Крайний в пищевой цепочке

Он появился в нашей семье случайно, завернутый для тепла в большой комок ваты, - хозяевам, уезжавшим в другой город, просто некуда было его девать, не выкидывать же на мороз.  Нам хомяк не был нужен, без восторга встретила его и овчарка Дея. Ну, ничего не поделаешь, насыпали опилок в клетку из-под попугаев, посадили туда хомяка, бросили капусты,  и начали жить все вместе.

Вообще-то прикид у него был похож на Дейкин. Они забавно смотрелись рядом, - обиженная в лучших чувствах, черно-подпалая, по паспорту, овчарка и жалкая, ничтожная,  одной лапы хватит придавить, личность, тоже черно-подпалая, слава богу, хоть без крысиного хвоста.  «Мало того, что хозяева эту мерзость стали брать на ручки, а меня – никогда, так еще надо видеть, как она ковыряется в чашке с мясным борщом! Я бы всем показала, что надо делать и с борщом, и с нахлебниками, да воспитание не позволяет» - наверное, так думала наша Дея…
 
- Слушай, а чего он так быстро растет? Никогда не видела такого большого хомяка! Да какой-то трусливый. Интересно, что ты до таких лет дожил, а не отличаешь мальчиков от девочек. Надо же его как-то назвать.  Ладно, пока пусть будет Мыша.

-  «Ищу нехорошего человека, который на рынке продал мне хомячка, пусть скажет, куда теперь девать медведя?».

- Да, на панду похож один к одному. И где будем брать эвкалипт?

А Мыша все рос и рос. Ел он непрерывно – все время, пока не спал, особенно любил зелень, стебельки от бананов, мелкие веточки и сено, провода от компьютера, журналы и еще – Дейкины усы…  Правда, усы так и оставались мечтой, потому что после неудачной попытки их отгрызть Мыша целые сутки размышлял о жизни,  не выходя из домика, и даже не питался…

- Вообще-то – хороший хомяк, совсем не пахнет, только уж очень большой, и все еще растет.

- А это и не хомяк вовсе, а морская свинка, - сделала вывод знакомая.

- Ничего себе! Вот уж кого-кого, а поросят в доме своих полно!  И что теперь делать? Они что, в воде живут? И до какого же размера этот поросенок еще вырастет?

- Не, они воды, наоборот, боятся. Вообще-то их сначала называли «заморскими» свинками, ну, а потом перекрестили в «морских». Их брали в дальние плавания, - быстро растут и мясо ничем не пахнет, можно питаться свеженинкой. Крайние в пищевой цепочке, их все едят, а они – никого.

- Ужас какой! Бедный Мыша! То-то он борща боится – ходит, ходит, нюхает... Вдруг матросы там собрата на бульон пустили… Иди, моя Мышенька, скорее к маме! А где он? Ты смотри! А ему ваша Лизка понравилась!

Мыша изо всех сил ухаживал за гостьей – пекинеской Лизкой. Для этого он усадил ее в самый дальний угол дивана, но сам туда попасть не смог, поэтому стоял рядом на задних лапках, не сводя с красотки глаз. И это неудивительно! Медалей и грамот с разных  выставок у Лизки было побольше, чем у дворовой собаки блох, а из списка ее имен лично я помнила только первое  из восьми – Элизабет…

- Я вообще-то по делу. Уезжаем на пару недель. Лизку приютите?

- Пусть живет. А чем благородную даму кормят, и как на морозе с ней гулять?

- Да она все ест. Только по лестнице ходить не умеет, надо на руках носить…

Лизка выбрала себе уютное местечко – на обувной полочке в прихожей, ну, а у Мыши уже давно был свой домик с меховой подстилкой. При первой возможности он сбегал к даме сердца в прихожую или стоял у кресла, не сводя с нее глаз. Две недели пролетели незаметно.

- Ах, ты моя красавица, Лизунечка! Соскучилась? Иди ко мне скорее!

- Слушай, Мыша ей тут проходу не давал. Как бы на свет не появились еще и «пекинесовые» свинки! А в родословную впишете: «Отец – б/п свин, имеется ввиду – беспородный…» Алименты будем огурцами платить, мы ведь из простых.

- ОЙ! ЧТО ЭТО? А ГДЕ У СО-БА-КИ У-СЫ???!!!

Я похолодела. На нас смотрела счастливая Лизкина мордочка, вот только и правда – совсем без усов. Мыша трусливо спрятался в домике, он всегда прекрасно знал, у кого какое настроение, и что надо при этом делать – теребить за брюки, чтобы скорее дали петрушку или смываться. Даже попрощаться с дамой сердца не вышел.

Усы у чемпионки через полгода выросли, ну, а Мыша погрустил немного в прихожей, да и вернулся к обожанию Дейкиного хвоста. Это вам не усы, поэтому Дейка благосклонно разрешала выдергивать оттуда лишние шерстинки, ну, и все пошло по-прежнему.  «А вообще-то, – наверное, думал Мыша - жадина какая эта Дейка! Дамам, особенно благородным, усы – совсем не идут…»