Легкий аромат цветов развеял затхлый, тягучий воздух леса, и ноздри Торвальда затрепетали, вдыхая позабытый запах. Унылые деревья вдруг расступились, уступив место цветущему шиповнику и высокой, ярко-зеленой траве. Зажужжали насекомые, где-то над головой чирикнула птица, ей отозвался кузнечик из травы.
Торвальд протер глаза, не в силах поверить в происходящее. Еще минуту назад он блуждал по этому проклятому лесу, а теперь стоит посреди цветущей лужайки и слушает пение птиц! Юноша сделал пару шагов, от чего из траву взметнулись вверх разноцветные бабочки. Разинув от удивления рот Торвальд увидел, как на поляну выскочил толстый пушистый заяц. Поводив серыми ушами, он искоса оглядел застывшего человека и, понюхав воздух розовым подвижным носом, ускакал прочь. Следом, величаво ступая, на поляну вышел белоснежный единорог. Он остановился и, медленно повернув голову, посмотрел на Торвальда. Юноша, боясь пошевелиться и тем самым спугнуть его, восхищенно рассматривал царственного зверя, его великолепный рог, длинные сильные ноги. Пару минут единорог изучал человека, а затем, все также медленно и степенно, удалился и исчез за деревьями.
Послышался далекий звонкий голос.
- Торвальд! Торвальд! Ау!
Юноша встрепенулся и прислушался. Это Таня, она звала его! Он пересек полянку и пошел между деревьев. Голос послышался снова, он удалялся, и Торвальд заторопился.
Лес впереди поредел, послышался еле слышный плеск воды. Торвальд вышел из-за деревьев и остановился. Он оказался на берегу озера. Яркое солнце освещало спокойную гладь воды, заросший мелкой травой берег и небольшой обрыв с левой стороны. На самом краю сидела девушка в синем сарафане, длинная коса перекинута через плечо. Незнакомка плескала голыми ногами в воде и совсем не обращала внимание на Торвальда. А он разглядывал ее во все глаза, спрашивая себя, кто это красавица и что она тут делает. Юноша уже хотел окликнуть ее, но вдруг услышал певучий девичий голос, доносящийся из-за обрыва. Торвальд прислушался.
- Сестра, поплавай со мной! Поиграем, это весело!
- Не хочу, - серебристым голосом ответила девушка. – А подружки твои где?
- Они там, у дальнего берега. Хочешь, я их позову?
Плеснула вода, и Торвальд увидел самую настоящую русалку. Ему стало страшно за красивую незнакомку, ведь он знал, чем чреваты игры с русалками.
- Девушка, - позвал он. – Отойдите от воды! Это опасно!
Незнакомка плавно скользнула с обрыва в воду. Торвальд невольно воскликнул, подбежал и посмотрел вниз. Девушка медленно плыла к середине озера, а вокруг нее весело резвилась русоволосая русалка с мерцающим рыбьим хвостом.
Торвальд и сам не знал, что толкнуло его в воду. Может, то, что он увидел, как русалка схватила девушку за руку и потянула ее под воду?
Юноша прыгнул в озеро, подняв фонтан брызг. Он с шумом и фырканьем вынырнул и вдруг увидел прямо перед собой лунообразное лицо с длинными волосами. Русалка протянула к нему руки и певуче сказала:
- Поиграй со мной, мой прекрасный принц!
- Пошла прочь! – испугался Торвальд, но русалка схватила его ледяными пальцами за шею и прижала к себе.
- Поиграй со мной, - ласково шепнула она.
Торвальд забарахтался в воде, пытаясь отодрать от себя ее руки. Но она продолжала приближаться к нему, раздался холодный смех.
- Что тебе надо? – прохрипел он, задыхаясь от усталости.
- Согрей меня, милый, - прошептала она ему на ухо, и холодные губы обожгли его шею.
Торвальд с силой дернулся, и тут же ушел под воду, увлекаемый русалкой. Он барахтался, стараясь всплыть, но русалка крепко держала его, да еще тяжелый меч тянул ко дну. Он открыл рот и почувствовал, как ледяная вода обожгла горло. « Это конец », - обреченно подумал юноша и потерял сознание.
Очнулся он от резкой боли в груди. Торвальд открыл глаза, увидел над собой плывущие по небу облака. Вдруг жуткая боль скрутила внутренности, его вырвало водой. Отдышавшись , он понял, что лежит на траве, что он каким-то чудом остался жив.
Заплескалась вода, послышался холодный смех, и кто-то рядом с Торвальдом крикнул:
- Поди прочь, окаянная!
Торвальд приподнялся и увидел невысокого старичка с белой, как снег, головой. Он грозил кулаком плескавшейся русалке, затем обернулся к юноше и приветливо прошамкал:
- Очнулся, добрый молодец? Вот и славненько. Ну, чего разлегся, вставай!
Торвальд поднялся, пошатываясь, и невольно взглянул на озеро. Мелькнул рыбий хвост, русые волосы, и Торвальд поежился. Старичок перехватил его взгляд и улыбнулся.
- Что, закружила-то тебя Мавка? Озорница. Ну, не глазей, мил человек, а ступай за мной!
Старичок повернулся и зашагал к деревьям, даже не оглянувшись, словно был уверен, что Торвальд пойдет за ним. Так оно и случилось. Юноша пошел следом, и вскоре они оказались на большой поляне, заросшей высокой травой. В центре стояла скособоченная ветхая избушка. Торвальд с недоумением осмотрел старый дом, старичок же решительно направился к полусгнившему крылечку.
Юноша переступил через высокий порог и увидел неотесанные стены, маленькое окошко, широкий стол и лавки по краям, большую серую печь с жарким пылающим огнем. Старичок оглянулся за замешкавшего Торвальда и проговорил с укоризной:
- Ну, заходи, коль вошел. Чего стоишь на пороге?
Торвальд вошел в комнату и под зорким взглядом старичка сел на лавку. Старичок повернулся к печке, а юноша более внимательно оглядел его. Одет его спаситель был в полотняную рубаху до колен, на ногах – широкие шаровары серого цвета и старенькая плетеная обувь. Старичок бросил в огонь полено, повернулся к столу и уселся напротив юноши. Пожевав губами, он приветливо улыбнулся:
- Ну, мил человек, потолкуем малость?
Торвальд медленно покачал головой.
- Мне некогда разговаривать. Я ищу свою сестру. Скажи, ты не видел девушку с белыми волосами?
Старик снова пожевал губами, погладил круглый подбородок тонкими морщинистыми пальцами и прошамкал:
- Найдешь ты свою сестру, не спеши! Посиди чуток со мной!
Торвальд решил остаться ненадолго, передохнуть, а заодно и выпытать у старика кое-какие интересующие его сведения. Но сначала надо было узнать, к кому это он попал в гости, не опасен ли этот старичок.
- Кто ты? Как тебя зовут? – как можно приветливее спросил юноша.
Старичок благодушно рассмеялся и встал. И вдруг с ним стало происходить нечто странное. Он стал уменьшаться, уплощаться, его скручивало в разные стороны, словно тяжкая болезнь коробила его тело. Торвальд вскочил и отпрянул к печи, расширенными от ужаса глазами смотрел он, как старичок превращается в кряжистого бородатого мужика, одетого в мохнатую шкуру. Мужик подмигнул перепуганному юноше, раскинул руки и вдруг затуманился, исказился телом и взорвался, превратившись в стаю разноцветных бабочек.
Торвальд с гулко бьющимся сердцем, схватившись за ненужный вообще-то меч, с опаской наблюдал, как бабочки вылетели в открытую дверь и исчезли в лесу. Из-за печки вышел улыбающийся старичок и горделиво взглянул на Торвальда, который совсем перестал соображать, что происходит. Старичок указал на лавку, мол, садись, и улыбнулся.
- Каково тебе, мил человек? Узнал теперь, кто я?
Торвальд плюхнулся на лавку и ошарашено помотал головой. Старичок пояснил:
- Меня по- всякому величают. Одни – Лесовиком, другие – Лешим, третьи – нечистью лесной. Мне больше нравится Лесовик.
Несчастный Торвальд совсем растерялся. Происшествие с русалкой, чуть не доведшей его до смерти, странные превращения старика – все это выбило его из колеи. Тут же всплыли в памяти уроки по изучению сказочных существ, где говорилось, что лешие отличаются хитростью и коварством. Внезапная догадка пришла ему в голову, и он подозрительно спросил:
- Скажи, Лесовик, а не ты ли кричал голосом моей сестры, чтобы заманить меня?
Старичок от восторга даже захлопал в ладоши.
- Ах, умен, умен! Да, молодец, тебя не провести! Но это не мои затеи, нет. Внученька небось баловалась, озорница! Да ты видал ее там, на берегу.
Торвальд вспомнил девицу в сарафане, и его передернуло. Лесовик усмехнулся и спросил:
- А тебя как звать, величать?
- Торвальд, - буркнул юноша.
- Торвальд? – протянул старичок и покачал головой. – Имя у тебя заморское. Ах, мил человек, если бы ты только ведал, как скучно и муторно здесь бывает! Не с кем и словечком перемолвиться! Ни одна живая душа не ходит в этом лесу!
Лесовик свесил голову и замолчал. Торвальд уже немного пришел в себя, успокоился и решил поспрашивать кое о чем старика.
- Скажи мне, Лесовик, ты что-нибудь знаешь о Черном Чародее и армии, которую он собирает?
Лесовик поднял голову и внимательно взглянул на юношу. Затем пожал плечами и строго сказал:
- Какое мне дело до этой армии и этого зловредного кудесника! Пусть себе тешится, играет в войну! Главное, чтоб не трогал меня и мой лес!
- Если ты хозяин этого леса, то почему он такой… мертвый? Почему ты не сделаешь его таким же, как эти полянки, что мы проходили?
Лесовик печально вздохнул.
- Раньше мой лес и был таким. А потом вдруг что-то случилось, и лес омертвел. Всего моего умения только и хватает на пару полянок! Эх!
- Я знаю, в чем дело! – уверенно произнес Торвальд. – Это все козни Черного Чародея!
Старичок встрепенулся.
- Да ты что? Ах ты, окаянный! Говорил же я ему, чтобы не трогал он меня и мой лес! Ах ты, чтоб тебя черти взяли!
- Ты говорил с ним? – оживился Торвальд. – Скажи мне, где его найти?
Старичок зорко глянул на него и нахмурился.
- Ты хочешь найти этого супостата? А зачем? Неужто смерти лихой ищешь? Или хочешь верно служить ему? Если то так, то я тебе здесь не помощник!
- Нет, нет, - заторопился Торвальд. – Я не хочу ему служить! Нет, я вовсе не для этого ищу Чародея!
- Для чего же тогда?
- Я хочу остановить его, - торжественно произнес юноша и для пущей убедительности придал лицу суровое выражение.
Лесовик с минуту смотрел на Торвальда удивленным взглядом, а затем рассмеялся противным скрипучим смехом. Торвальд рассердился. Он терпеть не мог, когда над ним смеются. Сдвинув брови и еле сдерживая клокотавший в груди гнев, принц молча смотрел на смеющегося Лесовика. А тот, отсмеявшись и переведя дух, проговорил, качая головой:
- Ты уж не серчай, внучок, но глупее я ничего не слышал! В своем ли ты уме? Как ты можешь остановить этого злодея? Ему подвластны небо и земля, вода и огонь, люди и нелюди. Он хитер и изворотлив, силен и могуч. Взглядом он останавливает бурю, взмахом руки рождает смерч. Бесы и демоны поклоняются его мощи, властители миров прислушиваются к его голосу. А ты собираешься остановить его? Ты, чьим оружием является только меч? Глупец!
Последнее слово словно пощечина хлестнула Торвальда, и он побагровел от гнева. Сжав кулак, он стукнул им по столу, и яростно воскликнул:
- Да! Да, я собираюсь его остановить! Я волшебник, понял ты? У меня не только меч, но у меня есть Дар!
Старик хитро глянул на него, ничуть не испугавшись его гнева, и поучительно прошамкал:
- Погоди хвалиться: как бы тебе не осрамиться! Не подстрелил ясного сокола - рано перья щипать.
Торвальд смерив его ненавидящим взглядом, отвернулся и попытался успокоиться. Старику ведь не понять, что случится, если Чародея не остановить. Горюет за свой лес, и дела ему нет до остального мира! А у Торвальда сердце не на месте, и тошно становится при мысли о грядущей войне.
Старик, наблюдая за ним, задумчиво жевал губы. И вдруг оживился, обрадовался, словно придумал что-то забавное.
- Послушай старика, добрый молодец! Может, останешься здесь, со мной? Ну чего тебе бродить по свету в поисках этого злодея? Здесь хорошо, тихо. На внученьке моей женишься, детишек мне на радость нарожаешь! Вот погоди, кликну проказницу!
Он огляделся и громко позвал:
- Агафья! Ты где, негодница? Агафья!
Торвальд невольно осмотрелся, словно ожидая, что из стены выйдет та девица в сарафане. Но ничего не изменилось в скудной обстановке комнаты. Лесовик вздохнул:
- Эту егозу днем с огнем не сыщешь! Сдружилась с русалками, чтоб ее!.. Еще со мной домовой проживает. Вредный малость, но полезный…
Лесовик заглянул под стол и строго позвал:
- Епифаний! Подь сюды! Ты где, окаянный?
Из темного угла вышло невысокое существо, густо заросшее серой шерстью, с огромными круглыми глазами. Он был похож на медвежонка, и Торвальд, памятуя о встрече с Винни Пухом, поджал ноги под лавку. Домовой сердито стрельнул глазами на Лесовика, затем на юношу и заковылял в другой конец комнаты, бурча под нос:
- Развели тут грязь, пройти негде! И все я должен убирать, бедный, несчастный Епифаний! А сами днями сидят, да в окно глазеют! А Епифанию и вздохнуть некогда!
Лесовик строго прикрикнул:
- Помолчи там! Поди-ка лучше на чердаке приберись!
Он повернулся к Торвальду.
- Ну, мил человек, принимаешь мое приглашение? Останешься у меня?
Торвальд высокомерно глянул на него и вскинул брови.
- Странный ты, Лесовик! Ну что мне делать рядом с такими, как ты? Я – волшебник, принц, у меня есть целое королевство, а ты предлагаешь мне взамен эту избушку и девицу сомнительного происхождения?
- Это ты зря, человек, - обиделся Лесовик. - Почему сомнительного? Наш род подревнее вашего будет!
- Ладно, не обижайся. Но остаться я с вами не могу. Человеку место среди людей, а не среди всякой там нечисти лесной.
Старик поморгал и неохотно проговорил:
- Да, правду твои уста говорят. Ладно, вижу я по твоим ясным очам, что не удержать тебя здесь ни силою, не ласкою. Помогу я тебе, так уж и быть! Покажу я тебе дорогу к супостату этому черному, но только пеняй на себя, коли что будет не так!
Торвальд обрадовано вскочил. Старик строго взглянул на него, покачал головой, словно удивляясь юношеской нетерпеливости, и махнул на дверь:
- Выйдешь за порог и окажешься в царстве его. Ну, поспешай, поспешай!
Торвальд, даже не поблагодарив, направился к двери. У порога его догнал голос Лесовика:
- В Ледяном Дворце ищи злодея… И не поминай меня лихом, добрый молодец! Ну, скатертью дорога!
Торвальд обернулся, кивнул на прощание и перешагнул через порог…