(неприкасаемого)
Чтобы послать человека подальше –
Надо узнать его поближе.
Таланты истинны за критику не злятся:
Их повредить она не может красоты;
Одни поддельные цветы
Дождя боятся.
(Иван Андреевич Крылов)
Новый оксюморон - НЕГРАМОТНЫЙ ФИЛОЛОГ!
Господа! А король-то голый!
И неграмотный!
История эта уже длится более полугода. По сложившимся жизненным обстоятельствам
в мою поэтическую книгу «Планета Крым» вошли две пародии на г-на Шалюгина Г.А..
Что тут началось! Г.Шалюгин написал заявление в Правление Союза русских, украинских
и белорусских писателей АРК, требуя исключить меня из правления Союза, лишить дол-
жности председателя Ялтинского отделения Союза русских, украинских и белорусских
писателей АРК за, якобы, ложь, содержащуюся в моих эпиграммах. Одновременно Г. Ша-
люгин подал на меня иск в суд, требуя защитить его честь и достоинство, запретить мне
распространение моей книги, возместить моральный ущерб (20 000 гр.) и т.д. А в куриру-
емом им ЛИТО им. А.П.Чехова организовал поношение меня и тех членов ЛИТО, которые
меня поддержали.
Ни Правление Союза писателей, ни Ялтинский суд не пошли на поводу г-на Шалюгина,.
а вот, малосведущие в поэзии и сути вопроса, члены ЛИТО им. А.П.Чехова (многие) под
руководством Т.Егоровой и Г.Шалюгина объявили мне бойкот, отказались от моих услуг
на посту редактора коллективных сборников. Критика, конечно, никому не нравится.
Г. Шалюгин забрал своё исковое заявление из суда. Вроде наступило примирение.
Но холодная война продолжается. Г.Шалюгин запретил членам ЛИТО приглашать
меня на все мероприятия, ими проводящиеся, на все поэтические праздники, где он участвует,
мол, видеть он меня не хочет. Что ж, его воля! И действительно, меня, с подачи Г.Шалюгина,
перестали приглашать на все поэтические мероприятия города, как какого-нибудь врага
народа.
Поэтому, я решил опубликовать выдержки из моих пояснений Правлению Союза писателей
и Ялтинскому суду, чтобы стало ясно: не лжец Вячеслав Егиазаров и не из-за одного только
неправильного ударения в слове «благовест» были написаны мои эпиграммы, как заявляет
в своих заявлениях г-ин Шалюгин.
Но вначале я позволю себе прокомментировать последнюю публикацию текстов Г.Шалю-
гина в журнале «Брега Тавриды» № 6 за 2010 г. Даже не всю подборку, а только её первое
(лицевое) стихотворение. Думается, что оно – показатель всей так называемой поэтичес-
кой деятельности кандидата филологических наук, доцента, члена корреспондента КАН
и прочая, и прочая, и прочая…
И Т А К:
А Л У Ш Т А В М А Е
Поутру* заалел восток,
Разгладил покрывало Понта.
Лежит сиреневый листок
На синем блюде горизонта.
Что это? Остров или сон,
Спина секретной субмарины?
Знаток промолвит: Меганом,
Маяк и мыс в восточном Крыме.
О, Меганом! Мигает глаз,
Пространство вязкое прессуя.
Я чую, как могучий бас
В тумане по любви тоскует.
А тут – разгул курортной прозы…
Старушка вяжет на скамье.
Окрест ручья пасутся козы.
Детишки виснут, как колье
На шее мам. Рабочий красит
Ограду парка в жёлтый цвет.
А у чапка легонько «квасит»
Курортница во цвете лет.
Воркуют сизые голубки,
Собачка скачет за мячом,
Да ветер раздувает юбки,
И тихнет, будто не причём.
А Меганом – осколок тайны…
Последний уголок души,
Где летом приколотят парни
Рекламу с вывеской: «Суши»…
*
Курсив мой (В.Е.)
Теперь по порядку:
1. Правильное ударение – поутрУ, а не поУтру, как заставляет читать размер стихотворения.
2. «в Крыме» - каждый предлог требует своего падежа, значит – в КрымУ, а не в КрымЕ, -
о Крыме, с Крымом и т.д. я уже не говорю о бездарной рифме «субмарине – в Крыме»,
вернее, об её отсутствии.
3. «как колье на шее мам». Коль скоро «мам», то должно быть «на шеях». Представьте себе
нескольких мам с одной на всех шеей! Опять-таки не буду заострять ваше внимание на
сдвоенном «к» - «как колье» - это о стилистике кандидата фил, наук тоже кое-что говорит.
4.И, наконец, «не причём» - ну нет в русском языке такого оборота, а есть, единственно правильное, «ни при чём» и т.д.
Господи, вся подборка Г.Шалюгина в шестом номере журнала – это безграмотные, лишён-
ные логики, беспомощные потуги графомана, пытающегося выглядеть поэтом.
Правильно заметил Н. Рубцов о поэзии:
Прославит нас или унизит,
Но всё равно возьмёт своё!
И не она от нас зависит,
А мы зависим от неё…
Правда, «филолог арзамасского разлива» этого ещё не знает. Что ж, попытаюсь его просветить, чтобы он не питал больше иллюзий на этот счёт.
Я не буду здесь полностью приводить тексты своих заявлений в правление Союза
писателей и в Ялтинский суд, которые вынудил меня сделать г-н Шалюгин своими истеричными нападками. Приведу только выдержки из них, касающиеся неграмотности
и амбициозности последнего…
Вначале позвольте всё же познакомить Вас с эпиграммами, вызвавшими такую бурную
реакцию Г. Шалюгина. Ведь он искренне уверен, что кроме неправильного ударения в
слове «благовест» в его творениях более погрешностей нет. Да и заимствование строк
А.Блока, Б.Пастернака, А.Пушкина, В.Егиазарова, без ссылки на перечисленных, плагиатом
не считает.
ЭПИГРАММА
Цветы – напевы благовеста,
Молчат печали вечных глин.
И торжествует неба синь,
Как серебро и медь оркестра
Г.Шалюгин, автор амбициозных
дневниковых зарисовок и стихо-
творного сб-ка «Каменные крылья».
Филолог арзамасского разлива,
создатель зарифмованных калек:
где надо беспристрастно, он спесиво
описывает встречных и коллег.
И хоть пролез удачно в чеховеды,
пиитства зуд покоя не даёт.
Ровесники его давно уж седы,
наш чеховед от них не отстаёт.
Зато его пригрела камарилья,
зело везуч, всегда при деле, - ишь! –
мог стать бы ангелом, да «Каменные крылья»
не для полёта, как тут полетишь?
К нему я отношусь чуть-чуть с опаской,
он вроде свой, да не из наших мест,
и слышит он не благовест на Пасху,
а, как он произносит, - благове’ст.
Л И Т Е Р А Т У Р Н Ы Й П Р О Ц Е С С
Над гремящей галькой дна,
где упал я, обнажён,
встала коброю волна,
распустив свой капюшон.
Зашипела, и в броске
погналась за мной вдогон…
Долго на морском песке
я лежал, ошеломлён…
Ветер ветви гнул к земле, и
пляж пустел, я шёл один,
волны гибкие, как змеи,
возникали из глубин…
Вячеслав Егиазаров «Крымская газета»
18 мая 2007 г.
Пятнисто-зелёная волна, как кобра, раздувает капюшон и кидается на берег.
Геннадий Шалюгин, «брега Тавриды»№№ 1-2, 2009 г.
Э П И Г Р А М М А
И я бываю, что скрывать, смущён
писакою вертлявым, словно флюгер:
волна распустит коброй капюшон,
чтоб этот образ тут же спёр Шалюгин.
Он – не поэт, но мнит себя зело
ухватистым и мудрым, словно кобра,
и это к плагиату привело,
и, думаю, не я один обобран.
P. S.
Кобра – не жаба (пятнисто-зелёная), и она не раздувает капюшон, а именно
распускает, раскрывает. Это жабы (лягушки) раздувают свой «горловой мешок»
во время брачных песен и т.д.
Итак: из заявления поэта Вячеслава Егиазарова на заявление г-на Шалюгина в правление
Союза русских, украинских и белорусских писателей Крыма.
1. Обе стихотворные книги Г. Ш. полны таких ляпов и перлов в кавычках, что, по их
прочтении, очень и очень начинаешь сомневаться в том, что автор этих книг – кандидат филологических наук, доцент, член-корреспондент КАН и т.д.
Я не собираюсь делать полный литературный анализ стихотворных книг г-на
Шалюгина, но то, что они беспомощны, неграмотны, антипоэтичны – лежит на по-
верхности. Приведу несколько примеров.
Цитирую:
…Не удивляйся и не плач:
Решает Бог. Но ставит точку
Чиновник, муха и палач…
(Точка. « В чеховском саду», стр.23)
Я уже не стану обращать внимание на сдвоенное «т» (ставит точку), но то, что глагол
«плачь» в отличие от существительного «плач» пишется с мягким знаком, кандидат
филологических наук, доцент, полагаю, должен знать. Да и коль скоро «чиновник, муха
и палач» то ставЯт точку, а не ставИт.
Вообще-то и в заявлении правлению Союза писателей и в исковом заявлении в суд
у г-на Шалюгина достаточно много ошибок-опечаток, но и в том и в другом (дважды) он
написал «мы оба писателя», видимо, так наш кандидат и мыслит, и произносит.
Свет одоленья – Сергей Есенин.
Смотрит с иронией горько-солёной
Глаз – затравленный и зелёный.
Тошно Есенину в старых сенях!
(Там же. «Есенин», стр.48.)
Правильное ударение: в сенЯх, а не в сЕнях, как заставляет нас читать размер и рифма
стихотворения.
Он мнит: культура исчерпала
Себя до дна; обоймы слов
Пусты, а ржавые скрижали
Традиций заражают кровь…
(Там же «Андеграунд», стр.51.)
Чего здесь только нет: и дикие словосочетания «ржавые скрижали традиций заражают
кровь» и абсолютная нерифма «исчерпала – скрижали», и опять-таки неправильное ударение: исчЕрпала, а не исчерпАла.
Гаже кражи нет порока!
Но приятно изредка
Пощипать творца «Пророка»
Иль слепого старика.
(Там же. «Кража», стр.51)
А правильное ударение Изредка, а не изредкА.
Символичен конец этого опуса:
Да и мне, не буду плакать,
Кража тоже по плечу:
Украду у Пастернака
Обгоревшую свечу.
(стр.51)
Это ли не признание в литературной клептомании?
Поэт тоскует, и пылинка
Дрожит на кончике ножа…
Унесёт с ножом карманным
И пылинку дальних стран…
(стр.50)
Неуклюже обобранный А.Блок, без каких-либо ссылок на него.
Как видим, Г.Ш. успешно «щиплет» и творца «Пророка», и Александра Блока (про-
стите за невольную рифму), и слепого старика (надо полагать, Гомера?), и Пастернака, с
которым у г-на Шалюгина самые близкие отношения. А, доказывая, что он не «спёр» у
меня образ кобры с раскрытым капюшоном, на которую похожа штормовая волна, когда
она набегает на берег, г-ин Шалюгин тут же сознаётся, что подобных образов полно в Интернете, и, значит, он позаимствовал этот образ не у меня, а у одного из тамошних авторов. Ну что ж, разница, как говорится, небольшая.
Я не собираюсь делать полный обзор стихотворных ляпов г-на Шалюгина, скажу только, что диких ударений в них предостаточно, там и «бОжница (рифма – ножницы)
вместо божнИцы (стр, 49), и совершенно беспомощные рифмы типа: «греховный –
брови», «солью – домик» и т.д. (Ряд НЕРИФМ, довольно длинен.)
А вот ещё перл:
…И гагары
Сорвались со скал, крича.
И седые Адалары
Подивилися речам.
(«Гурзуфский роман», стр,59)
Филологу, конечно, не обязательно быть сведущим в орнитологии и фауне Крыма,
но поэту, пишущему о Крыме, знать обязательно, что в Крыму нет гагар. Ну, не водятся!
Это крупные водоплавающие птицы северных районов России и Канады. Даже при
перелёте их над Крымом не замечали. А те птицы, которые «сорвались со скал, крича»,
скорее всего наши черноморские бакланы. Да, жаль, конечно, что бакланы и Адалары не
рифмуются, да «делов-то», зарифмовал «гагары – Адалары», и делу конец. Нет, господин
хороший, не конец, далеко не конец. А показатель того, что Г.Ш. относит поэзию ко второму, а то и к третьему сорту литературы, где можно себе позволить небрежность,
неряшливость, поверхностность, да и вообще неуважение к читателям. Отсюда моё стой-
кое неприятие виршей г-на Г.Шалюгина.
Только у Шалюгина можно встретить подобную рифму: «мир-поллитр» (не пол-литра,
а поллитр, без чёрточки, одним словом!) стр.57.
«Контур ран» - сдвоенное «р» создаёт неблагозвучие слова «рубероид», да и если «ран»,
то, наверное, контуры. (стр.8.). Опять-таки ударение: не перевИта, а перевитА. (стр. 38)
«С ходу», почему-то у Шалюгина написано слитно, а правильно – отдельно.
Хочется закончить бесконечный ряд малограмотных ляпов г-на Шалюгина, да они
всё лезут и лезут в глаза:
Разлетайся же, семя искуса,
По бессчётному сонму вселенн!
Воссияла звезда Иисуса
Над земным городком Вифлием…
(«Звезда Иисуса» стр.80-81)
Вот такой, я извиняюсь, кандидат филологических наук, доцент, членкор и т.д.
Над земным городком Вифлиемом – будет всё-таки грамотнее. Ну а слово «вселенн»,
полагаю, ни в какие ворота не лезет. Вселенных, да! – но не «вселенн».
Не хотел бы я, чтобы мои дети или внуки учились у такого членкора. Это таких
грамматеев имеет в виду тост: «Выпьем, встав с кресл, за сбычу мечт!»
По личной просьбе г-жи Егоровой, я взялся редактировать поэтические разделы
коллективных литературно-художественных сборников под общим названием «Наш Чехов». Мы договорились с составителем этих сборников Т.Егоровой, что я буду отбирать
достойные стихи, кое-что редактировать, поправлять, а совсем безнадёжные отбраковывать. Не стану же я делать развёрнутый литературный анализ графоманским
бредням большинства начинающих авторов. Для сокращения процесса я ставил метку на таких текстах – аббревиатуру БСК (бред сивой кобылы). Я считал, что мои замечания и
оценки рукописных листков предназначены исключительно для внутреннего пользования
составителя и редактора сборников. Вначале так и было. Но потом, по ей одной известной причине, Егорова стала раздавать эти тексты с моими замечаниями на руки их авторов.
Ну и начались неизбежные, в таких случаях, недовольства, несогласия, препирательства,
доказательства своей правоты, споры и т.д. Много позже я понял, что это стиль и образ жизни г-жи Егоровой, её стиль поведения и руководства коллективом начинающих писателей, амбициозностью которых умело пользуется их руководитель. Она просто не
может долго жить без склок, скандалов, интриг и т.д. Сколько сил и ухищрений, наговоров и нашёптываний потратила Егорова, чтобы поссорить меня с А.Зиганиди.
И добилась успеха! Теперь же А.Зиганиди самый близкий друг Егоровой, с ним можно и
выгодно дружить против Егиазарова и т.д.
Теперь по существу: г-ин Шалюгин делает в своём заявлении, так называемый, анализ
текстов моих эпиграмм, где пытается доказать кардинальное несходство его образа волны с егиазаровским. Тут же делает высокомерный вывод, что элементарный анализ текста
«оказался недоступен г-ну Егиазарову». Ещё как доступен! И я категорически утверждаю,
что инсинуации, называемые Г.Шалюгиным анализом, никакой не анализ, а демагогия
чистой воды. Так он пишет, что у него волна «раздувает капюшон» и т.д. Да нет в природе
ни у какой волны капюшона, а есть он у кобры, и все разглагольствования Г.Шалюгина
бессмысленны, так как в текстах и у него, и у меня присутствует образ-метафора – «волна-
кобра». Передёргиванием смысловой составляющей метафоры, ничего не добьёшься, если
только быть честным человеком, а не ставить себя в разряд неприкасаемых персон. Я давно заметил, что на нелестные замечания в свой адрес, Шалюгин отвечает по принципу базарных торговок, мол, сам дурак!
Так случилось и с «благовестом». Когда я позвонил г-ну Шалюгину и сказал ему о
неправильном ударении в этом слове, он через некоторое время предложил новый вари-
ант строки, тоже, на мой взгляд, неудачный, и когда я сообщил ему об этом, он (по принципу: сам дурак!) раздражённо сказал, что он автор и как хочет, так и ставит ударение, а ты, мол, лучше разберись со своим «пятачком», и, крайне раздосадованный,
бросил телефонную трубку.
А дело в том, что в эти дни в газете «Большая Ялта» было опубликовано моё стихотво-
рение о маленьком «диком пляже», где купаются в своём большинстве пенсионеры и пожилые местные жители, и можно привести с собой собаку и искупать её в море тут же.
В народе так и говорят «Собачий пляж», Так вот: в первой строке той публикации было
напечатано «пяточок» через «о», а в последней «пятачок» через «а», что указывало на присутствие опечатки, а не авторской воли. И вместо того, чтобы внимательно выслушать претензии редактора, Г.Ш. становится в позу обиженного и оскорблённого и начинает
спешно искать, к чему бы можно было придраться, чтобы крикнуть: - Сам дурак!
Вот и правомочна строка моей эпиграммы «филолог арзамасского разлива», так как
наши крымские филологи (например, Марина Матвеева) никогда таких безграмотных
виршей не пишут.
После всего сказанного, думаю, все согласятся, что и «создатель зарифмованных калек» - тоже правомочная строка в тексте эпиграммы. И не надо вводить в заблуждение коллег,
что только по одному лишь неправильному ударению в слове «благовест» Егиазаров
захотел-де ошельмовать Г.Ш., как можно грязнее. Не по одному. Поэтому и пришлось
мне делать поверхностный обзор «зарифмованных калек» г-на Шалюгина. И не содержится в слове «благовест» двух ударений, которые чётко, как пишет Шалюгин,
слышатся при чтении вслух. Это тоже чистой воды демагогия, а не филология, приёмами
которой Шалюгин пытается скрыть своё, мягко говоря, недообразование.
«Писакою вертлявым, словно флюгер» - строка, навеянная самолюбованием и откро-
венностями самого Шалюгина. Он, восторгаясь своей многоталантливостью, сам написал,
что он то пишет статьи, то романы, то рассказы, потом ему это надоедает, и он занимается
живописью, потом бросает рисовать и начинает писать стихи и т.д. Ну, чем же это не
вертлявость! Если судить по качеству неряшливости и поспешности исполнения его
рифмованных текстов, то и в живописи, хоть я её не видел, наверное, много дилетантства.
А искусство этого не прощает!
«Зато его пригрела камарилья» - думаю, филологу не надо объяснять значение слова
«камарилья», а вот его сподвижница Егорова неискушённым начинающим литераторам
объяснила его чем-то чуть ли не ироничным производным от слова «комар», и они
возмущённо вопрошали: - Это мы-то комары? Мы комарилья? Ату его! Ату! –
А филологу я всё-таки напомню, что филиал чеховского музея «Дача Омюр» был открыт, профинансирован, при условии, что будет сделана экспозиция «Чехов и Украина»
и Г, Ш, её сделал, и сейчас сдаёт помещение филиала членам ЛИТО им. А.П.Чехова по 2
гривны за вход с человека, тем самым, создавая видимость востребованности филиала.
Насчёт: «Он спесиво описывает встречных и коллег». Стоит только кому-либо нелестно
отозваться о творчестве Шалюгина, как он тут же попадает в его дневниковые зарисовки.
Почитайте, и вы встретитесь с Беллой Ахмадулиной, которая одевается, как дешёвая клоунесса, которая трезвой почти не бывает, а только ходит и прикладывается то к одной
бутылочке, то к другой, и выступает она всегда на хорошем подпитии, и г-ин Шалюгин,
обмирая, ждёт, что вот-вот она упадёт и выступление окончится скандалом. Но, слава
Богу, всё обошлось. А и всего-то вина Б.Ахмадулиной (царство ей небесное!), что она не
увидела поэзии, не нашла музыкальности в текстах г-на Шалюгина, которые он самонадеянно затеял ей читать, будучи в Москве у неё в гостях. Вот и получилась Белла –
пьянь, дрянь и всяческая бяка. А Михаил Дудин? Герой социалистического труда пред-
ставлен Шалюгиным, чем-то вроде мопса. (Да Гоголь отдыхает рядом с Шалюгиным!)
Теперь примеры посвежее: вышедший в 2010 году сборник стихов лауреатов и участников 2-го международного фестиваля «Осенний Крым – стихов отрада» в своё время на 90 процентов был отредактирован мною. Но в выходных данных стоит: редактор – Т.А.Егорова. Это уже не первый случай, когда мадам Егорова бессовестно
присваивает чужой труд. Так вот – редакторская работа Егоровой заключалась в том,
что перед самым выпуском сборника, она, пользуясь спешкой, не показав мне новые тексты, вставила в сборник своих на то время авторов. Это опять-таки неприкасаемый
г-ин Шалюгин, это, милый её сердцу ныне, А.Зиганиди. И что? Г-ин Шалюгин опубликовал свой новый опус с названием «Воспоминание и сон». Опять, прихватив у А.Блока так полюбившийся ему образ «пылинок отдалённых стран на ножичке карманном», галопом по европам, неряшливо зарифмовав свои заграничные вояжи,
порадовал нас новым перлом:
В соборах царственные лики
Глядят сурово сквозь века…
А ныне – царствует паприка
И величавая река…
Во-первых: если папрИка и река, то царствуЮт, а не царствуЕт. (Это о неряшливости и
филологической компетентности автора!).
Во-вторых: нет в природе такого слова «папрИка». А есть слово «пАприка». Когда я сказал об этом Шалюгину, он ответил: - Ну и что?.. Действительно: ну и что? Говорит
человек так, как он говорит. Зачем же тогда обижаться на эпиграмму со словом «благовест»? И доказывать всем, что это у него единственная оговорка, а Егиазаров, мол,
такой-сякой, взъелся-де на Шалюгина ни за что.
А вот мой друг – русский поэт Юрий Ряшенцев, который написал слова песен к кинофильму «Три мушкетёра», (помните: «пора-пора-порадуемся на своём веку» и т.д.)
говорил: - Слава, запомни, пока в тексте есть какие-либо погрешности, стихотворения –
нет. Что такое неправильное ударение, сбой ритма, сбой времени, числительных и т.д. –
это тромб. А тромб – это труп, то есть – текст мёртвый. Но его можно оживить: убрать
тромбы, слабые места и текст станет, если в нём есть рациональное зерно, стихотворением, а то и поэзией! В арзамасских пединститутах этого, конечно, не проходят. Но коль пытаешься писать стихи, должен это знать, как знает «Отче наш»
любой православный человек. А Белла Ахмадулина, думается, просто пожалела гостя.
Если бы она сказала всё, чего стоят, так называемые, стихи г-на Шалюгина, у него бы не хватило чёрной краски для написания её портрета в своих дневниковых зарисовках. Страшно даже подумать!
В стихотворении «Стамбул» (там же) тоже неправильные ударения: не АйЯ-София, а
Айя-София (ударение на первую букву «А»), но этого наш филолог не знает, как и того,
что Чёрное и Мраморное моря соединяет пролив Босфор, а не Боспор. Древнее греческое
название Керченского пролива – Боспор Киммерийский. В северном Причерноморье
(5-4 в.д.н.э.) существовало рабовладельческое Боспорское государство. Столица – Пантикапей, город Кафа и почти забытые другие города-колонии.
В то же, примерно, время пролив Босфор носил имя Боспор Фракийский, соединял
моря Чёрное (Понт Эвксинский) с Мраморным (Пропонтида). Я не знаю, знает ли об этом
филолог Шалюгин, но если ему для оригинальности захотелось употребить древнее
название Босфора, то и надо было писать полностью «Боспор Фракийский». Другое дело,
что слово «Фракийский» не лезло в стихотворный размер Шалюгина и он, не сомневаясь
ни мало, опустил его, чем опять-таки внёс некоторую неточность и неряшливость в
повествование.
И не БСК ли строчки А.Зиганиди, не просятся ли они в пародию?
Сияет микроабажур,
С алмазной капелькой целуясь!
Вот и вся редактура г-жи Егоровой, на большее её явно не хватает.
Не так давно Г.Ш. выговаривал авторам стихотворных текстов на чеховскую тему, что, мол, во времена Чехова ещё не было МХАТа, а был МХТ. Да, это существенное и верное
замечание. (авторы: Козеева и Егорова). Но вот по горячим следам (открытие часовни!)
Г. Шалюгин публикует опус с названием «Гибель «Армении». В нём Г.Ш. четыре раза
называет теплоход «Армения» - пароходом, ему как-то осталось неизвестным, что пароходы исчезли из Черноморского пароходства ещё в гражданскую войну. Какие-то
ушли с Колчаком за границу, какие-то развалились естественным путём, от старости.
Опять же в 8-ой строфе сверху красуется неправильное ударение: не занЯл Гурзуф, как у
Шалюгина, а зАнял Гурзуф.
Хочется ещё процитировать конец разбираемого текста:
Вот так, земной закончив путь,
Корабль исчез во тьме печали…
Его «Арменией» назвали
В честь гор, где негде утонуть…
Неужели автор не слышит, что в этом четверостишии всё перевёрнуто с ног на голову.
Получается, что «пароход» сначала потопили, сначала «перевернулся мир», сначала «смерть и жуть», а потом (по тексту!)
«Его «Арменией» назвали
В честь гор…»
Опять неряшливость: теплоход «Армения» был назван не в честь гор, а в честь Армении.
В честь замечательного места на земле, где есть всё: и горы, и долины, и озеро Севан,
и прекрасные солнечные люди.
Ну, я, надеюсь, объяснил, почему в эпиграмме г-ин Шалюгин – автор «амбициозных
дневниковых зарисовок и стихотворных калек»? я ещё не коснулся сборника «Каменный
крылья» (так написано в заявлении Г.Ш.), где ляпов и того больше, взять хотя бы ту даму,
с которой автор мечтает завести драму, опять-таки потому, что роман или интрижка, да и просто знакомство не рифмуются со словом «дама». Как, интересно, он себе это представлял, наверно, подкрасться и укусить даму за мягкое место? Хотелось бы посмотреть!
Эпиграммы мои коснулись лишь стихотворного неталанта Г.Шалюгина и амбициозных
дневниковых записей, в которых сам Г.Ш. пишет, что, чтобы он не прочитал в «Новом мире» или же в иностранных журналах, какие бы открытия в науке в них не освещались,
он, Г.Ш., уже несколько лет тому назад обдумал эти открытия, предугадал, вот только, жаль, времени не хватило самому написать работу на эту тему. И такие откровения сплошь и рядом пестрят в этих заметках. Это ли не мания величия? А мы бы, бедные,
так и не узнали б, что все гениальные открытия века уже когда-то были чуть ли не в кармане у нашего филолога! Ай-яй!
Верные своему проверенному и безотказному методу базарных скандалистов, мол,
сам дурак! – Г.Шалюгин и Т.Егорова преподнесли мне распечатку из Интернета некоего
В.Вильямса (не знаю, фамилия или псевдоним, в честь Шекспира или в честь сорта
зимней груши «вильямс»?) Ну и что? Зря старались! Я эту стряпню уже видел год назад.
Предвзятость этих пародий автор не скрывает и сам. Он даже не удержался от своеобразной похвалы в адрес моего творчества, сказав о нём (иронически)
« прикосновение к высокой поэзии», ещё: «получился туристический путеводитель в стихах». Тоже неплохо! А что? Но далее он пишет: «это общее впечатление», меня же интересовали явные предметы пародии». Это ли не предвзятость, диктуемая личными интересами пародиста? Далее идут с десяток, а то и более, так называемых пародий,
уровень которых настолько невысок, что впору мне самому писать пародии на эти пародии. Но, как говорится, доктор на больных не обижается. Я оставил их без внимания
тогда, год назад, оставляю и сейчас. Не поднимать же мне крик, мол, как ты посмел такой-
сякой, мол, я дважды лауреат Государственной премии Крыма, премий им. А.Домбровского, им. А.П.Чехова и т.д. Смешно! Мне даже мысль об этом смешна!
Ан нет, для Г.Ш. все средства хороши, и он тщательно растиражировал эти пародии и преподнёс мне вместе с текстом своего заявления в правление Союза писателей, правда,
руками г-жи Егоровой, которая всю неделю обзванивала наших литераторов, говоря, что, мол, я сошёл с ума, раз посягнул на благодушие г-на Шалюгина, которого знают во всём мире. Я если и сошёл с ума, то у г-на Шалюгина и г-жи Егоровой его, ума, и вовсе нет, коль скоро они растрезвонили (или растрезвонят) о моих пародиях по всему белому свету.
(Тираж-то всего 100 экземпляров!)
Мировой известностью пользуется и имеет мировое имя Антон Павлович Чехов, а не
г-ин Шалюгин, который настолько себя отождествляет с Чеховым, что уже не видит разницы.
Когда мне рассказали об устроенном Егоровой и Шалюгиным шабаше в ЛИТО, я себя почувствовал этаким Сократом, которого афиняне приговорили к смерти, или
Гомером, изгнанным из семи городов древней Греции. А когда прочитал заявление
Шалюгина в правление Союза писателей, так я, словно побывал в шкуре О.Мандельштама, но быстро вспомнил, что всё-таки Шалюгин не Сталин, да и не бериевские времена на дворе. Но судьба Пастернака мне стала понятней; когда его,
одного из создателей Союза писателей СССР, исключили из этого Союза большинством
верноподданных, но малоталантливых членов.
Г-ин Шалюгин требует, чтобы я изъял из своей книги «ложные обвинения в плагиате».
Я уже указал, что они далеко не ложные, и что Шалюгин не одного меня, как он выражается, «пощипал». Хорошо! Но пусть он вернёт мне 2700 гривен, затраченных на издание книги, и мы постараемся вернуть и уничтожить весь тираж. Я не против. Тем более, что пощёчину он уже получил, давно и настырно выпрашиваемую им у кого-либо, кому дорога поэзия, её процветание. Как говорил один популярный киногерой: «За державу обидно!» Для истинных поэтов держава - это поэзия!
А что за человек г-ин Шалюгин вам станет яснее, если вы вспомните, как был им уволен и унижен Леонард Кондрашенко (царствие ему небесное!), как терпели его издевательства Ю.Скобелев и В.Коробов. А когда заходят разговоры о, якобы, удачливом директорстве нашего чеховеда, то сотрудники дома-музея (многие) закатывают глаза к небу и говорят, что тюрьма давно плачет по Шалюгину и, что писать доносы и докладные – вот где он непревзойдённый мастер. Да и в московском «Чеховском вестнике» Шалюгина не очень жалуют, обвиняя его в том же плагиате, мол, он забывает иногда назвать фамилию автора идеи, тем самым, как бы становясь сам её автором.
Я не трогаю прозаических вещей г-на Шалюгина, хотя уверен, что они написаны тем же
(паскудным) языком. Просто в прозе не услышать какое ударение в слове ставит автор и
всё сходит с рук, а вот поэзия – «пресволочнейшая штуковина». Она отторгает от себя всё чуждое, амбициозное, неталантливое. Я бы сравнил поэзию с рентгеном – так она просвечивает душу автора, выявляя его интеллектуальный уровень и истинную ценность или никчёмность.
P. S. Ещё раз напомню, что этот разбор нестихов г-на Шалюгина вызван стойким непрофессионализмом его стихотворчества. И не надо возмущаться! Ну не везде мы одинаково талантливы! Как говорится: ничего личного.
Выписка из встречного искового заявления в Ялтинский суд (истец г-ин Шадюгин)
Как водится у графоманов, г-ин Шалюгин не замечает и не хочет замечать всей трагедии своей неграмотности с наличием у него высокого филологического статуса. Поэзия это
безжалостно высветила! И я горжусь тем, что всё-таки осмелился крикнуть в лицо самодовольному невежде: - А король-то голый!..
Компетентные люди (академики, писатели, поэты) не нашли в моих эпиграммах
ничего лживого. Ну, есть такой жанр в литературе – эпиграмма, которым пользовались поэты во все времена, корни которого лежат в Древней Греции и Древнем Риме, с античности и до наших дней, иносказательно: от Гомера, Пушкина – до Егиазарова.
И я хочу привести ещё один пример вопиющего невежества истца, последнюю его публикацию в альманахе 2011 г. «Поэтическая карта Крыма» стр.173, издание ТО
«Автограф», автор проекта и составитель В.Т.Грачёв.
Т А В Р И Д А
…Напрасно начислены пени
На темя горячих голов:
Ржавели ножи Ифигений
Под сенью стареющих сов.
Напрасно лелеять обиды,
Что тут не живёт Геродот:
История мимо Тавриды
Сегодня, как прежде, идёт.
Здесь ценится сало, а скалы
Походят слегка на вулкан…
Таврида – страна маргиналов
За краем окраинных стран.
Опять же здесь в каждой строфе стилистические, исторические и прочие ляпы, порождённые просто вопиющим незнанием истории нашего края (Тавриды), поэтому
несущие в себе ложь, оскорбительную ложь: «История мимо Тавриды / Сегодня, как прежде, идёт»
Это о Крыме, где, как писал Максимилиан Волошин:
«Каких последов в этой почве нет
Для археолога и нумизмата –
От римских блях и эллинских монет
До пуговицы русского солдата!..»
Это о Крыме, откуда пошло крещение Руси.
Это о Крыме, где громыхала Русско-Турецкая война.
Это о Крыме, через который проходил в древности знаменитый «Шёлковый путь».
Это о Крыме, где произошёл трагический исход русской Белой армии под командованием
адмирала Н.Колчака, и где свирепствовал красный террор Бела Куна.
Это о Крыме, где два города удостоены чести зваться Городами – Героями: Керчь и
Севастополь…
О поверхностных знаниях истории Крыма г-ом Шалюгиным говорят и такие строки:
«Ржавели ножи Ифигений / Под сенью стареющих сов». Чушь какая-то!
Ифигения была, как известно, одна. Это мест, где бы мог находиться таврский храм Девы
В Крыму, - несколько. И «стареющие совы» здесь совершенно ни при чём!
О стиле: если скалы, то походят слегка на вулканы, а не на вулкан, как у Шалюгина.
Конец ст-ния: «Таврида – страна маргиналов / За краем окраинных стран» вообще
оскорбителен для жителей Крыма. Я, например, себя маргиналом не считаю. Как, наверное, и вы, Ваша честь?
«О крае окраинных стран» даже не хочу рассуждать, чтобы не вызвать более обидных ассоциаций… А «лелеять обиды, что тут не живёт Геродот», может, пожалуй, только пациент палаты № 6.
Ради сомнительного созвучия «сало – скалы» и новомодного словечка «маргиналы»,
так опустить нашу любимую Тавриду – Крым! Это ли не преступление против
нравственности?
Хотелось бы, чтоб кто-нибудь ответил, как можно быть кандидатом филологических наук,
доцентом, членом корреспондентом КАН, обладая при этом грамотностью двоечника ПТУ, делать такие ошибки и ляпы, которые уже в средней советской школе считались – ЧП? Может, ответит профессор А.В.Глузман, в университете которого подвизается наш
филолог?
Вячеслав Егиазаров,
Член Союза российских писателей (Москва),
Лауреат Премии им. А.С. Пушкина 2011 г.
дважды Лауреат литературной премии АРК,
заслуженный деятель искусств АРК,
член Национального Союза писателей
Украины.
Вячеслав Егиазаров,
ул. П. Тольятти, 2, кв. 14,
г. Ялта.
т. 32 – 28 – 97.
-A P R O P O S.
Ю В Е Н А Л О В Б И Ч Д Л Я К. Ф. Н.
(продолжение)
Недавно мне принесли третью книгу, так называемых, стихотворений Г.Шалюгина «Осенний переход». Издательство «Вишнёвый сад». Москва. 2011г. От одного только названия издательства уже пахнуло, так надоевшим когда-то, пресловутым душком советских междусобойчиков, – «ты печатаешь меня - я печатаю тебя», и – наоборот. Этакая цеховая непробиваемая сцепка. Каких только дифирамбов не удостоился автор этой книжонки от её редактора О. Столярова в предисловии к данному сборнику. Он даже посвятил Г.Ш. пару своих стихотворений, благо, что уровень их соответствует уровню всего сборника. Не буду перечислять всех пересиропленных ласкательных эпитетов и умозаключений, которыми набито предисловие сборника. Приведу только одну фразу из последнего абзаца: «Художественный уровень книги Геннадия Шалюгина вызывает уважение». Вот с этим, позвольте, не согласиться, господа к.ф.н., доценты и прочая и прочая. Книжонка (слава Богу!) небольшая, 64 стр. Но в них автор (авторы?) допустил (допустили?) столько смысловых неточностей, ляпов, неправильных ударений, неграмотных оборотов, искажений бытовых реалий, что впору спросить: неужели все эти недочёты не были замечены издательством и редактором книги? Неужели ради цеховой дружбы можно закрыть на всё это безобразие глаза? Чтоб «порадеть родному человечку»?
Примеры:
А ей игралось, пилось, елось.
Ей снились золотые сны.
Чудесным именем оделась
Для роли Чеховской Жены.
(Писатель и актриса. Стр. 13-14)
Ну не б. с. к.? Ах, как поэтично!.. Пилось, елось, …умывалось, испражнялось. Кухонно-прачечно-бытовой ряд эпитетов и глаголов у Г.Ш. в книге бесконечен.
Если поставить мету
К морю, на самый край…
Прямо, как будто, грязное бельё готовится к сдаче в прачечную!..
А это «Чудесным именем оделась \ Для роли Чеховской Жены». Не б, с. к.?
И всё с заглавной буквы: Чеховская Жена! – такая вот филология с орфографией. Оказывается, О.Книппер не была женой А.П., а играла всего лишь роль его жены. Лихо!
Ещё: (Алушта в мае. Стр.18)
Все ляпы этого текста я уже разбирал выше. Думается, была возможность у Г.Ш. их исправить, но, видимо, не дано. Не дано, хотя попытка кое-что подправить, всё же была.
Напомню основные огрехи, оставшиеся в тексте:
1.не поУтру, а поутрУ.
2.не в восточном КрымЕ, а в восточном КрымУ.
3.субмарины – в Крыме. Не рифма.
4.как колье на шее мам. Если мам, то на шеях.
5. и вот новое фразеообразование: было – не причём, стало - не при чём. Да, уже ближе к истине. Но ведь правильно: НИ ПРИ ЧЁМ. И только так! Вот такие к. ф. н.: и автор, и редактор.
Ещё: (Карамрун. Стр.22)
Цикады сон прогнали прочь…
В наше время уже все или почти все поэты знают, что цикады ночью молчат, спят, а звенят летними ночами, так называемые, кустарниковые сверчки. И смешно нынче повторять и тиражировать заблуждения поэтов-романтиков ХV111 – Х1Х вв., то есть множить и множить среди доверчивых читателей невежество. Кстати, цикады обитают на Ю.Б.К.: в зарослях дубняка, парках и т.д. А в степях Тарханкута им просто нечего делать, там обитают саранча, стрекозы, разных видов кузнечики, жуки и другие насекомые. Я много раз бывал в знойных летних тарханкутских степях. Там нет цикад.
Ещё: (Прощание. Стр.27)
Или тоска мировая клубится?
Рай? Преисподняя? День или тень?
День или ночь – было б правильнее. Но опять сволочь-рифма подвела. Темь и ночь – не рифмуются, значит – тень. Но, извините, день и подразумевает в себе самом и свет, и тень, и даже сумерки. Опять неряшливость!
Ещё: (В тебе Онегин встрепенётся. Стр.28)
Ты не приемлешь лажь и ложь…
Лажь, наверное, множественное число от слова «лажа»?
Но тогда правильно было бы «лажь и лжи». Есть ещё вариант: слово «лаж», но оно пишется без мягкого знака, т.к. мужского рода, а значит – лажей, а не лажь.
Ещё: (Фронтовое счастье. Стр29)
1. в часовне – миллионы. Не рифма.
2. клеЙмах – ПантелеЙмон. Неправильное ударение. Не ПантелеЙмон, а ПантелеймОн.
Даже, если брать церковнославянские имена, такие как Илия – Илья, Алексий –Алексей, то ПантелеимОн, а не ПантелеЙмон.
Там же:
«От половЫ ненужных тел». Неправильное ударение. От полОвы, а не от половЫ
Там же:
«Пробитый пулей разрывной». Пуля потому и разрывная, что при попадании в цель – разрывалась. Пробитым (навылет) ею быть невозможно.
Ещё: (Падение Икара. Стр 31)
Только «стиховым запоем» (выражение Г.Ш.) можно объяснить, почему наречие «с ходу» написано у обоих к.ф.н. слитно.
Ещё: (Поэт в России – не поэт. Стр. 32)
«Поэт в России – не поэт,
Поэт – юродивый во слове…».
Ну, это-то, наконец, о себе! Хотя Г.Ш. и самокритика – нонсенс.
Ещё: (Бабье лето. Умирание и высь. Стр. 54)
« Ценим лето в крутые ненастные дни». А что, разве летом не бывает крутых ненастных дней? Или в эти дни – уже не лето?
Нечётко, неряшливо подана мысль. Впрочем, как всегда.
Там же:
«Скоро пиру – конец. А червонцы златые
заметает зима в ледяной кошелёк». Явный сбой времени: правильно не заметает, а заметёт в ледяной кошелёк. Хотя в кошелёк никто ничего не заметает, не мусорное ведро, не совок, чай. Опять б. с. к.!
Ещё: (Осенний переход. Стр.55)
1. дамы – стежками. Не рифма.
Там же:
«Нас ждёт ненастье или счастье!» - дикое противопоставление!
И в ненастье счастливые люди остаются счастливыми, состояние души и состояние погоды сравнивать нельзя. Это всё равно, что сравнить квадратное с кислым.
Ещё: (стр. 56.)
Не знаю – явью.
(Стр.58.)
Колыбели – тело.
Думаю, что от подобных «рифм» Афанасий Фет удавился бы!
Ещё: (Радуница. Стр.63)
Очи – миротОчит. Неправильное ударение. А значит и рифмы – нет.
Не миротОчит, а мироточИт
Ещё: (И слова одного довольно стр.64)
(Игра в цитаты. Стр.37)
Г.Шалюгин свою тягу к заимствованию, врождённую лит, клептоманию, использование чужих мыслей, образов, ритмов превращает уже, как бы, в некий стихотворный приём: показывая, как легко чужие строки ложатся в шалюгинский текст. Конечно, благодаря эпиграфу, это уже как бы и не плагиат, но тем не менее.
Конечно, любые восприятия чужих текстов и мнения о них – всегда субъективны.
Вот и у меня, от обилия кухонно-бытовых эпитетов на фоне любования собой, красивым, и
всех этих «пилось-елось» возникает образ некоего гаденького, неумного и мстительного человечка, влюблённого в себя, и этим наслаждающегося, и не дай Бог затронуть его благодушие.
Я затронул. Снял камень с души!
Я стараюсь не повторяться, но сделать это трудно:
(Воспоминания и сон. Стр.43)
Как обойти стороной такой перл?
В соборах царственные лица (?)
Глядят сурово сквозь века.
А ныне - царствует паприка
И величавая река.
Я уже отмечал: раз папрИка и река, то не царствуЕт, а царствуЮт. Не папрИка, а пАприка. Лица – папрИка – не рифма.
Но кто мне объяснит такие строки:
Разбавит белой ночи глянец
К утру старается река.
Может быть, разбавитЬ? Вот такая юбилейно-столичная задрипанная книжонка выдаётся её автором и его другом-редактором за чуть ли не что-то выдающееся и новое в поэзии.
Да, любое мнение – субъективно!
Но всё-таки, что же мы имеем объективно?
А объективно то, что перед нами малограмотные малоталантливые стишки, что автор их глух на фразу, глух на рифму, допускает неоправданные сбои ритма, времён и т. д. Тем не менее, не в пример талантливым поэтам, автор легко издаётся в Москве, в Киеве, в Крыму, он поддержан и обласкан нынешней камарильей, называющей Анну Ахматову – Ахметовой и считающей А.П.Чехова – всемирно-известным украинским поэтом.
Владимир Куковякин как-то сказал: многие люди знают, к а к надо писать стихи, но не умеют, поэтому пишут критические статьи и рецензии. Это точно о нашем к.ф. н.
В 2011 г. увидел свет сборник «Поэтическая карта Крыма». Это коммерческое издание. Все авторы оплачивают страницы со своими текстами, т.е. ещё до издания сборника, он уже практически продан, выкуплен авторами. 90 процентов сборника – это слаботехничные, несовершенные потуги начинающих авторов. Им-то участие в такой толстой книге – лестно. И хотя мне составители сборника предложили участвовать в нем бесплатно, я отказался. Уж очень проблематично отыскать более-менее приличные стихи в море дилетантских нестихов.
Так вот: наш Г.Ш. (один из авторов этого фолианта) этак вальяжно пробежался по страницам сборника, не ясно, с какой целью – рецензирования или беглого обзора.
С этаким апломбом всеми признанного мэтра, он, походя, пожурил некоторых авторов за технические огрехи, за отсутствие крымских реалий, некоторых также, по-барски, похвалил, типа: похлопал снисходительно по плечу, посетовал, что нет среди авторов сборника некоторых известных в Крыму поэтов, и тем самым, якобы, нельзя составить полного представления обо всей Крымской поэзии.
Тем не менее, наш борзописец разродился таким пассажем в адрес некоего «маститого стихотворца». (Напоминаю: «маститый стихотворец» в «Поэтической карте Крыма» не участвовал ни с какого бока, и к данному сборнику не имеет никакого отношения)
Цитирую:
« Есть у нас, однако, поэты, для которых использование «крымского колорита» стало что-то вроде штампа паспорта с «крымской пропиской». К примеру, один маститый стихотворец зарифмовал названия почти всех известных гор, рек и плоскогорий; у него можно найти перечень почти всей флоры и фауны полуострова, в том числе и обитателей морских глубин. Для пущей важности он использовал названия местных пород деревьев и кустарников в их научно-справочной транскрипции, когда биологический признак разновидности растения присоединяется к названию породы: земляничник мелкоплодный, иглица понтийская, можжевельник древовидный, сосна алеппская…Особенно нелепо этот прием смотрится на фоне русской классической традиции. И Пушкин, и Лермонтов, бывало, ставили художественное определение после определяемого слова, чтобы подчеркнуть эмоциональное, образное содержание стихотворения: «Еще ты дремлешь, друг прелестный…», «Белеет парус одинокий…».
Что дает воображению и уму определение «алеппская» или «понтийская»? Это пример далеко не поэтического формализма. Во всем нужна мера: «перебор» в нагнетании крымских примет не украшает, а принижает художественные достоинства стиха».
Ну что сказать? При всей кажущейся справедливости пассажа, явно угадывается непреодолимое желание «ущучить» «маститого стихотворца», уличить хотя бы в чём-нибудь, как бы констатировать: «Не такой уж ты великий - забери свои гвоздики!», насолить «маститому» хоть так. Да, не понимает г-ин Шалюгин, что сам выглядит в этом абзаце глупым человеком, ретроградом, готовым на любую заведомую глупость, в утешение своей оскорблённой душонки.
Конечно, поэзия, по ироничному замечанию А.С., должна быть глуповатой, но не до такой же степени, какой её желает видеть г-ин Шалюгин.
Во-первых: «алеппская» или «понтийская» - это не определение, как считает Г.Ш., а неотъемлемая составляющая точного видового названия растения, дерева, так же, как ива Вавилонская, ива Плакучая, кедр Ливанский, кедр Гималайский, кедр Атласский, кедр Сибирский и т. д. если сказать просто «кедр», возникает законный вопрос: какой?
Поэзия, как и вся литература, должна иметь также и просветительскую миссию. И когда «маститый стихотворец» пишет: сосна Алеппская, иглица Понтийская, мушмула Японская, он знает, что ещё есть сосна Станкевича, Крымская сосна, Русселева сосна, сосна Пушистая; он знает, что есть ещё мушмула Обыкновенная, иглица Остролистая, и все эти породы деревьев и кустарников имеют свой неповторимый вид, свои сроки цветения, смены листвы, свои ареалы обитания и т. д. И если, хотя бы некоторых читателей заинтересует, а как же выглядит сосна Алеппская, или сосна Станкевича, в чём их различие, и приедут они, эти читатели, в Ялту, и увидят это чудо – сосну Алеппскую, или в январе узрят цветущую Японскую мушмулу, говорю вам, что «маститый стихотворец» будет удовлетворён, он будет считать свою миссию выполненной.
Возвратимся к цитированному пассажу Г.Ш., где он пишет: «Для пущей важности он (маститый писатель) использовал названия местных пород деревьев и кустарников в их научно-справочной транскрипции». Да будет известно г-ну филологу, что научно-справочные названия деревьев пишутся, как правило, латинскими литерами.
К примеру:
1. Алеппская или Иерусалимская сосна (Pinus halepensis Mill.).
2. Крымская сосна (Pinus Laricio Poir. var. Pallasiana Lamd.)
3. Итальянская сосна или пиния (Pinus Pinia L.).
4. Русселева сосна (Pinus Russeliana Lindl).
5. Гималайский кедр (Cedrus Deodara Loud).
6. Кавказская пихта (Ab. Nordmanniana Lk.).
7. Испанская пихта (Ad. Pinsapo Boiss). .
8.Японская мушмула (Eriobotrya Japonica Lindi) Цветёт зимой.
9. Мушмула Обыкновенная (Mespillus germanica) и т.д.
А, называя, упомянутые в своём пассаже, деревья – местными породами, г-ин филолог показывает истинный уровень своих познаний в этом вопросе. Из всех упомянутых растений, только Земляничник мелкоплодный является эндемиком Крыма, т.с. аборигеном растительного царства ЮБК. Остальные породы появились в Крыму благодаря огромной селекционной работе ученых и иных жизненных перипетий.
Вспомним О.Л. Книппер, которая «оделась чудесным именем, чтобы играть роль «Чеховской Жены» А мне кажется, что сам г-ин Шалюгин давно играет роль учёного, таковым абсолютно не являясь. Не отсюда ли у Г.Ш. на Адаларах восседают гагары? Хотя в Крыму отродясь гагар не было, нет и, надо думать, не будет. И, пожимая недоумённо плечами, спрашивая, мол, что даёт воображению и уму читателя «определение» «алеппская» или «понтийская», не ратует ли он за то, чтобы вообще не называть деревья их именами, а просто – дерево! И всё! Ему так удобно!
«В саду растёт колючее дерево, а у крыльца дерево уже расцвело». Так, что ли?
Резюме напрашивается как бы само собой: может быть, в чеховедении г-ин Шалюгин и представляет собой что-нибудь, но в поэзии он «никто!» и звать его - «никак!». Что лишний раз подтвердила «вишнёвосадовская» книжонка. К досаде всеобщей, конечно.
Вячеслав Егиазаров
Лауреат литературной премии им. А.С.Пушкина. (2011 г.).
Лауреат Государственных премий Крыма. (1998, 2006 гг.).
Лауреат премий им. А.П.Чехова и А.И.Домбровского. (1998,
2005 гг.)
Член Союза российских писателей (Москва.).
Член Национального Союза писателей Украины.
Член Межнационального союза писателей Крыма
Заслуженный деятель искусств АРК.
;