– В Беседино все чисто, но усиленная охрана оставлена на всех пяти объектах.
– Каких пяти? Было же четыре, – удивился Борисов.
– Прибавился транспортный цех, – пояснила Марийка. – Мы проверили каждый сантиметр, расспросили рабочих в цехах, в общежитии. Дошли до транспортного цеха, а там один водитель, знакомый мне, ремонтирует машину. Увидел меня и сразу подошел с вопросом: «Правда, что ты в милиции?»
– Да, – говорю.
А он ведет нас в маленькую сараюшку, всю заваленную старыми шинами и прочим хламом. Быстро разобрали один угол, и перед нами оказалось несколько бутылей с жидкостью. Прочли и ахнули – селитра!
Как выяснилось, что это привез водитель скорой помощи, на которой перевозили те мешки, а затем бутыли. У него тоже нашелся кто-то знакомый среди шоферов. Он попросил спрятать понадёжнее. Сказал так: «То, что я разгрузил на территории, нельзя хранить вместе вот с этим. Только своему механику не говорите, он сволочной мужик. Надо бы сообщить в милицию».
Но, видно, какая-то гнида и среди водителей есть – механик узнал о его приезде. Стал искать эти бутыли, но так и не нашел. Видно, за это того водителя и утопили – дошел до транспортников такой слух.
И тогда двое водителей поехали в Цнинскую милицию. Приехали и попали на прием к лейтенанту Серову. Но он им не понравился. Говорят, что скользкий какой-то. Придумали байку о пропавшей машине и ушли. Вот так.
А пока мы занимались с бутылями, подъехал механик и такой там шум поднял, что пришлось его немного охладить: осмотрели его машину и в багажнике обнаружили пыль с тех мешков. А в личном его гараже лежали остальные четыре мешка, которые мы искали. В доме же нашли прелюбопытнейший листок, которому цены нет: адреса и телефоны, куда доставлять груз. Там и телефон господина А. В. Бобрикова, а рядом приписочка: «Шеф».
– Поэтому ты и сияешь, как червонное золото на куполах. – Владимир Петрович был очень доволен Марийкой и не скрывал этого. – А как же вы провели обыск без постановления прокурора? – встревожился он. – Эти господа могут протест настрочить, и все пойдет насмарку.
– Я думаю, что такой «улов» перекроет все протесты, – возразил Борисов.
– А мы подключили местную прокуратуру, они были вместе с нами и все оформили документально, так что протеста не будет, – успокоила их Марийка.
– Не зря, не зря присвоили тебе капитана, это звание оправдала, – похвалил Марийку Борисов.
– Теперь осталось подождать Бусыгина и Артиста, – Пашков с тревогой посмотрел на часы.
– Вот что, друзья, мне надо поработать, а вы посидите в кабинете Бусыгина, подождите его, – попросил Борисов и все, кроме прокурора, вышли из кабинета.
Минут через пять появился полковник Бусыгин. Его лицо было серым, шрам на переносице от волнения покраснел. А всегда стройная, подтянутая фигура сейчас казалась надломленной, опущенной. Он старался отвести взгляд от Пашкова, только с досадой махнул рукой и потухшим голосом проговорил:
– Провалили мы операцию – Максимова уложили на месте. Если бы кто другой сделал, не поверил бы.
– Кто стрелял? – так спокойно спросил Владимир Петрович, как будто другого результата и не ожидал.
– Лейтенант Серов.
– А как он оказался в вашей группе? – все так же спокойно расспрашивал Пашков.
– У меня такое впечатление, что он ждал возле дома, – удивленно ответил Бусыгин.
– Правильно. Колокольцева не попала под эту стрельбу? – спросил генерал.
– Нет. Серов весь дом перевернул. Столько инициативы в нем было, как будто чье-то задание выполнял, – все еще удивлялся Бусыгин и, наконец, прямо посмотрел на генерала.
– Вот именно – чье-то. Теперь ваша задача – узнать, чье задание конкретно. Значит, если Колокольцева и Артист слышали выстрелы, то она не вернется в дом, а он не придет сюда. А где они могут быть? – рассуждая, Пашков увидел, как Марийка вся напряглась. – Правильно, дочка, туда я и позвоню, – он набрал номер: – Тамара Ивановна? Там Петро не появлялся? Один? Вдвоем?! Ты передай ему мои слова, что все в порядке и пусть он возьмет трубку. – Он услышал, как жена передает его слова Артисту, и как тот ответил с хрипотцой:
– Да, слушаю.
– Петро, я прошу тебя, ты в спешке глупостей не наделай. Стрельба оказалась случайной. Полина твоя рядом? Было бы хорошо, если бы, вы пришли оба – для нее это единственный выход. Хотя нет, сидите на месте, ночь слишком тревожная. Дай-ка трубку Володе, а сам отдыхай. Алло, Тезка, это ты? Как твои дела? Почти хорошо? Вот и прекрасно. Ты побеседуй с Полиной Колокольцевой и оформи это протоколом, чтобы им сюда не ходить. Пусть она расскажет все с самого начала – со знакомства со Стеллой, а потом с Зубовым. Как у нас? У нас горячо, но все нормально. Вот Максимова уложили. Да, наповал. Что, что? Вот это нам пригодится. Скажи спасибо ей. Ну, все, давай работай, – Владимир Петрович посмотрел на присутствующих: – Колокольцева сказала, что Максимов должен был спать мертвецким сном – она в самогон подсыпала снотворного.
– Значит, у Серова действительно было задание уничтожить их обоих, – констатировал Бусыгин и пошел к двери, – я за Серовым, а то, как бы он не скрылся.
В кабинет вошел Борисов, глаза его весело поблескивали.
– Бусыгин вернулся, – доложил Владимир Петрович.
– Знаю, знаю, он мне все доложил, – улыбка не сходила с лица Борисова.
– Артист с Колокольцевой у нас дома, я сказал, что гарантирую им безопасность. Если бы я имел на это право, – с сожалением произнес Пашков.
– Имеешь, имеешь, начальник, – твердо сказал Борисов.
– Бывший начальник, – все с тем же сожалением произнес Владимир Петрович.
– Ну почему же бывший – будущий. Пятьдесят пять лет для мужчины, тем более для генерала – слишком маленький возраст.
– Андреевич, что-то ты развеселился не ко времени. Давай эти шутки перенесем на другое время, – Пашков с досадой смотрел на улыбающегося, довольного Борисова.
– Какие шутки? Я только что говорил со своим и с твоим министрами, и оба дают добро, ждут твоего согласия. Прокурор был свидетелем. Так что решение за тобой. Пойми ты, друже, устал я от этих передряг: область напичкана разными группировками, бандами, а начальник милиции занят разными склоками. За три года после такого громкого дела должны были все подчистить, а у нас сплошной криминал, – с досадой и болью в голосе проговорил Борисов.
– А как же Залетный? – спросил Пашков.
– А что – Залетный? Как залетел, так и улетит. А может быть, и сядет, – загадочно произнес Борисов.