Моя Манила

Параллельный роман
к памфлету «ЭХ, ВА_НЮ_ША»
http://www.proza.ru/2012/03/11/1932

И чтоб веселее с Манькой было нам идти,
В кабачок к Лохматому решили мы зайти.
Выпили мы пиво, а потом по сто
И заговорили про это и про то.

Не будь же, Манька дурой, полюби меня!
Что опять не в духе? Тогда люби сама себя!
Али я не весел, али не красив,
Иль тебе не нравится мой креатив?

                Действующие лица
Манила, московская лохотронщица
Ванюша, бывший работник, коллектор
Нюша, пряха с герба г. Иванова.
Горыныч, змей с герба г. Москвы.
Молли, бывшая врач Моль Белиссимо.
Замглав, быший чиновник по особым поручениям.
Петух, памятник на Москве-реке
Брюхо, Ксюха и Шелуха, московские крысы
Арик, Лисик и Сулик,  боевые коты.
Молва Ивановна, народная, неуловимая сказительница
(учительница на пенсии).
Призраки и другие жители Москвы.`


                Первый проезд (пролог......)

                Покуда жирный сохнет, худой сдохнет!
             Задолго  до Ивана Калиты, еще до боярина Кучки, Москва стала центром сбора пошлин и выдачи дани хазарским каганам и киевским князьям, монгольским ханам и Золотой Орде, своим царям и чужим питерским императорам, да и сама немало наживалась на ограблении подвластного народа и пухла на глазах. Жажда наживы манила в Москву и нищих с протянутой рукой, и богатых с лохматой лапой, кривых и косых, лысых и стриженных. Кому-то и копеечка в радость, а другим и деревеньки мало. Мало возможности содрать три шкуры с крестьян, да так чтобы и царю, и церкви досталось, да и себе кое-что осталось.  На протяжении веков разные проходимцы рвались задрать ей подол и лапу в закрома запустить, и жгли ее, и грабили, а Мамона все пухла и пухла, манила и манила всех и вся.
             Растолстела Москва, расслабилась и не заметила, как в 18 веке потеряла власть и право распоряжаться российскими налогами. В распоряжение московских бар-мамоновцев осталось лишь обдирание нищих деревень и сел, но тут подсуетились шустрые московские купцы, которые начали строить фабрики и заводы, нанимать мастеров и работный люд из старинных городков и разоренных деревень. И снова пухла Москва, но уже за счет работяг и полицаев, стерегущих ее покой. Никакие репрессии, ни Ивана Грозного, ни Иосифа Жестокого ничего не могли сделать с манком златокипящей Мосвы в нищей стране. Со всех сел и городов раздавался клич «в Москву, Москву, Москву»  и ехали пить и гулять,  работать и воровать у  мамоновцев, кое-как жить и также служить, хватать за жабры власть и жить на перинах всласть.
             Власть вернулась в Москву только в 18-ом году 20-ого века и снова всё закипело: налоги и поборы, растраты и награды, стройки и заводы. Несмотря на нехватку жилья ехали в столицу работать десятки, сотни, тысячи, миллионы людей из разоренных войнами и экспроприациями, коллективизацией и индустриализацией  сел и малых городков. Процесс распухания зашел так далеко, что пришлось затянуть Москву пояском Кольцевой дороги, но и корсет МКАД с вставками подмосковных Мытищ, Люберец, Химок и прочих подолов не помог, появились метастазы Жулебино, Митино,   Переделкино, Бутово и так далее вплоть до самой калужской границы.

                Хочешь жуй, не хочешь плюй!
             Квартирный вопрос окончательно испортил москвичей ещё в 20-х годах 20-ого века, когда отобрали у прежних хозяев квартиры и доходные дома, заселили дворцы и монастыри, усадьбы и арбатские дворы - мало; в 30-х снесли церкви и застроили деревенские окраины - все равно мало; в 70-х вышли за пределы МКАД и этого мало. Сколько потом не строили  квартир, всегда  не хватало, тем более, зачастую они раздавались мамоновцам задарма.
             Расползлась Москва вокруг Красной площади, Кремля и краснокирпичных фабрик, обросла она серым костяком министерств и учреждений, желтовато-розовыми мускулами сталинских застроек и салом спальных районов времен застоя. Стала Мамона самодовольной неповоротливой Хрюшей.
             Что говорить, хорошо было в олимпийской Москве, будь то мелкий чиновник или научный работник, рабочий или простой инженер, все в нее стремились. На московскую халяву подтянулись другие граждане и те, кто пошустрее, получили квартиры, а остальные - нет, так и суда в Мамоне тоже нет! Известное дело, под лежачий камень коньяк не течёт.
             При советской власти новоявленные бюрократы-мамоновцы добились для себя  удовлетворения почти всех минимальных потребностей - этакий примитивный коммунизм для избранных, к которому тут же присосались с помощью «колбасных» электричек Владимир, Рязань, Ярославль и другие ближние города. Ивановцам, как всегда, оставался лишь «труд за три копейки», да и на них не всегда отоваришься, а на тихоходном поезде «Москва-Иваново» часто не наездишься.

                Ломать - не строить, душа не болит!
     При новой демонической власти московскую собственность быстренько захапали старые мамоновцы-бюрократы и новые крысы-приватизаторы, но и сами не заметили как сгубили московские заводы. Властьоседлавшие мамоновцы выдвинули лозунг: «Москва для богатых», чтобы оставить в ней только бюриков с домочадцами, олигархов-приватизаторов с приближёнными крысами, офисный планктон и бесправных бедолаг-гастеров для обслуживания.
              Новым  хозяевам-мамоновцам требовалось всё больше мест для парковок, торговли и себя любимых. Вместо больниц и детских садов - нагромоздили многоэтажные пентхаусы, на месте заводов - по-бабьи развалились оптовые рынки, скверы замостили автостоянками, а старинные здания поглотили новоделом. Затем мамоновцы набросились на Подмосковье и вместо деревень, лесов и полей - потянулись за.газованные коттеджные поселки вдоль за.пробкованных шоссе.
             Хотелось все переделать на свой вкус и цвет, но, как известно, на это товарищей нет. Начались бестолковщина, бесовщина и новое живодёрство - пожирание мамоновцами чужого жизненного пространства, разрушение еще хороших зданий даже в Замоскворечье и историческом центре - Белом городе. Город вскоре отомстил и забрал у новых хозяев и офисных крыс свободу передвижения по забитым пробками улицам. 
             Вскоре Москва сама стала жертвой живодёров. Примеров современного живодёрства и бестолковщины по Москве несть числа. Сначала выкопали бессмысленную торговую яму на Манежной площади, затем пришлось разрушить ветхую «Москву»  и зачем-то вновь построили точно такую же. С другой стороны Кремля также сломали огромную, еще довольно крепкую советскую гостиницу «Россия», а на новую сил и не хватило. Разрекламированную башню «Россия» в Мамона-Сити также не смогли построить, но зато деньги во время пристроили.
            Манилов из "Мертвых душ" только мечтал мост через пруд построить, так московский градоначальник все его мечты воплотил в жизнь и сплавил  мосты по Москве-реке. Он также осуществил мечту Сталина: "революционную маниловщину, соединить с американской деловитостью в работе". И что же лучше, маниловщина - пассивно-благодушное отношение к городу или революционный размах, который будит мысль и  ломает прошлое, дает перспективу наживы? Вот откуда странная любовь у мамоновцев  к сталинской застройке 30-х!

                Второй проезд
               
            В третьем тысячелетии озарились московские улицы и проспекты светом реклам и подсветок. Мамоновская ночь, в советское время темная и мрачная, стала вдруг яркой и насыщенной. Ночью на набережных Москвы-реки было светло, как на закате. Кремль, Президиум РАН и купола храмов горят, как при нашествии Наполеона. Особенно ярко освещены казино "Город развлечений "Корстон" на Косой, "Фараон в Гаване" или "Наполеон" на Ленинском.  Манят и манят они простофиль и игроманов, тративших последние семейные деньги, растратчиков и воров, проигрывающих чужие деньги. Проиграются мамоновцы в пух и прах, садятся в иномарку и давят на газ в пьяном азарте!
            Все ночи, полные огня, пьяные автоподонки гоняют по московским дорогам, преследуя случайных прохожих. Не увернулся, сам виноват, нечего по ночам шататься! Утром, еще не продрав глаза,  мамоновцы едут показаться в офис, но и тогда охота пуще неволи, наезжают на других водителей по встречке и пешеходов на переходах и остановках. Да и чего им бояться, деньгами отмажутся от неволи, и видеокамеры замажут на Ленинском, если как следует попросить. Главное надо уметь просить, а не требовать наказаний. Да воздастся слугам по заслугам, и грехи их не будут забыты.
             Мамоновцы уж и не знали, как защититься от этих наездов и переездов, но самим от себя самих не спастись не могли и потому всё чаще стали они набирать и в охрану, и в ментовку безработных с Ивановской и других областей. Москвичи себя охранять, свои дома и офисы, школы и детские сады, они не очень то стремились, да и зачем, если можно просидеть весь день в офисе и пару бумажек переложить.
            Недолго просидел  Ванюша в охране на стульчике, много разных бухгалтерш и офисменеджериц пыталось с ним заигрывать, чтобы соблазнить и женить на себе, но он кремень, мол ни за что на свете свою ивановскую Нюшу не сменяю на московский неликвид. Да и то правда кому нужны офисные крысы, хороших баб москвичи сами разобрали, а остальных гастерам оставили, так те еще кочевряжутся, не всех подряд замуж берут, кастинги проводят, щупают в квартирках шторки и оборки, прицениваются.
            Размордел Иван на московских харчах и когда достиг необходимой степени упитанности пригласили  его поработать ментом, то бишь полицаем, гастеров в метро контролировать. Когда он и здесь показал свое усердие, то перевели в ОМОН гонять креакалов по Триумфальной и Болотной, щипать на оптовых рынках мелких торговок и хватать продавцов за шиворот  на выворот. Да вот еще работёнка: фанатов друг от друга охранять в  Луже. Всю Москву объездил и окреп после ивановской проголоди.
            Достали мамоновцы-растратчики и игроманы-разорители кого-то там на верху и, как гром среди ясного неба, приказ: закрыть все казино и игровые клубы, одноруких бандитов и игровые автоматы сдать в утиль. Тысячи людей лишились работы, но крупье и их охранники работать на заводах не хотят. Совсем уж стала жизнь  мамоновцам и игроманам не мила, одни не знали, куда деньги девать, другие, где их взять. Хоть бери автомат и по барам, но не манит выпивка и жратва без игры! Хочется, очень хочется опять рисковать, играть и проигрывать. Только в игре они видели смысл жизни!
            Не верите? Тоже мне Станиславские! Вспомните Меня, когда заиграетесь! Одной рукой нынешний ивановский начальник Горыныч закрыл ивановские легальные автоматы, а другой открыл посадские закрытые клубы. Хотел было он и в Юрьевце на Волге устроить рай для игроманов, но не дали мамоновцы. Позавидовали! Вернулись на московские улицы времена лохов и лохоторонов.
           Как-то  летом, после обеда, Ваню с ОМОНом послали ловить лохотронщиков в переходе у «1000 мелочей» на Гагарина. Руководила ими худенькая бабенка лет тридцати пяти в потертых джинсах и кроссовках, с сумкой для денег на поясе,  но сама стояла в сторонке, на стреме.  Стукачек засек всех и, когда омоновцы окружили лохотонщиков, приказал Ванюше схватить её.  Он отрезал лохотронщице путь к отступлению на выходе из перехода и протянул руки, чтобы схватить её за грудки, но тут же протянул ноги, когда она, сделав подножку, уложила Ваньку на гранитную лестницу и выбежала на улицу. Другие омоновцы уже накинули браслеты  щуплым лохам и здоровенным лохотронщикам и теперь все вместе ржали над Ванькой, слабак не справился даже с худенькой девкой.  Кровь ударила ему в голову, теперь все всегда будут смеяться над ним, позор на всю жизнь!
           Как Ванька-Встанька, вскочил  и помчался за беглянкой, они быстро проскочили мимо «Дома тканей» до следующего перехода и выскочили к «Дому обуви» на Ленинском. Ванька прибавил ходу и забежал за проклятой бегуньей за угол. Бежит, задыхается, а в висках стучит кровь и мысль: схватить и уложить девку на асфальт. Проскочили по косой бульвар на Косыгина, наконец-то беглянка тоже начала выдыхаться и снижать скорость. Расстояние между ними стало постепенно сокращаться и, если бы продолжали бежать  прямо по бульвару, то Ванька вскоре догнал бы и уложил девицу прямо здесь на газоне. Но не тут-то было, беглянка резко свернула в Пятый Воробьевский проезд, забежала за угол "серого дома", и стала осторожно, держась за перила, спускаться по железной лестнице вниз по склону Воробьевых гор. 
           Только лишь в низу  лестницы Иван схватил девку  за кофточку, пуговки посыпались,  она вывернулась и ткнула в него электрошокером. Разряд свалил Ванюшу на лестнице, он ударился головой о железные ступеньки и потерял сознание. Теперь уже девица  испугалась, огляделась и оттащила его в кусты вниз по склону.

        На пригорке призраки бывших жителей и ансамбль "Во всю Ивановскую"
        поют старинную песню: "Уж вы, горы мои, Воробьевские!" (см. доп.1)

                Третий проезд
         На земле лежал рослый, светловолосый, слегка упитанный омоновец с
         разбитой головой. Рядом журчал ручек Сомородиновый, стекавший со склона.
         Девице стало жаль мужика, разорвала свою кофточку на лоскуты, присела на
         землю, умыла его лицо от крови и положила голову к себе на колени.

Манила: (перевязывая голову, горестно вздохнула) Что же я наделала, из-за какой-то сумки с деньгами человека сгубила, если бы и поймал, авось договорились, чтобы отпустил, если не за деньги, так за любовь.
Ванюша: (открыл глаза и увидел красивую светлую девушку с короткой стрижкой) Где я?
Манила: У Меня на коленях. Ну как, больно?
Ванюша: Есть немного. Голова кружится. Что со мной?
Манила: Споткнулся, когда схватил Меня на лестнице, упал и ударился о железную ступеньку. Лежи спокойно, я за тобой поухаживаю.
Ванюша: Спасибо за перевязку.  Меня сейчас уже наверно ищут, тебя увидят и схватят. Беги!
Манила: А если не найдут? Как я могу тебя оставить? Ты сам не дойдешь! Я позвоню подружке на «скорую» и тебя отвезут в травматологию. Заодно попрошу халатик мне подвезти.
Ванюша: (пытается подняться) Помоги встать.
Манила: (обиженно) Тебе мои худые колени не нравятся? Тогда клади голову поближе.
Ванюша: (притиснулся ближе) Как звать тебя красавица?
Манила: Меня друзья кличут Манилой. А как тебя?
Ванюша: Иван, когда не пьян, а для таких красивых, как ты, Ванюша. И кого же ты заманила, что такую кличку дали.
Манила: Предки назвали меня Машей в честь бабушки Мани Облигации, а пацаны с нашего двора  прозвали Манилой, за то что я всем нравилась, но никому из них не давалась. Сам-то откуда?
Ванюша: Из Иваново.
Манила: Ой, хи-хи-хи! Ваня из Иваново! Из города невест, может и у тебя есть?
Ванюша: Невеста была, но на нее начальство глаз положило и  меня побоку. Пришлось ехать в Москву пропивать тоску.
Манила: То есть в командировке холост. Да и я себя узами не обременяю.
Ванюша: Слышу какая-то машина подъехала. Прячься в кусты.
Манила: Да нет, это «скорая» подъехала, поднимайся, доковыляем как-нибудь до нее.
Ванюша: А куда повезут?
Манила: Дам денег, чтобы в «Первую градскую».
Ванюша: Слышу кричат на верху лестницы. Вроде Меня зовут.
Манила: Давай скорее на «скорую». Пусть ищут. Да Ваня, попал ты в ОМОН, как в омут с больной головой!
Ванюша: Мне жаль так расставаться! Может еще встретимся?
Манила: Я тебя найду в больнице. Задержись там подольше. Пусть обследуют и  подлечат, я пока тебе место получше подыщу.

        Прошла неделя, другая. Ванюша лежит на больничной койке, здоров как бык,
        и скучает. Из головы не выходит симпатичная москвичка. Обещала найти его,
        а её всё нет, и нет, скоро выпишут и можем больше никогда не встретиться.
        Под окном слышит   знакомый голос.
 
Манила: Иван выгляни, если не пьян. Выгляни в окошко, дам тебе горошку.
Ванюша: (высовывается из окна, кричит) Ё-моё, Манила…! Моя Манила пришла!
Манила: Ну здравствуй Ванюша. Ждешь? Скучаешь?
Ванюша: (выходит из больничного корпуса) Уж заждался! Скоро выписывают.
Манила: Я тебе джинсы, рубашку и кроссовки принесла. Переодевайся, пойдем в парк "Кое-кого", прогуляемся. Клади свои тапки и халат в пакет.
Ванюша: Хочешь заманить меня, напоить и пришить.
Манила:  Может я тебя других целей заманиваю,  хочу принять в свою малину, но сомнения гложут, вдруг ты, как честный омоновец, Меня сдашь?
Ванюша: Нет Манила, я тебя никогда не сдам, ты мне жизнь спасла!
Манила: (смущенно) Ну так и уж спасла. Сама заманила, сама полюбила, а будешь сопротивляться сама и погублю.
Ванюша: (целует) Ягода малина, ты Меня сманила!
Манила: Да подожди ты, здесь знакомые могут встретиться, сейчас дойдем до «Нескучного сада». Там и целуй Меня сколько влезет.
Ванюша: Вот подходящая лавочка, здесь расположимся. И место укромное. Что там у тебя в пакетике.
Манила: Белое вино, колбаска и рыбка, перчик и оливки.
Ванюша: Наливай. Чокнемся на брудершафт. 
Манила: (отводит в сторону ванин стаканчик) Не увлекайся, закусывай!
Ванюша: (обнимает) Теперь я уже не в силах от тебя оторваться?
Манила: (перехватывает инициативу) Нет, не здесь. Успокойся!
Ванюша: Теперь Манила я твой навеки. Заманила и погубила! А теперь спасай!
Манила: (теребит пуговичку) Может я воровать пойду, а ты будешь Меня прикрывать?
Ванюша: (обнимает и расстёгивает кофточку) Да я тебя завсегда прикрою! Только скажи где и когда!
Манила: (шепчет) Ванюша! Тебе плохо не станет, ты же болен на голову. Через каждые два слова лезешь ко мне.
Ванюша: (шепчет) А к кому лезть, если  ты у Меня из головы не выходишь! Мы должны здесь потренироваться в прикрытии. Ножки вытяни, вот так, правильно. Умеешь же маскироваться, если захочешь.
Манила:  Что прямо здесь на лавочке. Неудобно. Вдруг кто-нибудь увидит?
Ванюша: Никаких вдруг. Как в армии. В любых условиях я должен тебя спасти и прикрыть. Хоть на лавочке, хоть под лавочкой. Я в армии разведчиком был и нас учили, как веточками прикрываться.
Манила: (вкрадчиво) Типа того мы в кустах, как в разведке. Вот оказывается чем  вы армии занимались. Кустотерапией!
Ванюша: И этим тоже. Вот у нас на Козьем болоте под каждым кустом есть и стол, и дом, а случае чего и постель можно постелить.
Манила: Здесь грязновато, давай отложим это дело, я домой приглашу, ужин приготовлю.
Ванюша: Нет не могу! Я на взводе. Стели мой больничный халат (достает из пакета). 
Манила: (стелит халат) Но я еще не готова.
Ванюша: (продолжает раздевать) Да тихо ты, не брыкайся, а то демаскируешь нас.
Манила: (ещё сопротивляясь) Ну ты такой настойчивый. Мертвую уговоришь.
Ванюша: Вот и слушайся меня. И не шепчи так громко, услышит кто-нибудь.
Манила: (тихо шепчет) Слышу кто-то идет. Ой, не туда.
Ванюша: (тихо шепчет) Мимо? А ну-ка еще разок.
Манила: Всё, всё, хватит. Одеваемся и возвращаемся в больницу.
Ванюша: (обнимает) А ты боялась и даже юбка не помялась.
Манила: (целует) Притворись, мол голова еще кружится, а я с врачом договорюсь, чтобы тебя придержали подольше. Буду каждый вечер приходить, что бы не скучал. Держи мобильный,  сама позвоню.
Ванюша: Ещё как кружится. Совсем ты меня закружила, заманила, заарканила! Буду ждать. Звони чаще. Теперь уж без тебя и жизни нет!

                Четвёртый проезд
       Уж скоро месяц, как Ванюша с Манилой познакомились, любовь в самом разгаре.
       Обошли все лежки на Воробьевых горах, и на Андреевских прудах, и в Мамоновом
       городище, и дальше за Метромостом по склонам и пригоркам. Кончились
       солнечные денечки, пошли дожди, кусты и трава отсырели, пришлось Мане вести
       нового хахаля домой на Ленинский,  не идти же в ментовскую общагу. Она
       заранее вручила Ванюше  ящик с инструментами, заодно и краны починит.
Ванюша: (звонит в дверь) Сантехника вызывали?
Манила: (требовательно) Я Вас с утра жду. Проходите. Проверьте краны в ванной, один забился, холодную не пропускает, а другой  наоборот горячую не держит.
Ванюша: (громко) Сейчас вход на трубе перекрою и начну краник чинить.
Манила: (шепчет) Ну ты уж не переигрывай. Тоже мне  слесарь-гинеколог. Разувайся, проходи в залу.
Ванюша: Большая у тебя квартирка, мебель старинная. Богато живете.
Манила: Квартиру на Ленинском еще бабка получила, когда Воробьево расселяли при строительстве университета. Потом моя маман в нём училась, там же и с отцом познакомилась. Для него за счастье переехать сюда с 7-ого проезда Марьиной рощи.
Ванюша: А где же они сейчас?
Манила: Отправила их на дачу в Фирсановку, все равно в свой институт почти не ходят, а статейки на компьютере можно и там стряпать.
Ванюша: Так значит ты теперь одна?
Манила: Не улыбайся, как кот на помойке, часто сюда приходить нельзя, а то соседки заложат, а маман с детства следит за нравственностью своей девочки.
Ванюша: Я блюду уголовный кодекс и с девочками не связываюсь. И чегой-то ты такая нравственная в лохотрон подалась.
Манила: Квартиру содержать надо, а мои родители научные работники и уже много лет в кармане не шиша. Приходится самой на всё зарабатывать. Перепробовала много чего в 90-е годы: сначала в сберкассе чужие деньги считала за гроши, в 90-х лавочку открыла на деревянной ярмарке на Гагарина, но, при строительстве 3-ого кольца, ее сломали, затем устроилась крупье в казино "Корстон" здесь на Косыгина, но и его закрыли. Хотела свою рулетку открыть в переходе, да ты помешал. Вот теперь думаю, где еще найти денежную работенку.
Ванюша: Ничего не получится, потому что бизнеснюшки  сразу много денег хотят получать. С малого дела надо начинать!
Манила: Пора тебе самому заняться делом, проходи в ванну, краник починишь и заодно душ примешь. Вот тебе новое белье и полотенце.
Ванюша: (стоит под душем и стучит ключами по трубе) Хозяйка подойдите и проверьте, как краник работает.
Манила: (заходит в ванну в халатике, крутит кран и брызгает холодной водой на Ваню.) Что-то твой краник плохо работает.
Ванюша: (подает руку) Залезай хозяйка в ванну, сейчас проверим как он работает.
Манила: (снимает халатик, подает свою мочалку) Спинку мне заодно потри. Да не передок, а спину.
Ванюша: Нагнись, я так потру, что охнешь.
Манила: Ой, да ты опять свой краник суешь не туда.
Ванюша: Туда, сюда, обратно, тебе и мне приятно! Не крутись и крепче прижмись, а то из моих рук выскользнешь.
Манила: Ой, Ваня да я гляжу ты мастак баб любить. Я уж начинаю беспокоиться за  твою нравственность. Поймал Меня, как птичку в сети, и крутишь как хочешь.
Ванюша: (не прерывая своих занятий) Ты прям как девочка, будто в первый раз.
Манила: И как в первый раз, и как в последний раз. Пути господни неисповедимы. Вдруг завтра Меня посадят и разлучат нас надолго.
Ванюша: Ну вот весь кайф обломала. Не надо о грустном. Устройся к родителям в институт, а я буду тебя любить и содержать.
Манила: Содержанкой быть не хочу, я птица вольная. Да и кто будет квартиру оплачивать, дачу содержать. На твою зарплату в Москве не проживешь. Придется мне за двоих еще больше крутиться.
Ванюша: Может тебе надо прежде всего свои желания немного прикрутить?
Манила: Хватит мне мозги компостировать! Одевайся в чистое. Пора к столу.
Ванюша: Богато стол накрываешь, а все прибедняешься. Говоришь на оплату квартиры не хватает. Скромнее надо жить, тогда и моей зарплаты хватит на двоих.
Манила: Ты Иваново с Москвой не путай. То что по вашему скромно, то по нашему нищета. Может я тебя хочу завлечь в свои ласковые сети. Наливай!
Ванюша: (закусывая) Да я давно твои сети проверил в интернете. Сеть надо свернуть и убрать, чтобы в нее никто больше не лез. Всех твоих бывших надо удалить из памяти, телефонов и компьютера, а если будут лезть  в наглую, то сам выброшу из дверей и спущу по лестнице. Я им отобью охоту к тебе с глупостями приставать.
Манила: Не распаляйся. Вот что я придумала. Устрою тебя в контору по выбиванию долгов (КВД) и сама там аудитором буду работать.  У меня за плечами экономический факультет универа.
Ванюша: Тоже мне занятие  за долги ЖКХ пенсионеров из квартир выкидывать. Уж лучше креаклов гонять по Москве. Все же по-благороднее будет!
Манила: Не торопись, я еще не все сказала. Эта контора под прикрытием спецслужб и заточена выбивать долги с крыс-приватизаторов и прочих вороватых чиновников, которые за границу смылись. Там их ловят, смывают камуфляж и заставляют возвращать наворованное государству и нам достанется процентик за труды.
Ванюша: Приватизаторов и чиновников вороватых трясти, это мне нравится! С большим удовольствием! Но я же языков не знаю? Как их брать в армии научили, а разговаривать с ними на одном языке нет!
Манила: Зато я знаю о чем с ними говорить, а ты будешь меня прикрывать!
Ванюша: Прикрывать тебя мое самое любимое занятие, но надо потренироваться.
Манила: Проходи в  спальню мой петушок, прикрой Меня.
Ванюша: (хватает на руки, несет до постели) Как чувствует себя моя курочка?
Манила: Да я тебя хорошо чувствую. Всеми органами чувств. Ой одно, чувство пропало. Где оно?
Ванюша: (расслабившись, лежа на спине) Ты Меня уморила, хотя поначалу мокрой курицой прикинулась. Как ни хорошо было на горах, а всё же дома в кровати лучше!
Манила: Поедем с тобой по заграничным отелям, там кровати еще лучше будут.
Ванюша: Загранпаспорта у Меня нет.
Манила: Через неделю будет, если подпишешь договор с КВД.
Ванюша: А если из ОМОНа не отпустят.
Манила: За это не беспокойся, КВД договорится с вашими кадрами, а они еще и наградят за верную службу и  орден дадут.
Ванюша: Зачем мне орден, я согласен на медаль.
Манила: Пригодится,  скидки на оплату ЖКХ получишь на пенсии, чтобы из квартиры не выбросили.
Ванюша: Ну всё уговорила Меня, что скажешь то и подпишу.
Манила: Завтра пойдем на Солянку в Ивановский женский монастырь, на его территории и находится контора КВД.
Ванюша: Понял. Монашки там долги выбивают у грешников?
Манила:  Они для прикрытия конторы нужны и опять же легко вычисляют по глазам чужих людей с недобрыми намерениями.
Ванюша: Сколько однако у вас средств контроля и защиты. Никакая крыса не прошмыгнет.
Манила: Вот ты сначала котом и поработаешь, будешь чужих крыс ловить в монастыре, но к монашкам умоляю не подходи, они давно проверены, а вот прихожанки разные попадаются.
Ванюша: Насчет прихожанок какие будут инструкции. Входить в Контакт или как? При контактном общении получше можно проверить их внутреннюю суть.
Манила: Контакты только в крайнем случае и грани не переходи, а то я сама твой краник откручу.
Ванюша: Да как ты могла только подумать, что я тебя на какую-то овцу московскую променяю.
Манила: Ну то-то же! А то с разбегу и сразу в Контакт прёшься. Не знавши подходы, не хрена лезть к прихожанкам. Я прослежу.
Ванюша: И ты тоже в КВД не больно заигрывай с начальниками, я этого не люблю.
Манила: Ладно мир. Будем друг другу доверять и проверять. (напевает в неглиже)
                "В нашей конторе служба и опасна, и трудна..."
 
                Пятый проезд

Молва Ивановна:  Быстро пролетел год. Объездили Ванька с Манькой почти всю Европу и числились в КВД как весьма эффективная парочка по первичной обработке бывших чиновников и жулья. Если кто-то из клиентов слишком упирался и пытался угрожать, то они передавали их юристам незримого фронта и прочим специалистам по выбиванию пыли из ковров. Заматерел Ванюша, купил желтую Ладу-Калину, квартиру снял на Ленинском, поближе к Маниле, каждый день в ресторан к Лохматому, но после заграниц и Москва перестала радовать блеском фонарей и своей муторной красотой. Загрустил, вспомнил свое скромное Иваново, красавицу Нюшу и на всякий пожарный случай начал денежки ей посылать. Манила, чувствуя что любовь Ванюшкина уходит, сама стала по сторонам озираться и однажды, в шикарном люксе в Люксембурге поставила вопрос ребром.

Манила: (лежа в кровати) Ну что сопишь, вздыхаешь?
Ванюша: Родину вспомнил.
Манила: Может подружек ивановских вспомнил?
Ванюша: И их тоже. Даже во время безработицы не было такой тоски. Дело наше вроде бы на мази, деньги возвращаются, но русских жуликов за рубежом меньше не становится. Тащут, и тащут,  тати проклятые.
Манила: А ты хотел бы их самих назад в зад вернуть?
Ванюша: Да на кой хрен они нам на нашей Родине нужны, все равно к токарному станку не встанут, а к печатному их больше не допустят.
Манила: Вань, ты что по своему станку соскучился.
Ванюша: Может и соскучился. Построю себе мастерскую, буду точить и сверлить!
Манила: Для кого точить,  для китайцев? Так у них свои точильщики есть, а других заказчиков пока и не видно.
Ванюша: В Иваново надо трамвай восстановить, тогда слесари и токари, такелажники и монтажники, строители и водители, все станут нужны. Посмотри и в Москве, и в Европе везде трамваи бегают, а у нас прохвосты из Загорска трамваи угнали и продали соседям, а рельсы в утиль сдали.
Манила: О чем  только ты думаешь лежа со мной в постели. С такими мыслями ты совсем боеспособность потеряешь.
Ванюша: Неужели ты думаешь, если еще денег вернем, то на них заводы построят или трамвай купят. Такие же жулики их и поделят. Так сказать круговорот жулья в природе!
Манила: Да….! Как услышат  в КВД такие разговоры, то постараются от нас избавиться. Уж лучше сама уйду. Помнишь одинокого Жулю в Ницце, которого мы уговорили добровольно вернуть налоги, так теперь он Меня уговаривает переехать у нему на ЮБФ, предложил руку и сердце, а заодно разделить с ним старость и все наворованное. Я тоже хотела бы на старости пожить на южном берегу.
Ванюша: Так что любовь прошла, завяли помидоры? Я твоей счастливой старости мешать не стану, но как ты договоришься с нашей конторой.
Манила: Они согласятся с условием, если я буду сообщать сведения о других жуликах, а их за границей хоть пруд пруди.
Ванюша: Ты станешь во Франции своей среди чужих, а я  в Москве буду чужим среди твоих.
Манила: А мы с моим Жулей тебя охранником к себе возьмем, буду по ночам к тебе приходить и снова у нас вспыхнет тайная любовь. Бодрит?
Ванюша: Нет! Не был я изменщиком и тебе не советую, ищи мачо на стороне, а я пас.
Манила: Ну пас, так пас, паси своих овец московских и ивановских.
Ванюша: Это ты на что намекаешь?
Манила: Мне монашки рассказали, как ты прихожанок в Ивановском монастыре досматривал на ощупь.
Ванюша: Да как ты только могла подумать, я только легкими прикосновениями их проверял, а вдруг на поясе или груди бомба спрятана. Обычно подозрение вызывали молодые бабы: Чегой-то они в монастырь с утра прутся? Я действовал очень аккуратно, одну Наталию подсажу за талию в автобус, другую в дверях к груди нечаянно прижму. Так, тут же извинюсь. Таким образом я у одной «дождливой» журналистки, которая  выспрашивала как пройти в КВД, нащупал кинокамеру и диктофон на груди. Завел ее за сестринский корпус, раздел и камеру отобрал, а монашки зырят во все четыре глаза, этот эпизод увидели и тут же доложили. Начальник охраны КВД был очень доволен моими действиями.
Манила: Да я гляжу, ты и без Меня не пропадешь, к тому же за год 30 слов английских выучил. Так что можешь действовать самостоятельно.
Ванюша: Но без тебя мне еще тоскливей станет.
Манила: Ванюша ты такой мастак, что очень скоро утешишься. Не переживай.
Молва Ивановна: Силы убеждения, как у Манилы, у Вани не было и он стал работать простым вестником КВД, т.е. передавать весть ворам-чиновникам и мелким жуликам, мол пора платить, а чтобы они зря не дергались и не подставляли его под удар местных органов была разработана оригинальная схема. На местном рынке он покупал рыбу, заворачивал в газетку, которую выдали в контре, и все аккуратно упаковывал. Затем подходил к вилле, передавал посылку, а хозяева не берут, взрыва боятся, потому платят ему деньги, чтобы вскрыл ее.  Они рыбу рассматривают, взвешивают, определяют сумму платежей, находят в газетке счет благотворительного общества и посылают деньги, а если нет, то и суда тоже нет, тогда подключаются прочие специалисты.

                Шестой проезд

Молва Ивановна: Понял Ванюша, что грустно будет ему без Манилы в Москве и решил он заранее мосты наводить. В прежние годы ивановцы ездили на праздник в Москву, чтобы разогнать тоску, а  он наоборот поехал из столицы в Иваново отметить Новый год  с Нюшей, из параллельного романа. http://www.proza.ru/2012/03/11/1932   Вновь они прошлись по местам любовных воспоминаний, а заодно отметили Год Зайца на Козьем болоте, чтобы потом из него вернуться в Москву на дежурство.

             Ночь на Козьем болоте. Ваня собирает "Окно для транспортации
             из Иваново в Москву". Подходят поддатые Молли и Замглав.

Молли: Ванюша, приветик, давно не виделись!
Ванюша: Мы то тебя постоянно видим, да ты нас замечать перестала!
Замглав: (подозрительно разглядывая). Это кто еще?
Молли: Знакомся Ванюша, мой школьный товарищ, вместе на Козьем болоте любовь крутили. Потом наши пути разошлись: он на завод Королёва, я в мединститут!
Нюша: А что это ты делаешь на нашем болоте! Раньше за столом  Горыныча крутилась. Неужели допускать перестали?
Молли: Впали мы в немилость из-за кардиолога Хренова, разоблачившего  проделки посадских, только отвечать за фарцу нам пришлось.
Замглав:  Горыныч сказал, что ему ивановские шпионы больше не нужны, поскольку они ничего не ведают о протестантах из Иванова.
Ванюша: А сюда-то зачем в новогоднюю ночь.
Нюша: Так это они к нашей капустке подбираются!
Замглав: Мы тоже кое-что прихватили со стола напоследок. Вместе и гульнём.
Молли: Ну да ладно, что это мы всё о грустном, Вань, ты что сейчас поделываешь?
Ванюша: Когда завод закрыли, подрабатывал ремонтом квартир, затем в Москве охранником, ментом и коллектором в Конторе по выбиванию долгов (КВД). Сейчас поеду в турне по Европе долги собирать.
Молли: (пытается запрыгать от радости, но каблуки проваливаются в снег). Ах, Ванюша, возьми Меня с собой. Я тоже хотела бы долги вышибить из Горыныча и его шатии-братии. У Меня с ними контры.
Ванюша: Отчего бы ни взять, такие знающие всю их подноготную нам нужны.
Замглав: А что это вы мастерите.
Ванюша: Это "Окно Иваново-Москва", разработано по заданию Горыныча в секретной лаборатории энергоинститута для транспортации мусора. Очень удобно – не надо строить мусоропроводы и мусоросжигательные заводы. Выбрасываешь мусор из квартиры в «Окно», а он попадает в московский контейнер. Москвичи повезут этот мусор в Иваново, заплатят большие бабки, а мы им мусор обратно через «Окно»! Вечный бизнес и никаких отходов.
Замглав: А почему на Козьем болоте, здесь даже электричества нет.
Ванюша: Я заказал автономное "Окно" по моим габаритам, чтобы самому сигать в Москву без билета. Работает на биотопливе, ему стакан нальешь и делай с ним что хошь.
Нюша: А место на Козьем болоте это наше ноу-хау. Мы мобильник с определителем местоположения ГЛОНАСС бросаем в "Окно", затем звоним и находим место, куда попал.
Ванюша: Таким образом выяснили, что все Козьи болота связаны в параллельном мире между собой и «Окно» можно настроить так, что с ивановского Козьего болота попадаешь на Патрики – бывшее Козье болото в Москве.
Молли: (пытается чмокнуть). Ой, Ванечка, возьми меня с собой, я тебе пригожусь!
Замглав: А нельзя ли Горыныча с бригадой через ваше "Окно" в Москву вернуть?
Ванюша: Опасно, могут попасть на московскую помойку, где местные бомжи  их медным тазом накроют.
Молли: Самое место для них в унитазе!
Ванюша: Злая ты, Мулька, стала! Зачем же таким добром разбрасываться, их надо в Кремль забросить. Могли бы и нам пользу принести. Пусть отрабатывают!
Замглав: Вот питерские, когда в Кремль попали, о своем городе не забыли, суд в него перенесли, теперь как хотят, так и судят. Сейчас Питер в "Зените" славы и под Газом.
Ванюша: Ты скажи еще и нас в депутаты заслать.
        (Из-за кустов выходит ансамбль "Во всю Ивановскую" и все поют попурри
         на "Проводы" Д.Бедного: "Собутыльники Меня в ГеДэ провожали..." (Доп.2)

Молли: Нет, Ваня нельзя тебя в ГеДэ посылать, еще снова какую-нибудь революцию устроишь. Пока живы, самим надо попасть во власть, чтобы пожить в Москве в сласть. Нужно заслать Замглава, он бюджет будет делить, глядишь об ивановских селах и Юрьевце не забудет, а Меня в Кремль "и  тогда  я тебя до могилы не забуду никогда". 
Замглав: Молли не торопись, покупать живопись, как Сердючки из МО, или как Миллер.овцы менять газ на португальцев. Для твоей забавы надо действовать  издаля, а то местные крыски обдерут нас как липку и идею "Окна" приватизируют.
Ванюша: К сожалению, у нас в области нет такого места, которое мистически
связано с Московским кремлем, разве что из Владимирского попробовать.
Замглав: Нельзя, владимирцы украдут ноу-хау. Я знаю такое место в нашей области: еще царь Алексей начал строить в Юрьевце новый Кремль, больше и лучше Московекого, но герр Питер всех юрьевецких мастеров загнал в невские болота. Он для нашей родины хуже татар и поляков. Если бы не питерские, была бы сейчас ГеДэ у нас на Волге.
Молли: Ванюша, я вся в нетерпении, скорее летим в Москву, Москву, Москву! Работать, работать и работать в КВД!
Нюша: Но тогда и друга своего забирай, и к Ваньке там не приставай!
Замглав:  А какие гарантии безопасности? Нюша, может я лучше с Вами останусь.
Ванюша: Я тебе останусь! Сразу же побежишь к Горынычу нас закладывать!
        (наливает на подоконник спирт и поджигает, остатки отдает Нюше)
Ванюша: Полезайте в окно! Молли, подтолкни своего дружка!
юша: (строго) Хватит трепаться, слушай мою команду! Первый пошёл! Второй пошёл! Третий пошёл!
Ванюша: (звонит по мобильнику). Нюша, приземлились нормально, только Замглав говорит, что  в прорубь ногой попал и теперь одна нога у него ледяная. Сейчас идем в контору. Молька бежит спотыкаясь, вперёд всех норовит вырваться.

                Седьмой проезд
       В Москве за неделю до Нового года выпал ледяной дождь, дорожки и деревья
       оделись в ледяной панцирь, блестевший, как стекло. Остекленевшие улицы и
       бульвары превратили её в заколдованный город. Ветви, ломаясь под тяжестью
       льда, рвали провода и давили автомобили. Цены на такси, как вороны,
       взлетели до небес и пришлось нашей тройке идти в контору КВД пешком,
       спотыкаясь и скользя по темным улицам.
 
Замглав: Долго ли нам еще идти? Я промок и замёрз!
Молли:  Я тоже устала, но готова бежать вперед. (подскользнулась и упала, задравши ноги к верху) Ой-ё-ёй! Ванечка подними Меня, ноги разъезжаются на ледяных улицах.
Ванюша: Не хнычьте, работа наша полна неожиданностей! Долги выбивать, не
щи хлебать!  Сами напросились! (ставит Молли на ноги)
Замглав: (споткнувшись мёрзлой ногой, падает в сугроб) Да я не то чтоб очень хотел, так за компанию, а попал в какой-то замороченный  лес в центре Москвы.
Молли: (виснет на Ване) А меня природные катаклизмы бодрят. Готова к любым испытаниям!
Ванюша: Вот это по-нашему! Если наши предки всё время хныкали, то и нас бы не было.

         Чудесная зимняя ночь в Белом городе, фонари сверкают блестящими кругами
         сквозь деревья в ледяном плену,  по заснеженным Ивановским переулкам 
         по направлению к Спасоглинищевскому, спотыкаясь и скользя, бредет группа
         музыкантов со скрипкой, бас-гитарой, бубном  и сорокой в клетке, исполняя
         попурри на песню Х.Моше: "Зачем я пел чужие песни" (см. доп.3)
          
Молли: Куда ты нас завел, Сусанин? Какие-то бродяги ползают по Москве.
Ванюша:  Это бродячие рок-музыканты, идут в местную синагогу исполнять свой популярный отходняк.
Замглав: А что это за переулки, в которых мы плутаем?
Ванюша: Мы зашли в историческую часть Москвы - Белый город. Перед нами Ивановский монастырь, а за ним и наша контора. Для бродячих ивановцев это самое родное место в Москве и Московской области.
Молли: Ой что-то мне здесь не нравится, монашки какие-то ходят.
Ванюша: Монашки они безвредные, только за порядком следят. А вот раньше здесь в застенках сидела Салтычиха, так та полтораста девок замучила.
Замглав: Молли, может рванем назад, пока нас тени прошлого не окружили и в подвалы не затащили. (Слышен жуткий скрип).
Ванюша: Поздно сомневаться, ворота на ночь закрыли. Проходите в маленькую калитку.
Молли: Да тут охрана сидит за компьютером.
Ванюша: Не бойтесь, мы уже дома.  Подождите я вам пропуск в гостиницу выпишу.  Есть только одноместный номер, но зато с широкой кроватью.
Замглав: Нас пустят, мы же подписку не давали? У Меня ничего нет и на лапу я не дам.
Молли: А я дам, я кому угодно дам, лишь бы Горынычу насолить.
Ванюша: В Москве все дамы делятся на дам, не дам и дам, но не вам.
Замглав: Давать надо только нам.
Молли:  Что вам обоим,  по очереди? Я уже давала Гиппократу, клятву любить только его одного, но откуда только в мединституте столько желающих набежало.
Ванюша: Даже не мечтай, Нюша узнает, сама сюда явится. Волосы нам обоим выдернет. Таким образо жена   уволила одного моего родственника из конторы, написав Андропову, что он с начальницей спутался. Так ее оставили, а он поскакал по жизни как заяц от волков.
Молли: А если начальник КВД прижмет. Как ему можно не дать? Может сразу уволиться?
Ванюша: Я скажу, что вы муж и жена и никому ничего давать не придется.
Замглав: Спасибо Ванюша, я давно об этом мечтаю!
Молли:   Я хотела бы сама оглядеться, может какой-нибудь москвич на меня клюнет.
Ванюша: Посторонние связи только мешают нашей работе. Так что лучше своего ивановского друга ты всё равно не найдешь.
Замглав: Сегодня будем ночевать вместе и завтра тоже.
Молли:   Но только ты ко мне не приставай.
Ванюша: Хватит препираться, ложитесь спать. Завтра с утра в кадры пойдем, надо выспаться. Кадры решают все. И прекратите возню, вы же муж и жена. (захрапел)
Замглав: (вкрадчиво) Ты должна быть покорной мне, как послушница в монастыре.
Молли: (ехидно) А ты за это мне все грехи отпустишь?
Замглав: (обрадовано) Все отпущу и вперед , и назад.
Молли: (заинтересованно) Как это вперед и назад?
Замглав: (неожиданно набрасывается на Молли) Вот так, так и так.
Молли: (надувает губки) Я хотела еще поломаться, а ты меня взял силой! "Торопыжка был голодный, проглотил утюг холодный" и никакого удовольствия я не получила!
Замглав: (с удовлетворением) Зато с этой минуты мы муж и жена. Навеки!  (толкает  Ванюшу) Просыпайся, ты должен сейчас же объявить нас мужем и женой, пока Молли опять не ускользнула.
Ванюша: (встает и видит с спросонья Замглава и Молли в «топлес»  на коленях в постели) Так надо сначала спросить согласие.
Замглав: Я согласен!
Молли: Я пока еще нет! А что если меня пошлют с кем-нибудь в заграничную командировку, кто меня прикроет? Опять разводиться?
Ванюша: Не беспокойся. Скажу в КВД,  что будешь моей напарницей вместо Манилы и я тебя в случае необходимости прикрою, если конечно твой дружок не возражает.
Замглав: Я согласен, тебе полностью доверяю! Хотел только попросить представить меня в конторе по-солиднее. Например, что я участвую в испытаниях «Окна для транспортации из Иваново в Москву»!
Ванюша: А зачем тебе наше «Окно», хочешь к моей Нюше сигать, пока мы в командировке?
Замглав: Да нет же, хочу предложить свои услуги по разработке методики транспортации агентов КВД в Лондон и на заграничные курорты, закрытые дачные поселки и открытые министерства, а может даже в ГеДе и  Кремль.
Ванюша: Действуй, я согласен.
Молли: (натягивая одеяло) Ну тогда и я согласна, но нужно потренироваться в прикрытии.
Ванюша: А чего тут тренироваться. Вспомни «Зарницу» на Козьем болоте, когда ты была радисткой Кэт, а я тебя прикрывал в кустах.
Молли: Ничего не помню, давно это  было.
Ванюша: (строго) Хватит трепаться! Объявляю вас мужем и женой!

                Восьмой проезд (пролог...)

           Добрались мамоновцы-живодёры до своего сакрального центра - бывшей Живодёрной слободы, что была на восточном берегу реки Кровянка (ныне пруд Дворца пионеров на Воробьевых горах). Сломали больничный корпус и детсад, вырубили голубые ели, запугивая выстрелами в воздух возмущенных местных жителей, и построили 25-этажные бараки для олигархов и приближенных крыс, а те кочевряжатся, не хотят переезжать в нагромождение пентхаусов, похожих на темнокрасные разделанные туши огромных животных с белыми ребрами. У мамоновцев и крыс-приватизаторов своя мечта - норка на ЮБФ (на южном берегу Франции).         
            На западном  берегу Кровянки расположились: Дворец пионеров, казино «Корстон» (бывшая пионерская гостиница «Орленок»), желтый дом для бывшего президента СССР и его соратников, как стальной серый корабль - дом Председателя Совмина, Мамонова дача (дворец, в котором  в 19 веке жил взаперти  Мамон Рюрикович - претендент на Московский престол), институты и высокое здание президиума РАН из золотистого стекла, называемое в народе  "одеколоном". Прямо под ним, на берегу Москвы-реки, расположен Андреевский монастырь, в котором  пришлые монахи переписывали богослужебные книги, с чего собственно начался в 17 веке раскол и уход ревнителей древней веры из Москвы в Иваново. Дойдя до «Андреевских зараз», Кровянка резко отворачивает вправо от уже близкой (100-150 м) Москвы-реки и по Андреевскому оврагу пересекает площадь Гагарина и впадает в туже Москву-реку, но уже на 10 верст ниже.
           В конце нулевых годов во дворе института "физпробем" построили два странных жилых корпуса. Над подъездами дома, выходящего торцом на площадь, расположены символы мамоновской распальцовки - типа «коза». Фасад другого дом, расположенного на склоне Воробъёвых гор, украшен множеством сломленных стрел и грифонами, похожими на летучих псов. Создаётся впечатление, что именно здесь архитекторы Вселенной разместили центр потусторонней силы на Воробьевых горах. Не забыли видать, что отсюда Михаил Булгаков отправил Воланда, кота Бегемота и их товарищей восвояси. Неужели они вернулись?
   На стрелке «золотого» острова по середине Москвы-реки уральский самодержец и мамоновский самовыдвиженец опрометчиво, на страх народу, поставили гигантского  Петуха на рострах - гробах погибших кораблей. Хотя царь Петр и был по рождению настоящим мамоновцем, но всей своей душой любил только свой Питер, ради строительства которого погубил множество русского народа, подорвал развитие Юрьевца и других волжских городов. Вслед за ним на московские набережные подтянулись и другие питерцы.
           Наступило новое тысячелетие, Петух пропел и вскоре время прежней урало-мамоновской власти закончилось, её захватила питерская диаспора. Москвичи под шумок смены власти в городе хотели избавиться от него, а ивановцы наоборот захотели питерцев заманить, перенеся Петуха в свою клетку. Но кто ж им даст?

                Девятый проезд

Молва Ивановна:  Для поступления Молли с Замглавом в КВД, рекомендации Манилы и Ванющи оказалось недостаточно, поскольку они ранее не служили в органах. Согласно регламенту режима безопасности и достоверности, они должны были  пройти дополнительную проверку на вшивость у Полиграф Полиграфовича и испытание на устойчивость в парке скульптур "Музеон". Каждую ночь с четверга на пятницу, когда охрана парка пряталась по своим каморкам,  тени прошлого оживали, выходили, как призраки, из своих скульптур, читали стихи и слушали музыку, разнообразные  парочки уединялись в кустах или гуляли по дорожкам, болтали просто так или дискутировали о прошлом и будущем России. То тут, то там  собирались группки по интересам и создавались самые неожиданные альянсы, в которых проявлялись симпатии и антипатии  Призраков Прошлого: "Ночь Меня всегда манила, пусть и сомнения таила..." (см. доп.4)
            Звуки рояля собирали тощих, как щепки, музейных дамочек к пианисту Ван Клиберну, а пухлые, как облака, бабы, переваливаясь ягодицами, бежали наперегонки к скульптору Эрьзя, чтоб отсечь лишнее. Солдаты с девками любили слушать стихи Есенина, офицеры с дамками  Лермонтова.  Бледные, как тени, дети садились около Пушкина слушать сказки и возвращались в свое тело слегка забронзовевшими. Тени Калинина и Свердлова быстро уменьшались в размерах и, как карлики, прятались за подол Екатерины. Ленин, еще такой молодой, и безносый Сталин,  громко обсуждая расхождения между теорией и практикой социализма, катались на качелях, заставляя застарелого Брежнева всё сильнее раскачивать их.   К Феликсу подходил Ломоносов, помогал ему спуститься на землю и вместе они шагали по дорожкам парка. Один лишь дед Мазай ни к кому не ходил, а катал зайцев на своей лодке по лунным дорожкам.  Да еще охотник с собакой  полз, лёжа на боку, по газону, выслеживая случайные заблудшие души.
             Тени меж собой, как правило, не дрались, лишь иногда азартно спорили, как старички на бульваре, но видеть их всех вместе  было жутковато. Казалось бы обычная московская тусовка, но сверху на нее ложилась тень гигантского Петуха, стоявщего на своем нашесте. Мелкие тени ему не интересны  и он редко спускался на землю. Петя ждал своего часа, чтобы еще раз прокукарекать, изменить ход истории в свою пользу и снова ожить.
 
         Испытание стойкости было простое и заключалось в том, чтобы подойти
         к Феликсу, пожать ему руку и сфотографироваться.  Но москвичи часто
         мандражировали и бежали куда глаза глядят, как с ожившего кладбища.
Манила: Проходите не бойтесь, если вам нечего скрывать из своего прошлого. Личные обманы, обмены и обмеры Призраков не интересуют, но если вы изменили им с другим государством, то я бы вам не рекомендовала даже приближаться к ним.
Молли: Милочка-Манилочка, ну какие измены могут быть в нашем возрасте, мы же все были пионерами и клятву верности давали. Хотите повторю: "Перед лицом своих товарищей..."
Манила: "Верю, верю каждому зверю, даже ежу, а тебе погожу." Тихо к нам идут!
Ванюша: Феликс Эдмундович, приветствую Вас от имени Арса (памятника М.В.Ф на Уводи) и всех ивановцев.
Феликс: Как он там, на месте, его еще пока не снесли?
Ванюша: Нет, ивановцы его  любят и не дадут в обиду, но московский присланец Горыныч грозился перенести памятник Арсу в Москву на Фрунзенскую набережную.
Феликс: Там ему будет скучно. Если что, пусть к нам переезжает в "Музеон", я похлопочу. Здесь собралась неплохая компания. Передавай привет!
Молли: (еле сдерживая волнение) Феликс Эдмундович, здрасте! Я Ваш образ  с детства люблю, даже засыпала с вашим бюстом в руках, позвольте Вас обнять! (вспышка).
Замглав: Я тоже Вас безмерно уважаю, позвольте пожать руку (снова вспышка ваниного фотоаппарата). И вас Михайло Васильевич тоже!
Манила: Ну всё Ванюша, надо прощаться, вижу напарницу ты себе подобрал в Иваново шуструю. Прощай (навернулись слёзки). Помни я всегда тебя жду. Скоро бизнес по выбиванию русских долгов у КВД перехватят западные конкуренты.
Ванюша: Каким же образом?
Манила: В ЕС и США принято решение о приватизации всего наворованного в России, пока не перевели по другим странам. На Кипре уже началось и пока дело не дошло до ЮБФ надо пожить в своё удовольствие на Жулины деньги, а также свой бизнес наладить.
Ванюша: Маша я не прощаюсь, мы еще увидимся! Приезжай скорее на Родину, я тебя ждать буду!

           Отметившись в "Музеоне", наша троица в хорошем настроении духа вышла к
           подпольному ночному казино "Караоке", расположенному в трюме судна на
           приколе у Крымской набережной, спустила по сто рублей  и утром,
           вдохновленная классиками коммунизма, пошла по набережной Заре навстречу,
           напевая: "Смелей и тверже шаг, и выше всех ивановский стяг!"
Петух: (раздался глас, как из громкоговорителя) Кто-кто-кто здесь бродит ранним утром и мне дремать не дает?
Молли: Наверно нас охрана парка засекла и позвонила милиции. Ванюша, бежим скорее по льду на остров.
Ванюша: На какой остров? Посмотри налево и вверх, там гнездо на корабельных гробах, а в нем Петух народ пугает.
Молли: О ужас, какой он огромный. Нам с ним не справиться.
Замглав: Чегой-то вы тут панику сеете? Да это всего лишь призрак ботика Петра с Невы по небу приплыл и сел в Москве на мель.  Молли, ты же не деревенская кобыла, чтобы шарахаться от всяких московских чудищ.
Петух: Отку-ку-куда взялись такие бестолковые, что мель от ростральной колонны отличить не можете. Вот скажу, чтобы вас шпицрутенами попотчевали, сразу прозреете.
Ванюша: Ишь распетушился бронзовый болван. Стой пока стоишь, а то сдернем тебя из гнезда и в Москве-реке утопим.
Петух: Вот народ нервный пошел, если задолбала перестройка, так сразу огрызаться! Ко-ко-ко мне никто не приходит поговорить, даже сынок Мишка редко навещает.
Молли: Кто к тебе придет, если ты своего законного сына Лешу загубил, а его мамашу,  нашу царицу лыковую, Дусю из Дунилова в суздальский монастырь заточил.
Петух: Но-но-но! Я напоминаний не люблю, да и потом я давно покаялся и прощения сам у себя попросил, когда главой русской церкви стал. Приятно, что Меня, до сих пор там уважают: "Гляди Ванек, подвозят, гляди - сажают!Разбудит утром не петух, прокукарекав, иерарх подымет - как человека!" (из В.В.С.).
Молли: Петя, а что это за толстенькие серые зверушки по твоему кораблю и рострам  ползают.
Петух: Это мои любимые крысы-приватизаторы, они передо мной преклоняются и туда-сюда по мне шатаются. Говорят, что готовы завсегда прийти на помощь, если кто-кто-кто-нибудь на Меня покусится.
Ванюша: Да он оказывается крысиный кумир и нечего с ним разговаривать. Тьфу, серые прохвосты! Доберемся и до вас!

Молва Ивановна: В Москве главные крысы - приватизаторы и крупные воры-должники чувствовали себя в безопасности лишь за кремлевскими стенами. Они заняли круговую оборону, и даже мышь не могла проскочить в кремлевские палаты. Только крысы со встроенным наночипом проходили свободно сквозь кремлевские ворота и двери.
             В течение длительного времени специалистам из КВД никак не удавалось засылать своих людей в Кремль. Одни лишь завалы и  провалы, облавы да подвалы. Узнав об этих проблемах, Замглав предложил, способ засылки  коллекторов через "Окно для транспортации мусора". Крепости древних русских  городов в параллельном мире связаны между собой, и поэтому в качестве базы по забросу агентов КВД в Кремль выбрали бывшую юрьевецкую крепость "Белый город".
             В нашем повествовании не то, что в политике и экономике. Сказано, сделано и заметано. Инициативу Замглава в КВД одобрили, но говорят деньги на испытания сами добывайте. Ванька с Молькой по заграницам шастают, деньги с жуликов выколачивают. Замглав сидит в мемориальном салтычихином подвале, деньги приходует и расходует на заказ «Окон», только вот аренда подвалов в КВД уж больно дорогая, приходится больше половины добычи конторе отстегивать.
             Провели множество испытаний и модернизаций "окон" различной направленности и  только после того, как процент смертных случаев при телепортации коллекторов сравнялся со среднестатистической смертностью на коллекторской работе, "Окно в Москву" было взято на  вооружение. "Окна" в Европу, Америку, Кипр, Хургаду и Анталию находились на стадии доработки и испытаний.


                Десятый проезд

Молва Ивановна: Распрощавшись с Ванюшей, Манила полетела, на слегка опавших крыльях любви, в Ниццу для встречи с Жулей на ЮБФ. Молли оказалась  сообразительной и полностью её заменила по работе, но только не в постели, Ваня кремень и на чужих жён не кидался. Да и не мог он так быстро забыть ни встечу с Нюшей в саду "Хлопчик", ни их гуляния под луной  на Козьем болоте, ни  незабываемые дни с Манилой на Воробьёвых горах.
             Молли вскоре отстала от Ванюши и завела шашни с начальством для укрепления своего положения в конторе. Ничего личного, всё для пользы дела. Предложила для подготовки кремлёвских агентов построить санаторий в юрьевецкой крепости «Белый город».  Мол приезжают работники КВД отдыхать в санаторий, гуляют по лесу, купаются на Волге, а потом прыгают в "Окно" и исчезают. И концы в воду! Никто ими даже интересоваться не будет.  В конторе идея понравилась и Молли выдали карт-бланш и деньги на ремонт старого корпуса. 
             Весной квартирьеры прибыли в Юрьевец ремонтировать санаторий для заслуженных коллекторов или, что точнее, выбивателей особенно  крупных долгов. В корпусах навели марафет, старые окна поменяли на «Окна для транспортации" и приступили к их испытанию.

              Испытатели заняли позиции в московском Ивановском монастыре
              в «Белом городе», на Ивановской площади в Кремле и
              в юрьевецком  «Белом городе», тот что в Ивановской области.
Ванюша:(звонит с пульта в монастыре) Молли, купи билет на экскурсию в Кремль и пройди на Ивановскую площадь. Замглав подойди к «Окну»  санатория и готовь мобильники для заброса. До связи.
Молли: (звонит из Кремля) Я на месте. Бросай мобильник в «Окно». До связи.
Замглав: (звонит из Юрьевца) Молли, я бросил! Ну, что нашла?
Молли: Ты гений! Нашла сразу около колокольни Ивана Великого. Бросай остальные, посмотрим разброс по площадям.
Замглав: Бросаю десять мобильников!
Молли: (обрадованно и громко) Ванюша, мобильники легли кучно на расстоянии 2-3 м друг от друга. Все на Ивановской площади.
Ванюша: (вполголоса) Молли, тише говори, будь осторожней, там могут быть переодетые охранники.
Молли:   Меня, кажется, засекли. Наверно приняли за террористку.
Ванюша: Замглав бросай контрольный.
Замглав: Молли, приготовься, как зазвенит контрольный, беги за колокольню.
Через 7 секунд начнутся микровзрывы всех мобильников!
Молли: Ванюша, паника! Один охранник контужен. Всех туристов задержали и выводят из Кремля!  До связи!.
Ванюша: Молли, спокойно иди со всеми и не дергайся. Не волнуйся я тебя прикрою.
Молли: (бросается к Ванюше) Вот страху-то натерпелась! Где мое прикрытие?
Ванюша: (подает старый плащ, шляпу и пакет с деньгами) Это вам с мужем за испытания. Тебе надо срочно уезжать, а то начнут проверять всех подряд, кто попал в кадры видеосъемки. Сидите в Юрьевце тихо, пока сам не позвоню. 
Молли: (разочарованно) Эх, Ванюша и это все прикрытие? А обещал меня прикрывать, как Матросов, грудью на амбразуру. Нет сейчас настоящих героев.
Ванюша: (помогает одеваться) Плащ застегни, шляпу нахлобучь по-глубже, глаза долу, помаду сотри,  ни с кем в пути не говори и шуры-муры не крути. Глядишь проскочишь!
Молли: И это всё? А поцеловать!

          Замглав в светлом костюме с цветами встречает на автобусной станции
          в Юрьевце. Из междугороднего автобуса выходит Молли в тёмном плаще.
Замглав: (радостно) Ну, как доехала? Жива, здорова, а то я уж переживаю!
Молли: На машине не рискнула! Решила лучше с народом  протрясусь, но и это испытание  слишком тяжелое для Меня.
Замглав: Хвост не привезла?
Молли: Я тебе хворосту привезла, а свой закопала на всякий случай.
Замглав: Хитра! Будешь на мои деньги себе наряды покупать.
Молли: А разве они теперь не общие, после того, что случилось?
Замглав: (на распев) А что случилось,
                Ничего не случилось,
                Были мы влюблены,
                А  любовь не получилась!
Молли: Когда придем в "Белый город", я тебя выброшу в "Окно" и в Кремле
запоешь на всю Ивановскую.
Замглав: Извини. Это я пошутил, что бы немного тебя взбодрить!
Молли: Ты уже пошутил, когда сунул руку в "Окно", бросая контрольный мобильник. Бедный охранник, когда пришел в себя, стал всем рассказывать про руку, бросившую попавшую в него мобильником с неба. Его сочли за сумасшедшего, но понаставили телекамер на Ивановской площади и никого не пускают.
Замглав: Прекрасно! Я руку в "Окно" сунул, вынул и пошел. Значит также можно засунуть голову в "Окно", осмотреться и обратно. Представь, тебя забрасываем в Кремль, ты мне звонишь, я сую шест и втаскиваю тебя  обратно в "Окно".
Молли: Идея конечно креативная, но ты ее в КВД не рассказывай, а то нас засунут и окончательно погубят.
Замглав: Ванюша звонил, в  конторе очень довольны, благодарили за успешные испытания.
Молли: Меня назначили главой юрьевецкого филиала, а тебя вечным замом.
Замглав: Перевели крупную сумму на наш счёт для доработки "Окон" и ремонта санатория. Но почему-то попросили не торопиться?
Молли: Ванюша говорил, что сейчас в КВД увлечены другой идеей. Раньше долго не могли выделить наночипы из кремлевских крыс, но недавно обнаружилось, что если съесть её живьём, то чип и все знания переходят к тому, кто съел крысу, а главное он  сможет проходить сквозь закрытые ворота и двери.
Замглав: Мда..., конкуренция. Нам надо отдельно для себя «Окно в Сочи" подготовить.
Молли: Я в него не полезу. Потренируйся сначала на кошечках.
Замглав: А это идея, забрасывать юрьевецких кошек в Кремль. Они  с голодухи там сожрут всех чипованных крыс и смогут через ворота выйти в Москву.
Молли: А кошечек не жалко?
Замглав: Конечно, жалко, но они здесь зимой всё равно от голода и холода погибнут, а в Москве у них есть шанс выжить и даже отметить Широкую Масленицу. Но сначала надо их подкормить в нашем санатории и подготовить к забросу, а то им сил не хватит даже развернуться лапами вниз для приземления. Кис, кис, кис. …

                Одиннадцатый проезд

Молва Ивановна:  В Кремле переполох, появились огромные рыжие коты и жрут подряд всех кремлёвских крыс. Сначала подумали, может это и хорошо, очень уж много их развелось. Главный санитарный врач давно грозился закрыть Кремль на санобработку, но вскоре понял, что жрут коты, в первую очередь, также крупных чипованных крыс-приватизаторов и примолк на время. Ничто не берет боевых котиков, ни пуля,  ни капкан. Думали, что это проделки крысотехнолога, но он сам и попытался расстрелять котов из нанопулемета, но пули проходили сквозь их тело без вреда. 

        В это же время Юрьевце  заговорили о таинственном исчезновении рыжих котов.
        Котовские хозяйки давно выследили кто их прикармливает и пришли разбираться
        в санаторий. На лай  рыжей собачонки Ассольки вышла Молли со сворой котов.
Молли:  Здравствуйте бабушки! Какая-такая, кручина привела вас к нам?
Старушка попроще: Говори, куда дела наших котов? Мы видели, они к тебе жрать ходют.
Молли: (как-то сразу заравнодушнев). Да тут много котов. Откуда я знаю, который ваш?
Старушки: (хором вперебой, чуть не плача). Наши были рыжи, а эти бело-серо-черные.
Молли: Если я увижу рыжих котов, то обязательно им сообщу, что вы их искали.
Старушка строгая: (угрожающе) Мы сами сообщим куда следует! Их наверно твой кошатник съел. Корейцы едят собак, а твой любитель кошатины!
Замглав: Да я люблю котов! Однако, так можно оговорить человека, я вообще мясо не ем, а покупаю на базаре только для того, чтобы котов кормить.
Старушки: Вот вы их и испортили! Не хотят теперь нашу кашу и рыбу есть.
Молли: (видя, что от них не отвяжешься)  Не хотите ли зайти к нам, чаю попить с бутербродами и конфетами?
Старушки: Спасибо, зайдем. Почему бы ни зайти.
Молли: Проходите за стол. Угощайтесь. А котов ваших мы обязательно найдем и сообщим. Давайте ваши телефоны. Заходите в гости.

Замглав: Ушли? Пора переходить к следующей фазе испытаний – возврату субъектов.
 Держи за ноги, загляну в «Окно».
Молли: Что видишь?
Замглав: Ивановскую площадь. Какие то люди с сетями по краям. А вот и наши
десантники. Арик, Лисик, Сулик, ко мне!
Арик: Хозяин, Вы вовремя! Нас окружают! Мы через двери смогли прошмыгнуть, а в сетях запутались, еле выцарапались!
Замглав: Сейчас спущу доску, и вы по ней поднимайтесь.
Молли: Рассказывай, что там, не томи. И не улыбайся, как кот на помойке!
Замглав: Чудна картина по центру площади стоит наклоненная доска без опоры и по ней поднимаются  рыжие коты и  по одному исчезают. Охранники  одной рукой сети держут и другой крестятся. Один опустился на колени и поклоны бьёт. Ой (повернувшись в сторону Молли), они же мое лицо видят без туловища. Могут еще чего-нибудь подумать!
Молли: Уже подумали. Хватит народ пугать. Отойди от «Окна». Все коты уже здесь. Ну, рассказывайте.
Арик: Задание выполнено и перевыполнено. Сожрали по пять, а я шесть. Вся наночипная информация  внутри нас, но ее так много, что трудно разобрать.
Замглав: Всё отбарабанил. А кто о выходе в Москву доложит.
Лисик: Вышли на Красную площадь. Места много, а толку мало.  У нас нет ни карманов, ни денег, даже молока не купишь. Пришлось воровать и попрошайничать, но москвички лишь знают, брысь, да брысь,а сами с собаками целуются, тьфу!
Молли: А в кремлевские залы и кабинеты заходили?
Сулик: А как же, были и в Оружейной палате, и в Алмазном фонде, но понравилось больше всего в Георгиевском зале. Там обычно и спали на креслах, но нас вычислили, поставили сети и мы чуть было  не запутались. Если бы  Хозяин доску  подал, хана.
Молли: Ну, а теперь герои мои, будете у нас на креслах спать, вволю обжираться.
Замглав: Ты забыла, что за ними старушки приходили.
Молли: Сейчас позвоню и мы им предъявим котиков старым хозяйкам.
Арик: Мы не какие-нибудь коты-мешочники, преданы только одному Хозяину!
Молли: Здорово ты их вымуштровал! Настоящие самураи!
Замглав: Никакой муштры, только забота и внушение. Пустое брюхо к учению глухо.

Молва Ивановна: Жирный Барсик стащил с кремлевских телекамер записи  восхождения на небо рыжих котов и продал на ТиВи. Сначала уфологии, а затем и туристы валом повалили на Ивановскую площадь. У кремлевской стены стали продавать фигурки котов, идущих по наклонной доске. Коты продолжали появляться на Ивановской площади и уходить по доске. Кремлевские крысы поймали  Ваську, подарили ему бриллиантовый ошейник и прицепили записку: "давайте мириться".  Крысы просили отправить их в Париж, но недальновидные парижане давно сломали Бастилию. Замглав демонтировал одно "Окно" в санатории,  отвез его в Кремль и перенастроил его на лондонский Тауэр! Туманный Альбион самое, что ни на есть, крысиное место!
       Сидит Горыныч в ивановском офисе, пригорюнился, что же это такое - гнобил, гнобил Юрьевец, а он все больше расцветает и расцветает. А всё проклятая Молли, не надо было ее от себя отпускать. Сколько он в санаторий комиссий не посылал: всё напрасно! Все замечания исправляет и взяток не предлагает.  Разыскала древний проект и строит крепостные стены на деньги КВД, а в них казематы. Для кого? Неужели для своих котов? А может для нас?! Начал жаловаться в КВД на медленную реконструкцию санатория, а там тоже не шевелятся. С москвичами-то все понятно, они деньги в Юрьевце зарывают и им спешка ни к чему, а где наша прибыль? Поеду-ка я с бригадой ускорять ввод санатория.

        С жутким завыванием врывается в юрьевецкую крепость кортеж черных машин.
        Вылезает Горыныч с Барсиком и посадскими котами. Ассоль лаем предупреждает
        об опасности. Вышли на крыльцо Молли и Замглав в  окружении своих котов.
Горыныч: Здравствуй Молли, что это ко мне не заходишь? Я всё жду, да жду!
Молли: Здрасте вам, сам Меня прогнал и чего-то ждет!
Гор-ша: Вы почему задерживаете ввод санатория! Туристы требуют открыть ворота крепости. Это памятник истории.
Молли: Все ж ты довольно бестолковый, сколько раз объяснять. От истории остались только валы. Если пустить туристов на территорию, то все изгадят. Ну так и быть, разрешим гулять по стенам за отдельную плату.
Горыныч: Показывай санитарное состояние санатория.
Молли: Оденьте халаты и бахилы.
Горыныч: У вас антисанитария. По санаторию ходят стайки уличных котов.
Молли: Все наоборот, уничтожая крыс, коты поддерживают санитарное состояние. Проходите в палаты.
Горыныч: (подходят к окнам больничного корпуса) Да, все сделано. И чего тянешь с вводом санатория в эксплуатацию. Я и сам не прочь здесь отдохнуть.
Молли: Ввод задерживается из-за ваших комиссий, а за путевкой обращайтесь в контору. Там на пять лет вперед все номера расписаны.
Горыныч: А эти окна где заказывали?
Молли: Да в какой-то ивановской компашке. Ты же призываешь покупать только ивановское, вот мы и слушаемся.
Горыныч: (Бросает в "Окно" бумажку и она исчезает.  Выглядывает в "Окно".)
О ба на! Откуда же здесь Кремль!
Молли: Это голография.
Арик: Лисик, Сулик - посадские  к нашим "Окнам" подбираются.
Молли: Горыныч, я гляжу ты уже крылья отрастил. Пора в полет (вываливает Горыныча за ноги в "Окно")!
Замглав: Арик, Лисик и Сулик бросайте в "Окна" всю бригаду посадских.
Молли: Как сразу тихо стало.*

                Двенадцатый проезд (пролог...)

             Когда Горыныч со своей бригадой спланировал на Ивановскую площадь, тотуристы встретили его рукоплесканиями и  вспышками фотоаппаратов.  Так, неожиданно для себя, Горыныч оказался на Родине и стал самой яркой звездой московского  истеблишмента  и шоубизнеса. Даже звезды башнях Кремля ярче засверкали, а орлы на гербах замахали крылами, как-будто встретили своего близкого родственника. Подручные гаденыши и ближайшие ивановские друзья на самолётах и меринах рванули  в Москву. Совсем мелкие друзья садились на велосипед и давили на педали, что б их ивановцы не догнали и дополнительное ускорение не дали. Кто раньше окажется под крылом Горыныча, тот и получит больше привилегий в столице.
             Крупные крысы-приватизаторы, чувствуя очередную смену власти, стали потихоньку собирать чемоданы и уходить на заранее подготовленные позиции у «Окна в Тауэр», но  их заметили мелкие крысы-либералы и собрали по флешмобу большую толпу разнокалиберных крысят, которые также стремились занять своё законное место у "Окна". В Кремле собралась большая толпа крыс-приватизаторов со всей страны, визжат дерутся, словно настал последний день Помпеи или входят войска Наполеона. Брюхо и Ксюха отодвинули главного крысотехнолога в сторону, поставили кассу, подравняли очередь, чтобы никто раньше времени не транспортировался, и стали продавать билеты в Лондон за брюлики. 
             Крылатые псы-грифоны поняли, что их в этой толпе, если не задавят, то разорвут на кусочки и потому дружно поднялись высоко над Кремлем, сделав один прощальный круг, другой, третий, спикировали на заранее подготовленные позиции на Воробьевых горах. Сюда крысы заблаговременно перенесли золотой запас, заполнив здание президиума РАН до краев, а вечнозеленую валюту спрятали в зеленом здании Сбера в конце улицы Зелинского. Времени не тратя даром, крысиные финансисты начали переговоры с кавказкими грызунами об участии в решающей битве. В наше время, кто  владеет золовалютными резервами, тот и побеждает.
             Оставшиеся чипованные крысы рванули было вслед за псами-рыцарями на Воробьевы горы, но попали в стрелку на Каменном мосту  у Боровских ворот. Руководство эвакуацией крыс взяли на себя Ксюха и Шелуха, которые построили две колонны и повели их по набережным  до Крымского моста. Брюхо послали к Петуху, то бишь памятнику Петру 1, держать оборону вместе с московскими крысами-приватизаторами. Там загодя бутафорские пушки поменяли на настоящие из Оружейной палаты.
             Отдельные посадские бригады из Кремля и Загорья, а также сводный ивановский отряд из Белого города, спустились к реке, погрузились на прогулочные речные броненосцы и двинулись вверх по Москве-реке, отстреливая крыс на набережных и мостах. Первая серьезная битва разгорелась у Крымского брода.  Засада в гигантской статуе Петуха сначала пропустила пять  броненосцев, а затем открыла ураганный огонь и потопила два. Речники разозлились, слили топливо и подожгли. Засадный крысиный полк сгорел на работе вместе с памятником.
            Гибель в огне исполина, так напугала крыс, что они в отчаянии бросились с набережных, Крымского и Андреевского мостов  в воду и поплыли против течения, которое вновь и вновь сносило их к пылающему золотому острову. Так в огне погибла большая часть  крысиной стаи, только наиболее шустрые и боеспособные крысобойцы первого периода приватизации добрались до Нескучного сада, Андреевских зараз и перебежали Третье кольцо. Оставшиеся броненосцы причалили к Фрунзенской набережной и стали ждать подмоги. На помощь пришли местные престарелые генеральши и ветераны-фрунзенцы, но этого было слишком мало.
             Мистическая защита, крылатые псы-рыцари,  и агрессивные крысобойцы, загнаные в угол, делали штурм их оплота на Воробьевых горах весьма трудной задачей.  Время на подготовку было мало. Медлить нельзя! К крысам на помощь  летели грызуны на Бройлерах со всех концов света. Если еще  несколько часов промедлить, крысы вернутся в Кремль и уже никого не пощадят.
             Московское ополчение заняло левый берег Кровянки у Андреевских зараз в Нескучном саду и послало  на правый берег разведчиков, которые опустошили в ближайшие ларьки. Медленно, но верно, реализовалась проверенная стратегия: чем больше москвичи выпьют пива, тем дальше надо за ним идти и выбивать супостатов. Но не тут то было, крысы открыли подвалы Ашана и РИО. Ополчение быстро поменяло ориентацию с Юга на Восток, скатилось вниз по Кровянке в Москву-реку, заплутало в Нагатино, затем загуляло в Коломенском и заснуло на Нижних полях.
             Фанаты засели в Луже, на стадионе. Хитроумные крылатые псы забросили туда футбольные мячи  и фанатские отряды начали игры между собой на главной арене и драки на трибунах. Им было все равно с кем и как бороться. Главное процесс и азарт. Студенты устроили митинг перед высотным зданием универа и до сих пор не приняли решение за кого выступать.

                Тринадцатый проезд

Молва Ивановна: Свои обязанности Ваня выполнял аккуратно, был на хорошем счету, но появились завистники и оболгали, что он деньги на подставные счета переводит. Да, был один прокол, холодильник в номере гостиницы сломался, рыба протухла и горничная выбросила прямо в газете, а у Вани, как на зло,  завалялась ивановская газетенка, в которую он завернул новую рыбу. В результате деньги  пошли на восстановление церкви в нашей области, а его отчислили из КВД. Стал Ваня вновь безработным, бродит по Москве, а в ней опять началось брожение умов и бестолковщина. Позвонил соседям в Иваново, а в городе праздник народ вышел на улицу, жители поздравляют друг друга с освобождением от загорского гнета, пробки на улицах и те растворились, как грязный снег после весеннего дождя. Скучно Ванюше стало в Москве без Манилы и решил он возвращаться на Родину.

          А в это время события в Москве развивались с ужасающей быстротой. Во
          Внуково уже приземлились первые транспортные самолеты с грызунами, в
          Шереметьево Аэрбас с легионом канадских лемингов, а Домодедово дало
          разрешение на приземление Бройлеров с морскими свинками. В тыл, в
          Измайлово, сброшен отряд хомяков-десантников.   Смертельная опасность
          нависла над Горынычем, его подручными и ивановской шатией-братией.
Горыныч: (на совещании в Георгиевском зале) Времени не тратя даром всех крыс, крылатых псов и их приплод нужно срочно сбросить в бездну вод, то бишь в Москву-реку. Действуйте, чёрт вас всех побери!
Посланец: (из тихого омута) Вы Меня вызывали? Я всё слышал и  на всякий случай перевербовал пару крысок, пообещав тепленькое местечко на том свете. Знакомьтесь Ксюха и Шелуха.
Ксюха: (в новом спортивном костюме) Приветствую почтенную публику. Надеюсь, что здесь нет антикрысенистов, но мы понимаем необходимость регулировки крысиного поголовья. Самой надоели конкуренты на Болотной и ТВшоу. Готова посодействовать Вам в этом благородном деле, но я сама должна оставаться в ореоле Славы на 1-ом канале.
Горыныч: Хорошо оставайся на телеэкране хоть в Славе, хоть в Приговоре, а хочешь давай поженим вас с Шелухой. Нам такие прикольные в шоубизнесе всегда нужны, но вы то как нам можете помочь?
Шелуха: (по деловому) Мы перейдем на вашу сторону и часть бриллиантов, содранных с гламурных крысок передадим для финансирования бойцов невидимого фронта, закроем канал транспортации и демонтирум "Окно в Тауэр", чтобы через него лондонские крысыни-шахидки  не вернулись.
Ксюха: Мы с Шелухой вывели остальных крыс на набережные и вы можете сбросить их в реку, но сами топить своих бывших братьев и сестер не можем по этническим соображениям. Надо бы ОМОН подключить для этого дела. 
Горыныч: (звонит Ванюше) Иван Иваныч помнишь, как я помог тебе в Москве пристроится в ОМОН. Теперь нужна твоя помощь, крыс в Москве-реке топить.
Ванюша: Да я давно ушел из ОМОНа в КВД, а недавно меня и оттуда отчислили. Так что  своих зверушек сами топите. Я отказываюсь от грязных денег, такая работа мне не подходит. Возвращаюсь в Иваново работать на заводе или трамвае.
Горыныч: Зажрался ты в Москве, от больших денег отказываешься. Можешь возвращаться к своей Нюше, она теперь одна и скучает. Но ты наверно уже всю Москву объездил и подскажи: Как подобраться к крысиному бункеру на Воробьевых горах?
Ванюша: Знаю я одну специалистку по этим местам, вместе в КВД работали, но сейчас она за границей. Может она тебя по телефону проконсультирует, но учти без денег и слова не скажет, а долги выбивать умеет. Запиши телефончик. Звать Манила. Скажешь что ты от Вани из Иванова.
Горыныч: (звонит во Францию) Добрый день! Уважаемая Манила мне рекомендовал обратиться к Вам Иван Иванович из Иванова, не могли бы Вы проконсультировали Меня по топографии Воробьевых гор.
Манила: Что сейчас поделывает  Иван, когда не пьян.
Горыныч: Говорит, что отчислили его из КВД и он возвращается в Иваново.
Манила: Перезвоните мне через две минуты, я должна с ним сама переговорить.
Горыныч: (звонит) Дорогая Манила,  Ваня подтвердил Вам мою легитимность?
Манила: Подтвердил, но сказал, чтобы я Вам не доверяла, поскольку всё у вас от Лукавого и потому только платные консультации по бизнесу и ничего больше. Наш счет в Банке Москвы № 597-367-927-. Что нужно?
Горыныч: Аванс сейчас, остальное после захвата ЗВР, но сначала нужно проникнуть в подвалы института "физпроблем" и выйти на его территорию.   
Манила: Запасной выход из этих подвалов есть на склоне Воробьевых гор в древнем Мамоновом городище, которое огорожено колючей проволокой. Местные пацаны и бомжи пробираются за колючку, выпивают там, жарят шашлыки и потому выходы заварены железной решеткой.
Горыныч: Спасибо за сообщение, деньги уже перевел. Будьте на связи.

                Четырнадцатый проезд

Молва Ивановна: Толку от подручных мало и Горынычу самому пришлось готовить своё воинство к последней битве с чипованными крысами, не успевшими свалить за границу. Фанаты обещали присоединиться только после окончания матча, но поскольку гол мог забить каждый сокол, то споры и драки не прекращались. Горыныч понял, что от их кричалок  толку всё равно не будет, да и напугать они могли бы пожалуй лишь крыс, но не летучих псов-рыцарей. Надо действовать!
Горыныч: (по телефону) Молли, как поживают твои самураи?
Молли: Горыныч не переживай, у них все путем. Ходят по набережной и туристам  сказки рассказывают про Юрьевец. Надо кормить котят.
Горыныч: Ты меня закинула в Кремль и теперь либо помогай, либо мы вернемся!
Молли: Только не это, только-только жизнь наладилась, а тут ты придешь и все испортишь. Говори, что нужно?
Горыныч: Нужен отряд опытных боевых котов (хотим устроить ночь стальных когтей).
Молли: Это не ко мне. Вот поговори с их командиром.
Замглав: Собрать отряд конечно можно, но кошек и котят кормить надо.
Горыныч: Нет проблем! Сейчас перечислим котам и котятам на годовой рацион, а остальное после возврата ЗВР.
Молли: Возврат украденных золота и валюты это основное направление деятельности нашей конторы. Мы с тобой!
Замглав: Надо обговорить условия!
Горыныч: Фифти-фифти мне и КВД.
Молли: Годится! Сейчас согласуем наши командировочные с конторой.
Замглав: Начинаем подготовку к забросу через «Окно», но нужен консультант по параллельным мирам.
Горыныч: Переключаю.
Манила: Консультант на связи.  В параллельном мире все древние городищи связаны между с собой. На Воробьевых горах имеется Мамоново городище и от него идет подземный ход в систему бункеров времен холодной войны. Если сумеете к нему подобраться, то успех вашего безнадежного дела гарантирован.
Замглав: На нашей горе Бабий пупок тоже было городище. Если потусторонняя связь сохранилась, то мы ею воспользуемся.
Манила: Замглав это ты, узнала по голосу, что ж сразу не сказал! Я тебе всегда симпатизировала, но твоя Молька мешала нам познакомиться поближе.
Замглав: Ну мы это еще наверстаем, попрошу в КВД послать Меня в командировку на ЮБФ.
Манила: Проверь связь, кинь мобильник или фонарик в ваше "Окно". Если перелёт прйдёт  нормально, то вы сразу попадете из своего "Окна" в городище за колючку. Через подземный ход пройдете на территорию главной резиденции, но учтите он перекрыт решетками и стальными дверьми! Возьмите болгарку!
Молли: (по телефону) Манила я всё слышала. Приедем к тебе в гости вместе! Жди! Сейчас уходим в горы юрьевецкие.
Замглав: Горыныч, как стемнеет, бросим в «Окно» несколько петард, если увидишь  фейерверк на Мамоновой даче, позвони!

Арик: Вот он Бабий пупок. Скорее ставьте «Окно»! Когти чешутся!
Замглав: Подожди надо проверить куда приземлимся! Бросаю петарды в "Окно".
Горыныч: (по мобильнику) Вижу фейерверк у Мамоны!
Молли: Арик пошел! Лисик пошел! Сулик пошел! Остальные в порядке живой очереди! Замглав пошел и я с тобой!
Замглав: (по мобильнику) Где тут вход!
Манила: (по телефону). На третьей террасе, слева под обрывом!
Молли: Вижу! Режьте решетку болгаркой!
Замглав: Крысы бегут, коты за ними! На крысиных плечах врываемся в главное здание. Крысы прячутся за крылатыми псами-рыцарями. Коты вступают в драку, но силы не равны. На помощь!

        На площадке у президиума РАН Ванюша и ансамбль "Во всю Ивановскую"
        поют песню В.Высокого "Ещё не вечер".                (см. доп.5)
                Кто хочет жить, кто весел, кто не тля
                Готовьте ваши руки к рукопашной!
                А крысы пусть уходят с корабля
                Они мешают схватке бесшабашной.
Горыныч: Взлетаю, откройте окна!
Молли: Сюда! Сюда! Псы-рыцари здесь!
Горыныч: У меня на них давно зубки чесались!
Замглав: Спасибо Горыныч, выручил, а с крысами коты сами справятся!

                Пятнадцатый проезд
           Битва закончилась, коты сидят на парапете у президиума РАН,
           вспоминают эпизоды недавней битвы и обсуждают свое положение.
 
Арик: Однако все всё давно получили, а мы лишь по золотому ошейнику с серебряной медалью. Уж больно жадны Горыныч и его бригада!
Сулик: Слышали, что Ксюха дала Ваське бриллиантовый ошейник! Интересно за какие-такие услуги? Отнимем у него бриллианты и в зубы вставим!
Лисик: Если нам не дадут пожизненную пенсию объявим забастовку.
Арик: Возьмем Ксюху в заложницы и обменяем ее на бриллианты.
Замглав: Я поддерживаю. Надо их как следует наградить, а то к крысам перейдут!
Молли: Котики не ссорьтесь, всем вам всё будет! Сейчас позвоню вашим старушкам в Юрьевец и попрошу их опустить удочки в наши санаторские «Окна».
Замглав: Понял не дурак. Арик, Лисик, Сулик цепляйте кольца и золотые цепи на крючки!…
Лисик: Вира помалу, удочек поболе! Майна помногу.
Сулик: Так много не нахапаешь! Старухи спускайте моего "паука", которым я ловлю уклейку на набережной, в него больше войдет.
Горыныч: Молли, звони в контору, пусть охрану для золотишка высылают. Пока твои коты всё не растащили.
Молли: Едут уже. За одно и Сбер возьмут под охрану. Наш Главный давно об этом мечтал!
Замглав: Мечтать не вредно, а когда надо действовать в кустах сидел.
Горыныч: Тут все просидели, пока шла битва со псами! Только ваши боевые коты, посадские бригады, мои ивановские друзья и московские речники приняли участие в решающей битве.
Молли: Главное, не забудь наших наградить!
Горыныч: Берите вашу долю и переходите ко мне на службу!
Молли: Уж больно характер у тебя неустойчивый и служба  нервная!
Замглав: Мы возвращаемся в Юрьевец, а ты звони, если чего!
Молли: (звонит во Францию) Манила, псы встали на крыло и исчезли в юго-западном  направлении! Наверно к тебе на ЮБФ полетели, прими меры!
Манила: Молли, как старый работник КВД, выношу  тебе благодарность за предупреждение! Если наши "патриоты" не собьют ваших псов при пересечении границы, то сообщу в полицию нравов, чтобы их задержали и посадили в Куршавеле. Приезжайте вместе со  своими знаменитыми котами к нам в Ниццу, отметим вашу победу!

Молва Ивановна: Куча золота ушла на полёт Нюши и Ванюши, Молли и Замглава с котами, кошками и котятами в загранку к Маниле на ЮБФ. В «чартер на бартер» котов не пустили и пришлось заказывать частный самолет. Чтобы сэкономить на обратный путь, Замглав прихватил с собой "Окно для транспортации" и вместе с Ванюшей установил его в городском парке на набережной Ниццы. "Окно" заранее настроили на набережную горя-моря около горсада в Юрьевце и навсегда связали в параллельных мирах русское Лукоморье с французкой Ривьерой.
           Праздношатающиеся по ЮБФ, бывшие россияне, валом повалили к "Окну", всем охота на Родину посмотреть. Название атракциона придумали тоже подходящее "Полёт на Волжскую Ривьеру ".  Скоро поток туристов в Юрьевец превысил на количество туристов на "Золотом кольце" и кремлёвском крыльце в несколько раз. Кому охота в пробках по Москве и кольцу болтаться, а так за один день слётали на Волгу, поставили свечки, купили сувениры на набережной и обратно. Манила не растерялась и тут же поставила будочку у "Окна", посадила в неё рыжего кота билеты продавать, песни петь и сказки рассказывать. Опять ей прибыль пошла, но она не жадилась и  стала  делиться с котами, которые лётали на ЮБФ через "Окно", как гастарбайтеры на вахту.
            Походили наши туристы с котами по набережной Ниццы, окунулись пару раз в Средиземно-морье, нажрались сыров и деликатесов в кафе и ресторанах, переспали на широких кроватях на маниловской вилле, попили домашнего вина и порошкового молока, но как Манила не уговаривала, вернулись на Родину. Через год, как и обещали, прислали котят для завершения курса обучения французкому языку, устной рекламы Юрьевца и открытия турагентства "Волжская Ривьера". С тех пор пошла по ЮБФ новая порода крупных кошек "Рыжие манилы", отличавшиеся сочетанием нахрапистости и ласковости.
              Тут и сказочке конец, а кто скушал молодец!





                Дополнения:

Доп.1   На пригорке бывшие местные  жители и ансамбль "Во всю Ивановскую" (ВВИ)
        поют старинную песню:
                Уж вы, горы мои, Воробьевские!
                Породили горы лишь бел горюч камень,
                Из-под камушка течет ручеёк Смородиновый,
                А у этого ручейка стоит куст ракитовый,

                На кусту том сидит млад сизой орел,
                Во когтях держит черна ворона,
                Он и бить его не бьет — всё выспрашивает:
                «Где ты, ворон, братец, был? Где полетывал?»

                "Уж и был я в крутых лесах московских,
                Там лежит, лежит  тело белое, 
                А вокруг него вьются  три ласточки,
                Матушка, родна сестра и молода жена.

                Как и мать по нем кричит, что река течет.
                А сестра по нем кричит, что ручьи текут.
                А жена по нем кричит, утрешня роса.
                А как и солнышко взойдет — роса высохнет". 



Доп.2     Из-за кустов выходят ряженные и ансамбль "Во всю Ивановскую" (ВВИ)
          и поют попурри на "Проводы" Демьяна Бедного:
                Собутыльники Меня в ГеДэ провожали,
                Тут соседи и вся родня набежали.

                Ах куда ж ты, Иван? Ах куда ты?
                Не ходил бы ты, Ванек, в депутаты!
                В Москве на Моховой дураки, чай, найдутся.
                Без тебя фракционеры обойдутся.

                Поневоле ты идешь? Аль охота?
                Ваня, Ваня, пропадешь ни за что ты.
                Как дела теперь пошли любо-мило:
                Смотри сколько нам свобод привалило!

                Поклонился Иван всей родне у порога:
                Не скулите вы по мне, ради Бога.
                Будь такие все, как вы, ротозеи,
                Что осталось от Москвы, от Расеи?

                Все пошло на старый лад, на недолю.
                Взяли вновь у нас  землю и заводы;
                И в ГеДэ я пойду с рабочим подходом,
                Смертный бой поведу с барским сбродом.



Доп.3     Спотыкаясь и скользя, бредет группа музыкантов со скрипкой, бас-гитарой,
          бубном и "птицей счастья"(сорокой в клетке), исполняя попурри на песню
          Хаима Моше "Toda".
             Зачем я пел чужие песни
             И рок играл, что было сил.
             Опять пришли плохие вести,
             Бреду туда, где в детстве жил.

             За хвост я счастие схватил,
             С пером в руке  упал  без сил.
             Пришел к тебе с повинной
             Твой сын, твой блудный сын.

             Зачем  же я Москву оставил,
             Где окнах был свет твоих очей, 
             В чужом краю мне не хватало
             Своих людей, моих друзей.


Доп.4                Ночь Меня всегда манила,
                Пусть и сомнения таила,
                Но зато, какой восторг,
                Что не попал я снова в морг,
                А проснулся на заре,
                Солнце светит во дворе.
                http://www.stihi.ru/2008/04/30/1219



 Доп. 5                Владимир Высоцкий

Четыре года рыскал в море наш корсар,
В боях и штормах не поблекло наше знамя,
Мы научились штопать паруса,
И затыкать пробоины телами.

   За нами гонится эскадра по пятам,
   На море штиль и не избегнуть встречи,
   Но нам сказал спокойно капитан:
   "Еще не вечер, еще не вечер."

Вот развернулся боком флагманский фрегат
И левый борт окрасился дымами.
Ответный залп на глаз и наугад -
Вдали пожары, смерть - удача с нами.

   Из худших выбирались передряг,
   Но с ветром худо и в трюме течи,
   А капитан нам шлет привычный знак:
   "Еще не вечер, еще не вечер."

На нас глядят в бинокли, в трубы сотни глаз
И видят нас от дыма злых и серых,
Но никогда им не увидеть нас
Прикованными к веслам на галерах.

   Неравный бой, корабль кренится наш.
   Спасите наши души человечьи!
   И крысы думали: "А чем не шутит черт?"
   И в тьму попрыгали, спасаясь от картечи.

Кто хочет жить, кто весел, кто не тля
Готовьте ваши руки к рукопашной!
А крысы пусть уходят с корабля
Они мешают схватке бесшабашной.