''Четырнадцать''
Часть 17
***
‘’Нет выхода сильному духом из самого себя.
Ибо только он сам для себя
и тюрьма, и каторга.
Открыто перед ним множество дверок и щелок,
Змеятся тропки, вьются лазейки.
Но нет Выхода.
Не всякая щель для него Выход.’’
***
На этот раз он действительно разозлился.
- Ты?! Ты поступаешь как все?!! Все это механизмы в борьбе за выживание и причем механизмы, выжившие после долгого соревнования между собой и долгой битвы за право жить... а ты сплошное недоразумение. Твои ‘’все’’ обречены жить до первой встречи с желающим отнять у них жизнь.
- Остается только предположить, что одна беда, падающая на тебя, случайно падает на вторую такую же беду... то есть они взаимоуничтожаются.
Это было правдой. Иначе никак не объяснить.
Мэй подняла голову к Небу и сказала "спасибо".
Потому, что ничем другим объяснить свою сохранность в этом мире не могла.
А еще потому, что ей так нравилось.
Нравилось думать, что кто-то там, наверху, заботится о ней.
И уже становилось не так страшно.
***
"Это самое лучшее, что мы можем из этого извлечь!"
Мэй понимала, что он прав.
В такое смутное время приходилось постоянно быть начеку.
Никому нельзя было доверять.
Нельзя было думать о чем-либо, кроме безопасности.
Заботой всех стало собственное выживание.
Но, сердце говорило ей, что всё не так, каким кажется. Пришло время выбирать. И от выбора каждого зависела участь этого непутевого, но такого привычного и милого мира.
На секунду ей показалось странным, что можно назвать милым мир, в котором то и дело попадаются безголовые трупы, свисающие с деревьев, но потом вспомнила про цветы и улыбнулась.
***
А потом он все же заболел… простуда, которой он так боялся, началась, как обычно, с першения в горле… потом озноб и, как он не старался, это было заметно.
Его трясло и он стал чаще устраивать перерывы в пути.
До его неизвестного ей убежища, к которому он так торопился до холодов, было, видно, еще далеко и то, что он не может больше идти, стало понятно, когда он, вопреки своим же правилам, развел костер днем и улегся ничком рядом с ним, обхватив руками автомат.
Сначала он совал трясущиеся руки, чуть ли не в огонь, согревая их и потом, прижимая к горлу и лицу, но потом впал в забвение и только стонал что-то глухо и неразборчиво.
Чувствуя себя совсем беспомощной, она встала на колени рядом с ним… укрыла его плащ-палаткой, потом решила, что нужно найти воду, чтобы разогреть ее в котелке… потом, сделав несколько шагов вернулась, потому что подумала, что во сне он может обжечься… потом села рядом и хотела погладить его плечо… но не решилась.
Ему снились медведи… он бежал по лесу, а лохматые злобные твари догоняли его…
***
‘’Вы спрашиваете, как я это сделал и что чувствовал при этом?
Не знаю... кажется все это происходит само собой’’
***
Он очнулся оттого, что стал задыхаться… пот скопился в складках одежды под ним… он откинул плащ-палатку и, глотнув горячий воздух, ошарашено прикинул – как могло получиться, что он вот так вот безрассудно накрылся с головой. Солнце ослепило его и пришло ощущение беспомощности и растерянности. Пощупал руками вокруг… автомата не было. Он через силу разжмурился… да вот же он… в паре шагов… в паре шагов?!! Что-то с ним действительно не так! Он попытался встать, но его качнуло… тогда он на четвереньках добрался до автомата и проверил - все было на месте. Стало чуть спокойнее… осталось только непонимание произошедшего с ним… потеря связи с миром… с памятью… со своим таким привычным к стихиям и болезням телом.
А эта где?
Он огляделся…
Мэй шла от реки растирая мокрые руки. Он облегченно устало прикрыл глаза и закашлялся в кулак. Вроде все нормально.
-Я пойду умоюсь, - сообщил он и осторожно привстал, чтобы не видно было что его качает.
Не услышав, как обычно, комментария он повернулся к ней. Она сидела на траве, сгорбившись, и глядела в землю.
Он пожал плечами и пошел к реке.
- Возьми правее! – донеслось до него. – Там вода чище.
Голос у нее был каким-то не таким… видно устала и не спала ночью… он приблизительно вспоминал, как она укрывала его и что-то даже, кажется, говорила.
Потом уже привыкшие к солнечному безумию глаза разглядели рой мух и знакомый запах… он сделал несколько шагов… высокая трава смята… прибита к земле… коричнево-красный уже высохший налет с гроздьями мух на помятых стеблях… потом полоса такой же смятой травы, но уже стеблями в одну сторону… к реке.
-Не ходи! – раздалось позади плачуще.
Их было двое… незнакомые… они лежали в кустах у самого берега и у одного была страшно разворочена голова… у второго перерезано горло, но видно было, что и этому пытались ее отрезать.
Он машинально проверил с ним ли нож… ножа в ножнах не было.
Проверил патроны… все четырнадцать… КАК ОНА ЭТО СДЕЛАЛА?!1
Умылся, взяв чуть выше по течению - вернулся к трупам и стал ждать. Через час мертвяк зашевелился и попытался привстать… увидел собственную кровь… нащупал грязной рукой края разреза и упал в обморок… напоследок увидев перед собой человека с немигающим внимательным и строгим взглядом.
-Спасибо, - сказал он, вернувшись к ней. – Теперь уходим отсюда… второй ожил и я не хочу его убивать во второй раз.