ЕСТЬ ЛИ РОК ПОСЛЕ СМЕРТИ?
Глава 8. Рейтинги
— Ребята рассказали нам историю с журналистом.
— И ваши ощущения?
— На счёт журналиста? Никаких. Сами понимаете, моя голова была забита другим, и именно ей досталось больше всего.
Новый стиль Макса.
Ли в принципе любил впадать в крайности. Особенно после весомых случаев, например убийств, его, просто так и рвало творческим потенциалом, он лился через край.
И вот Ли зашёл следующим утром в мой номер и не один. Пародия на модного стилиста, по всей классике жанра, гей в цветастой рубашке с модной причёской топтался у входа, причитая на мой запущенный стиль.
— Какого чёрта?— Мигом подскочил я, в последний раз трогая свою любимую шевелюру,— Ты нас уже стриг перед отъездом! Ты же обещал!
— С чего ты решил, что мы будем тебя стричь? — уселся в кресло Ли.
— Нет! Нет!— я кинулся к выходу.
— Стоять!— пробасил Ли,— Ты забыл?— он смотрел на меня со всем своим ехидством,— Контракт.
— Может вам и принадлежит мой голос, но не…
— Ошибаешься. Мне принадлежит всё, в том числе твои волосы.
— Успокойся милый,— похлопал меня по плечу модный стилист,— Мы только чуть-чуть уберем здесь и здесь… и пожалуй перекрасим тебя, русый сейчас не в тренде.
Я психанул. Но я сел в кресло. Стилист достал из шкафа чистую простынь и укутал меня ею. Я закрыл глаза, в надежде через секунду проснуться. Но я не проснулся. Ни через секунду, ни через две, ни через час.
— Ну, другое дело,— через час стилист снял с меня простынь,— Есть в тебе что-то такое опасное, роковое…
— Убейте меня.
Я, ничего больше не говоря, вышел из комнаты и направился в сторону бара заливать свою скорбь.
Мне казалось, что все люди смотрят только на меня, я прямо чувствовал спиной их взгляды. На полпути я столкнулся с Лилит, и она прямо вся воодушевилась.
— О,— томно она говорила,— Макс, отличная причёска!
Я посмотрел на причёску Лилит, её чёрные волосы с адским начёсом и понял, насколько плохи мои дела. Мне захотелось напиться ещё больше.
— Виски с колой,— простонал я бармену.
— Со льдом?
Я оглянулся по сторонам, мне показалось, что каждая девушка подалась вперёд, как они все жадно на меня смотрят.
— Со льдом?— повторил ещё раз бармен.
— С собой, пожалуйста.
Я направился в гардеробную к Ру. Она снова была не одна, судя по всему, моя группа решила у неё поселиться. Я прошёл вдоль комнаты, чувствуя на себе пристальные взгляды, и поставил бутылки на стол. Все молчали. Я не мог больше терпеть.
— Ну?— развёл я руками,— Ну же? Издевайтесь!
— Кажется,— Джоник нагнулся к Лео, наигранно пытаясь изобразить шёпот,— Макса укусил Виле Вало. Как думаешь?
— Думаю,— еле сдерживался от улыбки Лео,— нам всем теперь придётся играть love metal каждое полнолуние.
— Как считаете, он боится чеснока?— Встряла Ру.
— Думаю, он боится сухого закона,— ехидно скалился Ник.
— Ублюдки!— я кинул в них вначале одним кроссовком, затем потянулся ко второму,— Засранцы!— я приготовился запустить второй.
— Успокойся,— говорила мне «само спокойствие» Ру, давясь от смеха,— Серьёзно, Макс! Классно выглядишь!
Мне ничего не оставалось кроме как смириться. Хотя моей злости не было конца, когда мы собрались с группой в следующий раз. Поиздевались только надо мной. Джоника постричь было не возможно, Лео вообще почти не трогали, ибо он и так всё время ходил в кепке. А Ник, Ник сам хотел измениться, но ему не дали, он и так был самым смазливым и стильным из нас, назло всем он решил отрастить хотя бы щетину.
— Вы наверно удивлены к чему всё это?
— Да нет, что вы!— язвил я,— У меня ещё достаточно волос, можете хоть сбрить их к чертям.
— Скоро подсчёт рейтингов,— не обращал на меня внимания Ли,— пока мы отстаём. Всё-таки последняя статья Ена, ибо была посмертной, не осталась без внимания.
— Так вы решили, если мы пострижёмся, нас никто не узнает?
— Нет, я решил, ребята, что только музыкой вы зарабатывать, ещё не научились. Без обид.
— Да какие обиды,— улыбался Ник,— так что мы на панель?
— Нет. Пока ваша аудитория юноши от восемнадцати до тридцати. Надо расширяться. И нам нужны девчонки!
— Девчонки,— облизнулся Ник,— это я люблю!
— Вы решили сделать из меня секс-идола?— я чуть не выскочил из кресла,— Ли! Твою мать!
— Не смей трогать мать своим грязным языком!— ударил по столу Ли,— Есть группа, есть Лидер, а есть продюсер. Продюсер сказал нагнуться, группа нагнулась, а лидер стал в первых рядах. Не путай роли, сынок.
— За что, Ли? — взвыл я.
— Продюсер Lip Service заставил перекраситься их вокалиста.
— Что у вас за игры?— не сдавался я,— вы, что соревнуетесь, кто больше перекрасит музыкантов?
— Если ты не забыл, они заняли второе место. А мы седьмое. Мы заняли лишь седьмое!— Ли ткнул в меня пальцем,— О них все говорят. Говорят и о вас. Он стал блондином, теперь он ещё смазливей, чем раньше, лощёный мальчик…
— Ну а нам то что?— встрял Ник,— Если они наденут все платья, мы тоже наденем?
— Вы не поняли ребята,— облокотился на спинку Ли,— Если они наденут платья, то вы наденете военную форму.
— Где здесь логика?— снова тормозил Лео.
— В том, что Сти имеет образ романтичного мачо, а нам нужен крутой Макс, опасный Макс. Они белое, вы чёрное. Нам просто необходим конфликт!
— Может,— психанул я,— мне ещё его подкараулить где-нибудь в туалете и надавать по щщам?
— Неплохая идея. Но много волокиты с законом. Да и с фестиваля могут погнать. Нам нужна скорее видимость конфликта.
Ли будто наслаждался своей властью. Я смотрел на него и видел его довольную рожу, он смаковал и выжидал… Ли ждал момента чтобы нас добить.
Момент настал. Он кинул на стол толстенный каталог. Лео сразу же потянул свои загребущие руки.
— Что это, Ли?— Лео листал талмуд.
Я смотрел, как меняется физиономия Лео. Он вначале начал улыбаться, потом давиться от смеха, пока его словно не переклинило. Его лицо стало моментом серьёзным, потом он скривился, как если бы на страницах было что-то нагло противоречащее его морали.
И я смотрел, как меняется физиономия Ли. И этот подонок всё больше лыбился в предвкушении.
— Что это, Ли? — со скисшей рожей Лео откинул журнал как какое-нибудь ядовитое насекомое.
— Аудитория.
— Аудитория? — в унисон подавились мы.
— Аудитория, будущая аудитория. И это мой второй сюрприз.
— Да ты просто крёстная Фея,— теперь листал журнал Ник.
— Я говорил,— продолжил Ли,— нужно расширяться. И вам ребята, пора бы вступить в какие-нибудь организации.
— Ты говоришь об обществе помощи беженцам из параллельных миров?— Ник перелистнул страницу и ткнул в неё пальцем,— Или вот! Организация ведьм-феминисток с лозунгом «Мужчин к котлу»? Или вот это, анонимная группа поддержки страдающих гемо-зависимостью? Что вообще такое гемо-зависимость?
— Думаю это что-то связанное с кровью,— проснулся эрудит в Лео.
— Только не они!— помрачнел Ли,— Там одни психопаты и вампиры. Придётся хотя бы раз в неделю сдавать кровь. А ваша кровь это жидкое золото! Ребята,— по-отечески смотрел на нас Ли, на каждого из нас, со всей своей любовью, не единожды отрепетированной, — Ребята!— мы не могли просто устоять перед его щенячьим взглядом,— Все через это проходят. Музыкант, это тот, кто занимается музыкой. А звёзды, дело совсем другое, вы должны совать всюду свой нос, вы должны быть социальны. Мало музыкантов может похвастаться продажами пластинок, а звёзды… К чертям!— снова изменился в лице Ли,— Просто уже выберете что-нибудь сносное и дело с концом!
Мы листали. Мы ржали. Мы дико угорали. Мы стремались. Местами нам даже хотелось блевать. А местами, хотелось пустить пулю если не себе, то раздать в качестве благотворительности всему сообществу.
— Общество защиты единорогов?— с надеждой поднял глаза Лео.
— Мерзкие твари,— налил себе выпить Ли,— Опасные. И тупые. Скольких невинных девушек, детей они проткнули своим рогом. Они настолько тупы, что не соображают, что у них растёт на башке, что не стоит протыкать людей. Поэтому они ни на что и не пригодны кроме как котлет для фастфуда.
— Беру!— я швырнул на стол журнал.
— Закажу тебе футболку,— улыбнулся Ли,— удобная организация. Не нужно ничего почти делать. Написать пару песен. Переводить деньги на пожертвования. Может отыграть на паре фестов в защиту… Да и девочки это любят.
— К чёрту,— махнул рукой Ник,— закажи мне футболку!
— Я веган!— блистал очевидностью Лео,— Я против насилия над единорожками.
— Мне конечно больше понравилась ассоциация «после смерти»,— вздохнул Джоник,— Но раз единогласно единороги, пусть будут единороги. Только,— вдруг он сник,— как мне носить-то футболку?
— Не волнуйся,— поджал губы Ли,— просто почаще кричи на каждом углу, что тебе чертовски жаль бешеных лошадок, и всё будет тип топ.
Так мы стали защитниками единорогов. Так мы навсегда отказались от котлет из лошадок. Да и не больно то хотелось.
Ру сияла от счастья, когда увидела мою новую футболку с белым единорогом и надписью «brutal unicorns are too good for cutlets»*.
Ник прямо загорелся идеей их защиты. Они с Джоником при каждом удобном случае, в любом разговоре находили повод сменить тему в сторону защиты животных. И я понимал отчасти Ника, почти каждый вечер он уходил в номер с новыми мадамами. А Джоник… А что Джоник, ему походу действительно было нехер больше делать.
Лео впервые решился написать по этому поводу песню. Он как голодная дворняжка бегал за мной, уговаривая посмотреть её. Я сказал, что обязательно посмотрю. И закинул ноты в ящик комода с трусами. А ещё он бегал за журналисткой. И это было уже настолько явно, что даже она не могла этого не заметить, но ей, судя по всему, нравилось быть в центре внимания.
И вокруг нашей группы вилась дурная слава. Этот Ен, кем он там ни был, всё-таки добился своего. Близился следующий тур, и мы с ужасом ждали подсчёта рейтингов. И Ли за наш стиль теперь взялся серьёзно. Ли договорился с журналисточкой об интервью, в котором предполагалось, вынести на всеобщее обозрение, историю несчастной любви Джоника и Лилит, и, разумеется, показать нас как ярых защитников животных, готовых за добро и в морду дать.
— В тот день вы поскандалили со Storms,— её звали Жаклин,— Так в чём же причина? Многие считают, что это вы…
— Мы?— усмехнулся я,— Просто не фиг гнаться за пафосным винтажём, который даже должным образом не экранирован. Тут дело совсем в другом…
— Они были засранцами,— вдруг вклинился в беседу Лео, мы все уставились на него в недоумении, ибо по сценарию Ли, должен был говорить в основном я и Джоник,— Понимаете, мы защищаем животных… Да вы сами знаете, о чём наши песни, о борьбе, о справедливости…
— Я не понимаю…— она с интересом уставилась на него сквозь приспущенные очки, от чего стала похожа на училку из порнофильмов, я даже на секунду поймал себя на мысли, что не прочь бы с ней замутить.
— У нас ещё до этого случилась стычка,— продолжал Лео, а мы смотрели на него с выпученными глазами,— Они жрали котлеты фирмы «fairy tales», вы знаете из чего они, и говорили такие вещи… Мол давно пора собрать всех животных в ковчег, полить керосином и … и…— начал снова заикаться Лео, но это было даже в тему,— А потом они сказали,— он опустил голову, словно вот-вот заплачет, чёрт, как же искусно лгал этот ублюдок, я даже не мог представить, что Лео на такое способен,— они сказали, что ещё было бы не плохо отправить туда всех детей и тёлок, потому что чем тупее животное, тем оно вкуснее. Они сказали, что хотели бы туда отправить Лилит, и что они не верят в искренность чувств Джони…
— Охренеть,— очки упали с аккуратного носика Жаклин,— Твою мать, вот это материал!
— А ещё,— лыбясь и косясь на Лео, встрял Ник,— они хотели и тебя туда отправить, потому что наш Ромео, не сводит глаз с тебя.
— Оу,— залилась краской Жаклин, будто и не подозревала об этом,— Лео,— томно вздохнула она,— Ребята, я хочу знать о вас всё!— она перевернула страницу в блокноте, полная воодушевления,— Не дарите мне цветов, подарите мне сенсацию!
И Лео сделал ей подарок. Мы все внесли свою лепту. И мы вконец о**eли. Ли ждал, что ложь станет нашей второй натурой, но вряд ли так скоро, и уж тем более никто такого не ожидал от Лео. Этот парень оказался полон сюрпризов. Мой мальчик.
Позже когда мы собрались в челауте у нашей репетиционной комнаты, мы навались дружно на Лео и трепали его за волосы, он пытался отмахнуться и натянуть на себя кепку.
— Лео, какого чёрта?— я сжал его как любимого братишку,— Ну ты и придурок!
— Какая разница,— скромно улыбался Лео,— они всё равно мертвы… И они действительно жрали эти котлеты, когда я к ним подошёл в первый раз, и сказали, что животные нужны только для того, что бы их жрать.
— Ты псих! — налетел на него Ник.
— Одно мы точно знаем,— сиял Джоник,— теперь ОНА с тебя не сводила глаз.
Мы выпили. Джоник ныл о том, что не может выпить. Мы выпили за его упокой. Он послал нас к чёрту, но не ушёл.
Ушёл первый я. Следом подорвался Ник и догнал меня на лестнице.
— Макс, стой,— его рука опустилась на моё плечо.
— А, ты…— захмелевший я, еле фокусировал взгляд.
— Я тут хотел спросить,— с минуту мялся он, но продолжил,— Какие твои планы насчёт Ру?
— Какого чёрта?— улыбнулся я,— не твоё собачье дело.
— Я серьёзно, Макс! Она не Лилит и не твоя бывшая Тоня, она другая, Макс!
— Я в курсе. Это мне в ней и нравится.
— Макс, пожалей её!
— Кто бы это говорил? Кого ты сегодня будешь жалеть? Она хоть в курсе?
— Чувак… Все знают кто я,— ещё раз за моё плечо ухватился Ник, но я смахнул его руку,— И я не скрываю. И я не подкатываю к таким девушкам как Ру…
— Покувыркаемся разок!— выпалил я,— Не понравится, разбежимся, доволен?
Я оттолкнул его и поплёлся к Ру. Моя крошка была на месте. Она сидела на столе и читала, в лиловом тонком платьице, что просвечивало её женственные изгибы тела. Она улыбнулась. Я подошёл к ней и крепко сжал её в объятиях. Ру не сопротивлялась, она водила рукой по моим волосам. Она вначале не сопротивлялась. Я силой разжал её ноги, она пыталась сжать их обратно, я смахнул бретельку с её плеча. Ру вся сжалась, натянула её обратно. Но я не сдавался. Я силой нагнул её на стол. Ру что-то лепетала, пыталась подняться. Я стянул снова бретельки и приложился к её груди. И Ру вмазала мне. Да так сильно, что я пошатнулся.
— Макс,— в её голосе чувствовались слёзы, хоть глаза оставались сухими,— Я думала…— она натянула платье.
Я сполз по стене, зажав голову руками. И дал волю чувством. Как последняя девчонка, я рыдал, пуская сопли и слюни. Меня просто накрыло.
— Макс…— присела она рядом, придерживая рукой у груди порванное платье.
— Я не думал никогда, что всё будет так,— вырвалось со стоном и воплями из меня.
— Макс,— она водила рукой по моим вискам.
— Кем мы становимся? Я всегда мечтал стать знаменитым, богатым, вырваться… — всхлипнул я как школьница,— Я думал что буду борцом, что буду учить людей жизни, что буду мессией, что дам кому-то смысл жизни, надежду бороться… Я думал, что буду заниматься любимым делом, делать мир чище и получать за это деньги как малую компенсацию. Это было моей мечтой, смыслом… Теперь мы все врём не краснея, наши великие слова, пустые слова, всё что мы говорим ради рейтингов.
— Макс,— Ру прижалась к моему плечу.
— И мне ведь даже не стыдно милая… никому не стыдно.
— Я буду рядом,— она потянула меня за подбородок,— Я буду рядом с тобой и не дам тебе стать хуже.
Что сказать? Я расклеился. Раньше со мной такого не было, по крайней мере, прилюдно. И то, что я так повёл себя при Ру… мне хотелось застрелиться. А вот, она, Ру была совсем другой. Она снова меня простила, и мне показалось, что она мне сочувствует. Это было странное для меня чувство, но приятное. И не знаю, что такое случилось со мной, какого таракана заклинило в моей голове, но я подумал, что Ру могла бы стать моей женой. Я подумал об этом и в мыслях перекрестился.
День приближался. И вот, он, сука, настал.
К тому моменту, статья Жаклин уже вышла в тираж. Каждый знал об отношениях Джоника с Лилит, девочки плакали, пускали сопли. Никому не интересна была настолько наша музыка, как эта история. Она сыграла своё. И я был рад, что Ли, не знает обо мне и Ру. Потому что это даже уже казалось абсурдным, пошлым… не таким как у нас с Ру.
И все ненавидели Storm, многие их фанаты перешли на нашу строну. Мы оправдались в лицах людей, мы привлекали новые аудитории. Ли оказался действительно гением.
Толпа ревела. И мы никогда не думали, что соберётся «столько!» народа, и что все будут ждать именно нас.
Я смотрел в толпу. Я и не думал никогда, что мечта будет так близко. И мне не хватало только одного. И среди всех я искал её, свою крошку Ру.
Не могу сказать, что тот раз чем-то отличался от предыдущих. Мы были как всегда охрененны, мы были как всегда в ударе, мы как всегда жгли на полную, выкладывались до последней капли. Всё как всегда, и в тоже время каждый раз по-разному. Так, вышло. Просто так получилось, что мы оказались лучше всех. Так вышло, просто так получилось, потому что именно мы этого больше всех заслуживали.
Я всегда мечтал опробовать этот трюк с прыжком в зал. Но всегда боялся, а вдруг люди разойдутся, и я упаду как придурок на пол. Но я больше не сомневался. Я прыгнул, и меня подняли на руках, тысячи рук тянулись ко мне, тысячи кричали, каждый хотел хоть кусок от меня. Я раскинул руки и я смеялся. Я смотрел в потолок. И подумал надо бы это повторить на каком-нибудь открытом фестивале, когда будет звёздное небо. Потолок был скучен.
Нас не хотели отпускать. И нам кричали, нас звали на бис, как когда-то звали Lors. И я был чертовски доволен. Когда я спустился в зал, я обнял свою крошку Ру. Только она наверно понимала, как это важно для меня.
Мы стояли сбоку от сцены в вип-зоне, куда не могла пробраться толпа фанатов. Мы слушали, как выступает Ellion. Лилит тоже жгла, но их группе было далеко до нас. Может, они и дольше крутились в этом мире и были раньше знамениты, но Ellion не могли сравниться с тем драйвом, что был у нас. Я обнимал Ру, и я украдкой вдыхал запах её волос, от неё пахло как от пирожного с вишнёвым ликёром.
Заиграл медляк. Специально для Лилит заранее на сцене установили рояль. Она пафосно расселась за ним и начала водить костлявыми пальцами. Я приготовился к дозе вампирских соплей. Мне хотелось свалить, лишь бы не травмировать сою психику, но Ру меня остановила. Я остался. И я второй раз за неделю плакал. Рыдал весь зал. Эта песня была хитом, таким хитом, что все известные композиторы, поэты, перевернулись разом в своих гробах, а статуи во всех святых местах начали плакать кровавыми слезами. Весь рай и ад бы зарыдал, услышав эту песню, под эту песню бы лишались невинности, под эту песню бы шли в бой солдаты, под эту песню бы хоронили великих. Лилит прыгнула выше головы. Выше нас всех.
— Мне страшно,— в конце песни, вытирая слёзы выпалила Ру,— Она слишком хороша… Со всеми хорошими здесь что-то случается.
Я сам стреманулся. Но выиграли не мы и не Лилит. Flux тоже прошлись на эмоциях. Деньги их группы они спустили не в стиль, а на охрененное световое шоу и детский хор. Вы хоть понимаете, какими надо быть козлами, что бы играть на чувствах людей с помощью детского хора? Это низко, ниже этого только животные на сцене.
***
— Чем больше я думал о смерти, тем больше мне хотелось жить,— Джоник улыбался,— Я искал выход, хоть какой способ что бы быть с Лилит.
— А такой существует?
— Я надеялся, очень надеялся.
Попытка Джоника.
Я прокручивал в голове тот момент, когда вошёл в тело Ена. Я чувствовал, целых две или три секунды я был живым и чувствовал. И я подумал, что смог бы это повторить.
И я знал к кому обратиться.
Я зашёл к Лео. Он сразу взвыл, уже чувствуя беду. Ведь просто так я к нему редко приходил. И я понял, что просто так его не зацеплю.
— Ну что ещё?— простонал Лео.
— Чувак выручай!— я распростёр руки.
— Я и так постоянно тебя выручаю.
— Ты же меня убил? Лео, ты меня убил, но я же не жалуюсь?
— Ты теперь меня всю жизнь будешь этим шантажировать?— взялся за голову Лео,— И я не убивал тебя! Ты сам вывалился, потому что был придурком!
— О покойных так не говорят! Как тебе не стыдно?
— Не стыдно.
— Тебе сложно, что ли?— Я попытался изобразить взгляд щенка, к которым Лео был так не равнодушен.
— Хватит корчиться. Что тебе надо?
— Небольшая услуга,— я думал как бы деликатнее свалить на него информацию,— Не одолжишь своё тело? Ненадолго,— я улыбнулся так широко, как только мог, что бы создать позитивную волну в нашем общении.
— Ты вконец e**нулся?!— заорал на меня Лео,— Одалживают пару баксов, соль у соседки, велик можно одолжить, если кому-то доверяешь можно машину одолжить или собаку, но ТЕЛО?
— Я понимаю, как это звучит,— я старался заполнить негативные бреши в нашем общении.
— Нет, не понимаешь!
— Да не, понимаю. Лео,— стонал я,— Лео, ну что мне сделать? Я на всё готов! Лео, ну пойми же ты! Я люблю её! Я бы обратился ещё к кому. Но только ты можешь меня понять, только ты такая же ранимая и романтичная душа, я вижу как ты смотришь на журналистку… Дай мне шанс с Лилит,— я рухнул на колени перед ним,— ну что мне сделать?
И я знал, что он не выдержит, в этом был весь Лео, готовый ради любви на всё, пусть и ради чужой.
— Ладно,- кивнул он,— только без всяких непристойностей.
— Без непристойностей.
— И в этот раз мне нужно кое-что взамен.
— Всё что попросишь,— кивал я как бульдог на приборной панели в жигулях.
— Помоги с Жаклин. Я знаю, ты можешь становиться невидимым… Ты можешь последить за ней? Узнать, что ей нравится?
— Да ты маньяк…
— Ты это сделаешь для меня?
— Сделаю. Тело дашь? Сегодня на вечер поюзать…
— Бери,- выдохнул Лео,— только давай оговорим систему слежения? Без всяких там подглядываний в душе…
— Идёт,— я потянул к нему руку,— Вечером, будь готов.
Я пошёл к стене, но на полпути вспомнил, как хреново чувствовал себя в теле Ена.
— Только не ешь ничего острого, или чего ещё от чего может вызвать изжогу, тяжёлой пищи там…
— Иди к чёрту!— Лео кинул в меня подушкой,— Я тебе не прокатное бюро!
И Лео сдержал своё обещание. Я забил Лилит свиданку. И вечером зарулил к Лео. Он весь трясся как эпилепсик.
— Обещаю, я буду аккуратен,— я похлопал его по плечу.
— Ты? Аккуратен? Ты выкинул своё тело из окна! На что я подписался…
— Жаклин очень любит животных, против шовинистов и дето ненавистников… Вообще она яро отстаивает женские права! Боится огня,— успокаивал его я,— А ещё она любит антиквариат, старые пластинки, хотя в этом мире наверно это ещё не антиквариат…здесь все застряли в 60-х.
— Ладно. Полезай.
Я постарался восстановить в памяти тот момент, когда вселился в Ена. Тогда я прыгнул на него. Я прыгнул теперь на Лео, но прошёл сквозь него, и провалился сквозь кровать.
— Ну, что, всё?— скрипнули пружины кровати,— Ты во мне? Не чувствую…
— Я под кроватью.
Я ещё раза три прыгал на Лео, но каждый раз пролетал сквозь. Пока не вспомнил, то, что упустил. Я был зол на Ена, ведь он назвал Лилит шлюхой.
— Назови Лилит шлюхой,— поднялся я,— Ну же, рассерди меня.
— Я не хочу её называть шлюхой,— не сдавался Лео.
— А ради меня?
— Даже ради тебя, грёбaнный ты мертвяк. Сам ты шлюха! Тупой обкурыш! Никому не нужный, ни родителям, ни Лилит… Ты импотент, Джоник, жизненный импотент!
И я бросился в очередной раз на него, и оказался внутри романтика Лео. И его тело, пришлось как раз по размеру.
Я поднялся в новом теле. И теперь я был живым. И я охрененно себя чувствовал. У Лео не было ни изжоги, ни мигрени, в нем было просто охрененно! Я подошёл к зеркалу и посмотрел на нового себя. Я на секунду, не знаю даже почему, но думал, что увижу там себя, синеволосого живого, но я увидел Лео. Я провёл рукой по лицу, и оно было не моё.
Я поплёлся вниз. Лилит ждала меня на крыльце. Я обхватил её сзади и получил пощёчину.
— Лео, какого чёрта?— истерила Лилит.
— Это я! Милая это я!— я нагнулся к ней, смотря в её бездонные глаза.
— Джони,— дрожали её губы, я и не думал что она так легко меня узнает,— Но как?— посыпались из её глаз слёзы одна за другой,— Как? Джони!— она накинулась мне на шею, и я всё чувствовал, её тепло, её хрупкую спину.
— Лео согласился и я попробовал, знаю это не то, но…
— Джони,— она повисла на моей спине, точнее на спине Лео.
Я обхватил Лилит, и мы пошли гулять по ночному лесу в сторону кладбища. Мы уселись на нашем месте. Теперь была очередь Лилит, она расстелила плед и поставила вино и корзину с едой.
И я жрал. Я с таким удовольствием жрал бутеры, которые Лилит приготовила для себя, и теперь пила не только она, я накинулся на вино. И мы были оба пьяны. И мы были оба счастливы как никогда. И я уже и забыл, какого это, и теперь это казалось покруче любого наркотика.
— Милый,— Лилит провела рукой по чужому лицу и быстро отпрянула,— это так странно.
— Просто закрой глаза,— я потянулся к ней через плед,— закрой глаза любимая.
Лилит закрыла глаза и я снова потянулся к ней. И я поцеловал её. И в следующую секунду в моей голове раздался голос. Я отпрыгнул назад.
— Джоник, твою мать!— говорил в моей голове Лео,— мы же договаривались!
— Милый, что случилось?— смотрела в растерянности на меня Лилит.
— Секунду дорогая,— я поднял вверх палец,— Ты всё это время был здесь?— заорал я.
— Милый с кем ты говоришь?— попятилась назад Лилит,— С ним?
— Здесь,— заговорил Лео,— я молчал, не хотел отвлекать. Но тебе не кажется что это слишком?
— Никаких непристойностей, чувак! Мы просто целовались,— старался про себя думать я.
— Ладно, умолкаю, но мне это всё не нравится. Джони, я же всё это тоже вижу и чувствую…
— Ты не можешь сходить покурить?— я говорил лишь в своей голове, могу представить, что Лилит в этот момент думала. Я сидел, закатив глаза и мычал.
— Куда? Джони? Это моё тело. Я не могу просто выйти покурить.
— Ладно, потерпи ещё чуток, чувак, прошу тебя!
И я нагнулся ещё раз к Лилит. И мы целовались. И моя рука скользнула к ней под кофточку, а потом в джинсы. И всё могло бы получиться, но Лилит убрала мою руку и заплакала.
— Милая,— я гладил её по спине.
— Я так не могу. Я знаю, что мы не одни.
— Честно говоря, мне тоже не по себе.
— Джони, ведь не это главное?— с надеждой как маленькая девочка она на меня смотрела,— Давай просто побудем вместе?
Я лёг на плед, Лилит легла у меня на груди. И мне было просто хорошо от того что я чувствовал её у себя на груди. Она быстро заснула. И я был благодарен Лео, что он не торопил меня. Ведь это был самый лучший момент в моей жизни.
Когда я вернул тело законному владельцу, меня просто сломило. Я то и дело исчезал, не мог трогать как обычно предметы и проходил сквозь них. В общем, это отняло почти все мои силы.
И единственное место, которое помогало мне более мене набираться сил, оказалось старыми холодильными камерами в подвале. Я почти весь день просидел среди измазанных сотню лет назад кровью крюков, ибо, во что бы то ни стало, мне нужно было вернуться в форму к концерту. И эту наводку мне дала Ру. Она как никто знала каждый закоулок замка, несмотря на то, что даже сама администрация отеля не представляла, что кроется у них в подвале. И я был ей признателен. Теперь это стало моим личным местом, моим тайным уголком, моей мрачной обителью призрака.
Тут даже были цепи. И чего скрывать, я действительно иногда развлекался тем, что гремел ими и завывал как придурок.
В свободное время от самобичевания я помогал, как и обещал, Лео. Я следил за журналисткой. И я помогал всем, кому мог. И единорогам, хоть и по просьбе Ли. И я до сих пор не мог взять в толк, что нужно Нику. Он всегда был доволен. И это не укладывалось у меня в голове. Я не знал в своей жизни ни одного человека, который был бы доволен абсолютно всем. Хотя нет, вру. Моя тётя Лиза всегда говорила, что она самый счастливый человек. Это же она говорила за день до того как повесилась на собственном ремне.
Ник каждый день лыбился, торчал с нами у Ру, или заседал в баре, где его окружали завсегдатаи, жадно слушающие его истории. Каждый вечер он уходил оттуда с новой пассией. А на днях он познакомился с близняшками. И я прямо так и спросил у него, напрямик.
— Что тебе нужно для счастья?
— Мне?— усмехнулся Ник,— не знаю… Вроде всё есть. Я счастливчик!
— Но должно же быть хоть что-то?— не сдавался я.
— Хочу чтобы Ли разрешил мне косить под Курта,— мечтательно поднял к потолку глаза Ник.
— Курт не был счастливчиком…
— Может, мне тоже надоело.
И я принялся уламывать Ли. И Ли сказал: «Чёрт с вами, после концерта делайте что хотите!» Я это воспринял как разрешение, и рассказал обо всём Нику.
И мы отыграли концерт. Я бы сказал, что мы были лучшими. Но нет. Ellion начали вяло. Я даже испугался за них. Я подумал, если Лилит не выкинет хоть какой свой номер, их попрут с фестиваля. И Лилит отличилась. Она уделала всех. Публика рыдала. Я рыдал. Даже Макс рыдал, я видел, как он силится не подавать виду, но она докопалась даже до его души, в наличие которой я всегда сомневался. И только я знал о ком эта песня, только я знал, что вся эта боль в ней настоящая. Лилит кричала от боли, маскируя это песней.
Но, по закону подлости, точнее шоу бизнеса, больше всех балов набрали Flux, которых раньше никто и не замечал, всё это время они плелись в конце. Их, продюсер оказался хитрее нашего, и приставил к ним детский хор из какого-то местного приюта.
Они вскарабкались на первое место. Ellion поднялись к третьей строчке, но а мы крепко зацепились за четвёртую.
Мы думали, Ли снова будет рвать и метать. Но когда мы собрались у него в номере он ржал как пьяная лошадь, собственно единственное отличие его от пьяной лошади было лишь в том, что он всё-таки не лошадь, а козёл.
— Не стоит бояться их, мальчики,— заявил Ли,— они выскочили, такое бывает часто. Но это минутная слава. На следующем туре этот же номер у них уже не пройдёт. Зато подогреет ваших фанатов.
— Вы так в этом уверены?— напрягся Макс.
— Конечно!— и не думал паниковать Ли,— Эта картина уже стара как мир. Миллион раз за свою практику я видел такое. Они зацепили раз. Но песни их как были дерьмом, так и остались. А их продюсер как был неудачником, так и остался. Даже неудачникам иногда везёт. Но если вы думаете, я дам вам сидеть спокойно на жопе, то вы ошибаетесь.
— Что на этот раз?— поникнул Ник.
— Лилит. Её песня. Это фурор. И эти ребята, если продолжат в том же духе смогут дать нам отпор. Но пока не стоит волноваться. Их слава, вам на руку пока крутится твой роман,— он махнул на меня, и я чуть не исчез от неожиданности,— а вот Lip Service действительно взялись за дело серьёзно. Сейчас они позади нас. Но чувствую это лишь передышка перед большим скачком.
И мы приготовились к бою. Нашим оружием были инструменты. И мы ненавидели своего врага всем своим естеством, всей своей безбашенностью, хоть даже и не знали этих парней и лишь смутно представляли, как они выглядят. Ли сказал ненавидеть и нам хватило.