Сидели у затухшего огня
Все вместе (было нас немало)-
Смотрели-голубые огоньки
Дрожали, умирали, а меж углей
Взвивались ярко-золотые змейки
И исчезали, черный уголь
Седел, как будто старел.
А дом казался все теснее,
Из-за углов к нам вышла темнота
И окружила нас, как будто бы в осаду.
Последняя свеча уж догорела,
Не стало видно ни стола,
Ни капель красного вина на нем,
Ни чар пустых или побитых,
Остатков пиршества.
Банкет как будто был последним в этом мире,
Так грустно было нам на нем.
Один из нас сказал: “Когда погаснет угль,
То темень станет, как в гробу”.
“Так топлива давай” сказал другой.
Но как, откуда, разве ты не слышишь-
Метель ревет. А если хочешь,
Чтобы тебя она убила-
Так выйди, сам пойди-
Сказал уныло первый и замолк.
“Ну что же, братья, будем в темноте” –
Сказал тут самый младший-
“Припасы есть, а есть мы сможем
Хотя б наощупь, будет день потом”.
День, день, откуда знаешь?-
Сердито все тут закричали,
Но парень не смутился-
“Известно всем, что ночь идет на смену дню
А день- на смену ночи”
Зло рассмеялся дед -“Откуда знаешь?”
Рад, дурачок, еще смеешься!
“Всем известно, всем”,
Так может быть, известно,
Что смерть приходит в полночь, до рассвета?
Ведь умирать-так день иль полночь,
Нам все равно-для мертвого
И солнце в небе черно.
Но спорил снова парень неуемный:
“Вы, дедушка, подумали бы лучше-
Большая ночь, так день ведь будет долгим,
Полярный, вечный день!” “Ничто не вечно!”-
Дед пробурчал. Никто его не слушал,
Ведь парень разбудил надежду нашу,
Его и спрашивали, как пророка
“Когда же день? И долгая ли ночь?”
“Нет, кончится!” А ты откуда знаешь?
“Но пред рассветом мрак всегда темнее
Темнее этого все ж не бывало”-
Звучала в голосе его победа.
Сказал один-“Да, правда, правда!”
Другой вслух вспоминал-
“Но неужель давно ночь охватила?”
Сказали-“две недели” или “месяц”,
Затем -“давно”, иной же спорил
“ Нет, недавно!”
Известно только-проговорил тут дед уныло-
“Мы потеряли дни, недели
В сей страшной тьме,
Искать их бесполезно!
О самой темной ночи-кто же знает-
Последняя ли, иль может первая из беспросветных?”
“Дед, помолчи, ведь как сова, беду пророчишь!”-
Женский голос звенел слезами, это говоря.
Но детский голос-золотая стрелка
Из уст возник, потрясши темноту.
“Я вижу день!” “Но где?” “Не знаю!”
“Какой же он?” “Хороший! Очень славный!
И красный, золотой! Какой еще же, мама?
Ведь знаешь ты, тогда об этом мне сказала!”
“Ах нет”- сказала мать спокойно-
“Ведь был не день, сиянье, вспышка, вот и все”
“А как же ты?” “Ошиблась я!”
Дитя уже заплакать собиралось,
Когда затлели в доме стены и скамейки
И юноша сказал-“Вот, солнце! Я же говорил!”
Мы к окнам бросились. За снежною пустынею далеко
Сияние восходило полукругом.
“Ну что же, это тоже вспышка-сказала женщина”-
“В такие ночи вспышек не бывает”-
Промолвил дед. Нет, это месяц всходит”.
ПОЛЯРНА НIЧ (Фантазiя)
Сидiли ми при згаслому багаттi
Усi гуртом-а гурт нас був чималий-
Дивилися, як вогники блакитнi
Тремтiли i конали, як мiж вуглям
Вилися прудко золотi гадючки
I чезли, а за ними чорний вугiль
Сивизною вкривавсь, неначе старiв.
Нам хата все тiснiшою здавалась,
Бо темрява з куткiв в давно вже вийшла
Тай обступила нас немов облога.
Остання свiчка наша догорiла,
I вже не видно стало нi стола,
Нi плям вина червоного на ньому,
Нi чарочок порожнiх та побитих,
Нiяких решток з бенкету…Той банкет
Немов останнiй в був на сьому свiтi,
Так сумно нам було тепер на ньому.
Один з нас обiзвався:”Як погасне
Се вугля-буде чорно, як у гробi”.
”То принеси ще топлива” хтось мовив.
”Принести? Звiдки? Та хiба не чуеш,
Як хуртовина грае? Коли хочеш
Позбутися життя, то вийди з хати”,
Понуро перший вiдказав i змовк.
“То що, посидьмо в темрявi, братове”,
Озвався наймолодший веселенько-
Припас для iжi е, живитись будем
Навпомацки, а там настане день…
“День, кажеш, день, та звiдки знаеш?”
На ньго всi сердито загукали,
Та не збентежився нi крихти хлопець.
“Вiдомо всiм, що нiч бува по дневi,
А день по ночi”. Ще й зареготався.
“Ото сказав!” промовив злiсно дiд-
Раденький, що дурненький; ще й смiеться.
“Вiдомо всiм!” Либонь ще й те вiдомо,
Що смерть бува i поночi приходить,
I до схiд сонця”…”Ба!, коли вмирати,
То день, чи нiч на дворi, все одно-
Для мертвого i сонце в небi чорне”,
Перечився хлопчина невгамовний-
“Ви краще би подумали, дiдусю:
Як довго нiч, то й день же буде довгий,
Полярний, вiчний день” – “Нiщо не вiчне!”
Пробовкнув дiд. Нiхто його не слухав,
Бо хлопець розбудив надiю нашу
I всi його питали, мов пророка:
“Коли ж той день? Чи довга ще ся нiч?”
“Недовго, нi!” “А ти почому знаеш?”…
“Перед свiтом бувае найтемнiше,
А темряви, як ся, ще не бувало!”
I в голосi озвалась перемога
У юнака. Хто мовив “Правда, правда!”
А хто почас пригадувати вголос,
Чи вже давно ся нiч нас обгорнула:
Один сказав: “Два тижнi”, “Нi, недавно!”-
Змагався ще якийсь. “Одне вiдомо-
Знов дiд проворкотiв понурим гласом-
Що ми й доби й тижнi погубили
В сiй клятiй тьмi, шкода iх i шукати!”
Про найтемнiшу нiч – нiхто не знае,
Чи се вона остання…Може, перша
З тих, що без просвiтку. Та ну же, дiду,
Хоч би мовчали. Ви мов пугач,
Вiщуете лихе…Жiночий голос
Бринiв сльзами, тее промовлявши,
Зате дитячий, мов злотиста стрiлка,
З уст вирвався, аж темрява схитнулась.
“А я вже бачу день! ”Коли? ”Не знаю”.
“Який же вiн?” ”Хороший, дуже славний,
Червоний, золотий, який же, мамо?
Ти знаеш, ти тодi сказала!”
“Ет, - байдуже озвалася матуся-
То був не день, то сполох був, та й годi”.
“А ти ж казала!” “То я помилилась”.
Дитина вже заплакати збиралась,
Коли замрiли в хатi стiни й лави,
I наш юнак покликнув: “Сонце сходить!
Бач, я ж казав!” Ми кинулись до вiкон.
За снiжною пустинею далеко
Займалось пiкругом сяйво…”Де ж там!-
Сказала жiнка-се був знову сполох”.
“У снiжнi ночi сполохи не сяють-
Промовив дiд- Се просто мiсяць сходить”.
Перевод А.Л. Багмета, 170313.