Часть четвёртая «Давид»
Чувство долга перед своим народом, готовность к самопожертвованию ради своей земли и товарищей есть во многих из нас. Впрочем, мы можем всю жизнь даже не подозревать о том, какие мы патриоты. Чувство это находится в каком-то дальнем тайнике души, в состоянии глубокого анабиоза и пробуждается в моменты крайней опасности.
автор
Глава 1
Первый раз в жизни Денис видел пульсирующее солнце. Края раскалённого, огненного диска вздрагивали, чуть расширяясь и через мгновение опадая. Поверхность вибрировала в такт ударам, наносимым невидимой рукой. Солнце – огненный, сверкающий в знойном мареве бубен. Именно бубен, потому что его монотонный давящий гул упругим кольцом сдавливал голову Дениса, мешая сосредоточиться. В такт ударам громадного бубна вздрагивали холмы, и даже линия горизонта ёжилась, подавляемая этими тяжёлыми волнами.
Пятый день он вместе с Давидом трясся в стареньком, видавшим виды «Лендровере», который Давид купил по бросовой цене у какого-то старика на окраине Иерусалима. Денис даже не предполагал, что в Израиле так много, пусть и не головокружительно высоких, но всё-таки гор. А ещё больше холмов, да и ущелий оказалось немало. Если раньше он думал, что без труда узнает Ущелье Теней, в котором помнил расположение каждого камня (так ему, во всяком случае, казалось), то сейчас уже серьёзно сомневался в успехе их миссии. В первые два дня с ними ездили Катя и Валентина Семёновна, Но непривычная жара, особенно негативно сказывающаяся на самочувствии Валентины Семёновны, вынудила женщин остаться в доме у родителей Давида, которые, как и сам Давид, прекрасно владели русским языком.
Их разведотдел в лице Дамира временно оставался в Тель-Авиве. Мастерски владея искусством перевоплощения, Дамир легко менял как свою внешность, так и характер изображаемой роли, появляясь в разных концах города, то арабом, то иудеем, то европейцем. Талант его подогревался не только страхом перед системой Доху. Сам факт того, что Денис, подвергая себя невероятно огромному риску, сохранил ему жизнь, поверил перебежчику и проявляет бескорыстную заботу о нём, заставил Дамира провести долгие часы в размышлениях и пересмотреть свои взгляды и на сам мир, и на силы, приводящие его в движение.
Просмотрев содержание диска Дамира, Денис с Давидом убедились в искреннем желании Дамира перейти на их сторону. Тем не менее, не открывая ему до конца своих планов, Денис поручил новому союзнику заниматься только привычным для профессии Дамира делом – отслеживанием действий противника. Союз с Дамиром уже принёс «Антидоховской коалиции» довольно ощутимую пользу. Благодаря сведениям, полученным от Дамира, и учитывая его профессиональные советы, Денису удалось обезвредить главные фигуры чеченского террористического лагеря и четырёх магистров, курировавших западные и южные регионы России. Системе был нанесёт чувствительный, но далеко не смертельный удар. По мнению Дамира, они на какое-то, весьма непродолжительное, время дезорганизовали деятельность звеньев системы и только. У Зла много сил в резерве и запасных вариантов террора. Сейчас лучшая в мире и самая засекреченная разведслужба настолько активизировалась, что открыто бороться с ней было бы чистейшим безумием и верной дорогой к гибели. Денис понимал, что ни опыта Дамира, ни даже сверхъестественных возможностей прибора не хватит, чтобы уничтожить, созданную Доху мощнейшую армию Зла. Поэтому, трезво взвесив все «за» и «против», он решил сосредоточиться на главной, возложенной на него задаче – спасение народа Яхве. Приняв такое решение, Денис, к бурной радости Давида и Кати, объявил о намерении ехать в Израиль и приступить к поиску Ущелья Теней.
Заминка в деятельности системы – результат неожиданно нанесённых ударов – позволила им незаметно для ищеек Доху покинуть и город, и страну. Денис решил время от времени наносить небольшие раздражающие удары в России, с целью дезориентировать систему и отвлечь её внимание от Израиля.
Дамира не переставала удивлять способность Дениса появляться в любое время в любом месте, но никаких вопросов, как настоящий профессионал, он не задавал, прилежно выполняя свою работу. Денис неоднократно тайно проверял все связи и контакты Дамира, но каждый раз убеждался в надёжности нового соратника, главным гарантом которой по-прежнему оставался страх перед системой Доху.
«Лендровер» подпрыгнул на кочке и Денис, довольно чувствительно стукнувшись головой о боковую стойку, очнулся, широко открыв сведённые полудрёмой лаза. Давид остановил машину. Оба вылезли из машины, и не без наслаждения принялись разминать уставшие от тряски и продолжительного сидения в одной позе тела. Денис потянулся, помахал в воздухе руками, присел, прогнувшись вперёд, и застыл в этой в этой нелепой позе, широко открыв глаза и рот от изумления.… В каких-нибудь десяти – двенадцати метрах от него, из-под куста низкорослой акации торчал край большого каменного блока, показавшегося Денису удивительно знакомым. Денис бросился к кусту, отодвинул ветви в сторону: «Ёксель – моксель! Да это же племенной знак!»
Подбежал Давид, заинтересованный поведением Дениса.
- Давид, кажется мы нашли землю племени Арама. Если, конечно, этот камень не был перевезён сюда из другого места.
Давид внимательно осмотрел поверхность камня:
- Явные следы ручной обработки. О возрасте сказать пока ничего невозможно, но по характеру сколов, можно предположить обработку твёрдым камнем, возможно кремнем. Денис, а почему именно этот камень Вам приглянулся?
- В той жизни я очень часто его видел. Мы должны перевернуть камень. На той стороне, возможно, остались следы племенного знака.
- Почему на той стороне?
- Это тыльная сторона. Я хорошо помню.
Давид как-то странно посмотрел на Дениса и молча пошёл к машине за ломом.
Прилично попотев, через пятнадцать минут неимоверных усилий, они перевернули каменный блок. Давид мягкой кистью тщательно обмёл весь камень, и принялся скрупулезно изучать поверхность, пытаясь обнаружить мельчайшие следы охры. Дениса сразу же заинтересовало только одно место. Он смочил носовой платок водой из фляги и протёр это место, выискивая, видимо, только ему одному известные признаки. Через пять минут, отерев пот со лба, Денис сел на камень. Все сомнения отпали. Память не подвела его. Это был действительно племенной знак Арама. Даже если Давид не найдёт следов охры, это не сможет поколебать уверенность Дениса. Впрочем, Давиду достаточно было взглянуть на отмытое своим старшим напарником место, чтобы убедиться в исключительной «генетической» памяти Дениса.
На шероховатой поверхности камня, потёртый ветрами, дождями и временем, тем не менее, довольно ясно различался знак в виде большой буквы «П» в середине которой находилась меньшая по размеру, но также вполне читаемая буква «Д». Монограмма состояла из печатных букв современной кириллицы. Поскольку Денис искал именно этот знак, то значение монограммы было вполне очевидным – «Протасов Денис». Не хватало только обычного в таких случаях «Здесь был…» и даты.
Когда-то, ещё до попыток изготовления глиняной посуды, Денис уже убедившийся в том, что его перенесли в отдалённое прошлое, решил позабавится, разыграв возможных исследователей далёкого будущего. Он в нескольких местах оставил свои инициалы. Усердно выцарапывая на камнях буквы, он улыбался, представляя, как будут шокированы археологи, которым посчастливится наткнуться на его автографы. В небольшой пещере на высоком берегу реки, он как-то даже выцарапал значение числа «пи» и знаменитую формулу Эйнштейна E = mc2. На эту работу он потратил почти три дня. Старательно вырезав буквы и числа, заполнил углубления красной охрой. Надежды, что его труд найдут и по достоинству оценят, было мало, но стоило представить невероятную сенсацию среди всего просвещённого человечества, как любые усилия казались оправданными. Тогда озорной розыгрыш глобального масштаба виделся ему всего лишь развлечением. Находясь в племени Арама, Денис даже представить себе не мог, что самому придётся удивляться и радоваться своей же невинной шутке…
Давид, конечно, сразу же понял смысл монограммы. После столь очевидного свидетельства, никакие ссылки на реинкарнацию не имели никакого логического смысла. На немой вопрос Давида, Денису пришлось рассказать историю своего появления в долине Большой реки. По крайней мере, теперь неясностей между ними не будет. Только тайна прибора по-прежнему остаётся неприкосновенной.
Давид несколько минут сидел погружённый в свои мысли. Денис не отвлекал его, понимая, что для осознания новой столь необычной информации требуется время.
- Господи, Как мы всё-таки ещё наивны в наших примитивных суждениях о природе. Мы воображаем, что постигли чуть ли не все тайны бытия, считаем себя в праве вносить коррективы и изменения в гармонию природного совершенства, абсолютно не представляя, чем нам грозит такое варварское вмешательство. Мы настолько закостенели в своём глупом консерватизме, а точнее в эгоизме, что любые экстраординарные явления, не укладывающиеся в наше скудное сознание, готовы просто не замечать или тупо отрицать, уткнув голову в песок. А если нам… – неожиданно прервав горячее выражение вслух своих мыслей, Давид посмотрел на Дениса и, вернувшись к реалиям действительности, с тенью сожаления закончил – что ж, теперь у нас есть точка отсчёта.
- Если его не привезли издалека – добавил Денис, поглаживая камень как старого друга – свидетеля лучших дней его жизни.
- Не думаю, чтобы его долго возили, для того чтобы бросить здесь. Хотя, за тысячи лет могло произойти всё, что угодно. Как бы там ни было, будем исходить из предположения, что камень за весь исторический период со времён Арама не перемещался от своего начального положения, во всяком случае далеко. Других вариантов у нас просто нет. Будем надеяться на Ваше исключительное везение, Денис, которому я, честно признаться, начинаю завидовать.
- Ты считаешь, что мне везёт?
- А как же иначе? Приехать на место археологических поисков, и в первую же неделю, не пробив ни одного разведывательного шурфа, сразу же наткнуться артефакт столь отдалённого исторического периода, причём с абсолютно точной привязкой к интересующим нас событиям – это не просто везение. В археологии это называется чудом.
- Нет, Давид, я думаю это не чудо. Камень не случайно оказался на нашем пути.
- Что ж, если это так, то остаётся отбросить последние сомнения. За дело!
Давид сбегал к машине за планшетом с бумагами. На довольно ровной поверхности камня расстелил карту района и, сверившись с отметками пройденного маршрута, пометил место находки на карте. За тем на чистом листе бумаги зарисовал камень племенного знака, обозначил его ориентацию по сторонам света, кратко описал находку и добавил какие-то непонятные Денису фразы и символы. Следя за действиями Давида, Денис невольно сравнил себя с Харумом и его людьми, наблюдавшими его математические священнодействия у скалы в Ущелье Теней. Роли поменялись. Теперь инициатива в руках представителя народа Яхве, а он, как в своё время Арам, Харум и все остальные люди племён долины Большой реки, готов был следовать за Давидом, полностью полагаясь на его знания и опыт. Правда, и его способности не стоит сбрасывать со счетов. Только Денис мог найти нужные ориентиры и описать знакомые ему места.
Первым препятствием, о котором подумал Денис, могла оказаться привычка племён перетаскивать за собой камни с племенными знаками во время кочёвок. Хотя, уже во время жизни Дениса в племени Арама, тенденция к оседлости с каждым годом всё нарастала. Люди предпочитали дальше гонять стада, часто оставаясь с ночёвками на пастбищах, чем каждый раз переносить место поселения. Только в исключительных случаях, в самые неурожайные годы, племя могло быть вынуждено совершать дальние переходы к более плодородным местам. Начавшееся хозяйственное объединение племён долины Большой реки после победы в Ущелье Теней, должно было способствовать укреплению оседлого образа жизни. Вряд ли люди далеко ушли бы от построенной мельницы. Эти рассуждения обнадёживали Дениса с Давидом. Было ещё одно обстоятельство, увеличивающее шансы на успех, о котором ни Денис, ни, тем более, Давид знать не могли. Дело в том, что оставленные Денисом автографы не ускользнули от внимания соплеменников. Они не только обнаружили все, оставленные Денисом знаки, но сразу же догадались кто их автор. Долгое время, после исчезновения Белого вождя, места эти почитались как священные, и племенной знак веками покоился на своём месте. Нам остаётся только завидовать тому, с каким уважением наши древние предки относились к историческим памятникам.
Поскольку Денис с Давидом определились с районом поиска, следующей целью для них стала Большая река или её следы, так как реки, как правило, не отличаются постоянством в длительных временных интервалах. Исключение составляет, возможно, только седой Нил, но и тот, судя по последним данным геологов, неторопливо двигался с запада на восток, оставляя в пустыне величественные строения древних египтян, некогда отражавшиеся в его водах. В радиусе ближайших пятнадцати километров никаких крупных рек, кроме небольших ручьёв и искусственно вырытых каналов, не наблюдалось. Давиду пришлось поднимать всю доступную литературу по палеогеографии Палестины. Оказывается, в древние времена Земля Обетованная была значительно плодороднее. Её поили гораздо большее количество рек, в том числе и не уступающих по своей величине Иордану. Денис сразу же хотел отождествить Иордан с Большой рекой, но Давид охладил его пыл, ссылаясь на данные палеогеографических изысканий. Впрочем, и шансы Иордана именоваться Большой рекой нисколько не меньше, если допустить что камень с автографом Дениса перевезли на тридцать шесть километров от Иордана.
Даже если они близко от места поселения племени Арама, и именно где-то здесь когда-то стояла и хижина Дениса, то это всего лишь точка отправления для дальнейших поисков главной цели – Ущелья Теней. Задача осложнялась ещё тем, что находились они на севере Израиля, недалеко от городов Афула и Назарета. Иордан – пограничная река с Иорданией, на северо-востоке Сирия, а на севере – Ливан. Расстояния до границ небольшие и сплошь гористая и холмистая местность. Если учесть довольно длительный пеший переход, совершённый Денисом от поселения племени Арама к Ущелью Теней, то само ущелье может находиться и в Иордании, и в Сирии, и даже в Ливане. Единственное, о чём Денис мог сказать с достаточной долей уверенности, это то, что они шли к Ущелью Теней на север или северо-северо-восток. Он не помнил, чтобы они переправлялись через Большую реку, хотя на их пути встречалось немало ручьёв и небольших речек. Судя по рассказам Дениса о дневных переходах, с учётом огибания различных препятствий, он со своим отрядом преодолел не менее ста – ста-пятидесяти километров до входа в ущелье. Если их точка отсчёта правильная, то цель поиска находится либо в Сирии, либо в Ливане. Во времена Арама и Харума не существовало ни границ, ни сложностей с ними связанных. Не было и современной напряжённой политической обстановки на Ближнем Востоке, которая грозит всякими неприятностями исследователям. Для Дениса, разумеется, проблемы границ не существовало, но его возможностями не обладали ни Давид, ни Катя, ни Валентина Семёновна, ни даже Дамир. Границы между Израилем, Иорданией, Сирией и Ливаном достаточно условны, тем не менее, чтобы спокойно чувствовать себя на территории сопредельного государства, необходимо официальное разрешение на въезд, мало того, нужно разрешение на археологические раскопки. Вот здесь неоценимую помощь мог оказать Дамир с его связями. Но использовать возможности Дамира было крайне рискованно, или попросту невозможно. И Денис, и Давид хорошо это понимали. Достаточно Дамиру «засветиться» и система Доху тут же вцепится в них мёртвой хваткой. Давид хоть и подавал надежды талантливого учёного, но, к сожалению, был ещё очень молод и в научных кругах не пользовался достаточным авторитетом, чтобы добиваться разрешения на организацию и проведение собственных археологических поисков. Не было проблем, пожалуй, только в финансировании экспедиции, которое Денис взял на себя. Но даже деньги не давали гарантии полной свободы деятельности. Начни они активный подкуп чиновников, как сразу же попадут в поле зрения системы.
Трезво оценив свои достаточно скромные возможности, Денис с Давидом решили обратиться за помощью к старейшинам народа Яхве. Давид был уверен, что только в кругу старейшин они найдут и понимание, и поддержку.