Приключение юного охотника

 

   1962 год. Данилбек слыл настоящим охотником в селе Курчалой, если так можно выразиться про мальчика в 14 лет. Он был заметен в кругу сверстников особым бесстрашием. Знал и мог пользоваться оружием, за что не раз получал нагоняй от старшего дяди Дарсянки. Дядя был у молодого охотника наставником и опекуном, так как наш герой был круглой сиротой. Год как потерял мать, а отец умер еще при депортации чеченского народа в Киргизии. Жил он в собственном доме вместе с сестрой Зарган.
   Данилбек знал от старших, что развелось много лис, которые «терроризируют» местное население. Малейший повод слабо зачищенного курятника было достаточно для хищников, чтобы за ночь унести кур. Охотники с собаками почти каждый день охотились с переменным успехом, пристреливая взрослые особи. При обнаружении нор, то охотники обычно задымляли их, чтобы уничтожить всё «нерадивое» племя.
   Процесс проходил уже налаженным приёмом. Сначала хворостом закладывалась нора, сверху плотно старым одеялом или ещё чем-нибудь подручным, то ли телогрейкой, или суконным пальто укутывался этот хворост и зажигался.  Соответственно дымом забивалась нора и все «жильцы» устремлялись на выход, в это время охотник, который взял на прицел выход был наготове отстрела. Полным успехом этот метод не назовёшь, так как лисы выскакивали одновременно и разбегались в разные стороны. Охотник при этом, если он один, то мог сделать пару выстрелов, опять-таки с переменным успехом, то есть мог попасть или нет. Особого успеха можно было добиться, если охотников несколько человек, но этого происходило довольно редко, в основном все охотились в одиночку.
   Данилбек, не смотря на свою юность, уже отличался «дерзостью» в охоте. Хотя каждый раз, как и положено, брал с собой оружие для всякой дичи, но применять приходилось редко, так как он как змея заползал в нору, там, в неравной схватке прибивал или закалывал кинжалом родителей и детёнышей. Иногда ему удавалось взять живьём детёныша на обозрение многих жильцов села.
   Вставал Данилбек всегда рано, но в этот день он собрался на охоту после обеда. День был осенний – конец октября месяца. Кроны деревьев накрылись осенней золотой желтизной листьев, кругом такая красота природы, что порой и глаз не оторвать от вида природного явления. В лесных массивах близ села в это время всегда многолюдно, потому что время собирать ягоды, - боярышник, мушмула, кизил, терн и так далее, не весь перечень даров природы Кавказа.
   Данилбек вышел во двор и сел на крылечко, обдумывая план охоты. Вышла сестра Зарган из дома и пристально посмотрела на брата, который задумчиво сидел и о чём-то думал, о своём.
   - Куда-то собрался? – спросила она брата.
   - Да, думаю на охоту сходить, день ясный, самый раз, - ответил, Данилбек, не задумываясь.
   - Сдалась тебе эта охота, вечно ты – охота, да охота, что больше делать нечего, а в школу, почему не пошёл сегодня? Опять получишь втык от дяди, - стала причитать Зарган, как настоящая мать своему ребёнку.
   Зарган была младше брата на 2 года, но жизнь диктовала свои «директивы», что в свои ранние годы она стала полноправной «хозяйкой» дома. Когда мать болела, то все тяготы семейного уклада легли на её детские плечи, вот поэтому в её голосе и чувствовалось право голоса.
   Каждый раз, когда он уходил на охоту, она себе места не находила, переживала пока он не придёт домой. Никак не могла смириться с тем, что почти ребёнок, хотя и старше её, брат уже охотник. Она была свидетелем, как дядя часто ругался из-за этого, но остановить его было, видимо, невозможно.
   - А ты не говори, что я ушёл на охоту, нет дома и всё, мало куда сходил с ребятами - стал учить сестру, - только не «ляпни» про ружьё, он не знает,- ясно?
    - Ясно, а когда вернёшься-то, если задержишься, что я скажу дяде?
   - Не волнуйся, сегодня постараюсь пораньше справиться, может, приду ни с чем. Я только прогуляюсь, посмотрю, а вдруг повезёт, и тебе на шубу лису притащу – толи в шутку, толи в серьёз ответил наш герой на волнения сестры. Может быть, и дичи принесу, кушать-то надо, – как бы успокаивал сестрёнку.
   На правах старшего в доме, Данилбек понимал всю ответственность свою о дальнейшей сиротской жизни. Не выходили последние слова матери, которые произнесла  перед смертью: - Как же вы без меня? – Больно думать и видеть вас голодненьких у порогов родственников, соседей, ждущих милостыни, ой, как больно даже представить.
   Данилбек тогда твёрдо заявил матери, что не пропадём, сами себя прокормим, я взрослый уже. Успокаивая мать, всегда повторял: - Рано тебе об этом говорить, ты выздоровишь и долго будишь жить.
   После обеда Данилбек взял ружьё, обыкновенную одностволку, которую каждый раз тщательно прятал от дяди. Это было уже третье приобретение, те два ружья, тоже одностволки, были дядей конфискованы, видимо, до лучших времён. Дарсянка уже понимал, что страсть к охоте, это как болезнь, от которой редко кто вылечивается. Открыто позволит баловаться охотой в таком возрасте племяннику, тоже не мог. Во-первых, переживал, потому что Данилбек был двоюродный племянник и единственный продолжатель фамилии Ахматовых. Во-вторых, если не дай Бог, что случись, то не поймут люди, не говоря уже о родственниках, скажут, - не уберёг как родного. Поэтому всячески приходилось контролировать племянника, не давал глубоко увлекаться оружием.
   Данилбек примерно знал места, где орудуют хищники, это у реки Гумс. Два раза он ходил там, но определить, где нора лисы не удавалось. Даже видел, в какую сторону убегают, бежишь следом, но они как сквозь землю «проваливаются».
   Лиса, охотник одинокий, очень хитрый зверь, в большинстве случаев ей удаётся уходить от погони. Самая удачная охота на них, это капканы и то их надо ставить настолько профессионально, чтобы улыбнулась удача охоты, надо ловко обмануть зверя, которая инстинктивно чувствует опасность на каждом шагу.
   Данилбек подошел к реке, вскинул ружьё на всякий случай  и стал приглядываться к местности. Он вспомнил слова охотников, что лисы пропадают где-то у побережья реки. Утёсы тут не высокие и нор не видно нигде. Здесь пройден каждый куст, - но где нора?
   Вдоль реки изредка стоят огромные тополя, но и там следы кое-где и бывают, видны, но норы нет. Речка сама здесь не глубокая, можно вброд переходит, только изредка есть небольшие впадины, где есть возможность и искупаться в жаркое время, и рыбу половить. Весной же эта река становится такой бурной, которая сметает всё на своём пути, сейчас же спокойная небольшая речушка.
   Пока наш герой оглядывался и составлял план своих действий, то со стороны села Гельдиген он услышал лай собак. Это охотничьи собаки, в этом нет сомнений, определил Данилбек, и лай приближался в его сторону, а он стоял как раз у изгиба речки, где стоял огромный тополь, напротив, по ту сторону берега. Не успел он с мыслями собраться, как он увидел лису, которая с молниеносной скоростью приблизилась к тополю, нырнула куда-то вниз и пропала. - Не понял,- вот оно в чём дело, где она так искусно устроила своё жильё - с этими мыслями Данилбек устремился на тот берег к тополю.   Тополь высоченный и огромной толщины ствол, само собой толстенные корни с размахом раскинутые. Юный охотник подошёл к тополю и посмотрел вниз торчащего корня дерева и там незаметный вход в нору. Он не раз ходил по этим местам и никогда бы не подумал, что здесь может быть нора, хитрая конспирация. Ни сверху, ни с боку, если специально не посмотреть вниз под корень, то заметить нору невозможно.
   Данилбек быстро, как он это делал не впервые, залез, точнее, заполз в нору. Общий вход в нору небольшой, далее вход немного пошире, что можно свободно пластунским ползти в глубь – это как бы холл жилья около двух  метров в длину, опять идёт сужение и далее, как видно, «спальня» зверей.
   Данилбек подполз к «спальне», левая рука обмотана плотным шарфом, во избежание ран от укусов лисы. В правой руке небольшой кинжал, чтобы расширить вход вглубь норы и достать лису. Темно, в глубине засверкали глазки и не одного зверька.
   - О! - подумал он на ходу – да там их целое племя, вот это удача.
   Глазки бегали из стороны в сторону, суета зверей от приближения опасности было заметно. Он стал кинжалом расширять вход, далее план был таков, что если лиса нападала, то наносился удар кинжалом. В случае промаха, то левая рука выдвинута вперёд, за которую зверь кусался, тогда удар наносился уже точно без промаха. Атаковать могла только взрослая особь, детёныши в «бой» не вступали, хотя и взрослые, обычно они доставались охотнику живыми. Усилился лай собак, видимо они у норы, но нашему герою не до них, азарт взял верх и он пробивал себе дорогу к зверькам.
   - О Аллах, что это такое? - Данилбек почувствовал запах дыма, - не как кто-то задымляет нору, ведь там моё ружьё и куртка, не уж-то не заметили? -это первое о чём подумалось. Дышать становилось труднее, и он пополз обратно на выход. Ноги упёрлись во что-то и слегка обожглись, это точно кто-то задымлял нору, видимо, которому и в голову не могло прийти, что там может быть человек. Данилбек согнул ноги как можно ближе к себе, в норе не так-то и развернёшься и со всего размаха нанёс удар ногами по препятствию и выполз из норы.
- 2-
   Ваха из Гельдигена слыл ярым охотником в селе. Село Гельдиген  расположено в четырёх километрах к северу от села Курчалой.
   Сельчане уже привыкли к тому, что Ваха мог уйти на охоту в любое время суток. На этот раз также не было удивления, когда охотник с собаками шёл на охоту во второй половине дня в сторону реки Гумс.
   Соседи Вахи сидели на улице и рассказывали очередные новости дня.
   - Ассаламу 1алейкум вежри(что в переводе с чеченского означает братья), над чем тусуемся? - как бы в шутку поздоровался Ваха с соседями.
   - Ва 1алейкум салам Ваха - чуть привставая в знак уважения, поздоровались мужчины, - ты не как на охоту собрался, не поздно ли? - посыпались вопросы.
   - Да нет, конечно, самый раз, лис много развелось и в это время, обычно они не в  норах обитают, глядишь и подстрелю. Может быть, нору обнаружу, то буду выкуривать и на тебе добыча, - пояснил он любопытным.
   - Да-да, тебе виднее, видимо, поэтому ты и шинель одел, сегодня, вроде и тепло на улице?
   - Пригодиться и взял, ну и что?» - огрызнулся Ваха.
   Он отлично понял подшучивающий подкол сделанный ему. Ваха часто ходил в шинели, как бывший венный и поэтому в народе его прозвали  «шинель-Ваха». Этот псевдоним настолько прижился к нему, что когда спрашивали про Ваху, мало кто знал его, всегда надо было добавить «шинель-Ваха», тогда все его знали не то что в родном селе, но и в округе, не говоря уже о Курчалое. Он давно привык к своему псевдониму и знал, что многие это произносят с ухмылкой,  надо было с этим смириться.
   Ваха не заметил, когда он подходил к реке, - что-то быстро на этот раз- подумалось в  голове. Собаки резко учуяв кого-то «чужого», залаяли и так же, не успел Ваха даже опомниться, как они помчались в сторону реки. Только издали он увидел лису, которая также учуяв беду, с молниеносной скоростью помчалась в сторону речки, а собаки за ней.
   Он не стал стрелять, было довольно-таки далеко, поэтому и не реально применение ружья. Наоборот, надо было дать волю собакам, потому что Ваха понимал, что лиса в любом случае, убегая от погони, спрячется в норе, а обнаружение норы, это было главной задачей.
   Быстрым темпом, ускоряя шаг, наш охотник устремился в сторону реки, четко слыша лай своих питомцев.
   Ваха подошёл к большому тополю у самой речки и заметил, что собаки лаяли под корень этого самого тополя.
   - Неужели там нора? - первое, что подумалось в голове.
   Он спрыгнул с  берега вниз, на песчаник без особых усилий, так как высота тут небольшая и посмотрел под корень тополя.
   - Надо же какая хитрая, так конспиративно устроить жильё, ведь «век»  не подумаешь - думал о своём и стал быстро собирать хворост, сухие ветки деревьев, которых тут кругом очень много.
   Этого добра тут хватает, так как остается после весеннего наводнения, везде вдоль берега реки, ведь бурная горная река несёт в своих «объятиях» огромные деревья, разные кусты, иногда встречаются и строительные материалы, разная домашняя утварь. Это повыше в горах, когда наводнение большое, уносит дома, вообще всё то, что попадается на пути. Недаром в народе говорят, что природа не предсказуема.
   Ваха быстро собрал сушняк, заложил нору, зажёг и сверху укутал своей «знаменитой» шинелью, - дым пошёл. Затем отпугнул собак и занял напротив удобную позицию для отстрела зверя, а может и зверей, надеясь, что там не одна лиса. Ружьё у охотника была двустволка, заряжённая дробью, щелкнули затворки и он сел в ожидании, нора была на прицеле.
   В народе Ваха слыл метким стрелком, и поэтому не было ни малейшего сомнения, что охота будит удачная.  Собаки не переставали лаять, почему было непонятно. Обычно до того, пока «жильцы» норы не начинали выталкивать завал, собаки, бывало, сидят спокойно, а тут лают.
   - Цыц, тихо я сказал - крикнул на них хозяин, - что шумите, надо подождать, рано ещё - как бы сам с собою разговаривал Ваха.
   В это время действительно, тем более по непонятным причинам, зашевелился завал, так как время для задымления норы и выхода «жильцов» оттуда уходит, где-то 20 минут, а то и 30.
   Первое, что пришло в голову, так это, что там зверей много.
   Охотник вскинул ружьё и прицелился для отстрела.
   - Странно, но почему тишина и не выскакивают, обычно всегда сразу выскакивают, а тут, что-то непонятно.
   Не успел охотник собраться с мыслями, как вдруг резко весь завал отлетел в сторону, и оттуда высунулись человеческие ноги.
   - О! Аллах, это что такое? - не понял Ваха, сам того не понимая, как он не выстрелил. Что-то удержало его от выстрела, пока по непонятным причинам, даже собаки перепугались, что отбежали в сторону и неустанно лаяли.
   Ваха потерял дар речи и тоже, сам того не понимая, отбежал в сторону чуть подальше по ту сторону берега и стал наблюдать, что же дальше и, что за «зверь» с человеческими ногами. Через некоторое время выполз из норы мальчик, весь чумазый, в руках кинжал небольшой.
   - Вроде знакомый - подумал Ваха и стоял как ошарашенный.

- 3 –
   Данилбек выполз из норы, кашляя, в горле слегка перчило от дыма. Осмотрелся, увидел охотника чуть поодаль на той стороне берега, с ружьём в руках.
   Данилбек узнал его сразу.
   Да это ведь «шинель-Ваха» из Гельдигена.   
   - Эй, ты кто и откуда ты? - услышал он голос ошарашенного Вахи, в свой адрес, рядом не переставая лаяли собаки.
   - Данилбек я из Курчалоя.
   - А что в норе делаешь, ведь туда забежала лиса.
   - За ней и полез.
   Пока шли расспросы, он подошёл к Вахе, там у него лежало ружьё, куртка, которые он оставил, а обезумевший охотник только и заметил их.
   - А! Это ты - Ваха узнал Данилбека, который часто замечал его в этих местах, кроме того и не раз слышавший про юного охотника.
   - Ну ты меня напугал, не могу прийти в себя, это ведь чудо, что не выстрелил. А когда ты успел-то  хоть, я ведь следом иду за собаками и сразу к норе. А как же я ружьё не заметил твоё, ведь прошёл рядом? Старый становлюсь и азарт верх взял по удачной охоте,- всё вслух излагал свои мысли Ваха.
   - Как же не боишься-то, ведь там зверь, хотя и лиса. Нельзя так, не ровен час, и беды не миновать, тем более в твои годы. Надо же, ведь и люди не поверять, что чуть было «лису», которая на двух ногах, не подстрелил -всё ещё не унимался разговорами Ваха.
   - Да ладно, это не впервой у меня, я даже в волчью нору залезал, а тут подумаешь лиса - вошёл в разговор Данилбек, при этом чувствуя себя, хоть каким, но чуть-чуть героем, тем более перед взрослым и тем более перед слывшим на всю округу охотником.
   - И что ты там увидел, добрался хоть до лисы?
   - Конечно, добрался, да там их много, не одна.
   - Как определил?
   - По глазам, они сверкают.
   - И, что будим делать-то? – опять выкуривать? - высказал своё мнение Ваха.
   - Зачем выкуривать? – Я знаю расположение норы, нужна только лопата, чтобы сверку выкопать, тогда можно свободно перебить всех.
   Охотники вели себя спокойно, потому понимали, что учуяв человека, звери из норы не выйдут, а будут выжидать, считая своё логово безопасным убежищем.
   Ваха пристально посмотрел на мальчика, удивляясь его смекалке и бесстрашию, который, как взрослый излагал свои мысли.
   -Тогда слушай меня, ты моложе и сбегай на ферму, это рядом, да и помощников желающих помочь будит уйма. Это ведь у них в основном курятники опустошаются - сказал Ваха, понимая, что долго уговаривать юного помощника не надо.
   - Хорошо, сейчас сбегаю и принесу лопату - ответил Данилбек и побежал в сторону местной совхозной фермы.
   Говорят ферма, а это целый посёлок тех работников, которые работали на скотных дворах и жили в отдельно построенных домиках усадебного типа.
   Данилбек прибежал быстро, следом прибежали ребята и взрослые, которым было интересно поучаствовать в процессе охоты, теперь получалось, как бы коллективной.
    - Где копать-то? - посыпались вопросы от добровольцев.
   - А вот тут - Данилбек указал примерное место, где могут находиться лисы, то есть месторасположение «спальни».
   Стали копать и через некоторое время докопались до норы, появилась дыра в убежище. Заметна суета зверей, их спины уже были видны четко.
   - Вот они, а что делать-то?
   - Отойдите, я знаю что делать - сказал Данилбек и с толстой тяжёлой палкой подошел к дыре. Таких дыр пришлось прокопать несколько.
   Лисы носились кругами, и только голова оказывалась на уровне прокопанной дыры, то наносился резкий и сильный удар палкой. Раз, два и так за маленький промежуток времени вытащили шесть штук лис, две из которых - взрослые, четверо - молодняк, но уже только чуть-чуть поменьше родителей, но уже настоящие хищники.
   Больше всех от этого процесса был доволен Ваха, надо же без единого выстрела и такая добыча. За шкуру лисы платили хорошо, особенно на «чёрном» рынке. Охота была его основным доходом, да и у юного Данилбека тоже.
   - Ну что будим делать? Ты когда-нибудь разделывал, то есть снимал шкуру с животных? – спросил он Данилбека.
   - Да нет, этого мне не приходилось делать ещё.
   - Да это самая трудоёмкая работа в охоте, тут надо работать как «ювелир», чтобы не испортить шкуру, понял меня – джигит? – с такими словами, с незаметной хитрецой, стал готовиться к «хирургической» процедуре Ваха.
   Заодно обратился к присутствующим со словами благодарности за помощь и попросил их вернуться к себе домой.
   - Как будим делить-то добычу, ведь в основном тут твоя заслуга юноша? – произнёс  Ваха и стал разделывать животных.
   - Да мне одной шкуры хватить, я сестре обещал, остальное забирай себе, потому я разделывать не буду, уже домой пора.
   Прошло немного времени, и Данилбек взял шкуру взрослой лисы, в придачу его уговорил Ваха взять ещё одну шкуру «молодняка», -бери, продашь, - ружьё своё, попрощался с охотником и направился домой.
   «Старый» охотник также сказал до встречи и посмотрел пристально вслед уходящему юнцу и подумал – Этот юноша станет настоящим и известным охотником, как Дерсу-Узала.