При подъеме с такой глубины все в памяти стирается. Каждый раз. Но иногда удается рукой ухватить – тут главное удержать, удержать в кулаке...
Его долго трясли, тормошили, массировали, совали под нос вату с нашатырем. Пальцы только через полчаса разжали.
Это ночью, и это бочка, до краев заполненная водой. Ржавая. Вся в паутине. Можно зачерпнуть из нее эмалированным ковшиком, и если он заденет о край, звук будет неровный, плывущий.
Потом слышу - уключины скрипят. И ставни. И дверные петли. И на крыше он тоже скрипит. Крутится и скрипит, крутится и скрипит.
Там столб еще такой, он весь пропитан гудроном не то дегтем – чем там покрывают телеграфные столбы. А чтобы влезть наверх, нужно надеть специальные железные когти.
Не залезешь без когтей.