Тест Лошара-Безье за вычетом одного цветового составляющего не выявил сколько-нибудь существенных изменений с общей концепции подхода к возведению объекта, однако показал некоторую перспективу благодаря более чистому осветлению белым при увеличении контрастности черным. Он же позволил выявить большую степень идеализации конечного продукта. И степень эта весьма велика, что и является основным тормозом в строительстве, так как идеал, как недостижимая совершенная форма, к которой стремятся практиканты, не позволяет более трезво и реально подойти к процессу.
Коментарии: Так не должно было случиться. Только не с ней. Все равно, какая она: беременная, не беременная. Она теперь королева. Всамделишная королева. И я буду при ней всегда… Думаю. Да-да, только и думаю, если бы я был рядом, я бы её защитил. Я должен был её защитить, а вместо этого гонял с этим дурковатым котом. Я не должен был оставлять её одну. Я виноват. Не справился.
Тяжелая потеря. Хотя если посмотреть на это с философской точки зрения, так не такая уже и тяжелая.
Факт один. Валора – не куратор. Это факт. Кто-кто? Нас тут всего четверо было… Ага. Нет расстояний и свободное перемещение. То есть любой? Даже те? Значит, семь осталось, всё поменьше.
Затравка и угольный круг
Как только вылетели из лесу, день посветлел. Вернее посерел. Контуры исчезли, и на смену им пришла унылая серость дождливого дня без дождя. Небо висело так низко, что казалось, поднимись ковер чуть выше, и упрешься в него головой. Таинственность и некоторую угрозу темного леса сменил унылый лысый низкорослый подлесок, расстелившийся на многие километры до горизонта, куда ни кинь взгляд. Монотонность пейзажа перерезали черные рельсы и шпалы пути, по непонятной причине не заросшие. Кустарники и деревца явно предпочитали дороге что угодно, хоть камень. Найчика лично видела несколько раз, как выростки старательно переползали через рельсы. Можно сказать, даже с некоторой поспешностью.
-Очень странно, - затормозила ковер Баста метрах в тридцати от унылого и безликого здания. Подхватила Тибу – глефу-камку и спрыгнула на откос. Почти тут же некий ушлый отросток уцепился за лодыжку. Небрежно отмахнулась и спустилась к подножью. Присела, старательно разглядывая землю. Долго любопытствовать ей не дали. Сразу несколько живых выростков оплели ногу. Саданула креазотом и шустро вернулась на ковер:
-Поехали.
Начальница ЭГЗ с верным завхозом-курьером и проводницей добрались до Затравки. На минимальной скорости подплыли к платформе. Станция не была погребена, словно по неясной причине окружающая растительность церемонилась с ней так же, как с дорогой. Стояла себе скромно на пригорке среди густого подлеска и не подавала признаков жизни. Неширокая платформа, покрытая с выщербленной кафельной пыльной плиткой. Два погасших фонаря на кованых столбах. Чуть ниже прибитые пылью таблички с нечитаемым полустертым текстом и раструб громкоговорителя, уныло болтающийся на одной скобе.
Единственной живой казалась дверь. Она вроде хлопала, но звуков при этом не издавала.
Баста приказала всем оставаться на местах, пока она сгоняет в разведку. В разведку она действительно «сгоняла», так как вошла в здание, так сразу из него и вышла, но уже с листком в руках.
- О-ой жеж ты. И эти ушли на охоту, - застенал Марш.
-Не думаю, - ответила Баста.
-И где же они? – спросила Найчика.
-Что?
Найчика ещё в дороге обратила внимание, что проводница изменила манеру говорить. Голос звучал мягче, гласные несколько протягивались.
-Чтоо вы говорите? Не слыышноо. Надо немного напевать, такой тут акустический эффект.
- Я-а по-оня-а-ла, - пропела Найчика и покраснела.
Петь! Святая При! Такого она не позволяла себе с четвертого класса, когда руководительница классного хора сказала: «Повторим припев, с акцентом на второй строчке. ТАм-та-там. А ты, дорогая Най, можешь послушать нас из зала».
-Тут такое дело, - пропела Баста, - Защитный угольный круг почти растворился, и нам надо его восстановить. Это первое. Что-то у них случилось в переговорником. Его надо починить. Второе. Эти засранцы ушли к опизам в пустыню из-за эпидемии ангины и теперь не могут вернуться, дорога заросла. Маяки некому включать. Понятно, отчего так расплодились паразиты. Хоть бы дежурного оставили, как в Засыпе.
-Угольное кольцо, - растерялась Найчика. – У-у-гольное-э кольцо? – повторила она, заметив недоумение на лицах товарищей.
-Просто кругом рубим и жжем.
-Но они-и же жи-ывые!
-Живые убегут, как топоры увидят.
Марш вызвался быть лесорубом, но его впрягли в монтеры. Чуть не со слезами на глазах провожал он Басту и Найчику на вырубку. И через полчаса прибрел к женщинам помогать:
-Ночью дочиню.
В отличие от лесной тьмы, в Затыке царил серый день. Смена дня и ночи определялась по наличию влаги на деревьях. Выпала роса - ночь, высохла – день. До ночи удалось расчистить пятачок метров в пять вокруг станции.
Найчика приползла с работы с ноющей болью в спине, дрожащими руками и твердой уверенностью, что фраза «физический труд облагораживает» - чушь собачья.
Она вытянулась на жестких пассажирских креслах зала ожидания, и никто не посмел бы её оттуда сковырнуть. Думала слегла навсегда, но уже через полчаса, когда Баста позвала ужинать, встала и пошла. Более того поняла, что может ещё что-нибудь поделать, хотя ноги побаливали. Например, вымыть пол и вытереть пыль. Очень уж неуютными показались ей насквозь пропыленные помещения вокзала. Или станции. Да хоть полустанка! В таких антисанитарных условиях она проживать отказывалась. Надо, и выскоблит здесь всё.
И не забыть включить маяки, напомнила она себе, но сначала – уборка.
Аресты и турниры
Валора очнулась. Голубой полоток. Не помнит она голубых потолков, и этой безобразной лепнины, если матовые стеклянные финтифлюшки можно так называть.
Скосила глаза вправо. Холодная зеленая обивка стен с тяжелыми золотыми узорами. Как же здесь ярко, ляписто и безвкусно.
Скосила глаза влево…
А почему она все время косит? Пошевелилась. Ба. Да она спелёната.
-Очнулась. Очнулась! – защебетало мутное пятно. - Надо доложить второй.
Валора прищурилась. Кажется эта её служанка-чертовка. А второе пятно…м-м. Леди Тирс?
-Я сама доложу, - ответило второе пятно, но вместо того, что бы удалиться, приблизилось. – Как вы себя чувствуете?
Отвратительно. Резкость упорно не настраивалась, хотя Валора щурилась. Проступившие слезы положения не улучшили.
- Я сейчас вас освобожу, - щебетала (вот уж не замечала, какой у чертовки голосок), - Вы так брыкались и чесались, что пришлось. Извините, ваше величество.
Ого, «величество».
-Сколько я тут? – просипела Валора. В горле першило.
-Чуть меньше суток. О-о. Тут такое было. Такое было!
Кое-что из того, что было, Валора и сама могла припомнить. Сначала этот вонючий король. Словно под поезд попала.Сластолюбивый старый хрыч утробно протрубил и начал хватать ртом воздух. «Какая прекрасная смерть», - выдохнул напоследок и отдал концы прямо на ней!
Умер? Вот уж дудки. Она столько вытерпела, пока этот урод с дряблой кожей вонючей пастью удовлетворял похоть. И чего добилась? Ничего? Не дождетесь. Она уже запускала дряхлое сердце Горыча, опыт есть.
Заерзала, скинула с себя тяжелое тело, тогда-то и заметила присутствие зрителей. Вторая экс-королева с небольшим эскортом стояла у подножья, уперев по бабьи руки в бока и молчала. И плевать на неё. На них. Перевернула короля на спину, собралась, закрыла глаза Раз-дыа-три-четыре. Тепло послушно побежало от локтей к ладоням. Ха! Толчок. Но сердце молчало. Повторим. Несколько резких коротких толчков, и – Ха. Глухо. Ещё раз.
С булькающим, слышным только Валоре «Зачем»? – старое сердце короля отозвалось лишь на шестой раз.
Вот тут герцогиня вывалилась в мягкое и уютное беспамятство.
- После того, как вы упали в обморок, такое началось, - любезно повела рассказ леди Тирс….
-И так, получается, умеешь, - прошипела подоспевшая первая экс-королева.
-Да, интересно получается, - вместо Валоры ответила вторая. - Очень интересно.
Распорядилась доставить герцогиню в её опочивальню и выставить дополнительную охрану.
Весьма своевременно, потому что ворвалась королева:
-Где эта мерзавка? Арестовать! И всю её свору. Цареубийцы!!
-Я, дорогуша, пока не умер, - проскрипел король. Он лежал, выставив напоказ королевские причиндалы, и даже не думал как-то их прикрывать. Все старательно воротили взоры и, кажется, короля это забавляло больше всего.
-Я, дорогуша, думаю. А не поменять ли жену?
Короля было едва слышно. Произносил слова таким слабым голосом, и тягучая слюна при этом медленно сползала по щетинистому подбородку куда-то в ухо, так что каждый из присутствующих ожидал его скорой кончины на глазах у публики. Кроме первой экс-королевы..
-Короля в мою опочивальню, - подхватилась она, единственная, которую вид голого короля не смущал.
Королева заартачилась, но первая есть первая. Спросила кротко, как она планирует лечить его августейшее величество. Напомнила, что за болезни короля именно первая несет полную ответственность. Велела завернуть тело в мантию и со всеми предосторожностями унесла на свою половину…
Вот так всё и было, а сейчас леди Тирс надо оповестить вторую экс-королеву о радостном событии. Она присела в легком книксене и ушла. Её место тут же заняла чертовка. Рассказ служанки был много живее и менее церемонным…
Первая экс-королева отослала большую часть свой стражи ко второй для охраны. И не зря. Королева уперлась, как овца и кричала, что бы арестовали всех, включая бывших жен за измену и подготовку к перевороту.
Начали со свиты герцогини, да так шустро, что гнома и чертовка едва успели сбежать «ах, какие платья, косметика, бусики, и все достались этой корове». Не успели укрыться у второй экс-королевы, стража пришла к ней с требованием немедленно выдать самозванку, на что вторая ответила, мол, пусть только король достаточно поправится, он-то разберется, кто здесь самозванка. Тогда опочивальни второй обложили и устроили осаду. Даже сделали несколько пробных вылазок. Если бы король не пришел в себя, неизвестно, чем бы все закончилось, но он пришел. Повелел нести себя к Валоре, а заодно вызвал столетнюю слепую повитуху, которая по слухам ещё его самого принимала.
Древняя старуха Валору ощупала и сказала, что будет мальчик, как есть настоящий наследный принц, не чета отцу. Король обрадовался, а королева разобиделась, дескать откуда мальчик, ведь ни одна женщина из рода человеческого выносить королевское дитя не сможет. А столетняя слепая повитуха пальцем погрозила: «Плохо, девонька, в школе училась, если легенды о мертвой королеве не знаешь». «Знаю, да только она живая. Так что врут твои легенды». Повитуха головой затрясла, мол, не разбираешься в истории будущего, так и нечего судить. «Только, - говорила, - её надо отпустить доделать дело».
Король в амбиции, мол, как он тогда наследника увидит. Повитуха ответила: «Как надо, так и увидишь». А королева сказала, что если королева – Валора, так надо это ещё доказать.
Тогда быстро устроили турнир. Вместо Валоры выставили команду из её свиты. Контрос на доске был хорош, но и королева не последняя. Пришли ноздря в ноздрю. Потом Шайт должен был сражаться. А он в тюрьме уснул. Его с нар, а он назад. Заперся изнутри, еле выдворили. Так ему кресло на арене поставили. И все. Больше ничего не дали. Сидел Шайт, спал и лениво отмахивался. Королева в латах при щите и посохе и так на него наскочит, и эдак. А он ноль внимания, пока по кумполу не получил. Тут очнулся, рыкнул и нижние клыки у него вылезли. Все сразу поняли, что…что…всё. Это и есть конец королевишны. Никто не ожидал, что у него ТАКИЕ нижние клыки, да ещё втягивающиеся! А Шайт лениво так крутанулся раз, два, а на третий оказалось, что держит он посох, на другом конце которого висит королева и лягается, такая упертая. Рявкнул:
-Негоже бабам мужескую вещь брать.
И стряхнул её так, что улетела она аж к самому краю арены.
В руках Шайта посох, который до этого считали куском прочного черного камня, начал краснеть изнутри и светиться. Заалел, словно утренняя заря, от пурпурно-красного до глубоко алого, словно гос.канцлер держал в кулаке язык пламени.
-Только истинный из Манахамериков сможет достать его, - рыкнул Шайт и тише добавил, - или Менеогроносов.
И с этими словами погрузил посох в камень турнирной площадки. Тот вошел на треть. Легко, как раскаленный гвоздь в масло, с шипением и брызгами. И остался. Посох опять потемнел, но кровавый огонек и сейчас горит в навершии, словно зрачок. Жуть такая.
Король после этого хотел королеву сразу изгнать. И изгнал бы, кабы не тайный советник. От уже ушлый пиявок. Затянул развод, а потом все начали готовиться к новой свадьбе.
-Какой свадьбе? – слабо спросила Валора.
-Вашей, - услужливо присела чертовка.
-Это нормально? – вклинилась гнома, - Человека едва с того света вытянули, а он сразу в новый хомут. Погулял бы. Осмотрелся. У нас в горах такого нипочем бы не допустили.
-Куда ему осматриваться? – не согласилась чертовка, - Ему скоро на вечный покой. Тут каждая минута на счету. Вот и все. Можете встать. И ванну мы приготовили…
-Кто готовил, а кто и лясы точил.
Валора пожелала остаться в ванной комнате одна. Как ни уговаривали её камеристка и помощница по хозяйству, что одной небезопасно, потребовала одиночества. Когда время к мытью подойдет, тогда она их позовет, а пока будьте любезны, исчезните. Против «будьте любезны» устоять не смогли и вышли.
Валора осторожно развернула простыню, или полотенце, или накидку, что-то во что её заботливо завернули служанки. Она любила свое тело. Любила всегда, как единственное, чем действительно стоило гордиться. Родители, конечно, молодцы, но и она в носу не ковыряла, а лелеяла его и ухаживала. И что теперь?. Кошмар. Так плохо она никогда не выглядела. Живот весь в каких-то белых буграх и красных впадинах, не считая царапин. Хотя чему удивляться, вспоминая условия содержания. Наверно из-за того, что её слишком перепеленали? Следы складок ткани на теле.
Она осторожно провела по животу рукой. И рука не почувствовала родного теплого атласа. Чужая жесткая подошва.
-Ты как? – спросил Луш.
-Пшел вон, - тихо, потому что сил кричать не было, посоветовала Валора.
Она даже вяло запустила в него мочалкой.
Кот отклонился, и мочалка улетела во двор, или в сад, или ещё куда-нибудь.
Луш огорчился. Чего это мочалками разбрасывается? Ему стоило большого труда пробраться незаметно к этому окну и ждать уже больше часа. И, но это так, между прочим, пока она здесь прохлаждалась, они столько всего наворочали.
Выход и Временной стабилизатор
Напрасно Матилулу беспокоилась о направлении. Его потерять оказалось невозможным. За деревьями ещё не видно было конструкции, а ковер, презрев управление, набрал опасную скорость. Все струхнули, особенно когда перед ними внезапно выросла громада. Хорошо, Шарм успел вырубить подачу энергии.
Треск и «Йух-х» с возмущенным визгом определили посадку, как почти мягкую.
-Это маяк? – не верила Матилулу, пытаясь рассмотреть верх сооружения.
Треник, с ловкостью пингвина соскальзывая с каждого второго камня, издали старался заверить, что если не маяк, так что же тогда такое.
-Где вход? Непонятно, - бормотал Шарм, помогая руками в поиске.
Наощупь стена была холодной монолитной и каменной.
-Мегалит какой-то. Ни малейшего признака человеческого воздействия, - объяснял он Матилулу, уходя по периметру дальше и дальше. – Скала, да и только.
-Но мегалиты и есть рукотворные скалы, разве не так? – крикнула Матилулу, - И не вздумай потеряться. Возвращайся, давай.
-Не вздумаю, вернусь с другой стороны,- ответил Шарм и окончательно затих.
Стало неуютно. Шарм ушел исследовать стену, а куда запропастились Треник с Вареником?
-Ребята? Собачка? – осторожно позвала Матилулу и тоже пошла искать.
-Осторожно! На голову не наступи!
Голова Треника торчала между камней, и наступить на неё действительно ничего не стоило.
-Где остальное? - строго спросила Матилулу.
-Застряло, - покаянно объяснил Треник. – Сначала сюда Вареник сиганул, а я, конечно, полез его выручать, и застрял.
В подтверждение Вареник вынырнул откуда-то снизу, восторженно тявкнул и лизнул руку. Бр-р-р.
- Почему тебя всегда куда-то заклинивает?
Матилулу была крайне раздражена. Только пани Найчика, с её невероятной верой в потенциал младшего советника, могла нянчится с таким недотепой. Вытирать сопли, гладить по головке, говорить приятные слова. Бр-р-р. Это Вареник в очередной раз лизнул руку. И сгинул. Вот бы и Треник сгинул следом. Экспедиция давно бы добралась. Любопытно, а куда она должна была добраться?
-Ладно, посмотрим что там у тебя?
Если бы Треник просто свалился, она ни за что не стала бы помогать, но раз его защемило да заклинило.
Шагнули на, как ей показалось, камень, но страдалец заверещал, что это его плечо и не надо этого делать. Визуальный поверхностный осмотр не дал ничего. Опять появился Вареник с нежностями, но теперь Матилулу перехватила его за загривок:
-Покажь-ка, дружок, как ты туда-сюда шастаешь.
Перекинула Матил через плечо и почти без приключений спустилась извилистой дорожкой естественного происхождения на площадку в двух метрах под свободно болтающейся ногой Треника. Дорожка была небезопасной, кое-где пришлось съезжать на пятой точке, но это того стоило.
Некогда это было коридором, но потолок обвалился, и, похоже, обвалился давно, так как чахлые деревца уже укоренились на полу явно искусственного происхождения.
-Меня сейчас поврет, - тем временем паниковал младший советник, отчаянно дрыгая ногой.
Матилулу проворчала, что что-нибудь придумает и поползла детально обследовать размер катастрофы.
Свалился ли Треник сам, или попытался спуститься следом за своим щенком, и то и другое он сделал неудачно. Носок ботинка попал между камнями и застрял прочно, при этом сама щель, в которую так неудачно воткнулся младший советник, сужалась. Недостаточно, что бы заклинить все тело, образовав естественный упор, но вполне узко, что бы лишить возможности двигаться и самоосвободиться. Точки опоры две: подвернутая назад застрявшая нога и чахлый кустик подмышкой. Хлипковатый костыль. Положение весьма шаткое, если не сказать – отчаянное.
Но не зря же Матилулу получила кубок и голубую ленту лидера в соревнованиях по спасению. Правда, тогда в её распоряжении была экипировка и три помощника, но стоит ли обращать внимания на мелочи.
Попробовала расшатать камень и вбить клин другим камнем. Не вышло.
-Я могла бы его раздробить Матилом.
-А ногу не повредишь?
Скорее всего «повредишь», так что от замечательной идеи пришлось отказаться. Матилулу с сожаление отложила бесполезный Матил. Итак, что имеелось для спасения? Моток веревки, три штатных карабина и всё. Хотя не всё. Ещё есть накладные когти ручной работы.
Матилулу вытряхнула богатство на ладонь. Они были прекрасны. И если бы не Треник, она бы владела ими долгие и долгие годы, вызывая жгучую зависть всех знакомых ашуров. Если она оставит эту красоту здесь, а в Заоблачной не найдет ничего подобного, то бросит к бесам родное управление Доносов и Прослушки и уйдет работать в дольмен. Кем угодно: проводником, штатным бойцом в Свободной зоне, в службу охраны дольмена… Она на всё согласна, лишь бы иметь доступ к этой красотище.
-Вот и пришла ваша пора, родные, - нежно сказала Матилулу когтям.
Одним амплитудным ударом прочно заанкерила их в камне, расплела часть веревки в жгуты и привязала. Дернула. Отлично держат! Какие качественные когти.
Враспор подползла к Тренику.
-Эту петлю пропустим подмышками. Этой зафиксируем бедро и щиколотку. А потом дернем. Постарайся в этот момент немного помогать руками.
Дернуть не получилось даже с помощью подоспевшего с плохими вестями Шарма, мол, в стене не обнаружено дверей, ворот и вообще никаких проемов, отверстий или хотя бы впуклостей.
-Хватит болтать! Возьмите ковер!
Матилулу огорчилась, что такая простая мысль не пришла ей в голову.
-Это опасно, если его неконтролируемо понесет на маяк.
Треник заверил, что конечно, понесет, и в этом вся соль.
- Бредит, - уверенно заявил Шарм, - Да только следует поспешать, темнеет.
Контуры уже не обозначались так четко, края расплывались. Наверно действительно темнело.
-Тащи ковер, - приказала Матилулу, - Врубишь на автономный режим и сразу сигай, а я перерублю веревку. Треник, ты понял? Сгруппируйся, и как только тебя выдернет, я перерублю веревку.
-А я? Меня не перерубишь?
Матилулу пожала плечами. Разве у них был выбор? Надвигалась ночь с её толпой паразитов, прятаться надо немедленно.
-С чего взял? Конечно, нет!... Готов?
-Подождите, давайте обсудим шансы! Напряжемся и дернем ещё разок!
-Врубай!
Всё вышло лучше, чем планировалось, потому что падение амортизировал Шарм. Ковер же врезался и взорвался. Сначала контур вспышки и искры, потом удар по ушам, а затем волна жара повалила бестолкового Треника, хотя Матилулу предупредила, что лучше головы не поднимать.
Треник почему-то сердечно поблагодарил Шарма за освобождение, потрепал Вареника по загривку, а Матилулу бросил:
-Убийца.
И вся благодарность.
Спустились вниз. Короткий ход вывел к запечатанному камнем отверстию. Шарм немного поколдовал, лоб к монолиту прикладывал, и другие рукоположения делал, слова непонятные говорил, и всё без пользы.
-Это дверь, но как сквозь пробиться, ума не приложу, хоть убейте.
Матилулу с боевым «а так» расстреляла третью обоймы. С таким же успехом могла в небо стрелять.
-Потому что это выход, - глубокомысленно изрек Треник. – Смотрите, тут написано.
Буквы, мерцая, едва светились «Временной стабилизатор Проука. Запасной выход».
-Как можно войти в выход? – умничал Треник, - Войти можно во вход. Или идти спиной. Тогда выход подумает, что мы выходим, а мы зайдем.
Матилулу сказала, что выходов на её жизненном пути было немало, и через все она прекрасно заходила. Но маг-техник поддержал Треника. Выход не может работать как вход, так что предложение младшего советника может прокатить.
Большего бреда Матилулу в жизни не слышала. Но в лес окончательно пришла ночь, и первые паразиты взяли след. Скоро все равно придется отбиваться от хищников, стоя, между прочим, спиной к стене, которая выход, почему бы не попробовать?
-Вперед мальчики. А я прикрою и подожду, вдруг Харон с Шину появятся.
Глюкамозу старатели нашли, но из-за смены суток толком урожай собрать не успели. Пегас категорически отказывался нести огра на спине. Жаловался на боевые раны и застарелый ревматизм. Пришлось пообещать нехилую сумму за извоз.
-Что ж с нами жажда наживы делает? – жаловался седоку таксист.
-М-м, - соглашался ездок, попутно отмахиваясь от прилетающих конечностей и щупалец, - А выше можешь?
Увы. Что-то в дольмене мешало полноценному полету.
К временному стабилизатору вырулили, когда совсем стемнело. Вопрос «А наши где?» разрешился сам собой. Под шум боя, незамеченные паразитами и в их рядах, добрались до запасного выхода. Немного помогли Матилулу крошить гадов и попятились спиной в соответствии с инструкцией.
Холодный камень тепло принял разгоряченные тела, отсекая ночь, лес и паразитов.