Второй год живу в Израиле, и не устаю удивляться на местное сельское хозяйство. Картошку здесь выращивают несколько раз в год – выкопали, и тут же сажают. Помидоры – тоже в теплицах, как и у нас, только укрывают их тканевыми крышами от жары, чтобы не сгорели и меньше поливать, и они вырастают невкусными. На бескрайних банановых плантациях каждая гроздь величиной с меня упакована в синий матерчатый мешок, чтобы птички не склевали. А крайние к дороге ряды бананов не убирают, оставляют «для бедных», кто не может купить на рынке.
Подсолнухи здесь ростом мне по колено, а корзинки у них – примерно с табуретку, это специальный сорт, чтобы меньше поливать. Очень мало здесь воды. Семечки серо-белые, крупные, а зернышки внутри маленькие. Хлопок примерно такого же роста, как и подсолнухи, а носки из него вообще, кажется, не рвутся, а только теряются. Земля на апельсиновых плантациях – вся устелена опавшими плодами, и с земли их не собирают. Даже я, сибирский валенок, уже привыкла в городе перешагивать через валяющиеся на асфальте лимоны и мандарины – не принято подбирать. Особенно тяжело перешагивать через лимоны, не знаю, почему.
Полив здесь для экономии воды почти везде – капельный, через трубочки, а большие газоны вообще делают на специальных заводах – берут землю, пронизанную трубочками, сеют траву, потом газон скатывают, отвозят на постоянное место и раскатывают. А выращивают сельхозпродукцию, в основном, кибуцы.
Ну, а кибуц – это что-то похожее на наш колхоз. Только там все общее и бесплатное – столовая, где всей семьей завтракают, обедают и ужинают, никакие каши не варят. Бесплатно прачечная, детский сад, лечить зубы, вода и электроэнергия, музыкальная школа, и даже машины общие, сегодня еду я, завтра – вы, правда, есть карточки с ограничением поездок в месяц. Взрослым детям оплачивают учебу в ВУЗах, решают, кому и сколько, на общем собрании.
За все это никто не получает там свою личную зарплату, а идет она в общий котел, и от крестьянина, и от учителя музыки, и деньги от продажи овощей. Вот такой коммунизм. Очень много в кибуцах выходцев из социалистической Польши, которые и приехали в Израиль, мечтая жить при коммунизме. Но живут кибуцники – не очень богато, и государству частенько приходится списывать им долги за свет и воду.
Но вернемся к авокадо. Удивительные плоды – не поймешь, фрукт или овощ, не кислый и не сладкий, вообще – никакой. То, что продают на наших рынках – это не знаю, что. А настоящий авокадо напоминает зеленоватое сливочное масло, которое можно намазать на хлеб, сбрызнуть лимончиком, положить сверху кусочек сыра – неописуемо вкусно. Но я никогда не видела, как растет авокадо!
- Бабушка, никаких проблем! Завтра сходим в кибуц, посмотришь, как растут, и там можно бесплатно набрать.
- Как это? Разве можно?
- Кибуцники с земли не собирают. Весь город так делает. Возьмем еще Лерину бабушку.
Утром на месте сбора Лериной бабушки почему-то не оказалось, зато к моим мартышкам добавилась сама Лера, ее маленький брат и шумная собачка. Все это, как обычно, прыгало, вертелось, орало и лаяло. Кибуц оказался прямо за городом, минут 10 ходьбы – асфальт перешел в тропинку, а тропинка – в гравийную дорогу. Вдоль дороги наблюдались какие-то заросли, и, не прошло и двух минут, как я осталась на дороге одна, а все дети с криками и собачка с лаем исчезли в кустах.
Обругав себя вслух «старой дурой», я бросилась налево - туда убежали самые младшие. И тут же остановилась. Везде на земле валялись авокадо, а над ними вились какие-то мошки – дрозофилы, наверное. Ноги скользили по переспелым авокадо, но мне уже было не интересно, как они растут, осталась одна мечта – поскорее вернуться домой, и, желательно, в полном составе…
И тут мне повезло, еще как! Старшим стало скучно в кустах, и они быстро выгнали младших на дорогу, чтобы идти к ручью «где цветочки». Долго искали собачку, но и она нашлась. Я с облегчением согласилась, - там, наверное, нет зарослей, и мы дружно пошли вперед по дороге. Дружно, но недолго. Потому что младшей в тапки попал мусор и натер ногу, она села на дорогу и заплакала. Все на меня надулись, но мы все же повернули обратно.
- Бабушка, а как же авокадо?
- Ну, наберите, только вдоль дороги. С веток не рвите! Там на земле их полно.
С набитыми сумками наша шумная компания возвращалась в город. Дорога закончилась и перешла в тропинку, уже показались городские дома… Вот только тропинку перегородила полицейская машина. Около нее лениво перетаптывались трое полицейских, у одного в руке была рация. Мы двинулись в обход. Внезапно мне показалось, что полицейским от нас чего-то надо. Оказалось, и, правда – надо. Потому что один из них вежливо сообщил, что мы совершили воровство, а затем развил мысль, спросив, сколько стоит на рынке то, что лежит в наших сумках, и какой пример я показываю детям. Все смотрели на меня (а на кого же еще?).
От страха и стыда иврит полностью испарился из головы, как и не было, и я перестала понимать, о чем говорят полицейские. Осталась одна мысль – я должна им что-то ответить на иностранном языке. Мозг сразу услужливо подкинул, только почему-то сначала - французские глаголы, которые учила в начальной школе, и никогда в жизни не помнила, потом пронеслись какие-то английские фразы типа: «Хау-ду-ю-ду?», при этом я все равно не знала, что они означают, потом все мысли и глаголы исчезли, и наступил полный ступор.
Уж чем-чем, а полицией израильских крошечек – точно – не напугаешь. Наоборот, дети, если что, могут обратиться в полицию, это их лучшие и самые близкие друзья. Родители еще не успели распаковать коробки и сумки по приезду в Израиль, а их дети уже получили по почте первое письмо – куда обращаться, если нарушат их права. Поэтому вся банда, кроме бесправной меня, продолжала бегать, кричать и лаять…
Но в тюрьму меня и в этот раз – пока не забрали. Старшая внучка – провокатор и организатор ограбления, тщательно вытряхивая мусор из тапок, и даже не взглянув на полицейских, что-то коротко им сказала, после чего они поговорили по рации, завели машину и уехали.
Сознание ко мне вернулось минут через десять, когда наша шумная компания уже подходила к дому. Наконец, я смогла в уме перевести то, что внучка сказала полицейским: «Мы в первый раз, и больше никогда не будем».
- Анюта!!!!??? Как тебе не стыдно?
- Да ну, бабушка, чего ты? Все так делают… Они же с земли все равно не собирают!
В общем, авокадо растут на высоких кустах, гроздьями по 10-15 штук, и ветки под тяжестью красивых блестящих плодов опускаются до самой земли. Но лучше бы я этого никогда не видела!