаний и просьб. Она надеялась, что теперь у нее появится, наконец-то, и карьерная перспектива. В следующие месяцы, встречаясь со своим итальянским другом, она несколько раз пыталась ненавязчиво намекнуть, что  могла бы вполне поработать моделью для фирм, в которых он – хозяин или совладелец. Донамекалась однажды до того, что он почти раздраженно ответил:
  - Я обычно не вмешиваюсь в дела менеджеров моих фирм. Особенно, если фирма благополучна в финансовом смысле. К тому же, насколько я в этом понимаю, ты не смогла бы реально стать лицом какой-нибудь рекламной кампании в подконтрольных мне фирмах. Ты – не их тип. Ты - интересная девочка, и я попробую со временем заинтересовать твоей кандидатурой кого-нибудь из моих американских друзей.
  - Например, кого?
  - Например, такого человека, которому не нужны сладкие модели или вообще не нужны модели, которые надоели и примелькались.
  - То есть, я не сладкая?!
  - Как женщина – сладкая.
  … Они прервали этот разговор привычным занятием. Потом, обессилевшая от его ласк, она в очередной раз пыталась что-то сделать для своего партнера, а он дико хохотал, потому что уже ничего не хотел, но, как настоящий итальянец, делал вид, что дама всегда права. Они замяли тот разговор о деле, хотя оба прекрасно помнили, что и кто от кого хотел… Однажды он послал ее на встречу со знакомым телепродюсером. И она невзначай стала ведущей  в телепрограмме, открывающей публике молодых, подающих надежды стилистов, в этом модном Вавилоне – Нью-Йорке.
  Мэнди вела свои телевизионные шоу очень старательно. Но без того блеска и без той особенной душевности, которые так подкупают зрителя.
  - Ей просто повезло, когда ты прислал ее ко мне, - признался теледеятель ее другу-итальянцу. - Я в то время искал как раз «говорящую голову» примерно такой внешности, примерно такого возраста, примерно такой профессии. То есть девочку из этого мира, знающую этот мир – его технологию, его проблемы, специфику, терминологию. Выглядящую не особенно ярко, но все же так, как в этом мире принято. И при этом, не особенно известную, не сильно раскрученную. Чтобы эта ведущая не затмевала своей известностью мою идею и моих протеже – восходящих к вершинам мастерства, а, может, и славы, стилистов. Кроме того, я очень не хотел связываться с раскрученной моделью или актрисой из соображений экономии. Не звезда, как известно, стоит дешевле! У нее меньше запросы и аппетит!
  Программа, задуманная как еженедельное вечернее шоу, едва набирала бюджет – минимум рекламы, без которого программа станет убыточной. Такие проекты, как пояснил ей друг-итальянец, по карману либо очень дальновидным, либо очень богатым продюсерам. Всякий раз, когда ее итальянский бой-фрэнд, пытаясь понять, насколько удачно он пристроил Мэнди, интересовался успехом программы, американец неизменно отвечал: «So,so» (так себе- англ.).
  - Зачем тогда держишь?! Может, лучше поискать американку?!
  - Я, если честно, и держу ее только из-за того, что у меня есть планы в Европе. Есть такая особенность теле рынка – приехавшая из-за границы звезда, даже если она совсем не звезда, воспринимается лучше, потому, что умудрилась работать за границей. А уж если это Америка, то вообще любой проект с ее участием может пойти на ура!
  Американец не стал развивать эту тему, но любитель автогонок и футбола быстро смекнул, что с участием его девочки-модели задумывается какая-то многоходовая операция. «Захочет – сам расскажет»,- подумал он и решил на этом пока успокоиться. Его, честно говоря, меньше всего интересовали актерские или, скажем, комментаторские способности его «говорящей головы». Она прочно вошла в его быт. В его жизнь. В его досуг. Через секс. Но что в этом ненормального?! Такой уж у него досуг! Это и есть его жизнь!
  Со временем завеса тайны с проекта, над которым работал американский продюсер, стала спадать. Оказалось, что он тесно сотрудничает с несколькими частными телеканалами в Европе, продавая, как бренд, идеи смотрибельных вечерних программ. Одним из условий контракта с европейским телеканалом обычно является приглашение ведущего или соведущего из-за океана. Если заокеанская говорящая голова говорит на местном языке – это бурно приветствуется и хозяевами канала и, разумеется, зрителями. В итоге - хороший рекламный бюджет и оба - продюсер и приезжая звезда – получают весомый процент от рекламных доходов канала.
  Слушая за стаканчиком вина откровения американца-продюсера, итальянский жизнелюб однажды заметил:
  - Осталось найти подходящую звезду.
  - Зачем? Я ее уже нашел. Она есть. Мы твою девочку обзовем топ-моделью, то есть звездой, и полгода на этом телеканале будем по десять раз в сутки сообщать, что немецко- язычные зрители, скоро получат новое интересное шоу, которое будет вести специально вернувшаяся ради общения с ними звезда.
  -Но она же не топ-модель!
  - Верно. Зато она – модель. Говорит на местном диалекте. Оттуда родом. Она, действительно, приедет специально из Нью-Йорка, и все телеканалы, подконтрольные моим партнерам громогласно возвестят о триумфальном возращении звезды в родные пенаты! Гениально?! А на счет ее «топ» - это зависит исключительно от усердия режиссеров и клип- мейкеров, которым будет поручено раскручивать новую программу. Один пропагандист тоталитарного режима, кстати, ее соотечественник, говорил, что чем невероятнее ложь, тем охотнее в нее верят люди. Только мне кажется, что это первым придумал не он. Люди вообще склонны охотно верить в чудесные истории превращения Золушек в Принцесс. Не правда ли?
  Что мог итальянец возразить, если все это очень напоминало правду?!

  * * *
  Первые пару лет программа с нашей «говорящей головой» действительно имела оглушительный успех. Так, собственно, она стала сначала миллионершей, а потом и топ-моделью, поскольку местные телепродюсеры поверили ими же самими созданным рейтингам программы, в которой блистала приезжая знаменитость. Она была иронична до цинизма. Она была отрешенно высокомерна и холодна. В ней было все, что зрители ждали от звезды. Каждую неделю. Пять месяцев в году. До тех пор, пока всем это не надоело – сначала зрителям. Потом – каналу. Программу закрыли. А Мэнди теперь опять в Америке, где усиленно имитирует занятость и востребованность. Видимо, в предвкушении новых деловых предложений из нелюбимой ею, но такой любящей обманываться сентиментальной старушки-Европы.
Глава 11
КРЭЗИ ОНЛАЙН

  Это история сумасшествия или помешательства средней степени тяжести не зарегистрирована, к сожалению, ни одной психиатрической службой мира. А, может быть, и к счастью. К счастью, для моей героини, у которой, видимо, просто произошел рецидив случившегося в Париже.  Я цитирую онлайн- переписку и благодарю Бога, что мне не пришлось ни разу за время этого очередного рецидива общаться с моей героиней  по телефону и, тем более, лично…
"  - Я должна обязательно приезжать домой на месяц между контрактами или поездками.
  - Зачем?
  - Отдохнуть.
  - От чего?! Ты не переработалась. Десять работ за два месяца, которые ты сделала в последний раз, это не очень много…
  - Я устаю. От всех. Они меня так раздражают!!!
  - Хорошо. Понял твое условие. А как тебе на новом месте? Говорят, Сингапур – это лучший город земли.
  - Пока не поняла. Всего то три дня здесь.
  - Чем занимаешься? Как жилье?
  - Кастинги два-три раза в день. Квартира из четырех комнат на троих. Одна комната типа столовой. Живем на восьмом этаже. Девочки из нашего агентства живут еще на двух этажах - человек десять. На первом этаже тренажерный зал и бассейн. Все работает круглосуточно и бесплатно.
  - Бесплатно ли?
  - Ну, да, это все входит в квартплату.
  -В бассейне плаваешь?
  - Два раза в день. Жара же дикая! Одно спасение – в воду.
  - Как люди?
  - Нормально.
  - В агентстве как?
  - Когда захожу, все так пристально на меня смотрят. Как все равно изучают. Короче, бесят меня они!
  - Слушай. Здесь вот какая тема. Можно, если хочешь, после Сингапура, не заезжая домой, поработать пару месяцев на Тайване.
  - А почему не заезжая?
  - Потому что стоимость авиабилетов все равно вычтут из твоих заработков. На Тайвань с Сингапура лететь существенно ближе, чем в Россию. Поэтому стоимость билетов получится не тысячу с лишним американских долларов в два конца, а вдвое, может второе дешевле.
  - Поняла. Я подумаю."
ТРИ ДНЯ СПУСТЯ
  - Я согласна. Полечу.
 МЕСЯЦ СПУСТЯ
 - Я договорился насчет тебя с очень хорошим агентством на Тайване.
  - Я подумаю.
   -Что случилось?
  - Ничего. Я думаю. Просто домой очень хочется - увидеть родственников.
  - Увидишь через пару месяцев. Дома  сейчас жара, пыль, сорок градусов в тени. Денег никто не дает. Заработать негде.
  - Я подумаю.
ДВЕ НЕДЕЛИ СПУСТЯ
Письмо от директорши модельного агентства из Сингапура:
 "Дорогой, Алекс!
Меня очень беспокоит откровенное нежелание Наташи работать и прислушиваться к букерам в агентстве. Мы не первую неделю просим ее заходить ежедневно перед кастингами в агентство, чтобы проверить, как она одета, как накрашена, что у нее с волосами и так далее. Но она не заходит или заходит после кастинга, когда что-либо исправлять поздно!
  Почти всегда мы видим ее в одной и той же одежде – одна и та же застиранная футболка и штаны-бермуды. Волосы собраны в хвост. Голова не мытая. Макияжа нет. В кедах на босу ногу. Она совершенно не похожа на модель!!! Во всяком случае, по меркам Сингапура она совершенно не соответствует имиджу модели. Мы понимаем, что она могла привыкнуть так выглядеть у себя дома. Или в Европе. Но здесь такое никто не понимает!
  Сначала я думала, что у Наташи нет достаточно одежды. Оказалось, что есть. И неплохая. Букеры вместе со мной пришли к ней и скомплектовали вашей девочке семь комплектов одежды и к ним три пары обуви, подходящей по стилю. Но она не собирается следовать нашим советам! В результате третью неделю у нее нет вообще никаких заказов.
  Я очень вас прошу. Разъясните, пожалуйста, вашей модели, что до окончания контракта осталось всего две недели, и их придется доработать. Чтобы это получилось, надо просто выглядеть как модель! Как модель, которую мы выбрали, подписывая контракт и которая сошла с трапа самолета в сингапурском аэропорте, а не как странная девочка, которая позорит наше и ваше  агентство сейчас. Я уверена, что если она соберется и станет выглядеть как модель, то у нее еще будет здесь работа…"
   Пообещав директорше, что поговорю с Наташей, я решил изложить той свою позицию грубо и понятно:
  - Ты зря нарываешься на скандал. Никто тебя домой не отправит раньше срока. Контракт есть контракт. И билеты менять – лишь зря тратить деньги! Прочему ты ходишь как бомжиха? Ты хочешь, чтобы все агентства мира узнали, что ты невменяемая?!
  - Мне наплевать. Я не могу так долго не быть дома. Мне надо в отпуск. Мне надо привыкнуть.
  - К чему?
  - К этой другой жизни. Я же говорила, что не могу так долго без родных, и что мне всегда надо на месяц домой.
  - У нормальных людей отпуска один раз в год. От силы два. А не каждые два месяца, тем более, по месяцу! Кстати, модели, как и все прочие люди отдыхают, когда нет работы. Ты понимаешь, что можешь застрять дома очень надолго?
  - Почему?
  - Потому, что на Тайване всегда полно желающих работать. И если ты откажешься, то, скорее всего, будешь жалеть.
  - Ну, что же поделаешь))).
  - Я не вижу повода для улыбок. Волны от твоих завихов  уже скоро невозможно будет сглаживать и тем более гасить!
  - Понятно. Поэтому я уже попросила маму и бабушку подыскать мне психолога.
  - Зачем?
  - Ну, чтобы он мне разъяснил, отчего мне так домой охота.
  - Ты всерьез думаешь, что психолог сможет тебе помочь?
  - Конечно))
  - А тебе не кажется, что любой психолог из твоего городка, узнав, от чего ты отказалась, посоветует тебе обратиться к психиатру?
  - Почему? Я что - сумасшедшая?
ЗА ТРИ ДНЯ ДО ЕЕ ВОЗРАЩЕНИЯ ДОМОЙ
  Выяснилось, что Наташей и ее поведением очень умело манипулировали двое семнадцатилетних мальчиков. Оба ее пылко любят. Оба дружат друг с другом и с Наташей. Оба с ней были близки. Причем одновременно. Впрочем, кажется, и по отдельности тоже. Оба с нетерпением ждут ее возвращения.
 Откуда я это все взял? Просто на одной из социальных сетей засветилась череда посланий к Наташе от этих двух ее друзей. Что и как она отвечала им,  в точности не знаю. Но по тому, что пишут друзья прямо в канун ее приезда домой, можно предполагать, что я не так уж и далек от истины. Лексика сохранена, хотя согласятся ли ее сохранить редакторы – не знаю…
  "Пи...ц, ты Наташа!)) Мы просто при… ели, когда узнали, что ты послала всех их с их еб…й работой! Ты молодец, что настояла на своем!"
  "Так ты хочешь у нас на коленках посидеть?!
   Мы дадим тебе полную возможность и посидеть и полизать и поскакать))."
   "Мы даем тебе после приезда час на сборы.  Трусы можешь не надевать))."
ЧЕРЕЗ ТРИ НЕДЕЛИ ПОСЛЕ ВОЗВРАЩЕНИЯ ДОМОЙ
  - Мне надоело дома.
ЕЩЕ ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ
  - Я хочу работать! Поеду, куда возьмут. Это не важно. Я здесь больше не могу!
  - Но каждый раз на месяц домой?
  - Да, конечно.
  - Я подумаю.
ЕЩЕ ЧЕРЕЗ ТРИ МЕСЯЦА
  - Я здесь сойду с ума! Бабушка не дает денег! Она больна! Мама… сами знаете.
  - Твои условия не принимаются.
  - Нет больше никаких условий! Я готова куда угодно. Лишь бы работать. Я не сумасшедшая!!!!

 Глава 12
ТОКИЙСКОЕ ПАРИ

  В Японии Вика впервые, причем совершенно случайно, узнала, что может представлять  для кого-то интерес не только как модель. А затем время и некоторые события, случившиеся с ней, подтолкнули девушку к поразившему ее выводу. Оказывается, ее некрасивая, лишенная даже намека на миловидность внешность, да еще в сочетании со скандальным садо-мазо изощренным характером, ее откровенная пакостность… некоторым людям очень даже по душе! «Хм-хм-хм…»,-  совсем  не шуточно офигевала она поначалу от своего открытия. А произошло все так.
  … У всего агентства на тот вечер – с восьми до двенадцати – был запланирован халявный поход в бар. В честь какого-то праздника то ли лично у директорши, то ли у агентства. Вика нюансов не поняла. Да и зачем? Разберемся по ходу действия. Она, правда, сильно опешила, когда ей и еще нескольким начинающим, и потому пока не особенно прикинутым моделям задарили накануне прямо в офисе агентства красивые коктейльные платья. Короткие, прямо едва лобок прикрывают, но по всему видно очень дорогие. «Размер наш, а рост, видимо, японский», - шутили, направляясь в бар трое счастливых обладательниц стильных обновок.
  Угощали в баре более чем достойно! Было много рыбной и овощной еды. Много вин. Несколько коктейлей. Соки и фрукты, фруктовые пирожные. Все, кстати, обалденно вкусное! Пришли какие-то дядьки и тетки, которые что-то говорили директорше, улыбались ей. Девушки-модели из десятка стран резвились, болтая между собой, а иногда и с гостями директорши, по-английски. Около полуночи директорша поднялась, сделала моделям жест, чтобы подошли, а бармену, чтобы приглушил музыку и дала всем очень приятные указания:
  - Все, у кого завтра есть работа, уходят через час, а лучше раньше- сразу после мороженого. Те, кто завтра не работает, могут веселиться еще часа два-три. Все оплачено. Бармен вас запомнил. Только не пейте слишком много алкоголя, девочки! Всем желаю приятно провести время!
  Что означает приятно?! По-русски, как знала Вика из опыта собственной восемнадцатилетней жизни – это много выпивки и закуски, громкая музыка, танцы, сигареты, возможно, секс или какой-никакой мордобой в качестве бесплатного приложения в оконцовке. Это уж как карта ляжет и кому что больше по душе в сосотоянии нелегкого подпития! А как у них, у японцев, принято отдыхать? До сих пор отношения, связывающие начинающую модель с ее японскими работодателями и их клиентами, не выходили за рамки рабочих.
  Пока Вика размышляла так еще не совсем затумененной алкоголем головой, публика в бар все прибывала и прибывала. Здесь, в центре Токио в двух шагах от офиса агентства, на Минато-Ку, бедным и жадным, как сразу поняла Вика, было не место. Потом ее догадку подтвердили девочки, не впервые приехавшие в Токио. А еще она видела цены в меню и могла прикинуть, сколько в японских бутиках поблизости стоят красивые тряпки, в которых очень даже буднично чувствуют себя посетители этого бара. Еще девочки рассказали Вике, что этот бар очень популярен у небедных студентов, бывших студентов и у прочей публики с широкими финансовыми возможностями, любящей громкую, но очень стильную музыку – иногда даже живую. Тусовка была, в основном, молодежная, отдыхающая от души.
  Пока Вика болтала с двумя русскими девушками, к ним подсели двое японских парней. Заговорили на английском. «Наверное, поняли, что у нас с японским плохо», -улыбнулась догадливости парней Вика. Потом подружки как-то стремительно исчезли с ребятами из-за соседнего столика. А парни, подсевшие и уже успевшие познакомиться, остались. Они мило улыбались и что-то ей говорили. Она улавливала лишь половину из их слов, но уверенно кивала и говорила "Yes!". Парни ей очень понравились! Вика , правда, не совсем понимала, чем же она, такая страшная и дохлая, может быть им интересна? В России ее в глаза и за глаза называли стремная. Что очень трудно перевести на другие языки. Разве что попробовать так: «Не девушка мечты.» Хотя чьей мечты? Это тоже, как поняла она, получив приглашение работать в Японии моделью, зависит от вкуса.
  - Ну, да ладно! Не съедят же они меня, в конце концов!- подумала Вика,  вскоре, когда до нее дошло, что японские парни зовут ее в гости.
  В такси ехали не долго – минут десять. Интерьер квартирки был по студенческим меркам (по русским студенческим меркам) показался ей весьма недурственным! В довольно большой единственной комнате и маленькой (хотя и большей, чем у нее дома  в «хрущевке») кухне ей бросились в глаза три очень красивых вещи – холодильник, стол и диван. Поразил именно диван! Значит, кухонька оказалась не такой уж и маленькой, как показалось ей поначалу! Холодильник ей тоже понравился. Особенно тем, что из него непрерывно извлекались всякие напитки и вкусные продукты! Короче, хороший холодильник! А диван и стол были, к тому же, очень удобными.
  По ходу дела Вика поняла, что парни склоняют ее к  беспробудному пьянству, обжорству деликатесами и сексу. Причем, одновременно. Они пили, дурачились вместе с гостьей, кривляясь, болтая и жестикулируя. Под хорошую, кажется, классическую музыку, парни не произнося ни слова, стянули с нее платье и следом все остальное. То есть трусы. Поскольку лифчиков Вика никогда не носила. Зачем? Через короткий промежуток времени один из парней уже сидел без штанов и нахально рассматривал гениталии усевшейся на столе Вики. «Че нашел там? Трахаться когда будем? Или что-нибудь подобное произойдет сегодня здесь?- думала она, поглядывая на вылезший из под футболки возбужденный член японца. Зашел в кухню второй парень. "Голый! Вау! Кажется начинается самое интересное! Наконец-то!»
  Жуя кусочек вкуснейшего ананаса, она ожидала дальнейшего развития событий. «По русским традициям, -  подумала Вика,- меня бы уже трахали вскоре после того, как стащили трусы. Факт!» А парни сидели на стульях напротив и… ничего не предпринимали. Во дают! Издеваются что ли? Они не прикасались к ее писке, уже давно готовой на все. Они не трогали ее маленькие груди. Они не пытались мастурбировать или вообще хоть как-то задействовать в  процессе свои пенисы. Они даже не пытались ее поцеловать или потрогать за попу. Они вели себя совершенно не так, как привыкла Вика. Она потрогала одного, а потом другого за гениталии. Пригубила головки пенисов. По очереди. Не спеша. Уже почти уверенная, что вот оно - начало их группового русско-японского секса. Ну же, мальчики! Уже выстраивая в уме эту фразу на английском, она вдруг с удивлением увидела, что ее потенциальные сегодняшние партнеры удалились в  комнату. На совещание. Так она во всяком случае, подумала. А парни, в самом деле, совещались. И если бы она понимала по-японски, то, наверное, сильно бы удивилась теме, живо обсуждаемой ее симпатичными, но, похоже, несколько заторможенными воздыхателями.
  А парни уточняли условия пари, заключенного в баре.
  - Тот, кто сумеет не трахнуть ее, и получит всю сумму.
  - Подожди, а если она кого-то из нас трахнет?
  -  Он, разумеется, проиграл.
  - А если она трахнет обоих?
  - То есть не мы, а нас?
  - Ты думаешь она на такое способна?
  - Откуда я знаю на что способны эти русские? Говорят, на все, что угодно. Но в таком положении – в смысле голой и поддатой – она ждет секса! У них это нормально!
  - А у нас?! Ты что, отказался бы продолжить возвратно-поступательные движения, окажись тут любая из наших подружек?
  -  Вот в этом и суть нашего пари! Мы бы продолжили. Но не будем. А кто не выдержит – проиграл.
  - Так что же все-таки будет, если она нас?
  - Тогда проиграли мы оба и деньги – то есть ставки, твоя и моя, - достанутся этой девушке.
  - Ну что ж. Посмотрим.
  - Постой. А если она разозлится и начнет драться?
  - Тогда она получит вдвое больше, чем мы ставили сначала! Потому что нас трахнули и еще побили!!! Согласен?!
  - А куда деваться?! Мы же уже договорились. Это все так – уточнение, во избежание разночтений, как говорит наш любимый профессор.
  Парни вернулись к  своей гостье, безмятежно восседающей в голом виде на их красивом кухонном столе. Она делала вид, что чувствует себя превосходно. Во всяком случае, парни не казались ей опасными. Но уже начинала беситься! Она ходила по квартире. Пила. Ругалась на русском и английском. Потом уже подумала, что они ее совсем не для секса пригласили, когда один из них вдруг довольно грубо, но не больно, из-за обилия выпитого алкоголя, схватил ее за куцую косичку и попытался уложить на пол.
  «Это еще что?! Начало секса?! Наконец-то!»-думала Вика и уже решила им не перечить. Тихо расположилась на чистом, покрытом красивым линолеумом полу кухни. Как-то само собой получилась, что она уже стояла в позе кошки, красиво, и, как ей казалось, призывно, задрав кверху свою мокрую, развернувшуюся бутоном вульву. Парни ходили кругами, тихо и односложно переговариваясь.
   «Делят, кто и как меня иметь будет,- подумала она и… чуть не уписалась от неожиданности. - Вот придурки - совсем охренели! Какие-то озорники-беспредельщики!»
Она лежала на полу под двумя тугими и сладко пахнущими ванилью и еще чем-то… наверное, японским, струями чего-то очень напоминающего взбитые сливки. Струи из баллончиков лились на ее голову, шею, губы, писку и попку, попадали на спину…
  «Что за хрень?! – подумала она почти в бешенстве. - Мы так, вообще-то, не договаривались!»
  Вика вскочила и хотела врезать одному из озорников ногой в живот. Вернее, попыталась врезать. Поскользнулась на сливках, упала в сладкую ванильную лужу, довольно ощутимо ударившись попой об пол. Хотела ухватить их, уже абсолютно голых, хоть за что-нибудь , например, за волосы, или ударить. Получалось плохо. Она ревела и одновременно смеялась и все лупила их ногами и руками, стараясь дать побольнее. При этом постоянно падала. В конце концов, уворачиваясь от ее нападения, один из парней  упал рядом на пол, и она, хохоча, с удовольствием и мстительным восторгом уселась ему на грудь… и помочилась. Потом встала и дала в бок ногой другому мучителю-извращенцу. Получите, мальчики, раз по-хорошему трахаться не хотите! Они оба радостно заверещали и один сказал ей по-английски „Great!“ и ушел в ванную. Второй проследовал за другом.
  «Нет, мальчики. Я сюда пришла не за этим!!!» Вика залезла в просторную ванную вместе с парнями и они наконец-то имели нормальный секс, когда одна женщина и двое мужчин. Хороший, надо сказать, секс.
  … Утром, попив чаю и трахнувшись для порядка с каждым в отдельности, Вика стала одеваться. Все ее вещи лежали в комнате сухие и чистые. "И то хорошо!" – улыбнулась она, заметив, что друзья тоже одеваются.
  Они вышли втроем на улицу. Поймали такси. Она назвала адрес. Прощаясь, один
 из парней сунул ей в сумочку довольно пухлый конверт.
  Уже дома, открыв конверт, и пересчитав по курсу подарок озорников, Вика поняла, что ей за ночное приключение подарили около двух тысяч баксов.
  «Ох, ни фига себе! Я, кажется, сейчас уписаюсь!» И стала думать, за что ее так щедро отблагодарили?


Глава 13
ДЕВОЧКИ-МОДЕЛИ

  Это был особенный день. Вернее, даже вечер. Совершенно необычный для моих героинь. И поэтому ты, дорогой читатель, оказавшийся по моему писательскому умыслу на этой необычной вечеринке, постарайся ничему не удивляться, ничем не восхищаться, никого не судить, и не пытайся делать выводы. Просто побудь с нами. Если хочешь!
* * *
  Этот отельчик, расположенный практически в самом центре Парижа, давно и точно прозвали «отелем моделей». Возможно, есть в этом вечном, красивом городе еще подобные отели, принимающие на постой длинных и очень худых девочек, в-основном, начинающих моделей. Возможно. Однако, именно этот давно и заслуженно снискал себе славу прибежища будущих звезд.
 Хотя лишь единицы из тех, кто жил здесь в разное время, стали реальными звездами. Точнее сказать, почти никто не стал. Это маленькое «почти»! Оно разделяет, как огромная пропасть, «серую массовку» парижских подиумов и тех, кто регулярно открывает здесь показы мод, а нередко и закрывает их - под ручку с прославленными дизайнерами. Тех, чьи лица красуются из месяца в месяц, а порой и из года в год на обложках престижнейших глянцевых журналов.
  Это маленькое «почти» - живые люди! Некоторые очень успешные. Их, правда, не так уж много. Но они есть. И черт бы побрал всех, кто сомневается, что они есть! Я их видел. Они здесь жили. И сегодня, т-с-с…, только не надо всем об этом говорить…- они среди нас. Сегодня некоторые из уже взошедших, состоявшихся, разбогатевших, но не утративших детской непосредственности звезд, присутствуют на этой вечеринке.
  Из десятка присутствующих половина – звезды. Однако они не утратили вкус к таким простым развлечениям. К такому немудрящему угощению. К такой простой, небогатой, но такой понятной им жизни! С некоторыми из них мы, кстати, знакомы, по предыдущим главам. Все они – модели разных парижских агентств. От офисов этих, кстати, весьма знаменитых агентств, до отеля, в котором мы сегодня находимся, десять-пятнадцать минут ходу. Агентств всего-то менее десятка. Но зато их модели годами срывают сливки со всех парижских, и не только парижских заказов. Разумеется, в Париже и в других столицах мира есть и другие агентства. Но те, другие -  не для этих девочек. Не для элиты. Хорошие футболисты, как известно, не должны играть во второсортных клубах. И если футболист действительно хороший – то либо ему надо менять клуб, либо клубу надо становиться супер- клубом. Точно так же и у моделей!
  Многие из этих, избранных судьбой девочек уже давно не живут в этом отеле. Некоторые – всего-навсего полгода-год, как перебрались в другие – более комфортабельные, более дорогие, более удобные жилища. А сюда, где когда-то начинали, просто забегают время от времени. Узнать новости. Поболтать. Выпить с коллегами по модельному цеху стаканчик чаю. Или порой чего покрепче.
  Сегодня как раз тот случай, когда пьется что покрепче. И хотя на этот девичник принципиально не звали никого из мужчин, пить здесь будут исключительно водку. Только водку. Настоящий мужской напиток в честь настоящего мужского праздника. Сегодня 23 февраля. Многим в этом городе эта дата абсолютно ничего не говорит. Но большинство из моделей, собравшихся на сегодняшнюю вечеринку, родились в одной стране под названием Советский Союз. Или на год-два-три позже на территории разных стран, оставшихся после распада колосса под названием СССР. В абсолютном большинстве этих теперь разных и независимых друг от друга государств люди до сих пор празднуют старый советский праздник с очень понятным названием - День Советской Армии. ( Полное название праздника, используемое реже – День Советской Армии и Военно-Морского Флота.- прим. автора)
В этот день бабушки, мамы и старшие сестры девочек-моделей всегда поздравляли  и продолжают упорно поздравлять своих мужчин – отцов, мужей, братьев, женихов, сыновей и внуков, коллег по работе и учебе – с мужским праздником Защитника отечества. Кстати, в России этот день теперь именно так и называется и имеет статус государственного праздника. Надо же было как-то сохранить хоть эту святую традицию!
  Нет на нашей вечеринке мужчин, которых следовало бы поздравить. Они ведь все остались дома. Поэтому всем немножко грустно. Зато есть гости, оказавшиеся здесь, как выяснилось не случайно.
  - А что польки с чешками пришли? А сербка? Ах, их армии были союзниками, когда с фашистами воевали! Тебе бы учителем истории работать, а ты в модели подалась. Успеешь еще? Я тоже надеюсь, что успеешь. Кстати, если ты у нас такая эрудированная, то, наверное, знаешь, что в главных союзниках у СССР, против Гитлера во второй Мировой войне были США, Великобритания и Франция. Где же гости от этих государств-победителей?! Где же историческая правда? Получается, приглашены не все.
  - Ты что, прикалываешься? Тогда придется весь вечер по-английски трещать. А мы ведь хотели по-семейному, по-русски. А эти – братья-славяне – не напрягают. Да и водку пьют, как я уже заметила.
  - А почему у нас, девочки, водка шведская?
  - Она хорошая.
  -Факт. Наливай!
  -Девки, чем так пахнет?! Вы че, картошку жарите? Это же жопа! Всем нам полная жопа!
  Дружный смех собравшихся, давно забывших вкус картошки  в непрерывной и успешной борьбе с лишними непозволительными для моделей килограммами.
  -Ты говоришь, мне надо стать учительницей. А кого я прокормлю на эту зарплату – себя, мужа, детей, семью?
  -Ты, вроде, семью уже больше года очень даже неплохо кормишь.
  - Кормлю. А заначку создать? На учебу, на квартиру, на бизнес какой-нить
  - А ты где квартиру покупать хочешь?
  - Где жить буду.
  - Ты что, не за границей разве жить собралась?
  - Пока не знаю. У нас в городе квартиры в десять раз дешевле, чем в Париже.
  - Ага, и в десять раз чаще бьют молотком по голове.
  - Кого бьют? Где?
  - Прохожих. Прямо на улице или в подъезде.
  - За что?!
  - За деньги. Которых,  даже на такую вот бутылку, которая у нас сегодня на столе стоит, может не хватить.
  - Ты что, с луны? У вас не бьют?
  - Не. У нас военный городок.
  - И тебе хочется туда назад вернуться?
  - Ну да. А чего плохого?
  - Ничего плохого. Но вот я, девочки, хочу поступить в Сорбонну и остаться в Париже жить. Мне сказали, что на русский язык у меня шансы есть. Или даже куда покруче поступить бы…
  - Куда покруче – денег стоит немеряно.
  - Даст Бог – заработаем.
  - Ей даст! Особенно с таким другом! Он ее худую задницу знаете с какой силой тащит к крутым клиентам?! Влюбленный француз! И этим все сказано.
  -Девочки, поверьте, все влюбленные, и мужики и бабы, головой совершенно не думают.
  - А чем же они думают?, - следуют очень эротичные движения тазом
  Общий смех.
  - Он у нее француз только наполовину. Или даже на четверть.
  - Я знаю. А остальное – русский. У него бабушка – русская княгиня. Здесь после революции сначала официанткой за еду работала. Потом в одну хорошую фирму вышивальщицей устроилась.
  - Вот до чего, девочки, Россия княгиню довела!
  - Не надо путать! Большевики и Россия – не одно и тоже. Вот большевиков больше нет. А Россия и князья остались….
  - Глянь, девочки! Какие мы умные и эрудированные после пятой рюмки стали! Кому завтра на работу – поднимите руки?! Ага – двое! Все посмотрели на этих счастливых участниц нашей сегодняшней программы. Им больше не наливать!
  - Им теперь остается только разговоры разговаривать.
  - Ну да, и нам потом про нас же рассказывать…
  - Девочки, уберите все, что снимает! Я, вот честно, без комплексов. Но не хочу, чтобы потом моя несвязная речь в Интернете, на каком-нибудь сайте выплыла.
 - То есть ты сегодня пьешь мало?
  - Почему это я пью мало?!
  - А потому, что когда ты пьешь много, то даже разговаривать не можешь!
  Дружный смех.
  ...Кухня. Полуоткрытое окно. В полумраке несколько огоньков сигарет.
  -… в –общем, лето пролетело незаметно. Но растолстела я. У него на яхте креветки и прочие лобстеры – ежедневное меню. Как я могла себе в такой роскоши отказать?! В Нью-Йорк приехала в августе, в агентстве спрашивают: почему такая толстая и такая загорелая? Короче, пролетела я мимо Нью-Йоркской Фэшн Вик как фанера…
  - Над Парижем…
  - Ну, не совсем. К Парижской Неделе я уже практически в своей звездной форме была.
  - У твоего друга что, правда, две яхты? Одна – в Европе, другая – в Америке?
  - Да.
  - А чем он занимается?
  - Ой, девочки! Если бы я знала!
  - По-моему, он имеет всех, включая наших клиентов.
  - Похоже на то. Он сказал как-то, что  если захочет, то они все будут передо мной на коленках стоять.
  - Кто – все? И перед кем стоять – перед тобой?
  - Ну, все и все. Так сказал. Закрыли тему.
  - Нет, не закрыли. Так говорить может не любой. Либо он  у тебя болтун, либо могущественный Мэн.
  - Не знаю, скорее второе. Я спросила его, что же он тогда на коленки их всех не ставит?
  - И что он?
  - Говорит, зачем? Обозленные люди, говорит, опасны. Я, говорит, люблю, чтобы сами до всего своим умом доходили…
  - Ха… Если он есть….
  - Он с теми, кто без мозгов старается даже не общаться. У него на то секретарь и помощники  всякие. Со мной, кстати, сначала его секретарь познакомился. Прямо в агентстве. Милый такой мальчик. Я ему хотела дать прямо в первый же вечер. А он не берет! Представляешь?!
  - Не, не представляю. У тебя не берет – это просто болван и тупица…Ха-ха…
  - Не тупица он.
  - Значит он по другой части … как это… тела. Ха-ха!
  - Я в этом не уверена.
  - Девочки, он просто работает и живет (в смысле, трахается и все такое) по правилам.
  - Да, наверное. Он правильный какой-то. Я когда первый раз на яхту приехала в Канны и из лимузина выходила, то пыталась сама свой чемодан тащить. На меня этот парень как на дуру глянул и мягко так чемоданчик из рук вырвал. Ну и отдал водителю. Потом я им всем на потеху пыталась сама свои вещи распаковывать. Так прибежала тетка в форме горничной и так защебетала-защебетала, типа, идите кушать, а я тут пока все ваши вещи разложу и все такое. Она их не просто, кстати, разложила-развесила. Она все погладила и почистила.
  - Короче, сервис по высшему разряду!
  - Ну да. Я слуг на яхте семь человек насчитала. И все заняты! Серьезные такие! А есть еще команда. Эти в морской форме. Там прямо как на военном корабле – все по распорядку. Подъем, массаж, гимнастика, бассейн,  косметолог,  завтрак… Что ему – то и мне, как я поняла, положено. Если отказываюсь, так обслуга еще и обижается. Им, видимо, скучно. И проявить себя хочется.
  ...И снова в комнате. Разговоры стали чуть громче. Музыка, приглушенная кем-то почти до предела, не помешает нам услышать о чем говорят девочки-модели.
  - … кстати, ты на шоу в Монако идешь?
  -Нет.
  - А что так?
  - В агентстве не велели.
  - Чем они там в твоем агентстве думают?!
  - Не переживай за них. Они очень даже хорошо думают!
  - Я не за них. Я за тебя переживаю. Там хоть и благотворительный показ, но звезд будет – тьма!
  - Моделей?
  - Ну и моделей тоже. Говорят топовых не менее десяти выйдет.
  - Ну и пусть выходят.
  - Ты не въезжаешь?! На этом шоу у таких, как мы с тобой, есть шанс познакомиться с кем-то из VIP-ов (от VIP – very important person – очень важная персона – англ.)
  -Дизайнеры и редакторы журналов меня многие и так знают. У меня сейчас другие задачи…
  - Какие у тебя задачи мы и так знаем. У самих такие же.
  - Только решать их можно по-разному. У меня, например, со днем этого показа в Монако совпадает в Париже фотосъемка с очень крутым фотографом для вот этого журнала ( кивает на знаменитый журнал с ее портретом на обложке, лежащий на диване). Может, даже будет обложка.
  - У тебя уже есть две обложки этого журнала! Или я ошибаюсь?!
  - Только две. А надо пять или шесть.
  - Нереально!
  - Еще как реально! Мне в агентстве сказали, что это задача на ближайшие год-два. Как только у меня будет пять обложек этого журнала, причем не любых, а в изданиях конкретных стран – США, Италии, Франции, Великобритании…. Оставшиеся одна-две - в принципе, не важно, в каких странах.
  - Да-а-а-а…. планы у тебя!
  -Погоди, не перебивай! И что же произойдет, когда твоя мордашка засветится еще три-четыре раза на обложках VOGUE?
  -Не скажу, чтоб не сглазить.
  - Девочки, я, кажется, знаю! Ее рейтинг взлетит до небес!
  - Точно! И она будет получать больше, чем теперь, рекламных заказов.
  - Самое главное, она будет получать работы больше и дороже, чем те, у кого таких обложек пока нет.
  - Факт!
  - Девчонки, а еще она, видимо, хочет в Монако не как мы наездами бывать, а поселиться там!
  - А это реально?
  - Для многих из нас, теоретически, да…
  - А практически? А практически, это- как в реальной жизни. Вот у меня была еще вчера забукована (заказана – слэнг, от английского букинг (booking) заказ – прим. автора) работа на триста тысяч зелененьких. А сегодня ее отменили, не объясняя причин. Вот так и насчет поселиться в Монако...
  - Не спорьте, это все абсолютно реально. Я знаю минимум трех моделей, которые там уже живут…
  - Ладно, девочки, хватит о планах. Лучше послушайте грустную историю о моем пролете в Майами.
  - Что, опять?
  - Не опять, а снова. Но только такого сильного и обидного пролета еще не было.
  - Ну, рассказывай.
 Все затихли, поняв, что сейчас будет что-то с чем-то. Потому что эта модель о своих взлетах-падениях обычно молчит. А тут вдруг заговорила.
  - Короче, сначала я даже в голову не брала. Привет-привет. Пока-пока. Я буду долго ждать звонка. Ну прямо как в песне! В-общем, он за неделю, что мы в баре этом после съемок кушали, зашел туда раза четыре. Точно – четыре. И дважды просил у меня телефон.
  - Кто – он?
  - Да- кто?
  - Ну этот красавчик из фильма про корабль и айсберг…
  - Елки-палки!!! Так это ж реальный вариант! Он даже не женатый. У него даже подружки не было, с тех пор как с бразильянкой разбежался!
  - Ну вот, мне то ли спьяну, то ли от усталости показалось, что надо поломаться. Мы на пляже в купальниках для рекламы снимались. А температура в декабре даже в Майами, сами знаете, не жаркая! За день так намерзнешься – мало не покажется! Придем после съемки в бар всей командой и по полстаканчика виски для согрева к-а-а-к  врежем! Болеть то некогда…
  - Ты от темы не уходи. Почему  ему телефон не дала?
  - Потому что я -дура набитая! Вот почему, - всхлипнула рассказчица.
  - Ну что дура – это мы и так давно знаем…
  - Да ты не смейся, сама иногда такую целку ломаешь, что я аж диву даюсь – прямо детский сад на гастролях! Ха-ха!
  - Погодите, вы, комментаторы. Дайте человеку договорить. И налейте ей, она же плачет!
  - А что договаривать?! Я почти все сказала. Мне, девочки… наше здоровье!
Девушка выпивает полстакана шведской водки, закусывает половиной соленого огурца и кусочком жареной картошки и продолжает:
  - Мне, девочки, обидно, не то, что я дура. А то, что это все моя лучшая подружка посоветовала, чтобы я телефон этому герою голливудскому не давала! Мол, все равно, ничего серьезного у вас не выйдет. А ради раза переспать – стоит ли заморачиваться!?
  - Ну и дура твоя подружка! Кстати, где она?
  - С ним.
  - С ним?!
  - Да, девочки, это и есть самое интересное. Наливайте! У них теперь нежные чувства. Она теперь - его официальная невеста. Помолвка будет на днях. Об этом скоро пресса раструбит…
  Повисла пауза.
.
Глава 14
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

  «Ну вот, девочка моя, ты уже и совсем взрослая.»
  Мира была абсолютно уверена, что именно такие слова ей сегодня скажет по телефону мама.
  -Если, конечно, сумеет дозвониться! Ха! Надо же! Мне только что исполнилось восемнадцать лет!
«По-здрав-ля-ем!»,- прокричали ей шесть сонных голосов, правда, в пол-голоса. Это все, что она услышала пока по столь знаменательному поводу. И на том спасибо! Поздравляли Миру девочки-модели из соседних номеров отеля, с которыми она специально засиделась до полуночи, чтобы с началом нового дня – даты ее реального дня рождения - произнести это поздравление. А то ведь, говорят, заранее с такими праздниками не поздравляют. Вот и ждали. Отмечали быстро – всем уже спать хотелось – и, можно сказать, символически. Две бутылки дешевенького шампанского на семерых, мандарины, яблоки. Вот и все.
  - Теперь все девочки сладко спят, а я должна лететь в Милан. Но сначала - в аэропорт. Такси заказано на половину четвертого утра. Поспала всего три часа! Кошмар!!! Ладно, бывало хуже! Позевали, потянулись, пошли умываться. Как все-таки хорошо, что мне в этот раз удалось поселиться в Париже в одноместном номере! Маленьком и тесном. Но зато никто не мешает и не достает. Захотела – позвала. Поздравили – до свидания. Подружки, тоже мне! Кто Таньке на прошлой неделе оба ее комплекта линз в унитаз смыл?? Случайно, наверное. Особенно, если учесть, что линзы лежали не вместе…. Наверняка, стервы, спят и видят, чтобы я отравилась чем -нибудь или еще лучше сдохла, а перед этим им всем на радость растолстела, как корова. Прямо перед Фэшн Вик! Ха! Не дож-де-тесь, конкурентки!
  В самом деле, кто я им: соседка, конкурентка, коллега?! Сформулировать нереально! Пару лет назад, на заре своей модельной карьеры, я всех их называла подружками. И искренне верила, что судьба свела меня с самыми замечательными девочками в мире. Причем свела на всю оставшуюся жизнь! Ан, нет. Не получается что-то на всю. Из тех, с кем начинала, уже осталось двое. Появились новые – младше и старше меня по возрасту. Некоторые более опытные модели соглашаются со мной общаться. Словом, попутчиц у меня немало! Вот ведь словечко пришло - попутчицы. Как в вагоне поезда. Нам же не интересно, что станет с пассажирами, с которыми пол-суток или дольше в одном купе прокантовались? Вот и мне не интересно.
  Душ. Фен. Чай покрепче. От кофе меня в сон клонит. Нестандартные реакции на продукты, сказал как-то про меня один доктор. Ну да, от слив – запор. От груш – наоборот. Да и выгляджу я не стандартно. Прямо как модель! Ха! Только глаза вот никак не открываются. Ничего, к утру проснусь. Встречу рассвет в самолете. Великолепно! Хотя спать там не удобно.
  Не забыть билет на самолет. Паспорт. Перчатки. Перчатки очень важны – в феврале, что в Париже, что в Милане можно и замерзнуть. Даже снега бывает! Ну, да ладно – не замерзнем!
  Такси опоздало на двадцать минут. На регистрацию успела. Все нормально. «С Днем Рождения тебя, дочка!» Это мама проявилась с СМС.Значит, не дозвонилась. Так, спим. Кстати, пока не уснула, вспомню, что  второпях закинула в рюкзак? Трусы, колготки, легинсы, футболку. По-моему, все… все… в-с-е.. ах, как зевется, аж скулы сводит… мои красивые скулы… мои… красивы… спиииим….Оп! Посадка. Вроде, и не спала вовсе. Так, а багажа-то и нет!!! На хрена я его вообще взяла?! На день! Ах да, это же в агентстве сказали, что нужен. На тот случай, если задержусь в Милане дольше, чем на день. Где же багаж?!! Все с моего рейса уже получили. Ну вот, хотела спокойно в такси поспать. Какой тут сон!
  Пойду, найду кого-нибудь, скажу, чтоб багаж искали. Мне уже некогда. Извините. Вот название отеля. Пусть туда багаж везут. Да-да, все хорошо. Я и не беспокоюсь. Я, если честно, счастлива! Мне – восемнадцать!
  Приехали. От отеля до кастинга пешком вразвалочку пять минут. У меня сорок минут. Не спать! А то не проснусь. Лучше прогуляюсь.
  Что в нем они все нашли?! Необыкновенный! Не знаю. По телевизору он импозантней. Дедушка. Или дяденька с седыми волосами и в черной футболке. Н-да. Все-таки дяденька. Потому, что бодрый. Не то что я! Что? Он хочет со мной поговорить?! О чем? В самом деле, ну о чем со мной может говорить всемирная знаменитость? Сколько мне лет? Восемнадцать. Сказать, что сегодня день рождения или не сказать? Нет, не надо. Почему глаза красные? Из Парижа я, милый Джорджио, летела на Ваш кастинг. Рано встала. Ну, все? Пока-пока. Что хотел, спрашивается?
  Телефон. А, это уже из итальянского агентства. Ясно. Великого Джорджио я не вдохновила. Ну, что ж... А в Париж назад сегодня точно не лечу. Ах, еще два кастинга для Фэшн Вик.
«Va bene. Si. Ho capito.» ( Хорошо. Да. Поняла. – итал.)Кажется, рады, что я им по-итальянски отвечаю. А куда деваться, если с первого же приезда в Милан поняла, что далеко не все здесь готовы по-английски объясняться. Разве что таксисты. У-у, приставалы.
  А вот и СМС. Адреса этих двух кастингов прислали. О, даже станции трамваев и метро написали!!! Молодцы! Надо написать им "СПАСИБО". Качественно работают! Пишу: "Grazie!"
  Так. И с кем меня судьба готова столкнуть сегодня? У этой тетки я, помнится, уже была. Она набрала тогда на шоу всяких коров. А мне сказала, что я пока слишком юно выгляжу для ее взрослых платьев. Сказала, взрослей. Я, кажется, повзрослела. На два года с момента нашей прежней встречи. Особенно в попе и в груди. Кажется, эти мерки ее тогда смутили? Пришла. Что? Это примерить? Нет проблем. Что, здорово?! Я рада! И вы рады?! Я, говорите, буду открывать ваше шоу? Класс!!! Вот тетка дает! Чем это я ее теперь заинтересовала? Наверное, тем, что мне сегодня все по фигу. Хочу в отель. Хочу в ванну. Хочу спать. Хочу завтра позавтракать не в самолете. А потом как человек целых пять минут полежать, закрыв глаза. И ни о чем не думать А потом…. Ах, да, еще мне нравятся старые итальянские фильмы. Такие забавные!... Что? Извините, я задумалась о своем. Я также буду закрывать ваш показ?! Ну, вы, тетенька, блин, даете! Спасибо! Я готова. Можно идти? Чао!
  Телефон. Опять из итальянского агентства. Нет, на втором кастинге я пока не была. Не успела. А что, это важно?! Ну, ясно. Бегу.
  Привет! Я - Мира! Что? Примерить? Хорошо сидит?! Вы рады? А я то уж как рада! Я буду работать у вас?! Benissimo! (Очень хорошо! – итал) Кажется я уже получила две работы. Надо уточнить время. Успею! Да-да. Ci vediamo. ( Увидимся –итал.)
  Наконец то отель! Ванна! Пена. Музыка откуда-то из - под потолка. Спать хочу. Но не в ванной же.
  Телефон. Иду-иду-у. Это мой материнский агент.
  Привет, Алекс! Все прекрасно! Стою мокрая и голая посреди номера и принимаю твои поздравления. Абсолютно ли я голая? Разумеется, абсолютно. Что? Подойти к зеркалу? Так, подошла, и что я там должна увидеть? Хорошо ли я выгляжу? Прекрасно! Изумительно! Подожди. Я халат надену, а то попа уже замерзает. Что, красивая ли попа? Изумительная! Худая? Нет, если честно, то не очень. Но и не толстая. Не переживай. Я своей заднице цену знаю! И ее лучшую спортивную форму знаю, как поддерживать. Да, помню я. Плюс - минус два кило допускается. Отклонения, превышающие эти нормы, приводят к расстрелу на месте. Через потерю работы и твоего доброго отношения ко мне. Помню.  То есть за измену нашему общему делу. Ну, я же уже не маленькая! Алекс! Я тебя даже чуть-чуть люблю. Хотя ты очень нудный! Ха! Я знаю, что без тебя не смогу. А, может, и смогу. Мне тех дурочек жалко, у которых таких, как ты, агентов нет. С тобой надежней! Долго думала? Два года и четыре месяца. У меня забирают двадцать процентов комиссионных. А у них, независимых, работающих как бы на себя…. Страшно сказать. Ну не будем о грустном. Ты же все это знаешь. Я теперь тоже кое-что поняла. Что торговаться я не умею. И ругаться не умею. Я вообще, как сегодня выяснилось, даже в свой собственный день рождения веселой быть уже не умею! Устала я, Алекс! Только тебе и могу это честно сказать. Не маме же. Она сразу впадет в прострацию.
  Нет. Ты не думай. Я домой не хочу. Просто спать хочу. Пока ни с кем, потому что не с кем! Честно! Ты же сам все равно все узнаешь. Или  в агентстве выболтают. Они вообще, по-моему, даже больше, чем мама, во всем понимают и все знают. Аж, страшно. А вроде, не следят.
  Говоришь, с мамой поговорил? Переживает, что застолья не будет? И гостей не будет. И подарков не будет. Такая жизнь! А я, знаешь, рада, что ты меня тогда на трамвайной остановке нашел! Или открыл. Так здесь говорят. Вроде я - какая планета или звезда?
  Да, брось ты меня успокаивать! Кому суждено стать звездами, они ими данным давно стали! Знаю, что у всех ракет скорость разгона разная. Этой надеждой и живу. Послала ведь к такой- растакой бабушке всех – школу, ухажеров, подружек, перспективы нормальной жизни!
  Что? Конечно, издеваюсь! Не хочу я больше их нормальной, пресной жизни. Не хочу их нормальных перспектив! Мне нравятся ненормальные – люди, перспективы, деньги. Я хочу… кем… нибудь… стать… Да, зеваю… У меня…. кстати, багаж потеряли. Завтра, прямо как бомжиха, достану из рюкзака единственные запасные трусы, надену чистые легинсы и побегу на показ. Хорошо, хоть это по твоему, кстати, занудному совету всегда с собой вожу в рюкзаке. Рядом с буком. Гордишься?! Ну, гордись.
  В дверь стучат. Ага! Мой багаж привезли! Открывем. Блин… Блин… Ты же знаешь, что я не ругаюсь. А надо бы. Все прекрасно! Если не считать того, что шампунь в чемодане разлился. Я, наверное, в Париже второпях пузырек плохо закрыла. Дорогущий шампунь, японский. Я на бульваре Сен Жермен в их фирменном магазине покупала. Жаль шампунь. Осталось на донышке – пару раз голову помыть.
  Прикинь, мне теперь придется все вещи стирать! А я поспать собиралась. Алекс, я отключаюсь. Пока-пока…

Глава 15
СКАНДАЛ НЕ СОСТОЯЛСЯ

  «Пройдет и по нашей улице звезда! Обязательно пройдет! Будет и на нашей улице праздник!» Так, или примерно так, думал я лет десять назад, слабо себе представляя, что найти звезду и тем более ее вырастить столь же трудно и маловероятно, как выиграть в лотерею миллион долларов. Но, как показывает практика, в жизни ошибки и заблуждения иногда служат стимулом развития. А раз они чему-нибудь служат и даже приводят каким-то, иногда даже положительным, результатам, значит, будем снисходительны к собственной наивности. Что нам еще остается?!
  А заблуждались мы все очень и очень сильно! Не я один, а десятки и сотни скаутов-дилетантов и начинающих агентов на необъятных просторах бывшего Советского Союза и Стран Варшавского договора вдруг сообразили, что деньги, в виде смазливых худых девочек, ходят прямо по улицам их городков и мегаполисов! Мы были неопытны. Мы были бедны! Мы были голодны! И если не всегда в буквальном смысле слова - на еду, слава Богу, как-то многие зарабатывали – мы жаждали большой удачи и большущих денег! То есть того, о чем при социализме всерьез могли мечтать лишь единицы особо одаренных природой или связями людей! Нас обманывали. Жестоко и цинично. Трое моих первых моделей нахально ушли к другим зарубежным агентам, не рассчитавшись даже с долгами! Просто более опытные  заграничные коллеги, пользуюсь моей неопытностью, решили, что слишком большие доходы таким как я противопоказаны самим ходом истории. Одна американка прямо так и сказала:
  - У вас в стране среднемесячная зарплата от силы три сотни долларов. Почему же ты хочешь зарабатывать тысячи?! Тем более десятки тысяч? Это не нормальный уровень доходов для твоей страны!
  Моя история типична. С той лишь разницей, что сотни, начавших вместе со мной, уже сошли с дистанции. Остались, может, три-четыре десятка на всем континенте Евразия – от бывшей советской Бурятии до ныне социалистической Белоруссии, и похожих своей историей Польши, Румынии, Сербии и трех прибалтийских республик. Некоторых обманывают до сих пор. Впрочем, речь не о обмане. А о шансах ухватить судьбу за хвост.

  * * *

  Лично я, например, поначалу, наивно полагал, что любая красивая и высокая девушка – это уже модель. Я думал, что если найти ей несколько подходящих агентств в разных странах, то можно будет долгие годы получать за нее комиссионные. Как бы не так! Лишь одну из первых 120 найденных мною красивых и высоких девушек согласилось взять одно японское агентство. Лишь одной из следующей сотни кандидаток заинтересовалось американское агентство. Кстати, именно их обеих вскоре после начала их карьер тривиально украли у меня. Я был не просто огорчен и обескуражен таким развитием событий! Я был разочарован, но… все равно продолжал заблуждаться дальше, считая, что просто «рылом не вышел». Просто нет у меня достаточных для успеха связей. Я думал, что если появятся в будущем новые полезные контакты  в мире делателей моделей, то все будет  О Кеу.
  Но и тут, как показало время, я был прав лишь отчасти. Связи в любом деле – вещь, конечно, хорошая и даже необходимая. Но… но… но. Не все понимают, что они родились и растут звездами. А если и понимают, то бывает уже слишком поздно что-либо изменить. И вот иллюстрации.

* * *

  Даша была с самого начала обречена на успех. Или на фантастически глупую неудачу! Это вы сейчас поймете сами. Она выглядела как настоящая звезда прямо с двенадцати- летнего возраста. Она жила без отца с мамой и еще двумя младшими сестрами и братишкой в коммуналке, где ее семья занимала две комнаты из пяти, в городке, где человек с доходом сто долларов в месяц считался не бедным, а с доходом в пять-десять  раз большим - вообще слыл местным миллионером!
  И вдруг Даша оказывается в Париже! И ей платят за каждый выход на подиум не менее тысячи евро! А еще случается, что она работает в день на двух и даже трех шоу. Впрочем, до Парижа был Милан. Все начиналось именно в итальянской столице моды… со скандала. О котором, кажется, до сих пор так почти никто и не узнал.

* * *

  Даша и другая русская девочка Маша, жили в пятизвездном отеле в центре Милана. Маша, кстати, почти ровесница Даши, имела шансы на успех почти такие же и тоже вполне могла бы стать звездой – то есть топ-моделью. В общем, обе девочки оказались в роскошном номере роскошного отеля не случайно. Самое главное, нашлась богатая фирма, согласившаяся платить за эту роскошь. Заинтересованная в том, чтобы хотя бы одна из девушек вышла на их шоу в роли… себя самой. Вторая – в запасе. Итак, одной из них выйти предстояло в роли наивной, но очень старающейся сыграть взрослую модель девочки с огромными от страха глазами. У одной из них, более младшей Даши, глаза, кстати, были большими от природы или, как сказали специалисты, от последствий чернобыльской катастрофы, произошедшей в паре сотен километров от ее родного городка незадолго до рождения Дашиной мамы.
  За эти глаза ее прозвали эльфом. Позже, правда, стали называть по имени. А если к ненормально большим, голубым, ненормального разреза глазам, которыми природа наделила Дашу, добавить молочно-белую, характерную только для альбиносов, кожу и длиннющие ноги. А также рост за 180 сантиметров и белые ниже пояса волосы, и абсолютно белые ресницы и брови. Представляете, уважаемые зрители, как это выглядело все вместе?!
  Кстати, талантливо задуманное кастинг-директором пригласившей Дашу фирмы это трогательное зрелище, действительно, состоялось и стало самой большой сенсацией Миланской Недели Высокой моды. Все газеты и журналы, в том числе конкурирующие, назвали Дашу бомбой сезона, и всего через сутки с небольшим после фантастического успеха в Италии агенты девочки запланировали ее переезд в Париж, чтобы продолжить триумфально разрывать бомбы сезона, перед видавшей виды публикой в столице мировой моды.

* * *

  В дверь номера настойчиво постучали:
  - Откройте! Полиция!
   Стоящий на пороге полицейский, путая итальянские и английские слова, объявил, что хотел бы видеть девочку, незаконно работающую в Милане, поскольку она не достигла еще установленного законами Италии пятнадцатилетнего возраста, с которого можно работать моделями…
  …Прошло полчаса. Может, чуть больше. Приехал представитель фирмы, пригласившей малолетнюю Дашу на свои показы в Милане. Этот тихий, элегантно одетый и мило улыбающийся человек очень мило пообщался с одним из представителей полиции в  гостиной двухкомнатного номера, откуда предварительно выпроводили обеих девочек. Полицейский и посланец фирмы вышли через пять минуть очень довольные друг другом. Просто сияющие от восторга и удовольствия!
  Кстати, за время, что трое стражей порядка ожидали вместе с девочками приезда представителя фирмы, благодаря активному общению сторон, выяснилось, что поводом для их визита послужил анонимный звонок в полицию. Звонившая из телефона-автомата девушка по-английски, предположительно с русским акцентом, сообщила, что в конкретном номере конкретного отеля проживает модель по имени Даша, которой еще нет пятнадцати лет.
  Кто звонил, до сих пор не известно. Известно лишь, что телефон-автомат был через дорогу от отеля, прямо перед входом в супермаркет, в который за час да визита полиции бегала за покупками Маша…

* * *

  А что же, кстати, Маша? – спросите вы. В тот раз она тоже вышла на пару показов в Милане и  пару раз  получила работу на показах в Париже. Она выглядела тоже восхитительно! Ее фантастически длинные ноги, красивые (но правильной формы) глаза, удивительно густые и шелковистые каштановые волосы до сих пор не могут оставить никого равнодушным. Но оказалось, что все это, даже в сочетании с потрясающей фотогеничностью – лишь обычный проходной бал в сообщество профессиональных моделей. Так повелось в этом безумном, падком на сенсации мире моды! Если бомбой и сенсацией сразу не назвали – значит, жить в этом мире, может, и будешь, но не роскошно! Но и это еще не все!
  Теперь, много лет спустя, обе девушки со смехом вспоминают, как Даша прыгала до потолка на огромной кровати в отеле, визжала от восторга и рассказывала, что дома она спит с одной из сестренок на маленьком диванчике, подгибая свои длинные ноги. Они обе смеются, когда вспоминают, как питались йогуртами из соседнего супермаркета, а потом узнали, что им, как и всем постояльцами этого восхитительного отеля, положен завтрак из сотни изумительных блюд на выбор!

  * * *

  Даша очень быстро стала признанной звездой. К семнадцати годам она снялась для рекламы двух десятков самых известных фирм и попала на обложки доброго десятка журналов, делающих погоду в мире моды на планете Земля. А Маша годами оставалась, и по сей день остается середнячком мирового рейтинга моделей. Хотя многие эксперты признают, что в ней пропадает топ-модель…
   Есть ли ответ на вопрос «почему?» Почему их биографии сложились так по разному? Есть. Просто у Даши и Маши были совершенно  разные цели и разный уровень мотивации! Одна мечтала никогда больше не возвращаться в коммуналку и вытащить оттуда мать с сестренками и братом. А другая знала, что всегда может вернуться в престижную гимназию, в уютный семейный дом и иметь на карманные расходы денег в несколько раз больше, чем вся  Дашина семья имеет  на жизнь.
  Выходит, из благополучной девочки сделать звезду труднее?
   Да. Труднее.
 Оценивая шансы очередной, найденной мною девочки-модели, я теперь всегда  вспоминаю свой разговор с Вероник, с которого и  началась эта книга…