Воздух... был неистово прозрачным. Он сверкал,переливался и от чистоты своей
где-то в безбрежном синем небе кристаллизовался в крупные снежинки, которые
медленно, многоступенчато опускались на лед, освещенные ярким весенним солнцем...
Воздух был струящимся. Упоительным.
Мы с Верочкой медленно-медленно шли по льду, заглядывая в каждую пропасть.
Наши дети давно перестали бояться, каждый раз ступая на лед, как на тонкое
стекло, и теперь играли, пищали и весело болтали о чем-то своем. Они уже
наперекатывались по льду, наползались, набродились. И теперь начали затихать.
- Мне иногда кажется, что Байкал - живой,- сказала Верочка,- что он все-все
понимает, чувствует, так же грустит и радуется... Давай, послушаем...
Мы легли на прозрачный, светящийся в изломах лед.
Ребенки наши, совсем уже притихшие, тоже улеглись , где стояли.
Высокое небо медленно уплывало к горизонту. И мы - потерялись в безбрежном
пространстве.
Бесконечная искрящаяся прозрачность невесомо парила над нами. А тишина стала
густой и осязаемой.
- Здравствуй, Бай-кааааал! - Вдруг звонко крикнула Верочка.
И мы почувствовали... каждой спиной...
Бездонная пропасть под нами всколыхнулась шумно,- словно великан издал долгий
протяжный вздох...
- Он... ответил!
Мы все испуганно сели, потом поднялись, отряхнули ребятишек и быстро пошли назад.
Беседа больше не клеилась.
И хотя каждая из нас знала, что на Байкале происходят постоянные землетрясения,
мы были уверены в том, что озеро нам ответило. Мы вдруг почувствовали себя
буквально молекулами, мошками, севшими на грудь великана. И нарушившими его сон.
И чувство, что Байкал - живой,- больше не покидало нас.
Фото - из Инета
Лед на Байкале